Татьяна Агафончикова
Мурмир
15
В природном теле было не так уж плохо. Холод и голод воспринимаются проще, когда знаешь, что изменить что-либо не в твоих силах. Но, сбежав от Марка, я столкнулась с несколько иными, непривычными проблемами… Бездомные и домашние собаки, агрессивные люди, отсутствие мест для охоты. Ловить подвальных крыс в подъездах городских домов не слишком хотелось. Впрочем, попадались добрые люди, иногда благодаря им получалось неплохо поесть, особенно когда пожилые женщины или дети выносили что-то на улицу. Кажется, Оля в первые дни наши знакомства кормила меня чем-то подобным – тогда я болела и мне было всё равно, чем питаться, лишь бы поддерживать силы. Сейчас было не всё равно: еда оказалась не так хороша, как та, что я могла бы добыть в своем мире на охоте. Но насыщала она неплохо – а это было главным. Мне нужны силы и для того, чтобы выживать, и для того, чтобы думать. А подумать было над чем.
Во-первых, машина Марка сработала. Его отбросило назад во времени, а с ним вместе и весь наш мир. Первобытные времена нами недостаточно изучены, но одна из теорий гласит, что переворачиваться люди научились позже, чем обрели разум. Возможно, Марк сумел попасть в прошлое до того момента, как это произошло. Значит, машина сработала не в настоящем, а в прошлом, и в результате развитие мира пошло по другому пути – более далекому от природы. Марку, похоже, это нравилось, но мне было трудно принять подобные перемены.
И это приводило меня к «во-вторых»: бывший муж живет в созданном им мире тысячелетиями. Он обрел бессмертие и иммунитет к болезням, хотя, по его же словам, действие машины могло его убить, если бы не защитные меры. Может быть, какие-то изменения произошли с его защитным костюмом, и тот до сих пор его оберегает? Впрочем, это скорее вопрос моего любопытства. На самом деле куда важнее другое – стала ли бессмертной я? Конечно, это легко выяснить, но мне вовсе не хотелось погибнуть из-за какой-нибудь глупости. Значит, на этот вопрос я смогу ответить лишь спустя много лет – или если со мной произойдет несчастный случай. К чему я, разумеется, никоим образом не стремилась, и именно поэтому всячески избегала собак и людей – разумеется, когда это было возможно.
Ещё одним вопросом для меня, условно, «в-третьих», было местоположение машины Марка – если, конечно, бывший муж не уничтожил её либо она сама не разрушилась от перегрузок, или от чего там обычно ломается подобная техника… Если она сохранилась, то вполне вероятно, что всё, сделанное Марком, можно исправить. Также мне была интересна та точка местности, в которой я появилась. Теперь оставалось лишь жалеть, что не спросила Марка, где именно он оказался после того, как сработала его машина. Не знаю, почему, но я думала, что он материализовался на том же месте, где и я – с разницей во времени, но не в пространстве. Никаких убедительных (да и неубедительных) доказательств этому у меня не имелось, но иногда интуиция оказывается важнее логики. И даже точнее. Но точного ответа и здесь не имелось, как и возможности его получить.
К последней проблеме мне было страшно приближаться даже в мыслях: сохранился ли в какой-то параллельной реальности наш первоначальный мир, или же он исчез навсегда? Первое казалось мне чем-то сродни детской мечте – а вот здорово, если бы! – и оттого я сама, надеясь, казалась себе наивной и глупой. Но второй вариант вообще лишал любых надежд – на возможность переворачиваться в любой момент по своему желанию, на ощущение единства с природой, на радость охоты и на встречу с близкими. Поэтому в него верить не хотелось.
Мои опыт и интуиция говорили, что без надежды жить, конечно, возможно, – но вот только жизнью это назвать трудно. В конце концов, не случайно надежда оказалась на дне ящика Пандоры… И всё же интересно, это Марку удалось сохранить мифы почти в том же виде, какими они были у нас, или таков естественный путь развития мира? И почему так мало упоминаний о кошках и совсем никакой информации о превращениях (оборотни-волки не в счет, они и вовсе звучат для меня как насмешка над нашей истинной природой) – связано ли это с отсутствием у людей природного тела или со стараниями Марка? И не слишком ли много я возлагаю ответственности на бывшего мужа?
Чем больше я размышляла, тем больше осознавала, что ответы на все вопросы может дать лишь один человек. Я должна точно выяснить, что случилось с машиной, и заставить его вернуть меня назад. Если это возможно, то только Марк сможет справиться с такой задачей – как бы я ни относилась к его философии и поступкам, его интеллект всегда вызывал восхищение, особенно в области изобретений.
К тому же я начала скучать по вертикальному телу – отказываться насовсем ни от одного из обликов я не собиралась. А ещё, как оказалось, я соскучилась по Оле, с которой провела немало времени в этом странном мире, и даже по Олегу, которого едва знала, но который помогал мне во всём – пусть даже только ради своей девушки. В моменты, когда я думала о них, я приходила в парк – нав этом мире передвижения в природном теле в целях безопасности пришлось ограничить, я ни разу не вышла за пределы города. А вот парк нашла сразу, как сбежала в природном теле от Марка – это было единственное место, которое я знала, где могла в таком виде побыть в одиночестве, не рискуя быть схваченной ловцами бездомных животных или же озабоченными их судьбой людьми. Против вторых я ничего не имела, но становиться домашней любимицей не планировала. Теперь я знала, что не каждый человек в этом мире отреагирует на мое превращение так же спокойно, как Оля.
Мысли о подруге заставили меня ощутить вину – ведь она не знает, что со мной случилось, и, наверное, волнуется. Но, несмотря на наши хорошие отношения, своими переживаниями я не могла поделиться даже с ней. Оля никогда не жила в природном теле, не видела нашего мира, где прогресс шел по пути, более безопасному для природы, чем здесь. Поэтому она не могла понять моей боли. Но, если быть совсем честной, я и не хотела, чтобы она могла понять. Мне казалось, что это в какой-то степени обесценило бы мои страдания. Возможно, эти мысли были вызваны эгоизмом, а возможно, чем-то иным. Мне не хотелось думать ещё и об этом.
Со временем я поняла, что этот мир мне не нравится – нет, он не вызывал у меня отвращения или ужаса, но перспективы жить всегда только в одном из двух тел и постоянно скрываться казались не слишком приятным будущим. И я боялась, что никакие новые знакомства, поиск работы и обретение хоть какой-то цели в жизни смогут сделать меня счастливой в таких условиях. Значит, выбор прост – оставаться несчастной и прятать от окружающих половину себя или попытаться что-то предпринять. И вполне возможно, что в результате никакого выбора у меня не окажется.
На самом деле не только желание действовать побудило меня вернуться в вертикальное тело. Я довольно много провела времени на улицах в природном теле, чтобы понять, что у большинства существ в таком обличье разум сохранился лишь на уровне инстинктов – как у любого животного. Все мои попытки пойти на контакт не привели ни к чему. Спустя несколько дней я бы обрадовалась даже проявлению агрессии в свой адрес – но этих существ беспокоили только безопасность, утоление голода и размножение. Они даже не говорили со мной, а объяснялись на языке тела – многие этикетные формулы у них сохранились, но эти существа уже не были способны понимать их истинное значение. Это пугало: думаю, такое положение вещей можно сравнить с тем, как если бы все люди вдруг лишились способности думать и говорить и были способны только к удовлетворению биологических потребностей. В этом смысле для меня кошки ничем не отличались от людей – ведь это всего лишь две составляющих одного организма. Иметь два тела, имеющих разум, способный вместить опыт сразу обоих, было для меня так же естественно, как дышать. Достаточно страшными мне казались и люди, только вертикальные тела, – как будто возможность дышать отобрали, но жизнь почему-то не прекратилась, – а уж кошки, тела природные, помимо возможности дышать были лишены ещё и разума. Больше всего меня пугало то, что ни те, ни другие даже не догадывались, что всё должно быть по-другому, и поэтому существующее положение их вполне устраивало. А вот я никак не могла с ним смириться.
Я боялась того, что, оставшись навсегда в этом мире, я тоже привыкну и смирюсь. Пугало то, что придется провести всю жизнь в вертикальном теле. Пугало, что не было создано никаких условий для моего природного тела, к которым оно привыкло. И больше всего пугало, что, оставаясь слишком долго в природном теле, я тоже могу потерять разум – и тогда точно останусь в этом мире навсегда, причем с сознанием животного. Последнее страшно было даже представить, но фантазия сыграла со мной злую шутку. Марк ведь в этом мире за тысячи лет ни разу не переворачивался, поэтому я не могла знать, как много времени проходит прежде, чем п р и р о д н о е тело утрачивает разум – дни или поколения. И это стало ещё одной веской причиной вернуться в вертикальное тело.
Только с этим возникли определенные сложности. Сбегая от Марка и новостей, которые он мне сообщил, я не думала о том, что захочу вернуться. Перевернувшись сейчас, я окажусь на улице без одежды и имени, а в этом мире в таких условиях крайне трудно себя защитить. Опасность будет грозить со всех сторон. И я приняла единственно верное решение – нужно было пойти уже известным путем, то есть вернуться к Оле. Мне совсем не хотелось создавать ей лишние проблемы – я прекрасно помнила, что её родители уже вернулись с дачи и теперь ей придется считаться с их присутствием, но другого выхода найти не могла.
Видимо, я всё же родилась под относительно счастливой звездой, либо масштабы свалившегося раньше на меня несчастья компенсировались везением, но мне даже не пришлось, как я собиралась, отправляться к дому Оли и ждать её там, притворившись одной из бездомных кошек. Прячась в парке и предаваясь размышлениям, я услышала знакомый голос. Только в этот момент я заметила, что нахожусь почти на том же месте, где впервые появилась. Видимо, и меня, и Олю что-то сюда тянуло. Я издала призывный звук и стала ждать, когда подруга на него отзовется. Видимо, какие-то инстинкты природного тела всё же сохранились у здешних людей и в вертикальном, потому что девушка отреагировала на мой призыв правильно – встала и направилась в мою сторону. К сожалению, зрение и слух в вертикальном теле значительно уступают природному, так что мне пришлось привлечь внимание Оли ещё и с помощью прикосновения. Чтобы Оля точно меня узнала и отличила от обычной здешней кошки, я внимательно взглянула в её глаза. Я была уверена, что девушка поймет, что теперь я последую за ней и что мне нужна помощь, но она неожиданно подняла меня на руки. Я и раньше испытывала подобное, но для нас прикосновение вертикальным телом к природному, тем более когда его поднимают на руки – это очень интимный жест, дозволенный каждому даже в семье. Но Оля, разумеется, не могла этого знать, так что пришлось смириться с её невежеством. В конце концов, это не такая уж большая цена за ту помощь, которую девушка мне оказывала, и ту, о которой мне ещё только предстоит просить.
16
Олег не удивился, увидев пропущенный звонок от Оли – он ожидал, что девушка отреагирует на его сообщение. Правда, позвонить она решила в самый неподходящий момент – именно тогда, когда он не мог взять трубку. Теперь придется перезванивать самому, а для Олега это было равносильно признанию своей неправоты. Ему и без того сложно оказалось заставить себя написать Оле сообщение – но он знал, что девушке стоит сообщить о пропаже. Его любимая склонна к опрометчивым поступкам, так что может отправиться к Марку – а Олегу меньше всего хотелось впутывать свою девушку в такого рода дела.
В конце концов, неизвестно, что всё-таки случилось с Марком Киселевым. Обнаруженные Олей в номере Мауйи вещи теперь представали в ином свете – что, если в той истории жертва вовсе не женщина-кошка, а как раз владелец банка? Исчез он именно после ужина с бывшей женой. А записку о вещах вполне могла оставить сама Мария – возможно, знала, что они ей больше не понадобятся. Словом, Олегу совершенно не нравилась ситуация, в которой оказалась его Оля. А раздражение, которое он испытывал из-за вмешательства Мауйи в их жизни, с появлением новостей об исчезновении Марка переросло в сильную неприязнь. Он всё меньше и меньше хотел участвовать во всей этой истории, а тем более – помогать Мауйе. И боялся, что именно об этом Оля его попросит. Он был уверен, что следует отказать в этом своей девушке, но сомневался, что сможет. Несмотря на затянувшуюся ссору, Олег по-прежнему любил Олю и не оставил мыслей о женитьбе – он лишь хотел, чтобы и он, и любимая успокоились и подумали. Точнее, подумать должна только девушка – ей стоит, наконец, принять его любовь и начать заботиться о нем хотя бы немного больше, чем обо всех вокруг. Олег устал постоянно говорить ей об этом – пусть придет к этому выводу сама.
Его беспокоило то, что Оля долго не звонит ему, и его посещали разные мысли по этому поводу. Останавливаться ни на одной из них мужчине не хотелось. Как и звонить первым. Но, узнав об исчезновении Марка, он понял, что своим молчанием, возможно, подвергает любимую опасности – так что нашел компромисс: он не позвонил, а написал ей сообщение. И, судя по пропущенному вызову, Оля его увидела. Вряд ли это совпадение и девушка одновременно с ним решила помириться – во всяком случае, Олег на это не рассчитывал.
Плохо было то, что он очень устал, и разговор в таком состоянии мог привести к следующей ссоре – а мужчина уже успел соскучиться и вовсе не хотел всё испортить неосторожной фразой или своим отвратительным настроением. Самое разумное в этой ситуации – сначала немного отдохнуть, выспаться – или хотя бы попытаться, а потом уже вести серьезные разговоры. Разумом Олег понимал и то, что, если Оля ещё ничего не предприняла по поводу Марка за недели ссоры, то за несколько часов вряд ли предпримет. Но сердце заставляло волноваться за неё, а воображение подсказывало разные ситуации, в которых любимая лезет на рожон со всеми вытекающими последствиями. Неприятными, разумеется. Поэтому Олег решил заменить отдых и сон перед разговором парой чашек кофе – это занимает несколько минут, а не часов. И, допивая вторую чашку, мужчина набрал номер возлюбленной.
Оля ответила сразу. По голосу Олег понял, что любимая соскучилась. Но причину своего звонка называть отказалась и предложила мужчине встретиться. Разумеется, он согласился. Поддавшись какому-то странному порыву, Олег положил в карман коробочку с кольцом, которую не носил уже довольно давно – перестал ещё до ссоры. Он и сам не мог объяснить, почему именно сейчас вспомнил об этом значимом украшении.
Оля наотрез отказалась встречаться в кафе, на предложение приехать за ней тоже ответила отрицательно – девушка настаивала на встрече в парке, а, чтобы найти друг друга, предложила ту самую скамейку, за которой они нашли раненую кошку. Олегу не очень понравился этот выбор, к тому же после странной просьбы девушки у него появилось неприятное предчувствие. Вполне может оказаться, что любимая ищет в его сообщении не повод помириться, а повод получить очередную «порцию» его помощи. И Олег не знал, как к этому относиться – альтруизм Оли его, конечно, всегда восхищал, но тот факт, что на него самого не распространялся, признавать неприятно. Вдвойне неприятно оттого, что мужчина действительно на многое готов ради возлюбленной. И в моменты, подобные этому, его всегда терзали сомнения – а не использует ли его Оля в своих целях? Олегу быть средством совсем не хотелось – даже если это средство достижения самых что ни на есть благородных целей.
Впрочем, отступать уже всё равно некуда – мужчина дал своё согласие на встречу. Отказать сейчас не только неудобно, но и глупо. Тем более, единственный способ выяснить, что на уме у Оли – спросить её напрямую. Если, конечно, она первая не расскажет об этом, усмехнулся мужчина.
Вечером того же дня он ждал свою девушку в парке. Олег не стал покупать цветы – он не был уверен в примирении, а в глазах Оли букет мог бы стать признанием его вины, чего мужчине тоже не хотелось. Поэтому он расчетливо купил шоколадку – она легко умещалась в его небольшую сумку и не была на виду, так что её можно достать при удобном случае или не доставать вовсе. На долю секунды у мужчины промелькнула мысль, что подумала бы Оля о подобной хитрости, но он тут же её отбросил.
Девушка всегда приходила на пару минут раньше – этот раз не стал исключением. Олег уже привык к этому и ждал свою любимую на скамейке, листая ленту в соцсети, чтобы скоротать время. Оля подошла и села рядом.
– Привет, – сказала она.
Олег немного растерялся – девушка вела себя так, словно в последний раз они виделись вчера. Сначала он хотел подыграть ей, но потом решил, что ему нужно точно выяснить, помирились ли они и действительно ли Оля здесь ради него.
– Привет, – ответил он. И затем подчеркнул факт их ссоры: – Как твои дела? Что произошло за все это время?
Оля вздохнула немного разочарованно, опустила глаза и тут же их подняла – похоже, была готова к подобному повороту событий. Интересно, она настолько хорошо его знает или это типичное поведение девушек в такой ситуации? Удивления Оля не выказала.
– Всё в порядке, – проговорила она, при этом старательно отводя глаза от Олега. – Сейчас мне важнее знать, в порядке ли ты.
Мужчина не слишком поверил в эти слова – сыграл ли роль тон, которым произнесла их Оля, или ее взгляд, которым девушка никак не хотела с ним встречаться. Но, тем не менее, Олег ответил – и, снова подчинившись какому-то неведомому порыву, совершенно искренне.
– Есть трудности на работе, – и мужчина принялся рассказывать детали. Раньше он часто делился с любимой своими переживаниями и волнениями – в особенности связанными с работой. Сейчас, рассказывая новости за много дней, сам удивлялся тому, насколько ему, оказывается, не хватало этих вечерних разговоров. Поэтому, выговорившись, свой вопрос мужчина задал, не отдавая дань вежливости, а действительно желая узнать ответ.
– Так всё-таки что у тебя случилось?
Олег выстрелил этим вопросом наугад – и попал пальцем в небо. Теперь пришла очередь Оли обо всём ему рассказывать.
– Давай пройдемся, – предложила девушка и первая взяла его за руку. – У меня действительно есть несколько новостей.
Олег встал и приготовился внимательно выслушать всё, что сообщит ему любимая.
17
Вторую неделю Мауйя жила у Олега. Объяснить исчезновение кошки родителям Оли оказалось легко – она сказала, что Олегу скучно одному в квартире, и что всё равно рано или поздно девушка переедет к нему, поэтому и с кошкой расстается ненадолго. Такое решение имело много преимуществ – Олег жил один, а значит, ему никому не придется объяснять появление ни кошки, ни девушки. Кроме того, в его квартире было две комнаты, и Мауйя могла устроиться с комфортом. Поскольку Оля практически каждый день виделась с Олегом, они просто перенесли свои свидания в его квартиру, чтобы девушка могла общаться с обоими, и ни Олег, ни Мауйя не были обделены её вниманием.
Мужчина, ко всему прочему, знал тайну женщины-кошки, и в его квартире она могла переворачиваться когда и на сколько захочет. Олег оказал Мауйе ещё одну любезность – позволил переделать одну комнату под свои потребности – как человеческие, так и кошачьи. Он поставил лишь одно условие: все изменения должны быть легко устранимы, поскольку проживание девушки в этой комнате будет временным: либо пока они не найдут её бывшего мужа, либо пока она не сможет жить самостоятельно.
Изначально Олег не поддерживал идею переезда – ему казалось неестественным, что с ним будет жить посторонняя женщина. Но он не мог не понимать преимущества такого решения, поэтому в итоге согласился с доводами Оли.
А она, кажется, и не думала ревновать. В последний раз Олег делил квартиру со своими родителями несколько лет назад, и положение единственного хозяина в доме его полностью устраивало. Делить это положение он собирался в будущем только со своей женой – которой рано или поздно должна была стать Оля. Но, несмотря на свой скептический настрой по поводу новой соседки, мужчина уже через пару дней совместного проживания оценил преимущества, которые давало её присутствие.
Например, теперь он не беспокоился об ужине – мужчина никогда не просил Мауйю готовить ему, но она каждый день это делала. Кроме того, она навела порядок в общих помещениях – коридоре, ванной и туалете. У Олега, конечно, не было беспорядка, но оказалось приятно, что теперь не нужно тратить время на уборку – его оставалось больше на отдых и общение с Олей.
Мауйя оказалась прекрасной хозяйкой, и, несмотря на свою странную особенность – мужчину по-прежнему смущала её способность превращаться из человека в кошку и обратно, – очень привлекательной девушкой. Олег невольно каждый день смотрел на Мауйю и подмечал достоинства её фигуры, присущую ей грациозность и какую-то особенную осанку, которую он мог бы назвать аристократической. Но, как ему казалось, она скорее была связана с наличием второго тела. Помимо прочего, женщина оказалась отличным собеседником – после смены, когда уставший Олег не ждал на свидание Олю, компанию за ужином или завтраком ему составляла Мауйя. Оказалось, что культуры двух миров достаточно схожи, чтобы Олег мог понимать девушку, и в то же время достаточно различны, чтобы беседы оставались интересными.
Особенно заинтересовала Олега роль женщин в Мурмире. Как-то за чашкой чая в одном из разговоров с Мауйей он придумал это название, девушке оно понравилось, и постепенно прижилось в их разговорах. Женщины там чаще занимали руководящие должности и даже правили, именно им в первую очередь передавались права наследования в старинные времена, но права мужчин никогда не нарушались – в том понимании, как в нашем мире нарушались права женщин. Сила в том мире правила лишь тогда, когда к власти приходили мужчины. В те же времена случалось большинство войн – впрочем, намного реже, чем в нашем мире, поскольку агрессию жители Мурмира выплескивали на охоте в природных телах. Олег ловил себя на мысли, что он стал употреблять слова, свойственные Мауйе: говорить переворачиваться вместо «превращаться», природное тело вместо «кошачье», вертикальное вместо «человеческое». А ещё он стал иначе смотреть на бездомных кошек – а теперь и на домашних. Девушка рассказала ему о том, что сделал её бывший муж, и он вслед за Мауйей стал воспринимать кошек как существ, утративших нечто важное, часть своей культуры и сознания. Правда, по-другому Олег теперь смотрел не только на кошек, но и на жизнь – на свои отношения с Олей, которые уже не казались ему такими важными, как раньше. Даже обручальное кольцо было заброшено в один из ящиков, и мужчина довольно давно о нем не вспоминал – ослабела его уверенность в выборе Оли в качестве жены. По-другому Олег стал смотреть и на Мауйю. Было непросто признаться даже себе, что она привлекает его как женщина. Причем привлекает не только в сексуальном смысле, а именно в качестве партнера для жизни.
Сама Мауйя, казалось, возникшей между ними неловкости не замечала. При этом она близкой дружила с Олей. Это делало ситуацию одновременно проще и сложнее для Олега. Проще – потому что он мог спокойно общаться с Мауйей, не вызывая подозрений и ревности у своей девушки. Олег даже задумывался, не отсутствие ли ревности с её стороны заставило внимательнее приглядеться к другой? Он прокручивал в голове все возможные причины, которые мог найти – от отсутствия ревности до экзотичности возможных будущих отношений. Но ответ, чем его привлекла Мария, видимо, крылся где-то ещё. Если бы кто-то спросил мужчину, кто из двух девушек больше ему нравится, он уже не мог бы ответить уверенно. А если бы спросили, кого он предпочел бы в качестве жены, это и вовсе скорее оказалась бы Мауйя, чем Оля. Из-за всего этого Олег постоянно испытывал угрызения совести.
Он знал, что из этой ситуации есть лишь два выхода – попросить Мауйю уйти и пресечь любое общение с ней или же честно рассказать всё и Оле, и Мауйе, и вследствие этого, вероятнее всего, остаться в одиночестве. Впрочем, при выборе первого варианта ему всё равно пришлось бы объясняться с Олей, и Олег вовсе не был уверен, что после подобного разговора они смогут сохранить отношения. Не говоря уже о будущей совместной жизни. В результате мужчина пребывал в таком растерянном состоянии, что просто ничего не предпринимал. Впрочем, сам себе он мог признаться, что дело было не только в растерянности – он не хотел расставаться с возможностью видеть Мауйю. Даже несмотря на то, что всё чаще испытывал чувство стыда перед Олей.
Удивительнее всего было то, что девушки, казалось, не замечают его страданий – Оля была естественна и мила на свиданиях – даже более мила, чем обычно. Или так только казалось Олегу? Тем не менее, необходимость постоянного общения с Олей стала ему в тягость – раньше Олег и представить себе не мог, что так часто будет с нетерпением ждать окончания свидания, чтобы вернуться домой. Оля ничего не говорила о том, что они стали расходиться по домам раньше – впрочем, ей нужно было больше думать об учебе и дипломе, и вполне возможно, что она воспринимала такое поведение мужчины как проявление заботы. Впрочем, он никогда её об этом не спрашивал, поэтому мог только догадываться о её мыслях. Гадать Олег не любил, а прямые вопросы в такой ситуации задавать не решался – так и выходило, что встречи с Олей вызывали не радость, счастье и ощущение нужности, а раздражение.
С Мауйей всё было по-другому. Он мог прийти домой и поговорить с ней за чашкой чая или кофе на любую тему – ему было интересно всё, о чем бы она ни рассказывала. Даже те темы, которых он избегал с Олей, считая их скучными, с Мауйей оказывались приятными. Единственное, что создавало напряженность в их отношениях – это то, что Мауйя, похоже, не догадывалась о его чувствах. Или, скорее, как думалось Олегу, не хотела замечать очевидного. Во всех остальных вопросах девушка проявляла невиданную чуткость. Мужчина порой объяснял это только неким природным, кошачьим чутьем и был готов приписать это качество всем, живущим в Мурмире.
Учитывая обстоятельства, Олег мог проявить свои чувства к Мауйе лишь одним способом – помочь ей в том, чего той хотелось больше всего – вернуть свой мир и вернуться в него. Никто из них не был уверен, что это возможно – а Олег и вовсе не верил в это и даже надеялся на то, что мир Мауйи исчез. Но только один человек может прояснить ситуацию. Или хотя бы попытаться. Бывший муж Мауйи, пропавший владелец банка Марк Киселев. В успехе поисковкоторого Олег не сомневался, тем более что занимался ими с огромным энтузиазмом, желая угодить Мауйе. И помочь себе.
Как раз в день, когда в этих поисках произошел положительный сдвиг, всё и случилось.
Олег несколько дней отслеживал информацию, которая поступала по делу Марка Киселева. И в один из дней был вознагражден – появились сведения о мужчине, подходившем под нужное описание. Тот сел на поезд на станции в небольшом городке, который находился в трех часах езды. Олег даже знал пункт назначения, который выбрал этот мужчина. Доехать туда на машине можно было за сутки, и получалось, что Олег как раз мог посвятить этому выходные. Возможно, в другой ситуации он не стал бы тратить на поиски свое свободное время, но сейчас он рассматривал их как возможность побыть наедине с Мауйей. Мужчина не сомневался, что Оля не поедет с ними из-за учебы, даже если захочет. Он, разумеется, продолжал испытывать угрызения совести по поводу того, что обманывает свою девушку, но успокаивал себя тем, что таким способом просто хочет разобраться в себе.
Сутки, проведенные вместе в машине, казались Олегу отличным тестом на совместимость. В том, что Мауйя поедет на поиски Марка вместе с ним, Олег был так же уверен, как в том, что не поедет Оля. Мауйя явно не из тех женщин, которые перекладывают свои проблемы на других. Мужчина уже успел позабыть о том, как его ещё совсем недавно возмущало, насколько часто ему приходилось помогать женщине с возникающими трудностями – к примеру, с документами и деньгами. Теперь он точно знал, что, будь у Мауйи выбор, она бы ни за что не обратилась за помощью. Но, поставив себя на ее место – а оказалась девушка не в чужом городе или стране, а в чужом мире, – Олег понял, что тоже уцепился бы за любую возможность разобраться в ситуации и решить возникшие проблемы.
В тот день мужчина предвкушал, как сообщит новости о возможном успехе их поисков, представлял реакцию Мауйи: он будто заранее видел, как на ее лице расцветает надежда. Он даже испытал укол ревности в этой воображаемой сцене – интересная ему женщина радуется встрече с другим мужчиной. Впрочем, он довольно быстро утешил себя тем, что её надежда будет связана с совсем другими причинами. К сожалению, кроме Марка, никто не может помочь ей вернуться. Впрочем, Олег надеялся, что не поможет и Марк, и рано или поздно Мауйя сумеет оценить его, Олега, заботу и заинтересуется им, как мужчиной. Правда, в воображении приходилось отбрасывать неприятные мысли о том, что будет с Олей, и о том, насколько крепка дружба между девушками.
В реальности, как это часто случается, всё оказалось совсем не так, как представлялось. Новостям больше обрадовалась Оля, а Мауйя засомневалась, что тот человек – действительно Марк. Конечно, она хотела в это верить, но, по ее собственным словам, не осмеливалась надеяться – ей слишком страшно разочароваться. Олег подозревал, что все надежды женщины связаны лишь с возвращением, и она просто не позволяет себе надеяться на что-то ещё.
С организацией поездки тоже сложилось не так гладко, как хотелось. Оля выразила желание поехать всем вместе, даже собралась ради этого пропустить несколько дней в университете. Мауйя, разумеется, идею поддержала. Тут у Олега впервые закралось подозрение, что женщина знает о его метаниях больше, чем показывает. Да и оттенок ревности в глазах Оли – показалось ему это или нет? Ответов у Олега не нашлось, но он понял, что его надеждам на 24-х часовое свидание с Мауйей не суждено сбыться. Видимо, он так и не сумеет разобраться в себе и понять, кто же из двух девушек ему по-настоящему нравится. Олег был несколько разочарован таким поворотом событий.
Утром в день поездки, когда Мауйя как раз застегивала свой чемодан, мужчине позвонила Оля. Крайне расстроенным голосом, не пытаясь скрыть своего разочарования, она сообщила, что ровно в этот день их группе назначили важный семинар, который нельзя пропускать ни при каких обстоятельствах. Поэтому, сообщила девушка, она не сможет составить Олегу и Мауйе компанию в поездке, но очень надеется, что тот мужчина и вправду окажется Марком и что они успеют поговорить с ним. Олегу пришлось скрыть радость в голосе, так что Оля, похоже, поверила в его разочарование. А вот Мауйя бросила на мужчину такой взгляд, что он похолодел – кажется, от такой проницательной женщины ничего скрыть невозможно. Больше ничем женщина не выдала ни своих подозрений, ни переживаний по поводу совместной поездки с будущим мужем подруги. Олег даже задумался, а не показался ли ему её взгляд чем-то большим, чем был на самом деле? В любом случае, долго размышлять об этом мужчина не собирался. В конечном итоге всё складывалось как нельзя лучше – они едут вдвоем с Мауйей, и он, наконец, сможет понять, что чувствует к ней, вызвать её на откровенный разговор о чувствах… Разумеется, в последнюю очередь его волновало, окажется ли мужчина из поезда Марком или же это – всего лишь ложный след.
