Анастасия Ронис
Ночь в моей голове

– Но я так соскучился, мама, – возразил я. – Мне так хочется столько тебе сказать!

– Я тоже, тоже очень соскучилась, – она улыбнулась мне. – Я так сильно тебя люблю! – она снова поцеловала меня и обняла. – Лилиан, далеко впереди у нас обязательно будет время на долгие разговоры. Но сейчас я надеюсь, что ты понимаешь, мне совсем скоро нужно будет уйти, – она посмотрела на меня предельно серьёзно. – Но в этот раз ты должен будешь отпустить меня.

– Нет, нет, нет, – я замотал головой, – я не хочу так, хочу, чтобы ты осталась!

– Ты знаешь, что я не могу, – она притянула меня к себе. – Ты всегда был весьма умным и сообразительным мальчиком. А ещё очень-очень способным, – она прижалась ко мне, словно котёнок. – Лилиан, мой дорогой, мой любимый, я верю, что у тебя всё будет хорошо! Я знаю это. У тебя чистое сердце, которое обязательно приведёт тебя к замечательному будущему. И ты ещё встретишь тех, кем ты будешь искренне дорожить и кого бесконечно сильно любить.

– Но мне нужна ты, мама, только ты!

– Тебе так кажется сейчас. Поверь мне, Лилиан, в мире ещё много тех, кто по-настоящему полюбят тебя и кого ты полюбишь в ответ, – она аккуратно посмотрела в сторону мистера Че. – А я всегда буду рядом с тобой, в твоём сердце, – сказала она, ласково положив ставшую холодной руку мне на грудь. – Я никогда не покину тебя, мой милый Лилиан, пока ты помнишь обо мне и хранишь меня в своём сердце.

Мама поцеловала меня, и я ощутил, что она стала таять.

– Мама! – я начал хватать воздух руками. – Нет, нет, так мало времени прошло! Останься! – но она уже не слушала и продолжала таять.

Я взглянул на неё в последний раз, вытерев слёзы. Я понял, что время сказать «прощай» пришло. И цепляться за призраков больше не было необходимости.

– Я люблю тебя, мама! Я буду помнить тебя, обещаю! – её силуэт превратился в серую дымку, которая медленно растворялась при свете ночных далеких звёзд.

– Я люблю тебя, мой Лилиан! И я всегда буду рядом с тобой! – повторила она нежным шепотом, а я ощутил лёгкое прикосновение родных губ на щеке.

После дымка растворялась, как будто её и не было. Следом за ней лунная дорожка скрылась в стеклянной глади озера.

Некоторое время я молчал.

– Спасибо, морской дух. Ты мне очень помог! – после паузы сказал я.

– Я рад, что оказался полезен, – произнёс он в ответ так же спокойно и величественно. – Души ушедших – особенные духи, которым дорога обратно закрыта навсегда. Мы можем лишь приоткрыть тоненькую щель, через которую дух вернётся к нам на время, но оставить мы его не сможем, так как связь с миром душ у него уже неразрывна. Мы не способны разорвать её на своей стороне.

Я молчал, чувствуя, что этот короткий разговор дал мне много сил и ощущение внутренней свободы. Мама не страдает и не винит меня в своей смерти, ей спокойно, значит, и мне теперь полностью спокойно. Я закрыл потребность в прощании и смог отпустить матушку. Это ощущение радовало меня и одновременно печалило. И ещё я чувствовал сожаление: свой единственный шанс на желание увидеть мир цветным я упустил.

– Особенные люди способны на особенные, совершенно удивительные вещи, – ещё раз сказал мне морской дух. Больше я его не слышал.

– Спасибо, – прошептал я ещё раз.

Когда мы медленно пошли прочь от озера Желаний, я краем глаза увидел, как пингвины, дождавшись нашего ухода, шумно прыгнули в воду, резвясь и гогоча.

– Лилиан, это было невероятно, – осторожно начал граф на пути к обсерватории Сойи.

– Да, мистер Че, я попросил увидеть маму, это было мне просто необходимо, – я не знал, то ли я оправдывался, то ли пытался доказать правильность собственного выбора.

– Это прекрасная и светлая просьба, Лилиан, – совершенно без осуждения сказал мистер Че. – Помни только одну важную вещь: прошлое не должно стать настоящим и будущим. Прошлое – наш учитель, который может подсказать нам, как сделать настоящее и будущее лучше, чем оно должно быть, – граф подбадривающе приобнял меня. – Жаль, конечно, что ты так и не увидел цвета, тебе бы они точно понравились. Но ничего, мы найдём другой способ! А пока я буду тебе рассказывать о них, и мы вместе представим, как они могут выглядеть.

– Спасибо, мистер Че, – я улыбнулся. Я почувствовал, что больше не один.

Старый друг

Мы спешили навстречу Сойе. В Стране надежд и воспоминаний уже царила глубокая ночь. Вдалеке при свете луны сверкала огромная обсерватория старца. Она располагалась на плато высокой горы, уходящей в небо. Несколько зданий обтекаемой формы без углов соединялись между собой и тянулись к облакам острыми шпилями. Самая большая часть обсерватории была полукруглой. Её крыша показалась нам приоткрытой. Наверное, это сделано для того, чтобы рассматривать звёзды. К зданию вела извилистая дорожка. Вокруг обсерватории лежали огромные сугробы. Редкие деревья тоже стояли полностью покрытые снегом.

Внезапно луна скрылась за тяжёлыми тучами, которые под неожиданно возникшими сильными порывами ветра неслись вперёд. Они быстро закрыли собой весь небосвод. Обсерватория потонула в темноте. Я испугался, мгновенно схватившись за пальто мистера Че. Его лицо помрачнело. Ветер продолжал усиливаться, сгоняя со всех сторон снег. Начиналась пурга, дорога оказалась почти неразличима.

– Это нехороший знак, такой снегопад здесь случается только в самые плохие дни. Смотри в оба, Лилиан, – мистер Че напрягся.

Крепче сжав мою ладонь, свободной рукой он прикрывался от снега и вёл меня вперёд.

Мы ускорили шаг, пурга разгонялась быстрей и быстрей, буквально в считанные минуты закрыв впереди дальнейший путь. Мы шли на ощупь, медленно переставляя ноги, которые постоянно проваливались в сугробы. Становилось тяжело и непонятно идти. Нас спасали лишь изредка мерцающие огни обсерватории. Пробиваясь сквозь густую снежную тьму, они время от времени направляли нас. Я начинал думать, что снег засыплет нас, но уверенность и твёрдость шага мистера Че вселяла и в меня надежду. Мы продолжали идти вперёд, не останавливаясь. Вдруг я запнулся, выпустил его руку и упал. «Вот и всё!» – подумал я, когда вдруг увидел мерцающую трость мистера Че. Он подошёл ко мне, разгоняя ею летящий снег.

– Так, наверное, будет проще, – граф помог мне подняться.

Мистер Че не стал убирать трость, направив поток света вперёд. Он защищал нас, словно тонкий барьер, за который пурга больше не залетала. Идти стало намного проще, и совсем скоро мы разглядели обсерваторию, возникшую перед нами словно обелиск среди белого поля.

Я и мистер Че подошли к большой дубовой двери. Я уже не мог дождаться, когда мы попадём внутрь. Сильный снегопад и ветер мне порядком надоели. Я промёрз, и мне снова хотелось есть. Подбежав, я попробовал толкнуть дверь, но у меня ничего не вышло. Мистер Че подошел следом. Он погасил трость и спокойно постучал дверным молотком, сделанным в виде рыбки. В ответ рыбка будто ожила и недовольно булькнула, застучав своим металлическим хвостом.

– Иду, иду, – услышали мы за дверью нервный голос Сойи.

Наверное, так действовала на него пурга, решил я.

– О, это вы, входите, входите. Погода что-то совсем испортилась, – одетый в более тонкий халат и уже без колпака, он держал в руке длинную толстую свечу. В доме стояла кромешная тьма. – Из-за погоды, наверное, – он провёл вокруг себя рукой, – такое случается здесь крайне редко, но всё же иногда и мы остаемся без электричества. – Он подмигнул мне, – приходится по старинке, со свечками.

– Да, и вправду такое случается крайне редко. Только в самые ужасные дни для милигриммов, – начал мистер Че, – Сойя, что случилось с монетой, где она? – прямо спросил он, пристально посмотрев старцу в глаза.

– О, вы, наверное, устали и замерзли. А ещё, наверное, проголодались. Пойдёмте, я проведу вас в кухню, что-нибудь смастерим. Вещи можете бросить где-нибудь здесь, – он указал куда-то в темноту, снова проигнорировав вопрос мистера Че.

– Сойя, пустынная монета, где она? – повторил граф.

Но старец опять ничего ему ответил, продолжая лепетать о хозяйстве. Мистер Че напрягся ещё сильнее.

– Жаль, что сегодня миссис Пуппи ушла, она бы вам приготовила такие вкусные бутерброды с арахисовым маслом! Лилиан, ты любишь арахисовое масло? Что? А? Миссис Пуппи? Это моя домоусмотрительница, она помогает мне с хозяйством, приходит день через день, следит, чтобы я регулярно питался, говорит, что приёмы пищи пропускать вредно для здоровья. Милейшая женщина!

– Сойя! – повысил голос мистер Че.

– Донни, дорогой, ты чем-то взволнован? – он вздрогнул от восклицания графа, но мгновенно взял себя в руки.

Остановившись, Сойя посмотрел на него таким уставшим и отчаянным взглядом, что мне немного стало не по себе. Но он отмахнул грустные мысли и снова улыбнулся.

– Нам сюда, дорогие гости, – старец осветил нам проход в большую просторную кухню.

Комнату освещали зажжённые повсюду свечи. Несколько из них висело на стенах, некоторые стояли на длинном овальном столе, захламленном посудой и едой. Тут лежали грязные и чистые тарелки, кружки, салатницы, недоеденные куски мяса и сыра, начатые яблоки. Везде валялись крошки хлеба и косточки от съеденных фруктов. Казалось, что миссис Пуппи не навещала Сойю уже много дней.

Увидев наше лёгкое удивление, Сойя сгрёб все рукой в ближайшее ведро.

– Не обращайте внимания, я как-то сильно проголодался, – он открыл холодильник и достал банку арахисовой пасты с начатой буханкой хлеба.

В качестве напитков он предложил вскипятить молоко. Пока старец разбирался с печкой, мистер Че обошёл комнату.

– Как понимаю, после пробуждения миссис Пуппи не успела навести порядок? – он провёл своим пальцем по запылённым тысячелетиями полкам.

– Да, всё верно, ей всё некогда, – отозвался Сойя.

– Понимаю, дела, дела. А как давно вы проснулись?

– Эм, наверное, несколько дней или неделю назад уже, не помню… хотя, да, неделя-то точно прошла с того момента, когда мы все открыли глаза, – Сойя замедлился.

«Примерно столько времени назад я и почувствовал дорогу в Страну надежд и воспоминаний», – заметил мистер Че, но вслух сказал:

– Это, наверное, какое-то чудо, что Страна проснулась. Мне просто любопытно, Сойя, как так получилось, ведь с пустотой не все могут совладать, лишь потерянные души.

– Донни, я понимаю, что ты озадачен, потому что я тоже. Уверяю тебя, – старец постарался улыбнуться. Он принёс нам подогретого молока с нарезанными тостами, – ты хотел моей помощи, я готов, помогу, чем смогу.

Мистер Че решил оставить свои прямые попытки, он подошёл ко мне ближе и тихонько шепнул: «Ничего здесь не ешь». Я замер с протянутой рукой. А я только решил перекусить!

– Что-то случилось, Лилиан? Попробуй, эти тосты ничуть не хуже тех, которые бы приготовила миссис Пуппи.

– О, сэр, нет, спасибо! Что-то мне стало дурно. Наверное, переел сегодня в таверне, – я постарался изобразить резкую боль в животе, с явным сожалением в глазах вернув тосты обратно на тарелку.

Сойя стал нервничать еще больше, всё чаще поглядывая на старые настенные часы с кукушкой. Стрелка приближалась к полуночи. Вдруг он из-под стола достал звёздную карту.

– К сожалению, мы не можем сейчас взглянуть на звёзды в своей среде обитания, пурга всё не прекращается. Зато мы можем их увидеть здесь, – он раскрыл огромную карту, и мне удалось рассмотреть настоящее звёздное небо, живое, движущееся в своём истинном ритме. – Донни, дорогой, ты хотел мне кое-что показать.

Мистер Че явно осторожничал. Чувствуя что-то неладное, он решил не раскрывать все карты и рассказывать обо всех выдвинутых им теориях. Но в то же время он понимал, что Сойя, обладающий самыми глубинными познаниями вселенского колдовства и звёздного неба, мог, действительно, помочь ему, подсказать, где находятся потерянные 10 королевств. Неуверенно советник приблизился к карте, решив рискнуть.

– Видишь созвездие Первого охотника? Оно будто приблизилось к Блуждающим близнецам. А Большую черепаху? Она явно вот-вот наскочит на Однокрылого петуха. И это происходит в нескольких парах созвездий подряд! Я думаю, что звёзды собираются в пары не беспричинно, что-то притягивает их. И, возможно, это пустотные монеты. Может быть, процесс только начался, созвездия только принялись соединяться в плотный дуэт. Если это так, то нам удастся определить нужный нам источник энергии, стягивающий их друг к другу.

Сойя внимательно посмотрел на карту, словно впервые расслабившись за долгие годы. Больше не замечая нас, старец с головой ушел в звёздное небо. Пока он изучал звёзды, я осматривал его. Сойя в эти минуты приобрёл совершенно другой вид – свободный, необременённый тяжёлыми мыслями. Вскоре, после внимательного прочтения звёзд, его глаза блеснули, будто что-то нашли, но тут же снова потухли. Сойя вновь засуетился, сумбурно сворачивая карту.

– Это была хорошая теория, но, боюсь, она ошибочна, Донни. Ты не прав. Там ничего нет, – он смял карту и бросил её под стол.

– Сойя, как же, я думал…

– Нет! – старец резко крикнул. Но, поняв, что испугал нас, более спокойным тоном продолжил, – ты ошибаешься, как белый лесной заяц, сбежавший от стаи волков, обманывает себя, надеясь, что найдёт спасение в доме охотника.

Он отвернулся от мистера Че и направился ко мне. Граф растерянно посмотрел, казалось, сквозь него. Сойя же, воспользовавшись его растерянностью, подошёл ко мне почти вплотную и незаметно сунул что-то в руку со словами: «Спрячь это так надежно, чтобы никто не нашёл». Затем он демонстративно обнял меня.

– Лилиан, если Донни не слышит меня, скажи ему ты: звёзды не прячутся от начала и конца в тени своего свечения.

Я машинально кивнул, замерев на месте. В руке я сжимал что-то тонкое, похожее на женскую заколку.

Внезапно комната наполнилась серым дымом. Я воспользовался моментом и положил врученную мне вещь себе в носок, она легла ровно вдоль моей стопы. Я сделал всё так быстро и инстинктивно, что удивил самого себя. Но, не успел я выпрямиться, как почувствовал сильное головокружение. В глазах потемнело, и я упал.

Очнулся я уже в совершенно другой комнате, более просторной, с открытой крышей. Снег давно перестал идти. Чистое ночное небо над головой горело миллионами ярких звёзд, хаотично гуляющих рядом с большой полной луной. Я сидел у стены со связанными руками. У меня дико болела голова, отчего сильно хотелось пить. Я осмотрелся и увидел рядом с собой мистера Че. Он, тоже связанный, лежал без сознания.

– Ты! – услышал я громкий, наполненный злобой и ненавистью голос. – Приведи его в чувство!

Вдруг из-за угла выбежал Сойя. Совсем потерянный и напуганный он медленно подошёл к мистеру Че. По пути старец взглянул на меня, пытаясь всем своим лицом изобразить раскаяние. В руках он нёс кувшин с водой и тряпку. Смочив ее, Сойя обтёр лицо мистера Че. От прикосновения с холодной водой граф очнулся и резко отскочил. С его длинными ногами у него это вышло чересчур неуклюже. Завалившись на бок, мистер Че заново упал. Когда он поднялся, то увидел, кто к нему подошёл.

– Сойя… – разочаровано произнес граф.

– Прости, Донни, прости, я… Я не хотел… Я поверил ему… и они схватили Пуппи, грозились уничтожить всё королевство, я ошибся, снова, я знаю… я не мог, не мог иначе. Знаешь… я запаниковал, Доннии…

– Довольно! – голос из темноты стал еще более грозным. – Хватит болтать! Ваших разговоров уже достаточно!

Сойя смолк. Он стоял подавленный, нервно перебирая края своего халата. Когда-то могущественный королевский маг и советник теперь казался совсем маленьким слабым стариком, загнанным в угол.

– Колдун, это ты, – вдруг совершенно спокойно и медленно произнес мистер Че.

Он пристально посмотрел в темноту напротив нас. Его взгляд сверкал уверенностью и бесстрашием.

– Давно тебя не было видно. Говорят, в Стране вечной ночи не до прогулок.

– Че, ты всё еще пытаешься доказать свою небесполезность? У тебя был шанс спасти все королевства, но ты просто струсил! – на этих словах из тени вылетел жуткий фантом в виде серого вытянутого лица и большими горящими огнём глазами и кривой челюстью острых зубов.

Словно пасть акулы, рот раскрылся и сомкнулся рядом с лицом мистера Че. За фантомом следом вышел сам колдун. Вернее, выплыл, настолько медленно и ровно он передвигался в своём чёрном одеянии, спадающем прямо на пол. Его белые редкие волосы были гладко зачёсаны назад, а его левое ухо напоминало острый кинжал, пронизывающий шею. Его бледные руки простирались тонкими костями, обтянутыми почти прозрачной кожей. Он приблизился к мистеру Че вплотную.

– Смотри! Ты видишь, ты видишь, что вы сделали со мной? Он резко примкнул к графу, – мое лицо, прекрасное лицо! За годы заточения и невольной службы оно изменилось! – колдун прошипел как змея, сверкнув кривой челюстью. – Но я не останусь в долгу перед вами.

Его бледное лицо пугало глубокими шрамами и проталинами.

– Я заметил, что солнца явно тебе не хватало, Ламарк…

– Замолчи! – монстр, которого мистер Че назвал Ламарком, оказался явно несдержанным и нервным. – Ты думаешь, что один такой умный? Тот, который отыщет все пути, но не смог справиться даже с одним. Избранный? Ахаха, – колдун разразился жутким смехом, – еще и мальчишку притащил с собой! – он резко повернулся ко мне.

Я съёжился от страха и отвращения.

– Лучше бы ты оставался в своем космосе, – проговорил Ламарк медленно и более спокойно, вернувшись к графу.

Колдун обошёл вокруг комнаты, постоянно тыча в кого-то своими костлявыми пальцами. Только сейчас я заметил, что мы были не одни. Повсюду, плотной стеной вокруг нас стояли тени, вернее, тёмные фигуры, похожие на тень. Объёмные, тонкие, словно растянутое пламя, скользящие по тонкому лезвию, с такими же горящими глазами, как и у их хозяина. Они все шевелились и гудели, изображая какие-то шипящие звуки. По моему телу пробежала дрожь.

– Ты думал, что вы одни такие, особенные, потерянные души, способные справиться с силой пустот, – он резко повернулся к мистеру Че, – ты ошибся! Но это тебе не впервой?!

Колдун сунул руку в глубокий карман своего савана и достал оттуда две монеты. Я машинально начал щупать свои карманы завязанными руками. Было неудобно, но я понял, монеты нигде нет.

– Не старайся, мы её давно забрали, – наглым тоном сказал он мне. – Да, Че, – Ламарк снова обратился к советнику, – наверняка ты все хотел узнать, как, как такой замечательной стране, королевству Второго солнца удалось проснуться! Так я тебе скажу: это всё я! Я нашёл дорогу сюда и опередил тебя! – он даже взвизгнул от своего триумфа. – Ты же не думал, что потерянная душа есть только у тебя и этого мальчишки? – он ловко подбросил монеты в воздух.

Мистер Че перевел свой растерянный взгляд на Сойю, забившегося в угол.

– Сойя, как так, почему ты не сказал мне, что Ламарк тоже обладает потерянной душой? – почти слышно произнёс граф.

– Ты что-то сказал? – уточнил колдун. – Мне показалось?

– Я сказал, как долго ты решил тут развлекаться? Не пора ли тебе домой?

– Снова дерзишь, Че? – огрызнулся Ламарк. – Ничего, осталось совсем недолго. Мои кошмары быстро приведут тебя в чувство, тебя и твоего щенка! А здесь мы наведём порядок. Станет лучше, чем в Стране вечной ночи!

– Нет! Ты обещал! – не выдержал Сойя. – Мы договорились, я сдаю вам Донни и его спутника, а ты оставляешь мой мир в покое!

– О, чей голос я слышу! Сойя, ты всегда отличался своей наивностью! Но ты не выполнил наш уговор. Ты должен был дать мне информацию о том, как открыть остальные десять королевств. И что я получил? Не помнишь? Так я напомню тебе, старик, – он подлетел к Сойе и поднял его, – ты ответил, что ничего не знаешь, а если бы и знал, то…

– Я думал, что Донни в курсе, но он, – Сойя перебил его и посмотрел на мистера Че с отчаянием, – но он тоже ничего не знает. Королевства потеряны, Ламарк.

– Лжёшь! – колдун откинул Сойю. Старец ударился об стену, но смог подняться. – Ещё одна ложь, старик, и твоя Пуппи, весь твой мир сгорит в пламени, в отчаянии и ужасе. Но не переживай, я оставлю тебе место, чтобы ты как следует насладился этим процессом, – он выпустил изо рта клубок дыма.

Ламарк отдал Сойю кошмарам. Они с силой вцепились в него. Старец не сопротивлялся.

– Итак, кто мне скажет, где найти оставшиеся королевства? – он убрал монеты. – Ты? Ты? А может, ты, щенок? – его костлявый палец остановился на мне.

– Не трогай его! Он всего лишь мальчишка! – крикнул мистер Че. – Или ты боишься тягаться с равным тебе? – граф с трудом поднялся и выпрямился в полный рост.

– Смотрю, тысячелетия пошли и тебе на пользу, – ехидно произнес колдун. – Сколько мужества, отваги. Но сколько глупости. Неужели ты думаешь, что стал равным мне, ты, который всегда шёл позади меня? Даже Сойя никогда не верил, что ты сможешь стать великим магом!

Вдруг среди темноты я услышал злобное рычание. К Ламарку приближалась два тёмных пса.

– О, ребятки, вы вернулись! – колдун потрепал их за ушами, немного приласкав. – Мои сумрачные псы, прекрасные создания, умные, преданные, а ещё всегда голодные, – он щёлкнул своей кривой челюстью. – Выбирай, Че, королевства или жизнь твоего щенка?

Псы повернулись ко мне, грозно рыча. Мне показалось, что они готовы броситься на меня в любой момент.

– Хватит, колдун! Хорошо, я согласен. Только не трогай мальчишку. Дай мне телескоп, и я покажу тебе все десять королевств, – мистер Че уверенно посмотрел на него.

Я сильно забеспокоился. Я понимал, что граф на самом деле ничего не знает. Мне захотелось остановить его, помочь ему. Но я не мог сообразить, с чего мне начать.

Тем временем мистер Че подошёл к Ламарку, который протянул ему подзорную трубу взамен телескопа. Но вместо того чтобы посмотреть в неё, граф неожиданно бросился на колдуна всем своим длинным телом.

– Лилиан, беги к окну! – крикнул он мне.

Я тут же вскочил на ноги и побежал, чувствуя, что свобода совсем близко от меня. Я ощущал прилив собственных сил. В ту секунду я даже не думал о том, насколько высоко мы находимся, как долго падать, куда и как я упаду. Я просто бежал, подбадриваемый мистером Че. Я уже видел огромное открытое окно. Рукой я почти схватился за его границы, когда несколько кошмаров вцепились в мои ноги, потянув меня обратно. Я не успел. Они появились внезапно, застав меня полностью врасплох. Я упал, ударившись головой, и снова потерял сознание. В отблеске памяти я видел, как рядом со мной за ноги и руки кошмары скручивали мистера Че. Сумрачные псы всё ещё рычали возле колдуна.

– Неет, – слышался эхом голос Сойи.

– Если вы хотите по-другому, будет вам по-другому! В бездну их! – чудился мне рассерженный и раздражённый голос колдуна, который с рождения носил имя Ламарк.