Глеб Сафроненко
Виртуальная терапия
ГЛАВА XIII
Где логика?
На дворе все еще было второе марта. Максима и Аню доставили в отделение полиции, немного небрежных и невыспавшихся. Первым на допрос вызвали Максима, а девушка тем временем благородно была оставлена в кабинете майора, под присмотром сотрудника. Майор, на всякий случай, предусмотрительно решил быть тактичным. Максима привели в кабинет следователей.
– Здравствуйте! – поприветствовал он присутствующих в кабинете.
В этот раз в кабинете следователя, в данном случае следователей было достаточно людно. Капитан, как и в прошлый раз сидел за своим столом в углу кабинета, но и соседние столы, расположенные с левого и правого флангов, тоже были заняты. За столом справа расположился начальник следствия, имевший особый интерес к данному делу, так, как и его начальство имело к этому делу интерес и требовало скорейшего его раскрытия.
– Здравствуйте! – небрежно ответили ему присутствующие.
– Светлов Максим Сергеевич? – уточнил капитан.
– Я, увы, – ответил Максим.
– Проходите, присаживайтесь, – указал Завьялов на многострадальный стул напротив себя.
Максим не торопясь прошел по кабинету ненадолго задержав взгляд сначала на начальнике, а затем и на коллеге Дмитрия Подшиваловой. Начальник следствия имел очень важный и напыщенный вид, он явно гордился, а точнее сказать самодовольствовался своим положением и считал себя самого очень важной фигурой на современном этапе развития человечества. И это самодовольство делало выражение его молодого лица несколько глупым, хотя на самом деле он не был глуп, он просто был очень ленивым, так как ему не надо было напрягаться что бы чего добиться в жизни, все и так шло по намеченному плану. Естественно, что гражданин Светлов не знал этих нюансов и майор показался ему глупым, самодовольным и слишком молодым для занимаемой должности, последнее полностью соответствовало действительность.
Подшивалова находилась за столом слева от Дмитрия. Максиму она показалась относительно молодой – около двадцати пяти – тридцати лет, точнее определить было сложно, да Максим и не ставил перед собой такой цели. Визуально девушка производила хорошее впечатление и обладала приятной наружностью, но было что-то порочное в ее взгляде, что подрывало доверие к ней не только как к сотруднику, но и как к представительнице женского пола.
– Добрый день, Максим Сергеевич, – строго сказал Завьялов, сделав паузу между именем и отчеством, строго смотря на сидящего на расшатанном стуле напротив Максима. – Ваш паспорт.
–Пожалуйста, – ответил Максим протягивая документ удостоверяющий личность гражданина.
– Сразу вам объясняю, что сегодня вы вызвана в качестве подозреваемого по делу о нанесении побоев гражданке Свинской, – объяснил Завьялов, принимая паспорт. – Все ваши слова будут внесены в протокол и в ваших же интересах будет вестись аудиозапись допроса. Так что отвечайте на поставленные вопросы четко и однозначно без двусмысленности и лишних рассуждений. Передайте паспорт следователю – капитану Подшиваловой. Вам все понятно? – дополнил Завьялов, возвращая Максиму, только что просмотренный паспорт.
– В общем-то да, – ответил Максим, встав со стула и подойдя к следователю Подшиваловой с паспортом.
– Тогда начнем, – сказал Завьялов, дождавшись, когда Максим вернется на место, затем сделал еще длительную паузу, чтобы Подшивалова внесла паспортные данные подозреваемого в протокол. – Готово?
– Да, – ответила она.
– Тогда начнем, – сказал Завьялов и включил диктофон. – Второе марта две тысячи двадцатого года, ведется допрос подозреваемого по делу о нападении на гражданку Свинскую Светлану Юрьевну. Допрос ведет капитан полиции – старший следователь Завьялов, в присутствии начальника следствия МВД ОВД майора полиции Виктора Владимировича (не суть важно), и следователя капитана Подшиваловой Екатерины (совсем не важно) . Назовите свои фамилию, имя и отчество, – обратился Завьялов к Максиму.
– Светлов Максим Сергеевич.
– Дата рождения?
– Двадцать первое января тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года.
Далее капитан спросил место работы, место жительства, род занятий и уточнил прочие формальные обстоятельства.
– Знакомы ли вы с гражданской Свинской Светланой Юрьевной, – спросил капитан строгим голосом и пристально глядя на Максима.
– К сожалению, да, – ответил Максим.
– Когда и при каких обстоятельства вы с ней познакомились.
– Познакомились мы с ней в период моей работы в администрации Вольненского района в должности директора муниципального центра развития спорта и молодежной политики. Ее перевели из другого учреждения, где прошло сокращение и настойчиво рекомендовали как очень хорошего специалиста, я был вынужден ее принять. Сам я к тому времени только вышел на работу в администрацию района, до этого я там работал, в период с две тысячи одиннадцатого года по две тысячи пятнадцатый.
– Какие у вас с гражданкой Свинской сложились взаимоотношения? – спросил Завьялов.
– Объемный вопрос. Если позволите, я разделю ответ на две составляющих. Как человек она мне глубоко неприятна – мерзкая, лживая, подлая, ленивая, но что самое страшное она во всех своих отвратительных проявлениях прикрывается общественной моралью и православной верой. Эта гражданка регулярно ходит в церковь и гордится этим, всем и постоянно об этом говорит, она постоянно не к месту и очень искаженно приводит цитаты из библии и высказывания святых. Она оформила опекунство над двумя детьми с отстающим развитием, по-моему мнению, исключительно для того чтобы получать деньги от государства и реализовывать свои комплексы, обладая властью над живыми людьми. Она везде таскает этих детей с собой, вздыхает и страдает – всем своим видом показывая окружающим какая она молодец и как «тяжек ее крест», который она сама на себя взвалила. Работник и специалист из нее тоже отвратительный, не знает и не умеет совершенно ничего. На работу она приходит чтобы поесть, попить чая и сходить в теплый туалет, даже в другом порядке – первым делом сходить в туалет. Эти сто пятьдесят килограммов добродетели она несет очень лениво, но с гордостью, а на самом деле это сто пятьдесят килограммов подлости, лжи и фарисейства. Вот такое у меня к ней отношение, более омерзительного человека чем эта гражданка сложно найти.
– То есть ваше отношение к ней можно характеризовать как негативное? – спросил Завьялов.
– Да, естественно! А как к ней еще можно относиться?! Эта женщина с говорящей фамилией, – с чувством сказал Максим.
– Понимаю. То есть вы имели желание каким-то образом наказать Свинскую за ее свинское поведение? Например, физически. Можете не отвечать, если считаете данный вопрос недопустимым и дающим оценочное суждение вашим возможным действиям.
– Да отчего же? – развел руками Максим. – Что тут скрывать? Было такое желание и сейчас есть – стукнуть бы пару раз по ее глупой физиономии.
Майор радостно и победоносно стукнул ладонью по столу, так будто бы прихлопнул давно надоевшую назойливую муху.
– Спасибо за честность, – сказал капитан, со вздохом посмотрев на майора. – Но, вынужден напомнить, что вы на допросе, по возможности избегайте оценочных суждений.
– Да. Конечно. Увлекся. Просто мне эта гражданка действительно глубоко неприятна, мягко говоря.
– Вы знаете что на гражданку Свинскую было совершено нападение?
– Нет. Откуда я могу это знать?!– искренне удивился Максим.
– Допустим. Но теперь в любом случае знаете. Я отвечу на ваш вопрос – гражданка Свинская в одном из нападавших опознала вас. Вот это уже серьезно. Как вы можете это объяснить? Что можете на это ответить?
Максим немного занервничал и ничего не мог ответить, тщетно пытаясь подобрать нужные слова. Даже и не подобрать слова, а скорее найти нужное направление мысли в первую очередь. Цветные кадры из суррогатной кинопленки жизни промелькнули в воображении, на них он четко увидел, как отвешивает размашистые удары жирному сумоисту с наглой физиономией, который совершенно не умеет драться, но настойчиво и уверенно прет вперед, потому что так прописано программой. Затем сумоист на кадрах внезапно обратился омерзительной грушеподобной толстухой с нагло выпученными глазами, которая совершенно ничего не знает, совершенно не понимает ни в политике, ни в истории, ни в бюджете, но очень смело и безапелляционно рассуждает на все эти и многие другие темы. Тяжелые размашистые удары Максима превратились в легкие оплеухи. Максим вздрогнул. Майор снова прихлопнул воображаемую муху.
– Никак не могу этого объяснить, – ответил Максим. – Возможно обозналась, возможно сознательно клевещет.
– Хорошо допустим, что так. Насколько близко вы знакомы с гражданской Веселовой Анной Евгеньевной? – строго спросил капитан Завьялов.
– При чем здесь Аня? – нервно спросил Максим.
– Вопросы задаю я, а вы отвечаете. Повторяю вопрос: насколько близко вы знакомы с гражданкой Веселовой?
– Достаточно близко.
– Конкретнее, ваш ответ не дает ясного представления о характере ваших отношений.
– Понял вас. Мы знакомы настолько близко, насколько могут быть знакомы мужчина и женщина, – немного смущенно ответил Максим, косясь на девушку-следователя, которая внимательно слушала каждое слово подозреваемого и в то время, когда не печатала ответы на заранее набранные в тексте протокола вопросы, не отводила от Светлова пристального взгляда. Казалось даже в ее голове складывалась целостная картина и вина Максима всем уже была очевидно, но так лишь казалось. Не сразу поняв, но инстинктивно почувствовав (как никак следователь), что речь идет о интимной близости, девушка следователь перевела взгляд на начальника отдела следствия, на мгновение ее глаза стали масляными и она непроизвольно облизнула кончиком языка верхнюю губу. Максим вопросительно посмотрел на Дмитрия, предварительно попеременно указав движением зрачков сначала на майора, затем на девушку-следователя. Дмитрий утвердительно едва заметно прикрыл глаза, будто кивнул.
– То есть любовники? – уточнил Завьялов.
– К чему эти вопросы? Зачем смаковать данной темой, но если ваши сотрудники забирали нас сегодня с одного адреса, то очевидно, что какие-то отношения помимо банального знакомства у нас есть. Что значит любовница?! Мне категорически не нравится это слово – оно, по моему мнению, оскорбляет Аню, – ответил Максим. – Но суть вы передали правильно.
– Мне к сожалению более подходящее слово не приходит на ум, – развел руками Завьялов. – Разве, что сожительница. И, кстати, я просил вас как можно меньше рассуждать.
– Ну тогда я скажу для протокола что она моя девушка, – парировал Максим, – хотя это тоже не совсем правильная формулировка, но гораздо лучше, чем любовница. Девушка – такая формулировка подойдет?
– Вполне, – ответил капитан. – Вот только ранее, совсем недавно, – двадцать пятого февраля в ходе нашей предварительной беседы вы утверждали, что едва знакомы с Веселовой. Ка вы можете это объяснить?
Майор довольно и победоносно в очередной раз хлопнул ладонью по столу.
– Товарищ майор? – уточнил Завьялов.
– Нет, нет, – ответил майор, – Продолжайте допрос, капитан.
– Вы не отрицаете что имели со мной беседу двадцать пятого февраля текущего года?
– Нет, конечно. Зачем я буду отрицать очевидное, – сказал Максим.
– Тогда как вы объясните то что отрицали близкое знакомство с Веселовой? – повторил свой вопрос капитан.
– Очень просто, – спокойно ответил подозреваемый, – на тот момент это в некотором смысле действительно так и было, хотя нет. Я вам тогда солгал. Мне просто не хотелось компрометировать девушку, формировать о ней негативное представление у незнакомого человека, сообщая вам о своей с ней близости.
– Благородно с вашей стороны. Хотя в наше время многие ничего плохого в этом не видят и с легкость компрометируют девушек, – поучительно сказал Завьялов, Подшивалова то ли цокнула, то ли причмокнула в ответ на его слова, а капитан продолжил, – да и сами девушки …
– Капитан! – повысил голос майор, – давайте по существу, продолжайте допрос.
– Виноват, товарищ майор, – признал Завьялов. – Все-таки, прошу вас, гражданин Светлов, уточнить характер ваших отношений с гражданкой Веселовой на данный момент.
– Как бы точнее сказать? Мы с ней любим друг друга и состоим в близкой, интимной, если угодно, связи, – нехотя уточнил формулировку Светлов.
– Понятно. А знакома ли Веселова со Свинской? – спросил капитан Завьялов.
– Не могу этого точно знать, – ответил Максим, – правильнее было бы спросить об этом саму Анну.
– Спасибо за подсказку, – иронично ответил Завьялов, – обязательно спросим. – Таким образом, получается, что с Веселовой вы, опять не могу подобрать нужное слова, – стукнул себя капитан по лбу, – получается, что вы с Веселовой сожители? К гражданке Свинской вы, Светлов, имеете личную неприязнь? Веселовой нанесли побои двое человек – мужчина и женщина, в мужчине она опознала вас.
– Ну надо же сама Свинская опознала во мне мужчину! – гордо задрав голову, сказал Максим.
– Не паясничайте, Светлов, вы сейчас не в том положении. Таким образом, логично предположить, что напали на Свинскую именно вы и Веселова. Где вы находились в субботу двадцать девятого февраля, приблизительно в десять часов вечера?
– А! Так что же вы сразу-то не сказали, когда именно это произошло?! – обрадовался Максим. – Что же вы меня расспрашиваете обо всем подряд и до сих пор не спросили самого главного?
– Действительно, капитан, – вклинился майор.
– Отвечайте на поставленный вопрос, Светлов, – настойчиво попросил Завьялов.
– Прошедшие выходные мы находились в Хабаровске на соревнованиях, уехали в пятницу утром, а вернулись только сегодня утром.
Майор снова ударил ладонью по столу, но уже с досады.
– Вы говорите о себе во множественном числе? –уточнил капитан. – Кто «вы».
– Да, раз уж вы спрашивали про Анну, гражданку Веселову, логично предположить, что вы спросите и о том где находилась она. Так вот я отвечаю, что и я и Аня – гражданка Веселова находились двадцать девятого февраля в Хабаровске на соревнованиях по пауэрлифтингу.
– Сможете это документально подтвердить?
– Конечно, в телефоне остались копии электронных билетов на поезд «Нерюнгри-Хабаровск», также, по-моему, еще осталась квитанция с гостиницы «Чайка» и грамота, на которой указаны дата и место проведения соревнований.
– Когда сможете предоставить подтверждающие документы? Вы понимаете, что я обязан проверить ваши слова.
– Конечно. Когда скажете, могу хоть сегодня предоставить все необходимые документы.
– Сразу забегу вперед. Если предположить, что вы не ездили в Хабаровск, а лишь купили билеты на поезд и кто-то снял номер в гостинице и выступил на соревнованиях по вашему паспорту. Такое возможно?
– Теоретически да, – ответил Светлов.
– Так вот чтобы исключить такую вероятность, прошу вас сейчас назвать граждан и по возможности дать их контакты, которые могут подтвердить, что именно вы и Веселова находились в Хабаровске. Есть такие?
– Конечно, – ответил Максим и назвал двух спортсменов из своего города и одного из организаторов турнира, который и приглашал на соревнования Максима.
– Хорошо. Мы обязательно все проверим, – сказал Завьялов.
– Конечно, – согласился Максим.
– Если у моих коллег нет вопросов, то у меня пока все, – сказал Завьялов.
– Нет вопросов, все и так ясно, – сказал майор.
– Нет, – согласилась с майором Подшивалова.
– Что же? Тогда, вы можете идти, – сказал Завьялов выключая диктофон.
– Разрешите забрать паспорт, – обратился Светлов к Подшиваловой, вставая со стула.
– Конечно, – ответила Подшивалова и протянула паспорт подходящему к ее столу Максиму.
– Подождите, уважаемый! – обратился майор к Максиму, приближаясь к нему медленной, но уверенной походкой шерифа. – Один вопрос не для протокола естественно: как ты это все проворачиваешь? Все равно ведь, когда-нибудь проколешься.
– Не понимаю вас, – ответил Максим.
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я, – утвердительно сказал майор.
– Извините! Не уверен, что понимаю вас, – пожал Максим плечами.
– Как вы с Веселовой это делаете?!
– А в этом смысле. Не знаю почему это интересует следствие. Но раз вы спрашиваете, то я отвечу. Делаем мы это, как и большинство мужчин и женщин, по-разному, конечно, стараемся по возможности разнообразить, но принцип один и тот же. Ну вы понимаете, о чем я, – подмигнул Максим майору.
Дима хмыкнул от смеха и жестом показал Максиму чтобы тот уходил. Тот и пошел. Идя по коридору, он встретил Аню.
– Ничего не понимаю, – сказал он ей, разводя руками. – Я тебя подожду в дежурной части.
– Хорошо, – согласилась Анна в ответ, улыбнулась и подмигнула.
– Что именно хорошо? – уточнил ничего непонимающий Максим. Аня ничего не ответила.
Допрос гражданки Веселовой прошел достаточно быстро, ей задали те же самые вопросы что и Максиму, спросили знакома ли она со Свинской, на что Анна ответила отрицательно и действительно ли она была вместе со Светловым в Хабаровске, на что Веселова ответила положительно.
Когда Анна вышла из отделения полиции Максим ждал ее на улице, и они вместе пошли домой. Аня была веселой, Максим был хмурым.
– Как все прошло? – спросил Максим, серьезно и вопросительно глядя на нее.
– Весело, – ответила та улыбаясь.
– Весело? – переспросил Максим. – Весело тебе?
– А как же еще? – ответила Аня. – А ты чем-то недоволен, мой герой?
– Конечно доволен, – ответил Максим. – Нас неожиданно разбудили, совершенно ничего не объяснили и доставили в полицию на допрос. Я просто счастлив!
– Не понимаю твоего сарказма. Я вот на самом деле рада что все закончилось. И тебе я рада, рада что мы теперь с тобой вместе. И за тебя, и за себя рада. Мы не оставили зло безнаказанным, по крайней мере малую его часть.
– Я тоже рад что ты рядом и что все закончилось, – сказал Максим и обнял за плечо Аню.
– И все? Это так ты мне рад? – шутливо спросила Анна и придала своему лицу недовольное выражение.
– Да я всегда тебе рад и очень рад, не вынуждай меня оправдываться, а то станешь похожей на типичную человеческую самку. А ты не самка, ты – девушка, ты моя муза, моя богиня Лада, – сказал Максим нежным и мягким голосом. – Я просто не пойму твоего игривого настроения.
– Так гораздо лучше, – улыбаясь ответила Аня. – А я вот совсем не пойму почему ты так напряжен.
– Почему? Потому что Завьялов давно все понял и не будь в этом деле столько необычного и будь Завьялов менее педантичен и сентиментален, он бы уже давно нас обоих посадил.
– Ха, – усмехнулась Анна. – Ты из-за этого. Так ведь напротив, все сегодня и разрешилось. Все косвенные улики и умозаключения капитана Завьялова теперь не имеют смысла. У нас на субботу неоспоримое алиби и теперь никто не свяжет эти происшествия с нами никто и никак. Здорово ведь это придумал Андрей Сергеевич?
– Так я и думал. Это, все-таки, мы обидели и унизили и без того жалкую и убогую Свинскую.
– А кто же еще? – с некоторой гордостью сказала Аня.
– Это точно придумал Андрей Сергеевич?
– Ну, не совсем, в каком-то смысле это результат нашего коллективного воображения.
– Понятно. А я еще думаю – как это все так удачно совпало? Зачем мы поехали на эти соревнования, к которым я и готов не был? И ты с радостью согласилась поехать.
– Да! Это было здорово!
– Да, это печально. Начали мы с хорошего, а в итоге дошли вот до такого – избили больную сумасшедшую женщину.
– Да прямо уж и избили, – возразила Аня.
– Вообще-то да, – согласился Максим и улыбнулся, – это было весело, наверное. Почему ты это помнишь, а я забыл?
– Именно потому что ты нудишь по каждому сомнительному поводу и испортил бы все настроение и себе и мне, а так мы хорошо отдохнули. Из-за твоих принципов все могло бы сорваться, а так все удачно сложтлось.
– Наверное. То есть мы как бы сыграли и для меня эту игру как будто бы не сохранили? Сбросили?
– Вроде того. Так задумал Андрей Сергеевич. Как только мы все придумали, кстати, инициатором всего был следователь Завьялов, Андрей Сергеевич сразу забеспокоился что твои принципы и благородство могут все испортить. Ты ведь совсем не умеешь врать.
– Разве это плохо?
– Это очень хорошо. Но не всегда, – ответила девушка.
– То есть, ты врать умеешь? – уточнил Максим.
– Получается, что умею, когда это необходимо.
– Это плохо, – подметил Максим. – А ты спрашиваешь, чем я недоволен? Во-первых, тем что ты умеешь лгать. Во-вторых, все кроме меня были в курсе, а я в очередной раз чувствовал себя дурачком.
– Это же здорово! Неужели ты не понимаешь?
– Что здорово? Здорово, что я чувствовал себя дурачком? Или что ты лжешь мне уже не в первый раз, пусть и в моих интересах?
– Ты ничего не знал наверняка, кроме очевидных фактов, именно поэтому тебя допросили первым. Поэтому допрос прошел так идеально, что не осталось ни сомнений, ни вопросов. А мне оставалось лишь подтвердить очевидное, вот и все. Так придумал Завьялов. Хорошо ведь придумано?
– Ладно, хорошо, – обиженно согласился Максим.
– Хватит уже дуться. Тебе я врать никогда не буду и не смогу.
– Дуться? Я что тебе воздушный шарик или пупсик? – по-прежнему недовольно ответил Максим.
– Пупсик, – ласково ответила Аня, Максим невольно улыбнулся в ответ, Аня заразительно засмеялась, Максим (что ему еще оставалось?) рассмеялся в ответ и крепко обнял девушку.
– Извини, – сказал Максим некоторое время спустя.
– Не за что извиняться. Я бы на твоем месте еще и не так возмущалась.
– Не сомневаюсь, – согласился Максим. – Значит допрос показался тебе забавным? Что именно?
– Этот майор – начальник, он самое забавное что было на допросе. Все время похотливо пялился на меня, а следователь которая вела протокол жутко нервничала из-за этого. А Завьялов … Как стойко он держался, такой серьезный, суровый. Не понимаю, как он ни разу не рассмеялся? Это все было так весело!
– Ну, конечно, сопливый майор похотливо на тебя пялился – это так забавно. Куда уж веселее!?
– Ты что ревнуешь?
– Что ты? Нисколько.
– Ревнуешь, – утвердительно заключила Аня.
– Не без этого, – признал Максим. – А что тебя удивляет?
– В общем ничего. Даже приятно, но я ведь не ревную тебя к Лили Энн. «Можно я буду называть тебя Лилей? Ласки, мне так хочется Ласки» – смеясь сказала Аня.
– Ну прекрати, не смешно. Это грех – смеяться над больным человеком.
– «Ты такая нежная и теплая, прямо как самая настоящая, Лиля. Вместе с тем ты такая волшебная и неземная, как же это возможно?».
– Ну хватит. Это совсем другое, – отвечал Максим улыбаясь. – Лили в реальной жизни не существует, в отличии от похотливого майора.
– Другое так другое, – согласилась Аня, когда они уже подходили к дому. – Я, если не возражаешь, схожу до бабушки, отгул уже все равно испорчен, а так хоть бабушку проведаю. Вечером увидимся, если, конечно, не будешь бубнить и занудствовать.
– До вечера, – сказал парень, ласково и невинно чмокнув Аню в щечку.
– До вечера, – ответила Анна неестественно хмуро.
Придя домой Максим стал вспоминать события вечера минувшей субботы, словно перезагружая поврежденные файлы. А что было вечером минувшей субботы? Помимо всего прочего, Максим вспомнил как после соревнований и ужина, они пришли с Аней в гостиничный номер, делать особенно было нечего, в воскресенье они собирались пойти в аквапарк, так как поезд был только вечером. Но вот в субботу вечером, заняться было особенно нечем, кроме как принять душ и провести время друг с другом. К тому же чувствовалась и усталость от переезда и соревновательного дня. И каким-то образом в номере оказалась игровая приставка. Максим никогда не видел, чтобы в гостиничных номерах ставили игровые приставки, но в этом была, а кроме того была и любимая игра. И тут, конечно, сам бог велел «зарубиться» перед сном. Все к тому и шло, оставаясь наедине с девушкой, которую возможно ждал всю жизнь, которую совсем недавно встретил – «зарубиться» перед сном. Поезд, чужой город, победа на соревнованиях, огни вокзала за окном, не дающие тьме сомкнуться – такая вот скромная тихая романтика. Все к тому располагало, да и Аня была только за, за то чтобы Максим зарубился перед сном, а он был и рад дурачок, мягко говоря. Как было не воспользоваться такой ночью? Вокруг было все новое и незнакомое для взора и все это сулило новые впечатления. Максим с радостью приложил бы массу усилий душевных, умственных и физических к страстной ночи с Аней, но вся страсть осталось на помосте, к тому же сказывалась физическая усталость и кожа горела от «капсикама», это жжение легко могло бы передаться и девушке при прикосновениях. Иначе говоря, пауэрлифтинг такой вид спорта, собственно, как и большинство других, после соревнований по которому все могло пойти не по плану и успешные выступления по прикладной романтике легко могли бы обратиться полной неудачей и стать синхронным разочарованием на дне наполовину полного бассейна с дофамином, разбавленным едким хлором. Не стоило так рисковать к тому же и Аня, как ни странно, предпочитала, чтобы Максим инфантильно придался виртуальным утехам, забыв о плотских.
«Максим сидел на краю громоздкой и массивной двуспальной кровати и играл в видео игру, а Аня лежала на кровати и в наушниках слушала музыку, закачанную на смартфон.
– Аня! – позвал ее Максим, она не слышала и Максим аккуратно потянул ее за большой палец ноги, предварительно поставив игру на паузу.
– Ай! – вскрикнула Аня и сняла наушники.
– Да ладно, не притворяйся. Я едва коснулся твоего пальца, можно сказать приласкал.
Аня улыбнулась в ответ, села рядом с Максимом, положила ему руку на плечо и пристально на него посмотрела, придав своему лицу загадочное выражение, словно спрашивая у парня чего он хочет. Максим улыбнулся в ответ.
– Значит ты хочешь меня приласкать? – спросила девушка.
– Ну…, – задумался Максим, – еще как хочу, – провел рукой по волосам девушки и плавно повернул ее голову к экрану телевизора. – Посмотри какой отвратительный суммоист.
– Тьфу ты! – эмоционально сказала девушка. – Дурачок!
– И не говори. Мне он тоже очень неприятен. Только я вот не могу судить об его интеллектуальных способностях, но не стану с тобой спорить – дурачок так дурачок.
– Да не он. А ты дурачок, – засмеялась Аня.
– Я? Ну спасибо.
– Не за что. Тебе спасибо!
– Всегда пожалуйста! – дурачась ответил Максим и продолжил серьезно. – А знаешь, он напоминает мне одного человека.
– Не знаю, – ответила Аня, сложив руки и капризно чуть выпятила губы.
– Ну вот, – посмотрел на нее Максим, – а потом говоришь, что совсем не похожа ни на какую Лили Энн.
– Совсем не похожа!
– Ага, – не согласился Максим. – Ну ладно. А вот суммоист похож на одну даму с которой я работал не так давно в администрации района.
– Да ну его твоего суммоиста.
– На Светлану Юрьевну Свинскую, – все же, продолжил Максим.
– На Свинскую? – спросила Аня.
– На Свинскую. А что ты ее знаешь? – удивился Максим.
– Да была у нас такая дама в школе, работала психологом. Она совершенно невменяемая. О чем бы ни зашла речь …
– Она начинает говорить о семейных ценностях, – продолжил Максим, – и коряво не к месту приводить цитаты из «Нового Завета».
– Точно, – засмеялась Аня, – ничего не изменилось за десять лет, именно тогда, она слава богу, ушла из нашей школы. Дай-ка, я посмотрю на этого суммоиста.
– Не смотри, – сказал Максим закрывая собой экран телевизора. – Отвратительное зрелище!
– Да ну что ты? Дай посмотрю. Хватит дурачится!
– Да ну его, – ответил Максим обнимая девушку.
– Нет, нет, ты устал, сегодня тебе нагрузки уже ни к чему, – сказала Аня, отстраняясь от Максима. -поиграй и спать. Давай посмотрим на суммоиста.
– Да смотри ты на своего суммоиста, – разочаровано ответил Максим.
– И правда похож на Свинскую, как две капли воды – такая же фигура. похожая на грушу с руками, такие же разъехавшиеся ноги, такие же безумные выпученные глаза и маленький заостренный нос, черные грязные засаленные волосы. Поразительно! Как же она вытрепала мне нервы в свое время и даже маму неоднократно вызывала, убеждая ее в том, что я трудный подросток и склонна к суициду, а мама почему-то была склонна ей верить. Эх! Как же она меня раздражала и доставала, – сказала Аня и ее щеки порозовели от прилившей крови. – Давай сыграем в командном режиме против суммоиста Свинской. Где второй джойстик?
– Тебе же это неинтересно, это ведь инфантилизм, – сказал Максим копирую манеру разговора Ани. – «Я если и играю в эти игры, то только для того чтобы поддержать тебя и помочь тебе, самой мне это уже совершенно ни к чему.».
– Вот я и хочу тебя поддержать, дурачок! – ласково сказала Аня. – Вспомни зачем мы здесь.
– Зачем? Эх, ни у кого не получается назвать меня дураком так ласково как у тебя, глупышка, – весело сказал Максим. – Давай сыграем.
Максим вышел из незаконченного поединка, снова зашел в меню игры, выбрал аркадный бой, затем командный бой. В противники выбрали суммоиста. А далее … Далее, как бывало и раньше, реальность слилась с игрой, Аня с Лили Энн, Максим с самим собой, так как он не смог ассоциировать себя ни с кем из персонажей игры, слишком они все были смешные и придурковатые. Лили Энн единственная кем можно было восхищаться, но слава богу себя он никак не смог ассоциировать с ней, иначе играл бы совсем в другие игры. Они оказались в своем родном городе, на знакомой Максиму улице, на которой и жила Свинская. Но в этом нет ничего удивительного, они жили в небольшом городе и все улицы так или иначе были знакомыми и похожими на ту где живет Свинская. Реальность была такой же ущербной, как и всегда, но узкие грязные обшарпанные тротуары, и покосившиеся старые заборы частного сектора, засветились неоновыми огнями.
– Round one! Fight! – прозвучал знакомый голос.
– Плоть немощна, зато дух мой еще бодр силой слова божьего, – сказала женщина суммоист.
– Ой-е-е-ой! Что ты несешь? – сказал Максим.
– Я несу истину, которую отняли у нас горячо любимые вами коммунисты, – ответила Свинская.
– У вас они точно ничего не отняли, вы бы сейчас в поле работали или барских коров доили, а не в администрации рассуждали на полном серьезе о будущем страны и ценностях современной молодежи. Впрочем, это было бы и правильно, – сказал Максим.
– Конечно, вас как коммунисты в школе научили так вы сейчас и рассуждаете.
– Какие коммунисты меня учили?! – возмутился Максим. – Когда бы они успели? Ну что вы несете.
– А вас кто-то, вообще, хоть чему-то учил? – спросила Аня у Свинской.
– Ой, вырядилась на американский манер! Вся гадость от американцев. Ты явно вверглась в пучину множественных беспорядочных сексуальные связей, и ненавидишь себя за это и всех мужчин тоже, так как никому из них по-настоящему ты не нужна. Как следствие ты постоянно думаешь о суициде и давно бы его совершила, но ты влюблена в другую девушку и эта любовь, которой ты стыдишься тебя еще и держит на белом свете. Как это мерзко!
