Артур Раин
Лэйла-стероид
Проныра угрюмо взглянула на Бокова, шагнувшего на улицу. Сергей скривил рот, когда несколько скатившихся с крыши капель попали на голову, пройдя сквозь короткие жесткие волосы. Вслед за ним показался майор, что-то неразборчиво проговоривший, наклоняясь к ботинку. Затем Скал принялся завязывать шнурок, а слегка скошенная на правый бок дверь открылась и закрылась еще раз.
Бомжиха высунула язык, прикусив кончик. Она вытянула шею, стараясь проникнуть взглядом сквозь темноту.
– Ты посмотри только, какая работа, – прищелкнули языком слева. Хозяин ножа, держа часики так, чтобы их блеска не увидели со стороны дома, принялся любоваться игрой света на гранях браслета. Он поворачивал их так и сяк, время от времени косясь хитрым глазом на Проныру. – Скажи, подруга, каково это, терять такое богатство?
Макс подошел к Бокову. Свет упал на его лицо
– Сейчас узнаешь, – процедила Поныра.
Резким ударом по руке, она отправила часики в короткий полет, закончившийся у задних колес машины, приглушенно заурчавшей при приближении майора.
– Сука! – завопил бомж, замахиваясь бутылкой. – Да я тебя на тот свет…
Проныра стиснула кулак. Между пальцев скользнуло тонкое лезвие. Ярко блеснув в темноте, оно тут же погасло, войдя точно под подбородок удивленно охнувшего хозяина ножа. Его товарищ суматошно затряс головой и попытался встать, не сводя глаз с золотой звездочки, горевшей теперь под капотом. Сильный удар в подбородок заставил бомжа подлететь в воздух. Немытые волосы ударились о забор. Секунду спустя мертвая грязная кукла свалилась на землю. Отпихнув ее ногой, бомжиха вырвала стилет из прерывисто всхлипывающего любителя самогона.
Скал почуял неладное, когда Гарпия выпрямилась во весь рост, постепенно сбрасывая личину Проныры. Майор выхватил пистолет и уже начал наводить его на неожиданно увеличившуюся в размерах мишень, когда за его спиной вдруг раздался удивленный возглас и кто-то ударил его по плечу. Рука Скала дрогнула, и пуля ушла в сторону.
– Что происходит?! – повторил Эскулап, вцепившийся в майора.
Скал с проклятьями сбросил руку старика.
Гарпия коснулась правого запястья. Начиненные взрывчаткой часики разломились пополам, с грохотом пробивая находившийся неподалеку бензобак. Прежде чем волна пламени подбросила в воздух машину, Макс обхватил Бокова за талию и опрокинул его на землю. Майора и Эскулапа отшвырнуло к стене. Скал исчез в темноте подъезда, а главврач опрокинулся на спину. На его груди и лице вырос небольшой костер.
Ошеломленный Боков стиснул ладонями уши, стараясь прогнать оглушительный звон из головы. Он оскалил сильно сжатые зубы и открыл глаза, когда почувствовал цепкие пальцы у себя на воротнике.
– Вставай, приятель, – Макса слегка пошатывало. – Надо… надо уходить.
Смрадный дым расступился. В воздухе мелькнула рука, затянутая в узкую перчатку. Макс растянулся на асфальте, получив удар ребром ладони по шее.
Собрав все силы, Боков поднялся на ноги. Сергей вдруг осознал, что вот она – “Капелла”, явилась собственной персоной.
– Силен, мужик, – усмехнулась Гарпия. В ее молочно-белых глазах догорала машина. – Жаль нет времени, а то познакомились бы.
Она запнулась. Макс с трудом приподнял голову и протянул к ней руку.
– Илонка, – мягко сказал он, чувствуя, как перехватывает горло и багровой волной застилает глаза. – Это же я, Макс. Вспомни… меня.
Гарпия выпустила второй стилет из левого кулака. Скрытые линзами глаза ничего не выражали. Боков ощутил постыдную дрожь в коленках. Он понимал, что нужно выхватить пистолет и стрелять, пока не поздно. Но молочный взгляд Гарпии отражался в его глазах, и Сергей с ужасом понимал, что почему-то просто не в состоянии пошевелиться.
– Илонка, – из последних сил прошептал Кретов, – не поддавайся ей…
– Заткнись, Немезис, – истерично взвизгнула Гарпия, схватившись рукой за голову. – Второй раз ты от меня не уйдешь. Сначала… сначала он, потом ты.
– Вечно про меня девушки забывают, – послышался жалобный возглас.
При первых же звуках этого голоса, Гарпия издала яростный вопль. Майор проворно присел, когда лезвие описало широкий полукруг. Одновременно Скал выбросил вперед руку. Увесистый удар пришелся под правое ребро. Гарпия беззвучно открыла рот и согнулась. Майор выпрямился, как разжатая пружина. Его макушка врезалась в подбородок Гарпии, рухнувшей рядом с отключившимся Максом.
Не теряя времени, Скал вытащил из кармана плаща наручники и, перевернув девушку как мешок, сковал ей руки за спиной. Предварительно он стащил с нее перчатки и после этого протяжно свистнул. Боков, тяжело дыша, оглянулся. Странное оцепенение прошло, как только исчез этот молочно-туманный взгляд. Маленький костер постепенно угасал неподалеку и теперь Сергей понял, откуда шел этот тошнотворный запах горелого мяса.
– Отвоевался дед, – пропыхтел Скал, хлопнув по щеке застонавшего Кретова. – Ах, как не вовремя помер, скотина. Ни себе ни людям.
– Замолкни, – хрипло сказал Боков.
Рев мотора сопроводил появление на сцене джипа, со множеством фар. Не отвечая Сереге, Скал потащил к машине Гарпию, приговаривая:
– Как же мне не хотелось снова хватать тебя, милочка. Проклятый соблазн, будь он не ладен. Надеюсь, твой прозрачный бойфренд не ошивается поблизости.
Когда до Бокова дошел смысл его бормотания, он поспешно схватил шатающегося Макса за руку и оба они с разной степенью проворности вскочили в машину, в тот же момент отпрыгнувшую от дома на несколько метров.
Через несколько кварталов мимо них промчались две патрульных машины. До этого угрюмо молчавший Скал повернулся к Бокову.
– И что теперь? – опередил его Сергей.
Майор потянул себя за ухо.
– Теперь? – протянул он с ленцой. – Так как в микрофон было очень плохо слышно, ты мне расскажешь, что тебе шепнул присутствующий здесь господин Кретов, когда его уводили из больницы. Или он сам может это сказать, мне все равно.
10
Это была простая и довольно-таки грубо сделанная золотая цепочка, в которой не было ровным счетом ничего необычного. Кроме одного. Ее нашли в куске каменного угля, а это значит, что эта цепь была сделана в то время, когда на земле не только людей, но даже и позвоночных то еще в помине не было.
"Вечерний звон" 1 апреля 20… года
“Джип” стоял у заросшего травой холма, на пологой вершине которого стояла большая беседка. Летом сюда часто приезжал Тролль, когда хотел полакомиться шашлыком. Само собой он выбирал лучшее время для своего отдыха, а это значит, что сейчас, поздней осенью, здесь было довольно-таки уныло.
– Михаил Язепович, ваше заключение по поводу возраста кинжала… скажите, что вы сами думаете по этому поводу.
– Я размышлял над этим вопросом, Женя. Не удивляйтесь, я узнал вас, – голос Бартока журчал в трубке мягко и успокаивающе. – Если вы скажете “пожалуйста”, то я вам обрисую свое, так сказать, мнение и даже прощу этот звонок среди ночи.
– Пожалуйста, – серьезно сказал Скал, загнав улыбку далеко внутрь сознания.
– Есть многое на свете, как говорил Шекспир. Вы с вашим опытом работы в клубе КИВИ, так кажется вы называли свою подпольно-школьную организацию, можете взглянуть на эту находку без истерии ученого. Древний Египет – таинственная страна. Может они умели не только пирамиды строить, но и отливать кинжалы по, так сказать, ультрасовременной технологии. Не над этим нужно ломать голову. В конце концов, вопрос здесь только в том, ошибся я или нет. Скажите, Женя, как к вам попал этот кинжал?
– Им убили человека, – после небольшой паузы медленно сказал Скал.
– Понятно. У убийцы была возможность забрать его обратно?
– Да.
– Отсюда следует логический вывод – кинжал оставили специально. Ошибаюсь я или нет, в любом случае это оружие, очень ценный, так сказать, предмет, который этаким своеобразным способом передали вам.
– Предупреждение?
– Именно, Женя, именно. Предупреждение, демонстрация силы и визитная карточка. Я думаю, именно так.
– Три в одном… Спасибо, Михаил Язепович. Больше я вас не побеспокою.
– Будьте осторожны, Женя.
Скал отключил мобильник.
* * *
На другом конце города Барток повесил трубку и обернулся к генералу Сомову, сидящему на кожаном диване и лениво вертящему в пальцах пресловутый кинжал.
– Ну а тебя, такое, так сказать, объяснение удовлетворяет? – усмехнулся эксперт.
– Ребячество какое-то, – вздохнул генерал. – Или фанатизм. Может это какая-то религиозная организация, типа мусульманских фанатиков. Там шахиды, здесь таинственные кинжалы. Смертников ведь тоже не обязательно использовать, однако – традиция, ничего не попишешь. Визитная карточка, как ты говоришь.
Барток пожал плечами.
– Что думаешь делать?
– Докладывать наверх нет смысла, там и так перепуганы до чертиков. Скалину я уже объяснил, что государство ему помогать не будет.
– Ну а частным, так сказать, образом? Со своей стороны ты что-нибудь предпримешь?
Сомов на мгновение задумался. В наступившей тишине послышалось неожиданно громкое тиканье часов в углу кабинета.
– К черту, – пробормотал наконец Сомов. – Я отдал ему Кретова, причем пожертвовав двумя хорошими сотрудниками, но на этом все. Сумеет что-нибудь раскопать, хорошо. Не сумеет, ну и ладно. Хватит с меня игр в солдатики.
– Страшно? – глаза Бартока неожиданно сверкнули каким-то злым лукавством.
– Страшно, – абсолютно серьезно сказал генерал. – Мне уже достаточно лет, чтобы понять откуда дует ветер и не ссать в том направлении. Не знаю, что это за “Капелла”, но запашок, исходящий от этих ребят, меня пугает. Просто по той причине, что раз я чую их запах, то ветер сейчас дует с их стороны.
Не прибавив больше ни слова, Сомов вышел из кабинета ссутулив плечи. Барток не пошевелился. Дверь квартиры мягко щелкнула и снова тишину смыло тиканье часов. Секундная стрелка обежала два круга. Эксперт взял со стола кинжал и в который раз всмотрелся в почти зеркальную поверхность.
– Кажется, ты сделал свое дело, – усмехнулся старик, поднимаясь из кресла и подходя к двери в лабораторию. Там он потянул книгу и шкаф отъехал в сторону.
За дверью по-прежнему в абсолютной темноте светились огоньки приборов, походившие на глаза зверей, притаившихся в глубине комнаты. Эксперт прошел по извилистой тропинке между нагромождением аппаратуры и остановился перед столом, за которым кто-то сидел ссутулившись.
– Вот и все, – сказал Барток, глядя на спину сидящего за столом. – Государство самоустранилось, Сомов тоже. Америка пока вне игры, а там… там будет уже все равно. Плюс – ценное наблюдение. На американцев лучше действуют логически-нормальные угрозы, на русских – нелогично-аномальные.
Он засмеялся тихим шипящим смехом и толчком ноги сбросил сидящего на пол. Труп Михаила Язеповича Бартока аккуратно перекатился на спину и замер, неловко подвернув руку. В широко раскрытых глазах отразился странно переливающийся плащ, полы которого на мгновение раздулись и хлопнули, словно крылья, раскрывающиеся под ветром.
– Сердечный приступ, – прошелестела темнота. – Какая утрата для науки. Ну да ладно. Остался только один человек, который все никак не уймется. Займемся теперь им.
* * *
Прошел час с того момента, как погибли Эскулап и неизвестный здоровяк, сидевший за рулем взорванной машины. Боков, Макс и Скал сидели в беседке вокруг стола, на котором чадила керосиновая лампа. Никто не проронил ни звука до тех пор, пока крупные комки мокрого снега не забарабанили по деревянной крыше.
– Послушайте, мужики, – неожиданно спокойно сказал Скал. – Мы, конечно, можем продолжать играть в шпионские игры даже между собой, но подумайте, стоит ли тратить на это силы и самое главное время? Может быть лучше направить все усилия на поиск общего врага?
– Повторяю, – упрямо сказал Макс. – Все что я знал, я рассказал.
Майор усмехнулся, с трудом сдерживая ярость. Совсем сдержаться не удалось.
– И тебя и эту девчонку, что сейчас отдыхает в машине, следовало бы убить, если действовать исходя из логики.
– Значит, мы для тебя уже просто «ты» и "эта девчонка"? – усмехнулся Макс.
– Не напоминай мне о школе, мы уже не школьники. Не так давно я убил Ваську Мальцева, а ты застрелил Марго Славину, – лицо Кретова перекосилось, но Скал не обратил на это никакого внимания и продолжал. – Карина Зайцева, Вовка Смирнов, Леночка Нилина мертвы. Мы уже почти передавили друг друга как пауки в банке, так что вести разговоры о школьной дружбе по меньшей мере глупо.
– Больше никто никого убивать не будет, – негромко, но уверенно сказал Боков. – Я этого не допущу. Вместо того, чтобы тратить время на пустые угрозы, давайте думать, что делать дальше, без Эскулапа. А уж потом поломаем голову, как ваша школьная компания оказалась затянута в это дело. Отдельно взятую группу людей случайно не истребляют. Если есть какие-то идеи относительно того, кто и зачем вас решил поубивать, говорите. Если нет, сосредоточимся пока на другом. Как говорится, побежим за одним зайцем.
– Перед смертью дед кое-что сказал, – меланхолично проговорил майор. – Думаю, это весьма интересная информация. Давайте меняться, Макс говорит, что он тебе сказал, а я передам последнюю волю Эскулапа.
Кретов и Боков переглянулись. Следователь пожал плечами. Кретов колебался еще некоторое время.
– Перед тем, как убить того… парня… в армии, – нехотя заговорил наконец Макс, – я принял один препарат… такая… серая капсула. Мне ее дал… какой-то парень, которого я никогда раньше не видел.
– Описать его можешь? – быстро спросил майор.
– Не помню… правда не помню, – Кретов наморщил лоб. – Так вот, когда я проглотил эту… таблетку… появилось ощущение… эйфории какой-то, такое, словно могу своротить горы. Плюс к этому странное равнодушие к себе, собственной и чужой жизни. Кроме того, вся накопленная внутри ярость и злоба выплеснулись наружу. Я убил того парня одним ударом, хотя никогда особой силой не отличался. Поэтому, наверное, и назвал эту капсулу стероидом. “Лэйла-стероид”.
Скал едва заметно вздрогнул. На мгновение перед глазами снова вспыхнули глаза змеи и в ушах зазвучал ее голос. Но потом все исчезло так же молниеносно, как и появилось, оставив только холодную испарину на лбу.
– А почему «лэйла»? – спросил Боков.
– На оболочке были буквы. Такие ярко-красные, что казалось погаси свет и они будут светиться. «LEYLA-2». Вот, собственно, и все.
Скал испытующе посмотрел на него и понял, что это и в самом деле все.
– М-да, – вздохнул майор, поднимаясь. При этом его голова исчезла за пределами светового круга, образованного лампой. – Вот это уже действительно кое-что. Опыт показывает, что истории с химическими препаратами скрывают не так тщательно, как результаты проектов, таких, как “Оборотень ХХ”. Теперь я на 99 процентов уверен, что удастся что-нибудь раскопать по этому делу. И Лузгина можно направить исключительно на “LEYLA-2”.
– Я попрошу Лузгина поинтересоваться и тем и другим, – пожал плечами Боков.
Из темноты раздалось покашливание.
– Нет времени. Эскулап говорил, что у нас всего день и это было до нападения. Теперь у нас в руках эта девчонка, а значит времени и того меньше… Впрочем, поступай как знаешь. Значит так, сейчас… 23.50. Едем.
– Куда? – поинтересовался Боков.
– Кататься по городу, – сказал Скал. – Будем колесить по нашей столице. Это единственная возможность затеряться. К шести утра нас будут ждать в одном месте, а до того, съездим к моему другу-банкиру. Самое плохое в нашей ситуации, ребята, то, что нам даже не дают толком обдумать все происходящее. Нас словно гонят куда-то… пинками.
Майор умолк и начал спускаться с холма. Кретов вдруг встрепенулся.
– Эй, а что тебе сказал Эскулап перед смертью?
Скал скорбно склонил голову.
– Он сказал: “Мама”, – сокрушенно вздохнул майор. – Бедный дед.
Боков с трудом удержался от улыбки, хотя, в сущности, ничего смешного в словах Скала не было.
– Твою маму, – пробормотал Макс.
* * *
Молодой участковый Володя Красин даже и не подозревал, подходя к многоэтажке, в которой проживал знаменитый хакер по кличке Сван, что сегодня его последний день в органах правопорядка. Пока Красину всего лишь не нравилось его новое поручение. Двадцать минут назад в дежурку позвонила старая карга, надоевшая своими глупыми звонками всему районному отделу. То ей мерещились воры, забравшиеся в соседнюю квартиру, то чей-то шпион, выносящий мусорное ведро ненормально рано (ко всеобщей досаде, бабушка упорно отказывалась по вопросам иностранных разведок звонить в ФСБ). В последнее время по всем сигналам старушки посылали Вову Красина, исходя из доброй старой традиции затыкать новичками все самые неприглядные дыры.
Володя угрюмо покосился на темно-синий “джип”, стоявший неподалеку. Разглядеть пассажиров таких вот тачек обычно невозможно из-за непрозрачных стекол. Так случилось и на этот раз. Красин отвел глаза и нарочито медленно зашагал к подъезду.
Скал уже собирался было позвонить в квартиру Свана, когда увидел тонкую щель между косяком и дверью. Майор машинально проверил, легко ли вынимается пистолет из кобуры и мягко толкнул дверь ногой.
Ничего настораживающего в прихожей не было. Все тот же полумрак и запах давно умершей еды. Скал наклонил голову, прислушиваясь. Из комнаты Свана донесся звук работающего вентилятора. Знакомое чувство необъяснимой тревоги пробудилось в изрядно огрубевшем сердце майора. Несколько месяцев назад, он бесшумно прокрался бы через прихожую, сейчас же Скал просто сделал несколько быстрых шагов. Не скрывая своего присутствия, майор левой ладонью ударил по двери комнаты, одновременно выхватывая пистолет.
– Тук-тук, – сказал Скал.
Сван валялся у батареи, удивительно похожий на сверток грязного белья. Он бесшумно разевал рот, из которого широкой лентой выползала кровь, образовавшая уже изрядную лужу на линолеуме. Широко раскрытые глаза, полная неподвижность и отсутствие стонов, почти неизбежных если имеешь дело с человеком, из которого вытекло столько крови, безошибочно подсказали майору, что у Свана сломан позвоночник. Быстро осмотревшись, Скал подошел к умирающему и присел на корточки. Взгляд хакера с трудом сфокусировался на закрывающем лицо майора шарфе.
– К-к-как он… меня, – губы Свана растянулись в гротескной усмешке. – Швырнул… через всю комнату, с-с-с…ка.
– Коллеги наехали? – без признаков волнения поинтересовался Скал.
– Г-г-где там… к-к-кишка тонка…
– Ты не думай, – пряча оружие пробормотал Скал, – если б тебя можно было спасти, я уже звонил бы в “скорую”.
Лицо Свана побелело и намокло.
– Позвоноч-ник, – прошептал он. – Сломал… мне… Так он меня… об батарею…
Майор стиснул зубы.
– Кто это сделал?
Сван не слушал или не слышал, продолжая говорить, перемежая речь всхлипами. Казалось почти невероятным, что он все еще может говорить.
– Но я все-таки нашел их… никто не мог, а я сумел… это было гениально просто… только для меня… такой объем информации… в таком… спам… просто очень большой спам… нереально большой…
Скал вцепился пальцами в плечо хакера.
– О ком ты? О ком ты говоришь?
Взгляд Свана сконцентрировался. Мутные серые глаза с красными прожилками раскрылись еще шире.
– “Капелла”, – выдохнул хакер. – “Кап-пелла”.
Красин почувствовал, как впервые со школьных лет к горлу подступил сильный страх. Бабушка-паникерша, ткнув скрюченным пальчиком в сторону двери с цифрами 236, шустро скрылась за собственной дверью. Щелкнул замок, а Володя вдруг осознал, что, не отрываясь, смотрит на большое красное пятно, подсыхающее на косяке. Оно выглядело так, словно кто-то, проходя мимо, вытер руку, испачканную чем-то до жути похожим на кровь. Судорожно сглотнув, Красин отстегнул ремешок кобуры. Сухое горло пискнуло где-то в глубине. Володя мысленно перекрестился и вместо того, чтобы как положено, доложить о ситуации и вызвать подкрепление, шагнул к приоткрытой двери.
Майор почувствовал, что вдохнул и не может выдохнуть, пока не услышит еще что-нибудь. Заметив волнение Скала, Сван снова ухмыльнулся. Несколько красных капель сорвались с губ.
– Так как… Жека, – окрепшим голосом проговорил хакер. – Дать наводочку?
Скал взял себя в руки.
– Твое дело, – сипло сказал он. – Я хочу попросить тебя об этом, но не буду. Береги энергию, тогда протянешь еще немного.
У хакера уже не осталось сил, чтобы хоть какие-нибудь чувства могли ясно отразиться на его лице. Но то, что майор сумел прочитать, говорило об удивлении. Сван тяжело вздохнул.
– Не поверишь… родной… почему-то чертовски хочется помолиться… Никогда не думал… что… захочу… всю жизнь считал богом… себя.
Скал расслышал в голосе хакера скрытый вызов. Сван издал несколько булькающих звуков, при этом маленькая капля скатилась из уголка правого глаза. Майор все понял правильно. Сван смеялся.
– Выбирай, Скалин, – раскаты смеха колотили тело хакера изнутри. – Твой… выбор… Могу рассказать о “Капелле”… могу помолиться… На все времени не хватит…
Скал молча смотрел в смеющиеся кровью болью глаза Свана.
– С одной стороны, – задумчиво сказал майор, – неплохо было бы отправить тебя в ад. Плюс к этому я бы еще и получил то, к чему стремлюсь… Молись, если умеешь.
Хакер серьезно посмотрел в глаза Скала.
– Надо же, – прохрипел Сван без малейшего юмора, – люди могут еще удивлять.
– Подними руки вверх, – раздался за спиной майора негромкий голос, обладатель которого очень старался скрыть его дрожание. – Подними руки и отойди от него.
Не обращая внимания на возникшего сзади Красина, Скал молча смотрел на закатившего глаза Свана, губы которого беззвучно шевелились.
– Ты что, оглох!
Хакер содрогнулся. Майор понял, что наступила последняя минута. Сван открыл глаза.
– Считаю до трех, – взвизгнул Володя, сжимая вспотевшими руками служебный, обшарпанный пистолет. – Потом стреляю.
– Последнее “прости”, Скалин, – Скал с трудом разбирал слова Свана, который вещал уже будто бы с того света.
– Раз!
– Когда найдешь их… уничтожь… полностью… Дело… дело тут не в… мести… Ты мне никто, чтобы мстить за… Уничтожь все… документы… я прочел так мало… но уже понял, что…
– Два!
Глаза Свана раскрывались все шире и шире. Вместе с последним вздохами до Скала донеслись последние слова:
– Они взяли мир за горло… осталось только… надавить…
Три!!!
Хакер застыл, опустив взлохмаченную голову в красную лужу на линолеуме. Майор резко обернулся. Володя Красин раскрыл рот и нажал на спусковой крючок. Грянул выстрел, пуля ушла куда-то в потолок, а пистолет вывалился из руки, глухо ударившись об пол.
Дело в том, что как только Сван начал молиться, майор стянул шарф с лица.
– Стой, – едва шевеля онемевшими губами выдавил Красин, глядя на улыбающегося майора широко раскрытыми глазами. – Ни… с места…
– Да ты что, приятель, обалдел, – бодро проговорил Скал, проходя мимо и хлопая Володю по плечу. – Не видишь? Я же Смерть. Просто косу дома оставил.
Не оглядываясь, майор скользнул в лифт, попутно показав язык взвизгнувшей бабушке, подглядывающей из-за приоткрытой двери.
– Как сказал бы Михаил Язепович, – бормотал майор, постукивая носком ботинка по заплеванному полу кабины, – это похоже на предупреждение номер два. Интересно, почему он меня просто не прибьет? Я ему приглянулся? Или… может я действую ему на руку? Вот это будет досадно. Ох, гонят, гонят нас куда-то, чует мое сердце. Ладно, посмотрим куда, а там по обстановке. Только бы дожить до этого момента.
Красин стоял около тела Свана до тех пор, пока не приехали его коллеги. Он стоял и ничего не говорил. Даже на допросах он не мог выдавить из себя ни звука в течение нескольких дней.
– “Лэйла-стероид”. – пробормотал Скал, выходя из подъезда и направляясь к “джипу”, – Вот еще пища для размышлений. Внимание, вопрос, уважаемые знатоки, почему моя галлюцинация уже давно назвала мне слова, которые я сам услышал только сегодня и их по словам моего школьного дружка он просто выдумал?
* * *
Боков сидел на переднем сидении передвижной штаб-квартиры, как он называл “джип” Скала, и хмуро жевал горбушку, оторванную от мягкого воздушного батона хлеба, который становится омерзительно крошащейся дрянью после суток хранения в хлебнице. Сейчас, впрочем, хлеб был вполне хорош. Несмотря на то, что вкусный кусочек обычно приводил Бокова в хорошее настроение, сейчас мысли следователя не отличались жизнеутверждающим оптимизмом. Они состояли из бешено вращающейся карусели обрывков, которые покалывали усталый мозг тысячью иголок. Настал момент, когда следователь потерял способность отличать черное от белого. Жутко хотелось закрыть глаза и чем надольше, тем лучше.
– Нужно поспать, – пробормотал Боков, сонно помаргивая. Сидящий за рулем мужчина с лицом, словно вытесанным из камня равнодушно пожал плечами.
– Дрыхни, – сказал он. – Разбужу, если что.
Боков сполз с сидения пониже и позволил усталой голове опуститься на мягкую спинку. Он заснул, едва успев ощутить блаженство расслабления.
Макс Кретов сидел сзади рядом с Гарпией, неподвижно смотрящей вперед своими белесыми глазами. Кретов не мог удержаться, чтобы время от времени не бросить взгляд на них. Она заметила эти взгляды, а он заметил, что она заметила и поэтому слегка рассердился.
На нее, на себя, на кого угодно.
– Эй, Макс, – вдруг сказала Гарпия с хрипотцой. Он слегка вздрогнул, когда увидел, что ее глаза смотрят на него в упор. – Не поможешь старой приятельнице?
Сердце скакнуло, но тут же улеглось, успокоенное неумолимой логикой. С Гарпией разговаривать было в принципе не о чем. Она и лицом то не слишком напоминала Илону. Что ни говори, а внутреннее все-таки накладывает отпечаток на внешнее.
– Разве мы знакомы? – Макс скривил губы. Получилось недостаточно презрительно, а потому не эффектно.
– Немного. Я провела у тебя ночь, хотя конечно знакомством это не назовешь, ты прав.
Макс слегка смутился и это рассердило его еще больше. С Илоной он всегда чувствовал себя не очень уверенно, а сейчас он попросту не знал, что, черт побери, делать.
– Тем более, что ты сказала, что у нас ничего не…
– Я солгала.
Макс внимательно взглянул на Гарпию и увидел, что она смеется.
“Господи, вот так ты на нее чертовски похожа. Именно… чертовски.”
– Сколько предисловий к тому, чтобы выполнить пустяшную просьбу.
– И что же тебе нужно? – сдержанно спросил Макс.
– Сними мои проклятые линзы, – Гарпия вдруг мигнула и из ее правого глаза полились слезы. – Они, о, дьявол… они не рассчитаны на долгое ношение.
Кретов без предисловий развернул к себе ее лицо и приказал.
– Раскрой пошире глаза.
Он вытащил из кармана чистый носовой платок. В те несколько секунд, которые заняло снимание маленьких плотных пленочек, Макс ощущал ее дыхание на своем лице. Когда линзы были извлечены, Кретов на мгновение задержал взгляд на настоящих глазах Гарпии.
“Они удивительны. Даже смерть покажется не такой страшной, если на тебя смотрят такие глаза… И зачем это я думаю сейчас о такой ерунде?”
– Спасибо… за помощь, – с расстановкой произнесла девушка, опуская длинные пушистые ресницы.
– Я могу сделать и больше, – тихим сдавленным шепотом произнес Макс, удивляясь, как это голос выходит изо рта помимо его воли. – Только скажи.
Гарпия ослепительно улыбнулась и вновь ее дыхание долетело до Макса теплым ветром. Она ничего не сказала, но Кретов и не нуждался в ответе. Он сжал кулаки и сузившимися глазами осторожно осмотрелся вокруг. Мышцы начали наливаться странной теплотой. Внезапно Макс ощутил каждую клеточку собственного тела, удивительно послушного, как надежная машина.
“Удар костяшками пальцев за ухо. Боков спит, это даст мне несколько дополнительных секунд. Вырвать пистолет, когда водитель начнет оседать и никто ничего не успеет сделать.”
Лоб Макса покрылся холодными каплями, когда он понял, наконец, что происходит.
Немезис начал просыпаться. Выплывать из глубин подсознания, как бесшумно скользящая в темноте акула.
Хотя теперь Макс уже не понимал, чьи чувства сейчас побуждают его к действию. И тут же в секунду пришло озарение. Немезису плевать на Гарпию, он даже ненавидит ее за недавние попытки убить его, ему просто нужно вырваться на свободу. Ну а Макс любит Илону и хочет помочь ей. Цели разные, но средство их достижения одно.
Свобода.
– Давай, – просвистела Гарпия, жадно раздувая ноздри.
Водитель резко крутнулся на месте. Ощутив сквозь сон это движение, Боков мгновенно проснулся и уставился суматошным взглядом только что очнувшегося человека на пистолет, направленный в лицо Макса.
– Я всегда чувствую такие вещи, – спокойно сказал водитель, снимая оружие с предохранителя. – И потом я наблюдал за тобой в зеркало. Пот у тебя очень красноречивый.
Макс словно вынырнул на поверхность из очень темной воды. Акула медленно скрылась в темноте. Рядом послышался смешок Гарпии.
– Что происходит? – сухо спросил Боков. Сейчас он еще не определил свое отношение к происходящему, но чувствовал, что нервы натянулись, как стальные канаты.
– Все кончено, Боков, – неожиданно громко взвизгнула Гарпия, широко улыбаясь и переводя торжествующий взгляд на напрягшегося водителя. – Давай, пристрели его!
Не теряя ни секунды Боков выхватил из-за пазухи “макаров”. Он действовал быстро. Чуть быстрее двигался водитель. Оба ствола нацелились почти одновременно. Оставалось только спустить курок.
В такой ситуации, когда противники уже почти ничего не соображают от злости и страха, есть несколько способов остановить приход чьей-то смерти. И почти все они крайне ненадежны и рискованны. Инстинктивно Макс выбрал один из таких способов.
– Стоять, мужики, – резко и властно приказал он. – Опустите оружие, я все сейчас объясню.
Холодный тон, остудил головы лучше ведра с ледяной водой. Пистолеты не отклонились ни на миллиметр, но вместе с тем и не выстрелили. Гарпия негромко выругалась и отодвинулась к дверце.
– Вот, блин, – проворчала она, рассерженно глядя на Макса. – Сорвалось. Ну что вам стоило отправить друг друга на тот свет, а? Теперь все было бы так хорошо.
Когда смысл ее слов постепенно дошел до водителя и Бокова, они убрали оружие почти одновременно.
– Мне не нравится то, что ты хотел наброситься на меня, – сказал водитель, обращаясь к Максу. – Объясни, что на тебя нашло и тогда я соглашусь, чтобы ты сидел сзади.
– Этого больше не будет, – стиснув зубы сказал Макс. – Гарантирую.
– И все же…
– Я же сказал! – крикнул Кретов. – Ничего не будет. Окей?
Водитель неопределенно пожал плечами и отвернулся с видом полного равнодушия. Боков взглянул на Макса и тот вдруг понял, что Гарпия добилась большего, чем могла желать.
“Я никогда не смогу ничего объяснить. И доверия мне тоже больше нет никакого.”
Кретов понял это с растущим отчаяньем. В глазах Бокова он ясно различил искру подозрительной настороженности. И с этим уже ничего нельзя было поделать. Как ничего нельзя было поделать и с водителем, который отныне всегда будет внимательно следить за малейшими его движениями.
