Ольга Трифоновна Полтаранина
Случайности не случайны
Вечная невеста
Тася каждый день писала Виктору письма. Иногда, всего по несколько строк. О том, как прожит ещё один день без него.
В селе многое изменилось за последние годы. Родились новые люди. Дочка Стеши уже должна была на будущий год пойти в школу.
Двоюродные братья Сергеевы, к тому времени, все встали на крыло. Пётр работал в городе на заводе. Михаил служил за рубежом. Андрей был избран парторгом в совхозе. Артёма, по линии комсомола направили на учёбу в Высшую партийную школу в Алма-Ату. Трифон, после демобилизации, работал председателем александровского рабкоопа12.
Перемены произошли и у жителей Связи. Саша стал студентом исторического факультета пединститута. Раиса окончила медицинское училище и осталась жить в городе.
У Натальи подвижек к созданию семьи не случилось, впрочем, как и у Таисии. Наташу в деревне злые языки давно записали в «вековухи», а Тасю в «вечные невесты», что, в принципе, одно и то же. С той разницей, что прозвище «вечная невеста» несло едкую ироничность, в сравнении с мрачным и тяжелым понятием «вековуха».
Каждое лето Виктор приезжал на каникулы. В прошлом году он окончил институт. Но чтобы получить статус дипломата, ему необходимо было пройти стажировку, в регионе специализации – в Индии.
Для Таси эта новость прозвучала как приговор: ещё год ожидания. Виктор не мог взять её с собой.
Огорчало, что за шесть лет причин, отменяющих их совместную жизнь, меньше не становилось.
«Ждала, пока он окончит школу, институт. Теперь стажировка. Завтра возникнет ещё какое-то препятствие. Когда же мы поженимся и будем жить вместе?» – думала Тася и понимала, что заключение брака смысла не имеет, если жить раздельно.
В Индию он не мог взять её с собой. В случае замужества, ей нужно будет выживать в Москве одной: устраиваться на работу и снимать квартиру. Или переехать к родителям Вити в Усть-Каменогорск. Ни того, ни другого Тася не захотела. Решили ничего не менять и отложить женитьбу на год.
Сколько шуток, насмешек, уколов, упреков ей довелось услышать от посторонних людей и от домашних по поводу её застарелого «невестиного» статуса! Мама и бабушка уже давно отступились: «Делай, что хочешь – твоя жизнь!»
Тася принимала роды у женщин. Видела восторг появления на свет новой жизни. Она хотела счастья, семейной жизни и радости материнства.
Обычная совсем история
Март пугал своими буранами, снежными заносами. Но морозы уже заметно ослабли. Горы снега просели и подернулись блестящей ледяной коркой.
Александровка готовилась к последнему дню масленицы – Прощеному воскресенью. Официально праздник именовался в совхозе как «Проводы зимы». Отмечать собирались широко – на Долгой сопке. Объявили турнир троек Александровского района.
Тройки должны были продемонстрировать фигурную езду – искусство перехода из рыси в галоп. Выполнить сложные развороты и «восьмерки». Поприветствовать зрителей.
В круг Долгой сопки планировалось три забега и финал.
Собрать хорошую тройку – это мастерство. Лошадей нужно было «съездить». Ездовой должен быть асом, от которого требовалась внимательность, сила, терпение, умение, чутьё, чтобы справиться с непростым норовом подопечных.
***
С утра в воскресенье Тася с Наташей нарядились в яркие цветастые шали и собрались на гуляние. Как вдруг с улицы донесся звук колокольчиков. На конях ко двору подъехал брат – Трифон. Он, как ездовой, должен был представлять александровскую тройку.
Длинные гривы и хвосты серых в яблоках лошадей были тщательно промыты, расчёсаны и убраны атласными лентами. Упряжь украшена кистями. На фоне белизны поля, темноты леса и яркой голубизны небес, в венце коренника13сияла золотом дуга, с многочисленными колокольчиками.
– Поехали! – пригласил Трифон, – Как вам тройка?
– Краше и не сыщешь! – нараспев ответили девушки и разместились в санях.
По сверкающей глади поля мчался экипаж, словно царская карета. Снежный ветер хлынул в лицо. Кони неслись, как молнии, едва касаясь копытами земли. Дух захватило от такой езды! В несколько минут долетели они до места.
На Долгой сопке развернулось народное гуляние: там и тут попыхивали самовары, лотки ломились от выпечки, разносолов, блинов. По центру, рядом с фигурой соломенной Масленицы, была сооружена сцена, покрытая пестрыми половиками. Играла гармонь, люди плясали и пели частушки. На взгорке высился масленичный столб, увенчанный деревянным колесом с призами: две шапки, тулуп и женские сапоги.
Участники готовились к началу состязания. Сани, запряженные серыми в яблоках лошадьми, подкатили к месту старта. Трифон остановился около вороных жеребцов и отрекомендовал статного ездового:
– Григорий Васильевич Сорокоумов – председатель выдрихинского колхоза. Мой хороший друг и главный соперник! Григорий, познакомься, с моими двоюродными сёстрами –Таисия и Наталья!
– Прятать таких красавиц – это непростительная наглость, с твоей стороны, Трифон!.. Сударыни! Вы, конечно же, будете «болеть» за своего брата! Но и гостей следует уважить! Коли первым приду, пожалуете победителя поцелуем?! – задиристо спросил Григорий.
– Ну, коли победителя…, – замялась Наталья и решительно продолжила, – ты одержи победу, а там, видно будет!
Весёлая встреча подняла настроение. Девушки пошли искать место повыше, чтобы увидеть весь круг, по которому поедут тройки.
Зрители собрались на самой вершине сопки.
Прошла жеребьевка. Началась фигурная выездка троек. Цокот копыт, звон бубенцов. Аплодисменты, крик трибун.
В первом забеге не было ни александровцев, ни выдрихинцев.
Разгоряченные лошадки обогнули Долгую сопку за считанные минуты.
Во втором забеге участвовали александровцы. Трибуны замерли. Взметнулся и упал красный флаг и в то же мгновение лихой свист Трифона Аникеевича запустил полет своей трехглавой птицы!
Трифон правил стоя неукротимой мощью серых в яблоках коней. Казалось, что взмыли они над землей и молнией метнулись к финишу. Далеко позади оставили других участников!
В третьем забеге выиграл Григорий Сорокоумов. Как черный плащ неслись вороные кони над землей. Тасе казалось, что сам дьявол-искуситель управляет ими.
Ожидали финала. Нервничали. Снова взмыл и канул ниц флажок. Раздался знакомый свист и помчались тройки: серая в яблоках и вороная. Белая вьюга и черный дым. Тася молила бога, чтобы победил брат. Загадала, что в случае, если Трифон придёт первым, Виктор женится на ней и они будут жить долго и счастливо.
Победила серая в яблоках тройка…
Трифон и Григорий весёлые и счастливые подошли к стайке девушек, к которой примкнули Тася с Наташей. Гриша принялся шутить, приговаривая, что второе место тоже заслуживает, чтобы его поцеловали.
Наташа ответила, как отрезала:
– На что нам второго целовать, когда первый рядом?! – и с размаху чмокнула брата в щёку.
Через секунду Трифон Аникеевич отбивался от налетевших девушек.
***
Гуляние продолжалось у масленичного столба с подарками. Молодые мужики и парни добывали призы. Первым был снят тулуп, потом шапка. Оставались женские сапоги.
Григорий скинул верхнюю одежду. Под одобрительный свист и аплодисменты, босиком взобрался и сдёрнул сапоги со столба. Преподнёс их Тасе.
– Григорий Васильевич! – произнесла она, – Спасибо! Но взять подарок я не могу! Не хочу обнадёживать Вас: я люблю другого, давно жду его! Не обижайся на меня, мил человек! Вон сколько девушек вокруг! Любая из них и сапоги и тебя самого примет с радостью!
Григорий крикнул:
– Дарю!
Оставил добычу у ног Таисии. Развернулся и пошёл к своим вороным.
Жгли Масленницу, пели песни. Тася смотрела на рыжее пламя костра. Солома быстро сгорела: ярко и без тепла.
Много шума
Через два дня после Масленицы, в александровский рабкооп нагрянули представители выдрихинского колхоза: председатель – Сорокоумов Григорий Васильевич и парторг.
Рабочая кооперация (рабкооп) в сельской местности существовала на паевые взносы жителей района. Вела заготовку сельхозпродуктов и снабжала деревни промышленными товарами.
Колхозное хозяйство в селе Выдриха было крепким. Регулярно выполняло план. Но уговорить жителей стать пайщиками рабкоопа было трудно. В социальное строительство они вкладываться не хотели. В общественной жизни района участия не принимали. Запланированные фонды на второй квартал уже выбрали.
Председатель рабкоопа Сергеев Трифон Аникеевич недоумевал по поводу визита руководства выдрихинского колхоза.
Он удивился ещё больше, когда гости завели речь о финансовой помощи в строительстве хлебопекарни. Договорились и о привлечении новых членов в рабкооп из Выдрихи.
После совещания Григорий попросил Трифона о разговоре с глазу на глаз.
Когда они остались одни, Григорий спросил:
– У Таисии Ивановны действительно есть жених, или я ей не по нраву?
– Жених, или не жених, я не знаю. Сватовства не было. Знаю, что учится он в Москве, на дипломата. Каждый год летом приезжает сюда. Таисия говорит, что сейчас он на стажировке, где-то за рубежом. Это обязательная процедура для специалистов его профиля, – отвечал Трифон.
– Ты сказал каждое лето! Сколько таких лет минуло? – удивился Григорий.
– Пять.
– Пя-ять?! – присвистнул Григорий Васильевич, – это что ж, она его пять лет ждёт?
– Тася ждёт Виктора семь лет. Прибавь два года учёбы в медицинском училище, – уточнил Трифон.
– И что, к ней не сватался никто? – не унимался Григорий.
– Каждый год сватаются. Только Таисия и слышать ни о ком не хочет…
Григорий задумался.
– Спасибо тебе на добром слове, Трифон Аникеевич!
***
С тех пор, как Виктор уехал в Индию, Тася стала получать от него редкие и короткие письма. Выполнены они были на пишущей машинке и приходили с большим опозданием.
Первое такое письмо, не на шутку, испугало её. Вспомнилась похоронка на отца. Тася даже боялась открывать конверт. Вникнув в суть послания, немного успокоилась, но продолжала точить мысль: «Может быть, у него руки ранены?» Не выдержала, спросила. Оказалось, со здоровьем у Вити всё было благополучно, но письма, продолжали приходить нерукописными. Каждое из них, как укол в сердце: «Разлюбил».
***
Весна 1959 года выдалась холодной. Только к середине апреля потекли ручьи, проталины высветили землю и повеяло теплом. По дороге на работу, Тася повстречала почтальона, с письмом от Виктора. Остановилась на обочине, распечатала конверт и принялась читать. Холодные строки печатного текста сухо сообщали новости.
Тася услышала звук автомобиля. Оглянулась. Увидела УАЗик и подумала, что едет Левицкий. Автомобиль, поравнявшись, остановился. Это был Сорокоумов:
– Доброе утро, Таисия Ивановна, присаживайтесь, подвезу!
– Какими судьбами к нам, Григорий Васильевич, в такую-то распутицу? – спросила Тася.
– Будем строить у вас, в Александровке районную хлебопекарню на паях. Теперь частенько буду в ваших краях, – ответил Сорокоумов.
Подъехали к перекрестку.
– Я выйду здесь. Спасибо, что подвезли, – сказала Тася и взялась за ручку двери.
– Нет уж, сударыня, до места Вас доставлю! По этакой грязище брести нет никакого резона, – ответил Григорий и поехал в направлении больницы.
– Вы знаете где я работаю? – удивилась Тася
– Кто ж не знает лучшего в районе медицинского работника! Таких хороших специалистов как Вы, у нас в районе раз, два, да обчелся! – обезоружил девушку Григорий.
Тасе не верилось в его искренность, но похвалу услышать было приятно.
– Тася! – торжественно обратился к ней Григорий, когда она уже приготовилась закрыть за собой дверцы УАЗа, – у вас в столовой знатно готовят. Приглашаю на обед! В нашу компанию с Трифоном и Андреем! Не возражаете, если я заеду за Вами?
– Андрей ходит с женой на обед домой, – удивилась Тася.
– Зато у Трифон не женат и питается в совхозной столовой! – не сдавался Григорий.
– Хорошо! Уговорили! – рассмеялась Тася.
***
Григорий Васильевич заехал в фельдшерско – акушерское отделение, с конфетами и букетом подснежников.
От цветов веяло нежным ароматом весны и земли, просыпающейся от долгой зимней спячки. Она приняла цветы.
Григорий приезжал ещё несколько раз и подвозил Тасю из больницы домой.
***
К концу рабочего дня, в пятницу на страстной неделе14, которая совпала с последними днями апреля, Таисию Ивановну вызвал главный врач:
–Как жизнь молодая? Не надоело, товарищ фельдшер – акушер, на одном месте сидеть?
– Вы прямо в тупик меня ставите этакими вопросами, Дмитрий Михайлович, – насторожилась Тася, не понимая, к чему он клонит.
– Таисия Ивановна! Руководство совхоза высоко ценит Вашу работу и старательность! Партия решила направить тебя, дочка, на следующую ступеньку профессиональной деятельности… Выдрихинский колхоз необходимо поддержать… в социальном смысле. Медицина там хромает на все четыре ноги. Так что поедешь поднимать работу тамошней больницы, Тася. Тебе, как главному врачу, предоставили в Выдрихе отдельное жилье, в непосредственной близости с местом работы. После майских праздников собирайтесь в путь.
Поздравляю с новым назначением, Таисия Ивановна!
Для меня, Тася, это удар, что называется, под дых. Но я понимаю, что там ты нужнее, да и расти тебе нужно, дочка…, – печально завершил свой торжественный монолог Дмитрий Михайлович.
Тася поблагодарила за оказанное доверие и пошла домой – сообщать новости. Всю дорогу думала: «Не дьявольские ли это проделки Гришки Сорокоумова? А может быть, действительно, оценили? На повышение отправили!»
Сватовство
В страстную субботу ставили тесто, пекли куличи, красили яйца – всё, как всегда. Всю ночь Бабушка Пистимея молилась. В Светлое Воскресенье, с утра пораньше, пришли христосоваться Сергеевы. Следом нагрянули: Левицкий, Блинов, пожилая женщина и … Сорокоумов.
Бабушка Пистимея сразу сообразила в чём дело.
Женщина, после молитвы на входе, проговорила: «У Вас товар, у нас купец…». Всем стало понятно, с чем пожаловали незваные гости.
Тася, с пасхой в руках, ни жива, ни мертва, стояла в углу горницы, рядом с печкой.
Сваха начала расхваливать жениха. Подчеркнула его ум, здоровье. Рассказала об образовании: десятилетка, армия, курсы председателей колхозов. Сообщила, что «купец» возглавляет колхоз уже пять лет. Имеет свой дом. Мать живёт вместе с ним. Отец погиб на войне. Завершила речь словами о том, что Григорий просит руки Таисии Ивановны.
Родственники со стороны «невесты» хранили молчание. Взял слово Григорий Васильевич:
– Люди добрые! Пистимея Васильевна, Агафья Емельяновна, родные и близкие Таисии Ивановны! Мне 33 года. Я люблю Тасю. Верю, что нашёл себе достойную спутницу жизни. К созданию семьи готов. Скопил деньги на свадьбу и дальнейшее обустройство. Обещаю, что приложу все силы, чтобы Тася была со мной счастлива. Ножкой босой будет ступать она в самые лютые морозы по полу, застеленному коврами. В лучшие одежды одену её. Через год сладим новый дом.
Прошу Вас, Пистимея Васильевна и Агафья Емельяновна, отдать мне в жёны Таисию Ивановну!
Бабушка Пистимея:
– Спасибо за почёт и уважение, которые ты, Григорий Васильевич, выказал нашей семье! Нет возражения у меня против брака с внучкой моей, Таисией Ивановной!
Агафья Емельяновна:
– Спасибо за добрые слова, Григорий! За честь посчитаем отдать Вам в жены Таисию!
Взоры устремились на Тасю. Лицо её пылало, руки дрожали, голова низко склонилась к пасхе, которую она продолжала держать. Все ждали её слово.
Подошёл Григорий. Надломил кусочек пасхи, съел, похвалил на вкус. Забрал блюдо, поставил его на стол и, глядя на Тасю, произнёс:
– Христос Воскресе!
– Воистину Воскресе, – машинально ответила Тася.
По обычаю они троекратно расцеловались. После чего, Григорий взял руку Таси и одел ей на палец золотое кольцо.
Тася посмотрела на родных и увидела счастливые лица мамы и бабушки. С замиранием сердца они ждали от неё только одного – согласия. И было невозможно, бесчеловечно и высшей степени жестоко снять кольцо и вернуть его Григорию. Руки у неё опустилась. Голова наклонилась. Воцарилось молчание.
«А дело-то сладилось!» – воскликнула сваха.
Присутствующие обрадовались. Весело зашумели и принялись за угощения.
Глава 4. Стажировка в Индии
«Братья на век…»
Расцвет советско-китайских отношений пришёлся на 1949-1956 годы. В этот период были заключены межправительственные акты, закрепляющие дружбу и взаимную помощь СССР и Китайской Народной республики (КНР).
СССР предоставлял КНР экономические, технологические, человеческие ресурсы и долгосрочные кредиты на льготных условиях. В Китае были созданы с нуля авиационная, машиностроительная, радиотехническая отрасли. Оснащены новым вооружением и квалифицированными офицерскими кадрами Народно-освободительная армия.
Про нерушимую дружбу двух народов сочиняли стихи и песни: «Русский с китайцем – братья навек…», «Сталин и Мао слушают нас».
После прихода к власти Хрущева, упоминания о Сталине и Мао из песни убрали. В феврале 1956 года, на ХХ съезде КПСС Хрущёв объявил новый курс «мирного сосуществования» СССР с капиталистическими странами, в противовес прежней политике, нацеленной на «мировую революцию пролетариата».
На съезде присутствовали делегации 55 зарубежных стран. Лидеры иностранных коммунистических и рабочих партий были шокированы докладом Хрущева, разоблачающим «культ личности» Сталина. В знак протеста, руководители китайской и албанской компартий покинули XX съезд.
«Культ личности» и политика «мирного сосуществования» шли в разрез с прежними установками СССР и вызвали открытое недовольство Мао Цзэдуна – руководителя Коммунистической партии Китая (КПК). Он заявил, что хрущёвский курс уводит Советский Союз в сторону ревизионизма и противоречит коммунистической идеологии.
Китай решил, что наступил подходящий момент для реализации великодержавных амбиций. Особенно заманчивым выглядела перспектива выхода из кредитных договоров с СССР. «Зачем платить долги, если можно объявить кредитора врагом?» – рассудил Мао и китайская государственная идеологическая машина закрутилась с сторону разрыва отношений с Советским Союзом.
СССР продолжал, какое-то время, дружественную политику. Осенью 1958 года, при столкновении КНР и США в Тайваньском проливе, СССР сделал грозный посыл американскому президенту, в котором назвал Китай другом и дал понять, что не оставит его в одиночку бороться с агрессией.
Пропаганда против СССР набирала обороты в Китае. Отношения между бывшими «друзьями навеки» ухудшались день ото дня. Дошло до того, что Китай совершил вооруженные провокации на Дальнем Востоке и в Восточном Казахстане, открыто демонстрируя территориальные притязания к СССР.
Необходим был механизм, который если бы не остановил агрессивную политику Китая в отношении СССР, то хотя бы отрезвил Мао Цзэдуна. Отвлёк его на другие вопросы. Поставил бы на вид, что «всемогущество» и «неуязвимость» «Великого кормчего» – миф.
Китай имел давние неразрешимые внутригосударственные проблемы:
