Наталья Че
Конец или новое начало
Ланна… Меня озарило смутной догадкой.
Не может быть!..
Я надолго впала в ступор.
А вдруг у него получится?..
В душе родилась очень слабая тень надежды… Дунь и рассыплется.
– Этот безумец собирает войска! – бесновался Рохар, громя ни в чем не повинную мебель.
Я стояла в уголке, пережидая вспышку. Отлично знала, даже если в комнате не останется ни одной целой вещи, до меня не долетит ни щепки.
Когда муж выдохся, я подошла, обнимая его со спины. Руки мои провели снизу вверх по его груди, вырвав у него судорожный вздох.
Стремительно я оказалась прижата к стене, а в мои губы впился поцелуем дракон.
Когда дыхание вернулось ко мне, я прошептала:
– Не мешай ему, он хочет вернуть Ланну.
– Он навлечет на нас гнев богов!
– Не на нас, только на себя! – возразила я, прижимая палец к его губам, чтобы он дал мне договорить:
– Представь себя на его месте…
Руки вокруг моей талии сжались до боли. Представил.
***
– Наломала ты, сестрица, дров!
– Я? Разве это я затеяла эту беременность? Ну, уж нет, начало этому положено с твоей легкой руки!
Тяжелый вздох…
– Ой, да брось! Давно уже пора попробовать свои силы! Маленькая вылазка пойдет лишь на пользу!
– Вот так и скажешь остальным, когда они придут устраивать разборки!
– Пф! И скажу! Спорим, они не будут против?..
Араниэль.
Вот уже больше часа я шел с отрядом лучших теней – элитных воинов-азари. А подземные залы все не кончались…
Армию пришлось оставить у входа.
Об этом недвусмысленно намекнули двери, захлопнувшиеся сразу за нашими спинами.
Бесконечные, одинаковые и серые каменные залы рукотворных пещер…
Кажется, здесь можно блуждать вечность.
Пусть и так… Все равно я хотел уйти вслед за ней…
Закончилось все внезапно.
Просто впереди возник тонкий мост над пропастью, вверх и вниз уходящий в темноту.
А в конце – площадка с троном из того же камня.
Фигура, сидящая в нем, была больше похожа на статую.
Жестом я приказал стражам ждать, а сам пошел по мосту.
Подошел к трону, чуть склонив голову.
Статуя выдохнула… Качнулась ткань глубокого капюшона.
Долгая пауза и, наконец, звонкий и неожиданно молодой голос из тьмы, скрывающей лицо ведающей душами:
– Вот это да! Давненько не было у меня таких гостей…– игриво протянула ведьма.
Бесшумно соскользнула с трона и подошла ближе, а потом начала медленно обходить меня по кругу…
Мои пальцы сжались на рукояти меча…
А когда она снова появилась в поле зрения…
Сердце пропустило удар.
Менеланна!
По губам ведьмы скользнула довольная улыбка, мгновенно выбив из меня наваждение.
Она тут же прильнула к моей груди, и потянулась всем телом для поцелуя…
– Прими другой облик! – с этими словами я грубо оттолкнул ее.
– Зачем? Ты же за этим пришел? – ведьма кокетливо поправила белоснежную прядь, не спеша подниматься с холодного каменного пола.
– Если бы мне нужно было только это, я бы просто вселил в ее тело первую попавшуюся душу! – прошипел я, прожигая ее ненавидящим взглядом.
– Ах, вот оно что! Тебе нужна душа…– протянула она, рассматривая меня из-под ресниц.
– Ах, какая любовь! Я даже завидую! – ведьма мечтательно закатила глаза.
– Хорошо! Я сделаю это. Принесешь мне за эту услугу кое-что, и мы в расчете, – губы ее растянула коварная улыбка.
– Не раньше, чем мы скрепим наш договор нерушимыми клятвами, – жестко отрезал я.
Ведьма долго молчала.
– Хорошо-о…– протянула она.
– Будь по-твоему!
***
– Нет, ты видел, как они побежали?
– Отлично! Новые пушки оправдали все самые смелые ожидания!
– А чары стремительной регенерации! Твои маги жизни – это что-то, сестрица! Мне и на поживу-то почти ничего не осталось, и впервые я этим довольна!..
Боги возбужденно гомонили и переговаривались, перебивая, и практически не слушая друг друга.
Только богиня Жизни молча кусала губы. Чувство вины все никак не отпускало ее.
– Все, больше никакого вмешательства! – прошептала она.
Светлана.
Запершись в ванной комнате, придирчиво рассматривала свое отражение в зеркале.
Красотка!
С довольной улыбкой я провела руками по подтянутому стройному телу.
Часы в спортзале потрачены не зря!
Несколько лет назад, после очередной неудачной попытки наладить личную жизнь, я ударилась в спорт, а точнее – в фитнес, и ни разу не пожалела об этом.
Я скользнула в коротенькую атласную сорочку темно-фиолетового цвета и шортики из того же комплекта. Хотелось быть красивой, чтобы увидеть восхищение в глазах Артема.
Вот уже вторую неделю мы живем вместе, и все просто замечательно!
Жизнь явно…
Додумать эту мысль я не успела, как и накинуть на себя сверху халат…
Араниэль.
– Я принес все, как и договаривались! – отрывисто бросил я вслед за мешком, приземлившимся аккурат у ног ведьмы.
– Теперь твоя очередь выполнить свою часть сделки!
Сердце рвалось из моей груди, как птица из силка, но внешне ни один мускул не дрогнул.
Она по-змеиному скользяще-текучим движением оказалась совсем близко.
– Найду ее по той части, что живет в тебе…– промурлыкала ведьма, кладя ладони мне на грудь, а потом и погружая их внутрь.
Я подавил желание отскочить прочь, а лучше – отсечь эти наглые руки, что шарили в моем теле в поисках чего-то…
– Нашла! – довольно воскликнула ведающая, вытаскивая пальцы из моей груди.
– М-м… Тут знаешь ли… Как бы это сказать…– протянула она, уставившись невидящим взглядом в пустоту.
Я весь подобрался, как для прыжка.
Внешне же опять практически ничего не изменилось. Только те, кто знали меня хорошо, могли заметить тонкие нюансы между: «замри и не дыши, если хочешь жить» и «беги без оглядки, хоть это и не поможет спастись»…
– Что? – обманчиво-спокойно спросил я.
– Ее душа уже переродилась в новом теле, а выдергивать ее… Довольно опасно, и так в чем только сила держится…
– Вздумала обмануть меня, ведьма? – кончик меча уперся в ту часть, где под балахоном угадывалась яремная вена.
– Вовсе нет.
Пальцем она отодвинула меч.
– Просто, выполнение моей части сделки затягивается. Пока возвращать душу в старое тело опасно, надо дать ей время на восстановление. Даже одного перерождения может не хватить… Связалась же с тобой на свою голову…– последнюю фразу ведьма уже проворчала под нос, кастуя заклинание.
Вспышка, и на полу лежит девушка в фиолетовом, ничего не скрывающем наряде.
– О! Да тебе повезло! Душа попала в женское тело! И даже возраст подходящий! – повеселела ведьма.
Невесть откуда взявшейся палкой, она откинула волосы с лица девушки.
– И даже не такая страшная, как могла бы быть! Да, все же душа всегда меняет тело до известных пределов по себя…– протянула ведьма, задумчиво рассматривая девушку, как какую-то занятную вещицу.
– Откуда мне знать, что это она? – я впился взглядом в лицо лежащей на полу незнакомки.
На это ведьма только рассмеялась, откинув назад голову.
– Ты уже это знаешь, чувствуешь, ведь часть ее души живет в тебе, – под капюшоном тьма была все так же непроницаема, но ведьма улыбалась, это было слышно по голосу.
Подхватил на руки бесчувственное тело девушки.
– Я еще вернусь…– с тенью угрозы пообещал ведьме, перед тем как уйти.
Она в ответ только хмыкнула.
Хвост, на миг показавшийся из-под плаща, раздраженно хлестнул об пол и снова скрылся в складках серой ткани.
«Trusted you could cut me loose
After everything I've lost on you
Is that lost on you…»
«Lost on You» LP.
Светлана.
Приходила в себя я медленно, то всплывая, то снова проваливаясь в темноту.
Снилось странное…
Сон был не визуальным, а, скорее, тактильным. С, прямо скажем, эротическим уклоном…
По ощущениям, меня обнимала мраморная прохладная статуя.
Но, вопреки логике, объятия эти вызывали не дрожь холода, а тепло.
Оно поднималось откуда-то изнутри, прокатываясь под кожей в тех местах, где прохладные руки прикасались ко мне…
А потом нахлынула привычная боль. Моя спутница и вечный мой преследователь…
Сколько себя помню, она всегда была со мной. Врачи лишь руками разводили. Какие только обследования я не прошла, не нашли ничего, и я смирилась. Таблетки помогали плохо и совсем ненадолго.
Когда же я принимала обезболивающее в последний раз?.. Это было…
Я резко открыла глаза, последние события воскресли в памяти.
Первая реакция – паника.
Сердце мгновенно зашлось в рваном ритме, и страх отнял дыхание, когда я осознала себя лежащей под длинноволосым незнакомцем.
Мужчин с такими длинными волосами я никогда не видела, точно бы запомнила при встрече. Попыталась вывернуться, но держал он крепко.
Мои дергания привели только к тому, что незнакомец перевел нас в сидячее положение, не переставая прижимать меня своей к груди. Пришлось прекратить бесплотные попытки.
Самое ужасное, что я совсем не чувствовала на себе одежды, и на нем тоже.
Сердце в груди, к которой он прижимал мою голову, билось как сумасшедшее…
Вокруг царила полутьма. Все, что удавалось увидеть, это большая кровать под нами и темные контуры незнакомого помещения.
Приплыли… Маньяк.
Мысль эта вспыхнула в мозгу уже без всякой паники.
Смысл сопротивляться? Силы слишком неравны.
Самое время расслабиться и постараться получить удовольствие… Я подавила истерический смешок. Провоцировать этого незнакомца точно не стоило.
Длинные светлые волосы упали мне на лицо, щекоча нос, когда он склонился надо мной, прижимаясь губами к волосам.
А потом заговорил на совершенно незнакомом мне языке. За всю свою жизнь я не слышала ничего, даже отдаленно похожего на звуки этой странной речи с обилием гласных звуков и музыкальных переливов.
Голос его то опускался до страстного шепота, то в нем слышались гнев и обвинение, и тогда меня сжимали до хруста в ребрах.
Распинался незнакомец долго.
Этих циклов стасть-гнев я насчитала восемь, когда он, наконец, затих.
Даже интересно стало, что же такое говорил маньяк.
На какое-то время воцарилась тишина.
Тиски объятий ослабли, и я осмелилась осторожно отстраниться, вскидывая вверх лицо.
Наши взгляды встретились.
Дыхание на миг перехватило.
Какой красавчик! И зачем ему похищать девушек? Наверняка, они сами должны падать вокруг него штабелями, умоляя сделать с ними все, что ему вздумается…
– Отпустите меня, пожалуйста! – тихо попросила я, глядя в эти удивительной красоты миндалевидные глаза.
– Нет! – сказал, как отрезал.
Вот и ответ. Это его «нет» было сказано по-русски и с сильным акцентом, природу которого мне определить также не удалось.
А после я ощутила себя плюшевым медведем в руках малыша, с той только поправкой, что плюшевые игрушки обычно не целуют сверху донизу часами напролет…
А вот тискали меня прямо как любимую игрушку. Как-то это странно для маньяка, хотя что я о них знаю? Ни с одним пока еще знакома не была. До сегодняшнего дня, мда…
Кожа его была гладкой и прохладной, моя же вскоре уже пылала от этих поцелуев и прикосновений.
Я с силой закусила губу.
В памяти всплыло лицо Артема…
Может, меня отпустят? После.
Снова вернулся страх.
– Нет! – прошептала я, пытаясь его оттолкнуть.
– Пожалуйста, не надо! – я уже молила, судорожно дыша, от глаз к ушам пролегли мокрые дорожки слез.
Маньяк остановился, навис, вглядываясь в мое лицо.
А потом резко подорвался с кровати и в пару мгновений исчез.
Я, все еще не веря в отсрочку, забилась в угол, прижавшись к резному изголовью кровати.
Пальцы судорожно сжали простынь, потянули, и я завернулась в нее, дрожа от пережитого страха.
Так, в скрюченном положении, и уснула…
Когда проснулась, рывком вскочила, оглядываясь по сторонам.
Вокруг была все та же странная комната без окон, но теперь здесь было светло.
Жилы-полосы света бежали по стенам, сплетаясь в затейливые узоры. Они тут были единственным источником освещения, но их было очень много, переплетением светящихся полосок были густо покрыты все стены и потолок…
На Земле такого точно не может быть. Неужели я попала?..
В наше время любой любитель фантастики уже со школьной скамьи готов уйти в иной, волшебный мир. Чтобы там, например, поступить в академию колдовства. Или выйти замуж за принца с рогами и хвостом, или с крыльями за спиной.
Да… Вот только сексуальное рабство – вовсе не являлось объектом ничьих мечтаний, хотя, строго говоря, было намного более вероятным, чем первые два расклада…
На столике у стены стоял поднос с едой; на кровати, с краю, лежало платье, рядом на полу стояла обувь.
Ну, хоть одежда мне тут полагается, уже легче.
Я поморщилась, волевым усилием загоняя ноющую головную боль на самый край восприятия. Не до нее сейчас.
Надо осмотреть мое новое жилище на наличие путей отступления. Хотя, если это другой мир, куда я побегу?
Без знания языка, географии, без денег?..
Даже если не поймают, что вряд ли, сдохну в первой же канаве…
С этими невеселыми мыслями я натягивала на себя скромное платье в пол спокойного зеленого цвета. Оно, как и туфельки-балетки, оказалось точно в пору. Кто и как снимал мерки, стало понятно сразу. Мои щеки вспыхнули, стоило вспомнить вчерашний вечер.
Надо поспешить, пока незнакомец не вернулся.
Очень внимательный осмотр двух больших комнат, в которых я была заперта, был крайне неутешителен. Сбежать нельзя было никак, чисто физически. Ни окон, ни дверей, обнаружить не удалось. Даже вентиляционных отверстий не было, хотя воздух был на удивление чист и свеж.
Куда там! В маленьком бассейне в смежной комнате не было даже сливного отверстия! Теплая стоячая вода была кристально чиста, но откуда она здесь взялась, было решительно непонятно. Тоже самой с умывальником-раковиной. Ни крана, ни слива, только заполненная теплой водой чаша и зеркало над ней.
В зеркале отразилась моя испуганная и растрепанная персона. Я неловко пригладила волосы пальцами, а потом мысленно плюнула, и стала умываться.
Раз выхода нет, надо занять себя хоть чем-нибудь, иначе с ума сойду. Уход за внешностью был одним из очень немногих вариантов убить время…
Он пришел спустя где-то пару часов.
Я успела искупаться, поесть, расчесать волосы, почистить зубы, и как раз раздумывала над тем, чем же заняться еще, разглядывая пустоту окружающего интерьера.
Незнакомец принес книги и, положив их на стол, развернулся ко мне.
– Как вас зовут? – набралась я смелости спросить, в надежде потянуть время.
– Меня – Светлана,– я слабо улыбнулась.
Его реакция на эту безобидную фразу меня испугала. Он кинулся ко мне, стискивая мои плечи в жестком захвате.
– Менеланна. Тебя зовут Менеланна! – прошипел он мне в лицо.
Я мелко закивала, как болванчик. Хорошо, как скажете, пусть будет Менеланна, только отпустите, умоляю!
Так же резко, рывком, незнакомец отстранился, и отошел на пару шагов, глядя на меня с высоты своего немалого роста.
– Можешь звать меня Араниэль,– сказал он спокойно.
На лицо его вернулась маска невозмутимости. Я бы точно поверила ему, если бы не недавняя вспышка.
– Скоро тебя проводят на занятие с учителем,– он махнул рукой в сторону книг и ушел.
Когда это случилось, я выдохнула с огромным облегчением. Пронесло.
Кстати, проход, через который незнакомец зашел и вышел, открылся в стене сам собой, подтверждая мою догадку об ином мире.
Стало тоскливо. Никакого выхода из этой ситуации пока видно не было.
И эта его оговорка с именем натолкнула меня на кое-какие догадки…
Насколько мне известно, обычно, маньяки подбирают своих жертв под какой-то определенный образ. Это может быть мать, жена, сестра, короче, любая, кто насолил ему в прошлом.
И вот, вероятно, я похожа на эту загадочную Менеланну…
За мной действительно пришли, вырвав из пучины мрачных дум.
В соседнем помещении дальше по коридору и вправду ждал маленький класс, а в нем – учитель. Длинноволосый, голубоглазый блондин, видимо, как и все они тут.
Мы учили язык азари, мироустройство и расы. Русский у учителя был еще хуже, чем у повелителя, но смысл всего сказанного им был мне вполне понятен.
Откуда они знают мой родной язык? Может, с моим миром есть какая-то связь, и я могу вернуться?
Надежды мои разбились о скалы реальности. Мир этот закрыт, а язык знала покойная жена повелителя.
Вот и ответ на вопрос, на кого же я так похожа.
Тоска навалилась с новой силой, а вместе с ней и боль вновь, с утроенной силой, вгрызлась в виски.
В конце последнего урока я уже еле держалась, чтобы не застонать в голос.
Переутомление и нервное перенапряжение всегда усиливали мигрень.
На совместный обед с повелителем я пошла без всякого желания. Есть совершенно не хотелось.
– Ты бледна,– в его голосе отчетливо слышалась тревога.
– Болит голова,– я не стала скрывать очевидного.
Тут же, и пяти минут не прошло, в столовую набилась куча неизвестных в белых балахонах с посохами.
Мою голову щупали и вертели, заглядывали в глаза, оттягивая веко. При этом они возбужденно переговаривались на языке азари. Из их речей я понимала только предлоги, да и то, не все.
Когда они закончили, один из них положил мне на лоб ладони, и в меня хлынула энергия, смывая боль без остатка.
Лекари, запоздало дошло до меня.
Если его жена умерла от болезни, то это логично, и в такой гиперзаботе нет ничего странного.
Пришло понимание того, что убивать меня не будут. Ни сегодня, ни завтра.
Уже хорошо.
Я подняла взгляд на повелителя.
– Спасибо,– осторожно улыбаясь, сказала я.
Он кивнул, и по его губам тоже скользнула слабая улыбка.
Так потянулись дни, вечерами же я рисовала. Это единственное занятие, которое увлекало меня с головой, заставляло забыть о времени, боли и печалях.
Боль, кстати, больше не возвращалась. Магия жизни – это круто, скажу я вам.
А по ночам каждый раз приходил он… Все было, как и в первый раз, только объятия и поцелуи, но с каждым днем мое сопротивление таяло.
Сама себя ненавидела за это, но то, что я чувствовала, когда он прижимал меня к себе…
Это было удивительно и непередаваемо… Как если бы я вернулась домой, нашла утерянное давным-давно, обрела блаженный покой и умиротворение – все вместе.
Это не могло быть совпадением, если повторялось раз за разом каждую ночь.
Да уж… Надеюсь, это не стокгольмский синдром…
Время шло, и мой страх постепенно таял.
Я даже осмелилась прижать повелителя, заставляя дать ответы на накопившиеся вопросы.
– Почему ты не целуешь меня в губы? – спросила я, лежа на нем в один из вечеров.
Пальцы мои скользили по его лицу, то и дело возвращаясь к складочке между бровей.
Я все силилась разгладить ее, чтобы это прекрасное лицо стало таким же юным и свежим, таким, каким и должно быть у вечно молодого существа.
В то, что Араниэлю столько лет, сколько сказал учитель, я не верила, хоть и зря, наверное.
Повелитель опустил веки, наслаждаясь этой нехитрой лаской. До этого момента я была не слишком-то щедра на такие ответные шаги.
Мои пальцы обвели контур обсуждаемой части тела…
Он резко открыл глаза, и я увидела, как зрачок стремительно расширяется, делая их темнее…
– Потому, что это против правил,– хрипло ответил мужчина.
Я склонила голову набок.
– То есть, это я должна тебя поцеловать? – спросила, чуть подумав.
– Да, – так же хрипло ответили мне.
Я ощутила, как его руки сжались вокруг моей талии.
По моим губам скользнула коварная улыбка.
– Предлагаю сделку. Я целую тебя, а ты отвечаешь на все мои вопросы,– вкрадчиво прошептала я.
Повелитель выразительно приподнял темную бровь.
– Один ответ – один поцелуй,– выдвинул он встречное предложение.
Вот ведь! Я закусила губу, чтобы не рассмеяться.
И торги начались.
Конечно же, я понимала, что это сделка с дьяволом, но что мне еще оставалось?
Вытрясти ответы больше не из кого. Тем более, что основная тема вопросов наверняка будет ему неприятна, и надо будет хоть чем-то задобрить повелителя.
Да… Торговаться он умеет намного лучше меня, надо это признать.
Мы сошлись на одном поцелуе за каждые два вопроса.
– Надеюсь, не нужно уточнять, что ответы должны быть правдивыми. А то и поцелую могут быть ненастоящими! – предостерегла его я, посылая ему воздушный поцелуй.
На это он только рассмеялся, заставляя меня вскинуться с заходившей вдруг ходуном опоры.
Заворожено я смотрела, как искренние эмоции меняют его лицо.
Черт! Кажется, я начала увязать в этом месте и в этом мужчине…
Еще чуть-чуть и возвращаться уже и не захочу.
Эта мысль мелькнула по краю сознания, оставляя за собой привкус горечи раскаяния на губах… Прости, Артем…
Повелитель терпеливо ждал моих вопросов.
– Я похожа на твою умершую жену? – спросила я, затаив дыхание.
А вдруг рассердится?
–Да не очень-то, – он ухмыльнулся, насмешливо прищурив глаза.
Ах, так!
– Тогда почему ты похитил именно меня? – в моем голосе так и сквозило возмущение.
– Потому что ты – она и есть,– выдохнул повелитель мне прямо в губы.
– Как это?! – вскинулась я.
– Это уже третий вопрос…– протянул он, прикрывая длиннющими ресницами чертей, пляшущих в глазах.
Я закусила губу. Уговор есть уговор.
Решиться оказалось на удивление сложно. Не менее пятнадцати минут я собирала по кусочкам свою вмиг рассыпавшуюся храбрость.
Не то, чтобы я была такой уж скромницей, но с этим мужчиной каждое, даже самое невинное прикосновение, было особенным. И мне было элементарно страшно.
Я боялась самой себя, своих чувств, страшилась не справиться с ними…
Повелитель терпеливо ждал, глядя на меня из-под черных ресниц.
Только каменно-твердое тело подо мной выдавало его напряжение, а еще – частый стук сердца под моими ладонями.
Наконец, я решилась. Медленно склонилась к его лицу…
Он поймал мой взгляд в тот самый момент, когда я хотела закрыть глаза. Не смогла разорвать этот контакт. Поэтому, когда наши губы соприкоснулись, я одновременно утонула в его черных с тонким голубым ободом глазах…
Что было после и сколько времени это длилось, так и не поняла. Только чувство стремительного водоворота и сладкой томительной неги…
Когда я отпрянула, со стоном открывая глаза, в низу живота уже давно скрутился узел желания…
Черт! У меня что, такой же взгляд, как и у него?.. Горячий, лихорадочный и шальной? Проклятье!
Я прикрыла веки, старательно восстанавливая дыхание.
А то дышу, как будто бы и вправду вынырнула из омута…
Что-то было… Важное…
Точно! Вопросы!
Еще минут пять понадобилось, чтобы вспомнить, какие были, а какие, я еще не успела задать.
– Как я могу быть твоей умершей женой?
С моей точки зрения, такой вопрос был наиболее удачен.
Не уверена, что выдержу еще пару таких заходов, не потеряв окончательно голову…
– Узнаешь, когда все вспомнишь,– он хитро прищурился.
– Это не считается! На вопрос ты не ответил! – возмущенно вскинулась я.
Улыбка повелителя из едва заметной, стала широкой.
Да он просто развлекается за мой счет!
Я сердито засопела.
Так, думай!
Жена повелителя умерла, но он утверждает, что я – это она, хоть и не похожа внешне, а это значит…
Догадка осенила меня. Он что, думает, что я – ее реинкарнация?
Но как он это определил?
Интуиция подсказывала, что ответ на этот вопрос будет тот же, что и в прошлый раз.
– Все же согласись, что версия с внешним сходством выглядит намного правдоподобнее,– осторожно сказала я.
– Ты можешь сама убедиться,– неожиданно предложил он, и голос его при этом был абсолютно нейтральным.
– Как это? – вырвалось у меня, прежде чем я одернула себя.
Надо было четче формулировать вопрос!
Но повелитель не воспользовался моей ошибкой.
– Твое тело все еще живое и ждет тебя…– с легкой улыбкой сказал он.
По моей спине пробежали мурашки страха. Надеюсь, это шутка?..
Увы, нет.
Я долго стояла, рассматривая мертвую повелительницу через толстое стекло.
Она плавала в чуть светящейся зеленым светом воде…
Со дна поднимались редкие столбики мелких пузырьков. Белые длинные волосы приподнимались из-за этих восходящих потоков. За счет них же, видимо, тело удерживало вертикальное положение.
Живой она не выглядела. Совсем.
Зато законсервированной, как селедка в рассоле – вполне.
Если я и была на нее похожа, то только отдельными чертами лица. Овал, форма носа, глаз, это да, что-то схожее есть. Но вот остальное – ничего общего.
Замоченная девица была самой настоящей красавицей с фигурой топ-модели.
С грустью я отметила, что эти двое, наверняка, отлично смотрелись вместе. Не то, что…
Так, стоп! Не о том ты, Света, думаешь!
А думать надо в первую очередь о том, что переселение мое в это тело за стеклом, моя нынешняя тушка может и не пережить, и я вместе с ней…
Я скосила глаза. Повелитель стоял за моей спиной, терпеливо ожидая, когда я налюбуюсь на всю эту законсервированную красоту.
Прочистила пересохшее горло, и с трудом отрывая взгляд от содержимого аквариума, я обернулась к нему.
– Когда переселяюсь? – с напускной беззаботностью спросила я, очень надеясь услышать правду в ответ.
– А сколько живут представители твоей расы? – по-еврейски выдвинул он встречный вопрос.
Поджала губы, я пообещала себе, что от ответа ему уйти. Не в этот раз.
– В пересчете на ваше летоисчисление, около пятидесяти лет, если повезет, – честно ответила я.
– Ты проживешь в несколько раз дольше, – уверенно сказал повелитель.
– А когда твоя душа уйдет на перерождение, я снова найду тебя.
От таких откровений стало жутко.
Все это было… Неправильно… Дисгармонично… Он нарушал естественный ход вещей…
В смятении я смотрела в его полные спокойной уверенности глаза.
– Ты ничего не забыла?
Смоляная бровь приподнялась.
Что? А, точно! Два вопроса, он ответил на них…
– Можно не здесь?..– я покосилась через плечо на аквариум.
– Можно, но тогда будет неустойка, которую тебе придется погасить. Размер ее напрямую будет зависеть от сроков задержки выполнения договора,– выдал он на полном серьезе.
Я только рот открыла от такой наглости.
Ах, он! Да я… Вот ведь!..
Пятиединый мир. Сотню лет спустя.
Светлана.
Я задумчиво перебирала старые рисунки, воскрешая в истершейся с годами памяти, лица друзей и родных…
Подолгу вглядывалась в портреты тех, кого и в живых-то уже, наверняка, нет…
Надо же, а в моей памяти они все еще со мной…
В то время я много рисовала портреты по памяти, словно в страхе забыть навсегда лица самых важных и близких людей.
Да… А в последние десятилетия в моем творчестве один Араниэль.
Он умудрился заполнить собой всю мою жизнь без остатка, вытеснив всех возможных конкурентов на место в моих мыслях далеко на задворки сознания.
Я грустно улыбнулась, переводя взгляд на практически дописанное большое полотно.
Повелитель так и не отказался от намерения пленить мою душу, как ни уговаривала я его отпустить меня, хотя бы после смерти… В эту картину я вложила весь свой протест этим его самоуправством.
В полный рост повелитель стоял на фоне осеннего голого леса. А перед ним сидела Менеланна…
Я намеренно выбрала ее, а не себя. Так было как-то психологически легче…
Араниэль исподлобья смотрел прямо в глаза зрителя. Повелительница откинула голову назад, губы чуть приоткрыты, смотрит на зрителя из-под ресниц…
Одна рука повелителя у нее на шее, ласкает и гладит под подбородком, другая – крепко удерживает хрупкое плечо.
Вроде ничего такого… Но, сколько чувств излучает эта пара!
Можно с гордостью заканчивать полотно и прятать.
Видеть, какие эмоции вызовет смелое творение у повелителя, мне не хотелось категорически…
Я снова грустно улыбнулась, опуская взгляд на свои руки. На вид – все еще молодые, но я знала, чувствовала, осталось совсем недолго…
Покрутила простое кольцо на среднем пальце. Это был один из немногих артефактов, которые работали в моих руках. Араниэль сказал, что это потому, что его питает божественная сила… Может, и так…
Именно благодаря этому неприметному кольцу, моя жизнь и молодость так неприлично затянулись… Но, сколько бы времени ни прошло, конец неизбежен…
Страха не было, лишь горечь сожаления.
Бросив последний взгляд на портрет, задержавшийся в руках дольше других, я решительно убрала стопку рисунков на самую дальнюю полку мастерской.
Араниэль.
Я подошел к знакомому по прошлой встрече трону.
Ничего здесь не изменилось. Ни тонкий мост, ни полутьма, уходящая в тьму чернильную высоко вверху и далеко внизу, ни фигура в темном балахоне…
– Время пришло,– сказал я, глядя в непроницаемую черноту под капюшоном ведьмы.
И снова руки… Они жадно шарят во внутренностях, перебирая холодными щупальцами-пальцами, выискивая что-то ведомое только им одним… С огромным трудом я поборол дрожь отвращения.
Так же, молча, ведьма открыла портал.
Тишину, как ножом, разорвал крик младенца, которого мне тут же сунули в руки. В шоке я смотрел на крохотную девочку в своих руках.
Это… Неужели?
– А она шустрая! Уже успела переродиться. Опять ждать невесть сколько! Как же надоело…– голос ведьмы звенел от раздражения.
– Больше сюда не возвращайся! Когда придет время, я сама тебя найду. И закончим уже со всем этим! – бросила она через плечо, поднимаясь обратно к трону.
Пятиединый мир. Полтора года спустя (три года по летоисчислению Земли).
На моих коленях сидела девочка, болтая ножками в воздухе. Пальчики перебирали мои длинные светлые пряди.
– Араниэль, а ты мой папа?
– Нет, душа моя, я твой жених, – спокойно ответил я малышке.
– А где мои мама и папа? – она посмотрела на меня своими огромными блестящими глазами цвета лесного ореха.
– Зачем они тебе? У тебя же есть я.
С улыбкой погладил ее по голове…
Еще через год (два года по летоисчислению Земли).
Светящаяся от счастья девчушка вбежала в тронный зал. Жестом я приказал всем исчезнуть.
– Араниэль! Без тебя скучно, пошли играть!
Она влезла ко мне на колени, доставая из кармана платьица розовую ленту.
– Сейчас, сделаем тебя красивым, и ты будешь готов! – высунув от усердия кончик языка, малышка начала вплетать ленту в одну из моих перекинутых на грудь длинных светлых прядей.
– Готов к чему, душа моя? – стоически терпя это безобразие, спокойно спросил я.
– Мими устраивает чаепитие, и приглашает тебя в гости! – просияла она, повязывая кривоватый бантик.
Малышка соскочила вниз, и, схватив меня за палец, вприпрыжку побежала, утягивая мою согнутую фигуру в свою игровую комнату.
– Садись сюда! – маленький пальчик указал на игрушечный стульчик.
А сама девочка, радостно напевая, налила в мою крошечную чашку что-то из чайничка.
Я с беззвучным страдальческим вздохом сел, и стульчик подо мной опасно заскрипел…
Пришлось замереть, переводя большую часть веса тела на согнутые едва не до подбородка ноги.
Малышка подала мне чашечку и отошла, любуясь делом своих ручек.
– Какой ты красивый! – искренне сказала она.
– И добрый, – добавила чуть позднее.
«Чай» застрял в горле.
Да… За длинную жизнь меня кем только не называли… Но добрым – никогда.
– Не все с тобой согласятся, – сказал я, беря себя снова в руки.
– Они тебя просто не знают! – обезоруживающе-уверенно выдала малышка, и лучезарно улыбнулась.
Не ответить на эту улыбку было просто невозможно.
Еще через три с половиной года (семь лет по летоисчислению Земли).
– Араниэль, смотри! Я вышила твое имя! Тебе нравится?
Девочка-подросток протягивала мне тряпочку с кривовато вышитыми буквами в окружении разноцветных цветочков.
