Энни Янг
Я начинаю жить
Глава 1
8. Шок
7 декабря 2019.
Суббота.
В «девочку с юбкой» вбегает взбудораженная Лерка, с сияющими глазами и странной улыбкой на лице. Не иначе как очередная сенсация века приключилась.
– Не поверишь, что скажу, – с ходу заявляет она, не тратя время на приветствия.
– Что на этот раз? Выиграла в лотерею? – насмешливо скосив на подружку взгляд, я продолжаю красить губы.
– Было бы хорошо, но нет. Готова к новостям?
– Выкладывай давай уже. – Терпеть не могу долгих вступлений. Главная черта каждой любопытной Варвары.
– Короче, к нашему Игорю Константиновичу приехала девушка.
– Что, прости? – потрясенно переспрашиваю я. Должно быть, я просто неправильно услышала.
– Говорю, девушка его приехала, довольно симпатичная, – и весело играет бровями.
Внутри что-то оборвалось.
Помада, занесенная к губам, выскальзывает из пальцев и глухо ударяется о стол. Я спешно ее подбираю и бросаю в косметичку, а ту в свою очередь в сумку.
– А… откуда ты знаешь? – чужим голосом спрашиваю я, но стараясь внешне сохранить самообладание.
– Секретарша в деканате сказала. Да я и сама ее видела, девушку эту. Минут двадцать назад зашла в кабинет Игоря Константиновича.
– Как думаешь, она всё еще там? – нервно перебираю в пальцах железную цепь сумки, накинутую через плечо.
– Не знаю. Может быть. Да какая в принципе разница? Главное то, что есть девушка и она пришла к нему. И вот, что интересно: почему она раньше здесь не показывалась? – каждое последующее ее слово всё сильнее пронзает мое сердце: – Думаешь, поссорились, а теперь мирятся? Или это его новая девушка? Хотя мы и старую-то не видели.
Иногда мне хочется захлопнуть Лерке рот. Она говорит, говорит, даже понятия не имея, что причиняет мне этим боль.
– Лер, я…
– Ты побледнела, Алекс, – хмуро замечает она. – Что с тобой? Опять внезапное удушье?
– Я в порядке. Мне нужно идти, встретимся на паре, – резко бросаю я и убегаю.
– Алекс, куда ты?! Пара вот-вот начнется!
Чем ближе к его двери, тем медленнее шаг. Неуверенно встаю перед ней. Сердце бешено стучит. Мысли путаются.
С волнением резко открываю дверь, вхожу и застываю на месте, столбенею, прирастаю к полу, испытывая шок от увиденного. Внутри всё обрывается, не могу произнести ни звука.
Игорь сидит за своим рабочим столом. На нем сверху сидит какая-то брюнетка с красивыми, вьющимися волосами. Черт возьми, она собственнически уселась на его коленях и обвивает своими змеиными ручищами шею моего Игоря. Тянется к его губам. Еще чуть-чуть, будь я здесь на две секунды позже, уверена, застала бы их за поцелуем.
Практически сразу, как я вошла, обратила на себя внимание обоих. Мой стеклянный взгляд блуждает по этой интимной картине: смотрю то на синеглазую девушку, то на мужчину, в этот самый момент разбивающего мне сердце. В глазах Игоря – не знаю, возможно, испуг, смятение, но он держится вроде довольно спокойно, как мне кажется. Я уже ни в чем не уверена. На лице девушки – раздражение, презрение… и гнев?
– Деточка, тебя стучать не учили?! – рявкает она на меня, хлопая своими кукольными, наращенными ресницами.
В голове одна сплошная путаница. Как? Как он мог со мной так поступить? Не понимаю. Не верю. Не хочу верить своим глазам. Они меня обманывают. Это не может быть правдой. Это слишком больно, чтобы быть правдой. Нет. Нет. Нет! Чувствую, как к глазам подступают слезы, чувствую, как они капля за каплей заполняют мои глаза, пока те полностью не становятся влажными.
– Простите, – непроизвольно срывается с моих губ одно единственное слово, тихое и безжизненное. Это всё, что я способна выговорить на данный момент.
Медленно, неуверенно отступаю назад и врезаюсь в полуоткрытую дверь. Поворачиваюсь и вмиг оказываюсь в коридоре. Отстраненно притворив дверь, неспешно плетусь к лестнице, пребывая в каком-то беспросветном тумане, в полусознательном состоянии. Я бы назвала это заторможенностью или всё тем же шоковым потрясением.
Зачем? Почему? Всё это время он лгал мне? Обо всём? У него есть девушка… Тогда зачем ему я? Я не понимаю. У меня в голове ничего не складывается. Было видно, как он старается, как готовится к каждому нашему свиданию. Сразу в памяти всплывают тот дом, библиотека, ужин, кино, гипс, переезд… Нельзя же подделать эмоции, которые, казалось, иногда зашкаливают. Они были самыми светлыми, чистыми… А как же все эти искренние, задушевные разговоры на самые личные и даже невозможные темы, о которых обычно предпочитают молчать, затравливая душу, только бы о них никто не узнал, не догадался? Откровения в минуты слабости? Но всё, что идет от сердца, лишено притворства. Оно подлинно. Наши отношения не могут быть обманом. Если только… если только это не игра. Месть? Нет, не может этого быть.
– Алекс!
Нет, ничего не сходится. Ничего! Он даже в самый первый день не воспользовался ситуацией, когда мы были настолько близки – там, в моей комнате, – что отступать было уже поздно, но он сдал назад вопреки всем желаниям. Возможно, я ошибаюсь, и это были лишь мои желания. Может, он хотел таким образом сильнее влюбить меня в себя. Не исключено. Но всё, что было связано с ним, абсолютно всё, было по-настоящему, он был настоящим – чутким, добрым, милым, ласковым… искренним. Я чувствовала это. И до сих пор это чувство не покидает меня, хотя всё указывает на его ложь – мои глаза тому свидетели.
Я не знаю, чему верить. Только что мое сердце безжалостно растоптали, уничтожили… в одно мгновение, а никто и не заметил.
На повороте, у самой лестницы, на меня налетает безликий студент. Даже не взглянув на него, обхожу его как-то на автомате.
– Слепая, смотри, куда идешь! – бросает он мне в спину. Плевать мне на слова незнакомого парня. Молча спускаюсь по ступенькам, раздавленная и полуживая. Убитая.
– Алекс! Прошу тебя, остановись! – вдруг отчетливо слышу голос Игоря за спиной.
А уже через секунду чувствую его руки на себе, как он хватает меня за плечи и разворачивает к себе. Мое безвольное тело не сопротивляется, предоставляет ему свободный выбор действий, в частности его движения рук моментально меняют мое направление: теперь передо мной не лестничная площадка со ступеньками вниз, а он – его белая рубашка, словно пустота, завораживающая взгляд, мой туманный взгляд, полный растерянности и непонимания. Я со слезами на глазах вижу лишь белое расплывающееся пятно, лишенное пуговиц. Они ведь должны быть? А я их ни фига не вижу, ни одной. Теплая, почти горячая жидкость мгновенно, по нескольким траекториям одновременно стекает по щеке вниз, к губам. И вот она у меня во рту, и я осязаю этот противный вкус соли на языке.
– Алекс, посмотри на меня. Ну же!
Не знаю, зачем, но я послушно претворяю его желание в жизнь. Его голос каким-то магическим образом действует на меня, подчиняет себе, как если бы это был гипноз. Я будто нахожусь под его властью, где его слово – закон, и ничто другое не имеет значения. Устремляю на него безжизненные, заплаканные глаза.
– Н-не плачь… – дрожащие пальцы берут в руки мое лицо, – пожалуйста, не плачь. Не могу смотреть, как ты плачешь.
Удивительно, но я и в самом деле перестаю плакать. Или мне это кажется, и я уже не замечаю, как плачу… У вас бывает такое состояние, когда в голове пустота, ни единой мысли, внешне ты равнодушна, а в сердце… да черт его знает, что там вместо него сейчас, но точно не сердце? Вот и сейчас со мной творится то же самое – мной овладевает необъяснимая, дикая пустошь… Невероятно, как один человек может перевернуть вверх дном в тебе всё, заменить тебе сердце чем-то искусственным, фальшивой доброжелательностью, лживыми обещаниями, безжалостными играми в любовь, где устанавливаются его правила, где нет намека на то, что в конце тебя ждет беспощадный финал. Это жестоко, бесчеловечно – манипулировать чужими чувствами. Губительно для любого человека… Молчу, потому что выговорить то, что происходит в недрах моего хрупкого организма, я не в состоянии. Да и перед глазами всё еще плывет.
– Алекс, послушай. Всё не так, как тебе показалось.
Что он несет вообще? Понемногу я начинаю выходить из оцепенения и этого чертового онемения.
– То есть мне показалось? – шепчу я хрипловатым голосом. Неужели он думает, что я поверю всему, что он скажет?!
– Черт, я не то имел в виду. – Он шумно выдыхает и большим пальцем осторожно вытирает последнюю скатившуюся слезу с моей щеки. – Я хочу сказать, что увиденное тобой это… это…
– У тебя есть девушка, а… а ты… а ты не сказал мне… – голос срывается, мои глаза беспомощно мечутся из стороны в сторону, а правда больно сжимает сердце. – То есть всё это… – и посмотрев на него в упор, шепчу мертвым голосом: – Ты лгал мне. Всё это время.
– Нет, я не лгал тебе. Клянусь, Алекс, я ни разу не обманывал тебя, – уверяет он, и на мгновение зажмурившись, вновь открывает глаза, полные сожаления: – Да, Ника моя бывшая, но меня с ней больше ничего не связывает. Слышишь? А это… понимаю, это выглядело предательством, но это не так. Я не знаю, как… оправдать себя. То, что ты увидела… прошу, просто поверь мне. – Игорь судорожно запихивает прядь моих волос за ухо, затем опускает руку мне на плечо.
Мольба Игоря заставляет меня усомниться в его виновности, но лишь на секунду. Я наконец возвращаю самообладание. Резко вырываюсь и устремляюсь вниз.
– Алекс!
Он хватает меня за запястье.
– Отпусти. Все смотрят на нас.
– Нет здесь никого. – Однако проследив за моим взглядом, он замечает двух девчонок, недоуменно уставившихся на нас. – Я с ними договорюсь… Даже если и нет, плевать, плевать на всех! Пусть знают!
– Пусть знают? – с горечью переспрашиваю я. – Тебе-то нечего терять, а мне есть что. У меня нет за спиной многомиллионного бизнеса… Пожалуйста, отпусти меня… Прошу тебя, – умоляю я, глядя прямо ему в глаза. Под моим пристальным взглядом он ослабляет хватку и отпускает. И я обычным ровным шагом, не спеша, спускаюсь вниз, дохожу до гардероба, протягиваю номерок старушке-гардеробщице.
– Милая, у тебя всё в порядке? – интересуется она, отдавая мне куртку. Видимо, заметила мои красные, опухшие от слез глаза.
– Да, – коротко, возможно, не очень вежливо отвечаю я и, одеваясь на ходу, спешу к выходу.
– Девочка, у тебя шапка упала, – слышу я уже в дверях.
Ну и ладно, бог с этой шапкой. Выхожу. Снег крупными хлопьями опускается и ложиться на мокрый асфальт и тает на глазах. Сбегаю с крыльца.
А если Игорь не врет? Но он никак не объяснил произошедшее. Как быть? Я запуталась.
– Постой!
Боже, я и не думала, что Игорь последует за мной. Зачем он это делает?
– Да стой же говорю! Алекс!
Замираю на месте, спиной ощущая, как он подходит ко мне. Не хочу оборачиваться, не хочу видеть его глаза цвета неба, грустные, испуганные, умоляющие. Не могу. Это всё может быть слаженной актерской игрой… Да нет, не может… Если он любит ее до сих пор… тогда это многое объясняет: то, что он не хочет меня, и то, что не признается в любви. Он не любит меня, он всё еще любит её. Её, а не меня. Всё понятно. Более чем.
– Думала, я дам тебе уйти? – слышу я за спиной.
И опять всё становится непонятным, даже то, что секунду назад казалось очевидным. Зачем он пошел за мной? Почему не остался с ней? Я взорвусь сейчас от такого количества беспорядочного сумбура в моей бедной голове. Она уже не выдерживает длительной мыслительной нагрузки.
Едва Игорь дотрагивается до меня, резко оборачиваюсь и пристально смотрю в его глаза так, будто ищу в них что-то. Сама не знаю, что. Может, себя я в них потеряла. Может, просто изучаю, словно вижу их впервые. Они добрые, почему я этого сразу не разглядела в то дурацкое утро?
– Ты шапку обронила, – совершенно спокойно произносит он, что приводит меня в замешательство.
Игорь осторожно стряхивает снег с моих волос и принимается надевать на меня шапку, аккуратно поправляет её. Убирает в сторону одинокий локон, выбившийся случайно из-под шапки. Внимательно слежу за перемещением его рук в воздухе. Каждый его жест откладывается в моей зрительной памяти.
Две секунды, всего две, – время, которое мне понадобилось, чтобы решить судьбу наших отношений. Нужно задать лишь один вопрос, всего-навсего один единственный вопрос, ответ на который и будет спасением от мучительно терзающих мыслей и доводов. Или же погибелью. Всё зависит от него. От его честности. В его руках наше с ним будущее: общее или по отдельности.
– Знаешь, такая погода очень коварна. Вроде кажется тепло, но заболеть – дело пустяковое, – спокойно произносит он, словно мы всё это время о погоде говорили и только, а та сцена с несостоявшимся поцелуем – всего лишь плод моего больного воображения. – Вот и всё, теперь я могу быть спокоен. Теперь ты точно не заболеешь. – Игорь улыбается, но неуверенность в его голосе выдает всю плачевность ситуации. Отвожу взгляд вниз на секунду. Затем, собравшись духом, снова приковываю взгляд к его глазам.
– Ты всё еще любишь ее? – одной фразой вываливаю на него все свои сомнения, причиняющие мне такие неимоверные муки, что я еле терплю: их жало до мозга костей жжет и колет, беспощадно вонзая острие в мои нервные окончания.
Этот вопрос я не могла не задать. От волнения пальцами тереблю молнию куртки.
– Что? Нет, – Игорь мотает головой, – конечно, нет. Нет, нет и еще раз нет.
– Но… тогда… Игорь, я ничего не понимаю, – на глаза вновь наворачиваются слезы.
– Ты слышишь меня? – знакомым жестом он обхватывает мое лицо, заставляя смотреть ему в глаза. – Алекс, я не люблю ее. Не люблю. Прости, что подпустил ее к себе слишком близко. Не понимаю, как допустил такое. Я и предположить не мог, что она… просто не ожидал. Но хочу внести ясность раз и навсегда: ее я не люблю, потому что я люблю ТЕБЯ. Тебя. Я безумно тебя люблю, Алекс.
Нежность его рук заставляет верить каждому его слову, чувствую, как таю от его бережных прикосновений, растворяюсь подобно этим снежинкам, едва касающимся земли. Как он это делает?
– Почему? Почему ты раньше не…
Он заставляет меня замолчать, мягко прижавшись к моим губам. Целуя меня, он забирает остатки страха и беспокойства, избавляет меня от сомнений, неуверенности, опасений за НАС. Теперь я знаю, что всё будет хорошо. Игорь любит меня, на самом деле любит. Любит. Любит. Любит…
– Я люблю тебя, Игорь. Я очень, очень сильно тебя люблю, – шепчу я дрожащим голосом, едва наши губы расплетаются, и он, уткнувшись подбородком в макушку, бережно обнимает меня. Прижимаюсь к его груди настолько сильно, насколько это возможно.
– И я тебя, моя девочка. Больше всего на свете. Поверить не могу, что едва не потерял тебя, – вздох облегчения.
Мы стоим так, наверно, очень долго, но мне вряд ли надоест его близость. Однако нельзя так стоять посреди университетской территории и надеяться, что никто не обратит внимание на обнимающихся преподавателя и студентку. Еще немного, успокаиваю я себя, совсем чуть-чуть – и я его отпущу.
Ослабив хватку, чуть отстраняюсь, по-прежнему оставаясь в кольце его рук. Игорь заглядывает мне в глаза.
– У тебя, кажется, сейчас занятие?
– Да, оно уже началось, – отвечаю без энтузиазма.
– Хочешь пойти? – осторожно интересуется Игорь.
– Не хочу. И не пойду, – тихо, но твердо говорю я.
– Хорошо, тогда… вот, возьми пока ключи, – достает их из кармана джинсов и вручает мне: решительно берет мою руку и заставляет сжать брелок-ключ в ладони. – Подожди меня в машине. Она вон там, – Игорь показывает на университетскую парковку. Странно, сегодня он оставил ее совсем близко к корпусу, чего ранее не делал. Это наводит меня на мысль, что мой трудоголик снова работал всю ночь и, вероятно, проспал. И чтобы не опоздать на занятие, припарковался поблизости. – А я пока отпрошусь на кафедре, возможно, кто-то из преподавателей сможет меня заменить, если нет, будет студентам праздник, – на его лице появляется тень улыбки.
Я знала, что он не будет заставлять меня идти на пару, поэтому я безгранично благодарна ему за это. Мой организм только что пережил чересчур сильное потрясение, которое оставило какой-никакой, но всё же свежий след от переизбытка эмоций. Может, я и успокоилась, но организму явно необходимо время для восстановления сил… Погодите-ка. Он хочет пропустить пару из-за меня?
– Не обязательно прогуливать пары вместе со мной, – пытаюсь возразить я.
– Это не обсуждается.
– Но…
– Никаких НО, я не могу бросить тебя сейчас, – в голосе твердость и решительность.
– Игорь, я в порядке, – устало вздыхаю я.
– Знаю. Давай иди, садись в машину. Я сейчас приду. – Игорь отпускает меня, разворачивает на сто восемьдесят градусов и подталкивает к машине.
Переубеждать его бесполезно, тем более что я даже рада тому, что проведу с ним вместе оставшийся день. Поэтому уговаривать его я не собираюсь. Если прогуливать, то прогуливать вместе.
Оборачиваюсь и вижу, как он быстрым шагом, почти бегом, достигает крыльца и скрывается за тяжелой дверью. И как я могла сомневаться в нем? Видимо, в порыве гнева, отчаяния и в любом другом неадекватном состоянии сомневаешься даже в том, в чем сомневаться нельзя, просто глупо и абсурдно.
С легкой дрожью в теле – остаточное явление после шока – преодолеваю короткое расстояние до машины, дистанционным ключом открываю двери и забираюсь на переднее пассажирское сиденье. Устало откинувшись на спинку, принимаюсь ждать Игоря.
Неохотно открываю глаза, щурясь и пытаясь сообразить, где нахожусь. Да я заснула! Прям сидя в машине. Перед глазами мелькают крыши ничем не примечательных одноэтажных домов. Поворачиваю голову в сторону водительского кресла. За рулем сидит он – весь такой сосредоточенный, правильный, сильный, одним словом мужчина. Усаживаюсь поудобнее. Шорох моих движений заставляют обратить на меня внимание.
– Проснулась? – мягкая улыбка. – Как спалось?
– Мне приснилось, что ты мне изменил, – спросонья брякаю я.
Не знаю, зачем я это сказала. Может, в надежде, что Ника эта – всего лишь кошмарный сон. И жду, что он подтвердит это.
Он задерживает на мне долгий, внимательный, слегка хмурый взгляд, прежде чем мрачно ответить:
– Во-первых, это не сон. Во-вторых, я тебе не изменял. И в-третьих… я запрещаю тебе смотреть такие сны, – потеплевшим голосом завершает он, легким прикосновением пальцем быстро скользнув по моей щеке.
Улыбаюсь неожиданной ласке.
– Ники больше не будет, – вдруг жестко говорит он после недолгого молчания, – я обещаю тебе. Она первым же рейсом отправится обратно в Питер. Она больше не появится в нашей жизни.
Желая сменить поток неприятных мыслей, начинаю разглядывать незнакомый пейзаж в окне.
– А куда мы едем? – интересуюсь я, когда мимо проплывает очередной дорожный указатель.
– В лес, – совершенно спокойно отвечает Игорь, сворачивая на неизвестное шоссе. Внезапно окно перестает быть интересным объектом наблюдения.
– Что? Ты сказал «в лес»?
– Да, Алекс, мы с тобой едем в лес.
– Зачем? – не понимаю я.
– Алекс, расслабься. Я тебя не съем, – улыбается Игорь.
– Я не поэтому спрашиваю. Мне правда интересно. Игорь, что мы забыли в лесу? И не говори, что у тебя там запланирована деловая встреча. Не поверю.
Игорь начинает смеяться:
– Нет, деловых встреч, к счастью, в лесу не планируется.
– Тогда что?
– Знаешь, на какой-то момент я и забыл, что моя девушка – прелюбопытнейшее создание на земле, – весело замечает Игорь.
– Ну, давай-давай, издевайся. Тебе нравится меня мучить, да? Трудно ему, видите-ли, сказать. Знаешь что? А сворачивай-ка ты назад. Я хочу домой.
– Поздно сворачивать, мы уже почти приехали.
– Алло, ты меня не слышишь? – машу перед Игорем рукой. – Сворачивай, говорю, давай.
– Алекс, ты можешь немного помолчать? – терпеливо просит он. – Просто доверься мне, хорошо?
– Хорошо, я тебе ни слова больше не скажу, – и с обидой скрещиваю на груди руки.
Игорь останавливает машину. Молча выходит. Сбоку открывается дверца и появляется Игорь. Ждет, пока я выйду. Но я упрямая – сижу и не двигаюсь ни на миллиметр.
– Алекс, если ты сейчас же не выйдешь, я оставлю тебя здесь одну на съедение волкам.
– Здесь есть волки? – тут же вскидываюсь я.
– Ну вот, а говорила, что и слова не скажешь. Выходи давай. – Игорь подает мне руку. Секунды две меня терзают сомнения, но в итоге я сдаюсь и позволяю ему помочь мне выйти из машины.
Игорь открывает багажник и достает какие-то сумки.
– Ну уж нет, – протестую я.
– О чем ты?
– Только не говори, что мы приехали с ночевкой.
– Мы приехали с ночевкой, – захлопывая багажник, подтверждает он и делает шаг ко мне ко мне.
– Нет, – выставляю перед собой руку в предупреждающем жесте. – Я не стану спать в палатке.
– Палатки нет, – в голосе насмешка.
– Как нет? В спальный мешок, даже не проси, не полезу, – возмущаюсь я.
– Не буду, потому что его тоже нет, – с довольной усмешкой произносит этот любитель лесных приключений.
Да он просто издевается надо мной.
– Чего ты смеешься? Весело тебе? Как мы, по-твоему, будем ночевать в лесу? На улице зима на минуточку. Мы же замерзнем. Ты ведь не мог ничего не взять для сна? Что это за спортивные сумки? Что в них?
– Я обожаю тебя, Алекс.
– Что? – от столь неожиданного признания я чуточку теряюсь.
– Обожаю тебя и твой характер. Пусть он у тебя чертовски несносен, но я всё равно тебя люблю.
Я что, таю?
– Ты говоришь это специально, чтобы я перестала злиться, да?
– Нет. Я это говорю, потому что люблю тебя. – Пристальный взгляд его светлых глаз сражает наповал, а серьезный тон говорит о глубине истинности прозвучавших слов, выступает доказательством особой важности момента.
Ну всё, я окончательно растаяла.
– Я тоже тебя люблю, – робко роняю я, и в ответ получаю короткий поцелуй в губы.
Наше второе по счету признание в любви заставляет меня несколько поумерить свой пыл:
– И всё-таки, зачем мы здесь?
Игорь резко закидывает обе сумки себе на плечо и, подцепив свободной рукой мою кисть, надежно стиснув ее, ведет меня в глубь леса.
– Пойдем, и ты сама всё узнаешь, – шепчет он мне на ухо.
– Ты неисправим.
– Как и ты…
– Игорь, как ты находишь такие удивительные места? – Я в необычайном восторге.
– Нравится?
– Очень. Что это за место?
– База отдыха. Владелец – мой знакомый. Вернее сказать, знакомый знакомого.
– У тебя отличные связи, скажу я. Здесь так красиво, – отмечаю я, окидывая взглядом местность.
– Ну что, пойдем заселяться? – спрашивает он, довольный тем, что лесная сказка мне понравилась.
– Белка! – вдруг замечаю я зверька на дереве. – Игорь, там белка. Ты видишь?
– Где? – Игорь задирает голову.
– Да вон же. Вон там, – указываю пальцем на толстую сосновую ветку, радуясь как пятилетний ребенок.
– Ага, вижу. Здесь их, наверное, полным-полно… Вон посмотри туда. Еще одна.
Смотрю и улыбаюсь.
– Они такие милые. Знаешь, я никогда не видела белок в живую, – признаюсь я, оглядываясь на стоящего за спиной Игоря.
– Правда? – вскинув брови, с легкой, снисходительной улыбкой уточняет он.
– Ага.
Я действительно их не видела. Только в кино или в передачах про животных. Или на просторах интернета. Или на чьих-либо фотографиях. В общем, в живую – никогда.
– Ты голодна? – интересуется Игорь, заботливо смахивая с моих волос и шапки снежок.
– Безумно, – смущенно сознаюсь я, убирая пальцем выступившую на лицо прядку.
– Тогда заселимся и идем обедать. Где-то здесь на территории должен быть ресторан, – и беглым взглядом пробежавшись по постройкам, морщит лоб: – Нужно будет спросить на ресепшене…
– Номер четыре, – глядя на ключ, говорит Игорь при выходе из основного здания отеля.
Кстати, на территории базы отдыха, а она гигантская, имеются много всякой всячины. Развлечения там, различные спа-процедуры, массаж. В общем, рай для тех, кто хочет расслабиться и отдохнуть. Но учитывая, что сейчас зима, людей здесь не так много. И это хорошо, потому что в тишине, на мой взгляд, лучше отдыхается.
А самое замечательное – здесь есть обычный отель, девятиэтажное здание с панорамными окнами, и есть четырнадцать двухэтажных деревянных домов, хаотично разбросанных по всей территории базы, с теми же панорамными окнами. На выбор. И что же мы выбрали? Конечно, дом. Без вариантов.
– А вот и наш дом, – кивает Игорь на деревянный коттедж.
– Красивый, – отмечаю я, ступив на подъездную дорожку к нашему домику. – Особенно впечатляют большие окна… Игорь, мы здесь надолго?
– На все выходные, – сообщает он. – В понедельник утром поедем обратно. И не волнуйся, я сообщил твоей матери.
– Когда ты успел? – удивляюсь я. – Или ты заранее запланировал эту поездку?
– Нет, я ничего не планировал. Получилось спонтанно. Я принял решение, пока ты спала.
– А сколько я спала?
– Четыре часа. Алекс, ты хоть изредка смотришь на часы? – посмеивается надо мной Игорь. – Уже половина второго.
– Черт, я забыла сумку в машине. Телефон остался там, – с досадой произношу я.
– Ладно, не кисни. Как-нибудь проживешь эти два дня без телефона. – Он, притянув меня к себе, ободряюще обнимает за плечи.
– А нельзя сходить за ним?
– Хочешь пройтись до машины и обратно? – недоверчиво спрашивает он.
– Н-не очень… Погоди-ка, здесь же, наверно, есть снегоходы. Есть? Можно на них съездить.
– Алекс, не выдумывай, – отмахивается он.
– Что? Их нет?
– Может, и есть, но зачем тебе сейчас телефон? На отдыхе?
– Позвоню маме.
– Я уже звонил. Она в курсе, где мы. Если что, позвонишь с моего, – говорит Игорь и, отпустив меня, вставляет ключ в замок.
– То есть она не против этой поездки? – неуверенно уточняю я. Моя мать, как известно, не сторонник прогулов.
– Нет, она всеми руками за.
– Как тебе это удается?
– А вот так, – беззаботно пожав плечами, Игорь отворяет дверь и прячет ключик в карман. – Прошу, мисс.
– Похоже, моя мама любит тебя больше, чем меня, – с легкой завистью замечаю я, заходя в дом первой. – Всё тебе разрешает.
Игорь тихо смеется, закрывая за собой дверь.
Дом изнутри великолепен так же, как и снаружи. Огромная гостиная, где главными элементами играет дерево и стекло, даже кухня есть. И это только первый этаж.
– Вещи оставим пока здесь? Или сразу отнесем в спальню? – спрашивает он.
– Давай сразу.
Деревянная лестница со стеклянными поручнями приводит нас на второй этаж. Три спальни: одна большая, две другие – чуть поменьше. Обстановка в комнатах простенькая, но от этого они не менее очаровательны. Нам пригляделась первая, с видом на лес.
Закинув сумки в один из шкафов в нашей спальне, спускаемся вниз.
– В доме есть кухня. Может, никуда не пойдем? – предлагаю я, поглядывая на кухонные шкафчики и ярко-красный холодильник.
– Продуктов нет, – с сожалением произносит Игорь. – Поэтому сейчас мы идем в ресторан, а на обратном пути заглянем в продуктовый.
– Здесь есть магазин? – широко распахнув глаза, переспрашиваю я.
– Конечно, есть, – хмыкает он.
Ну разумеется. Почему бы ему здесь не быть? Когда и кухня есть, то и продукты откуда-то нужно брать, верно? Логика.
– Что за волшебная страна такая? Всё есть. Может, останемся здесь навсегда?
– Если хочешь, останемся, – тепло посмотрев на меня, говорит он.
– Я шучу, Игорь, – смеюсь я.
– Мне здесь нравится. Еда восхитительная. Безумно вкусно. Хочешь попробовать? – вилкой цепляю кусочек индейки и подношу к губам Игоря. Тот тотчас его уплетает.
– Вкусно, – улыбается он…
– Игорь, я хотела спросить вот о чем, – прерываю я чуть затянувшуюся тишину. – Почему мы оставили машину так далеко? Ведь, если здесь есть ресторан, и даже магазин, то должна быть и нормальная дорога для грузовых машин, поставляющих продукты и всё прочее, необходимое для комфортного времяпровождения, – и вопросительно поднимаю брови.
Игорь слегка покашливает, прочищая горло.
– Нельзя быть такой умной, Алекс, – наконец выдает он.
– Я просто думаю логически. И вопрос напрашивается сам собой.
– Ты права, – нехотя признается Игорь. – Здесь есть дорога. И даже стоянка для автомобилей.
– Всё-таки есть? – победно изрекаю я.
– Да, есть. Центральный вход в базу с противоположной стороны леса. Стоянка там.
– Не хотел объезжать лес, делать лишний круг? – с прищуром спрашиваю я. – Как-то не похоже на тебя.
– Это могло бы стать причиной, но… ты права, это не похоже на меня.
– Тогда в чем дело?
– Ни в чем. – Игорь подозрительно быстро опускает взгляд в тарелку и, уже не глядя на меня, произносит: – Хотел просто прогуляться с тобой по лесу. Пройтись, подышать свежим воздухом.
– Игорь, я знаю, что ты великий актер, и врать у тебя получается мастерски, но только не в этот раз. Вышло как-то неубедительно.
Он поднимает глаза на меня и выдыхает с вялой улыбкой:
– Похоже, теряю сноровку.
– Ничего ты не теряешь. Просто врать не умеешь именно мне. А остальным – пять баллов. Высший класс. Поверь, – заверяю я.
– Хорошо, – сдается он, – я оставил машину… практически в поле, чтобы ты… не смогла сбежать.
– Сбежать? Серьезно? Сбежать?
– Да, сбежать, Алекс, – повторяет он с легким раздражением. – Если бы тебе не понравилось это место, ты бы захотела уйти. И ушла бы. Как тогда, в кино. И плевать, что нога сломана, – с оттенком иронии произносит Игорь. – Или тогда, когда я пригласил тебя на ту дурацкую выставку современного искусства. Ты и тогда на одной ноге поскакала к выходу.
Тихонько смеюсь. Из его уст это звучит очень смешно.
– Игорь?
– Что?
– В том то и дело – дурацкую, – объясняю я свою выходку. – Тебе-то самому она понравилась?
– Нет, – отвечает Игорь, немного подумав.
– Тогда в чем проблема? Тебе она не понравилась так же, как и мне. И вообще, частенько наши вкусы совпадают и мне нравится то, что нравится тебе. В том числе и это место. Как ты вообще мог подумать, что оно мне не понравится? Здесь же потрясающе, – с искренним восхищением говорю я.
– Я и не думал, что оно тебе не понравится, просто предположил такую вероятность.
– И какова она, эта вероятность? – Мне смешно.
– Ладно. Хорошо, Алекс. Допустим, нам нравится одно и то же. А как же случай с кино? Ты ушла, мне пришлось тебя догонять. – Игорь выразительно смотрит на меня.
– Конечно ушла, ты же не сказал, что оно мужское. Я не люблю мужское кино.
– Кино делится на мужское и женское? – в голосе наигранное изумление. – Я не знал.
– Разумеется, – заявляю я со всей серьезностью.
– Хорошо, и каковы критерии, по которым происходит это деление? Может, перечислишь, чтоб я знал? На будущее, – с тонкой насмешкой.
– Да пожалуйста! Мужское кино – это кровь, драки, бокс, оружие, насилие, – запальчиво загибаю пальцы. – В общем, боевики всякие. А еще фантастика, где главные герои – одни мужчины, с их мужскими проблемами на протяжении всего фильма… Ах да, забыла добавить, в них же еще есть эти… девушки легкого поведения в мини-юбках или в бикини, танцовщицы, стриптизерши…
– Всё, хватит, – останавливает меня Игорь, – я понял. Но, к твоему сведению, последнее я не смотрю.
