Ан Кир
Kорпорация «АйДи»
– Почему? – спросил я.
– Скоро Виндзор поедет на территорию соседнего филиал «АйДи», где соберутся генеральные директоры всех представительств корпорации. Приближается момент истины, – сказала она.
– Четно говоря, я периодически думаю об этом. И чем дольше размышляю, тем мне меньше хочется выполнять подвиг, – ответил я.
Ольга встала с кровати, подошла к своей сумочке, достала из нее пачку сигарет с зажигалкой и закурила.
– Что будет со мной после броска копья судьбы? Не знает никто. Что если мне придется вечно переживать немыслимые мучения. И черт с ним, если это приведет к чему-то светлому – тотальной победе над тьмой. В лучшем случае мы выиграем бой. Ради кого? Потребителей, которые давным-давно превратились в уткнувшиеся в голубые экраны зомби, и самое страшное, чрезвычайно довольные этому, – сказал я, взяв у нее подкуренную сигареты, – я люблю тебя, мы счастливы и нам никто не мешает жить. Неужели стоит разрушать это ради иллюзии, которая может растаять как мираж в пустыне в одурманенных обезвоживанием глазах пилигрима.
– Ты не прав, – парировала Ольга, – не все люди превратились в зомби. И удар копья судьбы может вернуть к истинному предназначению человека множество заблудших душ.
– В чем истинное предназначение человека? – спросил я.
– Ты получил ответ на этот вопрос в саду гурий, – сказала Ольга, после чего стала быстро одеваться.
Конечно, Ольга была права. Я прекрасно знал и понимал это, но как обычному человеку мне хотелось удерживать свое счастье как можно дольше. Впереди была пугающая неизвестность. Впрочем, ждать развязки оставалось недолго. Несколько дней спустя ко мне в кабинет в одеянии канцлера явился Степан Гаврик, который сообщил, что Уильям Виндзор на день уедет в командировку, поэтому на это время мне придется разделить трон в зале «ока потребления» со вторым регентом.
– Первую половину дня сигнал будет принимать Николай Ватутин. Ну а затем эта честь или ноша, зависит от твоего восприятия, выпадает тебе, – ухмыльнулся Гаврик.
По словам Степана, перед тем, как взойти на трон, мне необходимо будет пройти еще один обряд, который должен помочь мне справиться с негативными последствиями процедуры.
– Это не просто дань традициям, а важный элемент защиты от побочного эффекта, который возникает при вхождении в световой поток «ока потребления», – предупредил Гаврик.
Я попытался уточнить детали этой церемонии, но Степан отмахнулся, сказав лишь, что в ней нет ничего особенного. Он предупредил, что завтра будет ждать меня ровно в 18.00 у лифта на моем этаже, и, выходя из кабинета, зачем-то показал мне рукой жест «козы», выставив вперед мизинец и указательный палец, сжав к ладони все остальные пальцы.
– Вот и все, – подумал я, – настал момент истины.
Остаток дня я провел с Ольгой, которая пребывала в каком-то возбужденном состоянии, и постоянно твердила: – ничего не бойся. Свет не оставляет своих воинов даже в самых темных местах вселенной.
Весь следующий день я просидел в рабочем кабинете, сжимая в руке пилум. Поначалу я старался ни о чем не думать, но получалось у меня не очень. Поэтому я сосредоточился на счастливых воспоминаниях своей жизни, и значительную часть в этих воспоминаниях занимала Ольга. Перед тем как покинуть кабинет, я наполнил стакан заранее заготовленным спиртом и одним глотком опорожнил его. В голове слегка закружилось, и граничащая с безразличием уверенность раскатилась по телу.
– Зачем тебе копье? – усмехнувшись, спросил меня Гаврик, который уже ожидал меня у лифта.
– С ним как-то уверенней себя чувствую, – ответил я.
Степан хмыкнул, нажал на знакомую кнопку, и лифт понесся вверх. Как и во время рыцарского бала, мы вновь оказалась в небольшом фойе с масштабной скульптурой в центре зала. Однако теперь скульптура была несколько другой. Теперь вместо Кисельвова и Дуря на кресте, который нес худощавый человек с терновым венцом на голове, сидели животные – птица, напоминающая павлина, змей с гребнем, как у рыбы, полосатый кот, черепаха, муха, которую за конечности и отростки удерживали 12 муравьев, волк похожий на лису, или лиса, похожая на волка – с костью в зубах, а также белый козел с огромными рогами. Всех этих животных накрывали крылья громадной гарпии с некрасивым женским лицом. Гаврик указал мне на дверь со знакомой литерой M. Внутри меня встретили те же кавказцы, которые надевали на меня рыцарские латы во время церемонии посвящения в рыцари-архары, правда, в этот раз они были в папахах, черкесках и бурках белого цвета. Один из джигитов опять указал мне на небольшой подиум, установленный вблизи камина. Я повиновался, после чего второй подошел ко мне с подносом, на котором стоял большой и вычурный кубок, наполненный до краев какой-то черной жидкостью.
– Пей, – прозвучал кавказский акцент.
Я взял довольно тяжелый кубок в руку. Фужер был выполнен из хрусталя на золотой ножке, на которой были изображены такие же животные, как и на скульптуре в фойе. Я долго не мог оторвать взгляд от игры языков пламени из камина в гранях хрустальной чаши.
– Пей, – повторил голос.
Я пригубил. Напиток оказался тягучим, маслянистым и кислым. Не могу сказать, что пить его было невозможно, но приятного в этом было мало.
– Надо, брат, надо, – приговаривал один из джигитов.
Когда я закончил, меня чуть не стошнило, но я все же сдержался. Я поставил кубок обратно на поднос, и хотел, было, спуститься с подиума, но прислужник остановил меня. Картинка в глазах поплыла, а предметы в комнате стали яркими и выразительными. Второй джигит накинул мне на плечи шкуру какого-то животного, подозреваю, что козла, и специальными завязками закрепил на теле. Затем он развернулся и взял со стула козлиную голову. Это был своеобразный шлем, созданный таксидермистом с головы настоящего животного, с виду ничем не отличающийся от реального кашмирского козла, но полый внутри. Один их прислужников надел этот убор мне на голову, второй с помощью специальных ремней закрепил его к телу. Кавказцы свою работу знали – голова и шкура козла держались на мне так крепко и надежно, что у меня создалось стойкое впечатление, что это было мое настоящее тело. Я относительно свободно двигался в этих латах, и даже мог делать наклоны. Прислужники выпроводили меня из своей коморки, и я вновь оказался в фойе. Гаврик встретил меня неожиданно. Он подошел ко мне, встал на колени, поцеловал руку и сказал: – ваше величество, трон ждет.
Мы двинулись в направление двери с литерой W. Справа от двери в боковой стене было вмонтировано зеркало, в нем я увидел большого черного кота и белого козла, но в следующую секунду они исчезли. Подойдя к зеркалу, я внимательно посмотрел в него. В зеркале отражался козел с человеческими ногами и руками, а между рогами животного пылал огонь в форме короны с острыми шипами. Я поднес к головному убору руку, но огонь нисколько не обжигал меня. Гаврик открыл двустворчатые двери, поклонился, жестом указывая мне путь, и я вновь оказался внутри трехнефного готического собора с витражами из цветного стекла и скульптурами рогатых рыцарей. Когда мы приближались к центру зала, раздался звук открывающихся дверей. Со стороны скульптуры рыцаря с крыльями дракона к нам двигалась процессия. Четыре девушки в просвечиваемых кольчугах, одетых на голые тела, и шлемах с закрепленными с боков орлиными крыльями несли на большом круглом щите обезглавленное тело мужчины в козлиной шкуре. Сразу за ними шла обнаженная прислужница, которая несла на подносе голову козла со следами крови. От этого зрелища у меня приподнялись волосы на затылке, а также моментально пересохло в горле.
– Что здесь происходит? – спросил я с возмущением.
– Умер король, да здравствует король, – хихикнул в ответ Гаврик, – Не придавай значения, это формальность, давняя традиция. Дело в том, что его мессенджер окончательно потерял интерес у потребителей. И он, как придумавший этот тренд менеджер, растворился в небытие вместе с ним. Надо всегда держать руку на пульсе тренда, чтобы не потерять голову.
Колона прошли возле нас, и я увидел торчащую из головы козла золотую маску с лицом боевого генерала Николая Ватутина, освободившего древнюю столицу моей страны осенью 1943 года.
– Дальше мне идти нельзя. Сюда могут входить только венценосные особы, – сказал Гаврик, и, хихикнув, продолжил, – а также проверенные уборщицы.
Дверь открылась, и я шагнул в слепящий свет. В зале никого не было, но я на всякий случай обошел его по кругу, внимательно всматриваясь в светящиеся мониторы. Кинув взгляд на трон в центре зала, я испытал непреодолимое желание сесть на него и вновь испытать невообразимое блаженство эзотерической составляющей процесса потребления материальных и виртуальных продуктов. Мощный световой пучок манил меня и даже в какой-то мере гипнотизировал. Я даже не понял, как мои ноги зашагали в направлении стула. Они подчинялись не мне, а какому-то внутреннему сознанию, которое существовало отдельно от моей воли или ума. Но затем я заметил пятна крови на белом полу, вероятно, принадлежащие Ватутину, и разум тут же возобладал над телом, взяв его под контроль. Адреналин все-таки сильная штука, а главное всегда с собой. Чтобы не искушать судьбу, я решил не тянуть со своей миссией. Сжав в руке пилум, я стал внимательно выискивать потухшие экраны зловещей световой машины. С одной стороны, рассмотреть темные мониторы в залитом светом пространстве было непросто. Впрочем, это была не самая главная проблема. Даже когда в потоке света удавалось сфокусироваться на черноте, фактически уже в момент броска монитор вспыхивал белым светом. Поскольку копье у меня было одно, это могло бы привести к фатальному результату: миссия провалена, а я разоблачен. Около 10 раз я чуть не попался на этом, но в самый последний момент мне все же удавалось останавливать руку. Казалось, что «око потребления» играет со мной, как заключенный в башню Саурон с Фродо Бэггинсом. Наконец я выделил один экран, который долгое время не изменял темноте. Я несколько раз для вида изображал бросок пилума, но монитор ни разу не зажигался огнем потребления. Наконец, решившись, я со всей силы метнул копье в черную точку залитого светом зала. С еле слышным шипением, которое рождалось от разрезаемого острием воздуха, копью пронеслось по пространству и с не очень громким хрустом вошло в темный экран чудовищной машины. В первый момент казалось, что ничего серьезного не произошло, но в следующий миг раздался мощный взрыв, все экраны в одни момент разорвались, и я почувствовал, как в меня врезаются мелкие осколки составных частей мониторов – стекла, пластика и металла. После чего меня поглотила непроглядная темнота. Вдруг я почувствовал вибрацию у себя в кармане, а затем услышал знакомую мелодию, сопровождающую вызовы в одном из моих мобильных мессенджеров. Я достал из кармана своей белой рубахи мобильный телефон и принял видеозвонок с неизвестного номера. В экране появилась картинка с Ольгой, которая почему-то была с ярким макияжем и с оголенной грудью.
– Как все прошло? – спросила она.
– Все получилось, – ответил я, – «Око» погасло, но каковы последствия этого броска я не знаю.
– Последствия самые охуенные, – сказала она, и рассмеялась каким-то странным диким смехом, после чего продолжила с серьезным видом, – ежегодно все иудеи празднуют Йом-Киппур – день покаяния или искупления. Это происходит на десятый день месяца тишрей. В этой день вершиться великий суд. Сегодня как раз такой день.
Камера дернулась в ее руке, и в кадр вошел Иван Ухгад, который также был с голым торсом.
– Увы, дорогой Глеб Аркадьевич или Сергей Александрович, впрочем, это не столь важно, но сегодня подсудным выступаешь ты, – сказал генеральный директор корпорации «АйДи», – дело в том, что согласно сложившейся традиции, в ритуале на Йом-Киппур неизменно принимают участие два козла. Одного приносят в жертву. Второй принимает на себя все человеческие грехи, и его отпускают в пустыню вечной пустоты. Но если ты думаешь, что таким образом козел освобождается, то сильно ошибаешься.
Камера вновь дернулась, в этот раз в левую сторону, и в экране показался Степан Гаврик.
– Козла в пустыне может ждать все что угодно, – захихикал Гаврик, – от садистов ментов с палками-проникалками до таинственных змей, высасывающих мозги своих жертв.
В смартфоне вновь показалась Ольга.
– На самом деле все прозаичней. Каждый год осенью происходит великая битва добра и зла, в которой победу всегда одерживает свет. Хотя победа эта так – фальшивка, как попытки ЗАО «Генератор света» вернуть человечество к духовному росту. Банкротство этой компании неизбежно. Вопрос времени. А все потуги – агония умирающего гиганта. Человечество уже давно перешло духовный Рубикон. Люди, словно свиньи, способные только потреблять то, что навалят им в корыто производители контента. Всем плевать, что за эту похлебку чуть позже с них возьмут по самому высокому тарифу – шкурой, мясом, костями, а главное – внутренним светом, – сказала она.
Смартфон вновь перехватил Иван.
– Тебе выпала честь сыграть свою главную роль – изобразить крылатого воина, бросившего вызов самому Микаэлу. Еще один эпизод вечной битвы, еще одно поражение тьмы. Но не переживай, все произойдет очень быстро. Когда бой закончится, ЗАО «Генератор света» объявит триумф, а я вновь скромно сяду в свой трон, – сказал Ухгад, улыбаясь, – Световой поток дает самое большое удовольствие – превосходство, силу, власть и безграничное блаженство. Он как наркотик, к которому легко пристраститься и невозможно отказаться. И уже очень скоро все человечество – до последнего жителя отдаст мне весь свой внутренний нектар.
Смотря в экран и слушая эти слова, меня переполняли чувства горечи и безысходности. Я осознал, что с первого дня в Кузне меня вели к этому дню как тупого осла, который шагает вперед из-за маячащей перед ним морковки, подвешенной на удочке в руках сидящего на спине погонщика. Меня ловко обвели вокруг пальца, создав иллюзию великого подвига, который я должен совершить во имя света. Но самым горьким и обидным было то, что в этой махинации первую скрипку играла та, которую я любил всем сердцем.
– А теперь мы покажем тебе контент, который пользуется самым высоким спросом с момента появления цивилизации, – сказал Иван, и поставил телефон на отдалении, так, что всех участников видеоконференции стало видно во весь рост.
Все действо происходило в небольшой комнате, похожей на обычную спальню с большой кроватью, устеленной золотой простыней. Ольга встала на кровать на четвереньках и принялась активно заглатывать возбужденный член Ивана, который встал справа от камеры смартфона. Сзади к ней подошел большой белый козел, который закинул передние лапы ей на ягодицы, стал тыкать своим половым органов в ее промежность. Гаврик не принимал участие в этой вакханалии, а сидел вблизи на своем бардовом пуфике и внимательно наблюдал за происходящим. От этой картины у меня потемнело в глазах и кольнуло в сердце. Я был раздавлен и уничтожен, одновременно неистовая злоба, ненависть и нечеловеческое горе разрывали меня изнутри. Мне хотелось одновременно кричать, плакать и нещадно рубить своих врагов мечом или топором. Я со всей силы швырнул телефон об пол, из-за чего он разлетелся на куски, и одномоментно лишившись сил, упал на колени, схватившись рукой за сердце, в которое, как мне показалось, кто-то вогнал острый стилет. Преодолевая физическую и душевную боль, я попытался сорвать с себя козлиную голову, но у меня ничего не получалось – кавказские мастера выполнили свою работу безупречно. От отчаяния я стал выкрикивать строки:
– Пой же, пой. На проклятой гитаре
Пальцы пляшут твои вполукруг.
Захлебнуться бы в этом угаре,
Мой последний, единственный друг.
Не гляди на ее запястья
И с плечей ее льющийся шелк.
Я искал в этой женщине счастья,
А нечаянно гибель нашел.
Я не знал, что любовь – зараза,
Я не знал, что любовь – чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана свела с ума.
Пой, мой друг. Навевай мне снова
Нашу прежнюю буйную рань.
Пусть целует она другова,
Молодая, красивая дрянь.
Внезапно все пространство вновь озарилось сильным белым светом, я поднял голову и увидел, как с потолка спускается человеческая фигура. Это был уже достаточно пожилой мужчина в кожаных черных доспехах с полосками-шлейфами на плечах, напоминающими лорику линтею. Во весь торс воина проходил большой серебряный крест, который, вероятно, выступал в качестве дополнительной защиты кожаных лат. В одной руке он держал меч, который пылал желтым огнем, в другой – овальный щит черного цвета с большим серебряным крестом, напоминающим знак тевтонского ордена. Голову мужчины окружал металлический белый нимб, который крепился к задней части доспеха. За спиной развивались огромные крылья, которые ближе к телу были окрашены черным цветом, а к концам – белым. Лицо воина показалось мне знакомым. У него была прическа, популярная в 70-х годах: явно выкрашенные темно-каштановые волосы опускались чуть ниже шеи, а челка едва касалась бровей. Лицо было впавшим и изрезанным многочисленными морщинами, на шее выделялся небольшой кадык. При этом его можно было назвать приятным и даже привлекательным.
– Поднимись, Бафомет, сегодня свершиться твоя судьба, – сказал он с явным английским акцентом.
– Кто ты? – спросил я воина.
– Миг Джа Ггер, – сказал он, делая непродолжительные паузы между словами.
В ответ я отрешено улыбнулся и пропел:
– Pleased to meet you
Hope you guess my name
But what's puzzling you
Is the nature of my game
Воин также улыбнулся, и сделал жест, призывающий меня встать.
– Ну, что ж, мой час пришел. Встречу его достойно, несмотря на раздавленную душу. Наверное, это лучший выход из сложившейся ситуации, – сказал я себе, после чего выпрямился во весь рост.
Миг Джа Ггер стукнул рукоятку огненного меча о щит и прямо передо мной упал мой пилум, которым я пытался свершить предназначение электуса. Я поднял его и, сжав двумя руками, приготовился к битве с небесным воином, заранее зная ее финал. Архангел подпрыгнув взвился ввысь и стремительно рванул в мою сторону. Я даже не пытался блокировать его удар, не старался встретить его острием пилума, а, смирившись, ждал своей погибели. Небесный воин приземлился прямо передо мной и со всего размаху ударил щитом по лицу. Столкновение была настолько сильным, что меня откинуло на несколько метров назад, при этом козлиную морду, которая казалось намертво слилась с моим телом, оторвало и отбросило значительно дальше. У меня стало темнеть в глазах, и я понял, что вот-вот умру. Мне не было больно и страшно, я вообще не испытывал никаких эмоций к своей погибели кроме безразличия. Более того, я был рад, что все закончилось и больше ничего плохого со мной не произойдет. Я закрыл глаза. Однако через мгновение я отчетливо услышал покашливание, которым обычно люди пытаются обратит на себя вниманием. Открыв глаза, я увидел перед собой Миг Джа Ггера. Музыкант был без доспехов, за его спиной не развивались крылья, а в руках не было оружия. На нем была простая белая лацерна с наброшенным на голову капюшоном, а в руках простой деревянный посох.
– Что произошло? – спросил я.
Миг Джа Ггер хмыкнул в ответ, и сказал на чистом русском языке: – собеседование. Довольно успешное. Поздравляю, ты зачислен в ряды ЗАО «Генератор света».
– Как? – удивился я.
– Чтобы не тянуть кота за хвост, вкратце объясню тебе суть происходящего, – ответил музыкант, – но перед этим сделаю лишь одно небольшое отступление. Сергей Александрович, столько много размышлений посвятить женской душе и так попасться на элементарную уловку. Воистину, нет предела коварству и подлости этих существ, не без исключений, конечно. Да, настоящую любовь ты не увидел, зато красивое личико, стройное тело и изощренный ум полностью обезоружили все твои системы защиты.
В этот момент я почему-то вспомнил об Аннушке, о наших беседах и попойках, о рыцарском бале и прерванном разговоре, который, впрочем, не сулили ей ничего хорошего.
– Ну да бог с ним. Сколько бабочка не обожжется, все равно летит на огонь, – продолжил архангел, – не буду скрывать, мы действительно проигрываем конкурентную борьбу корпорации «АйДи». Не все так плохо, как пытаются представить это наши конкуренты, но все же в последние 100 лет мы просели неслабо. Отчасти это происходит по вине самого человека, которым легко манипулировать и выгуливать на поводке по созданным этими чертями ментальным границам, виртуальным зонам и материальным ориентирам. С другой стороны, мы испытываем колоссальный дефицит кадров, и это, пожалуй, куда более весомая проблема. Дело в том, что современные сильные креативщики в виду своей деятельности, которая к свету не имеет никакого отношения, а также образа жизни, зачастую построенного на потребностях, сформированных все той же корпорацией «АйДи», не могут попасть на Мельницу, соответственно – претендовать на любые должности в ЗАО «Генератор света». Таковы правила, сам понимаешь. Чтобы попасть к нам на работу надо пройти ритуал очищения. Собственно, именно поэтому очень давно была придумана схема, позволяющая нам пополнять свои ряды высококвалифицированными специалистами. Условно мы называем это собеседованием. Официально – «встреча козла отпущения». Опять же, не буду сильно вдаваться в детали и эзотерические основы этого процесса. Еще с незапамятных времен между светом и тьмой была достигнута договоренность о великой битве, которая происходит один раз в год. Проигравшей в этой битве должен отводить свои войска подальше от границ духовного влияния на человечество. И так действительно происходило. Чтобы напрасно не жертвовать рядовыми бойцами, битва происходила в виде дуэли между руководителями корпораций, можно сказать – главнокомандующими. Воинство света всегда возглавляет Мик, а рыцарей тьмы, как единоличный и властный диктатор – Бафомет. Шансов на победу у ООО «АйДи» нет, таков баланс был определен еще в момент создания Кузни и Мельницы, поэтому устав от поражений, тьма стала выставлять на поединок подставного козла. Это позволило Бафомету с одной стороны сохранить договоренность, с другой – не тратить силы на восстановление после поражения, соответственно – не уменьшать влияние на человечество. Чтобы все выглядело правдоподобно, подставной козел должен быть наделен истинным королевским статусом, который могут получить только лица из ближнего круга Бафомета – рыцарей ступенчатого стола. Конечно, подставные козлы могут создаваться специально – их могут вести от рядового клерка до руководителя департамента и вице-президента корпорации, как в случае с тобой, чтобы затем принести в жертву великой битве. Однако в процессе создания «козла отпущения» избранный неизбежно получает знания, которые делают его крайне серьезным экспертом по контенту и антиконтенту. Перед финальной битвой на козла отпущения возлагаются все грехи человечества, что максимально очерняет бойца в глазах воина света. Но на самом деле – это ключ к его очищению. Как Христос своей смертью на кресте искупил грехи человечества, так и клерк избавляется от пут мрака вместе с оторванной козлиной головой.
– Что мне надо будет делать? – спросил я.
– Примерно то же, что ты делал на прошлой работе. Только теперь ты будешь создавать антиконтент, – ответил Миг Джа Ггер, и протянул мне руку.
– Я сейчас ничего не хочу, – ответил я.
– Раненое сердце заживет, – сказал Микаэл, – направь лучше свои мысли на ту, которая ответит тебе взаимностью.
У меня в голове вспыхнули черты Аннушки, которые в этот раз показались мне очень выразительными и привлекательными.
– Настоящие скарабеи катят свой шар исключительно к свету, и в конце этого пути всегда происходит долгожданная встреча, – сказал воин и подморгнул мне.
Я захотел снять с себя маску Есенина, но ее на голове не оказалось. Не знаю почему, но это заставило меня улыбнуться, а затем я сжал руку Миг Джа Ггера и мы пошли в направлении света.