Владислав Белик
Очищение огнём
– Я смогу вам позвонить, если что-то случится?
– Конечно, в любое время. – Леша дал женщине визитку.
– Спасибо вам.
Женщина встала и неторопливой походкой вышла из кабинета. Шмелев заметил, что ноги у нее подкашивались. В кои-то веки к нему пришли не за помощью в разоблачении неверного супруга. Эти любовные войны у него в печенках сидят. Тут тоже был налет влюбленности, только он проявлялся в мании, психологической нестабильности. Дело плевое, но ему оно начинало нравиться.
***
Бильярдный клуб находился на окраине города. От квартиры Иды и Славика довольно далеко. Он представлял собой потрепанное здание с неоновой вывеской. На ней изображен треугольник, который опоясывал шары на столе. Максим зашел внутрь. Интерьер был выдержан в деревянном стиле, в заведении даже пахло дубом. В зале три бильярдных стола: две американки и один русский. Он прошел к бару и сел за стойку. Толстый мужчина с густой рыжей бородой в кожанке посмотрел на него как на чужака.
– Что хочешь? – спросил он.
Ни приветствия, ни уважения. Максим чувствовал себя не в своей тарелке. Видимо, вечером тут собираются байкеры. Что тут делал Славик – вопрос.
– Пива мне, темного.
– Конкретнее, – сказал мужчина.
У него не было даже бейджика.
– Есть бельгийский стаут?
– Значит, сечешь в пивасе?
– Так, слегка, – улыбнулся Макс.
Байкер налил пинту и поставил ее на стойку. Максим сделал глоток, внимательно изучая обстановку. Во всем клубе он был единственный посетитель.
– Слушай, ты ведь тут не просто так, – сказал бородач. – Выкладывай.
– С чего взял?
– К нам галстуки не приходят.
Галстуки? Они так называют офисных работников?
– В общем, я сыщик.
– Следак, что ль? У нас вчера одного порезали, но я ничего не видел. Мужики разбирались на улице.
– Нет, я по другому делу. И я не следователь, а частный сыщик.
– Серьезно? Вот людям делать не хер, платить за сыскную псину.
Максим пропустил мимо ушей реплику бармена. Ему нужно наладить контакт, а не встревать в разборки.
– Короче, ты знаешь этого парня? – Максим дал фото Славика бородачу.
Он посмотрел на фотографию, потом перевел взгляд на Макса.
– Что малой натворил?
– Ничего. Пропал он.
– Да не чеши! Его тут все знают. За него мужики любого уделают. Если он и пропал, то в пилотке у какой-то бабы!
– Хороший парень?
– Слава хоть и щуплый, но базарит как мужик, любого заткнет. А как он на байке гоняет – жесть!
Ида скрыла от Максима этот факт из его биографии. Говорила, что спокойный и покладистый, а оказалось, проводит время с байкерами. Может, он сам недоговаривал сестре о своей темной стороне жизни?
– Перед исчезновением он проводил время у вас в клубе. Ты тогда работал?
– Дай вспомнить, – бородач взял с полки за спиной бурбон и налил себе в стакан, залпом осушил его и сказал: – Последний раз я его видел на той неделе. Он с кентами в американку рубился. Потом подошел ко мне, попросил налить стопку водки и вышел на улицу.
– Вернулся обратно?
– Нет, так и свалил. Его друганы счет оплачивали.
– Камеры есть на улице?
– Какие камеры, галстук? Если бы мы повесили камеру, то половину наших пересажали бы. Тут под вечер такие замесы происходят, что ну его на хрен!
– Может, ему звонили перед тем, как он вышел на улицу?
– Да хрен его знает, не помню, – Бармен налил себе еще. – Ты позвони другану его.
– Номер есть?
– Ща, погоди.
Бородач порылся под баром и достал потрепанную тетрадь. Открыл ее посередине, провел пальцем по именам.
– Вот, Диман.
– Откуда у тебя номера?
– Звонят, бронируют. Постоянников всегда записываю.
Бородач продиктовал номер. Максим записал его в блокнот, пожал руку бармену, встал и положил наличку на стол.
– Ты пивас допивать будешь? – спросил бородач.
– Ехать пора, – сказал Максим и вышел из бильярдного клуба.
Он сел в машину и переписал номер в телефон. Нажал на кнопку вызова и обнаружил, что номер парня в его телефонной книжке уже записан. На экране мелькала подпись: Сынок.
Максим растерялся от такого развития событий. Его сын – друг парня, которого он ищет. Дима еще отдыхает в баре, где каждый вечер драки, поножовщина и дебош. Почему он ничего не знает о Славике? Максим думал, как много проходит мимо него. Когда-то он дал себе слово, что детей не бросит одних, будет воспитывать. Этим он и занимался во время взросления Жени и Димы. Когда Максим перестал интересоваться жизнью сына, что теперь он отдыхает в обществе отпетых байкеров?
Он отложил телефон. Незачем сейчас пугать Диму, лучше он приедет домой и лично с ним пообщается. Макс не хотел устраивать скандал, лишь задать несколько вопросов сыну и направить его на нужный путь.
Вместо Димы он позвонил Шмелеву:
– Пообщался?
– Макс – это что-то интересное.
– Удиви меня.
– В общем, пришла женщина. Сказала, что ей кто-то носит подарки. Попросила найти этого человека.
– Что же тут интересного? Банальность.
– Последний подарок – дохлые коты.
– Какие коты? Шмелев, что ты несешь?
– Ей принесли коробку с мертвыми котятами и прикрепили записку.
– Типа, это ждет ее? В смысле, смерть.
– Нет, он хочет ее отыметь.
– Бабки стрясти? – предположил Максим.
– Не тупи. Трахнуть ее хочет. Написал, что скоро придет в гости.
– Пусть она в полицию идет. Они-то его примут, когда этот чокнутый будет в дом ломиться.
– Ты в какой стране живешь? Забыл, как система работает? Если нет увечий – нет дела. Думаю, лучше повесить в подъезде камеру. Если что-то случится – будут улики, да и вероятность поймать ублюдка повышается в разы.
– Ну да, – согласился Макс. – Когда поедешь камеру ставить?
– У меня есть еще время до следующей недели, так что пока не знаю, – сказал Шмелев и следом спросил: – Ты что-то узнал?
– Как сказать… По сути, ничего интересного. Славик отдыхал в компании байкеров. Если его похитили они, то неясно, почему не требуют выкуп.
– Вдруг он где-то бухает с ними и не хочет возвращаться домой? – предположил Шмелев.
– Да хрен его знает, – сказал Максим, сделал паузу и продолжил: – Оказалось, что Славик знаком с Димой. По словам бармена, они друзья.
– Дима?
– Сын мой, – уточнил Щеглов.
– Как? – удивился Леша. – Почему ты тогда не знаешь этого парня?
– У меня такой же вопрос к Диме. В общем, приеду домой и с ним поговорю.
– Макс, у меня к тебе предложение.
– Что хочешь?
– Пить. Давай заскочим в Эскобар.
Максим думал поговорить с сыном, только возможность отдохнуть, попивая пиво, его прельщала больше.
– Тогда давай я оставлю машину у офиса, и мы с тобой на такси в бар.
– Жду тебя, – сказал Шмелев. – Можем взять Аню с собой.
– Думаешь, хорошая идея?
– Почему нет?
Максим давно думал провести время в компании с девушкой. Ему хотелось ощутить ту невероятную легкость в общении, может, слегка позаигрывать, потешить свое мужское Я. От Вероники он устал, да и спать с Аней не собирался. Глупостей он точно не наделает.
– Тогда ждите меня, скоро буду.
***
Дима вернулся домой к вечеру. Вероника спустилась на первый этаж и посмотрела на сына. Он поцеловал мать и стал слоняться по дому.
– Ты чего бегаешь? – спросила Вероника.
– Где моя толстовка? – задал вопрос Дима.
– В комнате глянь.
– Только что оттуда.
– Тогда в стирке.
– Зачем ты рылась в моих вещах? Я же просил не лезть в комнату!
– Как ты смеешь так разговаривать с матерью?! – Вероника сопровождала Диму по дому.
– Если мне нужно будет что-то постирать – я сам положу вещи в стирку. Не нужно наводить порядок в моей комнате! – Дима разбирал тазик с грязным бельем.
– Я, значит, стараюсь, а ты, сыночек, этого не ценишь!
– Хватит истерить, мам.
От услышанного Вероника обомлела. Обида застилала глаза.
– Я тебя вырастила, а ты такое говоришь! Отец, точь-в-точь!
Дима накинул толстовку, сменил джинсы и обул берцы.
– Я ушел, – сказал парень и взял ключи.
– Ты надолго?
– Не знаю, как пойдет.
– Опять на пьянки?
Вероника стояла у дверей, скрестив на груди руки.
– К девушке.
– То есть тебя не ждать сегодня?
– Какая разница? Жди, не жди, все равно устроишь скандал, когда я вернусь домой. – Дима поставил точку в разговоре и вышел из дома.
Вероника так и стояла как вкопанная. Что с ее сыном? Когда он начал себя так вести? Она, значит, и прачка, и уборщица, и посудомойка, а он не может сказать банальное спасибо за чертову заботу. Кого она вырастила? В полном смятении она вернулась на кухню, встала у плиты, где Диму ждал уже остывший обед.
– Жень, кушать будешь? – крикнула Вероника.
– Буду, мам.
Уже четвертый прием пищи за день. Какие же беременные ненасытные, – подумала Вероника и отдала порцию Димы дочери.
***
Дима вышел на улицу и вызвал такси. Машина быстро подъехала. Он сел в салон и назвал адрес. Через минут двадцать Дима был на месте. У входа в Шаром в лузу стояла толпа. Он подошел к ним и поздоровался, затем вошел в бильярдную. Она была набита людьми. Все бильярдные столы заняты, как и обычные столики для посиделок. Бармен за стойкой поманил его, и Дима подошел.
– Здоров, Диман, как ты?
– Все отлично, Сизый. Ты как?
– Да тоже не хвораю. Ты со Славой последний раз когда общался?
– Он как тогда поехал к девчонке, так я его не видел. Скорее всего, зажигает.
– Вы с ним даже по мобиле не базарили? – удивился бородач.
– Сизый, что за расспросы?
– Сегодня приходил один галстук, за Славку спрашивал.
– В смысле? – удивился Дима. – Что спрашивал?
– Говорит, ищет его. Потерялся малой.
– Он и раньше так терялся, только никто не заявлял о пропаже.
– По ходу, это другой случай, – говорил бармен, наливая пиво. – Ты созвонись с ним.
– Я его сеструхе наберу, она должна знать, что со Славиком. Они не разлей вода.
– Тебе за счет заведения, – сказал Бородач и поставил бокал с пивом.
– Спасибо, Сизый, – Дима взял бокал и отошел от стойки.
Куда мог пропасть Слава? Дима вышел на улицу, отошел в сторонку от входа и сел на ступеньку. Поставил бокал рядом и достал телефон. Он решил прозвонить друзьям и знакомым. После пятого номера Дима понял, что это бессмысленно. Никто не знал, где сейчас Слава. Потом парень приступил к обзвону девушек Славика. Они также не знали, где он сейчас. В ответ говорили, что так ему и нужно, и пусть сгниет в лесу.
К кому же он тогда поехал? Дима вспоминал, что Слава долго переписывался с какой-то девчонкой, только кто же это человек? Диме он ее никогда не показывал, вообще пытался скрывать этот факт. Странно все это… Остался последний вариант – Ида.
– Привет, Дим, – сказала девушка.
– Привет. Ты не знаешь, где сейчас Слава?
– Ты только сейчас заметил, что его нет?! – грубо ответила Ида.
– Можешь считать меня хреновым другом, но да, только сейчас я его потерял, – в ответ сказал Дима.
– Его нет уже пять дней.
– Есть варианты, куда он мог запропаститься?
– Ни единого, Дим. Куда можно было – я позвонила, нигде нет. Да и друзья его будто не друзья вовсе, ни у одного из них не щелкнуло в голове, что Славик пропал, живут и не парятся, – возмущенно говорила Ида, затем стала немного мягче. – Хоть ты позвонил.
– Ни одного сообщения? Вообще не предупреждал, куда он может пойти и с кем?
– Тогда с бильярдной он рванул к какой-то телке, на этом все, – сказала девушка, затем добавила: – Чем ты был занят все это время? Слава с тобой не связывался?
– У меня скоро сессия в универе, вот и сидел учебники грыз, – объяснял Дима.
– Понимаю, – сказала Ида
– Может, он записку оставил? – предположил Дима.
– Сегодня приходил сыщик. Он осмотрел дом и нашел в блокноте Славы бумажку с текстом. Какое-то странное четверостишие. Мне кажется – это подсказка.
– Ты сохранила стих?
– Нет, его тот мужчина забрал.
– Вдруг помнишь строчки?
– Я запомнила вроде. Четверостишие не сложное.
– Давай я к тебе завтра заскочу. Вместе подумаем, куда он мог свалить.
– Приходи, конечно, я буду тебя ждать.
С черного хода бильярдной вышел Сизый, в руке он сжимал бокал с пивом. Бородач подошел к Диме и поставил его рядом с пивом Димы.
– Готов? – спросил Сизый, закуривая сигарету.
– Сегодня?
– Да, через час поедем.
– Пригнали уже? – Дима сделал глоток пива.
– Стоит, ждет своего времени.
– Жаль, Славы рядом нет, он бы обрадовался.
– Так быстрее вытащи его из кровати подружки. Там-то тепло, но дела делать тоже нужно.
– Знал бы я, в какой он сейчас кровати…
– Думай, Димон, думай. – Сизый затянулся сигаретой. – Бабы мешают сконцентрироваться на работе.
– И не говори. – Дима сделал еще глоток пива. – Завтра буду разбираться.
– Еще пива захочешь – заходи. Я освобождаюсь через час.
– Давай, жду.
***
Максим, Леша и Аня сидели за столиком в баре Эскобар. Аня внимательно изучала меню. Что до Максима с Лешей, они уже знали, чего хотят. Карамельный стаут! Максим показал бармену знак, и тот сразу же принялся наливать пиво в бокалы.
– Ты долго будешь залипать в меню? – спросил Шмелев.
– Тут есть коктейли? – спросила Аня, не отводя взгляда от меню.
– Смотря что тебе нужно, – проговорил Максим.
– Хочу что-то крепкое, – щечки Ани покраснели.
– Лонг Айленд, – предложил Максим.
– Да ну, я ж упаду после первого стакана, – отшутилась Аня.
– Тогда насколько крепкий напиток тебе нужен? – спросил Шмелев.
– Ну, не знаю, – задумалась девушка. – например, Голубая лагуна.
– Извращенка, – сказал Максим и улыбнулся.
Бармен принес пиво и спросил:
– Что-нибудь еще?
– Девушке Голубую лагуну и гренки с сыровяленой тарелкой, – сказал Максим и перевел взгляд на Аню. – Ты что-то будешь есть?
– Мне цезарь с курицей, пожалуйста.
– К сожалению, такого салата у нас нет. Могу предложить наггетсы с соусом Цезарь, – говорил бармен.
– То есть соус у вас есть, а салата нет? – удивилась Аня.
– Это тебе не ресторан, – сказал Шмелев. – Тут люди пиво пьют, а не вино.
– К черту Голубую лагуну. Мне такое же пиво и еще одну порцию гренок!
– Воу! – закричали Максим с Лешей. – Другое дело!
Бармен вернулся за стойку, оставив ребят одних. Буквально через минуту Ане принесли пиво.
– Ну что, Анна, рассказывай, – проговорил Щеглов, делая глоток пива.
– Что рассказывать?
– Чем живешь, почему к нам пришла?
– Босс, на самом деле, ничего интересного, – ответила Аня.
– Так, стоп! – сказал Макс. – Тут я тебе не босс. Оставь свои повадки секретаря за дверью офиса. Меня зовут Максим, а этот оболтус – Леша.
– Приятно познакомиться, – улыбаясь, сказал Шмелев и протянул руку.
Аня ему подыграла, хотя чувствовала смущение. Ей непросто так перестроиться. Мужчины вдвое старше ее, да еще начальство.
– Другое дело, – сказал Максим и сделал глоток пива. – Так чем дышишь?
– Живу одна. Мать умерла еще в детстве, а отец спился спустя два года. От родителей мне досталась квартира. Учусь на юридическом, у вас подрабатываю, – проговорила девушка и сделала глоток пива.
– Ох… извини, что спросил, – сказал Максим.
– Вам не за что извиняться. Это жизнь, и от нее никуда не денешься.
Бармен принес закуски.
– Давайте перекусим, – сказал Шмелев, надеясь опустить тему о семье Ани.
Ребята налетели на еду, словно коршуны.
– Целый день ни крошки во рту, – проговорил Шмелев, закидывая в рот кусок сыровяленого мяса.
– Тебе напомнить, как ты у Иды в квартире уплетал блины за милую душу? Съел все, до чего рука дотянулась, – говорил Макс.
– Не, ну а чего она такие вкусные блины приготовила.
– Ида? – спросила Аня.
– Да, девчонка, у которой пропал брат. Мы его ищем, – ответил Максим.
– Точно, дело того дедка, – проговорила Аня.
– Именно, – подтвердил Шмелев. – Подкинул он, конечно, дельце. Ни хрена не понятно, и очень интересно.
– Зато мамаша Иды платит нехилые бабки, только аванс сотка. Где это видано, чтобы сыщикам платили такие большие деньги? – говорил Максим.
– Не просто так же платят, а за работу! – заметила Аня. – Вы же компетентные сыщики.
– Компетентности нам не занимать, – улыбнулся Шмелев.
У него в зубах застрял кусочек колбасы. Максим взял зубочистку и дал ее Леше. Тот непонимающе посмотрел на Макса, а потом закрыл рот и воспользовался ею.
– Как тебе учеба? – спросил Макс.
– Интересно, – говорила Аня. – Мне больше нравится уголовное право и криминалистика. У нас скоро сессия, будем снимать отпечатки пальцев.
– У моего сына тоже сессия на носу, сидит учит что-то. Хотя, может и не учит… Давно я с ним время не проводил. После того как дочка забеременела, приходится много работать.
– А жена? – спросила Аня.
– А чего жена? Уволилась, чтоб дочери помогать. Пока только скандалит. Уже не дождусь, когда Женька родит.
– Опять он заладил, – сказал Шмелев. – Тебе нужно чаще отдыхать, тогда истерики жены будут мимо тебя проходить. Главное – умиротворение и единение с природой.
– Забавный ты, Алексей, – Максим потянулся к бокалу.
– Не, ну а что? Если твои нервы натянуты струной, то рано или поздно они порвутся, а когда в рояле рвется струна, она может оттяпать руку.
– Ты на рояле играл? – спросила Аня.
– Нет, у меня дед настраивал рояли. Сейчас держит сигарету большим пальцем и указательным. Среднего и безымянного нет, струной отхерачило, – рассмеялся Шмелев. – Пойду пива возьму.
– Мне тоже захвати, – сказал Макс.
– И мне, – проговорила Аня.
Шмелев вышел из-за стола и поплелся к бару.
– Вы говорили… Ой, то есть… ты говорил, что раньше работал в Следственном комитете.
– Разве?
– Да, я слышала.
– Было дело.
– Долго проработал?
– Всю жизнь. Года два назад открыл сыскную контору. Раньше Следственный комитет был всем для меня, тогда я жил на работе. Столько интересных дел было, – вспомнил Максим.
– Расскажи что-нибудь, – попросила Аня.
Максим сразу же вспомнил Артура. Вспомнил его взгляд, полный отвращения и презрения, когда он выпустил пулю ему в грудь.
– Если честно, не хочу вспоминать. Тяжелое было время.
– Ну пожалуйста, – сказала Аня и дотронулась до ладони Максима.
– Как-нибудь потом, – проговорил Максим, но не отдернул руку.
Ему понравилось тепло от прикосновения Ани. Скромность девушки в момент исчезла. Что же за человек в ней скрывается? Сначала она краснела от каждого появления в кабинете Щеглова, а теперь сидит за столиком в баре и держит его ладонь. Шмелев вернулся, сжимая в руках три бокала пива. От увиденного он слегка опешил и поставил бокалы на стол. Аня не подумала убрать ладонь с руки Максима, а он, наконец, отдернул руку и взял бокал с пивом.
– Бармен посоветовал попробовать этот стаут. Говорит, что новый завоз, – сказал Шмелев, сделав вид, что ничего не видел.
– Новый, говоришь? – Максим сделал глоток. – Вкусно.
Аня также прильнула к бокалу. По ее глазам было видно, что стаут ей понравился.
– Может, еще закусок? – спросил Шмелев.
– Если хочешь есть, закажи себе бургер, – проговорил Макс.
– И то верно.
***
Посиделки закончились на приятной ноте. Максим с Лешей посадили Аню в такси. Та помахала рукой и уехала.
– Что это я видел в баре? – спросил Шмелев.
– О чем ты говоришь? – спрашивал Максим. – Я не понимаю.
– Не строй из себя дурака. Она держала тебя за руку. Понравилась, что ли?
Шмелев достал пачку сигарет и предложил Максиму. Тот взял одну из пачки и закурил. Когда-то Макс дал себе слово, что больше курить не будет, однако, когда Вероника превратилась в домохозяйку, нервы начали сдавать и он снова пристрастился к курению.
– Я сам не понял, как это вышло, – объяснил Макс.
– Позови ее как-нибудь на свидание.
– Я женатый человек, Шмелев. Какое свидание?
– Можно назвать это по-другому. Допустим, посиделки после работы.
– Прекращай, – Щеглов затянулся сигаретой.
– Не, ну а что? Девочка симпатичная, правда, сильно красится и кожа на лице какая-то неровная. Я бы был осторожней. Вдруг у нее все лицо в прыщах или угрях? На эту и не встанет.
– Леш, я тебе сказал уже, хватит мне надоедать с этим. Я не хочу с ней идти на свидание, даже участвовать в посиделках после работы. Она у нас секретарь, не более того.
– Вот и зря, я бы и сам залез к ней под юбку.
– Так вперед. Тебя что-то останавливает?
– У меня есть с кем спать.
– Жена? – ухмыльнулся Максим.
– И она тоже, – рассмеялся Шмелев.
– Короче, пора и нам валить. Поздно уже, – Максим кинул окурок на землю. – Вызывай такси.
– Уно моменто, порфавор.
***
Такси Анны подъехало к многоэтажному дому. Она расплатилась с водителем и вышла из машины. Дошла до подъезда, села на лавочку, задержала взгляд на окнах своей квартиры – свет не горел. Внутри нее также было темно. Анна просидела на лавочке минут двадцать. Она не хотела подниматься наверх. Смысл от этого? Опять одиночество в коробке из четырех бетонных стен. Может, прогуляться? А смысл? Она уже замерзла, даже пальто не помогало укрыться от холода.
Девушка поднялась и направилась в подъезд. Открыла дверь магнитным ключом и пошла вверх по ступенькам. Она с точностью знала, сколько ей нужно сделать шагов, чтобы подняться на нужный этаж. Вмиг Анна оказалась напротив входной двери. Вставила ключ в замочную скважину и провернула, обязательно два раза. Анна всегда закрывала дверь на два оборота.
Прошла в квартиру, сняла обувь и аккуратно поставила ее на коврик. Края обуви должны были касаться края коврика. Она никогда не держала на коврике больше трех пар, иначе обувь выходила за края. Этого Анна вынести не могла.
Она сняла пальто и повесила его на плечики. Верхняя одежда в шкафу висела от теплых экземпляров до наименее легких. Пальто она повесила между пуховиком и джинсовкой, затем прошла в ванную и вымыла руки до локтя.
Все меры предосторожности были соблюдены. Девушка посмотрела в зеркало. Ей не хотелось смывать макияж, он помогал Анне чувствовать себя уверенно. Девушке стоило больших усилий настроиться и уговорить себя умыться. Она взяла ватный диск, промочила мицеллярной водой и дотронулась им до лица. Толстый слой макияжа смывался, оголяя безобразное лицо Анны.
Шрамы покрывали почти всю площадь лица. Толстые рубцы, кривые линии, красноватый оттенок – все это внушало страх. Она ненавидела себя из-за увечий, причиненных в детстве. Пристально смотрела в отражение, и по щекам невольно потекли слезы. Кому она нужна с такими шрамами? Какой мужчина посмотрит на нее? Благо есть косметические средства, без них Анна бы никогда не вышла на улицу. Она и так каждый раз вздрагивает, когда пересекает порог квартиры, много думает, что о ней говорят люди, как смотрят на нее. Видят ли изъяны, которые она так яро скрывает?
Когда с этим этапом было покончено, она вышла из ванной комнаты и направилась в кухню. Во всей квартире не было ни одного зеркала, кроме того, что висело над раковиной в ванной комнате. Анна старалась лишний раз не напоминать себе об изъянах. Хватит того, как над ней издевались в подростковом возрасте.
Дети никогда не понимают людей, отличающихся от них. Только с возрастом приходит осознание, однако время назад не вернешь. Как и не вернешь бездумно брошенных слов, ранивших душу.
Анна не виновата, что загорелся кинотеатр. В ее силах было принять боль, свою внешность, потерю матери и жить дальше. Она так и сделала, с тяжелым сердцем, с бременем одиночества, которое возложил на плечи ее папаша-идиот.
Когда мать погибла в пожаре, отец Анны начал пить. Водил в квартиру разных маргиналов. Дошел до того, что квартира превратилась в помойку. Вместе с этим отец поменял контингент общения. На смену маргиналам пришли откровенные ублюдки: зэки, наркоманы, воры.
В одну из посиделок отец Анны рассказал гостям, что у него в квартире остались серьги жены. Он не хотел их продавать, так как память. Жену он очень сильно любил, чуть ли не боготворил. Так ему предложили заложить серьги, аргументируя это тем, что в любой момент он может забрать их обратно. Главное, вовремя заплатить. В ответ на это отец Анны разбушевался. Не прошло и минуты, как по его голове проехалась бутылка. Стекла разлетелись по квартире. У мужчины, который ударил отца, осталось в руке лишь стеклянное горлышко. Острые выпирающие основания бутылки смотрели на отца. Тот не успел ничего сказать, как мужчина воткнул ему стекло в горло.
За этим наблюдала Анна. Мужчина подошел к ней и спросил, где лежат серьги. Страх пеленой застилал глаза девочки. Анна указала на шкатулку, лежащую на прикроватном столике. Мужчина забрал ее себе и вышел из дома.
Когда Анна пришла в себя, она вызвала скорую помощь. Только врачи не успели вовремя, отец уже истек кровью. Хоть это и было убийство, девочка винила во всем отца. Он сам довел себя до такой жизни. Именно из-за него Анна находилась на грани суицида. Из-за него она осталась одна: без любви, без поддержки, без опоры. Разве что с квартирой.
И на том спасибо, папаша!
***
Дима стоял напротив массивного гаража. Сизый был рядом с парнем, в руках он сжимал большой металлический ключ. Он подошел к воротам и открыл их. Дима был ошарашен тем, что увидел: внутри гаража стояла старая BMW M3. Кое-где осыпалась краска, кузов машины проржавел, однако машина выглядела более-менее презентабельно.
– Нравится? – спросил Сизый.
– Мы из нее сделаем конфетку, – ответил Дима.
– Я уже нашел перекупщика. Он возьмет ее сразу, как мы закончим.
– Ты где ее откопал? – Дима ходил вокруг машины, осматривая каждый ее сантиметр.
– Во дворах между Артема и Конституции, – ответил Сизый.
– Она точно чистая? Никто не будет искать тачку?
– Голову даю, что она никому не нужна.
– Проверил бардачок? Документы лежат?
– Пусто. Только какие-то бумажки были, но я их сразу спалил.
– Точно документов не было?
– Димон, ты за кого меня принимаешь? Я тебе лох какой-то? Уже пятый год этим занимаюсь, – проговорил Сизый. – Если тебе не нравится возможность поднять бабла – можешь сваливать на хрен!
– Да все норм, Сизый. Ты чего кипиш наводишь?
– Ладно, у нас с тобой месяц на все про все. Будем с тобой ночами сидеть и приводить ласточку в порядок.
– Да мы за две недели управимся, – говорил Дима.
Парень открыл капот и посмотрел на мотор. Как бы внешне машина плохо ни выглядела, внутри она была упакована на максимум.
– Ни хрена себе! Да я золотую жилу откопал! – сказал Сизый, взглянув на мотор.
– Мороки меньше будет, – говорил Дима. – Точно она левая? Ее никто искать не будет?
– Если ты не пропиздишься, никто искать не будет! – грубо ответил Сизый.
– Ладно, – сказал Дима. – за работу.
Сизый закрыл гараж, включил свет и начал с отделки. Дима выступал в роли помощника. За каждую проданную машину парень получал десять процентов, как и Славик. Они совершенно случайно нашли эту работу.
Как-то отдыхая в клубе, они зацепились языками с Сизым. Бородач все рассказывал про машины, гонки, Формулу-1. Друзья поняли, что Сизый живет этим. Они рассказали Бородачу о своих познаниях в машинах и, как оказалось, парни не дурно подкованы. Так Сизый подкинул им работу, только не сказал, что она противозаконная. Спустя пару месяцев Славик с Димой узнали, что Сизый не покупал эти машины, а просто воровал их. Тяга к большим и быстрым деньгам затуманила парням голову.
Дима боялся, что когда-то их поймают. Только прошло уже полгода, но до сих пор тишина. Парень надеялся, что это продлится еще несколько месяцев. Он почти заработал столько, сколько бы ему хватило на годовой съем жилья, да и в продуктах он бы не нуждался.
Дима уже давно хотел съехать от родителей, однако отсутствие постоянной работы ему мешало. Как бы он ни зарабатывал фрилансером-программистом – этого не хватало, а впахивать пять дней в неделю он не хотел, особенно, если работа никаким образом не связана с его специальностью.
Еще чуток, успокаивал он себя, и Дима наконец сможет переехать из чертова дурдома, и жить в удовольствие. Он уже не мог выносить вечных истерик матери, гормональное расстройство Жени, скандалов родителей. Снимет себе небольшую студию подальше от дома и будет строить карьеру программиста.
***
Первый вопрос, который задал Максим, когда приехал домой:
– Где Дима?
– Я не знаю, – ответила Вероника, не отвлекаясь от чтения.
– Как это не знаешь, ты ему не звонила? Время уже позднее, – говорил Максим, снимая с себя джинсы.
– Ты мне лучше ответь, почему задержался? – Вероника отложила книгу.
– Со Шмелевым зашли в бар.
– Вот, значит, что. Тебя дома ждут, а он по барам ходит.
– Опять начинаешь? Вчера я тебе слова не сказал, – Максим сел на кровать.
– Ты сам мне дал денег. Сам сказал – отдохни, или не так?
– Мне теперь каждый раз отпрашиваться у тебя?
– Хотя бы предупреди.
Максим лег рядом с Вероникой и обнял ее. Она даже не пошевелилась.
– Извини, в следующий раз я тебе позвоню.
– Это будет в следующий раз, понимаешь? Я себе места не находила.
– Слушай, когда Женин муж приходит из рейса? – неожиданно спросил Максим.
– Решил тему перевести?
– Нет, всего лишь хочу знать, когда вернется старая Вероника.
– Что ты имеешь в виду? – обиделась женщина и встала с кровати.
Максим так и лежал в постели.
– Не делай вид, что ты меня не понимаешь.
– Я какая-то не такая?
– Нервная, – мягко сказал Щеглов.
– И поэтому ты считаешь, что я какая-то другая?
– Ответь мне на вопрос, – надавил Максим.
– В четверг должен вернуться, – ответила Вероника и вышла из комнаты.
– Отлично, – тихо сказал Максим и отвернулся.
Вероника вернулась обратно в комнату, а на лице прозрачная маска. Она втирала крем в ладони. Женщина легла в кровать и вернулась к чтению. Вероника хотела снова поднять вопросы, расставить все точки над Ё, однако решила промолчать.
Приезд Олега ничего не решит, по крайней мере, Вероника так считала. Опять будет: Мамочка помоги!, иначе никак. Пеленки, распашонки, сбитый режим сна. Что еще можно ожидать от ребенка? Вероника прошла через это, и возвращаться в ад она не намерена.
– Сладких снов, – сказал Максим.
Он даже не повернулся, не поцеловал ее. Вероника пропустила мимо ушей реплику мужа и вернулась к чтению.
