Пелагея Сергеева
Принцесса и ассасин. Том 2
****
Поначалу Коннор был ужасно зол, потому что не менял своего мнения по поводу случившегося. Он считал бой незаконченным и совершенно не понимал, почему Аррани оборвал его так внезапно. «Неужели заметил, что я вот-вот могу упасть в обморок?» – думал он, но постоянно гнал от себя такие мысли, потому что это было не в духе блондина. Это он сам хотел быть на его стороне, никак не Ар. Всё же, для него были непонятны мотивы парня. Несмотря на это, спрашивать напрямую он не стал. Гордость на этот раз взяла верх и не допустила, чтобы он в очередной раз унижался перед неприятелем. Сам блондин тоже не спешил идти на контакт и разъяснять их дальнейшие отношения. Жизнь входила в своё русло обратно.
Что же касалось бывшего сына королевства, всё было не так однозначно на первый взгляд. Аррани ушёл с поля боя и долго не возвращался в лагерь. Это время он потратил на раздумья над своими поступками. Парень чётко осознавал для себя, что Коннор для него никто, что он мог бы с лёгкостью доказать ему, что не нуждается ни в его поддержке, ни в его помощи в целом, но, в конце концов… не сделал этого. Что руководило им в тот момент, он не знал. Просто сердце сказало ему остановиться и не продолжать этот ставший бессмысленным бой, потому что доказывать своё превосходство путём причинения страданий другому не входило в его планы. Ему просто не хотелось этого делать. По крайней мере, как ассасин он мог бы пойти на это, если бы дело было в заказе, но не в случае с Коннором. Коннор – собрат по клану. Рука Аррани не поднималась сделать с ним что-то более жёсткое и непоправимое, даже если у него могло бы такое быть в мыслях. С другой стороны, чувство зависти всё также не покидало его. У Коннора есть то, чего нет у него: то, ради чего он стал жить после потери памяти – дорогое ему кольцо, наверняка связанное с его прошлой жизнью, и отдача долга клану за то, что спасли его из огня и от смерти соответственно. Сейчас Аррани нужно было сделать выбор для себя самого: кем он хочет стать для клана? Начать стараться на его благо и процветание, сделать всё возможное, чтобы в итоге стать достойным главой клана в будущем? Такая перспектива рассматривалась им, но будто чего-то не хватало для того, чтобы парень окончательно понял для себя, что это именно то, что ему нужно.
С подобными мыслями Аррани проходил достаточно долгое время и забрёл на болото, о котором ничего не знал. Не знал, что в их лесу оно вообще есть. Это открытие дало голове некую передышку от трудных раздумий.
Наступал закат. Мальчик поспешил убраться отсюда, но со всех сторон видел лишь зыбучую массу и толстые деревья, намного темнее и мрачнее обычных. Поскольку почву под ногами он перестал уверенно ощущать, было принято решение поскорее забраться на дерево и передвигаться в дальнейшем по ним. Он сделал сильный толчок, но это стало для него роковой ошибкой. Поглощающая всё и вся масса не отпустила человека так легко. Ботинки полностью ушли в темный затягивающий слой торфа. Ещё пара шагов, и дело приобрело бы самый худший исход.
– Спокойно, Аррани, – успокаивал себя парень. – Это первый твой опыт подобной ситуации, но ты не можешь погибнуть здесь и сейчас. Это будет так глупо. Ты должен собраться и хорошенько подумать.
Максимум слов и минимум движений возымело свой эффект: блондин застыл на месте и напряг свои извилины, чтобы что-то придумать. Он осмотрелся по сторонам в поисках какой-нибудь крепкой опоры. К счастью, в паре шагов от него была толстая ветка, свисающая прямо над упругой массой. Аррани осторожно освободил руку от рукава и вытянул её вперёд настолько далеко, насколько позволяли силы. Нащупав пальцами спасительную ветку, он так же аккуратно хватался за неё, а затем стал понемногу подтягивать себя. От напряжения его ладони вспотели, поэтому держаться стало опасно. Но он не сдавался.
– … ни… – вдруг послышалось ему. Кажется, его кто-то звал. И снова, только чётче: – … ра… ни…
Сейчас нельзя было поддаваться эмоциям. Аррани просто начал кричать в ответ, чтобы к нему пришли на собственный голос. Когда звук стал совсем близко, Аррани различил в пришедшем Марию. Девушка всё ещё оглядывалась по сторонам в его поисках.
– Мария, я здесь! – со всей силы прокричал он.
– Он здесь, скорее сюда! – также услышал парень.
Это был Коннор. Наверное, они пришли вместе. Что ж, двое лучше, чем один в такой-то ситуации.
Он показался перед блондином, прыгнув с ближайшего дерева практически вплотную к парню. Коннор присел на корточки и посмотрел на него.
– Сможешь ещё держаться за ветку?
– Да. Силы ещё есть, но становится труднее.
– Не двигайся. Я поищу что-нибудь длинное и крепкое.
Пока рыжеволосый исчезает на время из виду, рядом появляется Мария. Она видит, в какую историю попал Аррани, и ужасается.
– Боже, Аррани! – говорит она, на секунду прикрыв рот руками. – Как ты вообще здесь оказался? Хорошо, что Коннор не забыл, в какую сторону ты пошёл… – добавила она.
– Это получилось само собой. Мои мысли привели меня сюда, – пытался отшутиться парень, подумав про себя, что Коннор опять поступает нелогично для себя и приходит ему на помощь. В этот раз в очень нужный момент.
– Когда мы вытащим тебя, я не пожалею сил и врежу тебе по самое «не хочу»! – возмущается девушка и надувает щёки.
Аррани ухмыляется и обещает быть послушным. Наконец, возвращается Коннор с длинной толстой палкой. Блондин замечает порезы на его ладонях и понимает, что ему пришлось обрубать эту ветку с дерева специально, потому что ничего лучше не нашлось. Почему-то у него не было сомнений, что он сделал это ради него.
– Мария, сможешь подойти к нему ближе, а я буду тебя страховать сзади?
– Конечно, – она берёт из его рук палку и потихоньку спускается к Аррани на свисающей ветке. – Давай, хватайся!
Аррани не медлит и резко вцепляется в спасательный предмет. Коннор, держащий девушку сзади, напрягает свои мышцы и, больно сдавливая талию Марии, тянет обоих к себе. Девушка терпит и примечает, что руки парня могут быть настолько сильными. Ещё один рывок, и Аррани на свободе на пару секунд, за которые он успевает зацепиться за ствол другого дерева и повиснуть на нём, в кровь сдирая кожу под ногтями. Саксонский подхватывает Марию и обеспечивает им равновесие. Будущий глава карабкается вверх по стволу и наконец оказывается на твёрдой поверхности. От перенапряжения он садится и тяжело вздыхает, проведя рукой по копне волос. Остальные присоединяются к нему, появившись рядом. Внучка лекаря, как и обещала, заряжает Аррани хорошую пощёчину и из последних сил сдерживает навернувшиеся слёзы. Слёзы обиды за поступок парня и слёзы счастья от того, что с ним всё в порядке.
Проходит немного времени. Трое ассасинов идут по лесу в направлении лагеря клана. Гнетущая атмосфера осознания, что буквально недавно молодой ассасин мог спокойно попрощаться с жизнью, всё ещё витала в воздухе. Ар шёл впереди всех. Шли молча и не спеша. В какой-то момент он остановился и затормозил остальных таким образом. Повернулся к ним. В глазах читался стыд.
– Мария, Коннор… – сразу перешёл к делу. – Я должен поблагодарить вас за сегодня. Если бы не вы, я бы наверно сейчас расставался с жизнью.
– Не смей так говорить! – ощетинилась девушка. – Просто скажи «спасибо», и этого будет достаточно. Ты понимаешь, как мы переживали за тебя? Это нормально, что ты ушёл куда-то совершенно один, но будь особо благодарен Коннору, потому что его инстинктивные чувства подсказали ему, что с тобой что-то не так!
– Прости, Мария. Не плачь… – он поддался эмоциям и сделал то, о чём никогда бы в жизни не подумал: обнял девушку и погладил по волосам.
Он впервые за свою сознательную жизнь кого-то заключил в объятия. Ему не хотелось, чтобы кто-то страдал из-за него, особенно соклановцы, близкие по духу.
– Теперь-то ты расскажешь, что тебя мучает всё это время? – дождавшись нужного момента, вклинивается Коннор. – Ни за что не поверю, что ты прервал наш поединок только из прихоти. Должна быть причина.
Аррани отпускает Марию. Та сдерживается и успокаивается. Ей тоже интересно послушать его ответ.
– Ты уверен, что хочешь знать? Тебя это настолько волнует?
– Я уверен, как никогда раньше, – стоит на своём.
Такое упорство ничего не оставляет блондину. В конце концов, терять ему нечего, и тот недавно спас его. Хотя бы по этой причине в этот раз он расскажет, что у него на душе.
– Помнишь, как ты отчаянно боролся за своё кольцо в первые дни?
Парень посмотрел на него и снова поднял взор на молодого ассасина. Кивнул.
– В тот момент я понял, что эта вещь очень важна для тебя. У тебя есть цель, ты знаешь, к чему стремишься. У меня же… такой уверенности нет.
Повисает молчание. Мария не вмешивается в разговор, потому что понимает: пока что ей здесь нет места.
– Разве служба на благо клана не является для тебя чем-то дорогим? Ты вырос здесь, хотя и не помнишь об этом. Старейшины объявили о том, что воспитают тебя как главу клана Огня. Разве это не может быть твоей целью, к которой ты мог бы стремиться?
Этот вопрос задаёт ему сам Коннор. Тот вопрос, который Аррани сам задавал себе не так давно. Вот тот момент, то «что-то», чего он ждал, чего ему не хватало, чтобы принять себя. Решающее слово было за парнем. Именно оно придало ему уверенности в своём будущем. Внутри будто что-то засверкало новыми красками, каких раньше не было. Аррани осознал что-то, что помогло бы ему принять самого себя и то, кем он является прямо сейчас и кем сможет стать в будущем: великим главой клана Огня. Эти мысли радуют его, и он невольно растягивает улыбку на лице, неосознанно смотря на… друзей?
– Чему ты улыбаешься? – прерывает секунды успокоения Коннор.
Блондин тут же принимает серьёзный вид обратно и отворачивается от них. Продолжает путь. Недоумённо переглянувшись, ребята следуют за ним. Завершающее их разговор слово отпускает тот же Саксонский:
– Так тебе всё-таки нужна моя помощь?
Вопрос остаётся без ответа. Они достигают владений клана. Мария спешит уйти, сказав, что бабушка должна её уже ждать. Прежде чем тоже уйти, Коннор берёт парня за плечо.
– Послушай. Не знаю, что в итоге ты для себя решишь, но хочу, чтобы ты знал: мне дорого не только моё кольцо, но и наши отношения. Они не меньше. Просто поверь мне. Может, для тебя это тоже станет чем-то особенным, как и для меня?
– Почему ты говоришь мне это? Что нас связывает? – Аррани как будто ждёт от него чего-то определённого. Чего-то, чего не может дать он сам, но не против, чтобы это сделал Коннор.
– Нас связывает хотя бы то, что мы едины мыслями. Мы оба не знаем, кто мы такие и почему оказались здесь. Так почему бы не извлечь из этого выгоду и держаться вместе? Ты так не считаешь? Двое наших собратьев, сам видел, не горят желанием помогать новеньким, но чтобы выжить в этом трудном мире, в котором мы оказались, не лучше ли будет делиться всем друг с другом?
Молчаливым в дальнейшем прославится именно Коннор, но в это время постоянно ничего не отвечает будущий глава.
Глава 7
Со времени стычки парней проходит неделя. Лето в Асонии вступает в самую тяжелую для людей фазу: самый пик сезона, когда даже в лесах нет возможности скрыться от палящего солнца. Периодические дожди немного спасали ситуацию, поэтому растения и деревья чувствовали себя не так угнетенно по сравнению с теми периодами, когда живительная влага вовсе не поступала на землю. Ассасинам порой казалось, что даже животные и птицы не в состоянии выполнять свои функции и просто существовать при очень высокой температуре, поскольку в борах и дубравах стояла мёртвая тишина. В такие дни клан зачастую оставался на месте, и никто лишний раз не выходил за его пределы. Единственным исключением были патрули. Младшие чередовали рядовых практически каждый день. Глава специально сделал так, чтобы Аррани и Коннор обязательно патрулировали вместе. Это приказ главного, они не могли этому противиться. В конце концов, в таком важном деле, как обход собственных владений, требовал не столько словесного контакта, сколько зрительного и частично физического, на уровне жестов и знаков. Если Коннор начинал вливаться в роль тактика, и ему подобные обязанности даже нравилось выполнять, то с Аром всё было немного по-другому. Нет, он не отлынивал и не сбивался с заранее намеченного пути их следования, просто мальчику иногда было скучно преодолевать лесные массивы владений клана и прочие территории. Цель-то у них была, даже очень определённая, выполнялась она со всей точностью, как и любил Аррани, но сам процесс не вызывал в нём тех положительных эмоций, как на тренировках, когда он был точно уверен в том, для чего он это делает. В будущем собственная сила и смекалка ему обязательно пригодятся, но стирать ноги, обходя собственные просторы, виделось ему не в лучшем свете.
Так продолжается достаточно долго. До тех пор, пока в один прекрасный день Коннор и остальные младшие не видят блондина в их ряду в обычное время на очередной тренировке. Все собираются возле боевого поля и по обычаю выстраиваются в цепочку рядом друг с другом. Первым в очереди всегда стоит первый, затем его друг, их подруга Абби, а в конце и сам парень. Только в этот день с одной поправкой: Аррани тут нет. Ребята не могли не заметить его отсутствие, потому что все знали, что, во-первых, пропуск занятий сулит ассасину последующей приличной взбучкой от наставника или другого старшего, во-вторых, Ар не такой человек, чтобы попросту не приходить. Однако первое время все держат рот на замке и лишний раз не вмешиваются туда, куда им не говорили лезть. Вскоре на площадке появляется наставник. Его внешний вид говорит о том, что недавно он уже где-то был и чем-то занимался: белый летний балахон слегка потрёпан, руки лежат по швам (обычно держит их за спиной), на лице еле заметно проскальзывает толика усталости, а сандалии вымазаны в какой-то грязи (а учитель всегда приходил достаточно опрятным). Такие мелкие детали помогли ребятам понять, что именно этот день будет не таким, как все предыдущие. Старший ассасин наконец встаёт в центр перед учениками, отряхивает пыль с груди и бёдер.
– Итак, хорошие мои, – как бы издалека начинает он. – Я думаю, вы уже заметили, что в ваших рядах нет только одного человека.
– Да, учитель, я бы хотел знать… – вдруг встревает Коннор.
– Помолчи немного, – тут же перебивает его на полуслове. – Понимаю, что ты беспокоишься за Аррани, но прояви немного сдержанности и дослушай до конца. Вообще, запомните раз и навсегда: если не научитесь вовремя делать паузы и просто держать язык за зубами в нужное время, в будущем проблем не оберётесь. Что нам говорит Закон ассасинов?
– Собственный язык ассасина – его единственный враг! – хором отозвались младшие.
– Совершенно верно. Теперь я продолжу. Как я уже сказал, среди вас нет Аррани. Поскольку он ваш брат, моим долгом и даже обязанностью считаю сообщить, что его режим тренировок с этого момента будет отличаться от привычного. Все вы в курсе того, что старейшины и глава намерены подготовить его к наследию нашего клана. В связи с тем, что прошло достаточно времени, чтобы он усвоил большинство азов, глава назначил ему особые занятия, врозь с вашими. Это ясно?
Молчание служило ему ответом. Все досконально поняли всю суть. На лицах первого и второго отразилась злобная ухмылка. В их головах всплыли отнюдь не добрые и поддерживающие такую идею мысли. Первый не удержался и очень тихо проговорил:
– Ну конечно, этому мелкому засранцу только почести и подавай!
– Что ты сказал? – моментально активизировался мужчина. – Тебя что-то не устраивает?
Тут первый совсем осмелел в своих поступках и сделал шаг вперёд.
– Да, не устраивает! Почему именно он? Чем остальные хуже него? И вообще, как такой хилый ассасин может стать главой клана? О чём думают старейшины? – после упоминания советников клана, даже второй, до этого только поддакивающий, понял, что это были последние слова, выходящие за всевозможные рамки, которые его напарник мог озвучить.
Поэтому второй быстро дёрнул друга за рукав и заставил встать на место, но тот был непреклонен. Он лишь с недоумением посмотрел на парня, грубо отпихнул его руку и с поднятой головой снова вышел из строя.
Наставник не стал сразу говорить свои мысли. Вместо этого он медленно подошёл к смелому ученику и встал к нему почти вплотную. Мужчина был на пару голов выше парня, поэтому это смотрелось так, будто учитель смотрит на него сверху вниз в прямом и параллельном смыслах. Старший ассасин кладёт ладонь на плечо первого, сильно сжимает его и резко кидает младшего себе за спину. Тот, не ожидав нападения, успевает лишь удивиться и одновременно испугаться. Первый больно приземляется на то же плечо и морщится от неприятных ощущений. Во время падения сдирает себе руки и марается в пыли поля. Ребята, наблюдающие событие, всё это время стоят смирно и не смеют сделать и шага, поскольку перебивать учителя не может в данный момент ни один из них. Коннор, молчавший до этих пор, лукаво ухмыляется про себя, но виду не подаёт. Ему совершенно определённо нравится, что первый получает по заслугам. Сам он давно мечтал преподать ему урок, но открыто вызывать ассасина на поединок ему не позволяли правила клана, которые парень уверенно соблюдал. В этой же ситуации его всё полностью устраивало и радовало. Ко всему прочему, наказание первый получал от абсолютно логичного для данного события человека – самого наставника.
– Я надеюсь, никто из вас не забыл, что мы живём в клане ассасинов. Мы убийцы, хладнокровный народ, но это не значит, что мы можем поливать грязью своего собрата. Если у кого-то тоже есть претензии, могу лишь предложить наведаться в покои старейшин и самостоятельно озвучить все свои мысли насчёт будущего Аррани, – он повернулся к первому. Тот уже начал вставать, но учитель нахмурил брови и запретил ему это делать. – Я не давал разрешения, чтобы ты поднялся.
Молодой ассасин всё ещё недоумевал. Уже давно он не видел наставника в таком настроении. И даже мысли о том, что это было вызвано его поведением, в голову ему не пришло.
– Так, ребята, ещё есть вопросы по поводу Аррани?
Руку поднимает только Коннор.
– Да, говори.
– Это надолго? И мы останемся под Вашим руководством?
– Безусловно, я ваш наставник. Насчёт времени… думаю, что уже навсегда, пока он не освоит весь курс и не сможет действовать самостоятельно.
– Мы больше никогда не потренируемся с ним? – тоже вставляет своё слово Абби.
– Отчего же. Сейчас то время, когда вы ещё молоды и неопытны, поэтому периодические спарринги между вами будут служить хорошей практикой… Всё, довольно слов. В конце концов, время уходит, а мы ещё даже не разминались.
Первый же остаётся сидеть на земле до самого конца, пока учитель не даёт ему право встать. Напоследок он отвешивает ему пару тумаков и отпускает, наказав, что завтра парень будет стоять на коленях весь день, и чтобы подобного больше не повторялось.
Во время тренировки Коннора не отпускали думы про блондина. Он уже так привык, что рядом мелькает его светлая шевелюра, что теперь пустота возле него казалась ему давящей. Теперь парни не будут видеться так часто, как раньше, скорее всего, не будут патрулировать, как обычно, ведь теперь у Ара урезалось его свободное время младшего ассасина. У него наверняка прибавилось обязанностей, раз он не видел его уже полдня. Коннору становится не по себе от внезапных нововведений. В душе он не до конца принимает перемену событий. Это происходит не из-за того, что Саксонский считает Аррани недостойным нового положения в клане, скорее, наоборот, он даже в какой-то мере рад за парня: за него взялись серьёзно, теперь его будут обучать на более высоком уровне, чтобы он смог стать хорошим главой в будущем. Ведь стать главой клана это большой труд и большая ответственность. Рядовые ассасины отвечают исключительно за себя, старшие – за обстановку в клане, а глава – за всех ассасинов разом, и за тех, кто находится всё время вне владений, т.е. тех ассасинов, которые приставлены ко всем княжествам Асонии. Следить за порядком, по сути, всего королевства, очень сложная задача, к которой нужно быть готовым на все сто процентов. К тому же, от главы клана ждут гораздо больше, чем от тех же старейшин, которые только отживают свой век и служат, по большей части, советниками и направляющими клан. Коннор предвещает Аррани достойное будущее и верит в него, просто их отношения становятся для него намного важнее, чем раньше, он хочет работать вместе с ним, а не быть порознь и совсем не контактировать. Ему хочется видеть, на что способен его соперник, какой новой мудрости, мысли или технике он обучился сегодня или что-то подобное. Вот это ему интересно. А отделение Ара от остальных не даёт Коннору душевного спокойствия.
На следующий день огненный мальчик, так и не встретившись с приятелем вчера, решает проследить за тем, куда тот будет уходить. Спальни младших, как и старших, располагаются на противоположном конце от главного здания старейшин. Сами же дома выстроены из светлого камня и имеют 3 полноценных этажа с небольшими балконами. Все стены увиты плющом, виноградом и прочей висячей растительностью, что придаёт постройкам зеленоватый оттенок. Окон, как и дверей, дома не имеют, только пространства под них. А чуть вдалеке от спален находится как раз та самая пещера Прародителей, где проходят посвящения все новые члены клана. И вот, Коннор будит себя рано утром, выходит в затемнённый от нехватки освещения коридор и проходит к соседнему квадрату. На месте Аррани не оказывается. Тогда молодой ассасин оказывается снаружи, вдыхает приятный утренний воздух, ещё наполненный водяными парами мороси, оглядывается по сторонам и по стабильно стоящей тишине убеждается, что все спят, даже старшие ассасины. С раздумьями о том, куда Аррани мог так рано уйти, парень проходит до колодца, набирает воды и смывает с себя остатки сна. Тряхнув кистями рук, освобождаясь от воды, он решает проверить вход во владения, может блондин только что ушёл. Но не дойдя даже до смотрительной вышки, мальчик улавливает какое-то движение, исходящее недалеко от него. Саксонский идёт на звук. Когда он становится намного чётче, парень сбавляет шаг и повышает осторожность на максимум. Наконец, он понимает, какие звуки привели его сюда: Аррани отрабатывал удары на деревянном тренажёре. Поодаль от него стоял их наставник, опершись о ствол дерева. Через пару минут наблюдений он также примечает второго старшего ассасина, который следит за ходом тренировки с крыши ближайшей зоны отдыха и медитации, чем является длинное невысокое здание, выстроенное из чёрного дерева с выдвигающимися дверями и тканевой основой на стенах. В какой-то момент Коннор скрывается из виду и уходит от того места обратно. Сна ни в одном глазу. Лишь смешанные эмоции. Получается, Аррани заставляют подниматься раньше рядовых? Парень успел разглядеть небольшие синяки под глазами блондина. Это, и не только, заставило Коннора заволноваться ещё больше прежнего. Ему определённо стало не нравиться то, что происходит с его приятелем. На завтра, послезавтра и на пару дней вперёд он также увидит, что теперь Аррани не только встаёт раньше всех, но ещё и завтракает быстрее прежнего, перестаёт появляться в поле зрения в принципе, терпит болезненные удары прутом или палкой за малейшую ошибку в движении или требующемся поступке, чаще выходит за пределы владений вне сопровождения кого-либо (по-видимому, его встречают уже снаружи), возвращается к себе зачастую весь взъерошенный и грязный, а иногда и в очень бросающейся в глаза крови, что говорит о том, что к лекарю он совсем не заглядывает. «Так требуют его наставники или он сам не идёт?» – думает про это парень. Его беспокойство с каждым днём только нарастает.
Проследив подобным образом за парнем несколько дней, Коннор, в конце концов, не выдерживает и решается поймать Аррани и обо всём его расспросить. Серьёзно, он не мог просто сказать ему «привет», потому что тот, если и мелькал перед ним, то всего на каких-то пару секунд. Блондина было очень трудно словить на месте, если совсем невозможно. Но Саксонский всё же решился попытать удачу и специально лёг вечером спать раньше положенного. В этот день жара немного спала: старшие были заняты преимущественно своими делами и вообще постепенно переставали так откровенно следить за младшими. Это было на руку, поэтому никто не заметил, как парень спокойно вернулся к себе в спальню и не выходил до утра. Коннор поднялся даже не с первыми лучами солнца, а ещё раньше, т.е. поздней ночью, когда звёзды на небе ещё можно было чётко различить, а спасительная прохлада отходила на второй план.
Коннор распахнул глаза и принял сидячее положение. Нужно ещё долго практиковаться, чтобы зрение и разум работали сразу после пробуждения. А пока он заглянул в комнату Аррани и, о счастье, наконец-то обнаружил там спящего ассасина. Даже с расстояния пары метров ему было видно, как измучен его напарник. Балахон небрежно валялся на полу рядом с футоном, а минимальные части мебели интерьера в виде табурета и столика с растениями стояли в разброс друг от друга. Если для обычного человека это ничего бы не значило, то в жизни ассасина – весьма и весьма. С малых лет ребят учат опрятности и всем тонкостям обычного быта, поэтому небольшой хаос может легко поведать о некотором состоянии владельца. Картина была неутешительная. Коннор вздохнул и не успел сам уйти, как увидел, что Ар собирается вставать. Тогда он резко отошёл, накинул капюшон и направился к выходу, чтобы выждать парня снаружи. Через пару минут Аррани показался на глаза, правда, без спешки. Коннор, сидящий прямо над головой парня на крыше, тихо спрыгнул на землю, заглушая звук приземления, как их учили, и двинулся за бывшим сыном королевства. На удивление, парень последовал не к обычному месту своей тренировки, а прямиком к пещере предков. Коннор, поняв, что времени у него в таком случае остаётся мало, принимает быстрое решение. Он за доли секунды появляется перед Аррани, но тот ничуть не пугается. Кажется, он давно заметил следившего за ним, просто не показывал вида.
– Ты следишь за мной? – без каких-либо эмоций спрашивает он.
– Естественно. Тебя невозможно нигде найти. Знаешь, сколько мы не виделись?
– Я бы предпочёл и дальше не видеть твоего лица, – грубо отпускает в ответ и хмурится от раздражения. – В любом случае, что тебе нужно от меня? Учти, пойдёшь за мной и дальше, не уверен, что учитель оставит это на твоё усмотрение.
– Я видел, как ты теперь тренируешься, – начал сразу с главного. – И у меня возник только один вопрос: почему ты терпишь подобное отношение?
– Какое «такое»?
– Не придуривайся! – восклицает Коннор и всплёскивает руками, чем задевает своё одеяние, и оно плавно всплывает в воздух и быстро опускается вниз. – Подъём неизвестно во сколько, жёсткие удары при каждой твоей ошибке, посмотри хотя бы на свои глаза и руки: первые настолько опухли от усталости, что без слёз не взглянешь, вторые – все в мелких обрубках и ранах. Ты давно к Марии хотя бы ходил?
– Тебя не касается то, что делают старшие, – огрызается он. – В конце концов, не мне предъявлять какие-то претензии, когда всё итак уже было решено главой. И вообще, почему я должен тебе это рассказывать? Сам внушал мне всё это время, что надо стараться на благо клана, прикладывать все силы и прочее. Я решил серьёзно отнестись к своему настоящему и будущему положению. Сейчас я делаю то, считаю должным, то, к чему лежит моё сердце. Заметь, и ради тебя тоже, потому что мы с тобой являемся частью клана Огня. Он стал для нас домом и оберегом. Разве это не твои слова?
– Да… но то, что я вижу сейчас… тебе не кажется, что это слишком большие жертвы? – Коннор кладёт руку ему на плечо и заглядывает в глаза, поднятые на уровень его лица, в которых отражается сам Саксонский. Аррани без резких движений берёт ладонь парня, отводит от себя, прижимает к его сердцу, а затем с нажимом толкает его в грудь и опускает руки вниз.
– Повторяю для особо непонятливых: прекращай вмешиваться туда, куда тебя не просят.
Коннор держится за область в районе сердца и провожает Аррани взглядом. Тот уходит ему за спину и поспешно скрывается. Молодой ассасин понимает мысли напарника, но всё равно считает, что он жертвует слишком многим. Узнала бы Мария, что он делает с собой ради цели в жизни, точно бы врезала, как следует. Хотя… в этом случае, наверное, даже её тумаков не хватило бы. Но стоило ли здоровье Аррани настоящего? И почему наставники так жестоки с ним, ведь это совершенно очевидно, что такими темпами парень долго не протянет. Разве они не понимают этого? Коннор не собирается так просто сдаваться. Если старшие ждут чего-то, как один из вариантов, он даст им это «что-то». Ассасин не может сидеть, сложа руки. Если ему необходимо помочь Аррани, то он так и сделает.
Эта минута решает для него очень важную часть его души и жизни в целом: он определённо станет помогать напарнику, несмотря на все толки и неприязни. Его внутреннее нутро не хочет мириться с несправедливостью жизни, а его мотивы могут трактоваться достаточно просто: Коннору не по себе, когда кто-то страдает, а разделить все невзгоды и трудности с человеком, которого он видит перед собой, которого заслуженно считает достойным уважения человеком, видит достаточно логичным и обоснованным. Можно ли это считать за неосознанное проявление черт своей прежней личности? Коннор не мог точно ответить себе, потому что не был уверен в правильности своих рассуждений по поводу прежнего себя. В любом случае, сейчас его не устраивало, что Аррани единственный, кто лезет из кожи вон и старается на сто процентов ради достойного будущего.
****
Проведя ещё какое-то время в раздумьях, Коннор точно решает действовать на стороне друга. Определённо, он стал уверен в самом себе, и это наполовину также была заслуга блондина. Его план состоит в том, чтобы проявить настойчивость и предъявить старшим за напарника. Так, на следующий день он снова встаёт практически вместе с Аррани в одно время, ждёт, пока начнётся его тренировка, и следует на место встречи за ним. Парень открыто заявляется на тренировку, появляется у всех на виду. Место сбора, как обычно, территория рядом с зоной отдыха. Учитель показывает Аррани один из его сегодняшних приёмов. Второго наставника рядом не наблюдается, однако, когда ассасин приближается к соклановцем вплотную, тот сразу же появляется, будто из темноты, и тоже подходит. Аррани обращает внимание на рыжеволосого и беззвучно спрашивает, что тот здесь забыл.
