Кристина Демьянчук
Ведьмин долг
Уже перед тем, как прикрыть за собой люк, я услышала обрывок Меземира фразы: «…тебе мало того, что произошло в 94-м?»
Задержав свою ладонь на люк дольше положенного, я быстро одёрнула её и прижала к груди, тяжело дыша. От чего я вдруг выдохлась или разволновалась, трудно было сказать, но новые догадки атаковали меня с новой же силой. Если изначально у меня складывалось впечатление, что дядя и следователь знакомы просто из-за моей собственной паранойи и посвященности следователя в том, что магия существует, то сейчас можно было сказать, что все доказательства налицо.
– У вас там всё в порядке? – огорошила меня Вера своим вопросом, хотя говорила она довольно тихо. Видимо, я слишком глубоко ушла в себя.
– Да, просто взрослым надо переговорить, – я пожала плечами и чуть приподняла уголки губ.
– Да-а. Знаешь, не хочу показаться жестокой, но я даже не против того, чтобы твой дядя его немножко побил, – призналась Вера и нервно хихикнула. – Это же тот самый следователь, что допрашивал тебя в участке, да?.. К тому же он спокойно смотрел, как нас хотят побить, но когда ты стала обороняться, тут же выпрыгнул из кустов.
– Согласна, он не самая приятная личность, – я тяжело вздохнула и села на край дивана, сложив руки в замочек. – Но с некоторых пор я за то, чтобы по возможности решать всё мирным путём.
Вера понимающе кивнула и в знак сочувствия сжала мои скрепленные ладони своими.
– Ты не виновата в том, что случилось…
– Порою мне кажется совсем иное, – самоуничижительно произнесла я.
– Ну, так расскажи мне всё, а я уж выскажу своё мнение, – искорка хитрости промелькнула в её взгляде, и я, сдавшись, кратко поведала ей то, что знала о ведьмах и колдунах, а также о настоящей причине срочного приезда Вайноны, Всевиды и Меземира.
– А ты можешь просто отказаться от прохождения этого «ритуала»? – скривившись от одного упоминания того, что меня хотят заставить продать душу, поинтересовалась Вера. Ох, а ведь я ещё не рассказала ей о жертве, которую нужно принести. И, наверное, не буду, чтобы не пугать её ещё больше.
– Тех, кто отказывается, убивают или ещё чего хуже, – м-да, всё-таки я испугала её. Не надо было говорить про убийство.
– Звучит правдоподобно, учитывая повседневное поведение этих маньяков, – пробормотала Вера и боязливо вздрогнула, скривившись. Решив не терять времени, я стала обрабатывать её колени, вылечить которые оказалось гораздо сложнее, чем ладони, ибо раны были глубже и грязнее, и отвечать на последовавшие вопросы Веры.
– Но если эти маги такие сильные, и их много, то, как вы собираетесь противостоять им? Одно дело – обмануть, другое – драться с толпой обученных чародеев, – Вера задала вопрос, который ни разу не приходил ко мне в голову, но очень озадачил меня сейчас. Т. к. я сама не знала ответа на него, то решила перевести тему: – Я вижу, ты очень быстро приняла существование магии и то, что я ведьма.
– Люда, – по-доброму усмехнувшись, протянула она. – У тебя глаза светились, точно пламенем, а твой дядя-фокусник одним прикосновением усыпил здорового мужика. Про это, – она демонстративно раскрыла зажившие ладони, – Я вообще молчу!
Что ж, хоть кто-то из нашего дуэта принял существование магии более менее здраво. Потому что я до сих пор иногда вздрагиваю от одной мысли, что в нашем мире живёт целая орда сатанистов со сверхъестественными способностями, члены которой ненавидят человечество и служат некому «Тёмному Владыке», иначе именуемому дьяволом или лукавым, а помимо них в лесах и, я уверена, прудах, болотах и прочих местах обитает нечисть, которая не прочь полакомиться человеческой плотью. От всех этих мыслей я на время перестала дышать, а когда глубоко вдохнула, то заставила Веру волноваться обо мне ещё больше.
– Люда, если я могу помочь тебе хоть как-то…
– Нет! – слишком резко оборвала я. Пусть лучше это будет кто-то из родителей. Они ведь сами заварили эту кашу, да и приносить никого в жертву я не собираюсь, так пусть хоть это урок им преподнесёт… Кого я обманываю! Как представлю маму на каком-то алтаре в окружении сатанистов вроде Вайноны, так сразу плакать хочется. Ну, никто на этой земле не заслужил быть принесённым в жертву дьяволу, никто! И душа должна принадлежать лишь одному человеку, но точно не «Тёмному Владыке»!
– Чем меньше людей в этом замешано – тем лучше, – безапелляционно отрезала я, заставив Веру досадливо поджать губы.
Когда доносившееся из подвала гудение мужских голосов прекратилось, я в нетерпении вскочила и подбежала к люку. Первым на свет вышел Меземир, сразу за ним – Игорь. Исходя из того, что дядя позволил следователю находиться за своей спиной, я решила, что тот либо доверяет ему, либо не считает за угрозу. И то, и то было мне непонятно.
– На этом, я думаю, наш конфликт можно считать разрешённым, – остановившись посреди комнаты с гордо выпрямленной спиной сказал Меземир, обращаясь отошедшему от него на несколько метров Игорю.
– Я обещаю больше не лезть в ваши… – следователь брезгливо скривился, – …дела. И клянусь никоем образом не препятствовать вам самим.
– Вот и славно, – удовлетворённо кивнул Меземир. – Иди прямо по лесной дорожке, и она выведет тебя к магазину, где ты сможешь взывать такси, – после этих слов Игорь досадливо фыркнул, поняв, что они, видимо, не в основном логове, раз колдун позволяет ему запомнить путь до домика, и, не попрощавшись, ушёл.
Не выдержав, я отвела дядю в сторону и яростным шёпотом стала допрашивать: – Немедленно признавайся, откуда ты знаешь этого следователя, и что ты вообще задумал по поводу Веры?
– Ты должна ясно осознавать, что в мире очень… нет, слишком много людей, которые пострадали от рук колдунов и ведьм, и этот человек – не исключение. Более того, на нашем пути нам не раз ещё встретятся люди, которые пострадали конкретно от твоих близких и дальних родственников…
– Кто и как умудрились навредить этому Игорю? – прервав, казалось, бесконечную тираду Межи, со сталью в голосе спросила я.
– Проклятье, обычное проклятье, – попытался заверить меня дядя, но в тот момент, похоже. Я видела его насквозь. – Тебе не понравится то, что ты хочешь услышать.
– Не делай из меня дуру! Скажи честно, кто-то умер? – под конец мой голос дрогнул. Почему обычно безжалостно равнодушный Меземир решил позаботиться о моих чувствах и не открывать мне какую-то страшную тайну? Или он заботится о своей репутации?
Кинув красноречивый взгляд в сторону старательно смотрящей куда угодно, кроме как на нас Веры, Меземир наклонился к моему уху и еле слышно прошептал: – Мать Игоря каким-то образом оскорбила Вайнону, и та прокляла её рот. Через месяц она умерла.
– Прокляла… так же, как я её внука, получается? – сглотнув, прохрипела я. В ответ дядя тяжело вздохнул и кивнул. Схватившись за голову, я отошла на пару шагов, а потом, почувствовав слёзы на щеках, выбежала из дома и умчалась в лес, не разбирая дороги.
Честное слово, в тот момент я была, как громом поражённая. Голова гудела, я сердце больно ударялось о рёбра, норовя выпрыгнуть из груди. Ком в горле мешал нормально дышать, и я остановилась, но на этом мои терзания не закончились. Я ударила по дереву кулаком, и по тому поползла трещина. Громко и протяжно заревев, я села прямо там, где стояла, не думая о том, что испачкаю одежду, или о том, что лесные жуки могут заползти на меня. Мне не хотелось думать ни о чём. Было ужасно больно осознавать, что я так похожа на Вайнону несмотря на то, что всегда придерживалась иных жизненных принципов и моральных устоев. Хотя кого я обманываю? Мой отец же из семьи эти уродов! Может, он и привил мне что-то ненормальное, нечеловеческое, воспитывая меня. А я и не заметила! Дура! Реальная дура! Ещё и человека чуть не погубила!
Тяжесть в груди, напоминающая изжогу, заставила меня подавить очередной всхлип и стон, и в удивительно оглушающей тишине леса я услышала рычание невдалеке от себя.
– Не-ет, – отчаянно протянула я. – Только не ты! – я попыталась быстро вскочить на ноги, но из-за неудобной позы конечности затекли, и я, запутавшись в своих же конечностях, упала носом в грязь и через несколько секунд почувствовала капающую на мою макушку слюну.
– Я давно жду тебя, – еле разобрала я. Голос, прозвучавший надо мной, больше напоминал звериный рык, исходящий из сломанного динамика с песком внутри.
«ОНО ЕЩЁ И ГОВОРИТ!» – мысленно закричала я и рефлекторно дёрнула головой вверх, случайно ударяя монстра по подбородку и заставляя взвыть от боли. Он отшатнулся, прикрывая когтистыми лапами лицо, а я, не теряя времени, поднялась, чуть снова не упав из-за скользкой грязи под руками, и побежала, но на этот раз, намного быстрее. Видимо, силы ведьмы вновь проснулись во мне и решили в кои-то веки действительно помочь, а не подставить.
Волк-леший не долго медлил и ринулся следом. У него было значительно преимущество: мускулистые лапы помогали с лёгкостью перепрыгивать все кочки и поваленные деревья, а змеиные глаза видели гораздо лучше моих даже на такой скорости, когда пейзаж вокруг проносится, как кадры на старинной плёнке. Он рычал и рвал когтями землю, а я еле сдерживалась от крика, хотя делать это, наверное, всё-таки стоило, ведь меня тогда было бы проще найти, но я берегла воздух в лёгких и силы. В какой-то момент, когда даже ведьмина выносливость перестала работать, я вдруг подумала: «А почему я не могу дать ему отпор так же, как людям?»
Я остановилась, резко повернулась и направила на монстра руку так, как учил Меземир, когда с неохотой показал мне парочку проклятий. Этот волк, больше похожий на человека в костюме медведя со змеиными жёлтыми глазами, упал и проехался брюхом по земле назад, но потом резво вскочил на лапы и с ещё большим остервенением бросился на меня. Вместо того, чтобы отпрыгнуть или попытаться ещё раз отбросить его, я закрыла лицо руками и зажмурилась, но удара так и не почувствовала. Зато услышала, как начало потрескивать пламя, пронёсшееся мимо меня и попавшее в монстра, который издал болезненный вой и, поскуливая попытался отползти, с ужасом поглядывая мне за спину. Обернувшись, я увидела Меземира и, облегчённо вздохнув, снова посмотрела на чудище. Под ним наливалась лужа крови, от вида которой меня затошнило, но я не смогла отвести глаз до тех самых пор, пока дядя не убил его, отправив второй огненный шар, но намного больше предыдущего. Запах палёной плоти вот-вот был готов добить меня, а вид сворачивающейся в трубочку кожи отрезвил меня и заставил отвернуться.
Взгляд Меземира был ещё более озверевшим, чем у только что убитого монстра. Таким ошалелым я его ещё никогда не видела. Стало поистине страшно.
– Ты!.. – взревел он. – Идиотка!.. Ты же угробишь себя раньше, чем это сделает Вайнона или Тёмный Владыка!..
– Тебе-то какая разница?! – я не стала молчать. Вдруг вспомнилась причина, по которой я убежала. Я боялась самой себя, и не хотела быть такой же, как большинство моей родни. – Вам всем всегда было плевать на меня! Так зачем же тебе сейчас помогать мне?!
– Потому что никто не помог мне! – намного громче меня, с надрывом, крикнул Меземир и глубоко задышал в попытке угомонить усиленно застучавшее сердце. Я посмотрела на него, он посмотрел на меня: оба мы были красные, вспотевшие и уставшие, только я, правда, была ещё и грязной, а на пальцах дяди чернел пепел. – Можешь считать меня эгоистом, но стоило мне услышать от Вайноны, что мы едем за тобой, чтобы обратить тебя, я вспомнил себя – такого же юного и наивного, вот только мне так никто и не помог. Лада не думала о том, на что обрекает и меня, и себя, и теперь нам обоим уготован ад. Ей как жертве, а мне как продавшему душу, – его плечи опустились, и сам стал казаться каким-то маленьким и беспомощным, благодаря чему мне с лёгкостью удалось представить его моим ровесником, таким же неуверенным и потерянным от навалившейся ответственности за дар, который ни он, ни я не просили. – Я всё ещё ясно помню, какой ты была в детстве, и как над тобой издевались и Вайнона, и твои родители, – Меземир сглотнул, его кадык подпрыгнул, а я так и вовсе перестала дышать. – И помню, что не сделал ничего, чтобы помочь тебе. Я просто не считал этой проблемой, не мог даже подумать, что может быть иначе! Я был молодым и глупым!.. Но сейчас я осознаю, что, если бы я попробовал вмешаться раньше и уговорить твоих родителей в случае обнаружения у тебя магии, то они бы увезли тебя далеко, и Вайнона бы никогда тебя не нашла.
– Звучит слишком оптимистично, – хмыкнула я, опустив голову и прикрыв глаза, но, почувствовав дождевые капли на макушке, я подставила лицо под них, чтобы ощутить приятную и бодрящую прохладу на лице. – Знаешь, самое обидное заключается в том, что не ты должен говорить мне все эти слова утешения и извинения. Да и они сами могли подумать об этом, – я не уточняла, но Меземир и без моих слов вполне мог догадаться, что речь идёт о родителях. Ха… а я ведь пообещала их так больше не называть, но всё равно что-то мешает отпустить их.
– Они все сначала ведут нас на этот ритуал, а потом… – он поморщился и обнажил клык, – … отвергают. Моя мать повесилась через неделю после моего ритуала, а в записке написала, что я монстр. Хорошо, хоть не стала продавать мою душу по роду.
– Твоя мать что?.. Или нет, лучше расскажи про последнее, что ты сказал, – меня настолько шокировала его последняя фраза, что я эгоистично решила не выказывать ему свои соболезнования. Глаза Меземира округлились не меньше моих, и он виновато поджал губы.
– Похоже, я кое-что упустил… Пойдём, – Межа поманил меня рукой, и я без сомнения последовала за ним. Стоило мне подойти, как он накинул на меня свой плащ, и повёл в сторону домика, в котором нас ждала Вера. – Нужно успокоить твою подругу. Я уверен, она места себе не находит.
– Да-да, а теперь выкладывай про «продажу души по роду», – грозно спросила я, и меня не смогла заглушить даже молния, испещрившая небо трещинами.
– Это редко проводится. Как правило мы не тревожим Тёмного Владыку «по пустякам», – попытался отмахнуться Меземир, но, увидев мой серьёзный взгляд, со вздохом продолжил: – На самом деле, своей душой можешь распоряжаться не только ты, и я сейчас имею в виду не Бога и не твоего Ангела Хранителя. Твои родители – не важно, благополучная ли у вас семья, и кто тебя воспитывал – могут почти полностью распоряжаться твоей душой. Ты могла слышать подтверждение этому из различного рода городских легенд, быличек и сказок. Когда мать или отец со злости проклинают нашкодившего ребёнка, велят Лешему или ещё какому-нибудь нечистому его забрать, ребёнка и правда кто-то похищает. Вернёт нечисть ребёнка или нет – зависит от слов проклявшего родителя и от кровожадности нечисти. Это своего рода сделка. Если бы родители не распоряжались душами детей, то нечисть вне зависимости от того, кого прокляли, забирала бы либо самого сквернослова, либо его супруга или супругу.
– Ты сказал «почти полностью». Что это значит? – зацепившись за единственный светлый проблеск в этом океане безумия, нетерпеливо поинтересовалась я, еле дождавшись, пока дядя закончит говорить.
– Если твои родители согласятся отдать твою душу Тёмному Владыке, то он и его приспешники смогут чувствовать твоё присутствие, пока ты не научишься толково прятаться, но для этого нужно быть мастером в чарах сокрытия. Но ты можешь не беспокоиться: мы обсуждали с Вайноной и Всевидой, нужно ли это делать, и пришли к выводу, что это пустая трата времени, – честно признаться, он не сильно успокоил меня, но я постаралась сделать более непринуждённый и спокойный вид. Не факт, что он поверил мне.
– Что ж, будем надеяться, что тараканы не решат станцевать чечётку в голове этих ведьм, и те не передумают, – мрачно усмехнулась я, и дядя рассмеялся в ответ. Мне редко когда удавалось запечатлеть на его лице улыбку, а про смех я и вовсе молчу, так что это весомо подняло мне настроение. Однако перед входом в хижину я вдруг вспомнила ещё один момент, который мучал меня: – Скажи честно, что ты задумал по поводу Веры?
– Я-то ничего, а вот Вайнона явно нацелена на то, чтобы использовать её в качестве жертвы в твоём ритуале, – Меземир вмиг посерьёзнел и будто бы состарился в лице и во взгляде. – Твоя бабушка Иста – не вариант, т. к. подобные жертвы, старые и мудрые, не нужны Тёмному Владыке, через родителей на тебя можно будет продолжать давить и влиять. Остаётся твоя молодая и жизнеспособная лучшая подруга, с которой вы близки как сёстры.
– Звучит очень цинично, – угрюмо заметила я, поглядывая на дядю исподлобья.
– Тем не менее, Вайнона руководствуется именно такой логикой, – смиренно опустив глаза, как бы оправдывался тот. – И именно поэтому мы должны уговорить Веру помочь нам… – заметив то, что я собираюсь возразить, Меземир повысил голос: – Ей даже ничего не придётся делать. Разве что покорно лежать без сознания на алтаре до того, как мы вытащим её.
– Если мы вытащим её, – пессимистично добавила я. – Почему мы не можем просто спрятать её?
– Во-первых, это невозможно, потому что мы вряд ли сможем донести до её родителей всю важность её и желательно их отъезда. Они просто не поверят нам. А во-вторых, это будет выглядеть подозрительно для Вайноны, она начнёт проверять нас, следить за нами, и, в конце концов, докопается до истины, – я помолчала минуты две, раздумывая над его словами.
– Скажи, а… дедушка со стороны отца… муж Всевиды. Он?.. – неожиданно начала я и прикусила язык. Вспоминая о том, что мой отец почти не помнил отца, а о причине его смерти я ничего не знаю, разные мысли посещали мою голову.
– И как ты догадалась? – тяжко вздохнув, спросил Межа.
– Значит он был принесён в жертву Всевидой, да? – мрачным тоном уточнила я. Меземир сочувствующе кивнул. Я снова замолчала на какое-то время, а потом также не говоря ни слова зашла в хижину и столкнулась нос с носом Веры.
– Где вас носит, господь всемогущий! – Вера возмущённо всплеснула руками, после чего уперла кулаки в боки, а я не могла не заметить, как колдун поморщился при «упоминании господа».
– Я немножко психанула и убежала в лес, как ты, наверное, уже знаешь, – я не хотела рассказывать ей о том, что вновь повстречалась с тем чудищем, чтобы не волновать её ещё сильнее, ибо жалость, которая могла проснуться в ней по отношению ко мне, могла подтолкнуть Веру согласиться помочь нам спасти мою душу, рискуя своей.
– И «удачно» наткнулась на лесного монстра, – ехидно добавил Меземир, со злорадством отмечая моё неудовольствие от произнесённого.
– Опять?! – шокировано воскликнула Вера, сдавая меня с потрохами.
– Опять?! – ничуть не сдержаннее удивился дядя.
– Похоже, я кое-что упустила…
Глава 11. «Путь»
Вера не могла просто так оставить свою подругу в беде. Они дружили уже слишком долго, чтобы она могла с лёгкостью закрыть глаза на измученный вид Люды, которая, к тому же, отказывалась от какой-либо помощи. Единственное, что было ей известно (со слов Меземира), так это то, что день так называемого «ритуала» приближался, по мере чего опасность, нависшая над Людой Потворской, увеличивалась в геометрической прогрессии. Поэтому Вера начала следить за её родственниками, что у неё, несмотря на принадлежность к обычным людям, очень даже получалось. Меземир намекнул ей, где можно встретить Вайнону и Всевиду, чтобы лишний раз помелькать у них перед глазами, но также и предупредил её о том, что не стоит делать это слишком часто.
«Не буди Лихо, пока оно тихо», – приняла для себя Вера.
С виду Вера была хрупкой и неуверенной в себе, но стоило ей чем-то загореться, и она сделает всё ради достижения своей цели. В этом, наверное, они и сошлись вместе с Людой.
Она отследила одно из странных и не подчиняющихся логике передвижений Вайноны, всё ещё пытаясь разгадать план её действий. Это не входило в её задачи, но любая информация может оказаться не лишней. Вдруг она увидит, как ведьма покупает что-то странное, и Меземир узнает в этом, например, рецепт какого-то очень опасного зелья? Однако в прошлый раз тётка Люды посетила – всего-то! – мясную лавку, в позапрошлый – гипермаркет, а до этого – обычный продуктовый. В свободное время она также успела побывать в парке и на почте, что крайне отличалось от поведения «злой ведьмы». Вере всё казалось, что она что-то упускает, но это «что-то» постоянно ускользало от её сознания. Ну, не могла же эта ведьма, в конце-то концов, как нормальный человек закупаться едой, бытовыми товарами и получать самую обыкновенную почту? Вера считала, что нет, но, в то же время, толком не могла это аргументировать кроме как привитыми мультфильмами и книгами стереотипами о ведьмах. Впрочем, ведьмы вроде Вайноны не так уж далеки были от вымышленных образов.
Задумавшись над реальной причиной посещения Вайноной находящегося на отшибе киоска с газетами, Вера не заметила, как ведьма уже купила «нужный» ей журнал и скрылась за поворотом. Но совсем скоро вместе с осознанием очередного провала в голову Веры прилетел меткий удар силовой энергии, направленной непосредственно Вайноной, заметившей слежку ещё в самую первую её попытку. Ей всего лишь то было необходимо убедиться, насколько упорно девочка будет пытаться спасти свою подругу, что, естественно, продемонстрирует уровень её привязанности, которая – старая ведьма не сомневалась – является взаимной. К несчастью обеих, Люда и Вера стали сёстрами, готовыми пойти на всё друг для друга. Но Вайнона считала, что сумеет помочь Людмиле избавиться от нелепой девчонки и обрести настоящих сестёр. Ибо никто ещё на её веку не отказался от великого соблазна стать последователем Великой Тьмы, дающей безграничную власть умеющим управляться с нею ведьмам и колдунам. А у Людмилы, к тому же, был огромный тёмный потенциал, который в нужный момент направит её в правильное русло.
Ох, знала бы отчаянная Вайнона, что Люда уже была направлена туда, куда нужно. И даже близящаяся с каждым днём гибель не способна была обратить её во зло. Никогда.
Или же?..
***
Ровно неделя прошла с тех пор, как я сдала свой последний экзамен. Однако вместо того, чтобы волноваться о баллах, которые вот-вот должны были появиться на сайте, давно оставленном в закладках браузера, я медитировала. Или что-то вроде того. Межа назвал это «слиянием внутренней и внешней природы» или же «души и тела». К моему удивлению, он признался, что часто практикует это, но как любитель. Никто не учил его этому, нынешним колдунам был выгоден хаос, поэтому единственным источником информации слияния послужила старинная книга, которую Межа надёжно спрятал у себя дома, недалеко от оплота братства Тревзор.
– На сегодня достаточно, – утерев пот с лица, Меземир поднялся и снова принял невозмутимый вид, однако я уже успела увидеть изнурение на его лице.
– Я не устала, могу ещё посидеть, – честно призналась я. – Я бы даже сказала, что впервые смогла нормально отдохнуть после того, как началась вся эта заварушка с экзаменами и ведьмами, – лёгкое удивление промелькнуло во взгляде Межи, но его тотчас же сменила крайняя степень довольства. Я недоумённо изогнула брови, и он объяснился: – Значит, в тебе больше светлого, чем тёмного. От рождения в человеке всегда есть и свет, и тьма, но после продажи души остаётся лишь тьма, – он печально вздохнул и отвернулся к окну. Был уже вечер, но солнце продолжала светить. Приближался день летнего солнцестояния – самого длинного дня и самой короткой ночи. Для большинства людей – это будет самый обычный день, но для меня он будет решающим. Страшно представить, но, если у нас с Меземиром ничего не получится, нас обоих, скорее всего, убьют, как и моих родных, и Веру, в том числе. И даже хуже – Меземир-то не просто умрёт, а попадёт прямо в лапы к Тёмному Владыке, который вряд ли просто так отпустит его грешную душу. Вечные муки – вот, что его и, возможно, меня ждёт.
– Я хотела спросить… – неуверенно начала я и, получив кивок в ответ, продолжила: – Что означают эти «тьма» и «свет»? Просто для меня эти понятия всегда означали «зло» и «добро», но ты-то ведь не злой, и, при этом, утверждаешь, что в тебе много тьмы.
– Это сложно объяснить, – Меземир устало потёр виски и опёрся спиной о стол. – Представь, что есть энергия, которая заполняет всё твоё существо, и от её насыщенности зависит сама твоя жизнь. Как правило, тёмная энергия больше всего сказывается на теле, а светлая – на душе. Я же продал душу, поэтому любые мои добрые дела не засчитываются, да и смысла в этом нет. Душа ведь уже в аду, хотя и зла я много принёс людям, когда выполнял приказы братства, – он старался говорить спокойно, но чувство собственной обречённости всё же было ощутимо. Он сквозило в смысле слов и наигранной безэмоциональности в голосе, а ещё – в блестящих тоской глазах. Меземир вдруг сардонически усмехнулся и добавил: – Может, это и есть мой шанс хоть когда-нибудь увидеться с сестрой.
Повисла не то, чтобы неловкая, но очень не приятная тишина. Я чувствовала, будто от меня требовались какие-то слова утешения, но подобрать их я не могла. В голове был колтун из мыслей, мне одновременно стало и грустно за судьбу Межи и его сестры, и страшно, ведь я сама могла повторить её, только вместо сестры моей «жертвой» могла стать лучшая подруга, что стала мне родной. Увидев мои беззвучные страдания, Меземир поспешил разгладить обстановку: – А-а, я слышал, что у тебя выпускной на носу. Двадцать четвёртого июня, да? Платье уже выбрала, надеюсь? После срыва ритуала у тебя вряд ли будут силы бегать по магазинам.
– Фу, не люблю носить платья, – показательно фыркнула я. – Родители поставили ультиматум: либо я надеваю платье и иду на выпускной, либо остаюсь при своём мнении и сижу дома, – я сжала колени пальцами, чтобы скрыть дрожь. Так трудно было говорить о родителях сейчас, после их предательства, и пытаться не заплакать. – Последний срок оплаты – завтра, а я всё ещё при своём мнении.
– Я понял тебя и очень уважаю твоё мнение, – серьёзно заявил Меземир. Я смущённо улыбнулась в ответ, благодарно кивнув, и встала на ноги.
– Я, конечно, не прочь помедитировать ещё, но уже пора ужинать, а мы ещё даже не обедали.
– Верно. Переодевайся, я жду внизу.
***
Надеясь на то, что остальные жители дома уже давно поели и закрылись в своих комнатах, мы с дядей вошли в дом. Он направился в свою спальню, чтобы положить свои вещи и по дороге закинуть в комнату мою спортивную сумку, а я сразу пошла на кухню. Однако и этой ночью мне было суждено там встретиться с Всевидой. Хвала небесам, на этот раз она была в человеческом облике (если это всё не было иллюзией).
– Ты где так долго гуляла? – до жути доброжелательно и заинтересованно спросила Всевида. Её улыбка была сильно растянута, а глаза распахнуты, будто век у неё и вовсе не было. Мой взгляд невольно так и норовил посмотреть на оголённую шею в поисках перьев. И хоть её внешний вид сейчас не должен был пугать, но смесь её скрипучего высоковатого голоса и моего воображения выбили из меня весь дух. К счастью, моё молчание не успело стать подозрительным, ведь на кухню вошёл Меземир, отвечая на вопрос: – Документы из школы забирала, а я подвозил.
Он совершенно невозмутимо подошёл к холодильнику и достал оттуда контейнеры с картофельным пюре и котлетами, которые он же и приготовил. В последнее время, мать делала какую-то странную еду из водорослей, потрохов и всевозможных ножек, плавников и других отходов, т. к. это всё очень нравилось Вайноне. К моему счастью, Меземир был этим так же недоволен, как и я, и у него периодически появлялось время либо приготовить что-то самому, либо заехать за гостинцами к бабушке Исте.
– А выпускной когда будет? А вручение аттестатов? Мы могли бы прийти и поддержать тебя, – Всевида продолжала навязчиво сыпать вопросами, отчего у меня загудело в голове, но я постаралась не морщиться и ответить предельно вежливо: – У нас в школе маленький актовый зал, и нас просили по возможности даже родителей не приглашать, всё равно нанятый фотограф все нас пофотографирует. А на выпускном я не собираюсь долго присутствовать, не люблю шумные мероприятия, – Меземир одобрительно кивнул мне и спрятал улыбку за сжатыми губами. Благодаря этому я смогла немного расслабиться и перестать ожидать того, что из-за моих же неправильных действий эта недоптица заклюёт меня. Признаться честно, она до сих пор казалась мне не менее жуткой, чем то чудище из леса. И, исходя из того, что она сказала далее, не зря, не зря: – Твой дар убеждения, возможно, сумеет переубедить этих людей. Мне бы о-очень хотелось посмотреть на детишек вблизи, – услышав это, я не сразу поняла, что меня тревожит в её словах. Потом до меня стало доходить, но я всё ещё надеялась, что это чёрный юмор вновь проснулся во мне, или же просто виноват стресс, однако же выражение лица Меземира подтвердило мои ужаснейшие догадки. На этот раз я ничего не смогла выдавить из себя, поражённая не в сердце, но в голову.
– Глупости, – шипяще буркнул Межа. – С чего ты взяла, что у неё дар убеждения? – он благоразумно решил перевести тему, с грохотом ставя передо мной тарелку с едой. Но есть мне перехотелось оттого, что в голове мелькали непрошеные картинки, полные крови и разрушений.
– У нас в роду были подобные таланты, – елейно улыбнулась Всевида. – К тому же, стала бы Вайнона так с ней возиться, будь её дар заурядным? А ты стал бы? – с хищным прищуром прошипела она, а я была в шаге оттого, чтобы вскочить с места и убежать как можно дальше. В груди защемило, а пальцы вцепились на обивку дивана, которая вот-вот могла начать трещать по швам. Безумные мысли заполонили разум: «может, стоит прямо сейчас убить её и сбежать вместе с Меземиром?» или «может, стоит подкрасться сегодня сзади к Вайноне и покончить со всем этим?»
– Даже Вайнона не может предвидеть дар, – сказал, как отрезал Меземир, высокомерно поглядывая на Всевиду. – Я же лишь выполняю её приказы и свой долг. И поверь, шутить с этой девочкой не стоит, иначе твой клюв вскоре найдут отдельно от туловища, – по-звериному наклонив голову набок, почти шёпотом произнёс колдун и растянулся в удовлетворённой ухмылке. Осознав, что речь идёт обо мне, я подняла шокированный взгляд и встретилась глазами с изучающей моё лицо Всевидой. И она, видимо, увидела нечто такое в моих глазах, что не могла увидеть я сама, и что невероятно испугало её. Может, мои глаза вновь зажглись потусторонним зелёным светом, но стала бы ведьма пугаться подобного?
– Всем доброго дня, – сухо поприветствовал нас мой отец, когда вошёл на кухню. Накладывая себе еду, он из вежливости поинтересовался: – О чём спор?
– Да вот Людмила рассказывает о своей школе, когда будут выпускной и вручение аттестатов, – снова расплылась в жуткой улыбке Всевида, обернувшись на сына. И, наверное, только тогда я в полной мере смогла понять, что мой отец рос вместе с этой страшной женщиной, и каким-то образом даже смог чего-то добиться в жизни.
