Виктория Воронова
Двуликие
25.
В офис Егор приехал в отличном расположении духа – впервые за несколько месяцев. Распорядился подать кофе и пригласил к себе заместителя.
Андрей явился через десять минут с толстой черной папкой в руках и швырнул ее на стол Егору.
– Что это?
– А это все, что у нас есть сейчас по Быстрицкому. И, спешу сообщить, немало. За последние два года этот крысёныш развернул у тебя за спиной бурную деятельность. В этой папочке даже по человеческим меркам на пожизненное светит – наркотики, нелегальные опыты на людях и амбиморфах, работорговля и даже убийства. Антипов вчера со страху выложил все, что знал, а знал он, как оказалось, немало. С Быстрицким они знакомы со студенческой скамьи, тот Антипова умудрился внедрить в «Альянс» еще восемь лет назад. Активный саботаж начался год назад – видимо, Быстрицкому надоело ждать, и он решил форсировать события. Как раз к этому времени уже был разработан препарат, вызывающий в амбиморфах такие качества, как немотивированная агрессия, повышенное либидо, кратковременная ретроградная амнезия. Последнее очень удобно – угощаешь кого-нибудь этой отравой, а он и вспомнить потом не может, с кем и что принимал внутрь.
– Антипов рассказал, где и кто мне подлил этой дряни?
– Самое интересное, что про тебя он ничего не знает. Он вообще не в курсе, что тебя тоже угостили.
– Может, врёт?
– А смысл? Он и так все практически рассказал – судьба любимого сынули не может оставить отца равнодушным. И про опыты выложил, и про сотрудничество с Быстрицким. Уж про эту-то мелочь не стал бы врать.
– Он знает, где лаборатория находится?
– Говорит, что нет. Но выяснить это – вопрос нескольких дней. У меня свой информатор – крутится рядом с людьми Быстрицкого, присмотрится, выяснит, куда твой любимый дядюшка катается время от времени. Параллельно всю недвижимость проверим, у семейки должно ее быть немало, но вся она наверняка зарегистрирована если не на нем, то на ближайших родственников. А там дело техники – прошерстить все места. Только это надо будет одновременно повсеместно сделать, чтобы он свернуться не успел.
– Тогда действуй. Но мне одно непонятно – лаборатория не иголка в стоге сена, как ему столько лет удавалось у меня за спиной такие дела проворачивать? Андрей, ищи крысу, она точно есть. Во-первых этот Быстрицкий с его наркотой, во-вторых сынок Антипова, которого СБ почему-то пропустила. Черт знает что творится, а я не ни сном, ни духом. СБ в первую очередь проверь.
– Вот и я о том же. Слушай, я тут хотел тебя спросить кое о чем.
– О чем?
– Ту девчонку, Ваську, ты куда дел? Я хотел извиниться перед ней, а мне сказали, что в клубе она больше не работает.
– Я уволил ее из клуба.
– А ее-то за что? Выяснили же, что это не она меня той дрянью опоила.
– Я ее в «Солнечный» отправил, к Клавдии Георгиевне. Пусть помогает. Пока пообвыкнется, там уже и сезон начнется – отдыхающие толпами пойдут, лишняя помощница не помешает.
– Ну ладно тогда. Может, потом как-нибудь буду в тех краях, заеду в гости к Клавдии Георгиевне, заодно и Ваську навещу.
Егор проворчал себе под нос:
– То-то она рада будет.
Тут же услышал в ответ:
– Она может, и не будет. Зато мне легче станет.
– Так ты из-за этого изображал из себя Пьеро в последние дни?
– Скажешь тоже – Пьеро! Что такого в том, чтобы извиниться перед человеком, которого чуть не покалечил?
– Ну ладно, ладно! Я пошутил. – Засмеялся Егор.
Оставшееся рабочее время ушло на рутинные дела, подписание документов, пару встреч с руководителями дочерних компаний. И только в конце дня Егор вспомнил о том, что должен предоставить алиби Ярославе. Он позвонил в приемную «Домино» и попросил соединить с директором:
– Сергей Николаевич, добрый вечер!
– Добрый!
– Хотел лично предупредить вас – Мелёхину не теряйте ближайшие неделю-две. У нее семейные обстоятельства изменились, требуется пара недель отдыха. Оформляйте как оплачиваемый отпуск.
– Хорошо, Егор Васильевич. – Недоуменно проговорил Третьяков. – Как скажете. Оплачиваемый так оплачиваемый.
Затем Егор позвонил Ярославе и, сообщив, что через час будет дома, спешно закончил все дела и отправился в ювелирный магазин. Он хотел выбрать для жены какой-нибудь особенный подарок сегодня. Женщины любят побрякушки, правда, Егор заметил, что Ярослава не носит много украшений – обычно на ней были какие-нибудь сережки, одно-единственное кольцо и цепочка. Теперь на безымянном пальце жены сияло обручальное колечко, но Егору хотелось, чтобы у Ярославы были еще какие-нибудь украшения.
Мужчина долго стоял у витрины, размышляя о том, какие серьги девушке понравятся больше. Наконец выбрал длинные серьги с брильянтами и, предвкушая интересный вечер, отправился в «Райский».
До поселка домчался за двадцать минут. Поставив машину в гараж, зашел в дом и тут же увидел довольного Тимофея, который умывался, сидя на подоконнике в гостиной. Заметив Егора, кот хитро прищурился и продолжил кошачий ритуал уже левой лапой.
Егор хмыкнул и прошел в кухню. Сегодня вечером Славка решила испечь пирог – подрумяненные круглые бока виднелись через окошко духового шкафа.
Егору почему-то показалось, что теперь его дом стал особенно уютным. Все необходимые компоненты для этого имелись – вечер, любимая жена, пирог в духовке. И даже нахальный кот идеально вписывался в эту картину.
– О! Ты уже пришел? Сейчас пирог поспеет как раз. А я Тимофея привезла сегодня – решила не откладывать, раз уж у меня отпуск. Кстати, а у меня отпуск?
– Да, я попросил Сергея Николаевича оформить тебе отпуск на пару недель.
– Как, оказывается, выгодно быть замужем за начальником начальника.
– Тебе со мной вообще несказанно повезло. Закрой глаза.
– Зачем?
– За надом. Много вопросов задаешь. Закрой, говорю.
– Ну ладно. – Ярослава закрыла глаза.
–Теперь открывай.
– Ого! Это мне?!
– Ну не мне же! Подчиненные не поймут, если я в таких на работу приду.
– Егор, я даже не знаю…
– Не продолжай, я и так догадываюсь, что ты хочешь сказать – дорого, не могу принять и тому подобный бред. Я твой муж и уж от меня-то ты можешь такой подарок принять. Я тебе на свадьбу, между прочим, ничего не подарил. Подумаешь еще, что муж у тебя скряга.
– Что ты! Я бы такого никогда не подумала о тебе! Спасибо, они такие красивые! Только вот куда я их надевать буду? Я только дома и на работе бываю.
– Ну значит, придется тебя куда-нибудь выгуливать. Завтра вечером приглашаю тебя в ресторан.
В этот момент в кухню вошел Тимофей. Посмотрев сначала на хозяйку, затем на Егора, издал короткое «мя» и уселся на табуретку.
Чай с пирогом пили втроем – даже Тимке достался кусочек.
Вообще-то Тимофей был очень воспитанным котом. И тактичным. Когда он увидел, что эти странные люди принялись облизывать друг друга, он уверенной тигриной поступью удалился с кухни.
26.
Следующий день Ярослава решила провести с пользой. Проснувшись поутру, она увидела, что Егор уже уехал на работу. Прошлая ночь была наполнена то страстью, то такой нежностью, которой от Егора трудно было ожидать. Муж открылся ей сегодня с другой стороны, может быть, это просто ее беременность так повлияла на него? Он ни разу не говорил ей, что любит. Но ведь и она не говорила. Об этом еще не время говорить, еще все так зыбко между ними.
Ярослава позавтракала пирогом, оставшимся со вчерашнего вечера, насыпала Тимофею в чашку сухого корма, налила воды, и вышла из дома. Сначала заглянула в домик охраны – предупредила, что идет прогуляться в поселок, затем вышла за ворота и не спеша отправилась по дорожке мимо особняков.
Поселок приятно удивил Ярославу – она ожидала увидеть глухие серые высокие заборы, как это обычно принято. Здесь же все было по иному – если где-то и были изгороди, они носили скорее декоративный характер и символически отделяли один участок от другого. Все участки были красивыми и ухоженными, и ни один участок не был похож на другой. Тем не менее, все они не выбивались из какого-то единого стиля, равно как и сами дома. В основном, преобладали дома, выстроенные в классическом стиле, но попались по дороге пара домов в стиле модерн и несколько коттеджей в русском стиле. Ярослава заметила, что дома не были хаотично расположены, как придется – поселок явно строился по заранее утвержденному плану. Например, дома в русском стиле были расположены слегка в отдалении и дизайн участков там был несколько иным.
Девушка шла по дорожке и смотрела по сторонам. Навстречу ей встретилось несколько человек, точнее амбиморфов – теперь девушка их сразу могла отличить от людей. Все они очень вежливо и приветливо с ней поздоровались. Прогулка нравилась Славе все больше и больше. По пути она заглянула в местный магазинчик, отметила про себя, что ассортимент товаров здесь очень приличный, взяла стаканчик горячего чая в автомате и отправилась дальше.
Обнаружив неподалеку симпатичный сквер, Ярослава устроилась на деревянной скамеечке под большой разлапистой елью. Настроение было отличным, погода прекрасной – мартовское солнце уже слепило вовсю, превращая снег в покрытые ледяной корочкой лужицы. Мысли текли неспешно, одна за другой. Ярослава вдруг поняла, как это важно – иметь возможность вот так, никуда не спеша, наедине с самой собой о чем-то размышлять. Или не размышлять, а утихомирить свой внутренний голос, вечно стремящийся втянуть в диалог самого себя и просто наблюдать.
Суетливые запасливые белки, как обычно, стремились выманить что-нибудь вкусненькое «на черный день». К счастью, у Ярославы были с собой орешки. Продавец в магазинчике посоветовала купить, если вдруг посетительница захочет угостить белок по пути.
Вдруг белки бросились врассыпную. Ярослава услышала рядом с собой кашель и чей-то голос произнес:
– Извините, я вам не помешаю?
Слава увидела перед собой высокую статную черноволосую женщину. Раздосадованная тем, что незнакомка нарушила ее уединение, девушка разрешила:
– Нет, конечно. Пожалуйста, присаживайтесь.
Та уселась на скамью, аккуратно расправив складки пальто.
– Не возражаете, если я закурю?
Вообще-то Слава возражала – в ее положении дышать сигаретным дымом было неполезно. В этот раз она решила, что у нее есть причина быть невежливой:
– Извините, но возражаю. Мне нельзя дышать сигаретным дымом.
Незнакомка внимательно посмотрела на Ярославу и произнесла непонятную фразу:
– Вот, значит, как? Ну тогда его решение мне понятно.
Ярослава с недоумением посмотрела на женщину:
– Чьё решение? О чём это вы?
– О Егоре, естественно. Я так понимаю, вы беременны? То-то я думаю, странная женитьба. Просто жуткий мезальянс. Кто Егор и кто вы? Уже не говоря о том, что вы человек. Но даже будь вы амбиморфом, вы ему всё равно не пара.
Тут Ярослава разозлилась.
– Я так полагаю, вы считаете, что это вы – пара Егору?
– Ну что вы, милая! Конечно, нет! Если бы это было так, он бы давно женился на мне, ведь мы с ним любовники уже на протяжении очень долгого времени. Дело в том, что Егор, как и все остальные амбиморфы, ждет свою «предназначенную» пару, а ни вы, ни я таковой не являемся. Каким-то образом вы умудрились забеременеть, уж не знаю, как вам это удалось. Вот Егор и вынужден был жениться на вас. Всякому известно, как представители нашего вида относятся к потомству. Но человек не пара двуликому. Рано или поздно Егор встретит свою «предназначенную» и что тогда будет с вами? Мой вам совет – бегите, пока не поздно. Иначе потом останетесь у разбитого корыта. Вы же понимаете, что при разводе ваш ребенок останется с Егором?
– А вам-то что за интерес все это мне рассказывать?
– Я вам сочувствую как женщина женщине. Каждая из нас является жертвой обстоятельств и мужской похоти. Только вот, если Егор встретит свою предназначенную пару, я теряю меньше, чем вы. Я потеряю только Егора, вы же потеряете и Егора, и вашего ребенка.
Тут незнакомка засуетилась:
– Ну, мне, пожалуй, пора! Вы же знаете, Егор не любит ждать. Прощайте!
Она резко встала и быстро зашагала к выходу из сквера.
Ярослава не знала, что и думать. Она успела немного узнать своего мужа, и он не был похож на человека, способного выгнать жену из дому и забрать у нее ребенка. С другой стороны, что она знает об амбиморфах? Надо бы у кого-нибудь спросить про этих «предназначенных».
Та женщина заявила, что она любовница ее мужа уже много лет и что сегодня у них свидание. Славе не хотелось в это верить. Сегодня вечером она прямо спросит обо всём у Егора.
На сердце легла тревога, солнечный мартовский день потерял свои краски и стал серым и промозглым. Ярослава, смотря себе под ноги, медленно поплелась домой.
Дойдя до своего (своего ли?) дома, Ярослава постучалась в домик охраны. На крыльцо вышел здоровяк, разумеется, амбиморф. Его сегодня Ярослава еще не видела. Скорее всего, пока она гуляла, заступила новая смена.
– Добрый день, Ярослава Степановна! Чем могу помочь?
– Добрый день! Можно задать вам вопрос?
– Конечно.
– А это правда, что все амбиморфы ждут свою «предназначенную» пару?
Здоровяк расплылся в улыбке:
– Конечно, правда! Каждый амбиморф ждет этого самого главного события в своей жизни! И женщины, и мужчины. Часто бывает, что не находят. Тогда либо не женятся никогда, либо выбирают для брака наиболее подходящего партнера, желая хоть немного скрасить свое одиночество в старости.
– А если поженились, а потом встретили?
– По-разному бывает. Чаще всего разводятся и вступают в брак с «предназначенным». Все поймут и никто не осудит, потому что встретить «предназначенную» – это счастье, которое далеко не всякому выпадает. Можно сказать, что истинный брак, скрепленный на небесах – это брак «предназначенных», такие браки считаются священными и не могут быть расторгнуты.
– Спасибо.
– Не за что. Если будут еще вопросы – обращайтесь. Буду рад помочь.
С тяжелым сердцем Ярослава зашла в дом. Неужели Егор наврал ей, лишь бы заставить ее быть рядом ради ребенка? Если так, то на что он еще способен?
27.
Подготовка к крупному тендеру шла полным ходом – головной офис «Альянса» работал в режиме аврала. Речь шла о многомиллионном подряде на создание и сопровождение программного обеспечения для региональных нужд. Этот контракт нельзя было упускать ни в коем случае. Наличие таких контрактов в портфолио компании дает в будущем хорошие возможности для роста. Да, «Альянс» был весьма крупным холдингом, но ведь всегда есть новые направления роста.
Теперь, когда Антипова с его прихвостнями убрали из «Альянса», можно было вздохнуть спокойно и работать. Контракт практически у них в кармане, такой уровень качества при таком уровне цен может предложить только «Альянс». Егор собирал айтишников много лет, ему было что предложить каждому из них – отличную зарплату, соцпакет, участие в интересных разработках, хорошие перспективы. Конечно, при всем этом оставались далеко не все – не каждый человек может работать в команде, некоторые люди способны создать что-то оригинальное только работая в одиночку.
Уже ближе к вечеру к Егору в кабинет заглянул Андрей.
– Шеф, есть новости. Только что взяли Быстрицкого прямо в лаборатории. Что-то у них там сегодня не так пошло, вот он и сорвался туда. Ну а мы тут как тут, прямо на месте преступления с поличным, так сказать. Докладывают, что свидетелей человек двадцать, так что можно смело заказывать по твоему дядюшке панихиду. На венках предлагаю сэкономить, слишком жирно будет этому козлу.
– Ты сейчас туда?
–Да, я потому и зашел – ты со мной?
– Конечно. Хочу своими глазами увидеть масштабы дядюшкиного криминального таланта. А что Быстрицкий-младший?
– Пока не пойму, причастен ли он. Сейчас опросим всех, кого найдем на месте, там сориентируемся.
Черный внедорожник мчал обоих на юг из Города. Быстрицкий побоялся разворачивать лабораторию слишком близко к центру территории, которая принадлежала роду Ларионовых. На чужую он, естественно, также не мог залезть. По этой причине ему не оставалось ничего другого, как развернуть бурную деятельность на участке в лесной глуши, принадлежащем некогда прабабке Быстрицкого, а затем перешедшего по наследству двоюродному брату Олега Ивановича. Когда-то давно здесь располагалась база отдыха. Участком лет тридцать никто не пользовался, все домики давно поели жуки, коммуникации разрушились и про участок все забыли. Владелец пять лет назад уехал в путешествие, в последний раз давал о себе знать где-то между Ханты-Мансийском и Тобольском, а затем бесследно исчез. Наследников у пропавшего не было, и, пользуясь этим обстоятельством, Быстрицкий-старший прибрал участок к рукам.
До места добрались за два часа, прилично поплутав по лесной проселочной дороге. Заехав на огороженную колючей проволокой территорию, остановились у какого-то барака, рядом с которым толпились люди. Многие из них Егору были знакомы – это были люди из службы безопасности «Альянса», только вот лица у них сегодня были какие-то странные. На земле в мартовском колючем снегу лежали несколько человек, одним из них был Быстрицкий Олег Иванович собственной персоной. Обычно всегда ухоженный, если не сказать щеголеватый, родственничек валялся в грязи как опустившийся городской забулдыга. Спутанные волосы, лицо, превращенное в один сплошной синяк, пальто в кляксах грязи – так сразу и не узнать. Увидев Егора, Быстрицкий попытался плюнуть в его сторону, но один из людей Егора тут же слегка пнул его под ребро. Быстрицкий охнул от боли и на время забыл о своих намерениях.
Всех работников лаборатории погрузили в подъехавший автобус, их ждала смертная казнь – кодекс амбиморфов на этот счет был суров и не знал снисхождений. Среди арестованных были люди, находившиеся, разумеется под юрисдикцией человеческого закона, однако Егор не собирался их судить по человеческим законам. Раз работали на амбиморфов, прекрасно понимая, что их деятельность противозаконна по меркам обоих миров, значит их участь предрешена. Быстрицкого затолкали в автобус к остальным арестантам, что вызвало его бурное негодование. Впрочем, на это никто не обратил внимание, автобус медленно выехал за ворота и медленно покатил по направлению к Городу.
К Егору подошел Андрей, до этого что-то обсуждавший с сотрудниками СБ.
– Егор, ты извини, что Быстрицкого чуть в фарш не превратили. Они, когда увидели, что там в этом бараке творится, его вообще убить хотели без суда и следствия. Да я бы и сам убил тварь голыми руками.
– Что там?
– Ты лучше сам взгляни.
Егор вошел в полутемный одноэтажный барак. Тут же в нос ударила страшная вонь – прокисшей еды, крови, гноя, мочи, испражнений, пота, причем все это одновременно. Глаза амбиморфа моментально перестроились в режим темноты. То, что он увидел, повергло его в шок и еще долго потом снилось в кошмарах. Большая часть барака была занята клетками, в которых находились и люди, и амбиморфы. И те и другие были в ужасающем состоянии – грязные, отощавшие, безумные, покрытые коркой то ли блевотины, то ли собственных испражнений. Одни издавали какие-то мычащие звуки, другие молча, раскачиваясь из стороны в сторону, смотрели на Егора и стоящих позади него мужчин. Но самым страшным было то, что большинство пленников было детьми в возрасте от трех до двенадцати лет. Все они напоминали Егору маугли, которого недавно нашли в лесу. Неужели их найденыш сбежал из этого ада? Как ему это удалось?
В одной из клеток сидел мужчина, он был таким же грязным и отощавшим, как и все остальные обитатели барака. Однако, увидев гостей, он в ярости принялся бросаться на прутья клетки и рычать. Егор заметил, что мужчина находился в состоянии частичной трансформации – руки и ноги его были слегка удлиненными, с огромными когтями, краснота полностью залила белки глазных яблок, нижняя челюсть сильно выдавалась вперед.
Егор подошел ближе, вгляделся и с удивлением воскликнул:
– Алексей? Это ты?!
Перед ним был ни кто иной, как пропавший пять лет назад Алексей Быстрицкий – двоюродный брат Олега, которому, собственно, и принадлежал данный участок.
Подошедший Андрей присвистнул – он теперь тоже узнал бесноватого пленника.
– Сдается мне, дражайший Олег Иванович не на одну, а на три смертных казни претендует. Что же, и это можно устроить.
Решили, что пленников нужно вывозить отсюда по одному, так как неизвестно, каким образом они поведут себя в машине. Егор помнил, как сложно было заставить маугли залезть в машину. Очевидно, что здесь их ждет та же проблема. Позвонив и распорядившись пригнать еще транспорт, Егор задал вслух интересующий всех вопрос:
– А где же родители этих детей?
Ответа на этот вопрос ни у кого не было. Сами дети, разумеется, ответить ничего не могли. Алексей Быстрицкий совершенно очевидно был в невменяемом состоянии.
Егор вспомнил о том, что надо бы позвонить Ярославе, очень поздно вечером. Она наверняка волнуется. Ему не хотелось сейчас разговаривать с ней по телефону – казалось, что если телефонный звонок соединит их на расстоянии, это чудовищное место прикоснется своими мерзкими ледяными лапами к его жене. К тому же, Егор опасался, что Славка встревожится, услышав его голос. Сейчас он не способен был разговаривать спокойно, ярость клокотала в нем. Быстрицкий должен был благодарить небо за то, что оно дало ему отсрочку в этот вечер. Окажись сейчас эта мразь здесь, Егор без промедления сломал бы ему сначала все пальцы, потом ноги и руки, а уж потом шею. Или даже лучше шею не сразу, слишком легкой была бы смерть для такого урода.
Егор набрал смс жене: «Слава, не волнуйся, сегодня буду поздно. Ложись спать, не жди меня. Тимофею привет».
Сегодняшний вечер был наполнен чудовищными находками. Неподалеку от барака нашли яму с четырьмя чуть присыпанными землей трупами. Возможно, это были родители некоторых из детей. Трупы были совсем свежими и принадлежали амбиморфам – двум мужчинам и двум женщинам, убиты из огнестрельного оружия явно всего часа три-четыре назад. Их нужно было тоже забрать с собой, идентифицировать и захоронить, как положено.
Когда трупы начали раскапывать, чтобы завернуть в брезент и увезти в Город, один из них внезапно ожил, еле слышно застонав. Каким-то образом жертве чудом удалось выжить и при этом не задохнуться в яме. Ей требовалась срочная медицинская помощь.
Егор ждал, когда на место прибудет медпомощь во главе с Михаилом Артемьевичем. Тот выехал из Города уже час назад и по всем подсчетам уже скоро должен был быть здесь. Егор, помня, как сам плутал на этой проселочной дороге с ее многочисленными ответвлениями, отправил навстречу доктору одного из своих людей.
На территории бывшей базы нашли несколько домиков, в которых проживал персонал, еще один полуразрушенный обгоревший барак, оснащенную по последнему слову химическую лабораторию, медпункт, санитарную зону с душевыми и кухню. Также имелся административный корпус, в котором нашлось много интересных журналов с записями аж пятнадцатилетней давности. Похоже, что эта лаборатория была создана на базе существовавшей ранее. Эти записи Егор забрал с собой, чтобы вместе с Михаилом Артемьевичем внимательно изучить.
Наконец-то подъехал доктор, и удалось приступить к эвакуации пленников. Постепенно, все дети были осмотрены и вывезены в Город, в клинику Михаила Артемьевича. Сложнее всего оказалось справиться с Алексеем Быстрицким – он бросался на всех как дикий зверь, с яростью берсерка. Пришлось хитростью вколоть ему солидную дозу снотворного и надеяться, что он не проснется до того момента, как его доставят в клинику.
Женщина-амбиморф проблем не доставила – она была еле жива, доктор всерьез опасался, что до клиники она может не доехать. Ее время было на исходе, а в здешних условиях ей мало чем можно было помочь. Пришлось вызывать вертолет, благо площадка для посадки нашлась неподалеку – люди Егора нашли ее, когда отправились прочесывать лес рядом с территорией базы. Вертолет прибыл через полчаса, женщину погрузили на борт и отправили в Город.
Размах чудовищной деятельности Быстрицкого поражал. Он бы с легкостью сделал карьеру в системе концлагерей в нацистской Германии. Егор подозревал, что те пленники, которых им удалось вытащить отсюда – это капля в море. Лаборатория существует много лет. Где остальные подопытные? Мертвы? Если да, то где их тела?
Уже было раннее утро, когда Егор отправился назад в Город, оставив своих людей осматривать территорию базы дальше.
