Валентина Николаевна Раскач
Не сотвори себе кумира
Майор Пронин просто негодовал.
– Вместо того, чтобы тупо позвонить в офис Воронина-старшего, и спросить ФИО шофера, который его возит, сыщики Воробьева написали в рапорте длиннющее объяснение, почему человек в голубых джинсах не имеет ФИО.
– В чем тогда заключается розыск? – продолжал возмущаться рассерженный Пронин.
– Может, я, конечно, придираюсь, но мне кажется, что сыщики Воробьева накропали в рапорте какой-то детский лепет. Но, ладно, отцепимся от ФИО, посмотрим на другие странности поведения шофера. Вот-он с папкой зеленого цвета вошел в офис, и с ней же вышел обратно, а там внутри он находился дольше всех, получается – почти пятнадцать минут. Значит уж он точно разговаривал с Ворониным. Это не замечание №5, а просто жирный след, который надо брать.
Сыщик, не мог успокоиться, он стал философствовать:
– Что за подобострастное отношению к начальству, до такой степени, что распространяют его даже на шофера. Почему шофер главного босса сразу выпадает из подозреваемых. И еще, бо́льшая глупость – они на нового шофера, почему-то, переносят качества старого Петровича (мол, очень хороший). Не только личные шоферы, а даже родные жены убивают своих мужей, а тут, видите ли, водитель отца Воронина, просто, не мог быть причастным.
– Дай-ка, я рассмотрю этого шофера еще раз хорошенько. Молодой красивый парень (от таких девки млеют), а фигура это, просто – молодой Шварценеггер, так атлетически сложен, небось, анаболиков нажрался.
Майор радостно хлопнул себя по лбу, наконец он понял, какая деталь тревожила его.
– Мне же в разговоре с адвокатом Никоновым, удалось выяснить, что парень, который сидел на скамейке с Лариной тоже был похож на культуриста (а он, по всем признакам, и убил девушку).
У майора загорелись глаза, наконец-то, сыщик взял след. Он решил еще раз внимательно изучить на записи действия шофера.
– Ну, и что ты тут делал, Аполлон Бельведерский?
Майор вспомнил, как недавно Маша захотела приобщить мужа к культуре. И не придумала ничего лучше, как потащить усталого за тяжелую трудовую неделю майора в Пушкинский музей. Вот – там он видел копию этого Аполлона Бельведерского. Как Маша не понимает, что культура не только в музеях. Жена, сама-то, книжек не читает, а ее, якобы некультурный муж, без книжки не засыпает. Майор понял, что когда они с Машей ссорятся, он тогда весь день мысленно с ней дискутирует.
– Зря он, конечно, привязался к ней с этим платьем, у женщин свои причуды. Зато Маша, в отличии от остальных жен сотрудников полиции, никогда не ругает его за то, что он на работе пропадает, что денег зарабатывает мало. Не заставляет за званиями гнаться. В общем, Маша – очень хорошая жена, и пусть ходит в этом прозрачном платье, если ей нравится.
Решив домашние проблемы, сыщик вернулся к расследованию:
– Вызову-ка я этого шофера к нам в следственный комитет, пусть расскажет мне сам этот Аполлон Бельведерский, зачем приезжал, встречался ли он с Ворониным в приемной.
Майор внезапно поменял свое решение:
– Нет, не буду спугивать его раньше времени, поеду сам в главный офис, у меня там тоже есть дела. Надо заново проверить показания Петровой Клавдии Григорьевны, которая сняла с Воронина-сына подозрение в убийстве его секретарши. Да, по-прежнему, не дает покоя телефон Лариной, почему он оказался в руках убитого?
Майор Пронин стал собираться в офис к Воронину-отцу, хорошо понимая, что пока не найдут мотива, почему была убита эта любовная парочка, все равно, не удастся раскрыть преступления. А мотив для убийства пока просматривается только у Ворониной Екатерины Дмитриевны: Ларину прикончила, как любовницу мужа, а мужа, чтобы все богатства остались ей.
– Но причем здесь любовница, если Воронина все равно на следующий день собиралась убить мужа?
– А, просто так, из-за неприязненного отношения к ней.
Так, сам себе отвечал майор, прекрасно понимая, что все это – глупые фантазии из-за беспомощности следствия, найти настоящий мотив и преступника или преступников.
Пока майор Пронин добирался к офису Матвея Тимофеевича, он, горя́ от нетерпения поскорее опросить шофера Васю, поехал не в объезд, а напрямик, прекрасно зная, что там ремонт дороги, и, конечно, угодил в многокилометровую пробку.
– Не учел народную мудрость: «Спешка нужна при ловле блох» – корил себя сыщик.
– Теперь простою не меньше часа, а то и больше. Водителя может не оказаться на месте, может развозит шефа по делам.
Но предупреждать о своем визите Пронину не хотелось, боялся спугнуть добычу, которую уже просто чуял всем своим профессиональным нутром. Пока стоял в пробке майор пытался сбить свое нетерпение, переводя стрелки на капитана Воробьева, чьи сыщики пошли по ложному пути. Пронин начал ругать себя за то, что, как дурак, повелся на след, который взяли в другом отделении полиции. Именно поэтому, он не любил принимать дела у других следственных бригад. Своими выводами, которые сыщик вынужден был читать в рапорте, они мешали ему сразу выбрать свой, не навязанный чужим мнением, путь расследования. Битую неделю бился лбом в стену, пытаясь разыскать этого «неуловимого Джо» – мастера по ремонту кондиционеров. Хотя майора Пронина все время не оставляла мысль, что не туда он роет.
– Ладно, критиковать всегда проще, чем делать самому – решил справедливый майор, которому, наконец, удалось выбраться из пробки.
Приехав в офис, и узнав, что шофер Вася на месте, следователь решил умерить свое нетерпение, и, сначала, проверить показания Клавдии Григорьевны Петровой. Кстати, показания гражданки Петровой тогда полностью сняли подозрения с Воронина в убийстве секретарши, делая телефон в его руках не уликой, а дополнительным направлением розыска (кто подкинул?).
Чтобы заниматься в офисе следственными действиями по преступлению почти полуторамесячной давности, пришлось зайти к Матвею Тимофеевичу Воронину в кабинет. Необходимо было получить его разрешение на проверку видеонаблюдения заново, потому что нужные записи предыдущая бригада сыщиков не изъяла, а просто скопировала отдельные фрагменты, якобы, подтверждающие невиновность убитого Воронина.
Правда, когда секретарша доложила боссу о приходе следователя, Матвей Тимофеевич принял его моментально, прервав свои переговоры с другими посетителями. Когда кабинет Воронина-старшего освободился, майор Пронин был немедленно приглашен секретаршей пройти к шефу.
Следователь уже виделся с Матвеем Тимофеевичем в квартире у Екатерины Дмитриевны, правда, тогда тот был в сильном подпитии. Но общий образ такого большого пожилого человека с красными глазами хорошо сохранился в памяти опытного сыщика. Поэтому, когда майор вошел в кабинет, а навстречу ему двинулся моложавый красавец, своей фигурой, ничуть не уступающей своему шоферу Васе, сыщик был просто обескуражен.
– Неужели за месяц с небольшим можно сбросить лет двадцать, да, еще и вырасти на несколько сантиметров. Изменилось и лицо Воронина, он просто сиял бьющей наружу мужской силой.
– Теперь возникает вопрос, кто здесь Аполлон Бельведерский, Вася или Матвей Тимофеевич?
Эти мысли молнией ударили по обескураженному майору Пронину, когда он пожимал крепкую руку богатыря, вышедшего к нему навстречу из-за письменного стола. Сыщик был сбит с толку, поэтому довольно путанно объяснил, что два дела об убийстве сына Воронина Дениса Матвеевича и гражданки Лариной (майор поймал себя на том, что еле удержал на языке – «его любовницы») ГСУ объединило в одно, и передало ему на доследование. Но, на удивление опера, Матвей Тимофеевич все понял, обещал всяческое содействие и сказал, что готов сам ответить на любые вопросы, если таковые имеются.
Пронин моментально воспользовался любезным предложением и тут же задал вопрос:
– Матвей Тимофеевич, а не помните ли, случайно, в день убийства вашего сына посылали ли вы вашего шофера в офис к сыну с какими-либо поручениями?
– Нет, конечно, этого я не вспомню, Дело в том, что шофера я посылаю с поручениями в другой офис только, если нужно срочно передать какую-нибудь совсем ничего не значащую бумажку, которая даже нигде не фиксируется. Для передачи документов у нас имеются специальные курьеры, которые строго регистрируют все, передаваемые документы. А, что, если это не секрет, вас вдруг заинтересовал мой Вася?
– Нет, не секрет. Просто мы перепроверяем всех посетителей офиса, кто был замечен на входе незадолго до гибели вашего сына. Если вы не возражаете я хотел бы побеседовать с шофером, просто надо соблюсти формальности, опросить всех, кто посещал офис в тот день в определенный промежуток времени. До этого, я хотел бы еще ознакомиться с записями видеонаблюдения за день до того трагического дня в вашем офисе. Они еще хранятся у вас?
– Да, все видеозаписи хранятся у нас не меньше года, возможно, некоторые уже в архиве, я скажу секретарю, она вас проводит, и передаст мое распоряжение, предоставить вам все, что необходимо.
В это время зазвонил мобильный телефон Матвея Тимофеевича. Майор Пронин стал невольным свидетелем частного разговора Воронина. Он услышал, как Матвей Тимофеевич каким-то ласковым и счастливым голосом, который плохо сочетался с его внешностью могучего исполина ворковал:
– Чижик, да не волнуйся ты, абсолютно ни от каких дел ты меня не отвлекаешь, ничего не надо переносить, сейчас я уже освободился, через пять минут поедем, жди меня в машине.
Майор испугался, подумав:
– Куда это он уезжает на машине, а сам три минуты назад обещал, что я могу поговорить с Васей?
Матвей Тимофеевич, видно, без слов, по выражению лица майора догадался, что того беспокоит, поэтому сразу же пояснил:
– Не волнуйтесь, я уезжаю на другой машине, так что Вася в вашем полном распоряжении. Меня не будет на месте часа два, поэтому я предлагаю вам свой кабинет для беседы с Васей, вдали от любопытных глаз. Если согласны, я секретарше Татьяне передам это распоряжение.
Чувствовалось, что красавец-великан очень спешит на встречу со своим Чижиком. Пронину даже стало интересно, что за «птичка» этот Чижик?
Когда майор Пронин попал в архив, где хранились видеозаписи, то увидев, какое большое количество файлов ему придется пересмотреть, быстро понял, что здесь лучше него с такой работой справятся молодые парни из его группы. Поэтому сыщик вежливо попросил женщину, предоставившую ему эти сведения, отложить их до приезда своих «ребятишек».
На обратном пути в кабинет Матвея Тимофеевича майор удивленно рассуждал:
– Вроде отец и сын вели один и тот же бизнес, а как по-разному устроено оборудование офисов. У сына видеонаблюдение – только на входе в офис и в своем кабинете, а отца – понатыкано на каждом шагу. Причуды богатых, однако, – каждому – свое.
Пока секретарь Татьяна Алексеевна ходила за шофером Васей, у майора Пронина было время спокойно осмотреться в кабинете Воронина. Все, вроде, обычно, как бывает в кабинетах богатых нуворишей – кожаные кресла и диван, большой письменный стол с инкрустацией, но, что явно было эксклюзивным, так это – металлическая фигура средневекового рыцаря в доспехах, причем в полный человеческий рост. Она стояла рядом с письменным столом, как бы охраняя хозяина кабинета. Больше ничего сыщик не успел рассмотреть, так как в комнату вошел водитель Вася в сопровождении секретарши, которая тут же покинула кабинет. Без предисловий, майор Пронин предложил сразу познакомиться:
– Я – майор Пронин Иван Николаевич, веду объединенное дело об убийстве Воронина Дениса Матвеевича и его секретаря – Лариной Ксении Максимовны. Вас мне надо опросить, в связи с тем, что вы входите в круг лиц, побывавших в офисе Воронина-младшего незадолго до его убийства.
Когда сыщик произносил это длинное вступление, он внимательно следил за реакцией атлета Васи. Тот слушал совершенно спокойно, как будто майор перечислял сорта сыра, которые имеются сегодня в наличии, никак не проявляя своей реакции на слова майора. Следователь продолжил:
– Теперь мне бы хотелось поближе познакомиться с вами. Я знаю, что профессия шофера требует всегда иметь при себе паспорт. Надеюсь, этот документ у вас при себе, если нет, то я согласен и на водительские права. Прошу, ваше удостоверение личности.
Василий совершенно спокойно, без лишних вопросов, протянул следователю свой паспорт. Когда майор Пронин открыл его, пришлось на полную включить свое собственное самообладание, чтобы не выдать волнение, охватившее его. Майору, с большим трудом, удалось справиться с эмоциями. И он продолжил объяснять Васе:
– У нас такая процедура: я вас спрашиваю, вы мне отвечаете, а я по паспорту сверяю ваши ответы. Понятно?
– Да – спокойно ответил Вася.
– Назовите ваши фамилию, имя, отчество.
– Осипенко Василий Иванович.
Произнес это водитель совершенно спокойно, голос не дрогнул. Дальше также спокойно называл все свои паспортные данные. Все совпадало, единственное сказал, что живет не по тому адресу, что указан в паспорте, а в загородном доме Матвея Тимофеевича, там ему выделили свою комнату. Наконец, когда дошли до самого интересного – семейного положения, сказал, что уже более трех месяцев в разводе. Майор попросил об этом поподробнее, то есть полностью назвать ФИО бывшей жены.
– Ну вы же видите, в штампе указано – Ларина Ксения Максимовна.
– Та самая гражданка, чье убийство мы расследуем, или это такое случайное совпадение инициалов?
– Нет, не совпадение, это – та самая Ларина, которая была убита.
– И когда вы узнали эту новость?
– Тогда же, когда все в нашем офисе, на следующий день после совершенного преступления, точнее в день убийства Дениса Матвеевича.
– А кто-нибудь из ваших сотрудников знает, что Ларина – ваша бывшая жена?
– Нет, я никому не говорил.
– Василий Иванович, почему вы скрывали это?
– Я устроился на работу водителем после нашего развода с Ксюшей. Когда она узнала, то попросила меня не раскрывать, что я ее бывший муж, я выполнил ее просьбу. А, когда узнал о том, что с ней произошло, было уже как-то нелепо бегать, рассказывать об этом.
– Василий Иванович, почему вы решили после развода вдруг резко поменять профессию? Мать Ксении Лариной сообщила нам, что бывший муж ее дочери работает фитнес-тренером.
– По-моему, когда мы оформляли развод, Ксения мне рассказала, что отцу ее босса срочно требуется хороший водитель. Тогда я не прореагировал на это, а потом мне вдруг захотелось поменять работу, я сам, без протекции Ксюши, устроился к Матвею Тимофеевичу. С Ксюшей после развода мы практически не общались (вот-только один раз она мне позвонила с просьбой не разглашать, что мы были в браке). Мы расстались, по-хорошему, но она хотела построить новые отношения, и попросила меня не мешать ей.
– А вы знали, с кем она собиралась строить новые отношения?
– Здесь в обоих офисах все знали, что ей нравится Денис Матвеевич Воронин.
– А, вас это не задевало, не было обидно?
– Нет, мы же уже расстались.
– Василий Иванович, вы мне можете сказать, где вы были 10 июля в 9-00, ну так, чтобы уточнить, в день убийства Ксении?
– Могу точно сказать, потому что, когда я узнал, что с Ксюшей случилось, я сразу прикинул: хорошо, что у меня есть железное алиби. Я в это самое время вез Матвея Тимофеевича из загородного дома в офис. Там трасса полностью снабжена видеонаблюдением, поэтому можете проверить.
Складывалась интересная ситуация: сыщику казалось, что он волнуется больше, чем шофер Вася. Майор так долго искал бывшего мужа Лариной, и вот – наконец, он сидит перед ним, а все вопросы следователя отлетают от него, как горох от стенки. Опять получается, почти так же, как с женой Воронина и адвокатом Никоновым, шофер невзначай оказался в родстве с убитой, ненароком оказался фактически в центре, второго убийства – а прикидывается «ветошью», типа, все – воля случая, так получилось.
Но, если тогда, в аналогичной ситуации с Екатериной Дмитриевной, майора Пронина сбивали с толку чистые, как у ребенка, глаза Ворониной, то сейчас глаза шофера Васи вообще ничего не выражали, они были пустыми (вроде, как неживые). Сыщик моментально окоротил себя:
– Можно подумать, я – окулист, пытаюсь по глазам диагноз поставить.
Майор понял: новость о том, что шофер оказался «бывшим» Лариной, сбила его с цели визита, он так и не опросил Васю на предмет, что тот делал в офисе в день убийства Воронина. Следующий вопрос сыщика был уже из намеченной «колеи»:
– Хорошо, Василий Иванович, вернемся к 11 июля. Вы помните этот день?
– Да, конечно, помню. Вскоре после того, как я вернулся из офиса Воронина-младшего, разнеслась ужасная новость об его убийстве. Тогда, я подумал, что меня могут заподозрить. Но в день убийства мне не удалось встретиться с Денисом Матвеевичем. В тот день я его не видел – повторил шофер, как бы убеждая сыщика – хотя у меня было задание вручить конверт ему лично, минуя секретаря.
– Расскажите подробно, что вы делали в офисе Воронина-младшего.
– Поднялся наверх, чтобы зайти в кабинет к Воронину.
– Василий Иванович, вы не боялись встретиться с бывшей женой, она, кажется, просила исключить всяческие контакты?
– Во-первых, у меня было задание от шефа, вручить конверт лично Денису Матвеевичу, а, во-вторых, на вахте внизу мне сказали, что Ксении Максимовна сегодня еще не пришла.
– Что было дальше?
– Когда я первый раз заглянул в приемную, Ксюши, действительно, не было на месте. Но проходить сразу в кабинет Воронина я, почему-то, не решился, вышел обратно, подумал, постою под дверью приемной, вдруг, Денис Матвеевич сам выйдет, тогда и вручу. Так, я там толокся минут десять – пятнадцать, потом не выдержал, заглянул еще, положил конверт на стол секретаря, написав на нем своей рукой: «Воронину Д.М. лично», и все – вышел из приемной.
– Правильно я понимаю, Василий Иванович, в приемную вы заходили два раза, и оба раза никого там не было?
– Да, все именно так.
– Непонятно, Василий Иванович, почему вы так боялись встретиться с Ворониным, как будто, опасались, что он вас укусит?
Шофер Вася замолчал, и после продолжительной паузы выдал такую фразу:
– Я же знал, что Воронин был любовником моей бывшей жены, наверно, это меня удерживало от личной встречи с ним.
Здесь впервые следователь услышал хоть какие-то эмоции, прозвучавшие в ответе Васи.
– Василий Иванович, неужели, будучи водителем его отца, вы ни разу не встречались с Денисом Матвеевичем очно.
– Нет, не встречался – Осипенко опять закрылся в свою непробиваемую броню.
– Василий Иванович, а, вы задумывались на предмет алиби? Было ли оно у вас на этот раз? Вы же, наверняка, готовили себе отмазку для следователя?
– Думал – совершенно невозмутимо констатировал шофер – на этот раз железного алиби у меня не было, только косвенное подтверждение, что я не встречался с убитым – конверт на столе секретаря с моей надписью.
– Василий Иванович, а вас не удивило, что первоначальное следствие не вызывало вас, по крайней мере, как свидетеля?
– Удивляло – абсолютно равнодушно отвечал Вася.
– А, вам, самому, не хотелось помочь следствию? – спросил, просто взбешенный апатичностью собеседника майор.
Вася, казалось, немного оживился и произнес прямо-таки укоряющие следователя слова:
– Чем я мог помочь следствию? Вот-вам я все рассказал, вам это помогло?
Майор Пронин перевел его так:
– Вам тупым следователям, как ни помогай, все без толку. Скоро будет полтора месяца, с момента совершения преступлений, а вы ничего не раскрыли, все топчетесь на одном месте.
Сыщик так разозлился, что решил нанести ответный удар.
– Василий Иванович, теперь вопрос не по теме, можете на него не отвечать, если не хотите. А вы хоть раз навестили усыновленного вами мальчика Митю, он же теперь остался без матери?
И Пронин получил на свой вопрос совершенно неожиданный ответ.
– Мне бы очень хотелось видеть Митю, я его полюбил, как своего сына. Но при разводе Ксения потребовала от меня, чтобы я не общался с Митей, она хотела лишить меня отцовства. Ну, я и решил, что после ее смерти я не имею права идти против ее воли.
Майору показалось, что второй раз за время разговора он увидел у этого качка настоящие человеческие эмоции.
Но беседу с Василием Ивановичем на сегодня надо было заканчивать. Необходимо обдумать все, что удалось узнать, перепроверить сказанное, а потом можно еще раз побеседовать. Сыщику не хотелось верить, что, казалось бы, только нащупанный след опять оказался ложным.
Вышли из кабинета вместе. В приемной секретарь Татьяна Алексеевна предложила обоим собеседникам на выбор чай или кофе. Вася отказался, а Пронин сказал, что уже полчаса, как мечтает о горячем чае с лимоном.
Матвей Тимофеевич ехал к своему любимому Чижику, редкий случай за последнее время, когда вез его шофер Вася. Сегодня Вика уехала раньше, потому что он никак не мог пропустить деловой ужин с партнерами. Матвей Тимофеевич с этого ужина возвращался практически голодным, специально, чтобы дома поужинать вместе со своей птичкой. Предыдущим женам и любовницам в голову не приходило при таких-то его деньжищах самим готовить. А Вика говорила, что получает огромное удовольствие от возможности самой покормить его. Правда, готовила она самые простые блюда, на скорую руку, но Матвей Тимофеевич просто балдел от того, что делается все специально для него.
Сейчас Матвей Тимофеевич вспоминал, как же кардинально поменялась его жизнь и привычки с появлением Чижика. Раньше он засиживался на работе, потому что просто не хотелось ехать домой. А сейчас он, как школьник, сбегающий с уроков, стремился поскорее бросить все дела, чтобы уехать домой вместе с Викой на ее любимой «ласточке», так она называет свой автомобиль. Матвей Тимофеевич помнит, как ему, такому большому, сначала казалось тесно в салоне этой маленькой машины, но со временем привык. Теперь ему даже нравится, потому что в ней локоть Чижика все время задевает его, и он млеет от таких прикосновений.
Он даже привык к ее небольшой, по его мерке, квартирке. Сначала, было тесновато, но потом и квартира стала для него уютным гнездышком. Дело в том, что Вика, при всем ее желании выполнять любые прихоти Матвея, категорически отказалась переезжать в его огромный дом за городом. А когда Матвей предложил ей в таком случае приобрести квартиру побольше, она ответила совершенно волшебной фразой, растопившей его сердце:
– Матвей, давай пойдем на компромисс: пока у нас не появятся дети, поживем здесь, а потом купим большую квартиру, чтобы всем хватило места. А сейчас, я понимаю, ты привык расплачиваться за любовь, ну, что делать, если у тебя, дарить что-то женщине, работает уже на уровне рефлекса. Поэтому, давай учтем твою особенность – ты можешь заплатить за эту квартиру оставшиеся деньги – ипотека у меня еще не погашена полностью.
Когда Матвей услышал, что Вика собирается с ним заводить детей, он был готов, на что угодно. После таких слов Вики сразу последовали действия, приводящие к рождению детей. Когда буря эмоций миновала, Матвей вдруг серьезно спросил Вику:
– Чижик, так, может, нам не тянуть, давай оформим… Ну, в общем, я никогда сам не делал предложения, меня туда тащили на аркане, поэтому я не знаю, как правильно пригласить тебя, стать моей женой.
– Матвей, я считаю, что ты это говоришь сгоряча, не спеши, давай поживем так, ты присмотришься ко мне получше.
– Чижик, ну, почему ты все делаешь не так, как обычные женщины, может ты – марсианка?
– После этого, Матвей на некоторое время задумался: получалось, что его марсианка на Земле уже побывала один раз замужем, и даже успела развестись в обычном загсе.
– А, скажи мне, моя милая птичка, почему ты разошлась с первым мужем? Если ты хочешь сохранить этот секрет, тогда не говори.
– Секрета никакого нет. Я вышла первый раз замуж, потому что хотела избавиться от большой любви, накрывшей меня, потому что понимала, что тот, в кого я влюбилась, никогда не обратит на меня внимание. Понимаешь, я ошибочно думала, что «клин клином вышибают». Решила, что выскочу замуж без любви – и сразу забуду своего кумира. Но, оказалось, что все не так просто. Получилось, что я использовала своего мужа, а потом, когда поняла, что выкинуть любовь не получается, развелась, заставила страдать ни в чем не повинного человека.
Матвей помнит, как некоторое время он напряженно молчал, боясь задать мучавший его вопрос, но потом все-таки спросил:
– Вика, а меня ты не используешь, чтобы забыть свою любовь?
Вика посмотрела на него такими влюбленными восторженными глазами, напрочь исключающими такую постановку вопроса, и серьезно спросила:
– Матвей, ты сам разве не чувствуешь?
Матвей, конечно, прекрасно понимал, что его не используют, но все же осталась маленькая заноза – а, куда делась эта первая любовь?
Даже сейчас, вспоминая этот разговор, Матвей Тимофеевич чувствовал уколы ревности к первой любви Чижика.
– Вась, что-то мы долго едем, нельзя побыстрей.
– Побыстрей нельзя, мы стоим в пробке.
– Вася, забыл тебя спросить, чего хотел от тебя следователь?
– Спрашивал, что я отвозил в офис Денису Матвеевичу, в тот день 11июля.
– И что, неужели через полтора месяца ты вспомнил?
– Да, вспомнил. Вы меня тогда просили лично Денису Матвеевичу передать конверт, минуя секретаршу. За день до этого вы мне еще сказали, что сын пробыл у вас целый день, а одну бумажку забыл, надо срочно передать. Обычно, давали просто листки, а это был запечатанный конверт.
– Вспомнил – почему-то, засмеялся Матвей Тимофеевич.
– Я ему новую секретаршу вместо Ксении предлагал, в конверте были ее анкетные данные и характеристика. А, Ксению я собирался в наш офис взять с повышением, но она вряд ли обрадовалась бы этому. Поэтому я и не хотел, чтобы она заранее это узнала. Но, видишь, Вась, как судьба распорядилась, ни сына больше нет, ни его секретарши – огорченно констатировал Матвей Тимофеевич.
– А что же предыдущий следователь, не задавал тебе эти вопросы?
– Нет, не задавал.
Оставшееся до дома время ехали молча, Матвей опять погрузился в свои приятные воспоминания о Чижике. Вылезая из машины, Матвей Тимофеевич распорядился:
– На сегодня, Василий, ты свободен. Завтра утром приезжай к офису, но можешь не спешить. Если не ошибаюсь, часам к одиннадцати ты мне понадобишься, съездим в офис Дениса.
Катя кончила работать, когда на улице уже начало темнеть. Надо же всю эту неделю, а сегодня уже пятница, приходилось задерживаться, скопилось очень много «рукописей». Один раз такая ситуация уже была, когда Катя только устроилась на работу, но тогда ей на помощь пришла Эльвира Евгеньевна. А сейчас ее начальница взяла отпуск, поехала отдыхать в Сочи, так что приходилось справляться самой. Эльвира Евгеньевна дала Кате такой совет: когда много работы, надо отбирать книги в печать менее тщательно, читать их по диагонали, все равно, хороший или плохой детектив, мол, видно сразу, по первой же главе. Но Катя считала, что она, пока – не такой опытный редактор, боялась пропустить, по-настоящему, хорошего автора.
– Когда Катя вышла на улицу, то заметила рядом со своей машиной мужчину, что-то в его облике показалось ей знакомым. Когда подошла поближе – сразу узнала, это – Максим, с которым она гуляла по липовой аллее в самое неподходящее время.
– Здравствуйте, Катя! Я уже было отчаялся вас дождаться, думал, вы заночуете на работе.
– Здравствуйте, Максим! Я же не знала, что вы меня ждете, могла бы кончить и пораньше. А, что случилось, Максим, я вам нужна по какому-то неотлагательному делу? Дайте угадаю – нас опять будет допрашивать майор Пронин, и вы хотите меня заранее предупредить. Ну, как – горячо?
– Очень холодно, просто мороз. Буду честен, я хочу пригласить вас в ресторан, поужинать. Помнится, вы мне обещали позвонить, когда будет время, чтобы поближе познакомиться, посидеть спокойно поговорить. Но, поскольку вы не нашли такой возможности, я решил еще раз взять инициативу в свои руки. Неужели вы мне опять откажете?
– Нет, не откажу. Максим, только у меня есть идея получше. Поскольку я виновата – не выполнила свое обещание, а вы здесь долго ждали меня, я приглашаю вас на ужин к себе домой в гости. Что вы смотрите так испуганно, не ожидали? Уверяю, я вас не отравлю, будет очень вкусно. Я сейчас позвоню тете Клаве, чтобы она подготовила нам столик на двоих. Ну, что согласны?
– Катюша, вы еще спрашиваете, конечно, согласен, такое я не мог представить даже в самых смелых моих мечтах. Я думал, чтобы такое придумать, чтобы вы мне не отказали, а вы мне просто сюрприз сделали.
– Максим, не обольщайтесь, просто, недавно я поняла, что у меня есть корыстный интерес познакомиться с вами поближе.
– Катя, вы действительно обо мне вспоминали? Это еще один сюрприз, я думал придется напоминать вам, где нас случайно столкнула судьба. Ну, а почему же, когда вы вспомнили обо мне, сразу не позвонили?
– Терпение, Максим, все объясню, когда сядем за стол, как раз очень хорошо, будет, о чем поговорить, избежим неловкой паузы. Садитесь в свой автомобиль, следуйте прямо по курсу за моей машиной, смотрите не отставайте, рискуете лишиться вкусного ужина.
– Катя, а, может быть, вы мне продиктуете свой телефон? Вдруг, какая-будь непредвиденная дорожная ситуация разлучит нас. Я не переживу, если лишусь ужина, который вы так расхваливали.
– Максим, я уже познакомилась с одним вашем качеством: вы очень предусмотрительный. Теперь, записывайте, диктую телефон.
Катя пожалела гостя, не стала испытывать его своей привычкой, пешком подниматься на десятый этаж, поэтому поднимались на лифте.
– Вдруг, окажется, что Максим – сердечник, а чтобы пофорсить передо мной, скроет это – решила Катя.
Но в лифте, когда так близко стояли друг к другу, чувствовалась неловкость, оба не знали, о чем говорить, не то, что на улице. Хорошо, что сейчас лифты скоростные, но все равно мгновения в лифте показались вечностью.
– И чего меня дернуло пригласить его в гости – ругала себя Катя – опять не почитаю детектив, как будто какие-то колдовские силы мне специально мешают. Только решу, что сегодня почитаю – опять вечер занят.
– Правда, если бы не пригласила, еще хуже, убила бы вечер в ресторане – сама себе возражала девушка.
Когда открыла дверь, Катя обомлела: в прихожей их встречала нарядная тетя Клава. Никогда раньше Катя не видела ее в этом темно-синем красивом платье, а поверх него был еще одет кокетливый белый передник. Похоже, тетя Клава подумала, что у Кати, наконец-то, появился кавалер, и она решила, помочь Кате обаять его. Она последнее время приставала к девушке просто с угрозами:
– Катюша, вот-проворонишь молодость, как я, и останешься одна на старости лет. А тебе это надо?
Но, чтобы сразу умерить пыл тети Клавы устроить Катину личную жизнь, девушка представила молодого человека так:
