Кристина Демьянчук
Ведьмин долг
– Ах, да! Опять эта шарманка! Да тебе самой там делать нечего, а родители должны присутствовать! Мы ж на твои оценки и экзамены работали! Если бы не мы, ты бы эти свои пятёрки и четвёрки в жизни бы не получила… Тьфу! Современные дети учителей слушать не могут, репетиторов им подавай и всю жизнь на них батрачь!.. – гневная тирада была явно обо мне, и я подняла измученный взор теперь уже на отца, не в силах слушать эту повторяющуюся из года в год речь. Настало время ему испуганно отшатнуться, будто он вспомнил, что они с матерью теперь боятся и избегают меня. Забыв о еде, он спешно покинул кухню бледный, как простыня.
– У меня живот болит, я потом поем, – отодвинув нетронутую тарелку в сторону, я ушла к себе в комнату и не выходила до утра, листая книгу об истории ведьм и колдунов. Меня интересовали одни из самых сильных и известных даров, один из которых мог проявиться и у меня. А станет он для меня проклятьем или же благословлением, оружием или лекарством – я решу сама. И, надеюсь, верный наставник в лице дяди подскажет мне правильный путь.
Глава 12. «Время пришло»
Было позднее утро, почти обед, но я не собиралась выходить из комнаты, несмотря на невыносимое чувство голода. Осталось меньше дня до ритуала, и я пыталась дозвониться до Веры, чтобы узнать, как она себя чувствует, и лишний раз постараться отговорить её от помощи нам, но она, взращивая во мне тревогу и отчаяние, не отвечала. И вот, после, наверное, пятидесятого звонка, мне позвонила её мама, одним гудком подкрепив во мне все самые ужасные опасения:
– Здравствуй, Люда. Вера случайно не у тебя?
– Здравствуйте… – я на миг умолкла, не зная, соврать или сказать правду. Подобный расклад мы не обсуждали с Верой и Меземиром. – А она не вернулась домой?
– Нет, сегодня как вышла за мороженым в десять, так и не пришла… – прозвучал обеспокоенный голос матери Веры.
– Может, телефон сел?.. Если смогу до неё дозвониться, я сразу же с вами свяжусь! – чуть ли не выдавливая из себя слова из образовавшегося в горле комка, протараторила я. Было и стыдно, и страшно, и больно оттого, что я одним своим существование подвергаю подругу опасности, а её близких заставляю волноваться. Была бы моя воля, я бы стёрла всем людям память обо мне и спряталась бы где-нибудь далеко-далеко, чтобы больше не мешать никому жить!
Мы попрощались, и спустя минут десять ко мне постучался Меземир. Прикрыв за собой дверь, он очень тихо, но слышимо для меня прошептал: «Они взяли Веру и спрятали в подвале». Я тут же вскочила и хотела было умчаться к подруге, чтобы проверить её состояние, но дядя мигом остановил меня и пригрозил пальцем.
– Всю операцию нам сорвёшь!.. Всё с ней в порядке! – он утёр пот со лба, прикрыл глаза, дабы успокоиться, потом сказал: – Ты-то сама как? Готова?
– Молитву я выучила, помедитировала, но… – я подняла на Межу загнанный взор. Мой голос дрожал, как и всё тело. Ещё несколько секунд, и я могла свалиться в обморок. – Что если у нас ничего не получится? – и неожиданно он обнял меня, крепко прижимая к груди, в которой билось и билось живое человеческое сердце, отбивая какой-то невообразимый ритм. Дядя боялся, боялся точно так же, как и я, и не был готов ответить на мой каверзный вопрос, но, не знаю какими усилиями, он заставил себя твёрдо и уверенно посмотреть мне в глаза и сказать: – Ничего. Если у нас не получится, для нас уже ничего не сделаешь. Но, Люда, я обещаю тебе сделать всё, что в моих силах. Пообещай и ты мне.
– Я обещаю сделать всё, что в моих силах, чтобы спасти нас, – решительно проговорила я и, не сумев совладать с эмоциями, снова сжала тощее тело Межи, обхватив руками. Через некоторое время, Меземир, как бы незаметно для меня стёр влагу с глаз, и, отпрянув, произнёс: – Пора готовиться. Вайнона ждёт нас.
***
Как бы Меземир не хотел поехать сразу вместе с Людой, Вайнона поручила ему вместе с Всевидой закончить сбор вещей, в число которых входили укрепляющие зелья, которые должны понадобиться новоиспечённой служительнице ада после ритуала. Компания Всевиды всегда была тягостной колдону, но он уже привык игнорировать её попытки разозлить и задеть его. Он понимал, что бабка Люды просто завидует тому, что он сильнее её, и ритуал не принёс ему такого же «побочного эффекта» в виде полугарпиевидного состояния, как ей. Да и, к тому же, старой карге хватило птичьих мозгов, чтобы увидеть, что её талантливая в магии внучка больше ценит его общество, а не её, хоть это и её вина. Никто не заставлял её позволять Вайноне издеваться над бедной маленькой Люсей, и посещать ей лишь тогда, когда ей хочется попьянствовать с остальными родичами в квартире или на даче сына.
Осторожно складывая бутыльки и склянки в сумку, Меземир незаметно припрятывал некоторые себе в потайные карманы, понимая, что в спешке они с племянницей могут потерять сумку и лишиться всех запасов снадобий разом. Однако в процессе сборов он заметил некоторые странности и решил не молчать о них, не сразу догадавшись, что и к чему:
– Половины зелий не хватает, а ещё вчера они были здесь. Может, Вайнона уже сама всё собрала и забыла? Хотя это звучит, как б..! – повернувшись в сторону Всевиды, он обнаружил распушившую свои перья старуху, которая, не забыв также отрастить клюв на уродливой морщинистом лице, приготовилась к атаке со спины. Увидев обращённый на неё яростный взгляд осознания, она засвистела и закричала, как павлин, т. е. противно и протяжно, и задними лапами, которые отныне тоже были птичьими, попыталась схватить Меземира за лицо, но ей удалось лишь оцарапать его.
– Ах ты мерзкая тварь!.. – зарычал не хуже зверя из леса колдун и направил на обращённую ведьму столп пламени, не жалея деревянный дом. Лак на стенах оплавился, но огонь лишь немного опалил крыло Всевиды. Она выпорхнула из комнаты, а Меземир – вслед за ней. Он, не осторожничая, принялся палить из стороны в сторону, но, услышав кашель из спальни родителей Люды, застыл на время. Распахнув магией дверь, он выбил окно в их спальне и крикнул: – Выметайтесь! – супругам Потворским и делать-то ничего не оставалось, кроме как послушаться его и спрыгнуть на козырёк веранды, чтобы сбежать из горящего дома.
– Предатель! – снова заныла сиреной Всевида, и толкнула его на торчащие куски стекла на окне, но Меземир сумел вильнуть в бок и удариться лишь о стену.
– Кто бы говорил, чудовище! – он снова зажёг огонь, но на этот раз не в руках: пара искр на держателе люстры, и та упала на Всевиду, но ведьма быстро скинула её с себя.
Поняв, что с помощью магии ему придётся долго с ней возиться, Меземир воспользовался минутным замешательством Всевиды от удара, и придавил её к полу, наступив ногой на живот. Ведьма стала судорожно дёргать лапами и крыльями, в ужасе вереща и проклиная колдона, но вскоре на веки замолчала: её голова откатилась в угол, в то время как Меземир брезгливо обтирал кинжал о простыню от крови.
Кинув обречённый взор на тёмное небо, он хрипло прошептал: – Чёрт! Я не успею…
***
Руки дрожали; я медленно шагала к капищу, окружённому четырьмя столбами, изображающими искажённые в гневе, страхе, печали и отвращении лица. В центре ритуального рисунка, выведенного мелом, прямо на горячем камне лежала бессознательная Вера. Её брови были нахмурены, а губы сложены в нервную улыбку, ноги и руки были раскинуты в разные стороны. Приблизившись, я смогла увидеть еле заметные в пока ещё тусклом лунном свете металлические обручи на её запястьях и лодыжках, от которых тянулись тонкие, но крепкие цепи до столбов. Я взволнованно потёрла свечу, которую несла всё это время, и невольно оглянулась: его нигде не было, зато вокруг собралась просто уйма колдунов и ведьм, одетых в безразмерные балахоны. Видимость всё ещё была ужасной, но я готова была поклясться, что у многих из них на лицах застыли жестокие хищные оскалы, а в глазах не было ни капли жалости и света.
Вместе со мной, но с противоположной стороны, на платформу с капищем взошла Вайнона, неся в руках…
– Ох! – из меня невольно вырвался ошарашенный вздох. Тётка притащила целое ведро мёртвых тушек грызунов и раскидала их по каменной платформе. Все они казались очень тощими и сухими, будто из них выкачали всю кровь. И, судя по тому, что вскоре два мага притащили огромную золотую чащу с алой жидкостью и водрузили её около головы Веры, я не была далека от истины.
– Дорогие братья и сёстры! – начала приветственную речь Вайнона, и я оторвала взгляд от Веры, переведя его в ту сторону, куда обращалась тётка. – Этой ночью мы примем в свои круга новую ведьму, чей потенциал уже предвещает нам небывалую мощь! – толпа довольно заулюлюкала и захлопала. – С силой моей племянницы Людмилы мы, наконец-таки, сможем явить своё существование всему миру и восстановить свою власть и власть нашего Повелителя! – я еле удержалась от ещё одного шокированного вздоха, но всё же посмотрела на тётку. Сознание отказывалось принимать её безоговорочную веру в то, что дьявол восстановит справедливость на планете. Это же полный бред! Какие там справедливость, спасение, если мы ради него должны убивать дорогим нам людей?! Причём таким мучительным способом!
«Ну же, Меземир, миленький! Самое время появиться и помочь мне спасти мою подругу… и заодно отколошматить парочку чернокнижников», – мысленно взмолилась я, сильно стискивая свечку в руках. Под ногтями успело скопиться огромное количество воска.
Не мог же он меня предать! После того, что дядя мне поведал и, если это правда (а я почему-то почти не сомневалась в его искренности), он просто обязан помочь мне и вместе с тем восстановить настоящую справедливость, наказав виновных в смерти сестры.
– Но лишь уничтожив свою слабость, Людмила сможет достигнуть пика своих сил и стать навеки преданной Тёмному Владыке! Восславим же бессмертный ритуал! – торжество вскричала Вайнона последние слова вступительной речи. Ведьмы и колдуны радостно засвистели и захохотали, хлопая в ладоши или стуча посохами о камни. Луна засияла почти над моей головой.
Я ещё раз оглянулась в поисках Меземира. Не найдя его, я мысленно пообещала себе, что если не получится спасти Веру, то я паду вслед за ней. Другого не дано. За свои ошибки нужно платить.
Вдох-выдох.
– Перед началом моего посвящения мне хотелось бы сказать пару слов, – резко и быстро начала я под нетерпеливым взглядом Вайноны. Я ответила ей коварной ухмылкой, и в её глазах загорелся неподдельный интерес. – Долгое время я считала себя слабой, беззащитной. Я готова была опуститься до угроз младшим, лишь бы почувствовать хоть толику превосходства! – толпа недоумённо замолкла. Для них было нормой издеваться над детьми. Отвратительно. Я тяжело вздохнула и продолжила: – Теперь же я смотрю на всех вас и понимаю, как же я ошибалась. Я всегда была и буду сильной, покуда в меня верят, и я верю в саму себя, ибо от меня зависит слишком многое, чтобы проиграть из-за простой неуверенности в себе… Настало время избавиться от моей слабости! – воскликнула я. Шум вернулся вместе с моими последними словами. Я медленно обернулась и подошла к Вере с правой стороны, делая вид, что отчаянно не пытаюсь обойти разбросанные тушки грызунов. С левой стороны подруги Вайнона положила бычий череп. Его пустые глазницы были направлены прямо на меня и, кажется, сверкнули красными огоньками. Сглотнув, про себя обругала Меземира всеми возможными оскорблениями, припомнив его родственников до седьмого колена, и, обхватив покрепче свечку, которую подменила самой обычной, без белладонны и пепла внутри, зашептала молитву, которую передал мне Меземир по совету бабушки. Злорадостная нечисть вокруг не слышала, что я говорю, наивно полагая, что это слова заклинания. Впору было победно улыбнуться, но моё настроение резко ухудшилось от его появления – это был следователь Игорь Витальевич, пытающийся пробраться сквозь толпу к капищу. Из маскировки на нём был схожий с ведьминскими балахон.
«Меземир же просил его не приходить!» – с горькой досадой мысленно возмущалась я, чуть не сбившись при произнесении последних строк.
– Святой Ангел, охраняющий мою бедную душу… – заглушаемая воем ветра произнесла я. Свеча в моих руках стала теплее, а бледность словно стала медленно сходить с лица Веры. Ох, прости меня, дорогая подруга. Видимо, по-доброму поступить не получится. Я не останавливалась, всё продолжала и продолжала, а собравшиеся здесь маги, казалось, ничего не замечали. – … не дай окаянному демону властвовать надо мной… веди меня на путь спасения… защити меня и сохрани меня от всякого искушения… Аминь.
По плану после прочтения молитвы, вместо заклинания, и открытия Вайноной портала в мир грешников, из толпы должен был выпрыгнуть Меземир, ослепив всех, кроме меня, магией. Далее нам нужно было бы забрать Веру и быстро умчаться отсюда, пока ад не начал засасывать тёмных магов, не получив обещанной жертвы. Однако, судя по всему, придётся воспользоваться планом Б, и Б, в данном случае, означает «Безрассудство».
Вайнона протянула мне кинжал, которым необходимо было убить свою «слабость» и сбросить её в открытый после этого портал. Я завороженно и, в то же время, с ужасом поскребла по старинной рукояти ногтем. Когда-то именно эти кинжалом были убиты мой дед, сестра Меземира и возлюбленный Вайноны, а также множество других жертв несправедливости. Я подняла глаза на тётку, будто пытаясь выследить хоть толику грусти по потерянной любви в ней. Она же, будто услышав мои мысли, посмотрела на меня гордо и беспристрастно.
– А ну! Не с места! – ошалело заорал следователь, пустив в небо три пули. Вот идиот… Но нужно его спасать. Быстрым и отточенным движением я воткнула кинжал Вайноне в грудную клетку, зная, что не серебряный кинжал не убьёт её, но сильно ослабит и затормозит. Пока собравшиеся ведьмы и колдуны застыли в ступоре, я подбежала к Игорю Витальевичу и спросила:
– Вы на машине? – тот серьёзно кивнул. – Тогда забирайте её и уезжайте скорее! Я их задержу! – кивнув на Веру, я круто развернулась к пытающейся вытащить из себя нож тётке и толпе повыскакивавших с мест нечестивых. Те сбросили с себя мешающие плащи и встали в не удобные для обычного человека позы, хищно изогнув спины с выпирающими позвонками. Их пасти широко раскрылись, обнажая огромные желто-чёрные клыки, а глаза налились кровью. Не скажу, что это меня вовсе не испугало, но я взяла себя в руки, зажгла в руке огненный шар и швырнула его в сторону, откуда до этого пришёл Игорь. Часть тех, кто стоял там, упали наземь, пытаясь потушить загоревшиеся тела, а другая отпрыгнула, попутно сбивая своих сородичей. Но мои проклятия были не так сильны, как могли бы быть. В конце концов, я выбрала свет, и моей сильной стороной являлись лечащие чары.
– Бегите! Бегите! – скомандовала я застывшему с Верой на руках следователю.
– А ты? – сипло выдавил из себя дрожащий от страха мужчина.
– А она не одна, – рядом со мной затормозил Меземир, одетый в местами порванный синий плащ. В его руках также загорелся огонь, но голубого цвета.
Игорь Витальевич кивнул и поспешил уйти отсюда через сделанный мною «проход». Некоторые ведьмы, конечно, попытались ухватить его за ноги, но тут же лишились своих рук точными ударами дяди. И вот, наконец, битва началась. Вайнона медленно с противным хлюпаньем вытащила из себя перепачканный в чёрной жиже кинжал и швырнула его мне в голову с криком, достойным банши.
– Не зевай, – пожурил меня Меземир, отбивая кинжал в плечо какого-то седого колдуна. По команде Вайноны – широкому взмаху руки – маги перестали медлить и стали закидывать нас всяческими проклятиями. Но мы легко отбивали все атаки, да ещё и парочка десятков нечистивых навеки получали от меня жуткие ожоги, как от светлого чародея. Однако моей первостепенной задачей было защищать дядю с тыла и залечивать его раны, чтобы он мог дальше продолжать сражаться.
Первоначальная тактика служителей Тьмы определённо не работала, а Вайнона никогда не славилась терпением. Ещё один замысловатый жест, и ведьмы и колдуны просто бросились на нас, видимо, желая нас раздавить. Я швырнула комком сонной пыльцы, которую прятала в кармане, в тётку, ненадолго выводя ту из игры, а Меземир, тем временем, возвёл над нами защитный купол, принявший на себя первые физические удары магов. Укрепив купол своими чарами, недовольно сказала:
– Долго же ты летел.
– Мне пытались помешать, – без капли раскаяния ответил Меземир. – Зато я принёс это, – он вынул из-под плаща икону Божьей Матери и протянул её мне обуглившимися пальцами. Я удивлённо уставилась на него, и он поспешил пояснить: – Твоя бабушка передала, – кивнув, я приняла столь ценный дар и тут же спрятала его под кофтой. Сразу стало как-то спокойнее и… теплее на душе.
– Что будем делать дальше? – скрипя зубами от напряжения, я рвано выдохнула. Силы кончались, что было неудивительно. Сдерживать такое количество нечисти вдвоём – та ещё работёнка.
– Нужно резко расширить купол, чтобы оттолкнуть их как можно дальше, – сказал Меземир. Крупная капля пота упала с его лица, и я почти услышала, как он устал.
– А потом – что?
– Потом – валим отсюда, – истерично выплюнул дядя. Если честно, впервые видела такой каскад эмоций на его лице. – Раз…
– Два…
– Три! – мы оба резко вытянули руки над головой и опустили купол, как только ведьмы и колдуны разлетелись во все стороны. Мы хотели было рвануть, но учли одного: мы перестали следить за действиями Вайноны. А она, тем временем, открыла врата в преисподнюю прямо рядом с нами. Из-за близости нахождения с порталом, дядю как уже посвящённого в тёмные начало быстро втягивать в него, за неимением поблизости жертвы. Я вовремя успела среагировать и схватила его за рукав, упёршись ногами в камни. Меземир приложил усилия, и ему удалось ухватить меня обеими руками за запястья. На его лице отражались неприкрытые паника и отчаяние.
– Не отпускай! – нервно крикнул дядя. – Прошу… – умоляющим голосом протянул он. Я судорожно вертела головой, пытаясь найти, за что зацепиться или чем бы «отвлечь» врата. Как назло, ничего магического не попадалось, а ведьм и колдунов мы откинули слишком далеко, чтобы ими можно было на время заменить дядю в голодном портале.
– Каков трус, – делано разочарованно цокнула Вайнона и, к нашему глубочайшему удивлению, подошла к нам, не боясь попасть в портал. Ноги почти перестали держать нас, даже с помощью магии, и мы с дядей медленно и со скрипом стали приближаться к чёрно-голубой воронке. – Мог бы и отпустить руки, зачем губить девчонку вместе с собой? – эти слова заставили меня нахмуриться, а Меземира – крепче вцепиться в мои запястья. Признаться честно, они начали неметь от его крепкой хватки.
– В семье друг друга не бросают, – без отвращения к ней, но с полным чувством правоты твёрдо сказала я. Мне уже было не страшно оттого, что эта женщина стояла рядом со мной и в любой момент могла нанести решающий удар. Страх ничего не изменит, а Вайнона и ей подобные уже проиграли, когда решили, что зло победит. Рано или поздно этот пир на костях кончится, и такие, как мы с Меземиром, восстанут против них. Главное, что мы положили этому начало и спасли Веру.
– Да? А я слышала: если любишь – отпусти, – кровожадно ухмыльнувшись, Вайнона посмотрела прямо Меземиру в глаза.
– Что?.. – не успела я ничего понять, как дядя кинул на меня обречённый взгляд и тепло улыбнулся, причём, лично мне, а не воспоминаниям о сестре или нашим общим успехам. А затем он… отпустил. – Меземир! Не-ет! – истошно закричала я и прыгнула вслед за скрывшимся во тьме дядей, но была схвачена за ногу Вайноной. Несмотря на мои сопротивления, она почти с лёгкостью притянула меня обратно и ударила затылком о камень. Но мне было плевать на физическую боль, когда её перекрывала душевная. И она требовала окончания потери близких мне людей.
Вайнона протянула ко мне руки, сковала заклинанием и стала качать из меня магию.
– Нет! – против воли закричала я. – Кто-нибудь! Помогите мне!.. – я хрипло закашлялась и с ужасом обнаружила, что ведьмы и колдуны – те, что остались живы – стали подниматься и со смесью гнева и злорадства на лице двигаться в мою сторону. Но тут произошло самое удивительное, самое невероятное из того, что мне довелось повидать в жизни.
Из-за моей спины вдруг полился яркий-яркий свет и ослепил всех, кроме меня. Этот свет сжигал тела нечистивых, оставляя лишь пепел да следы на земле, но Вайнона продолжала сопротивляться и скрываться за куполом из тёмной склизкой субстанции. Я боялась обернуться, хотя и догадывалась, что оказавшийся за моей спиной владелец этого чудодейственного света не желал мне зла, иначе бы уже воспользовался моей беспомощностью. И вместо ещё большей боли, он стал глушить прежнюю. Жаль только, что душевными переживаниями управляла лишь я сама…
Почувствовав прилив сил, я, пошатываясь, поднялась и, всё также не оборачиваясь, направила ладони на Вайнону и разрушила её купол белым пламенем. Его изменившийся цвет поразил меня, но времени на размышления не было, поэтому я решительно стала накапливать в руках негативную энергию, чтобы проклясть Вайнону, но меня остановила тёплая и крайне тяжёлая рука, лёгшая мне на левое плечо. Невольно полуобернувшись, я увидела лишь тот же белый яркий свет, почти прозрачную золотую руку и огромные крылья, чьи перья струились в разные стороны точно лучи солнца. Рука отпустила моё плечо и указала тонким длинным пальцем на Вайнону. Тётка ехидно ухмылялась и копила в руках самые тёмные чары, чтобы убить меня одним косым попаданием. Это привело меня в ярость, но я постаралась уничтожить в себе это чувство. Холодный ум – настоящий помощник в бою, а не пелена ненависти. Сила Вайноны была велика, раз она почти не боялась того, кто стоял за мной, но у меня было преимущество – свет.
Я собрала в кулак всю свою самую чистую энергию, вспомнила все свои самые светлые моменты в жизни, дорогих мне людей и направила этот пучок прямо тётке в сердце. Все её чары защиты рухнули, и её потянуло во врата в ад, но она, конечно же, продолжила сопротивляться и начала пытаться улететь отсюда, из-за чего завертелась вокруг портала, как на карусели. Я попыталась быстро попасть в неё ещё одним пучком света, но не смогла. Тогда, сосредоточившись, я вспомнила следящее заклинание Меземира и направила его за Вайноной. Очень скоро оно нашло ведьму и выстрелило ей в спину. Вайнона упала на камни лицом, и из её носа потекла чёрная вязкая жидкость. Я доковыляла до неё, дабы простым пинком отправить в ад, ибо сил на колдовство вообще не осталось, но Вайнона, умудрившись найти в себе крохи энергии, вцепилась в мои ноги со словами:
– Не стоит рано радоваться, овечка! Твои родители уже продали часть твоей души дьяволу, скоро он доберётся и до остальной, – я же выполнила свою задумку и отправила тётку туда, где ей самое место, тут же падая на колени и окончательно разбивая их. Не успела я подумать о том, как же я буду закрывать врата, проблема решилась сама собой.
– Ну, вот, – отдышавшись, горько хмыкнула я. – Всё и закончилось, – с громким всхлипом продолжила. – Меземир! – закрыв лицо испачканными в грязи, копоти и крови ладонями, я зарыдала. И вот я вновь почувствовала ладонь на моём плече, но та лишь заботливо погладила меня и вскоре исчезла вместе со своим хозяином.
Не знаю, сколько я там просидела, но на мой новый бессловесный зов о помощи так никто и не пришёл. Кое-как успокоившись и перестав жалеть саму себя и горевать о потерянном дяде, я открыла опухшие глаза и, проморгавшись, увидела перед собой подпаленный с одной стороны листок. Поднеся его к лицу, я увидела фото: на нём были сестра Меземира Лада и часть его самого, не уничтоженная заставшим фотографию сизым пламенем.
