Наталья Че
Конец или новое начало
– Очень! – ответил я, забирая из тонких пальчиков подарок, а затем подхватил девочку на руки и усадил к себе на колени.
Она смотрела на меня открытым наивным взором, полным обожания.
С улыбкой я поправил ее чуть растрепавшиеся волосы.
– Можно я тебя поцелую? – неожиданно спросила девочка.
Моя рука замерла на удар сердца, после чего продолжила перебирать мягкие пряди.
– Нельзя, душа моя. Надо подождать твоего совершеннолетия.
– Но я уже большая, мне почти шесть! – в огромных глазах заблестели слезы, но на сей раз, проверенный прием не прошел.
– Этого мало. Тебе должно исполниться хотя бы десять по нашему летоисчислению, –спокойно и непреклонно ответил я малышке.
– Но я же люблю тебя! – в отчаянии воскликнула она.
– Нет, – твердо сказал я.
– Тогда я поцелую кого-нибудь из стражей! – запальчиво бросила девчонка.
Пальцы в волосах сжались на миг чуть сильнее, чем нужно.
– Каждый, кого ты поцелуешь, лишится жизни еще до вечера того же дня, – мой голос остался спокоен… Хорошо.
Менеланна беззвучно ахнула, а потом отвернулась, сердито складывая руки на груди.
– Потерпи, любовь моя, время пролетит совсем незаметно. Вот увидишь!
Я осторожно поднял ее лицо, подцепив пальцами подбородок, и ласково обвел овал лица.
Обида стремительно уходила из ее глаз, смытая волной абсолютного счастья…
– Мой повелитель, призванной плохо…
Фразу я не дослушал, мир вокруг смазался на несколько бесконечно долгих ударов сердца…
Тонкая стена проломилась под моим плечом. Ждать, когда она расступится, слишком долго.
Бледная девочка-подросток сидела на полу, вытирая с верхней губы красные капли.
Через пару вздохов комнату заполнили маги. В молчании они осматривали Менеланну.
– Мой повелитель, – мыслеречь Морэллен коснулась моего разума.
– В ее мозге опухоль, злокачественная и быстрорастущая. Мы бессильны. Мне очень жаль…
Как?!
В этом мире не бывает больных детей, боги никогда не допустили бы такого…
Но Менеланна не из пятиединого мира…
Не правильно, отвратительно, несправедливо!
Я сжал до хруста кулаки.
– Сколько?
– Одно возрождение луны…
– Араниэль, а можно, я не умру?.. – слабым голосом спросила она, когда я в очередной раз сидел на краю ее постели.
Что ответить на такой вопрос?
Слова лжи застряли в горле.
Молча я обнял ее, осторожно прижимая хрупкое тело к груди…
Сегодня уже тридцать пятый день и ровно пять дней отвоеваны у смерти… Как это, оказывается, много!
– Мне страшно, Араниэль!..– невесомо прошептали бледные губы.
Я стер пальцами дорожки слез на ее висках.
– Я с тобой, любовь моя…– прошептал в ее волосы.
Руки, сжимающие тонкое невесомое тело, были не в силах удержать стремительно утекающую жизнь.
Вот осталась последняя капля… Легкий вдох, и последний удар сердца…
– Настало время покончить с этим!
Еще удар сердца назад темной фигуры в балахоне тут не было.
Как она проникла сюда? Охранный контур нужно усилить!
– Я прошла по связи. Наша клятва исполнить договор все еще объединяет нас. Но это ненадолго,– хмыкнула она из тьмы под капюшоном.
Я опустил взгляд на хрупкое и еще не остывшее тело у меня на руках.
– Ее болезнь – твоих рук дело?
Довольный смешок был лучше любых слов.
От ненависти потемнело у меня в глазах. Тело напряглось, подбираясь для прыжка…
– Убьешь меня, кто воскресит твою жену? – промурлыкала ведьма.
Мне осталось только скрипеть зубами в бессильной ярости.
– Да брось! Зато быстро! – она легкой танцующей походкой подошла к телу, запуская пальцы в грудь мертвой девочки.
– Попалась! – воскликнула ведьма спустя полвздоха.
В руке, когда она достала ее из груди остывающего тела, был зажат крошечный сияющий кристалл.
– Держи. Положи на грудь старого тела, и твоя жена воскреснет. Договор исполнен!
И с этими словами ведающая душами исчезла.
Жаль, я не успел свернуть ей шею…
Кристалл без сопротивления погрузился в тело Менеланны.
– Теперь ждать. Личности и воспоминания должны слиться,– сказала волшебница.
Под пальцами Морэллен гулко и ровно застучало сердце, а легкие сделали первый за много лет вдох…
Ничего, я умею ждать.
Подожду и еще немного.
«Nothing lasts forever, except you and me.
Love will last forever, between you and me.
I am a mountain, I am the sea.
You can't take that away from me…»
«Mountains» Biffy Clyro.
Ланна.
Образы, обрывки воспоминаний и чувств кружили в неспешном водовороте…
Повелительница, Света, девочка – кто я?..
Не знаю, сколько прошло времени, но лоскутное одеяло образов застыло, замерло в равновесии.
Больше всего самых ярких кусочков-воспоминаний оказалось у повелительницы…
Медленно я просматривала-перебирала, теперь уже свои, новые и такие странные картинки и образы.
Как это возможно? Разве не должна я была все забыть?..
И повсюду, в каждом втором воспоминании, был он – мой Араниэль.
Простишь ли ты меня когда-нибудь?..
Он словно услышал мои мысли… Я ощутила его присутствие рядом.
Медленно я подняла веки… Наши взгляды встретились.
Араниэль стоял в изножье моей кровати, и довольно долго мы просто смотрели друг на друга.
– Где она? – почти неслышно прошептали мои губы.
Это был самый главный для меня сейчас вопрос.
В его глазах словно дверь захлопнулась, от фигуры повеяло холодом…
– Ты о Ариэниэль спрашиваешь? Она готовится уехать к раркам. Скоро ее свадьба с их наследником.
– Это не справедливо! – вырвалось у меня помимо воли.
Только обрести дитя, чтобы вновь потерять… Как же так?
Араниэль словно взорвался изнутри. От ледяного панциря не осталось и следа.
– И ты говоришь мне о справедливости?! Я пережил твою смерть трижды! – это он мне буквально прошипел в лицо, пылая от гнева и ярости.
В моем сердце словно поселилась острая игла, в уголках глаз вскипели слезы.
– Прости…– шепнула я в его губы.
Прости, что бросила.
Прости, что без раздумий отдала жизнь и рискнула душой.
Прости, что ни о чем не жалею. Прости, любимый…
– Простить? Никогда!
Но руки его говорили другое… Как и губы, которыми он впился в мой рот… Как и все его тело, льнущее в попытке стать единым неразрывным целым с моим…
Изнутри меня поднялась огромная теплая волна, и, как и всегда, встретила его кипящую, ревущую и бурлящую стихию… Нас вновь закружило в водовороте…
Где его Чувства? Где мои?..
Одно тело на двоих. Одна душа на двоих.
Словно срослась разбитая на две неравные части драгоценность…
Как хорошо! Как правильно! Так и должно быть…
На следующий день Араниэль все же привел ее, мою Ариэн.
Какая же она красавица!
Белые волосы – привет от Смерти, который мы обе носим, как напоминание о взятой взаймы жизни…
Черные глаза, как у меня…
И лицо – женская версия лица повелителя.
На нем сейчас застыло выражение смущения, робости и неловкости. Она явно не понимала, как ей себя вести и что делать.
Поминутно оглядывалась на замершего в дверях отца, ища подсказки. По моему лицу заструились неудержимые слезы радости.
– Доченька…– прошептала я.
В очередной раз Ариэн обернулась к повелителю.
– Обними ее,– подсказал он.
Ариэн застыла, глядя на него в смятении, словно не веря своим ушам и глазам. А потом осторожно обняла меня.
Я уже рыдала не сдерживаясь.
Как долго я этого ждала! Моя девочка!
– Я люблю тебя! Больше жизни,– шепнула я в ее острое ухо.
Все так же, в прострации, Ариэн покинула мою комнату, а вслед за ней и Араниэль.
Понемногу я успокоилась и смогла проанализировать увиденное.
Бедная моя девочка!
Отец был холоден с ней, это ясно, как день. Неужели подсознательно винил в моей смерти?
Непременно нужно узнать о ней все. Кто растил ее, кто заботился о ней, и где она была все это время.
Конечно, сейчас уже слишком поздно что-то исправлять…
Малышка выросла, а я все пропустила… В отчаянии я закусила губу.
Так увлеклась своими мыслями, что не сразу заметила возвращение Араниэля.
– Что это? – спросила я, глядя на очень древнюю книгу в его руках.
– Это клятва, которую ты дашь мне сейчас. О том, что не пожертвуешь жизнью больше ни ради кого. Живого или мертвого.
Книга упала на мои колени разворотом вверх, но я даже не посмотрела на нее.
– Не кажется ли тебе, что это странно, клясться жизнью о том, что не отдашь жизнь? – я позволила себе подпустить в голос немного иронии.
– А это не клятва жизни. Это древний зарок. Ты не сможешь нарушить его, как бы ни хотела. И его никак не обойти, проверено временем, – голос повелителя был спокоен, как и всегда, только отдельные самодовольные нотки и выражение глаз выдавали его истинные чувства.
Я опустила глаза на выцветшие страницы. Древний язык, его я знала плохо. Прочесть – прочту, но добрая половина смысла пройдет мимо моего понимания…
Так и так он вынудит меня дать эту клятву. Уперся и не отступит, я знала это по опыту.
– Предлагаю сделку. Я даю клятву, а Ариэниэль получает отсрочку от замужества.
Я окунулась в холод его взгляда.
И снова это темное чувство по нашей связи… Ревность?
По его губам скользнула жесткая усмешка.
– Мы оба знаем, что ты и так дашь эту клятву, и без всяких сделок.
Я улыбнулась своим, внезапно всплывшим в памяти, воспоминаниям.
– Не знаю, помнишь ли ты, но маленькая девочка однажды сказала, что ты – добрый…
С улыбкой и картинкой-воспоминанием я отправила ему по нашей связи волну ласкового тепла, что зародилось глубоко в моей душе…
– Забудешь такое, как же…– он уже улыбался мне в ответ.
Выражение его лица стало таким открытым и искренним… У меня перехватило дыхание. Как же я скучала по нему!
– Поцелуй меня! – я протянула к нему руки.
Дважды просить не пришлось.
Позабытая книга упала на пол, и вспомнили мы о ней не скоро…
Клятву дать все же пришлось.
Но и Ариэн поедет вовсе не к жениху, а в академию, и будет там учиться столько, сколько пожелает. Если этому рарку-наследнику так угодно, пусть сам поступает туда же.
А мы внимательно понаблюдаем за ним. Если будет волочиться за юбками, или обидит мою девочку – хрен ему, а не невеста.
Уж об этом я позабочусь! Никому не дам обижать свое дитя!
В первый же день, как только маги разрешила встать с кровати, я решила посмотреть на знакомые лица и принять участие в традиционном приеме повелителем посетителей, просителей, жалобщиков, послов и прочих, жаждущих высочайшего внимания.
Как же они были рады меня видеть! Все, от конюхов до глав ветвей!
Вообще, азари, мягко говоря, внешне не очень эмоциональны, но когда долго живешь среди них, начинаешь замечать нюансы и косвенные признаки… К примеру, мимолетное выражение глаз…
Я покосилась на, как обычно, внешне совершенно невозмутимого Араниэля.
Вот уж, воистину, неприступный бастион. Даже величайшему знатоку психологии азари остается только гадать, какие мысли и чувства владеют повелителем в данный момент. И только я знала о них из-за нашей связи…
Но, в целом, это ничего не меняло. Долг зовет, и все такое…
И все же, чем он так их всех допек, что они едва не рыдают от счастья, видя меня подле повелителя?
Я сделала зарубку в памяти – просмотреть изменения в законодательстве за время моего отсутствия.
Ответы, как и всегда, придется искать самой. Пытать Араниэля бесполезно.
Можно было, конечно, порасспрашивать кого-то из сильных и влиятельных азари, которым я доверяю. К примеру, Морэллен. Но мне не хотелось, чтобы, когда повелитель узнает об утечке информации, кто-то пострадал или был наказан. Да и вряд ли та же Морэллен в курсе самых горячих подробностей внешней политики.
Так что источник у меня был только один – моя старая подруга Катя.
В моем старом кабинете ока не обнаружилось, как и большинства бумаг.
Ладно, позвоню из кабинета повелителя. Сейчас он как раз занят, так что пара часов у меня есть.
Конечно, вот так вот вламываться на личную территорию не хорошо.
Но, кто его знает? Может, мне теперь и око запретят, чтобы не было искушения смотаться в гости. Не удивлюсь.
Дверь пропустила меня без проблем, у меня был полный доступ во все помещения древа.
Я огляделась по сторонам. Вокруг царил строгий минимализм. Все, как я и помнила по последнему визиту в это место.
Я прошла к его столу и села в кресло.
Да уж… Ни фотографий семьи, ни памятных вещиц, ничего…
Хотя, постойте, что это?
Я заметила под одной из бумажных стопок краешек смутно знакомой ткани.
Осторожно потянула его на себя.
Это же…
В моих руках оказался белый, чуть потрепанный с краев, платок. На нем кривоватыми стежками с любовью и старанием было вышито «Араниэль» в окружении цветочков-ромашек.
Сердце сжалось.
А ведь кроме меня у повелителя совсем никого нет…
Араниэль цельный и неприступный, как отвесный гранитный склон. Но, вопреки здравому смыслу, слабый вьюнок, ползущий по поверхности скалы, стал настолько важен, что не станет его и рухнет, осыплется мелкой щебенкой вся гора…
Поэтому, он так дрожит надо мной, окутывая частенько удушающей заботой.
Это у меня есть дочь, Катя, Тинтуриэль… У него – только я.
Я погладила разноцветные стежки и убрала вышивку на место.
«You own the money
You control the witness
I hear you're lonely…»
«Notorious» Duran Duran.
Довольно долго на вызов никто не отвечал.
Когда, наконец, изображение появилось, я увидела подругу в теплой компании мужа. Чуть помятый вид не оставлял сомнений, чем они были заняты.
– Как я рада тебя видеть! – тихо, но с чувством, сказала я ей.
Катя расширила в удивлении глаза. Ее лицо тут же озарила широкая улыбка.
– Смотри, а ты не верил! Получилось! Невероятно! Как же мы рады, что ты вернулась!
– Я тебе даже больше скажу, весь пятиединый рад…– вставил свои пять копеек дракон.
– Мы все как-то очень быстро поняли, что либо ты стонешь под ним, либо мы все дружно стонем уже от него!
Я прикрыла улыбку широким рукавом платья.
Чувство юмора у Рохара было специфическое, но не смеяться над его шуточками частенько было очень сложно.
– Вот что, иди-ка ты отсюда! Это женские разговоры, тебе тут делать нечего!
Катя начала выталкивать муженька в сторону выхода.
– Ланна, ты не представляешь, как он нас за все это время з…– хлопок дверью отрезал окончание фразы, но оно и так было понятно. Дракон с большим удовольствием использовал ненормативные словечки из русского матерного, искренне наслаждаясь смятением собеседников в такие моменты…
Подруга уселась в кресло, и пару минут мы просто улыбались, разделяя радость встречи.
А потом она начала свой рассказ:
– Много чего случилось в твое отсутствие, даже не знаю, с чего и начать…
– Наш мир вступил в торговый союз миров. Теперь пятиединый 17388-й по счету его полноправный член. Так что порталы работают, и мир наш открылся содружеству миров. Не полностью, частично. Торговлю мы ведем, но въезд на нашу территорию иномирцам запрещен.
– Кристаллы тонким ручейком устремились на рынок, почти обвалив его. В обмен на них обратно потекли всякие интересные штучки.
– Потом поподробнее расскажу, это целая отдельная история. И таких историй много.
– Взять, к примеру, тот инцидент с кольцом…
Она рассеянно покрутила на пальце простенькое колечко. Оно было мне очень знакомо.
Когда-то его носила Амели, а после – девушка Светлана.
Катерина помолчала, собираясь с мыслями.
– Повелитель, вдруг, без объявлений причин, потребовал кольцо. Рохар уперся, к тому времени его уже носила я. Поэтому, клятву, данную повелителю владыкой и Амели, можно было обойти, ведь кольца-то технически у них больше не было. Тогда повелитель устроил морские учения у наших берегов. А потом и вовсе скинул бомбу так, чтобы столб воды было видно в столице. Волной цунами смыло множество рыбацких деревень и пару городов…
Я прикрыла ладонями лицо. Какой ужас!
– Но Рохар уперся, и в воздухе запахло войной. И ведь не побоялись же гнева богов, безумцы!..
Снова пауза, рассказ об этих событиях давался Кате тяжело.
– И как же все разрешилось? – не выдержала я.
– Тогда повелитель подослал воров-теней, ну ты наверняка слышала о них. Они выкрали кольцо. Сняли прямо с пальца! – подруга весело хмыкнула, пошевелив в воздухе пальцами той самой руки с кольцом.
– Правда, я спящей только притворялась. Давно уже хотела отдать это чертово кольцо, сразу ведь поняла, что оно нужно тебе. Ради кого другого ледышка и мизинцем на ноге бы не пошевелил.
Я кивнула, сглотнув ком в горле. Сразу как-то заметила и сеточку морщинок у глаз подруги, и легкую седину в волосах… Замену кольцу они с драконом нашли не сразу.
– Спасибо, его носила действительно я. Какое-то время оно было необходимо…
Катя кивнула, принимая мою благодарность.
– А потом он вернул его обратно в обмен на право разработки половины всех наших золотых и серебряных шахт сроком на триста лет.
Я только рот открыла. Вот это грабеж!
– Да, да. Я тоже офигела! – веселилась с выражения моего лица подруга.
Она стала рассказывать дальше.
Мне оставалось только беззвучно стонать, охать и прикрывать ладонью глаза, когда речь заходила о совсем уж вопиющих эпизодах.
Особенно сильно воняла история с 1330-м миром.
До прихода на рынок союза кристаллов из пятиединого мира, именно 1330-й был основным поставщиком этого редкого сырья. Он устанавливал цены, а также решал, сколько добывать, и кому сбывать товар.
Пятиединый честно предложил им договориться. Не получилось. Переговоры состоялись, вот только окончилось это ничем, на уступки правители 1330-го пойти не пожелали. А может, это мы не пожелали, мда…
Короче, не прошло и пары стандартных галактических лет, как в тысяча триста тридцатом вспыхнула кровавая междоусобица. Десяток некогда дружных государств рассорились не только между собой, в половине вспыхнули гражданские войны.
Свергалась старая власть, брат шел на брата и так далее…
Какое удивительное совпадение, что при этом цена на кристаллы на межмировом рынке скакнула вверх, а поступление их из 1330-го почти прервалось, не так ли?
Из всей этой навозной кучи торчали острые кончики кое-чьих ушей.
Нет, я не обольщалась. Наверняка, все правители пятиединого приложили руки к этому плану, но вот кто автор самой идеи – даже не сомневалась.
Ох, не зря, муж так ненавязчиво, с деланным равнодушием, расспрашивал меня о войнах в моем родном мире. Я и забыла на следующий день об этом разговоре. А вот повелитель не забыл.
Чувство вины душило меня все сильнее. Ну почему всегда так – сначала делаю, потом думаю, а?..
Разговор наш прервался внезапно.
– Ма, мы тут с Трором решили…– с этими словами в кабинет супруги наследника нагло вторгся неизвестный.
– Ух, какая красотка! – этот незнакомый, но подозрительно похожий на Рохара, вихрастый красавчик, пустил в дело все свое обаяние, с ходу обрушив его на меня.
А я все пыталась вспомнить, что же в нем такого…
– Познакомься, это мой сын – Астарт,– с гордостью сказала мне Катя.
И я вспомнила!
Этот яркий образ из моей памяти, как держала его, еще малыша, в своих руках, невольно вызвал на моих губах улыбку.
Но молодой дракон, видимо, истолковал ее не совсем верно.
– Пойдем на свидание сегодня вечером. Встретимся у…
– Еще одно слово, и я вызову тебя на дуэль, сопляк! Твоего деда я не добил, но с тобой этой досадной ошибки точно не повторится…– раздался совсем близко ледяной голос повелителя.
Почуяв запах жареного, Катя резко прервала наш сеанс связи.
Я перевела взгляд на разъяренного Араниэля.
Все еще не могла перестать улыбаться, образ сладенького младенца все никак не желал уходить и так и стоял у меня перед глазами. Чего добру пропадать, я отправила его Араниэлю.
– Теперь будешь ревновать к каждому встречному младенцу? – с мягкой улыбкой спросила я.
– Больше никаких младенцев, я позаботился об этом,– твердо ответил он, впрочем, буря уже миновала.
Так это значит…
Я вздохнула. Конечно, шанс, что я забеременею повторно, мизерно мал, но повелитель всегда был склонен к перестраховке. И мне остается только любить его таким, какой он есть…
Но, богиня, как же это порой сложно!
– Супруга наследника поведала мне много интересного о тебе…– закинула я пробный шар.
Смысла скрывать содержание разговора не видела. Неизвестно вообще, как давно он тут стоит.
– Рассказала о том, какой я у тебя талантливый? – приподнял бровь повелитель.
– Что-то вроде того,– дипломатично-неопределенно выдала я.
– А еще красивый…– он начал медленно обходить стол.
– Умный…– муж навис надо мной, опуская ладони на подлокотники кресла и заключая меня, таким образом, в ловушку.
Длинные пряди едва не касались моего лица, и я чуть дунула, качнув их.
– И самое главное – скромный, – поддалась я искушению чуть поддеть его.
– Нет, такого за мной точно не водится…– протянул повелитель, движением пальцев заставляя кресло подо мной измениться до неузнаваемости.
В шоке я широко раскрыла глаза. Что, прямо здесь?..
Но было еще кое-что, что я хотела узнать.
Движением руки я остановила его, и спросила, не скрывая искреннего любопытства:
– Это правда, что ты выкрал у драконов кольцо?
Ну, не укладывался у меня в голове образ Араниэля, который у кого-то что-то ворует.
Такой, как он, скорее вынудит отдать желаемое угрозами и шантажом, чем будет обшаривать карманы даже поверженного врага…
В глазах мужа блеснули знакомые огни.
– Я взял свое! – прошептал он, склоняясь надо мной…
