Вера Василькова
Мастер и Марта
– Какой жених? – удивилась Марта.
– Ма-арта, – протянул Флоран после секундного замешательства, и от него во все стороны разлетелись разноцветные искры. – У Вас нет никакого жениха.
– А разве я говорила, что есть? – и тут Марта вспомнила тот вечер. – Говорила… – потрясенно признала она. – Я пошутила!
– Вот что, Марта, – решительно сказал Флоран, бросив быстрый взгляд через плечо на принцессу Габриэллу, которая присоединилась к танцам. – Мне нужно с Вами поговорить, но сейчас это совершенно невозможно. Можете Вы сейчас просто вернуться домой и дождаться меня?
– Могу, – пожала плечами Марта и тут же увидела около себя парящий на высоте скамейки ковер-самолет. Она уже хотела сесть на ковер.
– Нет, постойте, – сказал Флоран. – Этак Вы опять что-нибудь натворите.
Он шагнул к ней, наклонился, обнял и поцеловал в губы. Это произошло так неожиданно и длилось так недолго, что Марта совершенно растерялась и даже не сообразила обнять его тоже. Потом Флоран бережно усадил ошеломленную Марту на ковер-самолет.
– Вы обещали мне быть дома, – напомнил Флоран, и волшебный ковер понес Марту в небо.
Глава 17
Всю дорогу до дома Марта просидела, повторяя про себя: «Любима, любима!» Больше ни о чем думать она не могла, и радостно удивлялась, что все это правда и не сон, что это случилось с ней, Мартой, а не какой-нибудь другой девушкой. Ей казалось, она до сих пор чувствует на своих плечах руки Флорана, губы ее пылали.
Ковер-самолет остановился у двери дома чародея невысоко над землей, Марта спрыгнула на крыльцо и вошла в дом.
Первым делом Марта направилась на кухню выпить воды – от всех пережитых приключений в горле у нее пересохло. За кухонным столом сидел Квентин и сосредоточенно ел.
– О, Марта, Вы уже вернулись, – сказал он, – а я только собираюсь на прогулку. Скоро начнется самое интересное.
– Самое интересное со мной уже произошло, – ответила Марта, наливая себе воды из кувшина.
– Кстати, Марта, – деловито сказал Квентин, не переставая есть, – я тут подумал: если мы с Вами образуем пару, это будет полезно для нас обоих. Сами посудите: я – ученик, Вы – ученица, если мы будем помогать друг другу, то быстрее всему обучимся. Это будет взаимовыгодное партнерство. И жилье нам искать не придется. К тому же Вы – девушка здравомыслящая и должны понимать, что регистрировать брак – дорого и утомительно. Мы с Вами вполне можем обойтись без всей этой ерунды как взрослые практичные люди. В перспективе мы могли бы завести совместный бизнес – что-нибудь, связанное с чародейством, какой-нибудь магазинчик. Словом, я все взвесил, это хороший вариант. Рассмотрите мое предложение, Марта.
Марта смотрела в маленькие блеклые глазки Квентина, и вдруг странная мысль сверкнула молнией в ее голове: а ведь действие приворотного зелья еще продолжается, что, если Флоран поцеловал ее под влиянием зелья?
В кухню вошел Эмильен:
– Марта, как я рад Вас видеть! – воскликнул он. – Я прямо соскучился!
– О-о-о, – простонала Марта, – Эмильен, только не Вы! – и она торопливо ушла в свою комнату.
Войдя к себе, Марта сразу заметила, что диван пуст.
– Лили! – воскликнула она.
– Я здесь, – прошелестел тихий голос.
– Ты проснулась! Я так рада!
– Долго я спала?
– Ужасно долго, я совсем заждалась.
– Лучше бы я спала еще.
– Нет, Лили, мне столько надо тебе рассказать! – они сели на диван. – В доме полно учеников: кроме Аннабель, еще Эмильен и Квентин.
– Значит, мне придется опять сидеть тут, – печально сказала Лили.
– Почему?
– Не хочу их видеть. Не хочу, чтобы они на меня глазели.
– Они вполне хорошие. Ой, – спохватилась Марта, – ты же совсем голодная! Пойдем на кухню.
– Там кто-нибудь есть?
– Квентин и Эмильен. Ой, подожди, совсем забыла – мне же пока нельзя там показываться.
– Почему? – удивилась Лили.
– Я по ошибке приняла приворотное зелье, – объяснила Марта. – Но поесть тебе надо. Давай, я быстро сбегаю.
Марта побежала на кухню. На этот раз ей повезло – там никого не было. Она нарезала бутербродов, прихватила кружку с водой и вернулась к Лили.
– Как у тебя дела? – вяло спросила Лили, принявшись за бутерброд.
– У меня-то хорошо. Знаешь, я надеюсь, что скоро мы тебя вылечим.
Лили неопределенно хмыкнула.
– Как поживает Флоран? – спросила она.
– Нормально. Он нас учит, и это так интересно! Я бы тебе показала, но он не разрешает колдовать, когда его нет дома.
– Не заводи с ним близких отношений, пока он не снимет свои очки, – посоветовала Лили.
– При чем тут очки? Флоран мне рассказывал, почему он всегда в очках, и ничего страшного там нет, – сказала Марта.
– И ты поверила.
– Ну да.
В дверь постучали.
– Кто там? – спросила Марта с дивана.
– Это Эмильен, – был ответ. – Марта, откройте, пожалуйста.
Марта подошла поближе и сказала через дверь:
– Эмильен, идите на праздник. Вам ведь этого очень хочется, не правда ли?
– Марта, я хочу Вам многое сказать! Если бы Вы мне открыли! – горячо попросил он.
– Эмильен, на Вас действует зелье. Вы же сами его сварили, помните?
– При чем тут зелье! Марта, я прошу Вас, нам надо объясниться.
– Эмильен, если мое слово для Вас что-нибудь значит, я прошу Вас сейчас же отправляться на праздник!
– Вы этого хотите? В самом деле?
– Очень.
– Хорошо, я пойду. Но когда я вернусь, мы с Вами поговорим.
Эмильен чем-то зашуршал под дверью, после чего удалился.
– Приятный голос. Наверно, хороший парень, – сказала Лили, и Марте впервые за долгое время в словах сестры послышался интерес.
– Мне тоже он нравится, – согласилась Марта и вздохнула: – Уф! И вот так – уже несколько часов. То один, то другой. Ужас!
– Так вот почему у тебя такой потрепанный вид.
Марта подошла к зеркалу. Вид у нее, и правда, был потрепанный, если не сказать хуже. Ее лучшее платье в одночасье превратилось в худшее: все оно было какое-то замызганное, засаленное, а местами и оборванное. Прическа совсем распалась.
– Кошмар, – констатировала Марта и подумала с огорчением: «Неужели я так выглядела, когда Флоран меня целовал? Наверное, на него, и правда, подействовало зелье».
Она переоделась и принялась заново причесываться.
– О чем мы говорили до того, как пришел Эмильен? – спросила Марта, укладывая волосы.
– О тебе и Флоране. Кажется, у вас все продвинулось.
«Как она догадалась? – подумала Марта. – Удивительно. Неужели по лицу так заметно?» Ей захотелось рассказать сестре о сегодняшнем событии, ей очень хотелось поделиться. Но потом Марта решила, что не стоит этого делать. И не только потому, что Лили совсем не доверяла Флорану, а еще и потому, что Марта вдруг ощутила, какое это переживание личное. Она поняла, что все прекрасное, что живет в ней с той минуты, когда Флоран поцеловал ее, превратившись в слова, поблекнет, потеряет свою прелесть и станет чем-то совсем другим. Подобно тому, как хранят в шкатулке драгоценности и достают их, чтобы полюбоваться, Марта бережно хранила в своей памяти все приятные моменты, связанные с Флораном, начиная с самого первого комплимента, сделанного в тот вечер, когда он явился домой в рубашке, испачканной кровью. Теперь Марта не сомневалась в благородном происхождении кровавого пятна, а потому оно не омрачало ее воспоминания. Она думала о том, как, оставшись наедине с собой, будет перебирать в памяти все эти светлые моменты, один за другим, потому что это были самые главные ее драгоценности.
– Марта, о чем ты задумалась? – оборвала поток ее мыслей Лили.
Марта встрепенулась и смущенно улыбнулась, не зная, что ответить. В дверь опять постучали.
– Кто там? – спросила Марта.
– Марта, это Квентин, – раздался серьезный голос. – Можно Вас на минуту?
– Квентин, я прошу Вас отправляться на праздник! – сказала Марта, не сходя с места.
– А я убедительно прошу Вас рассмотреть мое предложение! Постарайтесь подготовить ответ к утру!
Высокий деловитый голос Квентина звучал так уморительно, что Марта покатилась со смеху.
– Сил моих больше нет,– приговаривала она сквозь смех, – больше никогда не буду пить эту дрянь!
– Может быть, мне изложить свои соображения в письменном виде, чтобы Вам было удобнее? – не унимался Квентин.
– Пишите, пишите, – милостиво согласилась Марта, лежа на диване от смеха.
– Да, пожалуй, следует составить для Вас небольшое письмо, страницы на три, чтобы Вам легче было определиться, – озабоченно проговорил Квентин. – Изложу основные тезисы, начерчу таблицу настоящего положения дел и график наших будущих доходов…
Его голос постепенно затих вдалеке.
– Какой нудный, – сказала Лили.
– Вообще-то он ничего, хотя мне тоже не нравится, – призналась Марта. – А колдует он лучше всех нас – он, когда пришел сюда, уже кое-что умел.
– А что, сегодня – День Середины Лета? – спросила Лили.
– Да, – ответила Марта, обеспокоенно посмотрев на сестру – в прежние времена Лили очень любила этот праздник.
– Ты пойдешь?
– Нет, что ты. Я уже была, еле ноги унесла. Давай лучше побудем дома? – Марту пугала мысль потерять сестру в толпе. – Сейчас все уйдут, и мы останемся одни, никто не будет нам мешать. Уж в полночь-то они захотят быть на площади!
В дверь снова постучали – громко и требовательно. Марта вскочила с дивана и резко распахнула дверь. Она ожидала увидеть Квентина или Эмильена, но это был Флоран.
– Я вижу, Вы времени даром не теряли, – сказал Флоран, указывая на гору цветов, лежащую у порога Мартиной комнаты. – Пойдемте в лечебный кабинет, я дам Вам зелье, избавляющее от приворота.
Он быстрым шагом пошел по коридору.
– Подожди меня тут, – попросила Марта сестру и поспешила за ним.
Когда Марта вошла в лечебный кабинет, Флоран что-то смешивал в высоком бокале, вливая туда жидкости из разных флаконов. Жидкости шипели, источая премерзкий запах.
– К сожалению, у меня совсем мало времени, – произнес Флоран. – Могло и того не быть, но принцесса пожелала переменить платье.
– И Вы оставили ее?
– С ней охрана; кроме того, я наложил на дом, где она остановилась, такие защитные чары, что могу недолго отсутствовать. – Он закончил приготовления и протянул Марте бокал. – Пейте.
Марта взяла бокал и ужаснулась. Грязно-серый цвет и отвратительный запах зелья вызвали у нее сильнейшие опасения, что вкус окажется не лучше.
– Может быть, мне просто подождать, когда приворотное зелье перестанет действовать? – спросила Марта. – Квентин говорил, к утру все пройдет.
– Да, но как Вы доживете до утра? Эмильен и Квентин ходят кругами вокруг дома, даже не знаю, чего от них ждать. А на крыльце уже собралась небольшая толпа Ваших ухажеров – знаете Вы об этом? Конечно, в дом им не войти, но в Ваших интересах прекратить это безобразие.
Марта смирилась и смело отхлебнула из бокала. Некоторое время она боролась с жидкостью, которая рвалась обратно, и пыталась запихнуть ее в желудок. Наконец Марте это удалось.
– Почему так много? – спросила она, когда смогла говорить.
– Пейте-пейте, – рассеянно ответил Флоран. – Марта, мне надо с Вами поговорить.
«Вот оно! – подумала Марта и принялась пить активней. – Что же он хочет сказать: признаться в любви или извиниться за поцелуй, случившийся под действием зелья?»
Флоран поправил очки, глядя, как Марта допивает свой серый коктейль.
– Да, мне надо с Вами поговорить, – чуть заметно волнуясь, начал он. – Я хотел Вам сказать, что стоя на пороге вечности и уже чувствуя на лице ее леденящее кровь дыхание… – Флоран вдруг сам себя перебил: – Марта, неужели Вы положили в приворотное зелье плоды можжевельника ползучего?
– К-кажется, да, – растерянно ответила Марта, силясь припомнить состав зелья.
– Оно и видно – невозможно собраться с мыслями. Я хотел сказать Вам совсем не это, – он снова поправил очки. – Понимаете, Марта, отважно глядя в лицо смерти и не сгибаясь под натиском житейских бурь, я мчался вперед, подобно кораблю, который,.. О-о! С Вами сейчас совершенно невозможно разговаривать! Все не то и не так. Лучше мне сейчас уйти. Мы поговорим позже, когда Вы протрезвеете.
«Это Вы протрезвеете», – подумала Марта, глядя, как Флоран стремительно удаляется по коридору, а плащ развевается за ним, словно парус. Что же он все-таки хотел ей сказать?
«Да, мужчины – это животные совсем другой породы, чем мы», – говорила матушка.
Глава 18
Было уже за полночь, когда Марта с Лили, сидя в гостиной, вели неспешную беседу. Они засиделись здесь допоздна, потому что дом был пуст. Несмотря на поздний час, на улице еще было довольно светло, и сестрам не хотелось зажигать свет. Они сидели рядом, глядя в окно; разговор постепенно затихал, как угасает костер, и его место заполняла тишина, которая объединяет близких людей сильнее слов.
Тишина, конечно, была относительная – с центральной площади доносились приглушенные веселые крики и музыка, шум хлопушек.
– Кто-то идет к дому, – сказала Марта, приглядываясь: она заметила на дорожке чьи-то фигуры.
Люди подошли поближе, и Марта рассмотрела три женских силуэта и один мужской. Люди приблизились еще, и Марта определила, что они молоды. Все девушки были в светлых струящихся платьях, юноша в черном костюме очень выделялся на их фоне. Одна из девушек шла под руку с юношей, другие две – по бокам от них. Компания прошествовала через сад и расположилась на качелях: две девушки напротив третьей, прильнувшей к юноше.
– Какие хорошие качели, – сказала Марта сестре. – Покачаемся с тобой тоже как-нибудь?
– Можно.
Качели были рассчитаны на четырех человек, и молодые люди устроились на них как нельзя лучше.
– Лили, это же Эмильен! – вдруг разглядела Марта.
– Который припер цветы?
– Ну да.
Теперь сестры наблюдали за происходящим под окном с бОльшим интересом. Качель поднималась все выше, светлые одежды дев и их волосы развевались. Подруга Эмильена, изогнув гибкий стан, положила голову ему на плечо, ее кудри рассыпались белыми волнами по черному костюму Эмильена.
Марта услышала, как Лили встала с кресла и подошла к окну.
– Марта, иди сюда, – позвала Лили через некоторое время.
Марта неохотно поднялась и тоже встала у окна.
Все три девушки показались ей очень красивыми. Они улыбались, тихо переговариваясь, грациозно наклонялись то вперед, то назад, разгоняя качели все выше. Было очень приятно любоваться их плавными движениями. Подруга Эмильена поглаживала его своей белой рукой.
– Посмотри на Эмильена, – сказала Лили.
Марта пригляделась. Казалось, Эмильен не получал большого удовольствия от качелей. Лицо его выглядело на удивление безрадостным. Он сидел, неподвижно сложив руки на коленях, на которые периодически опускался край одежды его спутницы.
– Марта, он что-то говорит, – по голосу сестры Марта поняла, что та всматривается изо всех сил. – Он говорит: «помогите»!
– Не может быть.
Марта уставилась на лицо Эмильена.
– Ничего не понимаю. Пойду на улицу.
– Прихвати волшебную палочку, – посоветовала Лили.
На кухонном столе теперь всегда лежала волшебная палочка. Марта взяла ее и сошла с крыльца гостиной в сад.
Эмильен сидел, откинувшись на спину, обмякнув, а две девушки напротив него были похожи на натянутые струны. Волосы соседки Эмильена змеились по костюму юноши, обвивая его. Эмильен с трудом поднял руку и рванул ворот рубашки, словно ему было душно. Он повернул к Марте лицо, исказившееся гримасой страдания, и позвал на помощь, но так тихо, что Марта не услышала его голос, а лишь прочитала по губам. Девушки тоже заметили Марту и принялись раскачивать качели еще сильнее, бросая на нее недобрые взгляды. Марта быстро подняла волшебную палочку и указала ей на Эмильена:
– Наскондо.
У нее получилось! Эмильен оказался в прозрачном голубоватом куполе, его подруга с резким кошачьим криком отдернула свои белые руки. Волнистые волосы девушки опалило, словно огнем, и запахло паленым. Эмильен распрямился и глубоко вздохнул. Все три девушки пронзительно закричали странными голосами – высокими и одновременно хриплыми. От былой красоты дев не осталось и следа – черты их лиц совершенно изменились от злобы, движения вместо медленных и грациозных стали грубыми, резкими. Марте даже показалось, что у них появились когти.
– Марта, сделайте себе защиту! – крикнул Эмильен.
Марта дрожащей рукой подняла волшебную палочку над своей головой:
– Наскондо.
На этот раз ей удался лишь голубенький зонтик, такой маленький, что его не хватило бы даже укрыться от дождя.
– Наскондо, наскондо, – повторяла Марта, но все было бесполезно.
Эмильен тем временем пытался спрыгнуть с качелей, но девушки разогнали их так, что качели носились вперед-назад с бешеной скоростью. Девы продолжали истошно кричать, размахивая руками. Поняв, что качели не остановятся, Эмильен решился и спрыгнул. Он упал, но тут же вскочил и, хромая, подбежал к Марте. Он все еще находился в защитном куполе.
– Бежим! – закричал Эмильен.
Марта с Эмильеном со всех ног кинулись к дому. Девушки, отчаянно крича, сорвались с качелей, и полетели, разрезая воздух. Одна из них догнала Марту и толкнула ногами в спину, подол светлого платья проехал по Мартиной голове. Марта упала, с ужасом ожидая расправы, но девы пролетели над ней и умчались прочь.
– Марта, Вы как? – спросил Эмильен, помогая ей подняться.
Марта что-то промычала в ответ, и они пошли домой настолько быстро, насколько сумели.
Войдя в гостиную, Марта первым делом убрала защитный купол Эмильена:
– Нон наскондо.
– Какой ужас! – простонал Эмильен, опускаясь на диван. – До сих пор звенит в ушах от их пронзительного визга. Я чуть не умер от страха.
– Я тоже, – сказала Марта, стуча зубами.
– Я тоже, – отозвалась Лили.
– А!! Кто здесь? – вскричал Эмильен, отпрыгивая в сторону.
– Не бойтесь, это моя сестра Лили, – объяснила Марта.
– Где? – спросил Эмильен, испуганно оглядываясь.
– Она заколдована, поэтому Вы ее не видите, – ответила Марта.
– Да? – Эмильен с подозрением уставился туда, откуда донесся голос Лили.
– Я заколдована, – повторила Лили, подойдя к нему совсем близко и не с той стороны, откуда он ожидал – Эмильен снова подпрыгнул.
Лили тихонько рассмеялась:
– Не бойтесь, я не сделаю Вам ничего дурного.
– Это Лили Вы обязаны своим спасением, – сказала Марта. – Она заметила, что с Вами что-то не ладно. А я-то думала, у Вас все в порядке, думала, это Ваши подружки.
– Подружки, – Эмильен покачал головой, постепенно успокаиваясь, и опять удобно усаживаясь на диване. – Это были вейлы. Я когда-то слыхал о них, но чтобы встретить вот так, у нас в городке… Я повстречал их на празднике.
Марта и Лили расположились по обе стороны от него и приготовились слушать.
– Да, я пошел-таки на праздник, хотя сначала и не хотел. Почему же я не хотел идти? Все как в тумане… Ах да, я ведь собирался написать Ваш портрет, Марта, – вспомнил Эмильен и густо покраснел. – Да-а, – он запустил пятерню в свои кудрявые волосы и взъерошил их. – Помню, как я ходил вокруг дома и все придумывал, каким будет портрет: Вы представлялись мне то в вечернем одеянии и сиянии драгоценных камней, то в простом скромном платье и венке из полевых цветов, то в свадебном наряде, а то и вовсе с хвостом русалки… – Эмильен встряхнул головой, словно пытаясь выбросить из нее остатки действия приворотного зелья. – Но потом я все же решил, что портрет подождет до завтра, потому как Вы сказали мне отправляться на площадь. И я пошел. Там было очень весело и шумно, как всегда, и я положил свое имя в Шляпу Жениха, танцевал, а потом встретил ИХ. Они окружили меня и принялись что-то щебетать, куда-то меня повели, и я не мог противиться, не мог ничего сказать, и шел, послушно и кротко, как ягненок. Не понимаю, чего им было надо?
Эмильен умолк, и все трое задумались над его рассказом.
– Как Вы себя чувствуете? – нарушила молчание Лили. – Мне показалось, Вы ушибли ногу?
– Да, нога болит, – ответил Эмильен. – Наверно, придется показать ее Флорану, когда он объявится.
– А где болит? – спросила Марта.
Эмильен склонился над больной ногой, собираясь ответить, когда все они услышали с улицы крик. Потом парадная дверь распахнулась, и в дом ворвался Квентин. Он пулей пронесся по коридору и явно собирался так же проскочить через гостиную, но, заметив Марту и Эмильена, притормозил.
– Что случилось? – спросила Марта, с ужасом глядя на Квентина: лицо его побелело, маленькие глазки стали большими, правую руку он прижимал к груди, словно ребенка, из раны на руке капала кровь.
– Собака, – отрывисто бросил Квентин. – Огромная лохматая собака. Напала. Еле отбился. – Глаза его затравленно бегали.
Эмильен присвистнул:
– Второе нападение за ночь. На меня только что напали вейлы, – пояснил он Квентину.
Половина лица Квентина дернулась от судороги.
– Пойдемте в лечебный кабинет, – участливо предложила Марта, поднимаясь с дивана, – я полью Вашу руку ранозаживляющим.
– Я сам, – отшатнулся от нее Квентин, плотнее прижимая к себе раненую руку. – Я справлюсь сам.
И он ушел по коридору неровной нервной походкой.
– Странный он какой-то, – сказала Лили.
– Еще бы ему не быть странным – его только что покусала собака, – ответила Марта.
– Все равно, – упрямо сказала Лили. – Так что с Вашей ногой, Эмильен?
– Болит, – пожаловался юноша.
– Дать бы Вам какого-нибудь зелья, но вот какого? – задумчиво сказала Марта.
– Хотя бы обезболивающего, – сообразила Лили.
– О, Лили, что бы я только без Вас делал? – улыбнулся Эмильен.
– Пойду за зельем, – сказала Марта и отправилась в лечебный кабинет.
В лечебном кабинете Квентина уже не было – вероятно, он взял ранозаживляющее и ушел в свою комнату, подумала Марта.
После того, как Эмильен принял обезболивающее зелье, девушки под руки проводили юношу в его комнату. Теперь у Марты появилась возможность осмотреть комнату как следует, впрочем, она уже знала, что здесь увидит. Это была мастерская художника: повсюду были разнообразные кисти, краски, карандаши, пастель; в центре стоял мольберт с неоконченным пейзажем. Марта взглянула в окно и поняла, куда Эмильен ходил на пленэр: за окном неспешно струилась узкой лентой речка, на другом берегу которой смутно чернели в ночи силуэты гор.
Оставив Эмильена отдыхать, сестры вернулись в свою комнату.
– Спать, спать, спать, – тут же сказала Лили, укладываясь на свой любимый диванчик.
Марта села в кресло. На душе у нее было не спокойно: что-то происходило, что-то пошло не по плану. Она встала и принялась ходить по комнате. Где-то сейчас Флоран? И Аннабель до сих пор не вернулась. Отправил ли уже Флоран домой принцессу Габриэллу или еще нет? И что, в конце концов, он намеревался сказать ей, Марте?
Марта прислушалась к спокойному дыханию Лили – сестра уже спала. Тогда Марта тихонько выскользнула из комнаты, прихватив свечу – она решила дождаться Флорана в гостиной.
В доме было темно и тихо – ни единого звука не доносилось из комнат, лишь с улицы иногда слышались отдаленные голоса. Марта поставила свечу на журнальный столик и свернулась клубочком в кресле, поджав под себя ноги. Воспоминания, разнообразные впечатления от длинного сегодняшнего дня роились у нее в голове. Пытаясь осмыслить все это, Марта не заметила, как уснула.
Она проснулась от звука открывающейся двери. Разлепив глаза, Марта увидела сплошную темноту: свеча уже догорела и погасла. Кто-то шел по коридору. Сердце Марты екнуло, она затаилась в кресле. Вошедший миновал коридор и оказался в арке между гостиной и кухней. Здесь на него упал бледный свет луны, и Марта чуть не вскрикнула. Это был Флоран, да не один: он нес на руках Аннабель, прильнувшую к его груди. Флоран вместе со своей ношей прошел под аркой и скрылся в коридоре, ведущем к комнатам, а Марта беззвучно замерла в своем кресле.
Глава 19
В это утро Марте больше, чем когда-либо не хотелось выходить из своей комнаты. Будь ее воля, она бы залегла тут в спячку, как медведь, но Лили… Присутствие Лили все меняло. О ней надо было заботиться, ее надо было кормить. Марта вздохнула и неохотно поплелась на кухню поискать там чего-нибудь съестного, от всей души надеясь никого там не встретить.
Но ее надеждам не суждено было сбыться. За столом сидела Аннабель и преспокойно ела свой завтрак. Завидев ее, Марта едва не повернула обратно, и только мысль о Лили заставила ее воздержаться от бегства.
– Привет, Марта, – улыбнулась Аннабель и принялась намазывать хлеб маслом.
– Привет, – Марта постаралась, чтобы это в самом деле прозвучало как можно более приветливо.
– Ты не знаешь, будут сегодня уроки? – спросила Аннабель.
– Сомневаюсь, – ответила Марта и начала делать бутерброды для сестры. – Этой ночью злые силы напали на Эмильена и Квентина, думаю, им сейчас не до уроков.
– Да, я знаю, Флоран мне рассказал, – кивнула Аннабель. – Я ведь тоже пострадала.
– Да?
– На меня напали, и если бы не Флоран… – Аннабель передернула плечиками.
– А кто напал? – спросила Марта, уже раскаиваясь, что так недавно злилась на бедняжку.
– Я не помню, – покачала головой Аннабель. – Я возвращалась домой с праздника. Меня провожал друг. Возле дома мы попрощались, и больше я ничего не помню.
Марта молча переваривала этот рассказ.
– Я очнулась уже здесь, – продолжила Аннабель. – Флоран сказал, что нашел меня на крыльце.
Марта не знала, что сказать.
– Как… как ты себя чувствуешь?
– Как ни странно, нормально… Ой, Марта, ведь мое имя в полночь выплыло из Шляпы! – радостно воскликнула Аннабель. – Представляешь? А твое имя там было?
– Не знаю, – пожала плечами Марта. Ей не хотелось говорить, что она вообще не опускала в Шляпу листок со своим именем.
– Почему? Неужели ты не ходила на площадь?
Марта молча покачала головой.
– До моего имени твоего не было, – сказала Аннабель, – я бы заметила. А вот после – не знаю, я так обрадовалась, что уже не следила… Подумать только, я скоро выйду замуж! До сих пор не могу в это поверить. Вот интересно, кто будет моим мужем?
– Неужели ты не знаешь? – грустно улыбнулась Марта.
– Представь себе, нет, – доверительно сказала Аннабель.– Конечно, у меня много кандидатур, но я пока ничего не решила. Один не достаточно красив, другой не достаточно богат, третий не достаточно молод… – Аннабель рассмеялась. – Тот парень, что провожал меня (его зовут Макс), недавно сделал мне предложение. Но потом я повстречала Флорана. Флоран, конечно, красивее – хотя, кто знает, как он выглядит без очков? И когда он колдует, это у него всегда так эффектно получается, прямо дух захватывает. Зато Макс богаче, его родители очень состоятельные люди и прекрасно ко мне относятся.
– А что, разве Флоран беден? – спросила Марта, которой прежде никогда не приходило в голову поразмыслить над этим вопросом.
– Ну, может, не совсем беден, все-таки его ремесло его кормит, – ответила Аннабель. – Однако ты знаешь, что этот дом ему не принадлежит? Это дом его тетки, и Флоран здесь поселился на время. Знаешь, он как-то сказал мне, что прожил всю жизнь в домике рыбака на берегу моря… Да и вообще, скучновато как-то мы тут живем – я нахожусь здесь уже неделю, и за все это время ни разу не побывала на каком-нибудь приеме или в кафе! Я так не могу.
– Зато Флоран всегда может наколдовать что-нибудь поесть, – зачем-то сказала Марта.
– Да, но пойти в ресторан намного приятнее, да и блюда там поинтереснее, – парировала Аннабель. – Нет, я люблю, когда за мной красиво ухаживают.
– Это как? – поинтересовалась Марта.
– Ну вот, когда меня куда-то приглашают, дарят подарки: золото, бриллианты, меха. Макс это умеет. А Флоран, я думаю, на такое не способен.
Марта вспомнила перламутровую розовую ракушку, лежащую на комоде в ее комнате, и сказала:
– Да, наверное, не способен.
Аннабель вздохнула.
– Вот поэтому я и не знаю, кого мне предпочесть.
Марта положила на тарелку пару яблок и принялась раскладывать бутерброды, не зная, что ее больше поразило: финансовая несостоятельность Флорана или то, как Аннабель выбирала себе мужа, будучи совершенно уверена, что ей никто не откажет. Марта уже направилась из кухни, когда Аннабель сказала:
– Чуть не забыла: Флоран велел сегодня никому без него не выходить из дома и запер парадную дверь. Вот скукотища-то будет…
Лили сегодня ела получше, чем обычно, Марте даже пришлось ее уговаривать совсем не долго.
– Интересно, как себя чувствует Эмильен? – сказала Лили, когда они доели бутерброды и принялись за яблоки, и в голосе ее проскользнули нотки, которых Марта давно от нее не слышала. – Надо пойти посмотреть.
– Я думаю, ему уже лучше: наверняка Флоран напоил его каким-нибудь зельем, – ответила Марта.
– Ой, гусеница! – воскликнула Лили. – На твоем яблоке.
Марта посмотрела на яблоко, от которого только что откусила: по гладкому зеленому боку ползла большая пушистая голубая гусеница с синими лапками.
– Отнесу ее в поле, – сказала Марта, – заодно прогуляюсь.
– Выбрось ее за окно, – предложила Лили.
– Тогда она поест цветы. Пойдешь со мной?
– Нет, там наверно еще прохладно. Я лучше навещу Эмильена.
Марта надела кофту и, вместе с яблоком и гусеницей, прошла через свой чудесный садик. Над полем стелился туман. Марта спустила гусеницу на лист мать-и-мачехи и побрела по траве, на которой еще не высохла роса. Вдруг Марта заметила впереди силуэт человека. Сердце ее забилось сильнее: она подумала, что это Флоран.
Но пройдя еще немного, Марта поняла, что ошиблась: это был не Флоран, а незнакомый мужчина неопределенного возраста. Он поднял руку и приветливо помахал Марте. Марта остановилась. Кто бы это ни был, следовало соблюдать осторожность. Человек приближался. У него были короткие рыжие волосы, стоящие дыбом, лицо, усыпанное веснушками, пронзительно голубые глаза, узкая бородка. «Надо вернуться домой», – решила Марта, но почему-то не двинулась с места.
Человек подошел к Марте почти вплотную. Ей было неприятно, что он остановился так близко, но она отчего-то не могла ступить ни шагу назад.
– Привет, – сказал он Марте, словно старой знакомой.
– Здравствуйте, – осторожно ответила Марта.
– Ты не узнаешь меня?
Марта вгляделась в его лицо. Лицо, не лишенное привлекательности, но было в нем что-то неприятное, что-то порочное…
– Бэзил Морт, – одними губами прошептала Марта.
– Так точно, – усмехнулся тот, явно наслаждаясь произведенным эффектом.
– Это Вы наслали всякую нечисть на наших учеников? – спросила Марта.
– Конечно, я.
– Но зачем?
– Захотелось похулиганить, – развел руками Бэзил.
В его присутствии Марта чувствовала себя беспомощной, жалкой, ни на что не способной. Она постаралась внутренне встряхнуться и согнать оцепенение. И это ей удалось: внезапно Марта вспомнила, что в кармане ее кофты лежит волшебная палочка, которую Марта сунула туда накануне вечером после борьбы с вейлами.
– Благодаря мне вы все вчера повеселились, не так ли? – иронично спросил Бэзил, глядя Марте в глаза. – А ты просто блеснула, сражаясь с моими девочками – наслышан, браво.
Не отводя взгляда от пронзительно голубых глаз чародея, Марта тихонько вынула волшебную палочку из кармана.