Ника Вереск
Вечность на кончиках пальцев. Жизнь первая. Вырывая страницы
– Привет, – мужской голос из-за спины мгновенно вернул Лидию со звездных небес на землю.
Она резко обернулась. Позади стоял Антон, в руках он держал два бокала вина.
– Скучаешь в одиночестве?
– Я жду Катю, – как-то неловко ответила девушка.
Ее начало трясти, слова путались в голове, не позволяя ответить более складно.
– А где же твой английский друг? – Антон поставил бокал на перила перед собеседницей.
– А почему тебя это интересует? – она вдруг разозлилась сама на себя, что отвечает, как школьница на уроке.
Антон немного изменился, немного постарел. Ему сейчас было уже тридцать восемь. Он никогда не был красавцем. Но какое-то едва уловимое обаяние, лоск и самоуверенность неизменно притягивали к нему женщин. Лидия не стала исключением.
– Я просто спросил, – будто защищаясь, Антон поднял перед собой руки и тут же добавил: – А он красавчик! И к тому же исполнил твою заветную мечту. Женился на тебе.
Даже спустя столько лет он продолжал унижать ее своими замечаниями. Только раньше она не понимала этого так отчетливо, городила огород в своей голове, придумывая оправдания заявлениям, сказанным в таком духе. Но теперь все стало четко и ясно.
– Нет, он осуществил другую мою мечту, о которой ты и понятия не имеешь, – неожиданно все чувства в ее душе успокоились. С очередным выдохом она как будто выпустила из себя всю горечь и обиду, что затаила глубоко внутри. Присутствие Антона больше не будоражило ее, и с каждой минутой каких-либо чувств по отношению к нему становилось все меньше.
Мужчина пожал плечами:
– Каждому свое.
– «Твое» я уже видела, – вдруг довольно улыбнулась девушка.
В ее душе больше не было обиды. Теперь там приютился лишь маленький клочок жалости к этому молодящемуся ловеласу.
– Ты говоришь о Вике? – вдруг серьезно уточнил он.
Лидия кивнула и пригубила вино.
– Мы даже не женаты, – равнодушно заметил он.
– И о чем это должно мне сказать? – снисходительно спросила девушка, облокотившись на перила и исподлобья взглянув на собеседника. Теперь она почувствовала азарт, никаких чувств, только игра. Игра на выбывание.
Антон скопировал ее позу и с улыбкой пояснил:
– Это значит, что я все еще свободен.
– От чего? – Лидия продолжала свою игру.
Мужчина немного растерялся, но тут же нашел что сказать.
– От обременительных обязательств.
– О, это важно, – согласно закивала Лидия. – Правда, я совсем не знаю, что это даст тебе в будущем…
Ее вопросы явно ставили его в тупик. Мужская свобода – это непререкаемое достояние в любом возрасте. Но если задать пару уточняющих вопросов, окажется, что под этим громким заявлением нет ничего, кроме еще одного такого же громкого, ничего не поясняющего высказывания. Получается, столь ценящаяся у сильного пола свобода это лишь пшик, дешевый бренд, продающийся по чересчур завышенной цене.
– Что ты имеешь в виду? – Антон нахмурился.
– Только то, что сказала. Не знаю, в чем ценность твоего «отсутствия обязательств»…
– Глупость какая-то… Я же не обременен… – тут он понял, что повторяется, и запнулся.
Лидия перешла в активное наступление:
– Ну, ладно. Будешь еще лет десять бегать от одной бабы к другой, переезжать из квартиры в квартиру, кутить по клубам? А что потом?
Мужчина, нахмурившись, смотрел на собеседницу.
– Однажды ты проснешься один в пустой комнате, и тишину вокруг будет нарушать только тиканье часов. Ты посмотришь на себя в зеркало и осознаешь, что молодость прошла, уступив место старости и не оставив после себя ничего, кроме потертых джинсов и выцветших с годами татуировок. Ты выйдешь на улицу и обнаружишь, что интересные тебе молоденькие женщины уже смотрят на других мужчин, посвежее или побогаче, и они совсем не смеются над твоими шутками. Твои друзья, вовремя лишившиеся заветной свободы, едят на ужин борщ и дружат семьями, засыпают под детский плач и недовольное ворчание. Но они не одиноки. И как бы то ни было, их кто-то любит и кто-то обязательно ждет вечером с работы. А тебя?
Повисла пауза. Антон не произносил ни слова в ответ, и девушка решила, что можно добавить язвительности.
– Но, знаешь, – Лидия похлопала его по плечу. – Ты все же всегда сможешь гордо заявить – «я не обременен обязательствами, я свободен». Хотя, скорее всего, тогда уже никто не обратит на твои слова никакого внимания. Ведь их произнесет одинокий старик, коротающий дни напролет на лавочке возле подъезда.
– Какая чушь, – выдохнул Антон.
– Чушь ли? – будто эхом переспросила его девушка и, оставив этот вопрос висеть в воздухе, вернулась в дом.
– Это что, Антон там с тобой был? – Машка в обнимку с бутылкой вина настороженно высунулась из-за плеча подруги.
– Ага.
– Вика с ног сбилась, ищет его…
– Антон! – в дверях возникла раскрасневшаяся Виктория. – Вот ты где!
– Я сейчас буду, иди в машину, – холодно отрезал он, выходя с балкона вслед за Лидией.
Виктория смущенно потупилась, заметив сочувственное выражение лица простодушной Маши, и, коротко попрощавшись, вышла из комнаты.
– До свидания, – Антон резким движением накинул на плечи пиджак и последовал за ней.
– Ну и дела, – прошептала Машка.
– Да уж, – согласилась Лидия.
Глава 9
По возвращении в Лондон Лидия больше всего скучала по своим подругам. Просидев тогда на кухне до раннего утра и так и не отправившись спать, они всю ночь болтали, вспоминали прошлое, сплетничали о своих вторых половинках, то жалуясь, то не скрывая гордости. Лидия молчала чаще остальных. Она наслаждалась общением в кругу близких подруг, готовых выслушать ее от начала до конца и поделиться самым сокровенным, без утайки, без капли лжи и притворства. Ей очень этого не хватало последние годы, даже несмотря на регулярное общение с Бет и женами друзей Питера, она все равно чувствовала, что нет рядом тех, кому она могла бы выговориться до конца. Ото всех она что-то скрывала, от мужа, от друзей, от коллег. А Джеймс, несмотря на его дружелюбный и искренний настрой, продолжал оставаться человеком, которому независимо от трехсотлетнего жизненного опыта все равно было невозможно понять такую загадочную женскую душу.
Дни вновь побежали один за другим, а месяц за месяцем. Лидия последовала совету Лайнуса, как бы сложно то ни было, и не упускала шанса быть счастливой рядом с Питером, пусть даже то недолгое время, что им оставалось.
Ни Джеймс, ни его зам ни разу не напомнили ей о грядущем событии, так что когда в один из понедельников Сказочник попросил ее зайти в кабинет, она даже не думала, что разговор пойдет именно об этом.
– Лидия, присаживайтесь.
Девушка сразу заметила, что босс сегодня как будто встал не с той ноги – какой-то рассеянный, взлохмаченный и невыспавшийся. Для нее было весьма необычно видеть его в таком виде, пожалуй, впервые за их уже довольно долгое знакомство. Даже в домашней обстановке он каждый раз был безупречен в своем стиле.
– У меня к вам разговор. Подходит время, и нам пора заняться подготовкой к вашему переезду.
От этих слов девушку кинуло в жар. Конечно же, она сразу поняла, о чем говорит Сказочник. Она решила воздержаться от неуместных восклицаний, вроде «как, уже?» или «неужели?»
– Хорошо, – спокойно ответила она, хотя внутри у нее все перевернулось. – Что я должна делать?
Джеймс смерил ее удивленным взглядом, но тут же вернулся к теме.
– Через два дня я наметил для вас командировку в Америку, в Нью-Йорк. Вы поедете туда, чтобы встретиться с нашими представителями. Пробудете там два дня, а потом на небольшом чартерном самолете отправитесь на Гавайские острова – трехдневное корпоративное мероприятие для сотрудников компании. Но ваш самолет туда не долетит. Произойдет авиакатастрофа и он затонет на большой глубине, так что поднять его на поверхность и опознать тела будет уже невозможно.
Лидия нервно сглотнула. Она в красках представила себе крушение самолета, медленно погружающегося на дно, людей внутри…
– Мне нужно знать какие-то детали? – спросила она, стараясь сохранять видимое спокойствие.
– Да, конечно. Вы сядете в самолет, служащие аэропорта должны это видеть, и будете в нем в момент крушения. Но как только самолет уйдет под воду, наши люди освободят вас оттуда и отвезут в безопасное место.
– Где?
– В Северной Калифорнии. Я приеду туда через неделю после похорон в Лондоне. Вы остановитесь в доме недалеко от Сан-Франциско.
Лидия закивала.
– Как вы? – вдруг с резко изменившейся интонацией спросил Джеймс, но погруженная в свои переживания девушка не заметила в его голосе глубокого сочувствия и участия.
– Я думаю, что теперь уже точно знаю, на что иду.
Мужчина не стал возражать.
– Вот бумаги по этой встрече.
– Хорошо, сейчас и посмотрю.
Войдя в свой кабинет, Лидия закрыла дверь и тут же прислонилась к ней спиной, будто ища поддержки. Буря в душе немного ослабла. Девушка окинула взглядом комнату, подошла к столу и села перед компьютером. Она взяла рамку с фотографией – на ней они с Питером стояли обнявшись на фоне их дома в Шотландии. Месяц назад муж затеял там ремонт и теперь каждый день присылал ей ссылки на архитектурные агентства и мебельные фабрики. Лидия тяжело вздохнула и откинулась на спинку кресла. Что же теперь делать? – вдруг пронеслось в голове. Через неделю она покидает Лондон, надолго, навсегда, а вещей надо собрать только дней на пять, и оставить дома свое полотенце и любимые туфли, закинуть в сумку ключи от квартиры, будто и не сомневаешься в своем возвращении. А потом поцеловать на прощание любимого мужа со словами «до встречи», забыть на столике в гостиной недочитанную книжку, решив дочитать ее по возвращении. И все это делать, зная, что встречи не будет, и именно эту книжку ты уже не дочитаешь… Лидия вдруг поняла, что думает обо всем этом, но ничего не чувствует. Адреналин, зашкаливший в крови во время разговора и встряхнувший ее изнутри как тряпичную куклу, куда-то исчез. Мысли больше не путались в голове, и сердце не вырывалось из груди. Только предательское ощущение в области солнечного сплетения говорило ей о том, что не все в порядке. Неужели два года назад она настолько глубоко переживала расставание с Питером, что теперь это ее уже не так сильно трогает? Девушка была бы рада, окажись это правдой. Но в глубине души она понимала, что вряд ли будет готова к тому, что произойдет, и не почувствует боли.
– Вы хорошо справились, – заметил Джеймс, переводя взгляд с Лидии на улыбающегося Питера, оставшегося в зале регистрации.
Он еще раз махнул им рукой и поспешил к машине.
Девушка лишь молча улыбалась, хотя эта улыбка выматывала ее намного больше, чем двухдневный бег по пересеченной местности.
– Вы же не полетите со мной на Гавайи? – вдруг спросила она Джеймса.
– Нет, я в тот же день вылечу в Лондон. Так что известие о вашей гибели застанет меня уже по приезде, – шепотом пояснил он.
– Звучит зловеще.
Частный самолет уже ждал их на взлетно-посадочной полосе. Лидия окинула грустным взглядом аэропорт и закрыла шторку на иллюминаторе.
– Мне на ум пришла одна витиеватая фраза , – неожиданно заявила она, посмотрев на босса ничего не выражающим взглядом. – Я лечу навстречу собственной смерти и новой жизни.
– Весьма поэтично,– согласился Джеймс.
Лидия думала, что весь полет проведет в молчании. Но наедине с собой будущее начинало казаться ей еще более устрашающим.
– У меня есть вопрос, – девушка отвлекла Сказочника от чтения газеты.
– Какой же? – казалось, он с удовольствием отложил в сторону прессу и приготовился слушать.
– Почему вы все делаете сами? Судя по масштабам работы компании, денежным оборотам, степени контроля, вы можете позволить себе нанять кучу менеджеров и управляющих, которые будут абсолютно не в курсе вашей тайны и при этом позволят вам больше времени посвящать каким-то увлечениям, я не знаю, отдыху… А вы сами ездите на переговоры, планируете, просчитываете… Зачем?
По виду Сказочника ее вопрос абсолютно не удивил.
– Поверьте, за триста лет отдыха можно запросто свихнуться, – улыбнулся он. – Я хочу сказать, известные вам миллионеры передают управление своими империями в доверенные руки только потому, что их время ограничено, и его не так много на увлечения и отдых. Однако, честно сказать, истинно удачливые бизнесмены всегда остаются у руля. Я же не ущемлен во времени, поэтому моя работа – это то движение, которое заставляет меня чувствовать, что я живу. Грамотная организация позволяет мне заниматься именно тем, что я люблю, оставляя скучную рутину подчиненным.
– Логично. Моя подруга Катерина внесла бы вас в члены «клуба трудоголиков», негласным организатором которого является ее муж Вася.
– Я готов вступить в эти ряды, но только при условии, что всем членам этой организации работа доставляет истинное удовольствие.
– Вот это вряд ли…
Лидия открыла шторку и посмотрела на ярко-голубое небо, облака остались далеко внизу, и самолет летел в бесконечном потоке слепящих лучей.
– Где я буду жить? Я имею в виду, после того, как все закончится.
– Новый офис откроется в Сиднее. Туда и полетим где-то через месяц.
– А я думала, останемся в Америке, – задумчиво протянула девушка.
– В этой стране вы погибнете.
– Мне и в Штаты будет нельзя? – удивилась Лидия.
– Приезжать можно, но не жить. Это сложная, но очень эффективная схема. Поверьте мне.
– Я поверила вам лет семь назад и даже договор подписала, так что теперь не имею права усомниться, – спокойно пояснила она.
Долгий перелет. Шумный аэропорт. Незнакомые улицы большого города за окном такси. Они сразу поехали в отель, а на следующий день отправились на встречу в офис. Здесь Лидия и познакомилась с предметом любви и страсти покойного мистера Бернарда Льюиса. До встречи девушка представляла ее себе похожей на стареющую Элизабет Тейлор, что на деле оказалось далеко от реальности. Рыжеволосая высокая стройная красавица в дорогом деловом костюме приветливо улыбнулась им у входа в кабинет:
– Доброе утро, Джеймс, Лидия, – Элизабет протянула руку. – Рада наконец-то познакомиться!
– Взаимно, – Лидия сдержанно улыбнулась, ей было сложно вести себя так же непринужденно, памятуя о событиях в Лондоне несколько лет назад.
Элизабет выглядела очень молодо, пожалуй, даже чересчур, особенно в столь официальной и деловой обстановке нью-йоркского офиса, занимавшего несколько верхних этажей одного из небоскребов. Но ее выдавали глаза. Возможно, Лидия и обратила на это внимание только потому, что упорно искала в юной девочке признаки пятидесятилетней женщины. Было в них, бледно-голубых и почти лишенных мимических морщин вокруг, то, что не соответствовало подвижному и жизнерадостному образу в целом, будто едва уловимая тень, оставленная временем. И поэтому они не смеялись так же открыто, как делали это губы, не удивлялись так же искренне, как взлетали вверх брови, не радовались так же явственно, как заливистый смех. Или это было лишь фантазией Лидии, вызванной сильным эмоциональным напряжением последних дней.
Элизабет не задержалась в их обществе надолго, после короткой беседы о погоде она отправилась в аэропорт, откуда небольшой чартерный рейс должен был доставить ее и других сотрудников на место проведения корпоративного мероприятия на Гавайях. Лидия, как и было условлено, улетала на следующий день. Как оказалось, ее визит в нью-йоркский офис был связан не только с необходимостью похоронить прошлую жизнь на большой глубине где-то посреди Тихого океана. Джеймс хотел познакомить ее с работой в крупном подразделении. Офис в Сиднее по количеству сотрудников и занимаемой площади должен был стать даже крупнее американского филиала. Девушке было с чем сравнить крошечное представительство в Лондоне. Она, конечно же, старалась все запоминать, проявлять интерес и задавать Джеймсу вопросы, но ум не желал подчиняться и чувствовать себя нормально в приближении мнимой гибели. Лидия с трудом дотерпела до вечера, чтобы вернуться в отель и, оставшись наедине с собой, попытаться разобраться в собственных чувствах. Но оказавшись в темном номере, за окнами которого светился и переливался разноцветными огнями оживленный мегаполис, девушка поняла, что единственное, чего она хочет, – это забыться глубоким сном и ни о чем не думать. Внутри она чувствовала лишь отчаяние, готовое задушить ее в своих полных безысходности объятиях, как только она позволит себе подумать о Питере и доме в Лондоне.
Самолет летел из Нью-Йорка с одной остановкой для дозаправки. В аэропорт Лидию привез тот же водитель, что встречал их с Джеймсом два дня назад. Сам же Сказочник попрощался с ней за завтраком еще в ресторане отеля. Он очень торопился обратно в Англию. Лидия выглянула в иллюминатор и, не обнаружив там ничего, заслуживающего ее внимания, вернулась к рассматриванию своего маникюра. Но ничто не могло отвлечь ее от угнетающих мыслей.
«Главное, сохраняйте полное спокойствие», – вспомнила она наставления Джеймса и грустно улыбнулась.
Как же это сложно быть спокойной, зная, что ее самолет через несколько часов рухнет в океан, и вместе с ним на дне будут похоронены все ее тридцать пять лет жизни? Девушка откинула голову и с глубоким вздохом перевела взгляд на потолок. Но и там не было спасительного ответа. Ответа на коротенький вопрос – как она будет жить дальше?
Лидия совсем не ожидала, что заснет и проспит несколько часов. Но, тем не менее, так и произошло. Она открыла глаза, когда самолет заходил на посадку в одном из аэропортов штата Калифорния. Кульминации оставалось ждать совсем недолго. Девушка дважды отказалась от предложенных ей ланча и обеда, чувствуя, что в подобной ситуации кусок не полезет в горло в самом прямом смысле этого слова. Напряжение становилось просто невыносимым. Но, казалось, грядущее крушение беспокоило только ее и никого больше. Оба пилота самолета выглядели вполне себе беззаботно, во всяком случае, ничто не выдавало их волнения. Две стюардессы заботливо хлопотали вокруг одной-единственной пассажирки самолета, рассчитанного на десять посадочных мест, не считая членов экипажа. Они вели себя как ни в чем не бывало, будто им и не грозило через несколько часов быть увлеченными на морскую пучину вместе со всем этим нагромождением металла, техники и кожаных кресел. Лидии приходило на ум только одно объяснение – они уже не первый раз терпят крушение, чтобы навеки скрыть в глубине океана чье-то прошлое. Девушка вдруг вспомнила то чувство, что раньше так часто возникало у нее перед вылетом из Москвы, когда она отправлялась в очередное путешествие. Тогда она оставляла свое прошлое на земле до самого возвращения. Выкидывала из головы все сложности и проблемы, будто становясь другим человеком, жизнь которого может круто отличаться от ее собственной. Она уже почти позабыла о нем. Ведь как бы часто она теперь ни летала, в любой стране мира она хотела оставаться только собой – Лидией, женой Питера, счастливо живущей в Лондоне и не мечтающей ни о какой другой судьбе. От размышлений девушку отвлек резкий прерывистый звуковой сигнал, она оглянулась на стюардесс.
– Все под контролем, миссис Томпсон, пристегните ремень. Нам предстоит резкое снижение и жесткая посадка.
У Лидии перехватило дыхание. Перспектива быть заживо похороненной под неимоверной толщей воды вновь явственно предстала у нее перед глазами. Страх пульсировал в висках. И почему ее вовсе не приободряла мысль о собственной неуязвимости? Девушка вновь обернулась на стюардесс. Самолет начало трясти. Те уже пристегнутые сидели на своих местах. Из кабины пилота доносились какие-то шипящие звуки – радиосвязь явно прерывалась. Лидия вжалась в кресло и повернула голову к иллюминатору. Как же она раньше не обратила внимания, что они оказались в грозовом фронте? За стеклом сверкали молнии, насквозь протыкая серебряными лезвиями серые клубящиеся тучи. «А что, если этого Джеймс не предвидел? – вдруг пронеслось у нее в голове. – Что, если это настоящее крушение, и они упадут совсем не в то место, где их должны спасти?» Шипящий звук из кабины стал равномерным – сигнал пропал. Самолет стремительно снижался, временами его из стороны в сторону кидало сильными порывами ветра. Лидия не удержалась, несмотря на тряску и ревущий звук мотора, она дрожащими руками отстегнула ремень и, цепляясь за кресла, направилась по проходу к кабине пилота.
– Миссис Томпсон! – сквозь шум донесся до нее голос стюардессы, но за ревом двигателей он был плохо различим.
Девушка вошла в кабину, зная, что позади пилотов точно есть как минимум одно место, где она сможет разместиться. Вид из кабины был шокирующим.
– Мисс! Что вы здесь делаете? Джинджер! Что пассажир делает в кабине?! – увидев ее, закричал второй пилот.
– Я останусь здесь, – Лидия опустилась в небольшое кресло и на удивление быстро пристегнула ремень, будто опасаясь, что ее силой выпроводят из кабины.
– Она здесь, пристегнута, оставайтесь на месте, – бросив на девушку гневный взгляд, скомандовал капитан.
Он не нуждался в ее благодарности, которую девушка попыталась выразить коротким кивком.
– Здесь опаснее, чем в салоне! – перекрикивая шум, вновь оглянулся на нее второй пилот.
Он был помоложе и явно более лоялен.
– Оставь ее, пусть сидит. Не отвлекайся! – командир сильнее сжал штурвал и продолжил попытки выйти на связь с землей.
Но все было безуспешно. Самолет продолжал резко снижаться, неудержимо раздвигая мокрую серую массу грозовых туч. Видимость была нулевая. От множества приборов, моргающих разноцветными лампочками, у Лидии начало рябить в глазах.
– Атлантида-2 вызывает Атлантиду-1, – вдруг произнес командир уже более спокойным голосом. – Атлантида-1, слышите меня?
– Атлантида-1 на связи, говорите! – послышался четкий голос в эфире.
– Атлантида-2, снижаемся в квадрат А-9, видите нас на радаре?
– Видим, снижение точно по плану. До столкновения одна минута двадцать секунд, удачи, Атлантида-2!
– Держитесь, девочки! – по громкой связи крикнул командир.
Лидия во все глаза смотрела прямо перед собой. Наверное, именно в такие моменты перед мысленным взором обычного человека проносится вся его жизнь, но перед глазами девушки не было ничего, кроме серых туч, сквозь которые они быстро мчались вниз, навстречу неизвестности. Дальше все произошло почти молниеносно. В одно мгновение облака рассеялись, а прямо перед ними оказалась серая, вздымающаяся грозными волнами, безграничная поверхность океана. У девушки перехватило дыхание. Гул, рев, звуковые сигналы приборов – все слилось воедино, но что-то не позволяло Лидии зажмуриться. Она, не моргая, наблюдала за надвигающейся на них бушующей массой до тех пор, пока нос самолета не скользнул по поверхности воды. Лидию с силой бросило вперед, потом назад, самолет еще какое-то время по инерции двигался, подбрасываемый волнами. Их болтало из стороны в сторону. Еще одно движение, и вот его нос стал быстро погружаться в воду. Самолет по-прежнему качало, но уже меньше. За окнами теперь была только вода. Командир отключил большинство приборов.
– Мы тонем? – Лидия перевела испуганный взгляд на пилота.
– Тонем, правда, не совсем, как положено, но зато как условлено. Не отстегивайте пока ремни.
Самолет еще какое-то время двигался вниз, пугая Лидию скрежетом обшивки. И вдруг – резкий звук, будто металлом по металлу, и самолет остановился. Колебания теперь были едва ощутимы.
– Атлантида-2, вызывает Атлантида-1, стыковка успешно завершена. Вы можете покинуть борт самолета, – донеслось из динамиков.
– Вот и все, ребята, пора на выход! – неожиданно улыбнувшись, жестом поторопил пассажирку командир.
– Прилетели или приплыли, как угодно, – пожал плечами второй пилот, наблюдая за все еще испуганным лицом Лидии. – Спасибо, что воспользовались услугами нашей авиакомпании!
– Шутите, да? – наконец-то смогла выговорить девушка.
– Прошу вас, – стюардесса незаметно вынырнула из салона. – Проследуйте на выход.
Ноги с трудом слушались Лидию. Они как будто стали чужими. Девушка прошла по салону в хвост, все иллюминаторы были закрыты шторками, а дверь открыта.
– Что там? – девушка с опаской оглянулась на стюардессу.
– Там сухо, и вам предложат поесть, надеюсь, в этот раз вы не откажетесь, – она явно немного злилась на пассажирку за незапланированное перемещение в кабину пилотов.
– Понятно, – Лидия постепенно успокаивалась. Но сердце все еще бешено колотилось, заглушая мысли, руки предательски дрожали.
За дверью оказался недлинный поскрипывающий металлический проход, как те, что соединяют самолет со зданием аэропорта во время посадки и высадки. Девушка с опаской заглянула внутрь. В нескольких метрах коридор заканчивался другой дверью.
– Прошу мисс, не задерживайтесь, – вновь поторопил ее пилот.
Лидия сделала осторожный шаг. Проход чуть покачивался и тихо скрежетал. Девушка взяла себя в руки и почти бегом проделала оставшийся путь, оказавшись в плохо освещенном помещении, по металлическим стенам которого тянулись какие-то трубы.
– Где я? – Лидия почувствовала чью-то руку, взявшую ее под локоть, и обернулась. – Гордон!
Она сама не ожидала, что так обрадуется, встретив здесь главу лондонской службы безопасности. Девушка, уже окончательно потеряв возможность хоть как-то себя контролировать после пережитого, бросилась ему на шею.
– Как я рада вас видеть!
– И я вас, – немного растерянно улыбнулся он. – Давайте я провожу вас в каюту.
– В каюту?
– Да, ребятам надо будет закончить с самолетом, а вы отдохнете, пока не успокоится шторм. Уже через несколько часов мы покинем это место и направимся в Калифорнию.
– Хорошо, – Лидия повернулась и увидела членов экипажа самолета. – Простите меня.
– Ничего, – отмахнулся командир.
– Что произошло? – Гордон удивленно вскинул брови.
– Во время падения я пересела в кабину пилотов, – покаялась Лидия.
– Что? Но это же опасно! – Гордон смерил командира гневным взглядом.
– Не намного опаснее, чем силой тащить эту барышню обратно в салон, – нахмурился тот.
– Она прямо-таки ворвалась в кабину, – даже с некоторым восхищением подтвердил второй пилот. – Видимо, любите острые ощущения?
Лидия пожала плечами:
– Не уверена, что тогда я думала о количестве адреналина в моей крови…
– Ладно, вам всем нужен отдых, – отрезал Гордон.
Когда они с Лидией приблизились к каюте и экипаж самолета остался далеко позади, девушка осторожно попросила своего провожатого:
– Гордон, пожалуйста, не говорите Джеймсу о кабине. Пилоты, правда, ни в чем не виноваты.
Мужчина нахмурился.
– Обещаете?
Он молча кивнул.
Лидия осталась одна в небольшой комнате. Этот уровень подводной лодки был отделан под стать океаническому лайнеру – кровать, шкаф, стол и два кресла, стены отделаны деревом. Девушка посмотрела в небольшой иллюминатор, но за ним была только темная толща воды. Она опустилась в кресло и постаралась выровнять все еще довольно прерывистое дыхание.
– Вот так и погибла Лидия Листьева, – произнесла девушка в пустоту.
Из-за невероятно острых ощущений во время жесткой посадки она совсем перестала думать о муже, о своей прерванной жизни, перестала ощущать ту безысходность, что стала ее постоянной спутницей последние дни. Но это чувство, вдоволь сдобренное виной перед Питером, грозило вновь навалиться на нее, как только организм справится с последствиями только что пережитого стресса. Девушка закрыла глаза. Ей нужна была передышка. Она хотела, чтобы хоть на какое-то время в ее голове не осталось ни единой мысли. Только тишина.
Через пару часов она уже сидела в небольшом двухместном катере, размещенном в одном из шлюзов подводной лодки. Когда она спросила Гордона о своих вещах, он сказал, что все они должны навсегда исчезнуть вместе с самолетом. Девушка не уточняла подробности. Она только переоделась в предложенную ей новую одежду – купальник, парео и шлепанцы, оставив старые вещи лежать на кровати в каюте. Она не оставила при себе даже обручального кольца. Когда девушка все еще дрожащими руками стягивала его с пальца, горечь и боль внутри стали почти невыносимыми. Она предала Питера, нарушила клятву. Теперь уже ничего не изменить, и она будет вынуждена вечно жить с этим чувством – чувством глубокой вины перед ним. Лидия старалась не думать о собственной боли, ей казалось непозволительным жалеть саму себя. Да и за что? Все это сделано пусть не ее руками, но с ее добровольного согласия. И все, что еще только предстоит пережить Питеру в связи с ее мнимой смертью, – навсегда останется на ее совести. Гордон сел рядом с ней и нажал кнопку на панели управления катером. Тут же лодка начала трансформироваться подобно кабриолету, затягиваясь плотным белым верхом, который уже через мгновение накрыл ее целиком.
– Мы проплывем под водой совсем недолго, – успокоил ее Гордон. – А оставшийся путь до берега проделаем на открытом катере.
Девушка кивнула. Ее интерес сейчас сильно притупился. В другой ситуации она бы с восторгом осматривала все вокруг, но не сейчас.
Послышался звук сирены, и шлюз стал постепенно заполняться водой. Когда сирена отключилась, Гордон завел катер, и они медленно выплыли наружу.
– Атлантида-1, шлюз покинули, следуем указанным курсом. Пока, ребята!
– Вас понял, вокруг все чисто, счастливого пути!
Лидия смотрела сквозь ветровое стекло. Вода становилась все светлее.
– Сейчас немного качнет, – предупредил ее спутник, и в то же мгновение катер, выпрыгнув, оказался на поверхности воды. Яркие солнечные лучи обрушились на ветровое стекло.
– Так, – Гордон нажал на кнопку, и крыша вновь сложилась, открыв их взору чуть тронутое белыми облаками голубое небо. – Теперь в путь, располагайтесь поудобнее. Через час с небольшим будем на месте.
Они причалили к уединенному деревянному пирсу, по словам Гордона, в двухстах милях севернее Сан-Франциско. За узкой полоской каменистого пляжа располагался большой трехэтажный дом, построенный в современном стиле. Округлый фасад со стороны океана почти полностью был выполнен из стекла. Визуально строение можно было поделить на два уровня – на первом стеклянные стены перемежались с высокими раздвижными дверями, на втором вперед выдавались два полукруглых балкона, связанные между собой маленьким переходом. Из общей массы стекла их выделяли блестящие на солнце перила в виде плавно изгибающихся стальных труб. Войдя внутрь, Лидия обнаружила просторную гостиную и современную кухню, пройдя через которые она оказалась перед раздвижными дверями, ведущими в сад.
– Для вас готова спальня на втором этаже, – Гордон жестом показал на прозрачную лестницу, ведущую наверх.
Девушка отвела взгляд от бассейна, находящегося в тени дома:
– Я бы побыла снаружи…
– Конечно, в холодильнике есть еда, а в спальне приготовлена одежда.
– А Джеймс еще не звонил?
– Он будет в Лондоне через пару часов. Думаю, завтра утром сообщит, как все прошло с вашей семьей.
