Александр Леонидович Аввакумов
Душман. Зачистка
***
Услышав лязг дверного запора, Лавров, молча, поднялся с нар. В камеру вошел молодой парень, огромного размера. Увидев его, он улыбнулся и сел на лавку у стола.
– Что скажешь, залетный? – неожиданно для него, спросил парень.
«Откуда он знает, что я не местный? – невольно подумал Павел. – Значит, ему об этом рассказали сотрудники милиции. Похоже, я попал в «пресс-хату». Сейчас начнется силовое давление»
– А, что бы ты хотел услышать от меня? – ответил Лавров.
Он достал из кармана сигарету и закурил.
«Выходит это и есть Никола – решил он. – Его, похоже, даже не обыскивали, да и зачем его обыскивать, ведь он их человек».
– Чего уставился? Убери свои зенки и не смотри на меня так.
Павел промолчал, однако, продолжал внимательно рассматривать предстоящего ему противника. То, что этот человек вошел в камеру неспроста, было понятно сразу. Уж больно уверено он вел себя в ней, давая ему понять, кто в доме хозяин.
– Слышишь, залетный! Ты, случайно не из блатных? – спросил он его и, получив отрицательный ответ, похоже, облегченно вздохнул.
Как он его понял, ему не хотелось иметь каких-то врагов среди воров и блатных.
– Слушай ты, сладенький, – произнес он. – Ты не хочешь постирать мои носки?
«Началось, – подумал Лавров. – Может, не стоит дальше с ним разговаривать, ведь без драки похоже все равно не разойтись? С другой стороны, зачем драться, если у тебя есть пистолет?»
Павел подошел к двери и сильно постучал в дверь.
– Рано ломишься из хаты, – произнес Никола. – Я еще не успел с тобой по душам поговорить.
Он встал со скамейки и молча, направился в его сторону, вытянув руки вперед. Его огромные руки, покрытые рыжими густыми волосами, были похожи на могучие клещи, способные перемолоть все что угодно. Когда он схватил его в свои недружеские объятия и крепко прижал к своей могучей груди, лишая Лаврова возможности не только вырваться, но и дышать, он правой свободной рукой выхватил из-за пояса пистолет и молча, уперся им в его большой по объему живот.
– Еще одно движение, Никола и я всажу в твой живот пулю. Я думаю, что ты не хочешь умирать?
Он сначала не поверил ему, но, тем не менее, освободил его из своих объятий. Увидев в руках Павла пистолет, он просто растерялся и сильно испугался. Судя по его лицу, он никак не мог понять, откуда у него мог взяться здесь в камере пистолет.
– Ты, что, мужик! Да, я тебя просто по-братски обнял? А, ты?
– Если бы я не был наслышан о тебе Никола, я бы может, и поверил бы тебе. Но, слишком много вы здесь людей погубили, вот я и приехал сюда, чтобы разобраться со всеми вами. Я твоему приятелю, ну тому, что при пагонах, говорил кто я. Но он мне не поверил. Его брат со своими друзьями залезли в мой номер и забрали все мои личные вещи, в том числе и мое служебное удостоверение. Однако и это их не остановило. Придется, похоже, мне самому решать этот вопрос.
Лавров говорил, но сам не спускал с Николы глаз. Он догадывался, что тот предпримет попытку завладеть его оружием. Он видел, как менялось его лицо, как напрягались его могучие мышцы на груди и руках. Он хотел вскочить с лавки и броситься на Лаврова, но он его опередил. Павел что силы ударил его рукояткой пистолета по лицу. Он тихо охнул и, схватившись за окровавленное лицо своими большими руками, тихо пополз в угол камеры, выплевывая изо рта выбитые им зубы.
– Ты видно, так ничего и не понял. Тем хуже для тебя.
– Слышишь, мужик! Я здесь не при делах. Меня попросили просто «прессануть» тебя в камере, чтобы ты не дергался, когда они начнут вытаскивать тебя отсюда. Ты, же хорошо знаешь, что тебя ожидает, когда они тебя вытащат отсюда?
– Ну и что?
– Машина, ДТП и в ящик. Это они уже давно научились делать. Не ты первый, ни ты последний.
– Понятно. Кто у них главный?
– Я не знаю. Ко мне часто обращался Максим, ну тот, что старший лейтенант. Знаю, что брат его при деле. А, вот кто у них главный, я не знаю.
– Хорошо, Никола. Живи пока. Значит, они скоро придут за мной?
– Наверняка, через час, а может быть и быстрее.
Павел сел на нары. Теперь, между Лавровым и Николой было метра три, и он был спокоен, так как он, наверняка, мог дважды выстрелить в этого человека, если бы он вновь предпринял попытку напасть на меня.
***
Прошло минут сорок. В коридоре послышались шаги. Раздался лязг открываемой двери и в камеру вошел старший лейтенант и сержант милиции.
– Ну, что Петров? Пойдем, поговорим! Время твое вышло, – произнес он, как-то обыденно.
Офицер бросил свой взгляд на забившегося в угол Николу, не совсем понимая то, что произошло до его прихода в камеру. Не обращая на Лаврова никакого внимание, он повернулся лицом к Николе.
– Что-то я не совсем понял, что здесь произошло? – спросил он Николу. – Почему ты сидишь в углу, как школьник и молчишь?
Никола не ответил, а лишь показал ему на Павла. Когда старший лейтенант повернулся к Лаврову лицом, ему показалось, что фуражка на его голове немного приподнялась над головой. Глаза его округлились и полезли от удивления на лоб, отчего лицо его стало до того комичным, что он не сдержался и засмеялся.
– Давай, лейтенант, присаживайся на лавку, – скомандовал ему Павел, направив ствол пистолета ему в грудь. – И, ты тоже, сержант садись. Не рассчитывайте, что сможете вырваться от сюда. Я стреляю не плохо, и завалить вас всех здесь, для меня не представляет особой сложности. Сколько сейчас времени?
– Около двух часов ночи, – ответил сержант.
– Значит, до восьми часов утра, вас никто не побеспокоит. Сержант, надень на руки старшего лейтенанта наручники, пусть привыкает понемногу. Скоро они будут для него привычны.
Сержант быстро исполнил команду Лаврова, чем вызвал у того приступ ярости и раздражения.
– Ты, что творишь? Да, тебя за это под суд отдадут, – завопил он во всю глотку.
– Да, лучше под суд, чем он меня убьет здесь, – ответил ему сержант. – Это твои дела, ты за них и ответишь.
Забрав ключи от камеры, Павел закрыл всех в камере, а сам, подталкивая старшего лейтенанта стволом пистолета, повел его в кабинет. На улице стояла ночь и лишь где-то там, в ночной тишине, лаяла одинокая собака. Они прошли мимо комнаты дежурного по отделению. Лавров заглянул в кабинет дежурного. Там, положив, голову на столешницу стола, крепко спал офицер.
– Давай, заходи, Максим, – предложил он ему, чем вызвал удивление у старшего лейтенанта.
– Откуда вы меня знаете?
– От верблюда. Мы за вами давно охотимся и вот только сегодня, а вернее вчера мне повезло выйти на вас. Я же тебя предупреждал о последствиях твоего шага, а ты мне, почему-то не поверил. Я же тебе говорил, кто я и ты снова не поверил. Теперь тебе придется пожалеть за это, – блефовал Лавров.
– Что ты мне сделаешь? Убьешь?
– Нет. Ты сам застрелишься. Сначала напишешь явку с повинной на имя местного прокурора, а затем пустишь себе пулю в лоб. Тебя подобный расклад устроит?
– Никто не поверит, что я застрелился сам.
– А, мне это и не нужно, чтобы в это верили. Люди поговорят немного об этом и забудут. Давай, я освобожу тебе одну руку, для того, чтобы ты мог писать, – обратился он к офицеру.
Павел быстро расстегнул ему браслет и приковал его к батарее отопления.
– Вот лист бумаги, пиши.
– Я ничего писать не буду, – произнес лейтенант. – Ты же Петров не будешь стрелять меня прямо здесь?
Лавров встал со стула и достал из ящика стола нож, которым еще два часа назад, баловался Максим. Недолго думая, он вонзил его ему в ногу. Он ойкнул и испугано посмотрел на него.
– У тебя два выхода, Максим. Либо ты истекаешь кровью, либо пишешь. Решай сам, – произнес Павел и вырвал нож из кровоточащей раны.
Максим со страхом смотрел, как его серые форменные брюки пропитываются кровью.
– Остановите кровь, я все напишу! – испугано прошептал он.
Лавров перетянул бедро его же ремнем и снова подтолкнул ближе к нему лист бумаги.
– Пиши, все подробно. Когда ваша бригада была организована, кто главный и все ваши преступления. Ты самое главное не стесняйся. Мы все это хорошо знаем, но мне нужна, твоя бумага.
Он взял ручку в руки и начал писать.
***
Максим все писал и писал, иногда бросая свой взгляд на раненную Лавровым ногу. Теперь он вспомнил, где видел этого человека, который сидел напротив него. Это был именно тот человек, которого так долго разыскивала краевая милиция и прокуратура. Судя по всему, за ним гора трупов и ему ничего не стоит взять и убить его. От этой мысли ему становилось как-то не по себе. Он отложил ручку в сторону и снова внимательно посмотрел в его сторону. Перехватив его взгляд, Павел поднял пистолет и направил ему в лицо.
– Максим! Я тебе советую писать, а не рассматривать так пристально меня. Мне это не нравится, и я могу случайно выстрелить тебе в голову.
От этих слов он поежился и, схватив лежащую на столе ручку, снова начал писать. На столе уже лежала стопка исписанных им листов, их было уже семь или восемь, исписанных мелким убористым подчерком. За окном посерело, а это значит, скоро восход. Павел подошел к окну и открыл его настежь. В кабинет ворвался запах цветущих цветов. Где-то вдали, словно соревнуясь между собой, заголосили петухи. Наконец, он закончил писать и, взглянув на него, отложил ручку в сторону.
– Все, – произнес он облегченно. – Больше я ничего не знаю.
– Хорошо. Где сейчас твой брат и его друзья?
– Они меня ждут в автомастерской.
– Сколько их? Трое, четверо?
– Трое. Четвертый спит дома. Он, как правило, не принимает участие в наших делах. Мы просто ему отстегиваем двадцать процентов, а он нас прикрывает.
– Все ясно. Это и есть ваш главарь.
– Почему главарь? Просто «крыша» и не более.
Лавров порылся в тумбочке и, найдя в ней чистый конверт, положил туда явку с повинной. Взяв со стола его ручку, он написал на ней адрес краевой прокуратуры.
– Ну, что Максим, вот и все. Я пошел за деньгами и машиной. Больше ты обо мне никогда не услышишь. Тобой будут заниматься другие уважаемые люди. Я советую тебе быть с ними откровенными. За вашей группой много трупов и других тяжких преступлений. Уходить в бега не советую, найдем, пощады не будет. Ты понял меня? Считай, что тебе здорово повезло. Сейчас все твои друзья тихо умрут.
Павел с силой выдернул телефонный шнур из стены и выбросил аппарат в окно.
– Не кричи! Услышу, вернусь и убью. Где у тебя ключи от машины.
Он порылся в правом кармане брюк и, найдя там ключи от машины, положил их на стол. Лавров вышел из здания милиции и направился к стоявшей у ворот машине. Двигатель несколько раз чихнул и завелся. Вдруг из-за угла здания показалась Зоя. Она бегом бросилась к машине и полезла в кабину.
– Володя! Я с тобой!
Павел взглянул на нее и молча, махнул рукой. После того, что она сделала для него, оставлять ее здесь в поселке, было опасно. Выжив сцепление, они помчались по спящим улицам поселка. Около гостиницы он остановил машину и, выскочив из машины, заскочил в гостиницу. Там на диване мирно спала администратор. Стараясь не разбудить ее, он осторожно подошел к стойке и вырвал из журнала регистрации листок, на котором значились все мои анкетные данные. Сделав это, он вышел из гостиницы и сел в автомашину.
– Ну, что, Зоя? Помчались?
Она улыбнулась Павлу. В этот момент он почему-то подумал, что она не понимает, куда и зачем он едет. Что ее тоже захватил какой-то непонятный ему кураж. Но, на самом деле, все это было не так, как ему тогда казалось. Просто глядя на нее, он, тогда не знал, что она увязалась за ним не просто так, а преследуя свою выгоду. Он остановил машину в метрах ста от автосервиса.
–Зоя! Ты подожди меня здесь, я скоро вернусь обратно. Только никуда не уходи, – предупредил он ее.
Лавров вышел из машины и, скрываясь за высокими кустами, осторожно направился в сторону автосервиса. Он подошел к корпусу и двинулся вдоль стены. За углом здания, он увидел открытое окно. Открыв настежь раму, Павел влез в внутрь помещения и, достав из-за пояса пистолет, взвел его. Толкнув дверь, он оказался в длинном узком, заваленным разным хламом, коридоре. Закрыв за собой дверь, он осторожно двинулся вдоль коридора в сторону, откуда доносились пьяные мужские голоса. Чем ближе он подходил к концу коридора, тем громче звучали голоса. Похоже, мужчины играли в карты и поэтому спорили между собой, обвиняя друг друга в воровстве. Он остановился и, глубоко вздохнув, толкнул металлическую дверь. В небольшой комнате за столом сидело трое мужчин и о чем-то громко спорили. В мастерской было сильно накурено и поэтому они не сразу разглядели, кто вошел в помещение. Первым пришел в себя брат Максима. Он вскочил со стула и бросился к стулу, на котором лежал обрез двуствольного ружья. Лавров нажал на курок. Выстрел оглушил всех, в том числе и его. Мужчина схватился за прострелянную грудь и, сшибая и опрокидывая стулья, повалился на грязный пол.
– Ну, что, суки! Не ждали? – закричал Павел. – Где мои деньги и вещи?
– Да, пошел ты! – выкрикнул пьяным голосом, мужчина в клетчатой рубашке.
– Не правильный ответ, – произнес Лавров и выстрелил в него.
Пуля попала ему в голову, обрызгав и испачкав хозяина автосервиса кровью и фрагментами разбитого черепа и мозгами. Павел направил пистолет на хозяина помещения.
– Что ты скажешь?
Он упал на колени и завопил тонким женским голосом.
– Не убивай! Деньги и вещи лежат вон там в углу. Я никакого отношения к этому не имею.
– Где моя машина?
– Она еще не готова. Можешь взять мою машину. Она стоит у ворот.
–Пиши доверенность, – приказал он ему и протянул ему паспорт, который забрал у Максима.
Тот сел за стол и стал трясущими от страха руками, писать доверенность. Закончив писать, он протянул паспорт Лаврову, с вложенной в него доверенностью. Сунув документы в карман куртки, он выстрелил в него. Пуля, пробив ему грудь, намертво пришила к грязной стене. Добив брата Максима, он вышел во двор, где стояла его машина. Лавров сунул кусок ветоши в бензобак машины, я поджог ее. Открыв окно машины, он швырнул в салон пылающий факел. Машина вспыхнула моментально. Высокий черный столб дыма поднялся над поселком.
Автомобиль хозяина сервиса действительно стояла за углом сервиса. Он открыл багажник и бросил в него все свои сумки с вещами. В этот момент во дворе сервиса раздался сильный взрыв. Это взорвался бензобак горевшего автомобиля. Павел сел в «Жигули» и быстро помчался по улице. Остановив машину, он посадил в салон Зою, и они помчались в сторону трассы.
***
Проезжая Волгоград, Лавров остановил машину около большого универмага.
– Пошли – обратился Лавров к Зое. – Нужно тебе что-то купить. В таком виде в Москве, как у тебя, нельзя показываться, так как сразу же загремишь в милицию.
Зоя долго ходила по отделам. Он купил ей все, что она выбрала.
– Сейчас пойдем в баню. Нужно вымыться. Я давно мечтал помыться в нормальной бане.
– Володя! Может, возьмешь номер? Я тебе спинку потру.
– Спасибо за предложение. Я сам, как-нибудь справлюсь с этим. Ты вещи свои возьми, там и переоденешься. Старье все выброси. Кстати, вот тебе деньги, сделай себе укладку и маникюр. Не жмись, деньги есть.
Остановив машину около бани, он купил билеты и они, поднявшись на второй этаж, разошлись в разные стороны. Павел давно не испытывал подобного наслаждения, ныряя после парной в холодную воду. Ему трудно передать, то наслаждение теплом и паром, которое, он испытал в бане. Лавров вышел из бани первым и присев в машине, стал ждать, когда из бани выйдет Зоя. Ждать пришлось довольно долго. Наконец она появилась. Она была не узнаваемая. Новая стрижка с укладкой, сделали ее лицо не узнаваемое. Купленная в универмаге одежда, подчеркивала ее неплохую фигуру, а новые туфли на высоком тонком каблуке, делали красоту ее ног просто не отразимой.
– А, вы мадам, неплохо выглядите, – сделал Павел ей комплимент. – Вас Зоя, практически не узнать».
Она улыбнулась ему и села в машину.
– А, сейчас куда? – спросила она его.
– Предлагаю поужинать в ресторане и в Москву.
Они недолго кружили по городу и, выбрав ресторан в центре города, направились в него. Заказав ужин, они стали ждать, когда официант исполнит их заказ.
– Володя! Ты меня извини, но мне нужно выйти. Ну, ты знаешь, всякие женские дела. Посиди пока один, я скоро подойду.
– Хорошо. Только долго не задерживайся, а то все остынет.
Она встала из-за стола и вышла из зала. Вскоре подошел официант и стал подавать заказанные нами блюда. Павел невольно посмотрел на часы. Зоя отсутствовала уже минут тридцать. Какое-то нехорошее предчувствие охватило его. Он встал из-за стола и, оставив деньги на столе, направился к выходу. Лавров остановился около женского туалета и стал ждать, когда из него кто-то выйдет. Прошло минуты три, дверь открылась и из туалета вышла женщина.
– Извините меня, пожалуйста, – обратился он к ней. – Вы не подскажите, там, в туалете женщины в черном костюме и белой блузки случайно нет?»
Женщина посмотрела на него, как на сумасшедшего.
– Там нет никого, молодой человек. Не там вы ищите женщину своей мечты.
Ее слова ударили Лаврова сильнее, чем он ожидал. Он повернулся и бросился к своей машине. Багажник машины был открыт. Баул с деньгами и ценностями исчез.
«Ай, да, Зоя, – подумал он. – Здорово, ты меня кинула».
Открыв дверь машины, он сел в нее, завел двигатель и поехал искать Зою. Павел крутился по городу, стараясь отгадать, куда она могла направиться с его деньгами, но все попытки найти ее, закончились безуспешно. Время шло, наступал вечер. Улицы города стали пустеть.
«Куда же ты могла направиться с такими деньгами? – гадал он. – Ведь баул с деньгами и ценностями был довольно тяжелым для физически сильного мужчины, а не то, что для женщины».
Лавров сделал еще один круг по городу, затратив на это чуть более часа. Отчаявшись вернуть свои деньги, он выехал из Волгограда и направился в Москву, прикидывая в голове, что ему доложить руководству об исчезновении денег. Он хорошо знал, что ни одно из его оправданий не будет принято в серьез. Потерять добытые деньги было непростительно глупо и смешно.
Почувствовав голод, он остановил свою машину около небольшого кафе. Закрыв машину, Павел направился в точку общепита, в надежде перекусить. Недалеко от заведения он заметил междугородний автобус Волгоград – Воронеж. Что-то заставило его остановиться и направиться к нему. Около автобуса сновали пассажиры, которые группами исчезали за белым высоким забором, на котором красовались две известные всем буквы. Лавров уже повернулся, чтобы направиться в кафе, когда случайно увидел Зою, которая вышла из туалета и чуть ли не бегом направилась к автобусу. Он еще раз посмотрел ей в след. Павел не мог ошибиться, это была точно она. Забыв про голод, он побежал к своей машине. Секунда, другая и он, выехав со стоянки, направился вслед за автобусом.
***
Не доезжая километров сорок до Воронежа, Зоя вышла из автобуса и стала ловить попутную машину. Вскоре около нее остановилась бежевая «девятка». Переговорив с водителем, она села в машину, и они поехали в сторону города. Лавров ехал следом на расстоянии метров ста от них, не вызывая у них никаких подозрений. При въезде в город, она остановила машину и, подхватив тяжелый кожаный баул, пошла вдоль дороги в сторону виднеющихся пригородных домов. Павел не стал ждать, когда она войдет в дом и, выйдя из машины, окликнул ее:
– Мадам! Вам не помочь? Я смотрю, вы кое-как тащите этот баул. Наверняка, он набит моими деньгами.
Услышав его голос, она выпустила из рук баул и остановилась, не в силах обернуться назад.
– Вот и делай людям добро, – произнес он, подходя к ней. – Неужели ты думала, что я не найду тебя?
Она медленно обернулась. На ее растерянном лице появилась гримаса, мало, чем напоминающая улыбку.
– Извини меня, Володя! Бес попутал, – тихо произнесла она. – Быть у ручья и не напиться. Ты, меня убьешь за это?
– Нет. Ты сама себя уже убила. Зачем мне об тебя пачкать свои руки.
Она снова натянуто улыбнулась ему. Он подошел к ней и, оттолкнув ее в сторону, взял в руки свой баул. Занятый этим, он не заметил, как около его машины остановилась милицейский автомобиль.
– А, Зоя? Ты откуда? – раздалось у Павла за спиной. – Я думал, что ты окончательно исчезла с горизонта моей жизни. А, ты, вот опять появилась здесь?
Лавров оглянулся назад. К ним приближался капитан милиции. На его лице светилась приветливая улыбка.
– А, то кто? Твой новый мужик? А, что скажет, твоя мать?
– Не ваше дело, товарищ участковый. Как-нибудь сама решу эту проблему.
– Не груби, Зоя. Я теперь не участковый инспектор, а начальник вашего отделения. Ты, как прибыла к нам сюда с надзором или нет? Если будешь грубить, я его тебе установлю. А, ты кто такой? Такой же вор, как и она? А, ну покажи свои документы и вещи. Откуда у тебя такой дорогой баул?
Павел, молча, достал из кармана свой паспорт и протянул его капитану. Он открыл его, прочитал и сунул его в карман.
– Что у тебя в бауле? Давай, открывай, показывай.
– По-моему это лишнее, капитан. Мало ли что у меня лежит там? Я же не проверяю ваши личные вещи?
– Я, что-то не понял, как тебя там, Петров? Тебе не кажется, что ты, что-то путаешь?
Лавров, молча, сунул руку в карман и достал из него служебное удостоверение, которое протянул капитану. Он открыл его, рука его мелко задрожала. Он впервые в своей жизни держал подобное удостоверение.
– Извините, – еле слышно прошептал он. – Еще раз извините. Кто бы мог подумать, что у нее такие знакомые?
Он моментально вернул Павлу паспорт и, козырнув ему, побежал к своей автомашине. Лавров взял свой баул и, посмотрев на Зою, сел в машину.
– Сволочь! – услышал он за своей спиной.
Павел не стал оборачиваться и выяснять отношения. Да и что он мог ей сказать? То, что она не права? Она и сама все это хорошо знала. По-человечески, он ее отлично понимал, еще полчаса назад она было невероятно счастлива от свалившегося на нее богатства и вдруг его не стало. Не каждый мог так спокойно расстаться с такими деньгами, но она смогла, выразив всю свою злость в единственном брошенном ему слове.
Лавров спокойно завел свой автомобиль и, стараясь не задавить стайку домашних гусей, которая неторопливо переходила улицу, стал медленно выруливать в сторону трассы. Он взглянул в зеркало заднего вида. Зоя по-прежнему стояла посреди дороги и смотрела вслед удаляющейся от нее машины, которая увозила ее удачу.
***
До Москвы Павел добрался без особых приключений. Перед въездом в город он позвонил полковнику Машину и доложил о выполнении задания.
– Деньги Кузмина у тебя с собой? – поинтересовался он у Лаврова.
– Так точно. Со мной. Их нужно сдать в финансовый отдел КГБ. Когда я могу туда приехать?
– Ты, что Лавров, заболел на голову? Кто у тебя примет эти ценности? Завтра отдашь их мне под расписку. Я сам их передам в финансовую часть. Надеюсь, понял?
– Так точно. Как скажите, Леонид Павлович.
– Что у тебя еще?
– У меня есть еще кое-какие ценности.
– Откуда они?
–Я все изложил в рапорте. Тогда до завтра, товарищ полковник. Мне звонить и докладывать генералу Антипову?
Мне показалось, что это вопрос вызвал у полковника Машина панику.
– Тебе не кажется Лавров, что ты немного заигрался? Кто ты и кто генерал? Я сам ему все доложу. Понял?
Павел переночевал на конспиративной квартире и утром, чисто выбритый, в темном костюме при галстуке, прибыл к месту встречи. Он стоял около входа в метро и держал в руках кожаный баул, набитый деньгами. Часы показывали десять, однако, полковника Машина не было. Он переходил от одной колоны к другой, надеясь, что он, наверное, что-то напутал и встал около другой колоны, а не у той про которую говорил тот. Наконец, Павел не выдержал и направился к своей автомашине. Неожиданно около него остановился черный «Мерседес». Стекло машины опустилось, и он увидел полковника.
–Садись, Лавров! – скомандовал он.
Павел сел в автомобиль и поставил между ног баул. Полковник Машин погладил баул рукой и посмотрел на него.
– Кто знает об этих деньгах?
– Кроме нас, никто, товарищ полковник.
– Ты, наверное, догадался, почему я забираю эти деньги у тебя, чтобы сдать их. Без обиды, Лавров. Пойми меня правильно. Ты в системе официально не числишься, и поэтому посторонний человек не может сдать эти деньги в нашу контору. Главное не унывай, я все сделаю за тебя. Кстати, о каких ценностях говорил ты? Покажи их мне!
– Вот, товарищ полковник, мой рапорт. Там я все отразил, там же передаточная ведомость с указанием всех предметов, находящихся в этой шкатулке.
Полковник взял в руки шкатулку и открыл ее. Блеск золота, драгоценных камней зачаровал его. Он взял в руки перстень с массивным зеленым камнем, обрамленный по бокам мелкими бриллиантами и преподнес его к глазам, а затем посмотрел на свет. Рука его мелко задрожала.
– Ты, знаешь Лавров, я очень доволен результатами твоей работы. Если бы я мог представить тебя к правительственной награде, то я бы обязательно сделал бы это. Я тебе обещать не могу, но постараюсь через генерала сделать так, чтобы ты получил двадцать пять процентов от стоимости этих ценностей.
Он закрыл шкатулку и положил ее в баул. Лицо его покраснело. Он похлопал Павла по плечу.
– Я доволен тобой. Ты просто молодец. Ты мне сразу тогда понравился, когда я тебя увидел в школе КГБ. Жалко, что на нелегальном положении, а то бы я тебя обязательно бы назначил начальником отдела.
«Вот «чешет», – подумал Павел, слушая его. – Так бы он меня назначил? Там таких людей, как я сотни».
Он внезапно замолк и посмотрел на него.
– Лавров! Неделю отдыхаешь и в Магнитогорск. Там нужно будет разобраться кое с кем. Куда не кинь, одни воры и казнокрады.
– Есть, в Магнитогорск, товарищ полковник.
– Отдохнешь, позвонишь. Инструкцию и задание получишь у Чернышева.
– Все понял, товарищ полковник. Разрешите отдыхать?
–Свободен. Кстати. Я надеюсь, что весь наш разговор останется между нами.
– Так точно, товарищ полковник.
«Мерседес» тихо тронулся и через мгновение растворился в потоке автомашин.
ВТОРАЯ ЧАСТЬ
Лавров просто растворился в этом большом и шумном городе. Еще недавно мучавшие его проблемы и сомнения куда-то исчезли. Пятигорск, Эдик, Гиви, Зоя, Кузмин и его супруга остались где-то вдали, и ему не хотелось, не только думать об этих людях, но и вообще вспоминать все эти лица. Дни летели словно минуты. Однажды поздно вечером в его комнате зазвонил телефон. Это был первый звонок, за все время его проживания в этой квартире. Павел поднял трубку. Мужской голос, не здороваясь, напомнил ему, кто есть кто.
– Завтра, в десять у памятника Пушкину. Вопросы есть? – поинтересовался незнакомец.
– Нет. Мне все понятно.
Павел положил трубку. Его настроение сразу же упало до нуля. Он прошел на кухню и, налив в стакан водку, выпил ее одним глотком. Водка было «жесткой» и моментально опалила его горло горечью и огнем. Запив ее холодной водой, он лег спать.
Лавров долго выбирал место, чтобы пристроить свою машину на этой оживленной московской улице. Наконец, он увидел просвет среди припаркованных машин и с большим трудом втиснул в него свою машину. Закрыв ее на ключ, он медленно побрел в сторону памятника Пушкину. Несмотря на утренние часы, воздух в городе был уже раскален. Жар исходил от асфальта и фасадов домов и улица, как ему показалось, была какой маленькой частью большого мартеновского летнего цеха. Фигуры людей кривились в исходящих потоках марева, и трудно было понять на самом деле, он кривой или его таким делает палящий зной.
Подполковника Чернышева он заметил сразу. Тот сидел на лавочке и читал газету.
– Извините. Можно присесть?
– Садитесь, места здесь бесплатные.
Павел сел рядом с ним и посмотрел на него.
– Начну с того, что генерал Антипов очень доволен твоей работой. Он просил меня передать тебе его привет.
– Спасибо, – тихо ответил Лавров.
Ему все время хотелось спросить у него о валюте и ценностях, переданных им полковнику Машину, но он сдерживал себя от этого провокационного вопроса.
– Вот возьмите конверт. В нем ваше новое задание, инструкция и план ввода в разработку. Все необходимое найдете в камере хранения Казанского вокзала. Номер ячейки там указан. Связь, одноканальная, через нашего человека. Прямые контакты с правоохранительными органами запрещены. Вопросы есть?
– Пока нет.
– Если возникнут в течение дня, позвоните мне. До свидания, удачи вам!
Он встал со скамейки и, свернув в трубочку газету, направился вдоль улицы. Павел проводил его взглядом и, взяв в руки конверт из плотной бумаги, пошел к машине, около которой уже стоял работник ГАИ.
– Нарушаем, молодой человек? – обратился он к Лаврову, когда он стал открывать дверь своей машины.
– Куда денешься капитан. Служба, есть служба, – ответил он ему и протянул в его сторону служебное удостоверение.
Офицер, молча, козырнул ему и направился к следующей машине, около которой появился ее владелец. Лавров завел двигатель машины и поехал в сторону Казанского вокзала, чтобы узнать расписание поездов идущих в сторону Сибири. Остановив машину на стоянке, он прихватил с собой портфель и направился в сторону вокзала. Неожиданно, кто-то схватил его за кисть руки. Павел резко развернулся. Перед ним стоял его знакомый по школе КГБ. Если память ему не изменила, это был Сутугин Глеб.
– Привет, Павел! – поздоровался он с ним. – Узнал или нет? Это же я, Сутугин!
Лавров кивнул ему головой и крепко пожал протянутую им руку.
– Как ты? – поинтересовался он у него. – Я рад, что ты еще жив. Давай, сядем где-нибудь, поговорим?»
Лавров закрутил головой, пытаясь отыскать место, где можно было поговорить, в спокойной обстановке, не привлекая к себе внимание посторонних людей. Видя его замешательство, он сам предложил место. Они зашли в небольшое кафе и сели за столик.
– Пить будешь? – спросил Сутугин его. – Не знаю, как ты, а я выпью. Если бы не эта зараза, то, наверняка, сошел с ума.
– Что так, Глеб? Неужели выход в водке?
– Мне страшно, Павел, – схватив его за руку, прошептал он. – Творится, что-то не понятное. От всей нашей группы почти ничего не осталось. Ты помнишь, что они нам говорили? Родина не забудет вас. На вас, сейчас, смотрит народ и вы должны сломать хребет преступности.
– Да, Глеб, я это все помню, – ответил Лавров ему, стараясь освободить свою руку из его руки. – Что случилось, Глеб? Что за паника?
– Что может быть хуже, чем предательство. Таких, как мы, стали сдавать «ворам» и милиции. Ты с кем работаешь?
– Какое это имеет значение? Ты, можешь мне нормально все рассказать? Ты, что все намеками и намеками?
– Ты же знал, Сергея из Рязани? – спросил он Павла. – Так его вчера блатные зарезали. Насколько я знаю, они его зарезали прямо в конспиративной квартире. Скажи мне, откуда они узнали его адрес? Семенова Аркашку, они убили в поезде. Он поехал в Челябинск по заданию. Может, я что-то не понимаю, но все это звенья одной цепи. Мне кажется, что центр начинает отказываться от наших услуг. Похоже, все они хотят быть чистенькими.
