Лика Свободина
В джунглях большого дэйтинга. Есть ли жизнь после развода?
– Отто, это зачем?
– А я не ем грибы.
– Ну ок, а мне-то они зачем?
– А вдруг ты их любишь.
Немая сцена.
Вспомнила доеденные за мной спагетти и спеленутый эклер в его рюкзаке и поняла, что это из серии «не пропадать же добру».
Вечером мы пошли пить чай в отель Sacher – я хотела попробовать настоящий Sachertorte. Кроме нас, там были богатые китайские и арабские туристы. Помню лицо гардеробщика, когда он принял мою бюджетную дубленку и с брезгливым презрением взглянул на этикетку H&M. Кажется, даже социал-демократ Отто это заметил.
В остальные дни мы питались в рыбном фастфуде Nordsee, причем каждый раз Отто сетовал, что мне слишком часто хочется есть (это происходило не чаще двух раз в день).
Я обычно заказывала суп, иногда кофе с десертом. Евро на 8-10. Вообще это чаевые в хорошем ресторане.
Отто стоически платил, а в его голове в это время дымились мозги и крутились шестеренки, подсчитывая колоссальные убытки.
Дальше я его уже просто троллила за все подряд.
По утрам я слушала Раммштайн. Отто бесился.
– Ты – неонаци. Только наци слушают этих уродов.
– Хмм, ок. А ничего, что оба моих деда воевали и поубивали хренову кучу фашистов? Один даже до Берлина дошел.
– Мои тоже воевали.
– На твоем месте я бы об этом помалкивала.
– Я не хочу это слышать.
– Ты первый начал этот разговор.
– Ты переходишь рамки.
– А ты переходишь на личности и обидел меня.
– Я сказал то, что думаю.
– Ты сам, наверное, латентный наци, поэтому бесишься.
– Нет, я толерантный человек.
– Класс. Продолжайте в том же духе. Иммигранты сели вам на шею и диктуют свои условия, а вы молчите.
– У нас мультикультурализм. Мы стали добрыми и толерантными.
– Доооообрыми? Тогда почему ты не хочешь сдавать деньги на церковь?
– Это не имеет отношения к толерантности.
– Двойные стандарты.
– Я плачу налоги, этого достаточно.
– А я слушаю Раммштайн и при этом помогаю людям. По доброй воле, а не за счет принудительных налогов.
Иногда он, впрочем, пытался быть милым:
– Мы с тобой будем всегда неразлучны. Мы все будем делать вместе. Ты веселая, так много всего знаешь, и с тобой так интересно!
– Жалко, что ты не гей. Я всегда мечтала иметь друга-гея.
– Какого друга! Какого друга? Я должен на тебе жениться! У меня зарплата почти 8 тысяч, и знаешь, сколько налогов я плачу, как одиночка?
Это был такой удивительный диалог, что я даже не знала, как мне на это реагировать.
– Но почему на мне, Отто?
– Ты русская, как моя вторая жена, ты похожа на мою первую жену, ты намного моложе меня. Они все лопнут от зависти
– Ну я не сказать чтобы русская, просто из России. А кто «они»?
– Эти жалкие ничтожные людишки, все эти дебилы и идиоты, мои коллеги.
– Но почему я? Я совсем не уверена, что мы с тобой подходим друг другу. И что я вообще смогу жить в Гамбурге… Я южный человек, не представляю себя в холодном северном городе.
– Я тоже не горю желанием там жить. Я потом смогу переехать на Кипр и стать директором местного Lidl9.
– Lidl? Но почему?
– Мне нравится их концепция. Я так чувствую! Я – немец с MBA и отличным английским. Они не найдут на Кипре директора лучше меня!
– Как-то слишком сложно… Найди себе Брунгильду в Гамбурге. Это ведь так важно, чтобы у людей был похожий менталитет и взгляды на жизнь
– Что? Немку?! Ни за что! Немецкие женщины ужасны!
– Почему?
– Они холодные, жестокие и расчетливые.
– Ну привези себе теплую и добрую из Восточной Европы. Или из Тайланда.
– Нет, ни за что на свете. Она будет долго сидеть на моей шее, а потом, когда освоится, усвистит к кому-нибудь другому, только я ее и видел. Плавали, знаем.
– Ну хорошо, а в чем разница со мной?
– У тебя есть гражданство, языки, ты ориентируешься в пространстве.
– У меня базовый немецкий и невостребованная специальность.
– Я смогу несколько месяцев содержать тебя, пока ты переучишься на что-то более практичное, oder?
– О, мой рыцарь. Ты же понимаешь, что это малореально? У меня дети. На Кипре, как бы тяжело не было, я могу нас всех содержать. Мне необходимо быть независимой.
– Пффффф. Какая, нафиг, независимость. Мы с тобой созданы друг для друга! Alles gut!
Как-то раз мы спускались в метро на эскалаторе, он по привычке бормотал что-то себе под нос, по ходу дела заботливо натягивая мне шапку до подбородка, и тут меня разобрал неудержимый смех, и я отправила сообщение подруге: «Дорогая, я все поняла. Мне встретился немецкий мистер Бин!»
Перед отъездом он в своей бесподобной манере сделал мне предложение руки и сердца, если это можно так назвать, а именно – сказал, что если я выйду за него замуж, он даст мне десять тысяч евро.
– Ммм, даже не знаю, что ответить. Ты же понимаешь, что это рискованный гешефт?
– Почему?
– Вдруг я умру через год-другой, потеряешь свои вложения.
– Да, будет жалко, но мы можем положить деньги на счета твоих детей до 18 лет под проценты, и они их потом потратят на учебу.
Это было больше, чем я могла выдержать, и со мной случилась получасовая истерика от смеха.
В субботу утром пришло время прощаться. Вылет у нас был примерно в одно время, в аэропорт мы поехали вместе. Я бродила по Duty Free, искала шоколадки для своих дочек. Отто внезапно возникал из-за угла или очередного стенда, как черт из табакерки. Помните отца Федора в «12 стульях»? Не корысти ради, а токмо волею. Всякий раз неожиданно и чертовски эффектно.
Он заклинал меня не тратить деньги на шоколад. Просил. Умолял. Взывал к логике. Я пряталась, надевала капюшон, уже подумывала вывернуть наизнанку куртку и надеть ее так, шиворот навыворот, но тут, наконец, объявили регистрацию рейса на Гамбург и, Отто сгинул, как Вий на рассвете.
В последний вечер Отто попытался меня поцеловать, я его предупредила, что все еще принимаю антибиотики, и больше ничего не понадобилось – его как ветром сдуло.
Эпилог
После нашей встречи он писал и звонил мне еще 2-3 месяца. Предлагал путешествия в любую страну по моему выбору (но только на этот раз у нас будет секс!), хотел приехать сам, увеличил сумму депозита на светлое будущее моих детей до 15 тысяч евро. Потом до 20…
Я не знала, как мне от него избавиться.
С одной стороны, его было бесконечно жаль: такой нелепый, смешной, непонятый и пронзительно одинокий…
С другой, он меня просто терроризировал своими звонками и письмами. Грозился прилететь для «важного разговора», который непременно должен произойти «лицом к лицу»…
В итоге я сказала, что помирилась с FEH. И тогда я, наконец, перестала быть его FAM.
PS Операция в государственной больнице – это отдельная история, стоившая мне кучи нервов, но в целом все закончилось хорошо.
***
Дорогие читательницы, если вы не делали ПАП-тест больше двух лет, пожалуйста, скорее запишитесь к врачу и сделайте. Эту конкретную проблему так просто предотвратить.
Глава XIX. Арабский дипломат J. Теория эволюции в отдельно взятом холодильнике
Эта история началась вскоре после моего развода. Я тогда работала в другом городе, хронически не высыпалась, завтракала, ужинала и красилась за рулем, пока стояла в пробках (от чего правая сторона лица не всегда совпадала с левой, но речь сейчас не об этом).
Однажды на конференции я заметила на себе пристальный взгляд интересного молодого мужчины. Он подошел ко мне во время перерыва, разговорились, оказался дипломатом из арабской страны. Сейчас работает на Кипре. Интересный брюнет с правильными чертами лица, назовем его J. Классический «мальчик из хорошей семьи», играл в футбол за сборную страны, блестящее европейское образование, и при этом на удивление скромный и приятный в общении. Я была впечатлена.
Обменялись телефонами, встретились пару раз, он попытался меня поцеловать, во мне ничего не отозвалось, больше мы не общались.
Он на 8 лет младше, мусульманин, и отрицает учение Дарвина и теорию эволюции (от этого факта я слегка ошалела).
Больше года я была одна. J. долго пытался вытащить меня на свидание, я обещала, потом отменяла, и так было раз шесть или восемь. Несколько месяцев он выносил мне мозг на тему, почему, ну почему же я не хочу с ним встречаться. В конце концов, мне это надоело, и я честно сказала, что он слишком молод для меня. Возраст – лишь одна из причин, а вторая – то, что он мусульманин. Либеральный и прогрессивный, но все же.
Я совсем не религиозный человек, и встречаться с религиозным, к тому же мусульманином – это слишком. Слишком большая разница во всем.
Вино, сыр и весь этот антураж – неотъемлемая часть моей жизни, а с ним это было невозможно. Не говоря уже о других, куда более серьезных разногласиях.
Прошло несколько месяцев. Он периодически появлялся, интересовался моими делами. Мы по-дружески общались, вместе бегали в парке, он мне помогал, когда у меня были проблемы с машиной. Когда я попала в больницу с ребенком, он спрашивал, что нам привезти, сказал, что молится за мою дочку. Я была тронута.
На Пасху я ходила с детьми в церковь, он спросил, можно ли присоединиться к нам. Я очень удивилась – правоверный мусульманин изъявил желание присутствовать на службе в церкви, сюр. Предложил деньги, когда узнал, что у меня финансовые проблемы – а это вообще невероятно, впервые в жизни мужчина предложил мне помочь деньгами. Я с 17 лет живу одна и из всех сложных ситуаций выбиралась самостоятельно.
Прошел еще год. За это время у меня было два бурных, но непродолжительных романа. Дружеское общение с J. продолжалось. Он задавал вопросы о моей личной жизни и выслушивал мои истории с невероятным стоицизмом.
Я его по-прежнему не воспринимала всерьез. Слишком красивый для меня, слишком молодой, слишком неравны позиции.
Мы не виделись несколько месяцев. Он писал время от времени. Однажды я случайно налетела на него на пути к кассе в булочной у моего дома. Поднимаю глаза – он. Чуть повзрослевший. Красивый. В строгом черном пальто. Смотрит на меня счастливыми глазами. Очень обрадовался.
Я тоже.
В тот же вечер мы пошли на кофе, и завертелось…
Он мне начал нравиться. Такой спокойный и уверенный в себе. Никогда не устраивал мне эмоциональные американские горки, как мои любимые нарциссы – грабли, на которые я периодически наступаю.
К тому же он – один из самых красивых мужчин, с которыми я была знакома. При этом невероятно скромный. С уважением относится к окружающим – это такая редкость. Я была очарована.
У моих детей начались каникулы, они уехали путешествовать с папой в Европу. Я осталась одна.
J, который начал отзываться на Ясю (укороченная русская версия его имени), приезжал ко мне после работы, мы вместе ужинали, смотрели фильмы, я слушала его истории, позволила себе расслабиться, потянулась к нему.
Он выглядел таким счастливым. Старался проводить со мной все свободное время, постоянно был на связи. Выполнял все мои прихоти, привозил подарки из командировок. Мы строили планы на совместные путешествия.
Это было такое счастье-счастье, окситоцин вокруг нас можно было резать ножом.
Потом начался Рамадан и, одновременно с ним, – чемпионат Европы по футболу.
И это была засада. Бедного Ясю с одинаковой силой тянуло в мечеть и в ирландский паб смотреть со мной футбол – он на нем помешан.
Иногда низменные чувства одерживали верх, и мы отправлялись смотреть футбол и есть бургеры, а потом он шел в мечеть и замаливал грехи, главным из которых были отношения с женщиной, которая не является его женой, как он мне однажды в отчаянии сообщил.
Как-то раз я ему пишу:
– Мы идем сегодня смотреть футбол? Италия играет с Португалией.
Он:
– Ты – дьявол!
– Что?!
– Ты – демон в человеческом обличье! Так меня еще никто не соблазнял! Футбол и вечер с тобой! У нас с ребятами Ифтар (праздничный ужин) и мечеть по плану!
Я опешила.
– Ясь, я тебя, упаси боже, никуда не тяну насильно! Просто спросила.
– Ты не понимаешь, как мне тяжело сказать тебе «нет». Но я не должен быть с тобой! И особенно сейчас!
– Слушай, если все так сложно, может, ну их, наши отношения?
– Я не могу отказаться от тебя! Меня разрывает на части!
– Я не хочу быть поводом твоего самоподрыва, хабиби.
– Не смешно.
– А я и не шучу. Я не знала, что наше общение вызывает столько негатива
– Это противоречие сводит меня с ума
– Не хочу быть причиной твоего сумасшествия. Поговорим после Рамадана.
– Ты жестокая!
– Ничего себе! Я просто предлагаю тебе взять паузу и прожить этот месяц, как положено. Я забочусь о тебе и твоих чувствах.
– Ты ничего не понимаешь. Это противоречие сводит меня с ума. Я грешник.
– Ты знаешь, что я никогда не смогу осознать всей глубины твоего падения, мне этого не понять. Просто не хочу, чтобы ты страдал. Давай возьмем паузу.
– Я не могу. У меня сносит крышу при мысли о тебе.
– Это взаимно.
– Не говори мне это, я сейчас выпрыгну в окно!
– Яся. Соберись с мыслями. Сделай глубокий вдох.
– Ты не воспринимаешь меня всерьез…
– Я тебя слишком, блин, серьезно воспринимаю!
– Я не могу без тебя, но я не должен…
Уфф…
Я даже не представляла, что все для него настолько серьезно. Он с 15 лет учился в Европе, встречался с европейскими девушками, в целом он вполне нормальный парень (но теорию Дарвина по-прежнему отрицает и утверждает, что нас всех создал Создатель, простите за тавтологию).
И при этом так переживать из-за того, что мы, современные люди, живущие в 21-ом веке, состоим в отношениях, не являясь при этом мужем и женой?
Ну и ну.
Яся возник ближе к вечеру с обреченной решимостью шахида:
– Я забронировал нам столик в Bennigans на 8. Не опаздывай.
– Ясь, серьезно, я вполне могу посмотреть футбол у себя дома. Не надо жертв.
– Это не жертва. Я хочу тебя видеть.
– Ну, теперь я знаю, что это неправильно по твоим меркам. Давай поговорим потом.
– Потом я пойду в мечеть, буду молиться до рассвета.
– Яся…
– Нам лучше пожениться.
Я представила себя в бедуинском шатре в центре пустыни. Интересно, сколько верблюдов за меня дадут? Все-таки «молодая была уже немолода»…
Но, кроме стеба, он мне все еще очень нравился, эта мысль засела и пустила корни в моей бедовой голове. И я пошла читать форумы на тему, как это бывает, когда мусульманин женится на христианке.
Дальше все шло по нарастающей – любовь, страсть и все такое.
Потом мне нужно было уехать на неделю. Мы договорились, что перед отъездом я оставлю ему ключ, чтобы он поливал цветы и кормил моих рыбок.
Он предложил отвезти меня в аэропорт и встретить, когда вернусь.
За пару дней до моего отъезда у него началась какая-то цепочка неприятностей – настоящих или вымышленных, не знаю. Травма колена, работа, и под конец не завелась машина. Я предложила оставить ему свою машину, у нас с ним одинаковые. Он был какой-то отмороженный, и я решила не обременять ни заботой, ни просьбами. Положила рыбкам долгоиграющий корм, цветы занесла с балкона в квартиру. И уехала.
Прошла неделя. Безумно уставшая, я возвращаюсь ночью из поездки, открываю дверь, мечтая о душе и постели. Меня чуть не сбивает с ног волной убийственного запаха.
Пока меня не было, в моей квартире выбило пробки и испортилось все содержимое холодильника, а еще без кислорода умерли рыбки в аквариуме – мои прекрасные африканские цихлиды – и все это стояло так неделю в жарком климате. Это был какой-то апокалипсис.
У меня в холодильнике был йогурт, ветчина, сыры, еще много чего – специально заранее закупилась перед поездкой, так как по возвращении у меня бы неделю не было времени на супермаркет. В морозилке хранились овощи, ягоды, рыба, мясо, фарш, а также приготовленные мной котлеты, фрикадельки, лазанья и пельмени. Столько времени и усилий улетело в мусорный бак. Все это разморозилось, испортилось и тухло неделю, и к моему приезду там начали зарождаться разумные формы жизни.
Шах и мат, Яся!
Ты видишь, что могло обойтись без Создателя?
Органика и высокая температура, и вуаля.
Все, нажитое непосильным трудом, превратилось в протухшее месиво, которое стекло по фильтрам холодильника вниз, под контейнеры с овощами в т.н. «зону свежести» (она трансформировалась в «зону тухлости») и присохло намертво. Это было незабываемо. А запах…
Аквариум превратился в 400-литровое болото с полуразложившимися рыбками.
Выжила только черепашка Катина, наш герой. У нее хватило ума залезть на лист кувшинки. С тех пор ее зовут Katina Survivor (оставшаяся в живых).
Я побежала в подвал, в темноте с трудом открыла навесной замок, чтобы добраться до щитков с электричеством, включила свет, и еще полночи ликвидировала последствия апокалипсиса: мыла холодильник с антисептиком, выносила испортившиеся продукты – получилось четыре огромных пакета. Приволокла свой чемодан из машины… Уфф.
Я отдраила холодильник, поставила чашки с эфирными маслами и блюдца с активированным углем, чтобы он втянул запах и в нем перестало пахнуть смертью. Мой холодильник сверкал и сиял, и обитали в нем шоколадка из Duty Free и бутылка виски. Даже сфотографировала этот натюрморт на память, это было очень концептуально. Через пару дней запах в холодильнике исчез полностью.
Яся мне вообще не писал в этот день. Поздно ночью прислал сообщение: «Милая, ты добралась? Все в порядке? Целую».
Когда я это прочитала на следующее утро, я чуть не взорвалась от злости. Мог бы уделить полчаса своего драгоценного времени в тот вечер, чтобы встретить меня. Не говоря уже о том, что его маневры стоили жизни моим рыбкам, выброшенные продукты и бессонную ночь в борьбе с разумными формами жизни.
Он сам предложил отвезти и встретить, а также позаботиться о моей квартире. А потом слился. Мужчины так не поступают.
Апокалипсис в холодильнике и аквариуме никак не улучшили мое настроение.
Он продолжал мне писать и звонить. Я не отвечала, чтобы не сказать лишнего сгоряча. Он все-таки дозвонился, я ответила. Ожидаемо наговорила ему такого, от чего гордый арабский мужчина улетел на Плутон на жопной тяге, как говорила моя подруга.
В общем, Яся перестал жить во грехе…
***
Мы до сих пор изредка общаемся, как друзья. Но при мысли о том, насколько тогда умчалась моя крыша, что я всерьез могла представить себя его женой, мне становится не по себе. Бесценный жизненный опыт.
Глава XX. Павлос, кандидат на усыновление. Женуария и все-все-все
C Павлосом мы познакомились в конце февраля. Это была тяжелая зима. Я редко болею, но в ту зиму побила все рекорды: три затяжные простуды по 10-15 дней. Полгода назад я ушла с работы в другом городе, куда ездила каждый день последние три года, и, несмотря на все мои поиски на Кипре и в Европе, ничего хорошего не находилось. То же самое было и в личной жизни.
Итак, высокий плечистый киприот по имени Павлос. Был женат на девушке из Восточной Европы, есть сын. Сейчас в процессе развода. На 4 года младше меня. В принципе умный. В принципе – потому что много где учился: от Берлина и Манчестера до Нью-Джерси. У него 3 или 4 магистерских степени, но, как говорится, не в коня корм.
При всех своих знаниях во многих сферах – от философии и политологии до маркетинга и управления бизнесом – он не был интеллектуалом или хотя бы мало-мальски интересным собеседником.
В моем профиле написано примерно следующее: «Журналист, путешественница, мама близнецов. Живу в Никосии, люблю книги, фитнес, йогу, море и лыжи». Он зашел с того, что выразил восторг моими многочисленными хобби и фигурой: «Вау, круто, одинокая работающая мама двоих детей живет такой насыщенной жизнью, занимается собой и так классно выглядит!»
На фоне питекантропов с их неизменным «H r u» это был просто прорыв.
Завязался непринужденный разговор, через пару дней мы переместились в What’s app, еще через пару дней он предложил встретиться.
У меня в тот период был какой-то страшный декаданс и упадок по всем фронтам, так что на полноценное свидание собираться было неохота.
После зимы и трех простуд я выглядела, прямо скажем, не фонтан. Аристократическая бледность, круги под глазами. Для свидания нужен настрой, чтобы глаз горел и фонтаном била спонтанность, а этого не было.
После полугода фриланса в пижаме мне было лень влезать в нормальную одежду, сидеть битый час на неудобном стуле и общаться ни о чем. И как жаль покидать уютный диван, где я проводила дни напролет за работой с ноутбуком на коленях и чашкой чая. В общем, встретиться с ним я решила в кафе ближайшего супермаркета в обеденный перерыв, подло прикинув, что у него будет всего час на все, включая дорогу, а уж полчаса можно потерпеть даже самого невыносимого зануду.
Приезжаю, паркуюсь, иду в кафе. Подхожу к его столику. Мне навстречу поднимается очень высокий мужчина с оливковой кожей, теплыми карими глазами, прямым римским носом и пухлыми губами. Похож на классического итальянца из фильмов 60-ых. Глаз загорелся и фонтаном забила спонтанность. Мы сели, сделали заказ, время пролетело незаметно…
Мы начали встречаться. Ну, как встречаться. Сын с ним 50% времени: то есть двое выходных в месяц, и по будням – через день.
Мои дети живут со мной и проводят с папой два уикенда в месяц (иногда еще меньше, если тот занят). Вот в промежутках между детьми мы и встречались. Благо еще, что живем в одном городе недалеко друг от друга и иногда выкраивали пару часов среди недели, чтобы куда-то пойти вместе. В те выходные, когда оба были без детей, мы ездили в горы или на море.
Он называл меня «медвежонок» (потому что русская), я называла его «жирафик» (потому что высокий). Мои 1.63 против его 1.90.
Иногда по вечерам он готовил ужин, ждал меня за накрытым столом со свечами и вином, был такой милый и домовитый, и казалось, что все у нас классно и так будет всегда.
В принципе, поначалу с ним и правда было классно. Если бы не одно «но»: Павлос был страшным пессимистом и нытиком. Плюс типичный кипрский менталитет. Плюс его вечные жалобы на все и вся, перемежаемые долгим занудным философствованием относительно несовершенства мира.
Все это делало его апгрейдом (улучшенной версией) моего бывшего мужа, прямо близнецы-братья. Экстерьер был получше: Павлос моложе и интереснее на вид, но суть та же…
А еще у него был в разгаре бракоразводный процесс и судебная тяжба с бывшей женой относительно всего: квартиры, опеки над ребенком, алиментов, загородного дома. Незаметно центробежная сила их дрязг затянула и меня. И понеслось…
Он спрашивал моего совета, когда писал письма адвокатам и просил меня перечитывать и редактировать их. Потом начал ставить меня в скрытую копию.
Еще он уполномочил меня поразмыслить над стратегией, чтобы «этой суке ничего не досталось». Я стала его жилеткой, когда он получал щелчки по носу от адвоката бывшей и пребывал в расстроенных чувствах.
Однажды еду я на тренировку. Приходит сообщение: «Где ты? Срочно нужно поговорить». Отвечаю: «На тренировке, приезжай сюда». Оказывается, бывшая сменила адвоката и новый, агрессивный, жесткий и поднаторевший в бракоразводных делах, грозится разгромить его в пух и прах и отобрать половину всего, нажитого непосильным трудом (квартиру он покупал еще до женитьбы).
Конечно, я пропустила тренировку, сидела с ним битый час, и подбирала нужные слова, чтобы привести его в чувство.
Мне не нужно было столько доверия, я тонула во всех этих дрязгах, но как откажешь в поддержке близкому человеку?
В первую же неделю после знакомства Павлос заговорил о детях. У него один сын, и он обязательно хочет хотя бы еще одного ребенка.
Я сразу сказала, что мне это не нужно. У меня дети-подростки, налаженная жизнь, путешествия. Рыдающий младенец в мои планы никак не входит. К тому же мой возраст – существует риск всяких синдромов.
Павлос пытался меня разубедить: «Ты выглядишь на 27 лет, у тебя изумительное тело, все будет хорошо, ты вполне можешь родить еще одного ребенка». Мое нежелание связывать себя по рукам и ногам «еще одним ребенком» во внимание не принималось…
Постепенно выяснилась причина развода: подлая бывшая поставила противозачаточную спираль, не уведомив его. Выяснилось это только через несколько лет безуспешных попыток зачать второго ребенка. Однажды во время ссоры она ему сказала, что вообще планирует подавать на развод и одного ребенка с ним ей более чем достаточно. Конечно, Павлос был в ярости.
Внезапно раскрывшаяся истина потрясла его настолько, что он нашел единомышленников – организацию феерических, эмм, судаков, называется как-то вроде «Отцы против абортов».
На Кипре, стране очень религиозной, где во всех сферах жизни довлеет православная церковь, аборты официально запрещены. Однако, во всех частных клиниках их делают, обосновывая «медицинскими показаниями», и никто особо не заморачивается проверками этих показаний.
Фанатичные папашки, ведомые безумной идеей, объединились. Они пытались на законодательном уровне лоббировать введение уголовной ответственности для гинекологов, которые делают аборты замужним женщинам без письменного разрешения их мужей.
Я не буду обсуждать моральную сторону проблемы, речь сейчас не об этом, просто глубоко убеждена, что если замужняя женщина идет на аборт – на то есть веские причины.
Павлос пошел дальше: он предложил своим новым друзьям поразмыслить над идеей уголовной ответственности для гинекологов, выписывающих женщинам контрацептивы без письменного разрешения их мужей. Когда я это услышала в первый раз, я не восприняла всерьез и даже рассмеялась: настолько бредовой и средневековой звучала эта идея.
Но когда он повторил это несколько раз в разных ситуациях, я поняла, что пуля крепко засела в его голове. Безнадежный случай.
А еще однажды в пылу обсуждения бывшей жены он сказал: «Ты знаешь, мы познакомились на работе – она работала в зарубежном отделении нашей компании, мы общались по Скайпу. Она начала мне строить глазки и флиртовать, я влюбился. Привез ее на Кипр, чтобы создать семью. Вложил в нее столько денег, купил ей машину, возил в экзотические страны, ни в чем не отказывал. А она ответила мне черной неблагодарностью!».
Я не считаю себя феминисткой, но это было уже слишком. Говорю ему:
– То есть, ты считаешь, что купил ее с потрохами, и она не имеет права голоса?
Он понял, что зашел слишком далеко.
– Нет, что ты. Нет, конечно! Я просто хотел семью и детей… Она предала меня! Она охомутала меня ради европейского гражданства!
– Вы были женаты 10 лет. Все-таки это срок. Ради гражданства ей надо было прожить с тобой всего 3 года.
– Да, но в итоге она поступила подло! Спираль, развод… Сейчас у нее хорошая работа и зарплата больше моей, сын проводит время поровну с каждым родителем, я плачу 50% за все его кружки, и она еще требует с меня алименты!
– Она платит аренду там, где они сейчас живут. И она мать твоего ребенка.
– Ну и что! У меня тоже много расходов! Я плачу страховки всякие! Счета! Я буду создавать семью, и мои расходы еще увеличатся! А она и так зарабатывает больше меня!
И так до бесконечности…
Постепенно я научилась абстрагироваться и перестала спорить, надоело. Поняла, что ничего ему не докажу, он останется при своем мнении, и я просто зря трачу свое время и энергию.
Я, наверное, несчастная идеалистка, но меня всегда задевает, когда мужчина недостойно ведет себя по отношению к бывшей. Дело даже не в женской солидарности… Просто представляю, что на месте этой бывшей могла бы быть я.
Чуть позже к бракоразводному процессу добавились две новые захватывающие темы.
Первая – младший брат, enfant terrible10. Когда умер их отец, трое детей получили наследство. Павлос и сестра – умные, они отнесли деньги в банк. Братец – Иванушка-дурачок – пошел вразнос: азартные игры, кабаре, девушки нетяжелого поведения.
Он жил с матерью, у них была служанка из Шри-Ланки, мрачная шоколадная матрона за 40, у которой на родине были взрослые дети.
Каким-то образом ей удалось его на себе женить. По кипрским меркам это не просто мезальянс, а ЧП вселенского масштаба: 25-летний «мальчик из хорошей семьи» женится на служанке из страны третьего мира почти вдвое старше него.
Забудьте все, что вы видели в латиноамериканских сериалах о прелестных Золушках, выходящих замуж за принцев. Это был непрелестный принц, женившийся на Женуарии.
В итоге Женуария прибрала к рукам королевство и привезла на Кипр своих детей. И по любому поводу шантажировала всех своим отъездом. У их мамы каким-то образом образовалась эмоциональная зависимость от Женуарии и она страшно боялась, что та уедет.
Еще там была средняя сестра, которой в открытую изменял муж. Павлос узнал об этом и однажды дал ему в табло на семейном обеде, но не будем уходить в дебри.
Мама. Единственный человек в этом семействе, к которому я испытывала искреннее сочувствие. Несколько лет назад от генетической болезни в страшных мучениях умер ее муж. Старший сын – нытик и зануда, грубит ей и открыто стебется. У дочки муж объелся груш. Младший см. выше. Женуарьевы дети сели на мамину шею и свесили ножки.
Сама Женуария после замужества, естественно, забила на свои прямые обязанности, и все домашние дела свалились на маму, которая стала служанкой своей бывшей служанки.
В итоге у мамы развилась булимия и появился женатый любовник на несколько лет моложе. Жена любовника была совсем не рада такому повороту событий, третировала маму с разных телефонов и через общих знакомых, в общем, устроила всем веселую жизнь. Все это Павлос тоже вываливал на меня.
Он развивал тему с ребенком еще какое-то время. Однажды я рассказала об этом подругам в групповом чате, девчонки посоветовали слать его в сад. Одна из подруг назвала его «настойчивый осеменитель». Это было очень смешно.
Прошло несколько недель. Как-то раз у нас произошел разговор начистоту насчет жизненных ценностей и приоритетов, и я сказала, что у нас с ним разные взгляды и цели в жизни, и вряд ли у нас что-то получится.
В моих планах на следующие 10 лет – гамак на Гоа с мохито и ноутом на животе, чтобы писать книги, глядя на океан. А когда надоест Гоа – дом с садом в Нормандии и ноутбук на столике в беседке под яблоней. И много путешествовать.
Ему хотелось семью – жену, детей, семейные обеды…
Он мне говорил, что ему обязательно нужен ребенок, а лучше два, ну хотя бы один точно, и что в этом была причина его развода. И теперь цель всей его жизни – доказать бывшей, что он счастлив и выполнил свое предназначение на земле: наделал столько детей, сколько получится. Это действительно была идея-фикс.
Раньше я думала, что такое настойчивое желание иметь детей бывает только у женщин, причем бездетных. Я встречала нескольких женщин, одержимых идеей материнства. Это очень грустно, особенно когда дело к 40, перепробованы все методы, и ничего не выходит. Но впервые я столкнулась с навязчивой идеей отцовства у мужчины.
При этом на самом деле, возможно, я бы и захотела за него замуж, если бы он не ныл и не был таким занудой. Может, и на ребенка решилась бы по великой любви.