Максим Шлыгин
Via Combusta
А, как выяснили в срочном порядке подключившиеся к дискуссии социологи, эта «среднестатистётка» очень нуждается в обеспечении безопасности. Начали копать глубже, там вообще капец. Оказывается, у человека остался некий рептильный мозг. Могу ошибаться, хрени много перечитал, может, мозга и вообще нет. Но если есть, то рептильный, вроде как доставшийся человекам ещё от водоплавающих предков по эволюционном процессу. И, вроде как, мозг этот рептильный устроен настолько примитивно, что там и есть-то – чуть: центр удовольствия и центр тревоги. Бином Ньютона, не иначе. Короче, полная ересь, с тем только отличием, что её переносчики – академики, из передовых, люди не глупые. И эти тревоги да удовольствия в мозгах, судя по имеющимся отрывочным сведениям из фальшивых новостей, а других-то уже и не публикуют, распределены не равномерно. С явным количественным и весовым перекосом в сторону тревог и страхов. По мнению научного сообщества, это явилось следствием эволюционного процесса, когда нашим предкам, чтобы выжить, требовалось быть постоянно начеку. Короче, все мы – дети трусов. Потому как бесстрашные доблестные особи до наших дней тупо не дожили и сгинули в неизвестных кустах от неизвестных острых зубов на заре эволюции.
И всё было бы совсем хорошо и окончательно непонятно, если бы этих центров тревог у женщин не оказалось, на поверку, куда больше, чем у мужчин. Чушь конечно, но иной женский мозг мог быть совершенно не восприимчив к удовольствиям, постоянно сканируя пространство в поисках несуществующих нежданчиков, глотая натуральные успокоительные пачками. Или все женщины концептуально как-то так устроены… Не помню уже. Да и не важно.
Смех в том, что политики, похоже, стали ещё глубже вникать в эту муть, ведь политический продукт, сфокусированный на целевую женскую аудиторию, на удивление, хорошо работал и доказал свою полную эффективность. Получается, что электоральную демократическую корову, в метафорическом смысле, конечно, стало доить куда проще, ведь появился шаблон, лекало любой предвыборной кампании.
Но тут всплыл ещё один нюанс. Выяснилось, что ввиду превалирующих центров тревог в «рептильных мозгах» (господи, чушь какую приходиться пересказывать) у женщин, они и живут по особенным правилам. И эта наша среднестатистическая леди своей тонкой натурой вынуждена вписываться в современное, агрессивно настроенное на успех общество с определёнными сложностями, пребывая с его представителями в достаточно натянутых отношениях. Но, что интереснее, даже не смотря на женскую солидарность, с другими женщинами она предпочитает держаться на определённой дистанции, на расстоянии личного пространства. «Корова», «сучка», «коза» и ещё миллион обидных социальных клише, которые прицепляют к подругам, знакомым и незнакомым женский электорат, позволили политологам строить определённые догадки о характере таких напряжённых социальных связей. А если есть социальное напряжение в системообразующем женском коллективном бессознательном, то тут же некоторым стало понятно, какая буферная роль может подходить мужчинам на этом пути.
Я не могу. Тут же появились статьи с глубинным осмыслением основ демократии. Я в этом ничего не понимаю. Но такая форма государственного строя, когда собрались в кружок мужики, которых направили их женщины, обсудили, подумали и что-то порешали, найдя взаимоприемлемый вариант, стала представляться чуть ли не единственно жизнеспособной. Особенно принимая во внимание то обстоятельство, что авторитарные формы правления, применявшиеся до эпохи технологического прогресса, хоть и показывали свою эффективность в определённых условиях, но были основательно дискредитированы. Ведь массовому женскому коллективному бессознательному разуму было очевидно, что раз их дети, как минимум, не имеют права учиться, лечиться и так далее, то пора что-то системно менять. Да и сами представительницы прекрасного пола в прошлом незаслуженно ограничивались в правах и свободах. А что это, как не глубинный дремлющий революционный фон с далеко идущими предпосылками? Всё это женский коллективный разум, естественно, помнил. И готов включиться в любой момент.
Но тут, неожиданно, выдал один высокий чиновник, что ему пришлось учить матчасть с удвоенной силой, так как он тоже прозрел. Ну, реально, прозрел и понял, что, посмотрев на демократические посиделки своих делегированных мужчин, женское подсознательное начало мальца загрустило. Ведь одно дело – собрались, обсудили и порешали всё. Как бы в этом и есть демократия. Но мужики расслабились вконец. Они стали собираться, обсуждать и решать, что надо снова собраться и пообсуждать, когда снова собраться. А это совершенно другой расклад. Так же не договаривались. Демократия стала буксовать и спотыкаться даже в её исторических колыбелях, где реальные проблемы женщин стали попросту забалтываться. К тебе в дом приехал без приглашения чужак, а ты ему улыбнись, продемонстрируй политику открытых дверей, раздвинутых ног, энергично посочувствуй. Странные. Девчонки и своим-то не сильно сочувствуют. И уж точно не жалуют непрошенных гостей… Ладно, не моё дело.
Я к тому, что тут у нас просто расцвёл политический ландшафт, в котором женское коллективное бессознательное, видимо, по старой памяти, стало искать внятного адекватного мужика, который может сам все проблемы решить эффективно и в наиболее сжатые сроки. Электоральные чудеса стали происходить чуть не каждый месяц, что отлично развлекает. Уж не говоря о том, что даже сыны израилевы вновь всерьёз стали ожидать пришествие Мойшааха.
Шутка, конечно, если не путаю чего, но девчонки разочаровались в демократии конкретно, обвинив своих невнятных, сделанных по одному убогому плюгавенькому лекалу, пацанов в ленности и словоблудии. Ну и стали искать лидеров ярких, харизматичных, людей дела. Вот, ходят ищут. Всё пока в процессе, в поиске.
Говорят, что шумиха в определённых скрытых кругах, имеющих отношение к спецслужбам, началась не шуточная. В смятении оказались все: политики, духовенство, научное сообщество. Короче – все пацаны в ауте. Сидят и ждут, чего им ещё может подкинуть этот изменившийся и слабо контролируемый эмоциональный фон женского коллективного бессознательного. Чего этим бабам надо?
Ведь всё было так хорошо, так ровно. Ну да, ленивые. Кто спорит? Страхов – ноль. А если и есть, то самая чуть. Так природа постаралась, вы и постарались, барышни. Как в старом афоризме, что любой взрослый мужчина – это случайно выживший мальчик. Ну да. Так мы с самого начала хотели соскочить со своей вспомогательной функции. Детей нам не растить и не воспитывать. Мы же от чистого сердца, для вас. Всё для вас. Нам-то оно не надо. Куда нам? У нас заботы, вон, какие, охранять вас и пайку в логово приносить, интересы ваши представлять и отстаивать в обществе. Плюс, подумать же ещё надо. Помедитировать. А тут вы. Мы же так старались, так хотели, чтобы всё это можно было делать, не выходя из дома, с дивана. А лучше вообще не делать. Интернет придумали. Ракеты межконтинентальные. Дроны. Доставку пиццы. Берите планшет и всё – в бой, за продуктами, к подружкам на поболтушки. Да куда угодно! Нас только не трогайте. Чего вам ещё надо-то от нас? Мы, вон, люди подсобные, свою роль в эволюционном процессе заканчиваем. Итоги, так сказать, подводим. Вы там сами, как-нибудь, учитесь, бабоньки, без нас жить. И детям своим передайте навык.
Наверное, как-то так могло подуматься пацанятам. Я уже ничему не удивлюсь. Заплутали тут, у нас, все. Правды не найти. Сплошные подделки, боты, тролли, заказные статьи. Верить нельзя никому. Даже себе. Да-да, никому и себе, если ты не тролль.
А раз все окончательно запутались, и уже никто ничего внятного не может сказать наперёд, инициативу сейчас стали проявлять представители андеграунда.
На полном серьёзе, воскресли из небытия эзотерики и астрологи всех мастей, от классических до ведических, вавилоняне и авестийцы. Ну все. Вот уж кто точно всё понимает сейчас, так это эти ребята. Думаю, вот сейчас-то всё станет на свои места, и коллективный эгрегор нам поправят.
И точно! Как мы раньше-то, оказывается, не замечали? Ведь Плутон, казалось бы, не пойми, то ли планета, то ли кусок межпланетного льда, стоит транзитом в Козероге. И, по слухам, вроде как, раком движется. Как вам откровение? Всё же ясно стало, как белый день!
Академики от астрологов чуть не каждый день сыплют конкретной и функционально применимой информацией. Мол, чего вы тупите все? В 2020 году мы меняем эпоху. Входим в Водолея по очередному циклу Большой Мутации. А Плутон в Козероге акцентирует внимание групп людей на свою идентичность, свои корни, свою уникальность и автохтонность. Надо научиться жить отдельными малыми сообществами, а как иначе? Главный посыл – изучайте корни своей уникальности.
Политики в бычку. Ках тах? Это же призывы к сепаратизму, парад суверенитетов. Развал многонациональных государств. Цветные революции. Вы чё, астрологи?! А как же интернационал, глобализация и экспорт демократии? Бабки-то потрачены. Вы, вообще, соображаете, куда вас мысли ваши астральные заносят? Уймитесь. Лучше бы и не спрашивали вас. И без того тошно.
Не, на этом не останавливаемся. Ничего необычного не происходит. Кому надо, уже раскошелились и заказали исследования наших с вами корней. Да все заказали, чего уж там, во всех странах. Время такое. Плутон. Но я не все читал. Мне было интересно, что про наши корни расскажут, про российские. Ведь важно понять, как эволюционировал женский коллективный бессознательный разум тут, на этой территории. И к чему, собственно, готовиться. Нынешние академики подняли труды предыдущих академиков, летописцев всех, аж до Нестора, арабских и византийских путешественников в наши лесные края. Чего только не узнал о предках за последние год-два. Читал Нестора. Читал Фахр ад-Дин Мубарак-шах Марварудди, даже Абу-Али Ахмеда бен-Омар Ибн-Даста и ещё с полсотни таких же. Пока даже не знаю, как ко всему этому относиться. Дикарь я, по предкам, получается. Но уникальный. Интересно, а раньше фейки были? Плутон на небе ищу…
А звездогляды, эти форменные вредители, не унимаются же. Мол, вы все тупите по-страшному и отказываетесь видеть очевидные астрологические факты. Ведь в эпоху Водолея, суверенитет будет принадлежать даже не группам людей по территориальному признаку, а каждому отдельному индивидууму в планетарных, если не сказать – вселенских, масштабах. А это, так, на минуточку, уже через два года. Что? Съели?
Короче, опять срач поднялся. На Бродвее по этой водолейской эре уже спектакли ставят. А все остальные без исключения в полном смятении. Дошло уже до крайностей, девчонки массово отправились к гадалкам и экстрасенсам всех мастей, раз традиционные науки никак не могут объяснить происходящее.
Я молчу. Сижу. Читаю. Через два года войду в эпоху Водолея. Готовлюсь провозгласить независимость. Только не знаю от кого. Наверное, разумнее от Гондураса, всё-таки… Своё мнение при себе держу, хотя тут даже бред можно любой уже нести, всё равно никто не разберёт. Всё фейк. Всё неправда. Полная неразбериха. Кому верить – не понятно. Моя мужская хромосома распадается там, тихонько, внутри меня. Сижу, прислушиваюсь к процессу распада. Мечтаю о суверенитете.
А с другой стороны, закрадывается крамольная мысль, что, может, не договаривают чего академики? Может, раньше не только мужиков не было, но и женщин… Был единый организм, жил в согласии с самим собой, в балансе между женским и мужским началами. И по такому же согласию и, как говорится, предварительному сговору в составе организованной группы лиц инь и ян решили временно разделиться, чтобы выжить в сложных условиях. Может такое быть? Да знаете, тоже не ясно. Сейчас сумбур в головах страшнейший. Не до поисков баланса уж точно.
P.S. Думал, на этом всё и утихнет, как-то сойдёт на нет. Не-а. Снова читаю, что одни академики, из числа тех, которым ещё доверяют пилить бюджеты, открыли бозон Хиггса. Он, как бы, с одной стороны, ни к мужскому, ни к женскому подсознанию никакого отношения не имеет. А с другой стороны – квант калибровочного поля…
Это уже почище всего вышесказанного будет. Короче, говорят, что всё есть, но ничего нет. Нет. Не так. Абсолютного ничего нет. Пустоты не бывает. Но и элементарных кирпичиков, атомов, электронов, протонов, нейтронов, вообще никаких элементарных кирпичиков, тоже нет. Есть только бесконечное поле и его возмущённые участки. То есть в конечном итоге – мы. Мы – на поле, поле – мы. Только вот не понятно до конца, это поле детерменировано или недетерменировано? Вот вы как думаете?
Нет идей? Я понимаю. Давайте проще: знает ли на самом деле каждая возмущённая волна о действиях другой волны в любой точке поля и в любой момент времени? Похоже, что в природе знает. И знает точно, с гарантией. А раз знает, то если ты на одном конце деревни пукнул, то на другом конце деревни, в природе, так и скажут, что ты пукнул. Свободы нет. Каждая волна есть продолжение другой, по цепочке передающая движение жизни. И каждая волна служит в интересах соседних волн. А иначе она там на фиг не нужна. Такое волновое служение, получается… Без дефицита правды и доверия.
Тогда уже я задаюсь вопросом – ках тах? Почему в природе не существует ни абсолютной свободы, ни дефицита правды, а у нас это всё есть? Почему? Может, потому и калибруемся тут, все вместе? Тогда – сколько это будет продолжаться?
Для себя понимаю – врать нельзя. Нигде. Никому. Ни себе, ни людям.
Я – участок поля. Сижу тут. Возмущён дефицитом правды. Калибруюсь на этот счёт, вместе с остальными. Как мужик – распадаюсь. Но ищу в себе баланс инь и ян, в надежде выжить. Готовлюсь к персональному суверенитету и приходу Мойшааха. Появляются и мутят воду всякие родноверы из числа всевозможных неоязычников, которые упрекают обычных архимандритов в том, что доминирующая религия в конец задвинула на плотские потребности паствы и двигает в массы только духовный рост. Опять налицо дисбаланс и церковь, вроде как, не в рынке. Стараюсь пускать эту информацию побоку, чтобы окончательно не вставать в ступор. Плутон на месте, но, говорят, вперёд пошёл. Значит, ничего необычного не происходит…
Часть четвёртая.
«Да, дайте женщине одну только прекрасную внешность, и она будет счастлива…»
Л. Толстой.
Вместо предисловия к четвёртой части.
А у мамы…
В непонятное мир движется.
Веет ветер холодный, западный.
У метро мужики лижутся,
Беспардонно друг друга лапая.
Забурлил мировой политикум.
Назревает чего-то в обществе.
Ошибаются аналитики.
Дураки принимают почести.
Все хотят очень быть великими.
Жить отдельно и самостоятельно.
Становясь по дороге дикими.
Уважение не обязательно.
Разрослись города лофтами
Урбанических дровосеков.
Брови девушек вьются кофтами,
Повисая на их веках.
Говорят, что все люди разные.
И ещё добавляют всякого.
А по мне они – несуразные.
Типажи у них одинаковы.
Друг на друга мы смотрим кобрами,
Основательно недоверчиво.
А у мамы глаза добрые,
И слезятся чуть-чуть вечером.
Утопают в дыму кальянные,
Паровыми душа коктейлями.
Вот, живучие, окаянные.
Убивают с благими целями.
Без морали, за гранью совести,
Лишь для рейтинга масс-вещание.
А у мамы свои новости
Да своё на всё понимание.
А у мамы ладонь мягкая,
Хоть шершавая и чуть влажная.
С ней, я внутренней железякою,
Ощущаю, что жизнь важная.
Что одуматься не мешало бы.
Что живём, причиняя боль.
А у мамы свои жалобы,
И пальто подъедает моль.
В старом домике, покосившемся,
Там, у мамы, отлично спится.
Мне, от стаи давно отбившемся,
Часто мамин домишко снится.
Здесь я шустрый весь, да удаленький.
Сумасшедший в таком же городе.
А для мамы всегда я маленький.
Хоть давно ею и не поротый.
Вьюга в городе мглою снежною
Чередует хандру с запоями.
А у мамочки сердце нежное,
Хоть и бьётся уже со сбоями.
Но, пока её сердце бьётся,
Мне тут бегать намного проще.
Пусть любимой душа смеётся
На прогулках в кленовой роще.
Пусть вокруг неё разрастается
Дорогая её семья.
Пусть почаще ей улыбается.
Да почаще к ней езжу я.
Может, цель пропадает в средстве.
Жизнь в бетоне сопит чахло.
Но, я помню, у мамы в детстве,
От груди молоком пахло…
Пролог четвёртой части.
Москва. Парк Горького.
Наши дни.
Вот суета-то. Вот суета. Ажно рябит в глазах. Как наперегонки со временем они, и никак не набегаются. Спешат. Торопятся. Опаздыват. И главно, опаздыват-то, небось, потому как спешат да торопятся. А им невдомёк. Времени им, получается как, мало. Медленно оно для них течёт, выходит. Такое тоже вот подметил, в парке-то нашем, теперича. Вот это как понимать? Со скуки они все так носются, аль, всё ж таки, по нужде? Мого быть и по нужде какой, не спорю. Не могу знать. Но так что же это за нужда разэдакая, что такую прорву ребятишек постоянно гоняет, денно и нощно? И нощно-то никак не меньше. Вот, ей-богу, никак в толк не возьму. Одеты ярко, по-современному, скажу. Видать, что докормленные, дорощенные, не с голодного краю. В лицах уверенность, сосредоточенность, уму много. Но страху нет. Нету. Ни страха. Ни печали какой. Ни паники, тем паче. Значит, не война… А они бегуть. Вот только что рядом со мной сидел, в годах, не малец какой. А ужо, глядь, и он там, далече, на мост поднимается. Аж через две ступеньки скачет. Бодро так. Никак не укладывается, что они по нужде. Не может такого быть. Нет такой нужды сейчас. В парке-то. Нету, слава богу. Я-то знаю, каково это, по нужде… Знакомо… Вот и не могу отделаться от мысли, что им просто скучно. Событий мало им, за единицу их молодого времени. Не интересно, так получается. Медленно оно, время-то для них. Дивлюсь. Да-к, не было у нас такого. Ну да, шустрили по молодости, приходилось. Но, чтобы так… Кажный день… Да все вместе… Они другие. Вот как есть, другие. Я про Илюшу даже и не говорю! Это такой пострелёнок, мама-дорогуша. Можно батарейки об его заряжать. Главно, убирать их вовремя, чтоб не лопнули. Добрый мальчишка растёт. Люблю его незнамо как. Но не поспевает за ним прадед уже, никак не поспевает. Моё время другое. Не быстрое, совсем не быстрое. А вот я вам скажу, что и сомневаться ноне стал, что оно вообще существует. Время-то. И так это явственно представляется уже, что не по себе. Первый раз даже спугался, думал, брежу. Нет, пощипал себя, булавкой уколол для верности, наяву всё. Всё наяву. А времени нет. Не чувствую его. Словно перестало оно мне быть нужно. Словно каку невидиму власть надо мной оно потеряло. И так видно всё стало, как никогда прежде. Что и не было его никогда, выдумки это всё, людские выдумки. А на самом деле времени нет. Просто не существует. Оно не нужно в природе никому, кроме людей-то. А я по нему часы сверял столько лет… А сейчас оно мне ни к чему. Как осенило. Страшно, ей-богу, страшно. Мого быть, я уже того? Кому сказать – на смех поднимут же. Поди, скажи им, молодым, что времени нет. Нет, и ни к чему на него сверяться. Ага, поди, поди. Скажут, крыша у старика прохудилась. Подтекает да на мозги каплет, вот он и жгёт. Или жжотт. Я не помню, как там по-ихнему. Поэтому молчу. Бабка мне моя, покойная, земля ей пухом, говорила: "Молчи, за умного сойдёшь". Да-к, я и молчу. Вот и сижу тут, рот на замок. Для них времени мало. А для меня нет вообще. Получается, что у меня уже и времени-то не осталось. Ушло оно от меня, моё время, не вернуть. Да и ни к чему оно мне, не жалко. Зря раньше не знал. Может быть, и сам не спешил бы никуда. А что же за пазухой-то? Времени нет. Здоровья, да-к его и подавно, к моим-то годам. Любовь, пожалуй что, да и сострадание, сопереживание вот за них всех. Вот что там, на сердце. Так, когда остальное, получается как – ненужное, ушло, для любви и сопереживания столько места ослободилось. Такая моща, такая силища во мне, жаль, рукой не пощупать. Со-переживание. Слово-то какое хорошее. Господи, я же не могу, мне всё время плакать хочется. Так с платком везде и хожу, глаза утираю. Всех жалко. Всех люблю. Все мне родные, ажно кричать охота. Переживаю за них, как никто на свете. Ей-богу, ребятушки, любите да берегите друг друга…
FYI
…
А я не знаю, как это дальше писать… Вот не знаю и всё. Что хотите со мной делайте, ответ один будет – не знаю. Может, другому кому такое просто даётся, как по маслу. А мне даже не сложно, нет… Тут наоборот. Глубже.
Какому читателю, может быть, и не понять, а иной смекнёт, что тут подходит моё повествование к определённому важному моменту, Рубикону. И я к нему приблизился донельзя вплотную. А это такая, как бы сказать, граница, линия невозврата. Та граница, за которую из моих коллег по литературному цеху редко кто и ходил. А даже если и ходил, то редко чувствовал себя полностью комфортно. Не мог не чувствовать эту огромную, мощную силу внутреннего сопротивления, сковывающую перо в таких ситуациях.
А когда человеку чего-то жмёт, то по дороге это "чего-то" обязательно натрёт "где-то". А от такого поворота событий любой текст, положенный на бумагу даже самой профессиональной печатной машинкой, будет прихрамывать, сбиваться.
Это когда ты хочешь чего-то сказать, а сдерживаешься. Из тебя прёт, клокочет, а ты зубами скрипишь, но рот не разеваешь. Лучше промолчать. Вообще, в таких случаях, самое лучшее – промолчать.
И вот он, мой Рубикон, я в него прямо носом стою – дышу. Замер. И всё мне внутри говорит, что это тот самый случай, и лучше – промолчи. Закрой эту тему, сверни, пока дров не наломал. Ведь назад дороги уже не будет. Таким, как ты сейчас есть, ты обратно уже не вернёшься. Никто не возвращался, и тебе ничего не светит. Сорвёшься.
Ведь там, куда ты хочешь идти, грань тонкая, самая тонкая. По лезвию ходить придётся. А раз по лезвию, то это надо какое самообладание иметь и волю? А как знать здесь и сейчас, она есть у меня эта воля? Есть ли самообладание? Просто, если его потерять, нарушить баланс, зашататься, то как пить дать качнёт в сторону от нормали. И повествование твоё уже не сможет быть беспристрастным, в этом же вся суть. А тема очень опасная, описывать лучше объективно. В идеале, конечно, брать и медицинскими терминами это всё оформлять. Вроде как нейтрально, сухо, тогда спросу никакого. А вот теперь становится совсем не по себе, как представлю, что пишу про это что-нибудь в таком духе…
В общем, разум говорит, что тут должно быть беспристрастно. Капец. А сердцу куда в этот момент деваться? Там же жарко, дубасит так нормально. Оно требует дать оценку происходящему, либо осуждать, либо оправдывать. А именно так делать, как раз, ой как не хочется. Именно это-то и останавливает! Кто я такой? Нормальный вопрос, да? Уместный. Кто я такой, и какое право я имею судить, что хорошо, а что плохо, касательно тех нюансов, о которых далее должно пойти повествование. И не важно, что мы с вами на входе договорились, что все персонажи, вроде как, вымышленные. Ну хорошо, пусть так, раз договорились. Но это неправильно. Жизнь много сложнее, чем мы её можем себе представить. Много.
И вот как на качелях этот год. То подступлюсь, то по рукам себе бью. То снова примусь, и снова снимаю птенца на взлёте. Не просто это всё. Расшатанный.
Читал много. Кто как выходит из положения. Кто осуждая оправдывает, кто оправдывая осуждает. В общем, выкручивается наш брат-писатель в таких случаях, как только может. Лишь бы не соскочить на лезвие. Много читал. Многих читал, многих и посекло. Не удержались и они. Не по зубам оказался им этот камушек. Сколько живёт человек, а до сих пор не по зубам.
Это-то и останавливает, тема ведь деликатная. Очень тонкая, ранимая, зыбкая по всей бесконечной восприимчивой дистанции. Когда о женщинах пишешь, то лучше промолчать, ей-богу. Не писать. Потому что ЧТО мужчина может написать о женщинах? А главное – КАК? Что он вообще может в этом микрокосме понимать? Дано ли? Дано ли мужчине понять причины иных поступков, которые женщина сама до глубокой старости себе объяснить не сможет? Как об этом, вообще, можно писать что-то? А уж тем более "осуждать", даже если и в форме оправдания. Даст бог, родится когда такой мужчина, который сможет эти вопросы описывать правильно, к нему учиться пойду.
Если бы я и взялся за такое, чисто теоретически, если бы и стал давать собственную оценку и интерпретацию, то не смог бы по той стороне бритвы пройтись. Стороне осуждения. Не знаю, воспитан не так, наверное. И не простил бы себя никогда, ни за осуждение, ни даже за нейтральную позицию. О женщинах писать смог бы только пристрастно. Очень пристрастно, полностью оправдательно, потому что я не способен полностью этот мир понять, он скрыт от меня за семью печатями, он, тупо, другой.
Не воздержусь. Прокомментирую. Интерпретирую. Обрадуюсь или ужаснусь. Но всё равно – оправдаю. Понимаете? Оправдаю! А события-то дальше происходили разные, и такие, которым сложно вот так, с кондачка и наскока оценку дать. И что писать-то тогда? Какой смысл, если все дальнейшие решения я уже, на входе, сам себе оправдал, согласен я с ними был или нет? Понимал я их или нет? А самое-то главное, что может так случится, что кто-то это всё прочитает и сочтёт, что автор оправдал решения героинь с иронией, то есть не на самом деле. А на самом деле, он, скотина, посмехался. Аааааа! Чёрти что. Я уже измучился незнамо как. Хоть петлю на шею…
