Максим Арх
Регрессор в СССР. Лето 1977. Книга 1
Да и вообще, каким образом можно передать материалы певице, так сказать. технически?..
Подумав, решил, что это не так уж и сложно. И даже очень просто. Подбегаю на улице, говорю пару слов, отдаю папку и убегаю… Гм… Вариант-то, конечно, неплохой, но какова будет её реакция на такие действия, что она предпримет?
Начал пошагово анализировать.
Итак, я подбегаю, передаю, прошу отдать это Романову и что, же будет делать она, если у них никаких близких отношений нет?..
А что тут думать?! Сначала наверняка испугается, потом наверняка посмотрит, что там внутри, обалдеет, и пойдёт их отдавать. Только отдавать она будет их, скорее всего, не Романову, а в милицию или КГБ. Нужно ли мне, чтобы моя информация попала к кому-либо «левому типу»? Ответ очевиден, конечно же нет, это недопустимо! Вот такая вот «петрушка» получается. Поэтому с передачей какой-либо информации Романову, я решил подождать и сосредоточиться пока, лишь на одном человеке, к которому я знал, как можно «подойти», а там видно будет.
Быстренько ополоснулся и на пробежку. Сегодня День ВДВ. Что десантники любят? Бег! И я тоже люблю бег. Поэтому побежали.
Надо сказать, что парк в Марьиной роще был вовсе не парк, а просто лес. Он очень сильно отличался от тех парков, которые мы видим в будущем.
Обычный лесок, с грунтовыми дорожками, на некоторых березах вблизи дорог, прикреплены деревянные таблички с номерами, написанные красным и синим цветами. Это номера километража для спортсменов: лыжников и бегунов. В общем, устроив небольшой марафон по лесу и совсем не устав, через час я подбегал к дому.
Недалеко от подъезда увидел голубую Волгу 21. Шикарный вид. Что-то в образе этого автомобиля было притягательное. Цвет машины – голубой. На вид как новая. Сразу видно: за автомобилем следят. На капоте установлена хромированная фигурка бегущего оленя, которая блестит на солнце. Этого оленя, при прохождении техосмотра в ГАИ, гаишники заставляли снимать.
По одной из версий, из-за того, что при наезде на пешехода фигурка вызывала серьёзные травмы. Есть и другая версия. Она говорит о том, что во время дождя, потоки воды, ударялись об фигурку и летели прямиком на лобовое стекло, что затрудняло обзор водителю во время движения.
А вообще, такая красивая фигурка привлекала не только внимания сотрудников ГАИ, но и служила магнитом для воров, которые срывали оленя с автомобиля на сувениры. Идиоты мля…
Сделав вид, что не заметил Савелия, я пошёл к своему подъезду. И чего его принесло такую рань?
– Александр! Александр! – слышу орёт вышедший из машины клавишник и машет мне рукой.
«Это он кому там машет? Царю вселенной и её окрестностей? Чёта паства оборзела совсем, «понимаш». Нездоровый, «понимаш», демократизм на низах!» – промелькнули в голове мысли, и я засмеялся. Ладно, я не гордый, можно и подойти.
– Привет.
– Здравствуй… – говорит тот, а потом заканчивает, – … те.
– Что не спится? – задаю вопрос, улыбаясь как-бы не заметив окончание фразы. – Только восемь утра.
– Мне надо с вами поговорить.
«Ого… всё же на «вы» перешёл?» – удивляюсь я. – Ну говори. Что случилось?
Он мнется, но потом всё же решается.
– Я хочу… Я хочу быть в вашем ансамбле. Я готов делать всё, что вы скажете. Если вы скажете, то я готов, – сумбурно говорит соискатель вакансии.
– А ребята?.. – перебиваю его я.
– Я долго думал, долго думал. Я думал… думал и не спал всю ночь. Потому…, что нужно было подумать. Извини…те я просто нервничаю. Так вот, я подумал и понял. Я понял! Я уверен! Я даже не то, чтобы уверен, а точно понял и именно не просто уверен…, но уверен! – проговорил загадочный монолог Сева. Затем, вероятно попытавшись сообразить, смысл им сказанного, окончательно запутался и замолчал. Молчание длилась, наверное, с минуту. Я уже решил «прервать рекламную паузу» когда Сева всё же собрался с мыслями.
– Я с вами хочу быть, с вами до конца.
– С кем с нами то? – пытался вникнуть в неправильно построенное предложение я.
– Ну… – замялся он, – в смысле с тобой.
– Так… Ну а ребята? Ребята-то как?
– Я не знаю… – продолжил он и принялся горячо рассказывать о наболевшем, при этом, иногда жестикулировать и взмахивать руками. – Я им говорил, что прежде, чем начинать играть, нужно хотя бы поучиться этому. А это – самодеятельность. Это даже не примитивно, это просто… это просто дилетантство какое-то. Они думают, взяв инструмент и выучив семь аккордов, можно научиться играть и сочинять хорошую музыку… Они даже нормально чужие песни сыграть не могут, где уж тут что-либо сочинить свое? Они мечтают о славе «Beatles» или «Песняров»! Только проблема… играть они не умеют и учиться не хотят. И даже слушать не хотят об учёбе, считая, что и так сойдёт. Это же просто кошмар какой-то. Понимаешь?! – задал риторический вопрос страдалец.
Он посмотрел на меня и сказал:
– А ты… ты можешь! Ты можешь и ещё как можешь. Это же небо и земля! Сколько я с ними бился, сколько раз я их упрашивал, чтоб они занялись самообразованием. Я уже давно махнул на всё рукой. Это перестала быть чем-то интересным. Репетиции перестали радовать меня. Я стал приезжать в студию, как на каторгу. Те песни, которые ты слышал и которые мы играли на концертах и свадьбах, мы учили почти 4 месяца! Понимаешь? – делился «инсайдом» Савелий. – Одну песню, состоящую из восьми дворовых аккордов, они учат месяц! Да любой школьник, хоть немного владеющей инструментом, выучит её за пол часа. Два раза в неделю репетиции, а иногда и три раза! Песня, которую придумал Иннокентий, которая, по его словам, «является гениальным произведением», на девяносто девять процентов сворована с «ВИА «Лейся песня» – «Не знаю, что и думать», – продолжал рассказывать клавишник. Если уж он собрался что-то воровать, то хоть немножко изменил бы… Но дело даже не в этом. Уже месяц, он её до конца сделать не может! Просто, не может!.. Но зато какой текст он туда придумал, какие слова в нём есть: БАМ, стройка, партия, красное знамя, прогресс, целина… Поэтому я решил! Я с тобой! А ребята как хотят… Захотят присоединиться … – тут он осёкся, вероятно хотев сказать «к нам». –… Если они захотят присоединиться…, только… давай…те Юлю… тоже к вам… к нам… мы с ней…– начал вновь мямлить Сева.
– Ты спешишь куда-нибудь? – спросил я.
– Эээ… нет. Нет, я сегодня свободен, – потерялся сбитый с толку товарищ.
– Тогда подожди меня 15 минут, я ополоснусь и поедем посидим в каком-нибудь кафе.
– Хорошо, – с готовностью отозвался Сева.
Я зашёл домой, ополоснулся, одел шорты с рубашкой, сандалии, взял рубль, который мне оставила мама, ««это на опохмелку что ль она мне оставила?» – пронеслось в голове и вышел.
***
Мы доехали до кафешки, но она открывалась в десять часов. На часах же сейчас, было лишь девять.
– Ладно, давай тут поговорим, пока не открылась, – сказал я. – Ты английский, кстати, знаешь?
– Ну да. У меня по нему пять.
– А почему вчера не поправил?
– Не хотел мешать, – пожал плечами Сева.
– Хорошо. Теперь такой вопрос. Ты знаешь кого-нибудь, кто хорошо играет на клавишах, ни или как там он называться, на электрооргане? Ну или на пианино, – задал я интересующий меня вопрос. Сева напрягся. – Расслабься. К твоей игре претензий нет, ты молодец. Дело в том, что нам нужен ещё минимум один клавишник, хотя бы для записи. Вряд ли мы найдём магнитофон с несколькими дорожками. Поэтому, чтобы «моя» музыка нормально звучала, нужно как минимум два синтезатора. Придётся писать сразу всем вместе.
– Юля умеет на пианино. Она неплохо играет. Может быть справиться? Хотя, ей же петь надо будет.
– Ну, где поет, мы ей попроще партию дадим. А, впрочем, … нет. Некрасиво смотрится на сцене поющий пианист. Нет драйва. Нет вербального общения с залом. Нет энергетики. Нет «экшена»!
– «Экшена», – эхом произнёс Сева, и уставился вперед.
– Нет «мяса», короче!
– Ты шпион? – как-то буднично и с ноткой утверждения в голосе, спросил Сева.
– Короче Сева… Открываю тебе тайну и больше ты такого плана вопросов мне не задаёшь! Ок?! Тогда слушай. Нет, я не шпион, не Бог и не дьявол, – начал я очередное «причёсывание». – Дело в том, что пять лет назад я испытал сильный стресс, увидев в лесу огромного медведя. Потерял сознание и проспал в летаргическом сне три дня. Моя душа как бы вылетела из тела. Все три дня я был не на земле, а где-то ещё… не здесь, не в нашем мире… – вещал я «правду» ошарашенному собеседнику. – Я видел свет. Он лучился ото всюду. Я слышал голоса, они звали меня. Мои родные подумали, что я впал в кому и скоро умру. Но на четвёртые сутки я проснулся и понял, чего я хочу от жизни. Для этого мне нужен был учитель… Тут то и появился он – цыган. Ну об этом я вчера рассказал, – прервался я, чтобы Сева, пришёл в себя, перестал на меня «глазеть во все глаза» и закрыл рот. – «Учиться, учиться и ещё раз учиться» – решил я тогда для себя. Музыкальная учеба, у цыгана, давалась легко. Я пытался это скрывать, чтобы не выделяться, но неделю назад решил – «будь что будет».
– Дело в том, Сева, – обратился я к благодарному слушателю, – что я захотел создать свою, оригинальную музыку. Написать свои оригинальные книги. Хотя о книгах пока рано говорить, с книгами пока неизвестно вообще, – посетовал я.
– Ты и книги пишешь? Про что? Дай почитать?
– Как напишу что-нибудь – дам. Пока там только намётки. Жанр фантастика…
Сначала думал стальную крысу Гаррисона подкорректировать, а потом вспомнил, что он уже в 1972 выпустил – «Стальная крыса спасает мир». Ух!.. Это он конечно поспешил! Подумал, подумал, может Лукьяненко – «Звёзды холодные игрушки» попытаться адаптировать? Надо будет заняться на досуге. Возможно, в поезде? А почему бы и нет, в поезде всё равно будет делать не чего. Можно будет попробовать подогнать под местные реалии не только «звезды», но и «Черновик», к примеру.
– Короче, по литературе потом поговорим, – закруглил тему я. – Сейчас же давай про ансамбль. Пока, именно пока, я вижу в одном ансамбле три различных варианта исполнения. Три разных стиля, для которых понадобится три вокалиста. Вообще-то, я хотел сегодня со всеми поговорить, но раз уж ты заехал и сам завёл об этом разговор, то слушай. Если все ребята согласятся играть мою музыку, то будем действовать так:
– Первый проект. Весь наш коллектив играет, разумеется, кроме меня, а поёт Антон. Тут песни более гитарные, клавиши как фон, тексты умные. В далекой перспективе, возможны песни на других языках.
– Второй. Наш состав, но поет Юля. Тут нужны обязательно вторые клавиши. Это песенки молодёжные, дискотечные, про любовь, про свадьбу, про разлуку… все танцуют и пляшут.
– Третий проект. Ну в третьем варианте у нас на сцене трое клавишников, музыка практически без гитар. Клавиши, бас, ударные – музыка для подростков. Пою, как ты понимаешь я, – закончил описание плана главнокомандующий. Сева снисходительно кивнул и хмыкнул.
– Ладно, потом сам всё увидишь. Не такие уж мы и безобидные – школьники. Короче в третьем варианте все стоят просто фоном вдали, там ВИА в роли как фонограммы выступать будет. Когда мир, ну или город, о нас немного узнает, можем из нашего ансамбля несколько сделать, ну то есть раздробить на шесть отдельных коллективов. В принципе, я могу сделать из любого человека, если этот человек, конечно, захочет петь, вокалиста, поющего в любом стиле. Хочешь, давай из тебя сделаем певца? – спросил я обалдевающего от масштаба моих планов собеседника.
– Ну, что ты смотришь? Так будет, это я тебе это точно говорю. Подумай, если есть желание, могу написать и придумать музыку для тебя.
– Нет, мне пока не надо. Спасибо за предложение, но я лучше на клавишах, – испугался визави.
– Напоминаю. Исполнять мы будем только мои песни. Тут дело не в том, что я страдаю манией величия, хотя и это не исключено, просто я знаю, что песни эти, которые пишу я будут популярными сто процентов. Кстати говоря, некоторые песни я собираюсь продавать за деньги, чтобы у нас была наличность. Так что, если ребята останутся с нами, нужно будет срочно, насколько это возможно, несколько песен записать. Репертуар у меня есть, поэтому нужно записаться как можно быстрее. Время бежит и убегает, мы не успеваем! Понимаешь? – закончил вопросом речь я.
– А, куда ты так торопишься? – удивился Сева.
– Как куда? Песня-1977 скоро. А у нас ни одной песни не отрепетировано. Ни по радио нас не транслируют, ни по телевизору не показывают. Опять же, в утреннюю почту никто с просьбой нас показать письма не шлёт.
Сева аж закашлялся…
– Да, да, товарищ Сева. Планы у нас огромные, и чтобы их осуществить не хватает ещё как минимум одной детали, при условии конечно, что наши товарищи музыканты не разбегутся и будут с нами. Нам нужен кто-то типа музыкального руководителя или продюсера, который будет заниматься организаторской деятельностью. Я этим заниматься не могу в силу своего возраста. Никто всерьёз не будет общаться с четырнадцатилетним мальчиком, – объяснял генерал.
– Поехали на репетиционную студию прямо сейчас! – ни с того, ни с сего «завёлся» Сева и завёл машину.
– Погоди, погоди, я думал ты меня завтраком накормишь.
– Накормлю. По дороге что-нибудь купим, поехали? Я очень хочу услышать какие песни у тебя ещё есть.
– Ну поехали. Только пустят ли нас туда, с утра пораньше?
– Конечно, пустят! У меня туда пропуск до девяти вечера. И кстати, – встрепенулся Сева. – Давай Юлю пригласим и возьмём с собой? Она точно захочет. Особенно, если сказать, что ты ей песню написал, – улыбнулся он. – Ведь у тебя есть песня для Юли, по второму «проекту», как ты это назвал.
– Для Юли… – проговорил я и на секунду задумался, – конечно есть! Я никогда не бросаю слова на ветер.
Он хмыкнул и побежал в телефонную будку звонить.
– Она сказала, чтобы заезжали за ней, минут через сорок, – сказал Сева вернувшись в машину.
В общем заехав за Юлей, мы отправились на базу. Я напомнил о завтраке, а заодно и обеде с ужином. Сева извинился, что забыл и со словами: «Да, да, конечно сейчас всё купим», подъехал к магазину. Убежав внутрь магазина с вывеской «Продукты», через некоторое время, вышел оттуда с сеткой продуктов и бумажным свертком. В свёртке оказались сосиски.
– Там сварим, – пояснил он.
Я предложил проехать через чебуречную на «Колхозной», и закупить там вкуснейших чебуреков. Все поддержали это предложение, но сначала мы заехали на почту, где игрок купил три лотерейные билета. На немой вопрос Савелия «нафига», я ответил, что верю в удачу.
Метро Сухаревская в 2018 году, тут носит название метро Колхозное. Рядом с этим метро находится чебуречная. Эта чебуречная сохранилась и в будущем. Вот так. Метро переименовали, а чебуречная осталась.
Знаменита она тем, что в ней всегда «водятся» вкуснейшие, сочные чебуреки. И в 2018 году в году она совсем немного потеряла в качестве. Тут путник, всегда может отдохнуть после странствий. В разлив продаётся и водка, и вино, и пиво, и конечно же шикарные чебуреки. Цена чебурека колеблется от 17 до 25 копеек. В будущем я всегда с удовольствием, при случае, кушал там и с собой набирал. И не только я. Тут вообще вечная очередь.
Заехали купили 15 чебуреков и помчались на базу. Запах вкуснятины быстро распространился по салону. Моё предложение остановиться и перекусить было принято без дискуссий и проволочек.
И вот я взял в руку вкуснейшее лакомство. Громадный, ароматный, сочный чебурек. Если неправильно откусить потечёт сок-бульон. Корочка поджаристая, хрустящая, светло-коричневого цвета. Я откусил!.. Ох… просто нет слов! Объедение!.. Мясо упругое, вперемешку с луком, как в пельмене только в четыре раза больше. Вкуснотища!
Быстро перекусив и съев по две штуки, экспедиция продолжила свой путь.
В студию пропустили нас фактически без проблем. У ребят были пропуска, а я, сделав «Poker Face» попытался пройти «под шумок», за компанию, но бдительный вахтёр, этот безобразие пресёк на корню и не пропустил. Пришлось оформлять пропуск…
«Надо будет обязательно обзавестись постоянной «ксивой», раз уж я решил тут прижиться», – решил я для себя.
Вообще-то говоря, студия неплохая для этого времени, даже отличная! Для моих нужд, вполне подойдёт. Конечно, в ближайшем будущем, эту базу нужно будет сменить, так как тут перспектив будет мало.
Из-за постройки «КамАЗа» у завода начнутся тяжёлые времена и вряд ли руководству будет до перспективного ансамбля. Поэтому нужно будет каким-то образом, приткнуться к какому-нибудь безграничному ресурсу. Мне очень сильно импонировало примкнуться, к примеру, к какому-нибудь министерству… Ну, или… Как там её будут называть, в светлом капиталистическом будущем – Московская торговая мафия?
Конечно же, это было бы, с одной стороны, противно и неправильно. Но, с другой стороны, прикольно и шикарно. Куча денег, и покровительство какого-нибудь товарища типа – Виктора Васильевича Гришина, Первого секретаря МГК КПСС (Московского городского комитета КПСС), мне бы совсем не помешало.
– Ну, с какой песни начнём? – сказал Сева с энтузиазмом, когда мы, позавтракав, сидели за столом.
– Сева. Мне кажется, мы забыли спросить у Юли, хочет ли она…
– Конечно хочу! – перебила меня принцесса.
– Погоди, я же ещё не сделал тебе предложение, – картинно возмутился я.
– Я знаю, сделаешь.
Звучало двусмысленно.
– Я всё обдумала. Я согласна! – радостно сказала Юля. – Я знаю ты добьешься своего. У тебя прекрасные песни. Сегодня ночью я не могла заснуть, все время напевала про город которого нет. И когда-нибудь ты станешь очень знаменитым, и мы тобой, – немного смутившись закончила она, а затем вздохнула и с энтузиазмом продолжила: – Пусть это будет не скоро, но, когда человек хочет чего-то добиться, он обязательно этого добьется! В нашей стране есть все перспективы для этого. Пусть пройдут годы…
– Ха! Юль, какие годы? Александр сказал, что мы будем выступать уже в этом году на Песне-1977, – усмехнувшись сказал Савелий и посмотрел на меня ожидая подтверждения сказанному.
– Как на песне… года 1977?.. – обернулась ко мне принцесса и широко открыв глаза от изумления, спросила: – Саша, ты шутишь? У нас даже песен нет! Да и никто нас не знает! Как мы туда попадём? Кто нас туда пустит?
– Не знает? – Узнает! А песня будет. Точнее она уже давно родилась. Если ты с нами, то слушай. Песен, я знаю много… – тут я запнулся и прокашлявшись сказал: – В смысле написал я песен много, но мне хотелось бы, чтобы мы сразу же выделялись из общей массы разных ВИА. То есть композиция должна быть не просто хорошая – она должна быть замечательная. Должна «зажигать» и быть хитом. Или даже суперхитом.
– Хит, это от английского hit – удар? – уточнила рыженькая няшечка.
– Ну, можно и так сказать. Хит – шлягер, а точнее супер-шлягер, – пояснил композитор.
Я долго думал, какая бы песня подошла бы для Юли. Дискотечные варианты двухтысячных, я отмёл как не реализуемые ввиду отсутствия хорошего синтезатора. И уж тем более я отмёл всё, что пела её двойник в будущем, ибо ни в тюрьму, ни в психушку я не собирался.
Для начала решил, что первой ласточкой будет что-нибудь просто играющееся и даже примитивное, но симпатично звучащее. Из инструментов, обычные: гитара, барабаны, пианино и немного синтезатора. Что-нибудь про любовь и про дружбу. Песня Юлии Савичевой «Юлия» оказалась как нельзя кстати. В добавление к обычным инструментам в записи я планировал использовать ксилофон для фона, который был у меня дома. Супер-вещь!
https://www.youtube.com/watch?v=ROiNwm5X-WE
– Извините, если будет звучать странно. Юля представь, что поёшь ты. У тебя это должно получиться лучше, чем у меня. В общем, здесь смысл в том, что одна гитара играет вот такую мелодию, – я показал. – А также бас, барабаны, и пара синтезаторов, плюс добавим пианино. Песню, конечно, нужно аранжировать, но сейчас тупо на дворовых аккордах покажу смысл…
Я спел. Юля смотрела на меня обожающими глазами, вероятно представляя, как это будет петь она и когда я закончил, принцесса восторгом запищала:
– Саша, ты прелесть!
– Ну как-то так, – засмущался застенчивый исполнитель.
– Какая же замечательная песня, я прямо сейчас хочу её спеть. Это же просто прекрасная песня! Прям, сердце даже заколотилось, – с придыханием сказала Юля поднесла две своих ладошки к груди и зажмурилась.
«Очень хорошо, это у неё получается, так жмуриться. Так мило. Прям няшечка… эххх …» – подумал я.
– Я в тебе нисколько не сомневалась. Продиктуй мне слова я запишу и буду учить, – продолжила она.
– Да, действительно Саш. Очень хорошо слушается. Хорошая песня должна получиться, – присоединился к оценке Сева.
– Подожди Юля, со словами, сначала послушайте остальные песни, – сказал я и увидел, как симпатичная моська красавицы расстроилась. – Следующая песенка, тоже для тебя, – принцесса встрепенулась и навострила ушки. – Песня более шуточная, называется – «Старшая сестра».
Я так прикинул – вполне песенка Татьяны Булановой подойдёт, как по простоте исполнения, так и по «нейтральности» текста.
– Просто класс. Замечательно. Браво. Шлягер, – пели они мне дифирамбы.
Ну да, ну да, я знаю. Кстати, о «Браво» там тоже есть очень много вкусного. Ну я имею в виду группу «Браво» …
– А что будет петь Антон? – открыв свои голубые глазищи спросила Юля.
– У него будут тоже две песни. Сейчас покажу как приблизительно они будут звучать. Одну из них вы вчера слышали, называется «Город», хотя нет, стоп, машина! «Город» пока заморозим. Первая песня для Антона – «Белый пепел», – сказал я и заиграл. Ну да, именно та, которую поёт Александр Маршал. Ну а чего, неплохая композиция считаю. И в реализации в этом времени и на данном этапе, имея ввиду качество оборудования, не такая уж и сложная.
https://www.youtube.com/watch?v=yLuvTReAiZM
– Вторая песня для Антона, – объявил исполнитель, – называется «Третье сентября». Её, как вы понимаете, я позаимствовал у Михаила Шуфутинского, и она была ТОП.
– Обалдеть. Вот это да, – отмерев прошептал Сева.
– Я в восхищении, – открыв свои «огромные глазищи» проговорила Юля.
– Королева в восхищении, – процитировал я фразу из бессмертного романа.
Никто ничего не понял?.. А, нет… Сева хмыкнул, значит, наверное, читал роман Михаила Афанасьевича Булгакова – «Мастер и Маргарита». Впрочем, это вполне возможно. Роман впервые был опубликован, правда в сокращённом варианте, в 1966 – 1967 годах в журнале «Москва».
– Ну так что, вы думаете хорошие песни? Понравятся народу? – поинтересовался я.
– Да, что тут скажешь? У тебя просто нет плохих! Нет даже каких-либо «средних» по качеству песен, все песни только высший сорт. Я просто нахожусь в растерянности. Так не бывает, но так есть, – с меланхолией в голосе и смотря «через меня в грядущее» философствовал Сева.
– Замечательные песни Сашечка! – одобрила принцесса. – Ты просто молодец!
– Так… Теперь я покажу и спою вам песни, которые я собираюсь предложить другим исполнителям. Юля удивлённо «уставилась» на меня и я, предвидя её вопрос, сразу же ответил:
– Так надо.
Та лишь вздохнула.
– Короче – эти песни мне нужно сделать в первую очередь, – сказал и спел «Яблоки на снегу» – Михаила Муромова.
– А теперь немного весёлого – проговорил я и исполнил «Тёмная ночь» Мурата Тхагалегова. Ребята на меня смотрели как-то странно. Когда её отыграл, без паузы приступил к следующей песни про глазки – «Чёрные глаза» Айдамир Мугу. Проигрыши, конечно, в одну гитару не очень получились, поэтому ещё пытался напевать.
– Ну как-то так.
– Ну ты даёшь!!! Молодец!!! – «и опять всё сначала…» завели свою шарманку детишки…
– Ребята может быть ещё перекусим, пока чебуреками не совсем остыли? – предложил я, как только ритуал восхваления, меня-любимого был закончен. Предложение было принято на ура, и мы уселись за стол. Еле чебуреки и запивали их лимонадом «Дюшес». Хоть чебуреки все же остыли, всё равно было очень вкусно. Ребята ели молча.
– Ну что вы такие грустные то? – поинтересовался я.
– Александр, ты не должен отдавать эти песни никому. Это замечательные песни. Это самые великолепные песни, которые поют сейчас на нашей эстраде. Даже без аранжировки, в одну гитару, они звучат лучше многих, которые исполнялись на «Песне года» предыдущих лет. Ты просто не имеешь права разбрасываться такими шедеврами! – горячо убеждал меня Савелий.
– Прослушав твои последние две песни, я уверенно могу сказать, что на танцах люди будут с удовольствием плясать. Это же готовые песни для свадеб и праздников… Подумай! Вдруг ты больше не сможешь ничего подобного написать? Так не лучше ли оставить стопроцентные шлягеры себе?
– Не волнуйся, я уже написал ещё, да и ещё напишу, – скаламбурил великий композитор. «Кстати, наверное, нужно будет записать что-то для женщин. Теткам-то, я что буду «впаривать», – задумался на секунду я. В интернете много песен, нужно поискать… Хотя… Пару песенок я помнил. «Ля ля фа» – Анжелика Варум и «Школьная пора» – Татьяна Овсиенко… Взял, да и сыграл…
– Нет слов. Просто прелесть! Неужели их обязательно нужно отдавать, каким-то певицам? Давай лучше я их спою, – надув губки, незатейливо, без стеснения, предложила принцесса и выжидательно посмотрела на меня.
– Юля, не волнуйся я тебе напишу еще лучше, – успокаивал я будущую звезду. – Ребята, поймите, песни отдавать нужно будет обязательно. Это реклама, понимаете? – подопечные не понимали…
– Короче, неважно, давайте писать ноты и разучивать, сколько сможем, – решил закончить начинающиеся прения деспот-тиран.
«Моя группа» была профи, не зря же учатся в «Государственном музыкальном училище имени Гнесиных», поэтому ноты знали и через два часа, в два пианино, точнее в пианино и электроорган, мы проиграли все шесть композиций. Я играл то на гитаре, то на барабанах, то пел, то мы пели вместе с Юлей, в общем, репетировали.
*****
В пять часов вечера, пришли Дима, Антон и Мефодий. Теперь вся «банда» в сборе. Мы поздоровались.
– А я звоню, вас разыскиваю. Днём дозвонился до Юли, там сказали, «ушла с утра на репетицию». Ведь мы же поговорить хотели, – сказал лидер ВИА. В принципе, на Антоне, была завязана вся эта студия. И сейчас решалось, выберут ли мою сторону остальные участники коллектива… За меня были уже два профи… а найти ДК (дом культуры) под репетиции было вполне реально.
– Поговорите, я выйду, – сказал я и направился к выходу.
– Погоди, – остановил меня Антон. – Юля, Сева, вы как думаете, достоин ли Саша возглавить наш коллектив? – Те кивнули. – Ну и славно, а то я думал вас придётся уговаривать. Мы втроём тоже за. Так что, давай Саша, принимай руководство, мы в тебя верим. Мы со своей стороны обещаем, что не подведем тебя. Правильно ребята я говорю? – задал вопрос народу Антон. Народ одобрительно зашумел.
– С чего начнём, какую песню будем вставлять в концерт?
– А сколько в концертном отделении вы собираетесь исполнить песен? – поинтересовался я.
– Скорее всего четыре или пять.
– Ну значит будем менять все.
– Все? – удивился Антон. – Но разве у нас столько есть? И успеем ли мы?
– Ладно. Давайте сделаем тогда так – чтобы быть более уверенными и более подготовленными на всякий случай, вы проиграете сначала все старые песни – это полчаса, а уже затем начинаем разучивать новый материал, – расставил все точки над «и», новый дирижёр оркестра.
– Антон, а ты что, боишься, что не успеем выучит новые песни к праздничному концерту в ДК? – с иронией в голосе спросила Юля.
Тот кивнул, и она, улыбнувшись, продолжила:
– На самом деле бояться надо совсем другого! – и вызывающих повернулась ко мне…
Так. Понял. Мой выход.
– Короче. Для вновь прибывших. Вопрос такой. Ребята вы хотите быть известными и богатыми? Точнее даже не так. Хотите ли вы быть очень известными и очень богатыми? – принялся искушать змей искуситель, в моём лице. Те мотнули головой, и я рассказал про идею покорения песни-77.
– Охренеть, охренеть. Ну старик у тебя и планы! Наполеоновские! Неужели это возможно? -вопрошали ребята.
– Возможно. От вас сейчас зависит получится или нет. Все в ваших руках. Полная тайна организации. Никому, ничего не говорить вообще. Репетируете свой старый репертуар. Для всех –это официальная информация. Это должно быть сенсацией, а её нужно правильно подготовить. Сейчас ребята присядьте и послушайте, что мы уже за сегодня насочиняли. Они присели, и мы исполнили.
Ребята были убиты, воскрешены, и убиты ещё как минимум десять раз.
– Просто отпад! Просто блеск! Молодцы! Молодец! Когда же вы успели? – звучало из зала.
– Теперь репетиции, как только есть свободное время. А тебе ещё и тексты учить, – проговорил я обращаюсь к Антону.
*****
Репетиция прошла нормально. По окончанию её, как и вчера, мы завезли Юлю. Перед тем как уйти она произнесла:
– Какой ты замечательный мальчик, Саша, – и попрощавшись убежала.
– Влюбилась в тебя, – обиженно съязвил тайный воздыхатель по принцессе – Сева, когда дверь захлопнулась.
Что уже ревность? Сева + Юля = ? Хмм… Если вспомнить, на первую «репу» она с Иннокентием пришла… а вообще, по фигу их «санта-барбары»…
– Когда влюбится, поздно будет. Локти будешь кусать, а будет поздно! – с усмешкой сказал я, а сам подумал, «то ли ещё будет». Я был уверен, что через месяц, два-три, если меня не посадят и всё срастется как надо, Юли, Светы, Оксаны, Оли и Кати, ровно также, как и многие другие особы женского пола, просто захотят меня облизать и съесть. И это самое маленькое, что со мной захотят сделать.
– Слушай, всё хотел тебя спросить. Откуда у тебя волга? Кем работает твой папа? – поинтересовался я у шофёра.
– Папа дирижер оркестра, – переключив рычаг передач, находившийся на руле(!), сказал Сева.
– А, ну тогда понятно, тогда все ясно. Тогда другой вопрос. Где нам найти менеджера, в смысле продюсера?
– Кого? – не понял водитель.
– Опс… Ну музыкального руководителя. Чтоб он занимался организационными делами, а не я.
– Я попробую поговорить с папой.
– Было бы очень кстати, и ещё Сева, мне нужно уехать на неделю. Вы учите материал. Ноты у вас есть. Особенно клавиши. Я приеду, запишем несколько песен, для демонстрации, потенциальному «худруку» и для показа певцам. И ещё. Поспрашивай у папы, быть может возможно каким-либо способом, к примеру, за деньги, записать несколько песен на нормальной студии звукозаписи. Хотя шанс мал, но мало-ли, а вдруг?! – дал указания новы лидер ВИА.
Когда прощались я предупредил Севу, что буду ему звонить восьмого августа, в период с утра до обеда и попросил его быть дома. Он сказал – «хорошо» и уехал.
*****
Зайдя в квартиру и поцеловав маму, вкратце рассказал, как прошла репетиция. За ужином напомнил ей, что завтра собрался поехать в деревню. Мама об этом прекрасно помнила и сказала, чтоб я был аккуратней и хорошо там себя вёл. Мы поужинали, и я пошёл в комнату.