Алексей Наумов
В поисках Счастливчика
– Иди за своим сердцем, – напутствовала она сына. – Иди и ничего не бойся. Стань тем, кем ты хочешь быть, но никогда не забывай, кто ты и откуда ты родом. Никогда не стыдись своих бедных родителей и своего происхождения, помни, ты – Луиджи Оттимо, и однажды, ты будешь знаменит на весь мир.
С такими словами, мать ещё раз поцеловала своего сына и он, тоже утирая украдкой слезу, двинулся прочь, куда глаза глядят и когда заря постучалась в окно его родного дома, он был уже очень далеко, на перевале.
– И куда он пошёл? – спросила Варя.
– Он сам не знал толком, – ответил папа. – Луиджи знал только одно – он должен стать самым великим художником своего времени и для этого, ему нужно было учиться. Несколько лет он просто ходил от деревни к деревне, от города к городу, подрабатывая на кусок хлеба рисуя вывески и портреты, и всюду спрашивал одно и тоже – знает ли кто-нибудь, где можно обучиться писать, как никто в мире. Большинство людей поднимали его на смех, другие, говорили, что ему нужно идти в большой город и поступать в академию, но его туда не возьмут, потому что у него нет образования и денег, и только один старик, видя каким огнём сверкают глаза юноши, когда он говорит о своей мечте, посоветовал ему стать подмастерьем какого-нибудь именитого художника и постепенно всему обучиться у него. Он назвал ему несколько пышных имён, которые, впрочем, не произвели на Луиджи никакого впечатления, поскольку он и впрямь был не образован и едва умел читать.
– И они самые лучшие мастера в мире, – спросил он старика. – Лучше них нет никого? Потому что мне нужен самый лучший в мире художник, почти волшебник, на другое я не согласен.
– В таком случае, – ответил ему старик, – я знаю, кто тебе нужен. Но предупреждаю, найти его будет неимоверно трудно, стать его учеником ещё сложнее. Поговаривают, что он и не человек вовсе…
– Кто же это? – воскликнул Луиджи. – Как его имя?
– Его имя никто не знает, – ответил старик. – Все зовут его просто Художником. Он всё время путешествует, и его трудно найти, но если он возвращается домой, то всегда в одно и то же место.
– И что же это за место? – нетерпеливо спросил Луиджи. – Как мне туда попасть?
– Это место, называется Заколдованный лес, – ответил старик щепотям. – В этом лесу есть озеро и на его берегу стоит дом, который, говорят, совсем не похож на человеческое жилище. Говорят, что в мае, туда слетаются ведьмы на Шабаш и во всех окрестных сёлах в одну ночь скисает молоко и родятся двухголовые козлята. А ещё…
– Где этот лес, – прервал старика храбрый юноша. – По какой дороге мне идти?
Старик усмехнулся.
– Вижу, ты не робкого десятка, – сказал он. – Что ж, я подскажу тебе дорогу и дам один добрый совет. Когда войдёшь в заколдованный лес, не оглядывайся, что бы, не случилось и кто бы, не позвал тебя. Иди только прямо и прямо и тропинка сама приведёт тебя к озеру.
– А если оглянуться? – спросила Варя. – Что будет?
– А если ты оглянешься, – сказал старик, – то тебе никогда не найти дороги в этом лесу, ни туда, ни обратно. Ты будешь вечно скитаться в нём и сам превратишься в духа, который будет окликать странников, что бы те оглянулись и заплутали.
– Отлично, – сказал Луиджи. – Мне незачем оглядываться назад, потому что моё будущее впереди, и окликать меня некому, кроме моих родных, но они далеко отсюда. Куда мне идти?
Старик рассказал юноше дорогу, и они расстались. Как старик и говорил, путь к лесу был неблизким. Юноше нужно было пройти почти через всю страну, но Луиджи не знал усталости, потому что следовал за своей мечтой и шёл с рассвета до заката, довольствуясь малым и вскоре, оказался перед последним испытанием на пути к Заколдованному лесу.
– Перед чем, – спросил Серёжа. – Что это было?
– Это было пустынное ущелье, о котором ходили такие нехорошие слухи, что никто не отваживался идти по нему, предпочитая обходить его стороной, теряя на дорогу целых 5 дней.
– Там жили волки, да? – оглядываясь по сторонам, спросила Варя.
– Нет, – ответил папа, – там жили разбойники, отчаянней которых, было не сыскать во всей Италии. Там они прятались от властей, хранили свои богатства и горе тому, кто случайно забредал в их владения, потому что отпустить его разбойники уже не могли, ибо он мог рассказать, как их найти и тогда, путешественнику давали выбор – либо он должен был умереть, либо стать одним из членов их шайки.
– Ух, ты, – воскликнул Серёжа. – Я бы хотел быть разбойником!
– Час от часу не легче, – всплеснула руками мама, которая до этого сидела тихо. – Сначала хотят жить в зоопарке, потом сбегают в лес, а после и вовсе становятся разбойниками. Караул!
– И что было дальше, – вмешалась Варя. – Что дальше?
– А дальше, Луиджи решил, что тратить 5 дней, чтобы обойти ущелье стороной это слишком много. «Мне нечего бояться, – думал он. – Всё это сказки. Настоящих разбойников давно нет. Люди любят поболтать. Завтра, на рассвете, я встану и быстро пройду весь путь и к вечеру уже буду у Заколдованного леса. Да, так я и сделаю…»
С этими мыслями, он расстелил свой плащ, который служил ему простынёй, и подушкой и одеялом и мгновенно уснул, и ему, как всегда, снились удивительные звери, которые окружали его со всех сторон и совершенно его не боялись.
– А дальше, а дальше, – заволновалась Варя. – Что было дальше? Его поймали разбойники?
– А дальше, будет завтра, – ответил папа, вставая и потягиваясь. – Дорогая, отнеси Счастливчика в дом, а мы будем устраиваться.
– Вы что, правда будете спать на улице, в палатке? – недоверчиво спросила мама. – Ну хватит уже, я сдаюсь. Вы выиграли, пойдёмте домой.
– Дорогая, – сказал папа вкрадчиво, – никаких розыгрышей. Мы ночуем здесь, в нашем маленьком домике и ты увидишь, что нам можно доверять. Верно я говорю?
– Да, – отозвались ребята.
– Вот так, – усмехнулся папа. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – ответила озадаченная мама и пошла домой, неся на руках Счастливчика. – Это просто безобразие какое-то, ничего не понимаю…
Глава 5
Ночь прошла на удивление тихо. Уставшие и довольные, ребята забрались в палатку и быстро уснули. Папа аккуратно погасил огонь, расстелил на земле подстилку для Степашки (который тоже должен был тренироваться и спать на улице) и, зашнуровав вход, уснул мёртвым сном. Казус произошёл утром.
Проснувшись раньше всех, Степашка отряхнул с себя капли росы и сладко потянулся. Утро было чудесным и ему не нужно было ждать, пока кто-нибудь проснётся, чтобы выпустить его побегать.
«Отлично, – решил он. – Пока все спят, я пойду и проверю свои владения. Всегда нужно быть настороже…»
Стёпа быстро осмотрел свой участок, заглянул на веранду, обежал кругом баню, но ничего подозрительного не обнаружил.
«Ну, вот, – немного расстроился он. – Ни одного нарушителя… На кого же я буду лаять? Даже стрекозы ещё не летают. Скучно…»
Стёпа побродил вокруг, попробовал поиграть с шишкой и погрызть палочку, но потом, внезапно, обнаружил чудесные игрушки прямо под своим носом.
«Как это я раньше её не заметил, – обрадовался он и вцепился зубами в свободный конец привязанной к колышку верёвки, на которой держался один край палатки. – Это же такая отличная игра!..»
Первая верёвка поддалась ему сравнительно легко и через пару минут ослабла и сползла с колышка. Окрылённой такой быстрой удачей, Стёпа взялся за вторую верёвку и вскоре победил и её. В азарте он напал на третью, но она была крепче предыдущих, и Степашка провозился с ней минут пятнадцать, пока и она не сползла вниз. Крыша палатки обмякла и когда Стёпа, после небольшого отдыха, подбежал с другой стороны и, что есть силы, дёрнул четвёртую верёвку, домик рухнул. Из под брезента послышались недоумевающие крики, визг и всё сооружение весело заходило ходуном, словно призывая продолжать игру. В полном восторге от своей сокрушительной победы, Степашка ещё крепче вцепился последнюю верёвку и яростно рыча, дёргал её во все стороны, окончательно обрушая палатку на головы путешественников и, мешая папе расшнуровать выход. Поднялся такой шум, что перепуганная мама выскочила на улицу босиком и в одной ночной рубашке, решив, что случилось что-то ужасное, но когда увидела, что происходит на самом деле, от души расхохоталась.
– Ничего смешного, – донёсся приглушённый папин голос. – Помоги нам развязать палатку. Я никак не могу найти вход!
– Но я не могу, – веселилась мама. – Я всего лишь Весёлое лесное эхо!
– Представь, что ты лесная фея и помоги нам, – увещевал её папа. – Лесные феи всегда приходят на помощь тем, кто попал в беду. Где же этот выход? Стёпа, прекрати немедленно! Это не игра!
– Нет, дорогой, – ответила мама. – Фея может помочь только один раз и мне кажется, что сейчас не тот случай…
Спустя несколько минут, папе всё же удалось развязать вход, и они поочерёдно выбрались наружу.
– Это была самая весёлая и неожиданная зарядка, какая только может быть, – признался папа, отдуваясь. – Зато теперь мы точно проснулись. Как вы?
– Нормально, – сказали хихикающие ребята. – Только вот твои очки…
– Что с ними!?
– Ты их раздавил…
– Немудрено, – сказал папа. – В такой суматохе может всякое случиться… А где же виновник погрома?
– Вон он, из-за бани выглядывает, – сказал Серёжа.
И действительно, из-за угла бани торчали Степашкины уши и блестели его хитрые глаза.
– Поросёнок! – прокричал ему папа и помахал кулаком. – Только попадись мне!
Но Стёпа, безошибочно угадав папину озорную интонацию, выбежал из своего убежища и вприпрыжку помчался к ребятам.
– Одно хорошо, – сказал папа, рассматривая свои сплющенные очки. – Нам как раз пора на рыбалку. Так, берём с собой кружки, чай и сухари, позавтракаем на озере, пока будем удить рыбу, а когда вернёмся, перекусим ещё раз.
– Как, вы пойдёте без завтрака! – всплеснула руками мама. – Возьмите хотя бы сыра и сделайте бутерброды.
– Невозможно, – отчеканил папа. – Мы в лесу, а в лесу нет сыра. Зато, там есть ягоды, а если нам повезёт, то и отличные окуни, из которых мы сделаем роскошную уху. Быстро чистить зубы и в путь, а я пока приберу тут.
Через несколько минут весёлая троица уже вышагивала по переулку, а впереди них скакал Стёпа, вне себя от радости.
«Мои хозяева точно взялись за ум, – думал он. – Спят на улице, с самого утра начинают играть, а потом идут в лес. Правда, меня забыли покормить, но это ничего. Поем, когда вернусь…»
С балкона им вслед смотрели мама и сидящий у неё на руках Счастливчик.
– Ты представляешь, – жаловалась малышу мама. – Они совершенно отбились от рук. Живут на улице, завтракают в лесу и питаются окунями. Это просто безобразие! Что мне с ними делать?
Счастливчик добродушно посмотрел на маму и ничего не ответил. Он всю ночь просидел в своём вольере без сна, внюхиваясь и вслушиваясь в ночные запахи и шорохи, и теперь ему хотелось отдохнуть.
– Ты стал такой спокойный, – сказала мама, гладя малыша по животику. – Просто чудо. Слава богу, что ты больше не пытаешься сбежать.
Она поцеловала Счастливчика в нос и посадила обратно в вольер. Оказавшись в своём домике, малыш тут же залез в своё тряпичное гнездо и заснул, и не слышал, как вернулись ребята, гордо неся большую связку сверкающих окуней и радостный бас папы, который громко провозглашал их победу и прелести походной жизни.
– Всё, – говорил он, – теперь мы каждое лето будем ходить в поход. Это же чудесно! Правда, без очков я ничего не вижу, но это же сущие пустяки. И что, собственно мне нужно видеть? Я отлично вижу лес и озеро и…
– А почему ты весь мокрый? – прервала его мама.
– Папа поскользнулся и упал с бревна, когда переходил ручей – хихикнула Варя.
– Я просто хотел немного освежиться, – небрежно заметил папа. – Там такая чистая и свежая вода, что я не смог удержаться и искупался. Это очень бодрит, знаете ли…
– В следующий раз сними хотя бы ботинки, – покачала головой мама.
– Чепуха, – отмахнулся папа. – Ты лучше посмотри, каких замечательных окуней мы поймали! Хватит и на обед и на ужин! Мы организуем такую уху, что у всех в округе слюнки потекут. Верно, я говорю?
– Верно, – хором ответили ребята. – Только давай уже поскорее делать эту уху, а то очень кушать хочется…
– Голод, лучшая приправа, – нравоучительно сказал папа, закатывая рукава. – Разжигайте костёр, а я мигом почищу рыбу. Это будет такой пир, которому нет равных во всём мире! Я же прирождённый повар… Думаю, мне нужно будет написать книгу рецептов. А что, у меня масса идей!.. Мас-са.
Папа сноровисто почистил окуней и бросил их в котелок. Серёжа и Варя не отходили от него ни на шаг и даже ложки уже были в их руках.
– Терпение, – приговаривал папа, то и дело, пробуя уху. – Тер-пе-ние. Ещё совсем немного. Это будет восторг! Шедевр! Уха а ля Шатур. Песня, а не суп!
Наконец, когда ожидание стало нестерпимым, папа снял котелок с костра.
– Всё помыли руки?
– Да, пап, – ответил Серёжа. – Давно уже…
– Одну секунду, – сказал папа. – Нужно немного посолить.
Он сунул руку в пакет и щедро приправил уху.
– Готово.
Разлитая по мискам уха действительно пахла восхитительно, и, под неусыпным взглядом «шеф-повара», ребята накинулись на неё, обжигаясь и шумно вдыхая воздух. Однако, проглотив пару ложек, они недоуменно переглянулись.
– Что, – насторожился папа. – Что-то не так?
– Какая-то она странная, – сказала Варя.
– Да, – согласился Серёжа. – Очень странная…
– Не может быть, – воскликнул папа. – Вы меня разыгрываете!
Он зачерпнул большую ложку ухи и сунул её в рот. Вскоре, его лицо вытянулось и он, немного помешкав, выплюнул уху в костёр.
– Что это такое? – пробормотал он, глядя в котелок. – Что за вкус? Как это?.. Почему?.. Ничего не понимаю…
– Может туда что-то упало? – предположила Варя.
– Нет, – ответил папа, внимательно изучив посуду. – Там только рыба, лук, лавровый лист и немного картофеля. В чём же дело?
– Я понял, – сказал Серёжа, разглядывая пакет из которого папа «посолил» уху. – Это несоль, пап, это сода, чтобы мыть посуду…
– Как сода, – подпрыгнул папа. – Там была соль!
– Сода, – угрюмо повторил мальчик. – Тут даже бумажка лежит «Пищевая сода». Соль в банке, в другом кармане рюкзака…
Папа обескураженно осмотрел пакет с содой и недоверчиво попробовал её.
– Действительно, сода, – сказал он растерянно. – Я спутал без очков…
– Что же мы будем кушать?! – расстроилась Варя.
– Без паники, – ответил папа, после минутного раздумья. – Мы сделаем макароны, это быстрее всего, а к ним у нас будет отварная рыба. Бульон, конечно, пропал, но рыбу ещё можно спасти. Давайте ка, вылавливайте поскорее рыбу из супа и промывайте её, а я быстро сделаю макароны. И выше нос, это же настоящие приключения! К тому же, макароны, это любимое блюдо Луиджи Оттимо. Он ел их каждый день и чувствовал себя превосходно.
– Что это у вас тут происходит, – спросила мама, видя, что ребята вылавливают из котелка рыбу и мою её.
– Новый рецепт, – отозвался папа, – мытая, отварная, и снова мытая рыба с макаронами. Деликатес! Последний писк моды, между прочим…
– Между прочим, вы нормально не ели с самого утра, – сказала мама. – Это безобразие. Как я могу вас отпустить одних?
– Досадная оплошность, – бубнил папа. – Просто недоразумение… Я думаю, это Шуршунчики подменили пакеты…
– Кто?!
– Шуршунчики, – захихикала Варя, промывая рыбу. – Они любят щекотаться!
– Не знаю я никаких таких Шуршунчиков, но если через полчаса вы не покушаете, ваш поход отменяется, – распорядилась мама. – Так и знайте. И, кстати, хоть вы и «далеко в лесу», на кухне есть гречка и жареная курица…
– Так, – воскликнул папа. – Это запрещённый приём! В лесу нет никакой гречки и жареной курицы! В лесу есть макароны, которые уже закипают и освежавшая отварная рыба, которая ещё этим утром плескалась в озере. Ребята, не слушайте Лесное эхо, оно полно коварства и легко может заманить вас в болото… Готовьте миски.
Когда папа, наконец-то, стал раскладывать макароны, Серёжа уже пританцовывал от голода на месте, а Варя жадно облизывала пустую ложку. Что же касается Степашки, то он, хоть и проявлял все признаки нетерпения, был сыт. Дело в том, что мама, улучив момент, незаметно передала ему изрядный кусок отварного мяса и в отличие от своих непреклонных друзей, Стёпа милостиво принял угощение и быстро проглотил его, спрятавшись за сараем. Отказываться от еды было не в его правилах и поэтому, когда папа отдал ему остатки макарон, Степашка с удовольствием поел ещё раз
«Я ещё и вечером покушаю, – думал он, тщательно вытирая бороду о газон. – Кушать, это очень весело. Это даже интереснее чем гоняться за кошками, особенно, когда тебя кормят неожиданно…»
Раздутый точно маленький бочонок на коротеньких ножках, Стёпа с трудом добрался до кустов смородины и упал на землю.
«Тяжело, – подумал он, ворочаясь с бока на бок, – но, ничего. Я не боюсь трудностей, я же – служебная собака!..»
Варя и Серёжа тоже двигались с трудом. После неожиданного и раннего подъёма, рыбалки, готовки и чересчур плотного обеда они оба клевали носом и вскоре уснули прямо на газоне. Мама хотела было возмутиться, но папа остановил её.
– Не волнуйся, – сказал он, – с ними всё будет в порядке. Дай им немного расслабиться. На улице лето, земля тёплая. Когда они ещё так поваляются?..
– Но это переходит все границы, – шёпотом возмущалась мама. – Вы скоро будете ходить полуголые как папуасы, и стрелять из луков!
– Отличная идея, – сказал папа. – Нам нужно смастерить луки и мы сможем охотиться на чаек. Говорят, что если зарыть чайку в землю на несколько часов перед готовкой, то её мясо становиться совсем как куриное…
Мама ткнула папу локтем.
– Хватит шутить! – зашипела мама. – Я уже не знаю, что и думать.
– Ей богу, – засмеялся папа, – ты слишком переживаешь из-за пустяков.
– А как не переживать?! – затараторила мама. – Прошли только одни сутки вашего так называемого похода, а тебя уже укусила пчела, ты раздавил очки, затем упал в ручей и напоследок приготовил детям уху с содой!
– Это всё пустяки, – ответил папа. – Зато это сделает их более самостоятельными и ответственными.
– И сколько вы ещё планируете прожить вот так, дикарями?
– Пару дней, – сказал папа, – может, немного больше. У тебя ещё есть время присоединиться…
– Мне?! Присоединиться?! – ужаснулась мама.
– А что, – улыбнулся папа. – Наряд туземки тебе пойдёт…
– Нет уж, спасибо, – ответила мама, уворачиваясь от папиных рук. – Я как-нибудь поживу в доме. У меня полно дел.
– Иногда, нужно давать себе отдохнуть, – сказал папа.
– Может быть для тебя, жизнь в палатке и отдых, но для меня нет, – заявила мама. – Пожалей детей.
– Но они счастливы, жить такой жизнью! – воскликнул папа. – Ты только посмотри на них. Такого аппетита я давно у них не видел!
– Ещё бы, – заволновалась мама, – вы с самого утра ничего не ели и одному богу известно какой у вас будет ужин.
– На ужин, – ответил задетый за живое папа, – у нас будет жареная рыб, рис, лепёшки с джемом и чай с лесными ягодами.
– Ха, – усмехнулась мама. – Готова поспорить, что у тебя опять что-то случиться. Вы не можете без этого! Рыба упадёт в костёр, рис пригорит, а лепёшки… а лепёшки… а лепёшки стащит Степашка!
– Хорошо, – согласился папа, протягивая руку. – Если наш ужин не состоится, то мы завтра же возвращаемся домой, а если всё пройдёт гладко, то ты присоединяешься к нам. Идёт?
– Идёт! – запальчиво ответила мама и пожала папину руку. – Только…
– Никаких только! – сказал папа. – Уговор!
– Хорошо, – кивнула мама. – Если всё пройдёт гладко, я присоединюсь к вам на сутки.
– И будешь жить как туземка!
– Нет, – ответила мама. – Этого нет в уговоре. И я вам покажу, что даже в походе, можно отлично наладить свой быт и жить по-человечески. Впрочем, завтра вы всё равно будете дома…
– Посмотрим! – заносчиво произнёс папа, приняв горделивую позу.
– Посмотрим… – ответила мама, принимая не менее напыщенный вид.
Они разошлись с видом дуэлянтов, и каждый занялся своим делом, абсолютно уверенный в своей победе.
– А мы всё слышали, – сказала Варя, когда папа приблизился к лагерю. – Мы не спали. Почти…
– Тогда вы понимаете, как важно, чтобы у нас всё прошло гладко. – сказал папа. – Мы должны всё сделать и-де-аль-но. И я думаю, нам нужно начать уже сейчас.
– Пап, – сказал минуту погодя Серёжа, – у нас, кажется, проблема.
– Какая проблема, – встрепенулся папа. – Что случилось? Где?
– Вот, смотри, – ответил мальчик, переворачивая рюкзак с продуктами и показывая большущее пятно на его боку.
– Так, так, так, – сказал папа, стараясь сохранять хладнокровие. – Может быть это просто вода?..
– Нет, – покачал головой Серёжа. – Это наше подсолнечное масло…
Побледнев, папа буквально выхватил рюкзак и стал рыться в нём и вскоре извлёк оттуда раздавленную пластиковую бутылку с подсолнечным маслом.
– Как же так получилось, – растерянно пробормотал он.
– Мы, наверное, наступили на него утром, когда Степашка опрокинул палатку, – сказал мальчик. – Наступили и не заметили…
– А почему рюкзак был в палатке? – спросил папа. – Кто его туда положил, а?
– Ты, – ответил Серёжа. – Ты сказал, что нельзя оставлять продукты на улице, а то их могут растащить дикие звери…
– Надо было просто повесить его на дерево, – покачал головой папа.
– Как же мы пожарим рыбу? – спросила Варя. – И лепёшки… Там же совсем ничего не осталось…
– Так, – сказал папа, – главное, не паниковать. Мы что-нибудь придумаем. А пока давайте быстренько всё протрём и почистим рюкзак.
– Но как мы будем жарить рыбу без масла? – удивился Серёжа.
– Мы не будем её жарить, – сказал папа. – Мы будем её печь.
– А лепёшки, – спросила Варя. – Как можно пожарить их без масла?
– А кто сказал, что мы должны их жарить, – лукаво улыбнулся папа. – Я просто сказал, что у нас буду на ужин лепёшки, и они у нас буду, даю слово.
– Но как?
– Терпение, друзья мои, – ответил папа, вновь обретя благодушное настроение. – Терпение и вы всё сами увидите. Между прочим, Луиджи всегда пёк себе лепёшки таким образом, и кушал их каждое утро. Так что, наводите тут порядок и проверьте, цел ли наш рис, а я пока схожу и принесу кое-что…
– Но мы в лесу, пап! Нельзя брать ничего из кухни!
– Ха, – усмехнулся папа. – Я и не собирался на кухню. То, что нам нужно, можно найти где угодно. Чао! Стёпа, за мной.
