Александр А.
Паша
На взгляд Евгения и по словам Кирилла, Паша стал значительно лучше спать, такие выводы он сделал лишь потому, что тот перестал говорить во сне. Евгений надеялся на улучшения, но всё же ждал того момента, когда те люди, которые сотворили это с Пашей и Сайнарой, будут найдены. Ненависть к ним начинала угасать, так как в перспективе отъезда был всё же шанс начать действительно новую жизнь.
Возвращаясь в Петербург, они выехали в солнечную погоду, за рулём находился Кирилл, так как они условились, что часть пути проедет он, а после их остановки для того, чтобы размяться и перекусить, штурвал возьмёт на себя Евгений. Так они и сделали. Отъезжая всё дальше и дальше от дедушки и бабушки, на душе становилось немного грустно и обуславливалось это ещё и тем, что позади оставалось яркое солнце, а впереди над их городом зависли тёмные тучи, не предвещающие ничего хорошего.
Неделю спустя.
Вернувшись домой, к Паше вернулось всё то, что постепенно начинало уходить у дедушки и бабушки в гостях. Ненависть заполняла и переполняла вновь, особенно после очередного посещения отделения полиции, сразу после того, как он съездил с отцом в их поликлинику для осмотра его состояния. Ухудшение не было в физическом плане, но вот в моральном произошёл тяжёлый всплеск негативных эмоций после того, как полицейский с ехидной улыбкой вновь пожал плечами и предложил забыть обо всём и жить дальше, так же, как и его девушка, что приняла верное решение. Пашу, Евгения и, конечно же, Кирилла это не устраивало, ведь они привыкли жить, доказывая справедливость, несмотря ни на что.
Дождь начался в воскресенье и по прогнозу должен был продлиться больше недели. До этого момента на улице было лишь пасмурно. Паша прогуливался каждый день по району, знакомых лиц он не встречал, а прогулки на воздухе ему рекомендовал врач. Так он и делал, просто прогуливался, пока не встретил именно того, кто ему был нужен.
Паша сидел на скамейке и не верил в свою удачу. "Всё-таки жизнь расставляет всё на свои места!" – подумал он и пристально вгляделся в того человека, что вышел из парадной и прикурил. Он был не один, с ним рядом находилась девушка в короткой юбке и равных колготках. Было около десяти утра, и Паша прошёл пешком около десяти километров пешком, так как ему было нельзя бегать, а поддерживать себя в форме было необходимым. Так и в этот день он прогулялся вокруг района и, присев на одну из скамеек напротив одного из домов, что находился неподалёку от их дома, он слушал музыку. На его голове был надет капюшон, а руки убраны в карманы, он не заострял своё внимание ни на чём, пока кто-то резко не открыл дверь парадной напротив. Из неё вышли девушка и парень, видимо, они провели бурную ночь и, скорее всего, что-то употребляли. Паша пригляделся, что-то знакомое было в чертах его лица. В голову начали приходить образы того дня, когда он лежал с пробитой головой и просил ребят не трогать его и первым, кто плюнул в его лицо… "Рыжий!" -воскликнул про себя Паша. Он чуть было не подскочил, но остался сидеть на месте. Рыжий шёл с девчонкой, обняв её за плечо. "Это удача!" – подумал Паша. Он проследил за ними, они подошли к автомобилю и сели в него. Паша подумал, что и автомобиль ему так же знаком, но не стал заострять на этом внимание. Когда автомобиль тронулся с места, на душе у Паши творилось невообразимое ликование. "Вот и справедливость!" – подумал он, вскочив со скамейки и направившись в сторону своего дома. В какой-то момент Паша увидел первые капли дождя, упавшие на асфальт, он поднял голову к небу – оно было тёмным, он улыбнулся, ощутив приближение бури. Поняв это, он принял своё единственно верное решение.
Сайнара
Самолёт приземлился в аэропорту, за практически семь часов полёта он успел выспаться, несмотря на то, что это ему это не удавалось последние дни. Расстояние между Петербургом и Якутском было около шести тысяч километров, для поездки на автомобиле ушла бы неделя, поэтому единственным верным способом был лишь самолёт. Из Петербурга он улетал во время шторма и надеялся лишь на то, что рейс не отменят, ведь это был единственный шанс сделать то, что было задумано за последние три недели. Ему нужно было несколько ответов на интересующие вопросы, что не давали жить не только ему, но и всей их семье.
Выйдя из аэропорта, он ощутил прохладный воздух, погода не особо отличалась от питерской, чему он был в принципе рад, так как оделся как следует. Из вещей у него был лишь небольшой рюкзак, так как обратный вылет следовал через восемь часов, а это означало, что нужно было действовать без промедления. Достав смартфон, он ввёл данные с адресом в навигатор и убедился в том, что до места его назначения нужно проехать около двенадцати километров. "Поеду на такси", – подумал он и воспользовался услугами ближайшего автомобиля с шашечкой на крыше. Сев в него, он произнёс адрес, и водитель, вбив его в навигатор, определил, что ехать около сорока минут с учётом пробок. Глядя в окно, он двинулся в путь, смотря на этот город впервые и пытаясь разглядеть в нём что-то стоящее.
Сайнара находилась дома, в этом году она так и не нашла в себе силы поступить в университет. Этот день она планировала провести дома, не выходя на улицу, а только лишь почитать одну из книг, позволяющих отвлечься от реальности. После случившегося ей потребовалась помощь специалиста, так посчитали её родители и отправили её к психотерапевту. Ещё будучи в Петербурге, она не могла уснуть, в её голову то и дело приходила картинка за картинкой о произошедшем.
Раздался стук в дверь её комнаты.
– Сайнара!
Та убрала книгу и произнесла:
– Да, мам! Входи.
Её мать зашла в комнату со стаканом воды в одной руке и с таблетками в другой. Её лечащий врач прописал ей антидепрессанты, от которых становилось легче, но в то же самое время она находилась будто в прострации.
– Мам, может, уже достаточно?
– Доктор сказал, что следует их пропить до конца месяца!
– Но мне от них плохо.
– Я понимаю, детка, но следует их всё же принять.
Книгу Сайнара так и не взяла, вскоре должен был произойти эффект от лекарства, поэтому вряд ли она что-нибудь запомнила бы о прочитанном. Этот доктор, которого посоветовали её отцу, был приятным мужчиной. Её отец не вдавался в подробности произошедшего перед тем, как отдать её в его руки, поэтому он был слегка шокирован. Сеанс за сеансом он вытягивал наружу всё, абсолютно всё, что происходило с ней тогда в тот злополучный день и всё то, что было далеко до этого.
Ведь с родителями они покинули свой родной дом не только потому, что её папе было дано предложение о переводе. Скорее напротив, перевода попросил он сам, дабы уберечь её от той жестокости, которой, как ему казалось, могла подвергнуться единственная его дочь.
Росла она милым и ответственным ребёнком. Родители души в ней не чаяли и обеспечивали всем необходимым, пока она подрастала. Училась она отлично, шла практически на золотую медаль, пока не подверглась нападению после школы в вечернее время, учась в девятом классе. Идя пешком в вечернее время, она задержалась в тот день чуть дольше обычного, так как хотела подготовиться к предстоящим экзаменам, Сайнара не заметила, как сзади за ней движется автомобиль на небольшой скорости. На улице было немноголюдно, и она торопилась домой. В какой-то момент она приметила свет фар позади и оглянулась, автомобиль полетел к ней, и из салона выскочило несколько человек. Когда ее схватили, она начала визжать и брыкаться, одного из нападавших она и вовсе смогла укусить, но за это получила лишь удар в живот. После удара ей перехватило дыхание и, воспользовавшись её беспомощностью, нападавшие с лёгкостью запихнули ее на заднее сиденье, сев по бокам. Человек, сидевший на водительском сидении, нажал на газ, и автомобиль рванул в неизвестном направлении. Когда она пришла в себя, из её глаз текли слёзы, и она постанывала, ребята, сидевшие по бокам, её успокаивали, что, мол, ты лучше сиди спокойно, сейчас получишь немного удовольствия, и мы тебя отпустим. Сайнара тогда впервые испытала неимоверный страх. Они ещё ехали по территории города, и она незаметно достала связку ключей из кармана своей куртки. Один из ключей был длиной сантиметров десять-двенадцать, она сжала один из них покрепче в правой руке и неожиданно для человека, сидящего за рулём, воткнула ему его в глаз. Тот закричал во всё горло, кровь хлынула в салон, он потерял управление, и они врезались в фонарный столб. Скорость была небольшой, но удар пришёлся неожиданностью для всех троих мужчин. Человек за рулём кричал во всё горло, держась за глаз, точнее, за пустое место, где когда-то был глаз. Сайнара иногда вспоминала те слова, которые он кричал от адской боли: «Сука, ты что наделала! Тварь!»
Остальные в панике покинули автомобиль, подбежав к водителю, в тот момент и она уже выскочила и обрадовалась тому моменту, что рядом с ДТП начали останавливаться остальные проезжавшие мимо автомобили.
Суд состоялся вскоре, все её слова о том, что её насильно затащили на заднее сидение автомобиля, не были восприняты всерьёз, а, наоборот, присудили ее родителям выплатить компенсацию за причинение вреда здоровью водителю автомобиля, повлекшее за собой ДТП.
Её отец и мать были в шоке, впрочем, как и она сама. Школу она еле закончила, так как её постоянно преследовали косые взгляды, будто она была вовсе проституткой. Выплатив компенсацию, продав два автомобиля и взяв ещё и деньги в долг, отец и мать Сайнары приняли решение уехать куда подальше. Как-то, когда Сайнаре было лет десять, они посещали Петербург. В тот момент они влюбились в этот город, но о переезде не задумывались. Отец отправил информацию о своей кандидатуре в различные университеты, и вскоре ему пришёл ответ с неплохим предложением. Долго не думая, они все вместе съездили в Петербург, где её папа принял предложение о работе, заключив трудовой договор. Вскоре они переехали, оставив свою квартиру, не продавая её, а для начала им всё же стоило определиться с жильём на новом месте жительства. По поводу школы так совпало, что они отталкивались лишь от понравившегося района и съёмной квартиры на долгосрочной основе. Так и вышло, что Сайнара пошла не только в ту школу, но и в тот класс, что и Паша.
Впервые, когда она увидела Пашу, она была удивлена, что африканец учится в обыкновенной русской школе, но что-то всё же было в нём необычное. Во- первых, он был не настолько темнокожим, как она видела лишь в основном по телевизору в передачах о путешествиях, а во-вторых, он так чётко и чисто говорил на русском, что она поняла, что скорее всего он всю жизнь живёт в России. Она особо не заостряла на нём внимание, но в то же самое время он её привлекал, она не понимала почему. То ли из-за того, как она видела падающие на него взгляды со стороны, на которые он не обращал никакого внимания, вспоминая то, как начали относиться к ней после того, что с ней произошло, и она не нашла в себе силы справиться с этим в отличие от него. То ли его искренняя улыбка, сияющая так ярко и волшебно, что это приводило её в полный восторг. То ли его глаза, они были необыкновенно серо-голубые и так чётко выделялись на фоне тёмной кожи, что это сводило её с ума. В дальнейшем она поняла, что её привлекает в нём абсолютно всё.
Да она попросту влюбилась практически с первого взгляда и вскоре поняла, что и он тоже. Уезжая со своей родины, она уже и не надеялась на то, что сможет в действительности вновь полюбить жизнь, но поняла, что ошиблась. Она часто вспоминала их первый разговор, в тот день он догнал её после уроков на следующий день после линейки.
– Привет, я Паша! – произнёс он в тот день.
– Паша? – она удивилась в тот момент его имени, а он в ответ начал шутливо оправдываться.
– Да, Паша. А ты подумала, что я с Африки, и у меня какое-нибудь необычное имя? Нет, я с Питера! И всю жизнь прожил здесь, – он улыбался такой искренней улыбкой. Ей показалось, что его душа очень чиста и не испорчена, как чаще всего бывает в их время.
Она представилась ему, и после он проводил её до дома, а затем всё закружилось и завертелось, как один прекрасный сон, пока жизнь не восполнила пробел, который не удалось воплотить в явь тогда, на её родине.
Паша, как же она любила его, впервые она поддалась чувствам, и вот произошло что-то из ряда вон выходящее. Им обоим пришлось пройти через ад, да так, что вряд ли что-то можно было исправить.
Сайнара почувствовала, как она поплыла, её будто куда-то выносило от этого лекарства, а иногда и вовсе казалось, что она проваливается в бездну. Она закрыла глаза, сквозь закрытые веки потекли слёзы, впитываясь мгновенно в наволочку подушки.
– Паша, – прошептал она. Сайнара вспоминала его нежность, его прикосновения к ней. Если бы кто-то ещё дал ей хоть один шанс случайно встретиться с ним. Хотя нет! Нет! Ни в коем случае! Она считала, что подвергла его опасности из-за себя. Она привлекла этих гопников, как и тогда в тот вечер здесь, в своём городе. Они осквернили её и чуть не убили его, ее единственного. Всё только из-за неё! И она была уверена, что он навряд ли захотел бы ей обладать вновь, после всей этой грязи, что она принесла себе и ему.
Сайнара зарыдала в подушку, она молилась, чтобы таблетки начали действовать в полную мощь, чтобы вновь ушли все эти мысли, и она смогла хотя бы уснуть. В тот день, когда всё это произошло и их увезли в больницу, она не находила себе места, к ней постоянно приходили воспоминания об этих тварях в масках, и она кричала: «Паша! Паша! Прости меня!», рыдая горькими слезами. Она хотела лишь того, что бы они перестали его избивать, чтобы оставили его в покое. Вот она, вот, пожалуйста, но только отпустите его! Вот что было у неё в голове. Но сквозь боль и слёзы произнести это вслух было невозможным. После госпитализации она была словно в прострации, она помнила, как приходил полицейский, а после и отец. Она не помнила, что они говорили и какие вопросы задавали. Ей всё это было неважно, её интересовало лишь то, жив ли её любимый! И как он себя чувствует. Но на эти вопросы ей не были даны ответы. Отец лишь оборвал в очередной раз всю связь с её внешним миром, сказав, чтобы она навсегда забыла об Паше и обо всём, что стряслось. Так они и оказались вновь дома, на своей родине, хотя её душа всё же осталась рядом с Пашей и не хотела следовать за ней.
Проехав на такси минут двадцать, они встали в небольшой затор. Он всё смотрел из окна и благодарил судьбу о том, что водитель попался неразговорчивый. Он всё думал, насколько их страна велика, и насколько люди, живущие в ней, чем-то похожи и, в первую очередь, образом жизни. Все так же шли по тротуарам, плевались и кидал хабарики по сторонам. Приоткрывая немного окно, слышен мат. Он здесь родился и любил свою страну, несмотря ни на что.
Проехав пробку, они двинулись дальше. Он планировал заявиться без приглашения, в связи с чем немного переживал. Он взглянул на часы и понял, что до обратного рейса остаётся чуть больше семи часов. "Только бы судьба была на моей стороне", – подумал он.
Сайнара уснула, и ей снился сон. Она и Паша были в седане его отца. Несмотря на зиму, им было очень тепло и комфортно, играла приятная музыка, и вместе они наблюдали, как снег крупными хлопьями накрывает автомобиль. Они сближаются друг с другом, несмотря на тяжёлый и ответственный день позади.
– Сайнара! – шепчет он ей на ухо.
– Да, любимый!– отвечает она ему так же шёпотом.
Он признаётся ей в любви, и она отвечает взаимностью, после чего она просит заблокировать двери, чтобы им никто не помешал. Он исполняет её просьбу, после чего снимает свою верхнюю одежду, обнажая торс. Его торс, она просто без ума от него, тело будто бы ещё не остыло после победы, и от него веет жаром. У неё возникает неутолимое желание, они окунаются в поцелуе, одновременно раздеваясь, постоянно произнося слова шёпотом о том, как он дорог ей, а он говорит ей о том, что и без неё он не готов жить. После они утопают в страсти, забывая о времени и о том, что им следует спешить к родным. Они поглощены лишь друг другом в тот миг.
Она резко открыла глаза, по-видимому, таблетки подействовали, и ей послышалось, что кто-то позвонил в дверной звонок. Тишина, она вновь прилегла, как мгновенно раздался ещё один. Не в домофон, а прямо в дверной звонок. Сайнара предположила, что это соседка пришла к маме и взглянула на часы. Она проспала лишь двадцать минут, но видела чудесный сон.
Звонок ещё раз издал звук, и к двери подошла мама, она не стала спрашивать, кто там, а просто отщёлкнула замок, открыв дверь. После чего просто ахнула, а затем замолчала, не произнеся больше ни слова.
Такси подъехало к дому по указанному адресу. Он оплатил проезд и покинул автомобиль. После, выйдя на улицу, он огляделся и перекинул рюкзак через плечо, дом был девятиэтажный, и ему следовало найти нужную парадную по номеру квартиры. Найдя нужную дверь, он убедился, что она оборудована домофоном. Ему пришла мысль, что звонить в него не стоит, иначе есть шанс, что его не впустят, поэтому он решил всё же дождаться, когда кто-нибудь выйдет или зайдёт в парадную. Через минут шесть дверь открылась, и из неё выбежали двое мальчишек лет двенадцати, он перехватил дверь и зашёл внутрь. В лифте он нажал кнопку седьмого этажа. Лифт начал не спеша движение, а у него проснулось волнение. Поднявшись, он прошёл по коридору в поисках нужного номера квартиры, и когда обнаружил нужную, то достал из рюкзака то, что должно было помочь хотя бы ненадолго остановить того, кто откроет дверь. Выдохнув, он нажал на звонок....
Алтана стояла, потеряв дар речи. Держа букет в руках, она лишь слегка проронила слёзы, подступившие в тот момент, когда увидела перед собой Евгения. У него был уставший вид, а на щеках приличная щетина. На вид он был не тот, что прежде, тогда, ранее, всегда ухоженный и следящий за собой мужчина преобразился не в лучшую сторону.
– Здравствуй, Алтана!
– Как? Откуда?.. Как ты нашёл нас?
Он слегка улыбнулся, но в его глазах присутствовала грусть.
– Алтана, не думай об этом. Главное, что я здесь.
Она, шмыгнув носом, произнесла:
– Проходи, что же ты стоишь!
– Спасибо, – Евгений зашёл в их квартиру и оказался в прихожей.
– Николая сейчас нет, но он вскоре вернётся.
– Хорошо, – Евгений снял обувь и слегка влажную куртку, повесив её на крючок. Когда он это сделал, то услышал, как приоткрылась дверь в одной из комнат. Он обернулся.
Сайнара, услышав знакомый голос, подумала, что это действие таблеток. "Такого просто не может быть! Евгений Леонидович!" – она вскочила с кровати и в тот же момент схватилась за стену рукой, так как в глазах потемнело. Она вновь прилегла на кровать и прислушалась. Да, это был он. За шесть тысяч километров от Петербурга вновь услышать его голос она больше не надеялась. Найдя в себе силы, она открыла дверь комнаты. Он стоял к ней спиной и вешал куртку на вешалку.
– Евгений Леонидович?
– Здравствуй, Сайнара! – он улыбнулся ей всё той же искренней улыбкой, что и прежде.
Она улыбнулась в ответ, и в её глазах появились слёзы. Он, долго не думая, подошёл ближе и обнял.
– Я приехал к тебе, – прошептал он ей на ухо. Слёзы покатились по её щекам, она начала шмыгать носом. И прошептала ему в ответ, когда он отодвинулся:
– Спасибо.
– Всё будет хорошо!– произнёс он ей.
– Жень, ванная у нас здесь, – Алтана указала на дверь, которую приоткрыла и включила там свет. – Вымой руки и прошу за стол! – улыбнулась она.
– Спасибо! – произнёс Евгений и, оглядев с улыбкой всех присутствующих, прошёл в ванную.
Вымыв руки и умыв лицо, он увидел себя в зеркало. "Только бы всё получилось", – подумал он. Об его отъезде знала лишь Валерия. Пришлось действовать моментально, без лишних размышлений. Перед вылетом он посетил кладбище. Шёл дождь, Петербург накрыл серьёзный циклон, он подошёл к памятнику, на котором было выгравировано такое до боли знакомое лицо. Он прикоснулся к нему рукой и поздоровался: "Наталья, прости, что не смог уберечь тебя. И теперь я должен сделать всё возможное, чтобы сберечь наших детей. Если бы ты только была рядом, возможно, их жизнь была бы значительно проще", – он замолчал и поднял голову к небу, дождь смыл его слёзы. – "Я боюсь сделать что-то не так и навредить им. Надеюсь, что твоя душа спокойна в отличие от моей. Прости". На этих мыслях он ещё раз прикоснулся к памятнику. На её лице была улыбка, а капли дождя стекали так, будто она плакала вместе с ним, отправляя его в путь.
И вот он находился уже здесь, где в последней попытке должен был осчастливить ещё две души, которые должны были быть рядом.
Он вытер руки и лицо, после чего вышел из ванной. Алтана и Сайнара сидели сейчас за кухонным столом. Алтана, увидев Евгения, поднялась и принялась шебуршиться в кухне.
– Проходи в кухню, Жень, – произнесла Алтана сквозь шум посуды.
Евгений видел улыбку Сайнары, но по глазам понял, что ей пришлось очень тяжело за всё это время. Потерянность, вот о чём говорили они.
– Присаживайтесь, Евгений Леонидович! – произнесла она, указывая на стул перед столом.
– Спасибо, Сайнара.
– Жень, ты, верно, голоден, поэтому не отказывайся, пожалуйста. Мы, конечно же, и не подозревали, что ты приедешь. Точнее, ты нас просто шокировал, поэтому на обед у нас, как бы это ни было банально, борщ.
– Алтана, спасибо, с удовольствием отведаю его, – Евгений улыбнулся, и перед ним в ту же секунду появилась тарелка, от которой исходил приятный аромат. -А как же вы?
– Мы дождёмся Николая, практически всегда мы обедаем вместе.
– Так, а когда он будет?
– По идее, минут через двадцать.
– Алтана, тогда нам следовало бы дождаться его, прежде чем садиться за стол. Без главы семейства я не готов начать обед.
– Ой, прости, я просто подумала, что ты очень голоден.
– Ничего страшного, минут двадцать потерплю. Просто подогрей потом мне его прямо в тарелке в микроволновке, вот и всё. Если, конечно, Николай позволит мне присутствовать за обедом вместе с вами.
– Он не будет против, – произнесла Алтана и посмотрела на свою дочь, у которой на глаза навернулись слёзы. – Понимаешь, Николай немного вспыльчив моментами, и на то есть причины, но он, остыв немного, всегда жалеет, что не смог сдержаться и поговорить. Он относится к таким людям, которые принимают решения не обдумав, а после уже гордость не позволяет вернуть всё вспять.
Евгений внимательно выслушал её, в голове то и дело прокручивался момент, случившийся в больнице.
– Его можно понять, Алтана. Вы – это его всё.
Сайнара сидела напротив и молчала, лишь улыбаясь. Она не могла поверить своим глазам и ушам. Вот отец её любимого, здесь, несмотря ни на что. Она еле сдерживалась, чтобы не закричать вслух о том, то творилось у неё на душе. Как Паша? Как её любимый? Всё ли с ним в порядке? Для чего он приехал сюда? О чём хочет сказать? Но она молчала, ждала того, что произойдёт дальше.
Спустя минут двадцать пять на пороге появился Николай и замер от изумления…
Ожидая обратный рейс, Евгений улыбался, на душе было такое спокойствие, что он планировал уснуть, как только сядет в самолёт. Встреча прошла на удивление спокойно, Николай пошёл на контакт. Евгений не стал задавать вопросы о том, почему тот забрал заявление и всё прочее. Ему не нужно было этого знать, ведь все ответы и так были в его голове. Всё, что он планировал сделать, он сделал, а теперь всё зависело лишь от их решения. Он не ждал моментального ответа, так как им нужно было время, чтобы хорошенько обо всём подумать.
Объявили его рейс, Евгений прошёл паспортный контроль, затем личный досмотр и, уже находясь в самолёте, понял, что вот-вот уснёт. Этому он очень был рад, так как впереди его ждало ещё некоторое количество нерешённых задач. Командир воздушного судна оповестил всех о взлёте, и Евгений, пристегнув ремень, провалился в сон.
Сайнара, после того как папа Паши ушёл, сидела вновь на своей кровати и плакала, на этот раз это были слёзы счастья. Он кое-что оставил на её столе перед выходом, и она боялась взять это в руки. Она просто не могла поверить в то, что это происходит на самом деле.
Евгений проспал весь путь, практически не просыпаясь. Открыл глаза он лишь тогда, когда самолёт начало потряхивать. Подлетая к Петербургу, шторм был всё той же силы, что и перед отлётом. Ухватившись за ручки кресла покрепче, он попытался сосредоточиться на приземлении. Самолёт начало трясти ещё сильнее, ручная кладь начала местами вываливаться из места хранения, люди начали волноваться. Вокруг всё сверкало и гремело, капитан судна пытался приободрить людей шутками, но это не помогало. Где-то закричал ребёнок, после в панике люди начали кто молиться, а кто и вспоминать всех своих близких, будто бы прощаясь с каждым из них. А Евгений лишь переживал по одному поводу – что не доведёт дело до конца.
Самолёт в итоге приземлился удачно, некоторые начали аплодировать, а некоторые смеяться то ли от счастья, то ли от нервов. На выходе из аэропорта Евгений прошёл в зону парковки автомобилей. Он подошёл к хэтчбеку, который на время взял у Кирилла, после чего на выезде из платной парковки оплатил аренду места. Въехав в город, он для начала принял решение съездить домой. Шторм был неслабый, дождь поливал с такой силой, что в некоторых местах подошли бы резиновые сапоги, чтобы перейти улицу. Евгений подъехал к соседнему дому, затем прошёл пешком одну улицу и поднялся в квартиру, там он первым делом посетил ванную, после чего побрился и привёл себя в порядок. Выйдя из неё, он обнаружил, что уже посветлело, и, пройдя на кухню, он принялся за приготовление завтрака. Сев за стол, прежде чем начать кушать, он написал сообщение Валерии о том, что он вернулся, она ответила через некоторое время, что счастлива это слышать, и на вопрос, как всё прошло, он написал: "В режиме ожидания".
Закончив с завтраком, он подошёл к раковине, для того чтобы помыть посуду. Как только он намочил тарелку и нанёс гель на губку, раздался звонок в домофон. Евгений взглянул на часы, девять утра. "Странно", – подумал он. Вытерев руки, он направился к домофону, который был сопряжен с видеокамерой, показывающей изображение того, кто звонит. Евгений обнаружил, что лицо человека, который звонит, ему знакомо.
– Входите! – произнёс он с улыбкой на лице.
Через минут пять он уже открыл входную дверь в ожидании этого человека.
– Здравствуйте, Сергей Витальевич!
Полицейский зашёл в дверь.
– Здравствуйте, Евгений Леонидович!
– По какому делу? Есть какие-нибудь новости?
– А где Павел? Можно с ним поговорить?
– Так, а Павел на отдыхе в Испании уже как неделю.
– В Испании?– полицейский удивился.
– Да, вся семья уехала отдыхать, а я, к сожалению, не смог поехать из-за работы. Так что у вас? Что по поводу нашего дела?
– По вашему делу ничего. Здесь просто пропал один паренёк, и мы установили, что они с Пашей были знакомы ранее, – полицейский пристально вгляделся в глаза Евгению.
– Что за паренёк? Как его зовут? Может, я знаю его?
– Да ладно, Евгений, нет так нет. А когда он точно уехал?
Евгений рассказал ему о дате и времени отлёта. Полицейский, выслушав, попрощался и покинул квартиру Евгения.
У Евгения в голове всё сошлось. Он понял, что нужно действовать скорее, иначе всё может пойти крахом.
Закончив с посудой, он переоделся, дождь всё ещё лил, поэтому он надел дождевик. На улицу он вышел с чёрного хода и пешком прошёл одну улицу, сев в автомобиль Кирилла, оставив свой седан у дома. Сев в хетчбек, он огляделся и направился в сторону своего офиса. По пути он зашёл в магазин и купил кое-что из продуктов и воду. Приехав на территорию промзоны, он проехал мимо офиса и припарковался между двух складов. Открыв дверь, он зашёл внутрь, надев лыжную маску, в помещении было темно, и он воспользовался ярким фонарём, освещая себе путь. Подойдя ближе, он расслышал слабый звон цепи. Осветив то место ярким светом, увидел, что человек поднял руку, прикрывая лицо, защищая глаза от яркого света. "Живой", – подумал Евгений и кинул ему бутылку с водой.
