Юлий Александрович Стрелецкий
Ожерелье гномов
А в это время бургомистр бубнил свою речь. Тут надо заметить, что в зале Совета, помимо самих членов Совета и коллегии, присутствовал и ряд других должностных лиц Миндона. Собственно, вся верхушка. Командир Орочьего Легиона, представители хоббитов, гоблинов, гномов и эльфов, не входящих в совет. А также главы основных гильдий и другие официальные лица.
Бургомистр говорил, а остальные члены Совета молча кивали. Было понятно, что это решение оговорено заранее.
– Господа члены коллегии, – обращался к ним Дагур. – На время праздника Лиго, а особенно сегодняшней ночи, отложите дела, связанные с расследованием обстоятельств убийства гномов и похищения ожерелья Наугламир. В приоритете дела насущные. Сегодняшним вечером вы полным составом будете сопровождать патрули городской стражи. Ваша первостепенная задача – упреждать и разрешать споры на межрасовой основе, которые могут иметь место в связи с всеобщим праздником. Вам понятно?
Члены коллегии синхронно кивнули. Затем их оттеснили под стеночку, а разговор пошел с другими и о других вещах. Но коллегию зачем-то не прогоняли. Считалось, что это совещание всех служб Города, посвященное предстоящей бурной ночи. Орк, было, совсем заскучал, когда кто-то дернул его за рукав со стороны стоящего рядом Солдрина. Харг повернул голову и обнаружил, что это гном пытается привлечь его внимание. Солдрин подавал знак, чтобы орк наклонился, так как низкорослый коллега не мог шепнуть пару слов на ухо высокому орку.
– Я знаю, что надо делать, – прошептал гном на ухо Харгу, когда тот наклонился к нему. – Но это авантюра, конечно. Плюс, нужно рискнуть.
– Ну? – потребовал продолжения орк.
– Я знаю, – снова зашептал Солдрин, – что, когда ожерелье принадлежало Наину, он всегда носил его при себе. На шее. Никогда не снимал. Если моя догадка верна, и Наин сам организовал похищение, то ожерелье сейчас на нем и спрятано под одеждой.
Орк покосился на владыку гномов. Несмотря на жару, не нем действительно было множество слоев различного барахла. И под ними могло скрываться хоть три ожерелья.
– Конечно это риск, – продолжал шептать Солдрин. – Но как иначе докажешь, что это он? Мы можем сделать так: ты подскочишь к Наину и схватишь его за руки сзади, а я разорву его верхнюю одежду. Сделать это надо быстро. Ну что, ты со мной?
Мысли вихрем пронеслись в голове орка. Конечно, это рискованно и потому заманчиво. Вот это будет скандал, если они опростоволосятся! Но, что самое главное – это может быть провокацией со стороны хитрых гномов. О чем-то таком предупреждал его Трум. Но Харг почему-то верил в искренность Солдрина. Вернее, ему хотелось в нее верить.
– Была не была, – шепнул он гному. – Я с тобой!
Орк начал бочком-бочком, стараясь не привлекать внимания, двигаться поближе к членам Совета, чтобы сократить расстояние между собой и Наином. Солдрин, в свою очередь, протиснулся в первые ряды присутствующих. Что если орк не сможет схватить Наина, что если Солдрин вовремя не подоспеет?
Наконец орк подобрался так близко, как мог, и кивнул Солдрину. Тот кивнул в ответ. Никто не успел отреагировать. Возле трона Талиона не было стражи. Наин как раз стоял перед членами Совета и что-то докладывал присутствующим. Орк прыгнул вперед и своими огромными руками оплел плечи Наина. В ту же секунду Солдрин выбежал и разорвал камзол на груди у своего бывшего патрона. Все ахнули. Но из-под одежды члена Совета ослепительно заблестели драгоценные камни. И было понятно, что это непростое украшение.
– Наугламир! – воскликнул Солдрин.
– Наугламир? – вздохнул зал.
В этот момент за окном глухо ударил колокол. Потом еще и еще. Одновременно с этим какой-то стражник ворвался в зал Совета. Был он растрепан, а на одежде виднелись пятна крови.
– Гоблины! – воскликнул он. – Они захватили Цитадель!
Глава 9. Гоблины не дерутся стоя.
– Сгоняйте это стадо в подвал, часть отправьте на стены, а остальных – в главный зал. Там мы будем принимать гостей, – командовал своими гоблинами Гхаш, когда его воины древками копий стучали по спинам женщин и детей, захваченных ими в Цитадели. – И не убивайте их… Пока что.
Гхаш ухмыльнулся самой ужасной своей улыбкой.
– Ну, быстрее, дети баранов! – подбадривал он своих гоблинов.
Возглавляемый им ударный отряд лучших воинов хана без труда добрался по подземельям до подвалов Цитадели. Пригодились чертежи, что дал им Ло'Гош. Проход, которым они пробрались в крепость, Гхаш приказал засыпать. Да и вряд ли сами стражи знали о нем раньше. Иначе приняли бы меры предосторожности. Плюс, хан откуда-то достал схемы самой Цитадели. Что существенно помогло Гхашу в деле устранения немногочисленного гарнизона. Конечно, на руку было и то, что большинство стражей находилось в городе. Иначе, даже планы крепости гоблинам бы не помогли. Но вот стражи перебиты, Цитадель захвачена. Семьи, которые жили в пределах укреплений, превращены в заложников. Теперь Гхаш распределял их по разным уровням, а также расставлял посты. Его задачей было удержать крепость.
– Давай, давай, быстрее по местам, – командовал Гхаш, постукивая ятаганом по голенищу сапога.
Женщины стенали, дети плакали, и все это являлось самой приятной на свете музыкой для острых ушей гоблина. Но тут перед ним упал кто-то из его воинов, предварительно выбив своей головой одну из дверей внутренних помещений Цитадели. К Гхашу подбежало несколько гоблинов, и батыр краешком глаза заглянул в это самое помещение.
– Только суньтесь сюда, и заберем несколько ваших задниц с собой в Утумно! – услышал он голос.
Судя по всему, голос принадлежал молодой женщине. Но не человеческой самке. Слишком низкий, но не лишенный своеобразного очарования.
Гхаш просунул голову еще на один дюйм и увидел несколько оркских женщин. Одна из них, молодая и симпатичная, держала за шкирку гоблина, приставив кинжал к его горлу.
– Клянусь, вы сюда не зайдете! – повторила орчанка.
Ее подруги были вооружены кто чем: дубинками, сделанными из ножек столов и стульев, кухонными ножами и прочей утварью.
«Это не люди, – подумал Гхаш. – Этих так не возьмешь!» Но при этом он испытал чуть ли не симпатию или даже сексуальное желание по отношению к такой самке.
– Эй, хуманская подстилка, – крикнул он. – Иди ко мне, и я покажу, что надо сделать с твоей задницей. Клянусь, ты попросишь еще!
Ответом ему был поистине звериный вой и тяжелый кувшин, пролетевший рядом с его головой. Разъяренная самка стала еще симпатичнее. Непослушные волосы растрепаны, темные глаза горят, будто угли Балрога.
«Ладно, – решил Гхаш. – Сейчас нет времени с ними разбираться. Себе дороже. Оставим их на закуску».
– Ну и оставайтесь там, дьявольские сучки, – вслух прокричал он.
– Завалите дверь, чтобы они не могли высунуть оттуда свои носы, – скомандовал он своим подчиненным. – И быстро – на стены!
Когда он выбрался на одну из башен, площадь перед Цитаделью уже была очищена от праздного люда. В дальних концах строились стражи, а любопытные выглядывали с верхних этажей зданий. Гхаш видел, что толпа не разошлась, но сгрудилась за спинами человеческих воинов. Где-то там нашлось место и порядкам Орочьего Легиона. Он понимал, что сейчас большая часть армии Миндона окружает его Цитадель. Это было то, что надо.
Тут строй солдат в дальнем конце площади расступился, и на видное место вышел какой-то высокий человек, одетый во все белое. Также этот человек нес длинное древко, на котором развивался белый флаг. Человек двинулся через площадь, прямо к воротам Цитадели.
«Это парламентер, – догадался Гхаш. – Всё, как и предсказывал хан. Они попытаются выяснить, в чем дело и не удастся ли откупиться».
– Не стрелять! – скомандовал он своим воинам, занявшим посты на башнях крепости. – Когда подойдет, откройте ворота. Приведите его в зал с заложниками.
Именно там и встретил Гхаш своего гостя, окруженный заложниками и телохранителями. Несколько гоблинов встали за спиной у немолодого посланника людей. Человек этот был высоким и худым, но немного сутулым. А Гхаш опасался какой-то хитрости или даже волшебства от вошедшего человека, поэтому и оградил себя пленниками.
– Я – бургомистр Миндона, Дагур, скажи мне, воин, как твое имя, – с поклоном спросил человек у Гхаша. – И зачем вы захватили Цитадель?
– Меня зовут Гхаш, я здесь командир, – представился гоблин. – Мы представители свободного народа гоблинов, и у нас есть требования к хозяевам Миндона.
– Какие требования? – вежливо спросил Дагур. – Еще раз уточните, пожалуйста, кого вы представляете? Хана гоблинов?
– Нет! – категорично ответил Гхаш. – Я же сказал, мы – представители гоблинов вообще. Что не понятного? А требования простые – мой народ требует больше прав. Мы требуем, чтобы представитель гоблинов вошел в Совет Миндона. Это понятно? Ну и мешок золота, это чтобы мы ушли и никого не убили.
– Кстати, раз уж речь зашла о заложниках, – ответил Дагур, сделав вид, что не услышал требования гоблинов. – Есть ли жертвы среди стражей, оставшихся в Цитадели? Есть ли жертвы среди мирного населения?
– Глупый вопрос! – удивился Гхаш. – Мы же гоблины! Конечно, жертвы есть. Правда, пока только среди стражей. Мы их почти всех перебили, но не волнуйся, их было немного. А мирных пока не убивали и даже не насиловали. Но если не примите условия, каждый час будем убивать заложников. Понятно? Ты требования-то понял, старик?
– Понял, – кивнул Дагур. – Мешок золота и место в Совете. А что если мы поступим чуть-чуть иначе? Что если два мешка золота и никакого места в Совете? Зачем вам это место? Неужели такой уважаемый командир гоблинов хочет сидеть и болтать со стариками вроде меня? А золото есть золото. К тому же, я гарантирую, что вы сможете безопасно покинуть Цитадель. Даю слово бургомистра.
– Ты хочешь меня подкупить? – улыбнулся Гхаш. – Ты слишком плохо думаешь о нас, гоблинах. Думаешь, для нас золото важнее всего?
Дагур виновато пожал плечами, давая понять, что именно так он и думал.
– Нет! – воскликнул гоблин. – Для нас важнее всего права гоблинов! Да, я, возможно, и не буду заседать в Совете, но найдутся другие достойные. Так что, старик, ты меня слышал – золото и место в Совете.
– Тогда есть еще вот такое предложение, – продолжил Дагур. – Что если ты отпустишь заложников?
– Что???
– Но оставишь меня в качестве такового. Зачем тебе эти обыкновенные люди? А я – член Совета, один из хозяев Миндона.
– Ты просто глупый старик! – рассмеялся Гхаш. – Нет, я не пойду на твои уловки. Заложники останутся со мной, и я начну их убивать, если вы не выполните мои требования. Кстати, чуть не забыл, раз уж ты заговорил о заложниках, то вы должны предоставить мне еще одного – у меня тут есть люди и орки, но хотелось бы эльфа. А именно эльфийскую принцессу Вилварин. Знаешь такую?
– Знаю. Но почему именно Вилварин? – удивился Дагур.
– Считай это моей прихотью. С вашей стороны мне нужен знак доброй воли и того, что вы готовы пойти на переговоры.
– Я сам не могу решить подобные вещи, – вздохнул бургомистр. – Необходимо посовещаться с коллегами.
– Хорошо! Иди, совещайся! – нетерпеливо бросил Гхаш. – Но не долго! Помни, через час я убью первого заложника.
И Дагур удалился тем же путем, что пришел.
А над всем этим безобразием кружил острокрылый сокол. Никем не замеченный, он сделал несколько витков над Цитаделью, внимательно разглядывая снующих, словно муравьи, гоблинов. Потом увеличил радиус и пролетел над площадью, Форумом и Белым Городом, над шумящей толпой и выстроенными в боевые порядки стражами. Еще дальше: Красный Город, Подол. Затем окрестности Миндона. И когда сокол подлетел к Хоббитанской Слободе, заинтересовавшись черным дымом, поднимавшимся оттуда, внимание его привлекло нечто другое. Казалось, это именно то, что и должно привлекать хищную птицу – стая гусей, неожиданно взмывших с берегов Сириона. Острокрылый хищник заложил крутой вираж и полетел в ту сторону.
Гуси, заметив сокола, изменили свой маршрут и полетели куда-то вбок. Но хищник не заинтересовался ими, спикировав к камышам, откуда те взлетели. Место это находилось на расстоянии полудневного перехода от города. Но было глухим. Только камыш и небольшие болотца. Фермеры здесь не селились. Приблизившись, сокол смог рассмотреть причину гусиного беспокойства. Небольшая армия переправлялась через реку на плотах. Причем было видно, что плоты эти армия привезла с собой. Плоты и то, что на них перевозилось. Какие-то деревянные сооружения. Пролетев над их головами, сокол бросился обратно к Миндону.
– У меня есть еще одно срочное сообщение для Совета и Чрезвычайного комитета, – строгим голосом сообщил лорд Талион. – Прямо сейчас непонятно откуда взявшаяся армия горных гоблинов переправляется через Сирион. Думаю, всем присутствующим понятно, что ее направил хан. Видимо, на подмогу гоблинам, захватившим Цитадель. Окончательные планы хана пока не ясны. Армия эта слишком мала, чтобы штурмовать Миндон, даже при условии, что Цитадель уже пала. К тому же нас уже не застанешь врасплох. Но, возможно, у хана есть еще козыри в рукаве. Что будем делать, граждане Миндона?
Среди присутствующих были все члены Совета, за исключением владыки гномов Наина, которого заключили под стражу после его разоблачения. Эльфы Виндэ и Нелдор, орк Трум, и все члены коллегии. В общем, все те, кто был и тогда, когда на Наине обнаружили Наугламир. Собственно, никто не расходился. Тут же образовали Чрезвычайный комитет по спасению Города. Наина увели, но привели Берена. Прямо из темницы, где его содержали.
– Что предпримем? – спросил Талион.
Вперед вышел только что вернувшийся Дагур. Он опять взял слово, хотя всего минуту назад докладывал о требованиях гоблинов-террористов.
– Я думаю, надо просто подождать, – сказал он. – Я, конечно, не военный стратег. Но мне кажется, что в этом – половина мудрости мира. Мы готовы к их приходу. Пусть разобьют себе лоб о наши стены.
– И предоставим инициативу противнику? – воскликнул Трум.
Он вскочил со своего места и встал рядом Дагуром.
– Лорд Талион правильно сказал – мы не знаем, что задумал хан, – заговорил он с жаром. – И он явно что-то придумал. Он подтягивает войска. И уже доказал, что его армии могут появляться из ниоткуда. Думаю, мы должны нанести упредительный удар. Взять инициативу в свои руки. Для него это будет сюрприз.
– А если он только этого и хочет? – возразил Дагур. – Все-таки, откуда взяться армии? Ведь если бы он мог провести ее сюда, он провел бы ее в Цитадель уже сейчас. А в непосредственной близости от Миндона восточную степь контролирует армия нашего союзника: вождя Буурз-Дуга. Вряд ли он захочет променять все выгоды от двустороннего сотрудничества на неясные перспективы присяги хану.
– Гоблины не дерутся стоя! Они не умеют драться в пешем строю, так, как это делают орки! – воскликнул Трум. – Они хороши только на своих варгах. Сейчас они переправляются. У них это займет какое-то время. Пока они перевезут осадные машины… Мы успеем подойти и напасть неожиданно и в тех условиях, какие выгоднее для нас. Глупо подпускать их к городу и позволить развернуть осадные башни.
– Согласен, – кивнул Талион. – Я голосую за нападение!
Он посмотрел на остальных членов Совета. Все, кроме Дагура, поддержали его.
– Да будет так! – скомандовал владыка эльфов. – Трум, возьми свой Легион и сокруши этих гоблинов.
– Будет исполнено! – кивнул довольный орк.
– Но что мы будем делать с Цитаделью? – продолжил Талион. – Пойдем на уступки? Выполним требования гоблинов или будем штурмовать?
– Штурмовать бессмысленно, – высказался Дагур. – Во-первых, они начнут убивать заложников. А это семьи стражников. Во-вторых, сам штурм потребует много времени и больших жертв.
– Тогда что? Введем гоблинов в Совет прямо сейчас? – спросил у бургомистра Талион.
– Нет, нам нужна альтернатива, – продолжил тот свою мысль.
– Какая?
– Я тут позволил себе переговорить с нашим бывшим коллегой, – задумчиво потянул бургомистр. – С Наином. Мне кажется, у него есть идеи. Прикажите привести?
– Ведите, – кивнул Талион. – Что мы теряем?
Дагур подал знак, и через некоторое время конвой привел Наина. Казалось, что за эти несколько часов, что прошли с момента его ареста, гном превратился в другого… гнома. Куда-то исчезли лоск и горделивая походка. Не осталось и следа от его важности. Перед чрезвычайным комитетом предстал маленький бородатый старичок, совершивший нечто непоправимое. Наин смотрел в пол, а плечи его были опущены.
– Совет позволит мне говорить? – тихо спросил он.
– Говорите! – обратился к нему Талион. – Вы член Совета, и хотя обвинения против вас чудовищны, формально вы еще не признаны виновным. Возможно, вы хотите нам сказать что-то такое, что сможет нам помочь. Ведь, в конце концов, Миндон – это наш общий дом.
– Да, – согласился Наин. – Общий дом. Поэтому я хочу предложить свою помощь.
– Какую именно? – спросил Дагур.
– Я думаю, что члены Совета, да и другие присутствующие, знают, что гномы возвели Цитадель и большую часть построек Белого Города?
– Возможно, – нехотя согласился Талион.
– Так вот, – продолжил гном. – Многие догадываются, что под Миндоном существует огромная система катакомб. Может даже больше самого города. Эта система многоуровневая, и, возможно, существовала здесь еще задолго до того, что потом стало Миндоном. Даже мы, гномы, полностью не знаем, что там происходит. Видимо, воспользовавшись этой системой, гоблины каким-то образом нашли дорогу в Цитадель. Как, точно – не понятно. Возможно, засуха обнажила какие-то скрытые ранее ходы, или они обзавелись какой-то картой. Но сейчас это неважно. Мое предложение состоит в том, что я готов провести небольшой отряд стражников в Цитадель ходом, о котором, скорее всего, не знают гоблины. Ведь всегда, когда гномы что-то строят, они оставляют черный ход для себя. И я знаю такой ход в Цитадель.
– Ладно, разбор тайн и откуда появились эти черные ходы оставим на потом, – подытожил Талион. – Но почему мы должны вам верить?
– Вы сами сказали, что Миндон – наш общий дом, – ответил Наин, подняв голову, и глаза его блеснули мрачным огнем. – Я хочу искупить свою вину перед соплеменниками и жителями Города. К тому же, у вас нет выбора. Боюсь, что требования гоблинов – лишь прикрытие чего-то другого. А штурмовать Цитадель выйдет себе дороже. Надо пойти тем же путем, что прошли гоблины, но зайти в другую дверь.
– Что скажут господа члены комитета? – обратился Талион к присутствующим.
– У нас нет выбора, надо рискнуть, – ответил Дагур за всех.
Остальные или пожимали плечами, или молча, кивали головой.
– Ну что ж, – согласился Талион. – Да будет так. Мы отправим отряд лучших стражников вместе с Наином. Их задачей будет незаметно проникнуть в крепость, освободить заложников и уничтожить захватчиков.
– Позвольте и мне быть в их числе! – решительно заявил Кин, выходя вперед.
– И мне! – Солдрин последовал его примеру.
– Эльф тоже должен там быть! – Берен встал рядом с членами коллегии.
– Я тоже пойду…, – Харг хотел присоединиться к своим новым друзьям, но Трум схватил его за руку.
– Нет! Они пойдут без тебя. Твое место в Легионе! – приказал он. – Поверь, там будет не менее жарко. Ты примешь командование на себя.
– Я? Но почему я?! – удивился Харг. – А как же ты?
– У меня будет другое дело, – ухмыльнулся Трум.
– Хорошо, пусть будет так! – согласился Талион. – Пусть с этим отрядом отправятся и члены коллегии.
– Ульфанг, подготовьте отряд немедленно, – обратился владыка эльфов к командиру стражей.
– Будет исполнено! – кивнул Ульфанг.
– Что-то эти ребята не шевелятся, – злобно проскрежетал Гхаш, стоя на самой высокой башне Цитадели, и разглядывая выстроенные на площади войска.
От бездействия ему становилось скучно. Он уже довольно долго не махал ятаганом, не бил кому-то морду, не стрелял из лука и не пил ничего крепче воды. Зуботычины подчиненным – не в счет.
– Сколько вообще прошло времени? Прошел час с того момента, как убрался этот старик? – обратился он к одному из своих гоблинов.
Тот неуверенно пожал плечами. Назначить время, гоблины назначали, но никто засечь его не удосужился. С собой часов они не взяли. А воспользоваться многочисленными песочными внутри Цитадели никто не подумал.
– Ладно, – рубанул воздух рукой Гхаш. – Будем считать – час прошел!
– Эй, ты, – скомандовал он тому же гоблину. – Пойди, приведи сюда одного из заложников. Хуманскую девчонку, помоложе и покрасивее. Пусть ужаснутся.
Гоблин отправился выполнять поручение, немного ускоренный пинком Гхаша.
Через несколько минут он действительно привел молодую девушку. Лицо ее было бледным от страха, а глаза красными от пролитых недавно слез, но в целом она держалась стойко и в данный момент не плакала. Губы ее были сжаты в твердую прямую линию.
– Подведите ее к краю стены, – скомандовал Гхаш.
Расчет его был прост. Когда толпа за строем стражников увидела на стене человека, а не гоблина, да еще и девушку, она заволновалось. Отсюда, со стены, это напоминало отдаленный вздох какого-то великана.
Затем Гхаш грубо схватил девушку, повернул к себе и заставил согнуться в поясе. Свободной рукой достал ятаган и одним взмахом отсек голову.
– Вот это, – он поднял отрубленную голову за волосы. – Отправьте стражам с помощью вон того требушета.
Аварик видел, как задвигался требушет на одной из башен Цитадели. Сначала он подумал, что гоблины решили обстрелять армию стражников. Хотя, почему тогда заработал только один требушет? Может это просто зловредная гоблинская натура, и кто-то из них решил позлить людей. Впрочем, ему и его отряду надо было стоять на месте. Ни приказа отступать, ни нападать не было. Поэтому, даже если начнется обстрел – надо стоять. Требушет отогнулся в боевое положение, а затем выстрелил. С такого расстояния не было видно, что вылетело из его корзины. Только в самый последний момент люди заметили приближающийся предмет и инстинктивно сделали движение в разные стороны. Бесформенный, он с тошнотворным звуком ударился о мостовую, и несколько раз отскочив, покатился под ноги солдат. Когда он остановился, все поняли, что это голова человека. Аварик первым нашел в себе силы подойти и поднять ее.
«Нельзя сейчас говорить Кину, что она погибла», – было его первой мыслью. По обезображенному от удара лицу он смог опознать Элин.
– Отец, не волнуйся я ко всему готова, – спокойно сказала Вилварин.
Она сидела перед зеркалом и расчесывала волосы. Теперь Вилварин была одета так, как и должна одеваться эльфийская принцесса, по мнению людей и гоблинов. Длинное роскошное платье лишь подчеркивало стройность ее фигуры. Оно было легким и не сковывало движений. Нарочито длинные рукава доставали почти до пола, а руки принцессы были просунуты в специальные разрезы.
– Не бойся, – повторила Вилварин. – Ведь я дочь своего отца. И у меня найдется пара магических фокусов, чтобы защитить себя. Я возьму с собой оружие, но гоблины не обнаружат его, даже если разденут меня донага. Они не успеют понять, откуда взялся клинок, который отрубил их головы.
– Всех голов не отрубишь, и магический карман не спасет тебя от надругательства, – вздохнул Талион. – Боюсь именно ради этого Ло'Гош приказал своим гоблинам потребовать тебя. Он хочет отомстить за унижение.
Талион стоял в комнате дочери за ее спиной, и свет многочисленных свечей отражался в его ставших неожиданно грустными глазах.
– Ты же сам знаешь, что я все равно должна идти, – твердо ответила Вилварин. – Это путь, на который я ступила осознанно, когда согласилась помогать тебе. И я знала, чем рискую ради нашего общего дела. К тому же, мы не можем прятаться за спинами людей, тем более сейчас, когда гоблины убили первого заложника. Жители Миндона нам этого не простят.
– Но теперь, – сказала она, встав с места и повернувшись к отцу, – все увидят, что Вилварин, дочь Талиона, владыки эльфов, ничего не боится. Я не позволю гоблинам напугать себя. Пусть они возьмут мое тело, но не душу. Для меня они просто звери. Разве можно обижаться на зверей? Если тебя облает пес, разве станешь ты на четвереньки, чтобы лаять в ответ?
Действительно, отряд короля Альберта больше был похож на маленькую армию. Со всеми вытекающими. У отряда был арьергард и авангард, а также два крыла – группы, которые следовали по бокам от дороги. Назначение этих небольших разъездов было понятным – разведка. В случае опасности они должны были предупредить основную колонну о противнике. Гиерон сам вызвался присоединиться к одному из них. И вот среди дюжины легковооруженных всадников он едет в составе правого крыла, в стороне от основного пути.
Но это не дорога. Сложно придерживаться одной линии. Вот отряду пришлось обогнуть небольшой пруд. За ним взять еще правее, огибая густой кустарник. И так получилось, что они выбрались на небольшой холм, с вершины которого открывается вид на берега Сириона, поросшие высоким камышом. Гиерон первым оказался на его вершине. Но тут же осадил коня и подал знак всем остановиться. Баронет вернулся за холм, спешился и осторожно выглянул из-за вершины. К нему подошло несколько его спутников.
– Смотрите, – указал он куда-то вдаль.
В первый момент никто ничего не заметил. Но через минуту на воде появилось несколько плотов, двигающихся от одного берега к другому. А с этой стороны реки, среди зарослей уже виднелся беспорядочный лагерь гоблинов.
– Мне кажется, надо напасть на них немедленно! – убежденно говорил Гиерон своему королю. – Они не ожидают нападения и еще полностью не готовы его отразить. Гоблины в процессе форсирования реки и сейчас наиболее уязвимы. Лагерь еще не укреплен. Они явно не ожидали, что в этом месте их кто-то может увидеть. Если мы нападем прямо сейчас, то у нас есть шансы сбросить их обратно в воду.
– Зачем? – спокойно спросил Альберт.
– Как зачем? – от удивления Гиерон на секунду потерял дар речи. – Это же гоблины! Мы покроем себя славой!
– Славой? Слава – это хорошо, и стремление к ней – достойная цель для любого воина и мужчины, – согласился Альберт. – Только какая же будет слава, если об этом никто не узнает?
– Как никто? – опять удивился Гиерон. – Но у вас же много воинов в отряде. Они всем расскажут про свой и ваш подвиг.
– Им никто не поверит, – вздохнул Альберт. – В лучшем случае об инциденте узнает руководство Миндона. И они поблагодарят нас за то, что мы ценой своих жизней избавили их от гоблинов. Но не в их интересах давать делу огласку. И мы станем одними из многих безызвестных героев. Ты понимаешь, о чем я? Если что-то делаешь ради славы, это должны видеть люди.
– Но как же гоблины? – не сдавался Гиерон. – Они же нападут на Миндон или на близлежащие поселения людей. А наша прямая обязанность – защищать этих людей.
– И мы защитим их, но тогда, когда об этом они смогут узнать, – ответил Альберт. – Пойми, все, что я делаю – это ради тех людей, о безопасности которых ты так печешься. Пусть мы не защитим их прямо сейчас, и некоторые из них погибнут. Но мы должны сделать так, чтобы наш подвиг помог нам прийти к власти. И тогда мы сможем защитить всех людей. Ты согласен?
Гиерон неуверенно кивнул.
– А пока разобьем укрепленный лагерь, здесь, недалеко, – продолжил Альберт. – Будем наблюдать за происходящим. Но нужно позаботиться и о том, чтобы лагерь был незаметен для гоблинов. Справишься?
– Справлюсь, – кивнул баронет.
– Тогда командуй.
Уже смеркалось, и над воротами в Красный Город начали зажигаться факелы, когда кто-нибудь, наблюдающий за ними со стороны Города-за-Стеной, мог бы увидеть странную и величественную картину. Сначала внутри города послышался равномерный шум шагов тяжелой пехоты. Затем ворота медленно распахнулись, и закованная в броню армия высоких широкоплечих воинов длинной колонной начала проходить под аркой. Некоторые из них несли факела, и вечер озарился их багровым светом, отражающимся от кирас.
Каждый солдат нес длинную пику, ятаган и другое вооружение по своему выбору. А также тяжелый окованный железом щит. Они маршировали в ногу, и лязг, который издавало это воинство, был похож на удары огромного железного бубна. Когда голова колонны покинула черту города, над стенами разнесся громкий и заунывный звук горна:
– У-у-у-у-у-р-р-р-р-р-р!
Горн звучал грустно и грозно одновременно. Так могли звучать голоса кровожадных духов, обреченных на вечные страдания. И от этого звука мороз пробегал по коже. Так марширует Орочий Легион Миндона.
Выходя за ворота, каждый орк бросал небольшой камушек. Таким образом, в очень короткое время образовался целый холм. По традиции, воин-орк, когда вернется, возьмет один камень обратно. Те, что останутся лежать, считаются священными. Они символизируют души погибших. Их не трогали даже жители Города-за-Стеной. Взять такой камень, считалось плохой приметой. И подобные курганы разной величины стояли у всех внешних ворот Миндона.
– У-у-у-у-у-р-р-р-р-р-р! – снова пропел горн на прощание, когда последний легионер покинул пределы Города.
Кин все еще не особо доверял Наину и его осознанию своей вины. Поэтому он старался держаться поближе к покаявшемуся гному. В колонне он шел третьим. Сразу за Наином, который шел первым, двигался Солдрин, а потом он, Кин. А за ним уже следовали все остальные. Остальные – это, собственно, эльф Берен и группа отборных стражей. Такой вот антитеррористический отряд Миндона.
Близость к голове колонны позволила Кину увидеть те вещи, о которых раньше он мог только слышать в легендах. Для определения направления движения по катакомбам Наин использовал так называемый «гномий компас». Это была какая-то специальная масляная лампа, с ладонь величиной. На развилках коридоров гном зажигал ее и требовал, чтобы все не то что не двигались, но даже прекращали дышать. Наин наблюдал за тем, куда отклонится пламя и двигался в том направлении. Также владыка гномов использовал «Ключ Глоина». С виду – обыкновенный ключ. Довольно массивный, но ничего необычного. Однако, каким-то непостижимым образом он неизменно подходил ко всем многочисленным дверям и замкам, которые откуда-то расплодились в Городе-под-Городом, как про себя назвал катакомбы Кин.
Честно говоря, молодой офицер даже не ожидал, что эти катакомбы настолько огромные и многоярусные. Их отряд спускался все глубже и глубже, и вот, по расчетам Кина, они опустились на расстояние большее, чем самая высокая точка Миндона, если бы она была перевернута и росла бы от поверхности земли вниз. Коридоры стали более узкими, а потолки низкими. Но время от времени воины проходили неожиданно огромные залы. Кин даже боялся задаваться вопросом – откуда они здесь, и кто их построил.
– Старайтесь не шуметь, – инструктировал их Наин перед началом похода. – Вы даже не представляете, какие демоны встречаются в этих подземельях. Держите друг друга на виду, не отставайте. Не делайте шагов в ответвления проходов. У нас не будет времени останавливаться и искать вас.
