Юлий Александрович Стрелецкий
Ожерелье гномов
Стражники одобрительно загудели.
– Ну, мы пойдем, ребята, – также оптимистично продолжил Свен. – Был рад встрече!
И он, было, двинулся дальше, но Аварик остановил его.
– Постой, а что на счет тролля?
– Тролля?! – удивленно воскликнул Свен. – Помилуй, брат, да где ты видал тролля?!
– Вот! – Аварик указал пальцем на Олога.
Свен рассмеялся.
– Аварик, да какой же это тролль! Это мой работник, старина Олог. Вот вечно так! Не везет ему из-за комплекции. Ну, не виноват же он, что судьба наделила его такой фигурой. Его часто принимают за тролля.
И, наклонившись к уху Аварика, Свен шепнул:
– А еще говорят, что его бабка с троллем подгуляла. Но то ведь ничего? Работник он справный. Будь другом, отпусти, а? Сам знаешь, нужны сильные плечи, чтобы бочки с элем да квасом таскать.
И, выпрямившись, Свен весело подмигнул Аварику.
– Ладно, – вздохнул тот. – Ступайте!
Свен пожал Аварику руку и, помахав стражникам, двинулся дальше, а за ним и Матуурз с Ологом.
– Зачем тебе все это надо? – спросил Матуурз Свена, когда стражники остались далеко позади.
– Что «это»? – переспросил Свэн. – Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду наши игры. Зачем тебе заниматься не очень-то чистым бизнесом в компании троллей и гоблинов? Ты был рожден стражником. Твой отец был стражником, твои друзья детства стражники. А теперь ты как бы на другой стороне. Почему? Ведь ты тоже мог бы быть одним из них.
– Я и был какое-то время, – улыбнулся Свен. – Но, ты знаешь, дело в том, что я не очень дисциплинированный. Не люблю, знаешь ли, починяться. Да и скучно это на самом деле. Другое дело наши игры, да?
– Да, – согласился Матуурз. – Тут точно не соскучишься.
Тем временем, наша группа товарищей достигла ворот Красного Города. Беспрепятственно выбралась наружу и двинулась вдоль городской стены в направлении девятой башни. Туда, где у них была назначена встреча.
Направление это было выбрано не случайно. Вообще, само место определяло характер встречи. Дело в том, что городская стена окружена (помимо рва) еще и довольно большим свободным пространством. Чтобы враг не смог подойти близко, укрывшись в лесной чаще. В том числе благодаря этому, место возле девятой башни оказалось достаточно широким, будто чисто поле, и тут можно было поговорить, не ожидая получить стрелу из ближайших кустов. Именно тут и назначили свидание Свену и его подельникам три брата: Брин, Гвин и Дин. Эти три великана считались хозяевами Города-за-Стеной, и грядущие переговоры были посвящены попыткам Свена развить свой бизнес в этой части Города. Заранее было оговорено, что с каждой стороны будет присутствовать по три персоны.
Когда Свен и его товарищи подошли к месту назначения, три вышеупомянутых богатыря уже ждали их. Они действительно были очень высокого роста и внушительной комплекции. Каждый из них мастерски владел определенным видом оружия. Брин стоял по центру. Его огромные кулаки сжимали рукоять длинного двуручного меча, повернутого острием вниз. Слева от него стоял Гвин. Ростом он был чуть пониже Брина, но еще более широкий в плечах. Гвин опирался на огромную боевую секиру. А справа от Брина стоял их младший брат – Дин. И, в отличие от высоких широкоплечих красавцев братьев, был он неимоверно уродлив. Да, Дин был не менее высок и даже более мощен, чем его старшие братья. Он представлял собой огромную гору мускулов. Но одно его плечо ниже другого, был он сутулым и хромым. Лицо вечно искажено какой-то гримасой, и ходили слухи, будто Дин скудоумен. Но это не делало его менее опасным. Свен знал, что, несмотря на уродство, Дин очень быстр, ловок и чрезвычайно силен. А огромным грубым каменным молотом он распоряжался легко, будто эльфийский фехтовальщик своей шпагой.
Свен и его друзья подошли ближе и встали напротив братьев так, что стены города и собственно девятая башня очутились у них за спиной.
– Вот и мы! – все также весело приветствовал братьев Свен. – Чего хотели сказать-то?
– Хотели сказать тебе, – нахмурился Брин, – что Город-за-Стеной – наш. И мы его хозяева.
– Город ваш. Ну и что? Я и не собирался его у вас забирать, – все в том же шутливом тоне продолжил Свен.
– А то, что и все, что в городе, тоже наше! Ты вздумал торговать своим пойлом у нас за спиной?
– Ну, свободную торговлю еще никто не запрещал, – ответил Свен.
– Это ты будешь там у себя в Белом Городе судьям рассказывать, – прорычал Брин. – А здесь у нас закон другой.
– И что же вы хотите?
– Мы хотим свою долю! – грозно потребовал Брин.
– Долю?! – деланно удивился Свэн. – А что если я не захочу давать долю?
– Тогда ты не будешь здесь торговать!
– Хорошо, и какова, по-вашему, должна быть ваша доля?
– Две трети выручки – вот наша законная доля! – рявкнул Брин, и было видно, как напряглись мускулы под его одеждой, а кулаки так сильно сжали рукоять меча, что побелели костяшки пальцев. Казалось, великан вот-вот готов ринуться в бой.
– Постой, постой! – с наигранным удивлением всплеснул руками Свен. – Как это две трети?! За что собственно?! За то, что я смогу продавать свой высококачественный товар здесь, в этом гадюшнике? Да, вы сами должны мне еще доплачивать! Может ты не знаешь, но я расскажу тебе, что такого напитка, как у меня, еще не было на свете! Он в разы крепче вина или любого эля! Это – волшебная рецептура. Его варят для меня колдуны из далекой страны. А ты говоришь две трети…
– Две трети! – стоял на своем Брин.
В этот момент произошло нечто неожиданное. Свен рухнул на одно колено. От удивления у Брина отвисла челюсть, настолько это не вязалось с текущей ситуацией. Другие братья-великаны тоже удивленно посмотрели на оппонента. «Чего это его так подкосило? – пронеслась мысль в голове Брина. – Может он хочет меня умолять о скидке?» Но это была последняя мысль, которая могла быть прочитана в широко открытых глазах богатыря. В воздухе что-то пронзительно свистнуло, и в один из этих глаз вонзилась длинная стрела, которая прилетела как раз из-за спины Свена, а значит со стороны девятой башни.
Казалось, что второй брат, Гвин, не может поверить в то, что произошло. Долю секунды он наблюдал, как Брин покачнулся и рухнул, словно подкошенный артелью дровосеков многовековой дуб. «Как же так? – четко читалось на лице Гвина. – Ведь ни один человеческий лук не сможет пустить стрелу на такое расстояние, пусть даже из башни». Но выражение удивления сменилось гневом, и Гвин начал поднимать огромную секиру. Поздно и слишком медленно! В тот момент, когда стрела вонзилась в глаз Брину, Матуурз не терял времени даром. Он мгновенно обнажил обе кривые сабли и бросился на стоящего перед ним Гвина. Тот еще не успел даже поднять огромный топор, когда короткие сабли обрушились на его запястья с такой силой, что пробили защищающую их броню и секира выпала из пальцев великана. Еще мгновение, и шустрый гоблин подпрыгнул высоко в воздух и взмахом одной из сабель перерезал Гвину горло.
Совсем иначе обстояло дело на другом фланге, где великан Олог, противостоял третьему брату – Дину. Дин оказался не так прост. И, несмотря на скудоумие, проворнее братьев. Также свою роль сыграла и невероятная живучесть урода. В момент, когда началась заварушка, Олог достал откуда-то из-за пазухи кистень, который он все это время там прятал. К усеянной острыми иглами железной рукояти была приделана длинная цепь с тяжелой шипастой гирей. Этим оружием, внешне такой неповоротливый и громоздкий, Олог владел в совершенстве.
Но слишком долго раскручивалась цепь. Огромный каменный молот взлетел вверх и, несмотря на то, что Олог уже нанес удар железным шаром по голове Дина, рухнул на тролля. Правда, в последний момент Олог выставил вверх руку и успел шагнуть ближе к Дину. Рука тролля приняла рукоять молота. Кость хрустнула, но спасла череп Олога от каменного навершия.
Дин снова поднял молот над головой. Понимая, что назад дороги уже нет, тролль вместо того, чтобы отступить и попасть под удар страшного оружия, еще ближе подскочил к Дину и нанес удар вооруженным железными шипами кулаком по лицу третьего брата. Но тот выдержал и этот удар. Его лицо превратилось в кровавое месиво, но Дин был жив и опасен, как никогда. Он выпустил молот и вцепился огромными руками в горло тролля. Олог был в несколько раз больше обыкновенного человека и обладал недюжинной силой, но было видно, что его глаза полезли на лоб, а вовсе не тонкая шея вот-вот хрустнет под пальцами Дина.
В этот момент Свен поднялся с колена, выхватил свой широкий заостряющийся к концу меч, подскочил к Дину сзади и начал наносить ему в спину колющие удары. Но Дин не выпустил горло Олога. Вместо этого он повалил того на землю, а сам оказался сверху и продолжал сжимать свои пальцы в железной хватке. Свен же продолжал колоть великана в спину. Из ран Дина потоками лилась кровь, но тот не сдавался. И в тот момент, когда казалось, что судьба Олога уже решена, к сражающимся подскочил Матуурз и одним ударом отсек Дину голову. После чего гоблин и человек с трудом разжали пальцы свежего мертвеца на горле едва живого Олога. Все вышеозначенное заняло не более двух трех секунд.
– Что это за стрела? – тяжело дыша, спросил Матуурз Свена. – Твой план? Ты бы хоть предупредил.
– Предупредил о чем? О том, что будет драка? – ответил Свен. – А ты и так этого не знал?
Свен выпрямился и помахал рукой в сторону башни.
– Стрела-то, эльфийская, – сам себе пробурчал Матуурз, разглядывая исходный предмет в глазе Брина. – Но даже она сюда бы не долетела.
– Поэтому я и договорился со своими друзьями из стражи, чтобы моего эльфа с эльфийским луком пустили на башню. Я все рассчитал. Эльфийский лук плюс высота башни. Одно без другого не сработало бы, – уточнил Свен. – Но это мои маленькие секреты. Давай приводить в чувство Олога. Пора уходить отсюда.
А теперь, пока читатель еще не совсем устал, перенесемся еще в одно место. И расположено оно в глубинах узких улочек гоблинской части Миндона. Здесь в какой-то темной комнате к голой стене прикован капитан Орочьего Легиона по имени Харг. Харг стоит у стены, его руки согнуты в локтях и схвачены металлическими кольцами, вбитыми в стену. Харг наг. Его высокое, смуглое тело едва различимо в комнате, освещенной лишь тусклым светом масляной лампы. Похоже, что его собрались пытать? Так, да не так. Прямо перед ним, виляя бедрами, юная гоблинша танцует эротический танец. Руки Харга закреплены намертво. Он не может прикоснуться к восхитительной танцовщице. Она продолжает танец, ее распущенные волосы колышутся из стороны в сторону и иногда касаются груди орка. Самка кружится прямо перед его носом, заставляя его орочье достоинство подниматься. Мускулы Харга напрягаются. Огромные мышцы кажется вот-вот вырвут железные кольца из стены… Но в самый интересный момент игру прерывают.
Дверь с грохотом открывается, и в комнату, ехидно скаля клыки, входит командир Орочьего Легиона и прямой начальник Харга орк, по имени Трум. Он такой же высокий и крепкий, как Харг. Разве что немного более грузный. Или, лучше сказать, матерый. И, в отличие от Харга, на макушке чьего выбритого черепа сохранился небольшой, схваченный кольцом пучок волос, напоминающий небольшую пальму, голова Трума абсолютно гладкая. Только покрыта татуировкой, изображающий череп какого-то дикого зверя с клыками. Причем клыки неимоверно длинные – через виски и щеки орка доходят до его нижней челюсти.
Полуголая девица с визгом выбегает в открытую дверь, а Харг остается в том же положении, что и был. Его орочье достоинство постепенно опускается.
– Развяжи, командир! – взмолился Харг, сгорая от стыда.
– Зачем? – удивился Трум, как ни в чем не бывало, раскуривая люльку, набитую каким-то зельем. – Тебя что-то смущает? Меня нет.
– Или ты думаешь, меня пугает вот это? – и Трум кивнул в сторону Харгового достоинства. – Так я видал вещи и пострашнее.
– Команди-и-и-и-и-р-р-р-р… – простонал Харг.
– Ладно, шутки в сторону, – посерьезнел Трум.
Он встал, достал из-за пояса кривой кинжал, подошел к Харгу и двумя точными ударами рукояти выбил железные клинья, скрепляющие кандалы на руках своего подчиненного.
– Тут такая каша заваривается, садись и слушай внимательно.
Освобожденный Харг бросился к постели в другом конце комнаты и обмотал вокруг бедер первую попавшуюся тряпку. Оказалось, что это был один из предметов одежды той самой танцовщицы. Теперь орочье достоинство Харга скрылось из виду, но от этого его собственный вид не стал менее комичным.
– Так вот, – продолжил Трум. – Эльфы в Совете задумали создать некую коллегию. Это будет новый следственный орган. И войдут туда представители разных рас, населяющих Миндон.
– Зачем это? – удивился Харг.
– Якобы для того, чтобы непредвзято расследовать инциденты, случающиеся на межрасовой почве. – И, видя замешательство Харга, который, похоже, не понял эльфийского словечка, Трум поправился. – Ну, те преступления, где орк прибил гнома и так далее. Тебе понятно, дурья башка?
– Ну-у-у-у…, – протянул Харг.
– Но боюсь я, – продолжил Трум, – как бы все это не задело нас. Вдруг хитрый Талион и под меня копает. Не сомневаюсь, что он наслышан про наши дела в Гоблинском Городе. Не мне тебе рассказывать, что мы там все крышуем.
Харг кивнул.
– Так вот, я выдвинул тебя в качестве представителя от нас, орков. Твоя задача смотреть, чтобы коллегия не лезла в наши дела. Ты орк, проверенный. Думаю, справишься. Все ясно?
– Пока – да, – ответил Харг.
– Ну, тогда одевайся в приличную одежду, – Трум покосился на набедренную повязку своего подчиненного. – И давай за мной. Скоро начнется заседание Совета, где и будет объявлено о создании коллегии.
Когда оба орка вошли в зал Совета, расположенный во дворце лорда Талиона, тут уже было довольно тесно. У дальней стены на своем обычном месте, небольшом возвышении и расположенном на нем кресле, восседал глава Совета – лорд Талион. Ближе всего к его «трону» располагались постоянные члены Совета Города. По правую руку от Талиона сидел представитель эльфов воды – обманчиво кажущийся хрупким и похожим на юную девушку лорд Виндэ. По левую – владыка гномов Миндона бородатый гном по имени Наин, а рядом с ним бургомистр. Также Харг успел опознать представителя эльфов Чернолесья гордого лорда Нелдора. Который, хотя и не входил в Совет официально, тем не менее (как знал орк) являлся его частым гостем и, говорят, должен был вскоре вступить в полноправные члены как представитель одного из главных союзников Миндона. Также Харг увидел начальника стражи Ульфанга. Остальных орк не знал. Среди них был офицер городской стражи, какой-то сравнительно молодой (судя по небольшой длине рыжей бороды) гном с парными топориками, торчащими из-за его пояса, а также высокий зеленоглазый эльф, чей возраст, как известно, определить невозможно.
Когда лорд Талион поднялся со своего места, все разговоры смолкли, и присутствующие с почтением обратили свои взгляды на главу Совета.
– Буду краток. Сразу к делу, – заговорил Талион. – Думаю, что всем уже известна цель нашего собрания. Вот она. Совет решил создать коллегию, которая будет заниматься расследованием преступлений, связанных с межрасовыми конфликтами Миндон-Варны. Состоять коллегия будет из представителей всех основных рас города, дабы расследования велись справедливо и непредвзято. Всем органам власти надлежит всячески помогать коллегии.
В этот момент Трум подтолкнул Харга, и орк очутился посередине комнаты, рядом с офицером стражи, гномом и эльфом.
– Вас, – обратился Талион к этой группе, – выдвинули как наиболее подходящих представителей каждой из рас. Вам и надлежит вести дела коллегии. Докладывать вы будете непосредственно Совету Города. Никакого другого начальства над вами нет.
– Надеюсь это всем ясно? – и Талион обвел присутствующих строгим взглядом, так что стало понятно, что обращается он скорее не к новоиспеченным членам коллегии, а к тем, кто их туда делегировал.
Присутствующие почтительно склонили головы.
– Внесите жезлы! – скомандовал Талион.
Двери распахнулись и несколько слуг в расшитых золотом ливреях внесли так называемые «Жезлы власти», числом, равным количеству членов только что образованной коллегии. Жезлы покоились на бархатных подушках. Были они толстыми и короткими. Рукоять из какого-то темного отполированного дерева. А набалдашники красиво украшены серебром. Такие жезлы вручали представителям власти в исключительных случаях. Они означали то, что предъявителю сего предмета обязан был подчиниться любой житель города, не взирая на чин и общественное положение. За исключением высшего руководства и членов самого Совета. Харг слышал, что такое бывает, но сам видел первый раз. Он догадывался, что ритуал вручения жезлов, видимо, значительно более торжественен, но, похоже, что времени на него не было. Жезлы раздали членам коллегии.
Вообще Харг сразу понял, что что-то уже произошло. Уж слишком деловая и напряженная царила атмосфера. Ни тебе долгих рассуждений, ни витиеватых представлений. И орк не ошибся!
Талион сел на свое место и кивнул владыке гномов Наину. Тот степенно встал, поправил длинную черную с серебряной прядью бороду. Прокашлялся в кулак. Судя по всему, гном нервничал. Это было видно по излишне пунцовому цвету его лица. Даже для любителя темного эля этот колер был слишком насыщенным.
– Сегодня ночью произошло убийство, – пророкотал гном басом. – И не просто убийство, а ограбление. Неизвестные напали на караван гномов, едва вошедший в пределы Миндона. Погибли все. И пропало величайшее сокровище Железных Гор – ожерелье Наугламир.
– А как, должно быть, знают все присутствующие, – гном покосился в сторону Талиона. – У этого ожерелья непростая судьба. Оно всегда было предметом спора между эльфами и гномами. Поэтому господа, члены коллегии, сами понимаете, ситуация щекотливая. Конечно, я далек от того, чтобы обвинять братьев эльфов. Но, возможно, какие-то третьи силы хотят раздора внутри Миндона. В этом вам и предстоит разобраться.
Гном опять покосился на Талиона. Эльф многозначительно кивнул, и в этот момент со своего места поднялся бургомистр Дагур.
– Предлагаю, не мешкая проследовать на место преступления, – сухо и деловито сказал он. – Сейчас оно оцеплено городской стражей, и мы попробуем начать расследование по горячим следам, и, возможно, члены коллегии смогут вынести предварительное суждение. Ведь все они не новички в делах сыска.
В этот момент Харг недоверчиво покосился на своих новоиспеченных коллег – человека, гнома и эльфа.
– А члены Совета, кто желает, – продолжил бургомистр. – Смогут проследовать вместе с коллегией. Так?
– Совершенно верно, – кивнул Талион.
Глава 5. Голова гоблина.
Трупы бородатых гномов (или бородатые трупы гномов – как хотите) аккуратно лежали на главной дороге Белого Города недалеко от Большого Базара. Гномы лежали почти симметрично относительно некоего условного центра. В виде своеобразного солнышка. «Как будто нечто или некто неожиданно возник прямо посреди жителей гор и поразил всех за несколько мгновений», – именно так показалось Кину с первого взгляда. Уцелевшие пони, на которых еще недавно передвигались гномы, стояли чуть в стороне, согнанные стражниками в один из ближайших закоулков. Улицы, ведущие к месту преступления, были перегорожены все теми же вооруженными короткими копьями стражниками. А чуть в стороне от гномов лежал труп гоблина. Стоит ли говорить, что все было залито кровью.
– Кто первый обнаружил трупы? – автоматически спросил Кин, когда коллегия полным составом, плюс гном Наин, бургомистр Дагур и начальник стражи Ульфанг, протиснулись сквозь плотное кольцо оцепления.
Спросил и даже немного застеснялся. Что это он так сходу в присутствии столь уважаемых господ? Но огляделся и увидел, что Ульфанг удовлетворенно кивнул и, похоже, всячески поддерживал инициативу своего молодого протеже.
– Вот эта женщина, – сказал один из стражников и подтолкнул к Кину какую-то девушку.
– Как вас зовут? – первым делом спросил ее Кин.
– Меня зовут Беата, – ответила она. – Я жена кузнеца из Красного Города.
– А что вы делали тут в Белом Городе? – заинтересовался молодой офицер.
– Я шла к своей сестре, – начала рассказывать девушка. – Ее муж – мясник, и они торгуют на Гномьем Базаре. Туда я и шла.
– Так, понятно, – кивнул Кин.
Он достал из сумки, висящей на его плече, дощечку с прикрепленной к ней куском бумаги, достал небольшой заостренный уголек и начал записывать все услышанное.
– Что это ты делаешь? – услышал Кин прямо над своим ухом.
Он обернулся и увидел огромного орка, заглядывающего ему через плечо.
– Какие-то каракули? Это еще зачем? – удивился орк.
Это был тот самый орк, которого привел командир Легиона. Новый коллега Кина.
– Кстати, меня зовут Харг, – представился орк.
– А меня – Солдрин.
И Кин обратил внимание на подошедшего к ним гнома, которого не успели представить на Совете.
– А меня – Берен.
Это уже был эльф. Теперь все члены коллегии стояли вокруг девушки, а та испуганно крутила головой, не зная, чего ожидать от подобного сборища.
– Меня зовут Кин, – представился стражник, одновременно обращаясь и к собравшимся представителям других рас, и к допрашиваемой им девушке. – Я офицер городской стражи.
И уже только к девушке:
– Так это вы обнаружили трупы? Что-то было еще необычного? Может, за то время, пока вы сообщили страже, что-то исчезло с места преступления?
– Вы знаете, я не заметила деталей. Слишком была напугана, – ответила девушка. – А обнаружить целый караван мертвых гномов посреди города, это уже само по себе необычно.
– Кстати, похоже, что ничего кроме ожерелья не исчезло, – вставил гном Солдрин, как бы, между прочим.
– Ладно, вы можете идти, – отпустил девушку Кин. И, уже обращаясь к Харгу, – Я записываю показания и данные того, кто их предоставил. Думаю, это полезное нововведение в деле сыска.
– А-а-а, – промычал Харг, – грамотный, значит.
Но тут всеобщее внимание привлек владыка гномов Наин.
– Очевидно, что на караван напали гоблины. Вот один из них.
И он указал на труп гоблина.
– Вероятно, он был убит моими бедными собратьями в тот момент, когда на них напали. Таким образом, я заключаю, что в нашем деле есть так называемый «гоблинский след». Не исключено, что тут есть политический подтекст, и все это дело рук недоброжелателей Миндона, коих много среди степных гоблинов. Возможно, след ведет в ханские покои. А значит, не стоит подозревать эльфов и вспоминать старые распри. Ведь именно этого добиваются наши враги.
Наин обращался к своему ставленнику Солдрину, но Кин догадался, что речь скорее предназначалась для эльфийских ушей, кои представлял здесь Берен.
– А вот как бы не так, – нарушил столь стройную логическую цепочку Харг. – Смотрите, гоблин только один.
Он подошел к одному из гномьих трупов и склонился над ним.
– Что, нападающие убили всех гномов и потеряли только одного? Но и это не так важно, как характер ран. Гоблин был вооружен ятаганом. Он и лежит рядом с ним. А раны у всех гномов колотые. И нанесены тонким и, похоже, длинным лезвием. Кстати, – ехидно оскалился орк, – возможно, очень похожим на эльфийские шпаги. Да и у самого гоблина на шее такая же рана. Так что, похоже, его оставили тут просто так. Чтобы отвлечь внимание.
– А может гномов убили другие гоблины, вооруженные какими-то кинжалами? Разве такое не может быть? – возразил Наин. – А не этот с ятаганами.
– Для того, чтобы подобраться к вашему брату, вооруженному топором, пусть и с древком той длинны, что разрешена для ношения в Миндоне, кинжала мало, – возразил орк. – А где вы видели гоблина, умело орудующего шпагой? Так что не надо притягивать за уши то, что вряд ли возможно.
– Если это была группа гоблинов, и они попали в Белый Город одновременно, – задумчиво пробормотал Кин, – то их должны были заметить стражи у ворот. Хотя бы даже и на мосту между гоблинской частью и Старым Подолом. Или в любом другом месте.
– Я думаю, – заговорил Дагур, – что коллегии будет полезно разделиться, и каждому ее члену провести расследование на своем участке. Ты, Кин, опросишь стражников. А каждый другой участник расследования опросит своих соотечественников. Солдрин – гномов, живущих в Миндоне. Харг наведается в гоблинскую часть, а Берен поговорит со своими собратьями эльфами. Так, владыка Наин?
– Думаю, что так, – согласился гном.
– Согласен, – кивнул орк. – Я наведаюсь в гоблинскую часть. Только прихвачу кое-что с собой. Вещдок для опознания.
С этими словами Харг подошел к мертвому гоблину, и пока все недоуменно провожали орка взглядом, достал свой короткий ятаган и одним движением отсек украшенную татуровками голову. Затем спрятал ее в какой-то кожаный мешок.
– Для опознания, – еще раз уточнил он и оскалил клыки в доброжелательной улыбке.
Этим же утром Кир и его сын проснулись в доме дочери барона. Вернее, не совсем в ее личном доме, а в том доме, что она снимала на деньги своего батюшки в Белом Городе. Ведь именно он отправил ее сюда. Барон с сыном прибыли вчера поздно вечером, но, несмотря на это, будущая баронесса Кидия заставила их принять ванну. Что они с удовольствием и сделали. Гиерон отметил, что даже в таком небольшом доме (а по его меркам, зажатый между других аналогичных строений, домик Кидии был совсем мал) нашлась большая бочка для купания и горячая вода. Это говорило о большой чистоплотности граждан Миндона. Итак, они по очереди приняли ванну, переоделись во все чистое и мирно уснули. А сегодня проснулись рано, так как Кидия обещала показать им готовящийся к завтрашнему празднику город.
– Какая ты у меня красавица! – с искренним восхищением воскликнул Кир, когда они с сыном спустились по узкой лесенке на первый этаж, где их уже ждала одетая для прогулки Кидия.
– Что это ты одета, как крестьянка? – пробурчал Гиерон. – У нас так дворовые девки ходят. От городских я ожидал большего.
– Дурак ты! – нисколько не обижено фыркнула Кидия. – Это у нас сейчас такой модный тренд в Миндоне. Сейчас все ходят в «фолк» стиле.
И, действительно, наряд девушки на первый взгляд напоминал одежду сельской красавицы, собравшейся на местную свадьбу. Кидия была одета в простую льняную тунику, украшенную по краям красным орнаментом. Изящные ступни обуты в кожаные мокасины, а темные волосы заплетены в длинную косу с вплетенными разноцветными нитками. Но, приглядевшись, становилось понятно, что эта одежда лишь очень отдаленно напоминает сельскую. Уж слишком старательно она сделана «под простоту». Туника слишком коротка, и совсем не скрывает соблазнительные коленки – в селах так не ходят, а всяческие аксессуары слишком дороги и продуманы.
– И что это за слово такое, «тренд»? Орочье, что ли? – уточнил Гиерон. – От вас тут всего можно ожидать. Вон, гоблины открыто ходят по улицам.
– Нет, не орочье! – рассмеялась Кидия. – Идите есть, а потом пойдем гулять.
И она жестом поманила мужчин за собой в столовую.
– Я покажу вам достопримечательности и познакомлю кое с кем из моих друзей, – загадочно улыбнулась она.
– Нет на вас короля, – продолжал бурчать Гиерон, следуя за своей сестрой. – Уж он бы порядок навел.
Когда спустя какое-то время с трапезой было покончено, настала очередь наряжаться и гостей столицы. Барон облачился в специально привезенную с собой длинную парчовую мантию, которая, как ни что другое, подчеркивала его статус и скрывала выпирающее из-под широкой груди довольно округлое брюшко, хотя в это время года носить ее было нестерпимо жарко. Он подпоясался кожаным ремнем с висящим на нем кинжалом в дорого украшенных ножнах. По всему видно – уважаемый человек. А Гиерон оделся, будто какой-то захватчик или наемник с Восточного Базара, которых набирают охранять караваны. Стеганая кожаная рубаха из тех, что одевают под кольчугу, кожаные штаны для верховой езды, тяжелые сапоги и короткий меч на широком же кожаном поясе. Да еще и кинжал, немногим уступающий мечу по длине лезвия. А жарко будет баронету не менее, чем его отцу.
– Ты что на войну собрался? – всплеснула руками юная баронесса.
– Здесь кругом нелюди, – мрачно ответил Гиерон, опуская глаза в землю. – Не доверяю я им. Авось чего?
– Ладно, пора выходить! – махнула рукой на него Кидия.
Троица вышла из дома, и, ведомая Кидией, двинулась по узким закоулкам Белого Города в сторону Главной Дороги. Здесь, на улице, уже при свете дня, Гиерон чувствовал себя ужасно неуютно. Слишком узко и слишком тесно. Того и гляди, из-за любого угла выскочит недоброжелательный гоблин или гном. Да еще и оказалось, что по этим улочкам снует много народу, и часто приходится протискиваться, буквально, вжимая плечи. А тут еще у тебя прямо над головой, по мосткам, перекинутым между домами, снует народу не меньше, чем тут, внизу. Словно по улицам ходят! Но, правда, при этом чисто. Никто мусор не бросает и помои прямо на улицу не выливает, как это делают хозяйки в их поместье.
– Ой, что это?! Что за….?! – Гиерон выкрикнул еще одно слово, но мы его упустим из соображений нормативной лексики.
Они, наконец, добрались до Главной Дороги и первое, что увидели, это, как прямо посреди улицы идет процессия вооруженных людей и несет на плечах гробы. Процессия была очень длинной. Двигалась она медленно, и все это движение сопровождалось гулкими и размеренными ударами невидимого глазу баронета барабана. При этом люди, несущие гробы, двигались не только медленно, но и как-то торжественно. Лица их были сосредоточены и печальны. Приглядевшись, Гиерон опознал на них форму городских стражников, а спустя мгновение, он разглядел, что и в гробах лежат стражники в боевом облачении. Лица у всех молодые. Ладони скрещенных рук сжимают рукояти оголенных мечей, лежащих у них на груди. Процессия двигалась, а люди, стоящие вдоль улицы, кидали в ее сторону большие белые цветы.
Все это было настолько величественно, что у Гиерона не осталось никакого сомнения – хоронят воинов и героев.
– Что это? Кого хоронят? – уже шепотом спросил Гиерон у Кидии.
– Никого не хоронят. Это обряд такой, понимаешь? Ритуал посвящения, – также шепотом ответила она. – Каждый год в канун праздника Лиго городская стража принимает присягу от новых бойцов. А так проходит обряд посвящения.
– А почему именно так? – удивился баронет.
– Понимаешь, – продолжала терпеливо объяснять ему сестра. – Такой ритуал, полностью копирующий похороны воинов, положение в гроб с мечем и так далее… Он символизирует… Тебе это слово понятно?
– Ага, – Гиерон кивнул.
– Так вот, он символизирует отречение от себя, даже от своей жизни. Готовность стражника умереть, защищая наш Город.
– Он уже и твой? – удивился молодой человек.
– Он ее, – вмешался в беседу барон. – И твой тоже.
