Алексей Андреевич Лагутин
Падение Преисподней Шеагральминни
– Надеюсь, мы не столкнемся с ними по пути. – кивнул Кирк.
– Значит, вы с нами?
Кирк смотрел вперед, на огромные двери библиотеки. Пока стражи разбирали все, чем они были заставлены снизу, между людьми вдруг промелькнул достаточно отчетливый для Кирка образ, который он уже не раз видел в Шеагральминни после потери памяти. Ранее он не понимал, правда ли он существует, или это всего лишь работа его помутненного сознания. Теперь же его разум был достаточно чист, и он почти вспомнил все, что было ему нужно. Он понимал, что образ этот реален, и наверняка, как и прежде, будет указывать ему дорогу. Он должен был к нему прислушаться.
– Мы в деле. – решительно кивнул Лирою Кирк.
– Отлично. Строй поведем напрямик через холл, чтобы никто не терялся. Хотя твой капитанский плащ уже почти оторвался, стражи не потеряют тебя из виду. Я попрошу стражей собраться под этой площадкой, чтобы я им все объяснил. Ты тоже слушай внимательно – нам лишние потери не нужны. – будто в предвкушении и волнении одновременно, улыбался Лирой. Возможно, так он пытался придать своим словам большей убедительности, и уверить себя самого, что ему это по силам. Теперь он должен был поговорить со всеми.
Термисорра еще давно заметила, как сильно Лирой сдерживает свою внутреннюю силу, и потому почти ее не чувствовала. Очевидно, что уменьшение дальности распространения внутренней силы, то есть уменьшение внутренней ауры, давалось ему достаточно тяжело чтобы он ее немного пропускал, раз она вообще смогла ее почувствовать. Также было очевидно и то, что внутренней силы у него, тогда, было ничуть не меньше, чем у меня, хотя тогда они и не знали, в чем заключалась ее материализация. Чуть отойдя в сторону, они едва не подпрыгнули на месте, когда по всей библиотеке, с гулом отражаясь от стен, зазвенел его голос. Это было весьма внезапно, и настолько громко, что у стоявших рядом с ним наших героев едва не заложило уши. Этот взволнованный голос, просящий людей вокруг собраться на третьем этаже, имел довольно характерные завывания, будто во власти Лироя, от его окто, находились именно звуковые колебания, при чрезмерно большой частоте способные наносить материальному миру немалые повреждения. Что, собственно говоря, происходило теперь и с ушами Кирка и Термисорры.
Пускай он сказал всего несколько слов, стражи без промедления, будто того и ждали все последние часы, собрались на третьем этаже прямо под и перед той площадкой, где стоял Лирой, теперь дожидаясь поднимающихся туда с первого и второго этажа товарищей. Не сказать, что они так уж торопились, но в их состоянии это было более чем быстро, и Кирк с Термисоррой едва успели, после предыдущего шума, прочистить уши, как все стражи уже были на месте, готовые выслушать речь своего командира. Их и вправду было довольно много, пусть и качеством они уже вряд ли смогли бы задавить хорошо подготовленный отряд из десяти-двадцати человек. Самих стражей было в районе полсотни, и вместе они вовсе не смотрелись жалко или даже подавленно. Все они, конечно, волновались, но уже полностью подготовились к тому, что может ждать их впереди. Среди них, что было довольно сложно заметить тогда, было и несколько девушек, обилие которых в Шеагральминни вообще было крайне низким. Очевидно, это были переодевшиеся в стражей заключенные, теперь также пожелавшие тихо покинуть место своего заточения, даже если потом их будут судить снова.
– Я рад, что все вы собрались здесь. – как раз, уже не используя окто для увеличения громкости своих слов, начал речь Лирой. – Некоторые из вас сражались с бунтовщиками здесь, под моим началом. Некоторые наоборот, сражались с нами. Кто-то и вовсе был здесь заключенным, и пожелал не участвовать в зверствах группы Коселло. Теперь все это не важно! – резко, как настоящий оратор, махнул он рукой. – Теперь мы все здесь заключенные. Пленники страха, зажатые в угол бывшими товарищами, предателями и врагами. Хоть нам это не нравится, кто-то продолжает дергать за ниточки, и стравливать нас между собой. Пора окончательно положить этому конец! Мы собрались здесь, чтобы помочь друг другу сбежать из этой преисподней, и я обещал вам, что мы сделаем это все вместе! Сейчас, когда я закончу свою речь, мы построимся перед уже открытым выходом, и прямым строем покинем это злосчастное место. Наша цель – южные ворота. Это самый безопасный путь теперь – все, кто пытались пройти по нему в сокровищницу раньше, уже там, и не смогут нам помешать. Помимо меня, с нами здесь три капитана, которые будут помогать нам. Путь через заваленный трупами холл может быть под наблюдением врагов, поэтому мы пойдем по нему пятью группами. Первую, по первому этажу, поведу я. В нее войдут те, кто серьезно ранен, и кому будет тяжело подниматься по лестницам выше, а также несколько человек в поддержку их обороны. Группа капитана Кирка пойдет по левой стороне второго этажа, группа капитана Мосса пойдет по правой стороне, а группа капитана Шенка пойдет по левой стороне третьего этажа. Правой стороной третьего этажа придется заняться стражам без капитана. Шенк, сколько здесь человек? – обратился ко второму капитану центральной части он.
– 63, командир. В тяжелом состоянии уже никого нет, но более или менее серьезно раненных человек 6-7. – низким голосом отозвался высокий капитан, с наполовину золотыми, наполовину окровавленными волосами.
«Все, кто были в тяжелом состоянии, нашли последнее пристанище в архивах…» – нехотя вспомнил Кирк страшные картины места, где он совсем недавно был.
– Проще говоря, нужно поделить группы как можно грамотнее. Те 6-7 раненых, о которых сказал Шенк, пойдут со мной. Их будут защищать 10 человек в полной боевой готовности. В отрядах Кирка и Мосса будет по 9 человек. Оставшиеся…хм…оставшиеся группы на третьем этаже будут состоять из 14ти человек.
– Эй, командир! Почему у верхних будет на пять человек больше? – не понял капитан северной части Мосс, ранее струсивший идти в хранилище еще по пути через центральную часть. Или же, скорее, не желавший терять там свою жизнь, и жизни своих подчиненных.
– Если враги займут третий этаж, то второй и первый у них будут как на ладони, и они смогут обстрелять их или закидать чем потяжелее. Если же возьмут второй этаж, то третьему будет проще спуститься, и разобраться с этой проблемой.
– Аааа, «царь горы», значит. – ухмыльнулся Мосс.
–Будем пользоваться тактикой бунтарей, и кричать «атас», если где-то рядом будет замечен враг. Так их можно будет сбить с толку. Остальные команды своим отрядам будут давать капитаны и я. Те, кто попадет в отряд без капитана – получше смотрите по сторонам. Будет лучше, если за повороты и выходы в коридоры будут заглядывать соседние отряды. Так мы будем уверены, что впереди чисто, и мы не попадем в засаду за поворотами к коридорам.
– Почти все люди здесь из разных отрядов, а кто-то и вовсе не страж. Будет лучше, если они сами будут решать, в каком отряде пойдут. – сложил довольно тонкие для стража руки на груди капитан Шенк.
– Согласен. В таком случае, рекомендую всем сейчас же это решить, собрать самые необходимые вещи, и проверить свое снаряжение. Времени в пути будет мало, и мы не будем останавливаться, чтобы кого-то подождать. Как только закончите приготовления – стройтесь перед главным входом. Двери пока не открывайте – я открою их сам. – чуть отошел назад и развернулся к Кирку Лирой.
– Думаю, они уже в полной готовности. – уже чуть воодушевленно кивнул ему Кирк. Он был только рад перейти от одиноких скитаний по опасным местам вместе с Термисоррой в более безопасный и централизованный строй воинов. Так ему точно не придется переживать за безопасность девушки, и он сможет чуть расслабиться, даже держа ухо в остро и внимательно следя за движением строя.
– Кажется, пока все идет гладко. Хорошо бы не сглазить. – чуть опустив голову, скрестил руки на груди Лирой. – Ты же точно пойдешь с нами до ворот?
– Я пока не знаю, что будет дальше. В любом случае, я сообщу тебе об этом по пути, если в этом будет надобность. – покачал головой Кирк.
– Понял. Сами уже готовы?
– Пока Кирк рядом, думаю, нам ничто не страшно. – кажется совсем уже не волнуясь, положила руку на плечо Кирка Термисорра.
– Мой драконий меч уж точно готов к любой битве. – продолжая как-то жутко улыбаться, ухмыльнулся Кирк.
– Тогда – прошу в строй. – ухмыльнулся в ответ Лирой, сам расцепив руки, и отправляясь вниз по лестнице.
Суета была тогда не столь серьезна, и стражи правда еще ранее собрали все необходимые вещи с собой в карманах. Более крупные вещи было решено вовсе с собой не брать, чтобы не нагружать строй, единственной задачей которого теперь было выживание и спасение. Едва Кирк и Термисорра сами спустились на этаж ниже, перед дверьми уже начали собираться стражи, большинство из которых было почти одержимо идеей как можно скорее вернуться от этого кошмара к своей старой, тихой и мирной жизни. Ранее, о чем нашим героям Лирой не успел рассказать, он пообещал пришедшим к нему за спасением заключенным и бунтовщикам свободу и помилование в обмен на помощь по пути к ним. Он не знал, есть ли среди них предатели, но все время нахождения в библиотеке тщательно за ними следил, и потому не допустил бы передачи ими информации о его группе врагам. Спускаясь со всеми вниз, он сам удивлялся, как смог собрать их всех здесь, и как отговорил ранее враждовавших стражей и бунтовщиков от конфликтов и драк. Возможно, помимо его собственного красноречия за него говорили его статус и внешность, при которой он даже со стороны выглядел куда авторитетнее одетых в простенькие гамбезоны стражей. Говорят, что некогда Даллахан, будучи еще верховным кроузом Ирмии, одним видом своих доспехов с огромным мечом и плащом за спиной, да с направленными от шлема назад длинными перьями, вынудил капитулировать из осажденной его войсками бандитской крепости целую банду. Конечно, в случае встречи сопротивления по пути к южным воротам, Лирой мог воспользоваться той же тактикой, ведь наверняка также будет деморализовать противника количеством и качеством своих воинов. Грозный Кирк с мечом из драконьей кости, крупный Мосс с лицом мясника и алебардой в руках, а также высокий и худой, но на вид проворный и смертоносный Шенк. Все они уже немало сражались, и провели через бои свои отряды. Пусть не многие из их людей выжили, по большей части разбежавшиеся от охватившего их ужаса битв, они были серьезными командирами, и не менее серьезными воинами. Лирой полностью верил в их силы, и вполне мог на них положиться.
Пока капитаны ниже, уже остановившиеся перед собирающимися в отряды стражами, раздавали друг другу команды (в том числе капитан Мосс заранее отдал команду Шенку не подходить к нему ближе, чем на пять шагов), Лирой уже значительно ускорился, и обогнал даже некоторых стражей, только-только собравшихся в путь, направляясь ко выходу. Кирк и Термисорра, как обычно, пришли к месту сбора не спеша и почти последними, не отходя друг от друга ни на шаг. Термисорра не задавала Кирку никаких вопросов, будто уже на подсознательном уровне понимая, что будет делать тот. Кирк же, что явно еще не дошло до будто практикующей телепатию Термисорры, заранее решил следовать за тем силуэтом, все это время указывавшем ему путь в моменты, когда его одолевали сомнения. Он был уверен, что это доброе наваждение, и оно поможет ему собрать все выстроившиеся у него в голове пазлы в общую картину происходящего. Он еще не понимал, почему его видит, и почему силуэтом тем была девочка не более чем восьми лет, но надеялся, что вспомнит эту деталь своего прошлого позже. Жаль, что это было вовсе не его прошлое, и было оно совсем не таким добрым призраком, как он считал. Ведь эта девочка умерла страшной смертью, и уже давно, и совершенно точно не желала ему добра, ведь именно он стал причиной ее смерти. По крайней мере, так должно было быть.
Все пять отрядов выстроились в шеренги перед своими капитанами, и свое место, вместе с Термисоррой, занял Кирк. Состав каждого отряда выглядел совсем непримечательно, за исключением отряда Лироя, в который, наверняка по собственной воле, вступили все присутствовавшие в библиотеке девушки. Их было не так много, всего четыре человека, и только две из них носили шлемы, но даже Кирку это, на мгновение, показалось забавным. Шенк и Мосс внешне были жутковаты, а Кирка и без того сопровождала не обделенная красотой молодая Термисорра, и им наверняка было приятнее подчиняться приказам привлекательного, мужественного командира. Так, пожалуй, с истинными представителями его имтердова рода, то есть рода Кацер, было всю его историю.
Едва все собрались и заняли свои места, Лирой, дважды, напоследок, окинув составы отрядов изучающим взглядом, наконец, легко выдохнул, и взялся руками за рукояти своих мечей. Этот жест показался некоторым довольно странным, но все сразу встало на свои места, когда он заговорил.
– Принимаем оружие на изготовку – никто не знает, что будет снаружи, когда мы откроем эти двери. – с характерным шуршанием и звоном достал из ножен мечи он. – Двигаемся быстро и без особого шума. Темп шага задают раненные из моего отряда, его стараемся не нарушать. Соседние отряды на втором и третьем этаже следят за обстановкой соседей, и, в случае необходимости, предпринимают решительные действия. Снова вопрос к Шенку, как к самому старому вояке – будет ли лучше молчать, или разговаривать всем, кроме капитанов, чтобы отпугнуть потенциальных врагов количеством голосов?
– Хрен там этот хрыч – старый вояка. – усмехнулся Мосс.
– Думаю, будет лучше молчать, чтобы не привлекать внимание. Все разговоры – шепотом, если это не команды капитанов или наблюдение противника кем-то из воинов. – явно проигнорировал старого товарища, с которым тот был на ножах еще до службы в Шеагральминни Шенк.
– В таком случае, это все, что я хотел сказать. Все готовы? – уже громче и явно подстегивая остальных крикнул Лирой.
«Так точно!» – разнеслись по округе, ничуть не тише прежних слов с использованием окто Лироя, голоса собравшихся, едва переплетенные с чьими-то «Да!» и «Готовы!». Наверняка, это были слова бывших заключенных, а также Кирка, с его простеньким «Всегда готов», да настолько тихим на фоне окружающих криков, что его едва услышала стоящая рядом Термисорра, также повторившая «Так точно», а от слов Кирка, с его бесподобным каменным лицом, даже чуть усмехнулась.
Этот групповой крик, совмещенный с лязгом доставаемых из ножен мечей, стуком древка алебард о пол, и скрежетом тетивы заряжаемых арбалетов, воодушевил теперь всех, включая и самого Лироя, Кирка и Термисорру. Все выглядели и вправду готовыми к любой передряге, и, кажется, их командиру удалось вернуть всем этим воинам боевой настрой. Он даже не заметил, как воины и воительницы из его отряда передали свои арбалеты членам «самостоятельного» отряда и отряда Шенка, которым наверняка будет проще ими пользоваться с третьего этажа. Сам готовый биться до последней капли крови, как, о чем он думал, единственный октолим в этой группе, Лирой все крепче сжимал рукояти своих брусийских скимитаров. Его решимость, как и решимость всей его группы, была непоколебима. «Как только мы покинем эту тюрьму, заглянем все вместе в ближайшую таверну» – сам едва поймал себя на улыбке при подобной мысли он. С таким, полным смелости веселым лицом, он подошел к дверям, и руками, как никогда сильными, нажал на них.
Скрип немного поврежденных в ходе боев снаружи дверных петель заставлял сердце Кирка биться быстрее. Картины из его прошлого яркими красками расплывались перед его глазами, напоминая, к какой жизни тогда он привык. Он чувствовал до боли знакомую радость еще не начавшейся битвы, когда его окружают друзья и союзники, с которыми им все будет ни по чем. Неизвестно, насколько на него повлияли слова Термисорры, но он и вправду чувствовал, что не был злодеем. Скорее, он чувствовал то, о чем знали все мы – он был героем многих битв, которого мы должны были любой ценой вернуть в строй. Была ли Шеагральминни достаточной ценой за это? Возможно он, как самый человечный человек среди нас, сможет дать ответ на этот вопрос, когда придет время. Пока же, он уже знал достаточно, чтобы память перестала его мучать.
И все же, он еще многого не знал, как и тот, кто пришел за ним туда, где он совсем скоро должен был оказаться. Его брат, Архей людей Мерсер, уже искал правды о том, почему ситуация в Шеагральминни так резко изменилась, и что теперь Кирк намеревался делать. Он даже не представлял, что ждало его в южной части. Но я знал, и уже отправился туда. К своим друзьям, ученикам Богов, и тому, кто, как я думал, знал все. Пришло время окунуться в самую страшную часть этой и без того жуткой истории.
Глава 5: Воля мертвецов.
Не самые приятные воспоминания для Лироя вызывала картина, развернувшаяся теперь перед ним за открытыми дверями центральной библиотеки. Даже недавние крики одобрения воодушевленных воинов позади него не заглушали устоявшихся у него в голове криков его погибших недавно рядом стражей. Группа Коселло не жалела никого на своем пути, и у объединенных сил охранявших центральную часть стражей не было никаких шансов их остановить. Они поняли это слишком поздно, и даже Лирой, со всей мощью своего, во всех смыслах, оглушительного окто, ничего не мог им противопоставить. Его противником стал сам Коселло, оказавшийся до ужаса сильным октолимом, а умиравшие вокруг него люди его только деморализовали. Стражи центральной части понимали, что им не победить в этом бою, и еще могли надеяться на группу капитана южной части дальше, потому просили своего многими почитаемого и уважаемого командира бежать и укрыться в библиотеке. Лирой бы никогда не отступил сам, пока не услышал до ужаса гадкий, холодный как сама Бездна голос, также предлагающий ему отступить. Тот голос обещал ему и его людям спасение, если они отступят, забившись все вместе в библиотеку, и не будут преследовать бунтарей. Заметив, что Коселло при этом не двигается, он увидел промелькнувший в его глазах на мгновение лучик…тьмы. Именно после этого в сознании бравого командира пустило ростки небольшое семя до ужаса едкого страха. Он совсем не хотел вспоминать, как он, и пара десятков его солдат, забежали в библиотеку, а его стражи снаружи, еще сдерживающие бунтарей у самых дверей, эти самые двери закрыли. Испуганные стражи внутри использовали свое оружие, книжные шкафы, и собственные тела, чтобы окончательно запечатать эти двери. Лирой смотрел на все это пустыми глазами, остекленевшими не то от страха за своих людей, не то от страха перед собственной неминуемой гибелью. Он знал, что услышанный им голос ранее принадлежал даже не Коселло, которого он знал раньше, а кому-то совершенно другому, кого он узнал в нем только теперь. Он не знал, можно ли было ему верить, и совсем не мог заставить свое тело хотя бы шевельнуться, чтобы помочь своим людям удержать двери закрытыми. Тогда голос повторился, но уже не в его голове, а за теми самыми дверьми. "Двери не трогать. Пускай трясутся от страха внутри сколько хотят. Они все равно нам уже не помешают". Эти слова тогда многое значили для тех до смерти перепуганных людей, что все еще держали двери изнутри боясь подвоха. Лирой чувствовал, как внутренняя сила Коселло и присоединившихся к его группе заключенных-октолимов уходит дальше, вперед к южной части. Они, то есть люди Лироя, не оставили никого в резерве, и правда потеряли почти всех людей в том побоище. Именно отголоски той резни так долго держали в страхе многих из собравшихся в библиотеке людей, и Лирой никак не мог допустить возвращения того страха теперь, когда все, казалось, было уже позади.
Среди погибших тогда солдат было и несколько капитанов центральной части. Капитаны третьего и четвертого отряда погибли, сражаясь с группой Коселло, еще перед началом отступления товарищей в библиотеку, а часть пятого отряда во главе со своим капитаном до последнего обороняли двери библиотеки, пока не стало очевидно, что их шансы сдержать натиск бунтовщиков, как и их шансы защитить собравшихся внутри стражей, равны нулю. Около пятнадцати последних стражей пятого отряда, по команде своего капитана, бежали направо от библиотеки, то есть в западную часть. Неизвестно, что с ними происходило там, но они вернулись в библиотеку чуть позже в том же составе, и, явно разойдясь во мнениях со вторым капитаном Шенком и его командиром Лироем, отправились вдогонку группе Коселло, чтобы напасть на них со спины. Дальнейшая судьба их отряда до того самого момента, пока с их остатками на кухне между восточной и центральной частью не столкнулись Кирк и Термисорра, остаются загадкой, хоть и вполне очевидной. В подчинении каждого командира частей Шеагральминни находилось по пять отрядов и подконтрольные им стражи. Как вы сами понимаете, первый капитан центральной части, Вольдемар, с самого начала не участвовал в боях с товарищами, хотя и был единственным капитаном центральной части, кто присоединился к группе Коселло вместе со всем своим отрядом. Пока его отряд, самый малочисленный, но лучше всех подготовленный, по его приказу охранял Термисорру, отряды Кирка и Дювера действовали по собственной воле, в один момент разбежавшись кто куда. Тем моментом стало появление Литого Рыцаря, выпущенного из своей "темницы" кем-то со стороны. Рыцарь был в бешенстве, наблюдая за всем тем ужасом, творящимся вокруг него, и никак не мог простить того, кто, по словам выпустившего его человека, стоял за всем тем безумием. Конечно, это не было правдой, и тот человек лишь следовал заранее подготовленному плану, но…это было неправдой лишь отчасти.
К слову о Литом Рыцаре, и возвращаясь к делам насущным, центральная лестница Шеагральминни, над которой и висела кубическая темница Литого Рыцаря, находилась как раз перед входом в центральную библиотеку. Именно она, слева разрушенная упавшими на нее, и лежащими теперь впереди обломками той самой темницы, первой предстала перед глазами только-только открывшего двери библиотеки Лироя. С первого этажа она расходилась на лестницы справа и слева вверх, ведущие на второй этаж, и такие же сбоку на втором этаже, ведущие на третий. Тела погибших у тех дверей стражей уже давно были перенесены прочими в импровизированную мертвецкую, созданную из архивов библиотеки, и все что о них напоминало теперь – лишь лужи крови, да отрубленные от формы кусочки металла и ткани.
– Все отряды кроме моего – поднимайтесь по этой лестнице на свои этажи, и идите вперед по мостикам. – громко скомандовал Лирой, уже окончательно убедившись, что нигде в округе врагов нет.
– Оба левых мостика снесло клеткой Литого Рыцаря. Будет проще подняться туда по лестнице чуть дальше. – едва все отряды тронулись с места, окинул взглядом отсутствующие посередине мостики слева на втором и третьем этаже Кирк.
– Хорошо. Отряды Кирка и Шенка – поднимайтесь по той лестнице. – указал на лестницу слева уже около камер заключенных Лирой.
– Как людей не выворачивает от вида всей этой крови?.. – уже немало побледнела от отвращения Термисорра.
– Все уже привыкли. – равнодушно проговорил проходящий со своим отрядом вперед отряда Кирка Шенк.
– Ничего страшного, пока не начнет вонять. – с почти маниакальной улыбкой усмехнулся Мосс.
Термисорра, от услышанного случайно обратив внимание на правда уже появившийся отвратительный запах будто крови вперемешку с потом и жиром, крепко обняла свободную левую руку Кирка. Возможно, так ей было спокойнее, да и запах Кирка, по крайней мере еще живого, был куда лучше запаха, оставленного мертвецами.
Кажется, "самостоятельный отряд" и отряд Мосса что-то не поделили еще по пути, и не сразу смогли решить, кто пойдет по лестнице вверх первым. Пока они думали, а за этим, не понимая сути внезапной путаницы, наблюдал отряд Лироя, отряд Кирка уже пропустил вперед отряд Шенка, и шел за ними следом, также обходя стороной остатки бывшей темницы Литого Рыцаря. Как раз к тому моменту, как отряд Шенка добрался до третьего этажа, а отряд Кирка добрался до второго, Лирой почти вручную растолкал разбрасывающихся нецензурными выражениями воинов Мосса, и они, кое-как, начали подниматься наверх. Пока отряд Лироя проходил вперед, поставив раненых людей в окружении не раненых, а отряды Мосса и самостоятельных людей подходили к началу прямого холла на своих этажах, Кирк продолжал крутить в голове картины прежних дней, в которые он чувствовал себя по-настоящему живым. Он вспомнил почти все, что было так ему необходимо, хотя и до сих пор не понимал некоторых важным аспектов бунта в Шеагральминни и его в нем участия. Теперь ему это было уже не важно, ведь он вспомнил что-то куда важнее, и очень хотел поделиться этой радостью с Термисоррой, хотя еще и не решил, как ему стоит об этом заговорить.
– Ты улыбаешься? – также улыбаясь, но уже отпустив руку Кирка, смотрела на него она.
– Да. Вспомнил много всего хорошего. – кивнул он головой, сам немного удивленный, как она, возможно, прочитала его мысли.
– Ты же вспоминал про нас, правда? Когда мы были вместе, еще в Дельсберге.
– Да. Почему ты не сказала об этом в начале нашей встречи? Ты же знала?
– Ммм… – вдруг как-то отвела взгляд девушка. – Раньше ты выглядел иначе. Ты не знаешь, почему?
– Хорош трындеть, ядрена вошь. Все сюсюкаются и сюсюкаются. – грубо, нагло, и просто отвратительно, сделав голос более глупым и, якобы, смешным, прервал разговор Кирка и Термисорры уже дошедший со своим отрядом до нужного места Мосс. – Кругом убийства, кровь, и нас окружают одни враги. А они все сюсюкаются. Вы бы еще на месте потрахались.
Услышав последнее, презрительный взгляд Кирка будто насквозь пробил толстое лицо Мосса, пускай тот специально на него не смотрел, хоть и видел периферийным зрением. Термисорра же, густо покраснев, мгновенно прикусила язык и спрятала взгляд. Лирой, стоя ниже, только тяжело вздохнул, потерев большим и указательным пальцами правой руки лоб у висков.
– Командир приказал вести себя тише. Закрой хлеборезку, и следуй приказам. – ничуть не меняя лица, кинул Моссу с третьего этажа Шенк.
– Ты что там вякнула, палка от метлы?
– Все отряды – убавьте громкость. – громко, чтобы все наверняка услышали и замолчали, крикнул Лирой. – Если кто-то хочет поговорить, сделаете это на выходе. По информации, которую нам принес из хранилища пятый отряд, где-то впереди все еще может бесноваться Литой Рыцарь. Тем более, если кто-то захочет пройти в хранилище из любой части тюрьмы – им придется пройти через южную часть. Будьте начеку, или ругаться потом будете на том свете.
Больше ни у кого вопросов не было.
Едва Лирой подал соответствующую команду, все отряды сорвались с места, и отправились в путь. Они шагали почти синхронно, как было принято даже среди не особо дисциплинированных стражей Шеагральминни, и потому шли примерно с одной скоростью. На их пути не было почти никаких препятствий, и трупы, в основном, заключенных здесь встречались достаточно редко. Отряд Кирка даже не обратил внимания на испуганного заключенного, все еще сидящего в своей камере, провожающего их взглядом. Это был довольно редкий для Шеагральминни случай, ведь Коселло более чем активно агитировал заключенных из открываемых его людьми по пути камер бежать, или разносить остальную Шеагральминни по кусочкам. С того момента прошло немало времени, и все, кто хотел, уже давно покинули камеры и казармы. Шаги группы Лироя были слышны слишком отчетливо, чтобы подпустить к себе незадачливых мародеров, все еще тянущихся к хранилищу. Их было уже совсем немного, и с ними группа почти не пересекалась. По крайней мере, те, кто случайно, каким-то образом не разобрав их присутствия, попадались им на пути, так же спокойно с него сходили. Скорее всего, они думали, что эта группа тоже направляется в хранилище, и так отдельным индивидам там совсем ничего не останется, и потому просто разворачивались, и уходили. Была и другая, также вполне вероятная, причина. К тому моменту по тюрьме уже блуждали наемники из группы зачистки, подконтрольные Мерсеру, но для нападения на столь крупную группу их сил было недостаточно.
"Почему моя внешность изменилась?" – все время по пути думал Кирк. Он был почти уверен, что это имело некоторую связь с его первой потерей памяти, вызванной столкновением с Думой. Когда он думал об этом, ему казалось, что к его горлу подкатывается ком, и постоянно его сглатывал. На секунду он предоставил самому себе крайне забавное объяснение, которое сам тогда же посчитал бредом, что в том бою с Думой он потерял голову, и поэтому еще чувствовал боль в шее. Прошу прощения, если подобное не показалось забавным вам. У нас, некромантов, немного своеобразное чувство юмора.
Путь был уже наполовину пройден всего за пару десятков минут. Кристаллы Зоота светили достаточно тускло, да и снаружи тюрьмы, что в той части было почти невозможно понять, было уже темно. Некоторые члены группы уже довольно активно зевали, чувствуя легкую сонливость, будто заложенную во всех людях физиологически с рождения, и потому немного потеряли прежнюю бдительность. Они уже вынашивали в голове гениальные, и точно радостные планы на ближайшее будущее, сразу, как только покинут Шеагральминни. Они не думали, что на них будет объявлена тайная охота, и, в целом, правильно. Пускай читателю это показалось бы логичным – бежавших в тот день из тюрьмы людей никто не преследовал, поскольку это не было частью ни одного из Великих Планов. Назовем их именно так, потому что именно Великими Планами называли подобное раньше сильные мира сего, вроде тех же Археев.
Также, в одном месте правая сторона второго и первого этажа обдавались слабыми ручейками протекающей их одного коридора третьего этажа ледяной водой. Неизвестно, что в тех помещениях выше была разрушено, в результате чего по полу разлилось столько воды, но ручейки те некоторые члены отряда Лироя специально обходили стороной. Возможно, они просто боялись промокнуть в и без того неприятном окружающем холоде, или просто знали о составе этой технической, полной всякой грязи, воды. По пути они сталкивались с множеством интересных вещей, которые, тем не менее, в мою историю не войдут.
Время тянулось достаточно медленно, и главное, только слегка напряженно. Большой объем группы успокаивал всех ее членов, и все они безоговорочно верили в свои силы, и, главное, верили в светлое будущее, ждущее их впереди. Но Кирку и Термисорре все время что-то не давало покоя. Они были вместе, как и прежде, и Термисорра часто думала, что для них даже эта встреча спустя какое-то время была судьбой. Ее еще детские мысли нарушало лишь небольшое неприятное предчувствие, будто говорившее в ее подсознании «не идите туда». Она сама не понимала причины своего волнения, и не чувствовала, как о том же переживал Кирк. Только Кирк видел часто предстающий где-то впереди, почти незаметный призрачный образ, будто был тот отпечатком чьей-то души, теперь блуждавшей вокруг него с определенной целью, проводя его к его судьбе. Он уже знал, какую судьбу ему приготовили его былые союзники в лице людей Мерсера, и потому переживал лишь больше. Силуэт никуда не сворачивал, выглядывая из дальних коридоров, выскакивая из камер заключенных на разных этажах, и точно вел его только вперед. Сердце Кирка билось сильнее с каждой секундой, от каждой темной мысли «ты приведешь к смерти не только меня», мелькающей в его голове.
