Ирина Грин
Легко ли быть горожанином? Как Античность и Средневековье заложили правила жизни в городах
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:
Гораздо безопаснее было работать врачевателем-магом, заклинателем, гадателем и ничем не рисковать, ведь всегда можно было сослаться на волю богов. Врачи-асу исчезли с рынка востребованных и уважаемых городских профессий.
А вот архитекторы-строители и корабельщики уже принадлежали к другой, более высокой социальной категории, их работа как высокоинтеллектуальная деятельность не могла измеряться общим ремесленным стандартом, и поэтому специалистам платили своеобразные гонорары – что-то вроде подарка за услугу. Но вознаграждение все-таки имело свою единицу измерения и зависело от величины построенного дома или судна, при этом за единицу измерения брали приблизительно 35 кв. метров. Строитель обязан был отвечать за качество своего труда, и если выяснялось, что дом или корабль оказались непрочные и это привело к гибели хозяина, то строителю в качестве наказания грозила смертная казнь. Если же рухнувшая постройка убила сына домовладельца – должен быть убит и сын строителя[37]. Вот такие правила справедливости и возмездия – «око за око», «сына за сына», «раба за раба».
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:
Строитель обязан был отвечать за качество своего труда, и если выяснялось, что дом или корабль оказались непрочные и это привело к гибели хозяина, то строителю в качестве наказания грозила смертная казнь. Если же рухнувшая постройка убила сына домовладельца – должен быть убит и сын строителя.
Уникальность древней Месопотамии, сформированной самостоятельными городами-государствами, как раз и состояла в особом – городском – характере населения, которое имело в целом высокий уровень образования. Неслучайно именно эти поселения первыми в человеческой цивилизации обзавелись школами и библиотеками, историками и летописцами, архивистами и юристами, чиновниками и военными – то есть постройками и профессиями, которые отсутствовали в деревнях. Даже после того, как города потеряли независимость и стали частью государственных систем с единым правителем, общими законами и верховными богами, города продолжали влиять и на сами законы, и на государей. Рычагами «давления» могли быть экономическая и религиозная значимость сильных торговых и храмовых городов. Удивительно, но уже три тысячи лет назад многие из них имели здесь, на Древнем Востоке, те же привилегии, что и средневековые города Западной Европы, с боем получившие особые права несколько столетий назад.
Этих особых условий, то есть уступок от правителей, древние города добивались… экономическими санкциями и религиозным шантажом, но, разумеется, называли это иначе, не используя такую современную терминологию. Например, на глиняных табличках встречаются записи, гласящие, что если царь не проявит должного уважения по отношению к жрецам, то боги накажут его болезнью или смертью или чума поразит войско, а если будет обижать жителей священных городов, то божества этих городов обрушат на такого правителя весь свой гнев. Да, интересно, что для самих горожан законы прописывались исключительно земные, практические, а над государями довлел высший суд.
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:
Особых условий, то есть уступок от правителей, древние города добивались… экономическими санкциями и религиозным шантажом. Такие привилегии горожан, как грамоты неприкосновенности, должны были соблюдать не только цари, но и все госчиновники.
Самыми почитаемыми городами были Сиппар с Шамашем – богом Солнца и судьей для всего мира, Ниппур с Энлилем – богом воздуха и земли, Вавилон с Мардуком – богом неба и земли. Ниппур и Сиппар – древнейшие города-святыни, сохранившие свою значимость с шумерского периода до эпохи Вавилонии и Ассирии. Города воспринимались не просто как место, где есть храм, а как священная земля, на которой жили сами боги, – вот для них все и строилось. Угрозы от имени гневных богов, судя по всему, были действенными, недаром глиняные таблички донесли до нас тексты, что если царь будет притеснять жителей Ниппура, например, то бог Энлиль нашлет такого страшного врага, что погибнет все его царство, а самого «царя и главного полководца будут влачить по улицам»[38], и такой жуткой участи боялись все – от простых пленных до правителей.
Боги Шамаш и Мардук тоже вставали на защиту своих горожан со страшными обещаниями покарать тех, кто не соблюдает особые условия договора между городами, царями и богами (согласитесь, такой договор выглядит намного жестче поздней средневековой хартии, прописанной всего лишь между городом и правителем). Так, жители храмовых городов Месопотамии не обязаны были служить в армии, хотя воинская повинность распространялась на всех остальных свободных мужчин. Более того, горожан Ниппура, Вавилона и Сиппара не имели права судить и сажать в тюрьму в другом городе, не могли привлечь к принудительным работам выше их обязанностей, и не дай бог отнять деньги – тот, кто отобрал, потеряет все, что вообще имел. Грамоты неприкосновенности должны были соблюдать не только цари, но и все госчиновники, писцы, армейские командиры. Горожане могли без страха пожаловаться самому правителю – написать ему в столицу, если его служащие нарушали гарантированные законом права.
Конечно, привилегии священных городов нарушались в ходе военных кампаний, когда территории оказывались завоеванными дерзкими соседями, которые не собирались придерживаться чужих правил. Но войны заканчивались, возвращались прежние правители или их наследники, и самым важным условием для поддержания своей власти было восстановление прежних порядков – городских привилегий. Бывало так, что даже новые властители, стараясь укрепить свое господство, действовали именно через одобрение со стороны жителей храмовых городов. Примерно за 200 лет до Хаммурапи царь Ишме-Даган (царство Исина), завоевав Ниппур, освободил жителей от воинской службы и даже от «десятины» – обязательного налога в 10 % от дохода города в пользу царя[39]. Дело в том, что в храмовых городах все жители были задействованы в многочисленных и довольно сложных ритуалах, чтобы обеспечить всем необходимым праздники и религиозные процессии, поэтому одни разучивали гимны, другие прописывали тексты, кто-то заправлял светильники, а кто-то изготавливал ткани, одежду, подготавливал жертвенных животных и многое другое, плюс необходимо было просто кормить многочисленное население, так что свобода от воинской повинности просто обеспечивала качественное соблюдение всех религиозных требований, а вовсе не давала дополнительное свободное время для отдыха, увы.
Традиционные храмовые города настолько долго сохраняли свою ценность для всей Месопотамии, что превращались в незыблемые святыни уже в древности, поэтому сохранение их прав и привилегий давало большую силу царской власти. Например, знаменитый Саргон II, живший почти на тысячу лет позже Хаммурапи, придя к власти, пытался возродить могущество Ассирии и первым делом вернул преимущества священных городов, отнятые завоевателями. Так, Ниппур, Вавилон и Сиппар снова получили свои свободы, жрецы вернулись в храмы, жителей выпустили из тюрем, конфискованные земли возвратили хозяевам, в том числе и храмам. Конечно, благодаря этим «подаркам» новый царь получил огромную поддержку от горожан, уставших от войн и потерь[40]. Не только эти три религиозных центра, но еще девять вавилонских городов добились особых льгот и послаблений, хоть и не таких широких.
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:
Знаменитый Саргон II, придя к власти, пытался возродить могущество Ассирии и первым делом вернул преимущества священных городов, отнятые завоевателями. Сохранение их прав и привилегий давало большую силу царской власти.
Саргону II Вавилон был нужен как стратегический центр и символ его победы, поэтому он провозгласил себя царем Вавилонии именно здесь, тем более что горожане видели в нем освободителя и встретили с почестями. Однако жить там правитель не захотел, и хотя много средств вложил в восстановление города и его храмов, но оставил вместо себя наместником сына Синаххериба, женив его на вавилонянке высокого рода, чтобы породниться с населением. Новой столицей Ассирии и главной резиденцией царя стал город Дур-Шаррукин – «Крепость Саргона», – названный им в свою честь (имя Саргона на аккадском языке звучало как Шаррукин). Всего за десять с небольшим лет, к 707 году до н. э., на месте старой маленькой деревни вырос огромный город – почти 3 кв. километра площади с великолепным дворцом, с большими храмами, посвященными самым могущественным божествам Солнца, Луны, Мудрости, и святилищами поменьше для других богов. К городским стенам примыкали оливковые деревья, парк для царской охоты и фантастический по красоте сад, где высадили привезенные издалека тысячи фруктовых деревьев, что само по себе было чудом.
Этот город не просто был возведен по заранее продуманному прямоугольному плану, но и расчерчен с нумерологической точностью. Например, границы городских стен в длину составляли 16 280 единиц ассирийской меры длины, что в «переводе» с языка цифр означало имя царя Саргона II. С той же точностью через каждые 27 метров оборонительной стены расположились 157 сторожевых башен, высота которых тоже была наполнена особым смыслом и на 4 метра превышала 20-метровые стены. Ширина городских стен поражает и сегодня: по верху могли проехать семь колесниц, а значит, и башни и городские ворота были еще прочнее и массивнее. Именно в Дур-Шаррукине стояли знаменитые сторожевые крылатые быки с человеческими головами – духи-хранители весом 40 тонн, ставшие символами ассиро-вавилонского государства[41].
Самым крупным зданием стал, конечно, величественный зиккурат в семь ступенчатых уровней. Эта колоссальная, почти 43-метровая, укрепленная обожженным кирпичом и окрашенная в символические цвета богов и соответствующих им планет постройка в два раза превышала городские стены и воспринималась в стране, не имеющей гор и лесов, как знак особой божественной силы и мощи, видимый издалека. Разумеется, такое грандиозное и быстрое строительство могло быть обеспечено только успешными завоеваниями, позволившими насильно переселить сюда необходимые человеческие ресурсы, не говоря о материальных.
Тем не менее времени для завершения города мечты у Саргона II не хватило: он погиб на последней войне в Малой Азии. Его не нашли среди мертвых, а значит – не смогли похоронить по строгому религиозному обряду, что для ассирийца было самым кошмарным итогом жизни. Ассирийцы посчитали это знаком того, что боги отвернулись от царя – что-то он сделал не так, нарушил какой-то важный закон и был наказан страшной смертью без достойного погребения. Поэтому Синаххериб, сын Саргона II, не захотел достраивать Дур-Шаррукин, ведь место приобрело славу проклятого. Город, потерявший высокий столичный статус, довольно быстро покинуло население, стены больше не защищали его. И вскоре Дур-Шаррукин был окончательно разрушен очередным завоевателем и превратился в город-призрак, обнаруженный археологами только в середине XIX века рядом с поселением Хорсабад на севере Ирака.
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:
Синаххериб отказался короноваться в Вавилоне, и это была серьезная политическая ошибка, ведь этот город в то время являлся важнейшим культовым центром всей Месопотамии. Это привело к бесконечным восстаниям и войнам, потому что грозным соседям-государствам было чрезвычайно важно показать, кто на самом деле сильнее в Месопотамии, заняв трон в Вавилоне.
Синаххериб, судя по всему, не любил Вавилон, где исполнял роль наместника отца. С ним, как и с другими городами, новый царь не сумел установить хорошие (и полезные для себя!) отношения и договориться. Непрекращающиеся конфликты с горожанами и жрецами, особенно статусными (столичными и храмовыми), которых унижали новые правила, создавали постоянное напряжение в стране. Поэтому Синаххериб отказался короноваться в Вавилоне, и это была серьезная политическая ошибка, ведь этот город в то время являлся важнейшим культовым центром всей Месопотамии, его верховный бог Мардук почитался повсеместно наравне с богом Ашшуром и остальными титульными покровителями своих городов. Эта ошибка привела к бесконечным восстаниям и войнам, потому что грозным соседям-государствам было чрезвычайно важно показать, кто на самом деле сильнее в Месопотамии, заняв трон в Вавилоне. Как следствие – некоторые земли сумели восстановить свою независимость от Ассирии.
Синаххериб предпочитал Ниневию, здесь он короновался, сразу же предоставил городу статус древней столицы и переехал туда со своим двором – домочадцами, чиновниками, рабами и слугами. Ниневия, возникнув как поселение более 4–5 тысяч лет назад, была любимым местом нескольких правителей, планомерно расширявших ее границы, вкладывавших немалые средства и в титульные храмы, и в собственные резиденции, и в благосостояние населения. Именно Синаххериб возвысил город над всеми остальными, сделав его столицей империи. Притом что этот правитель больше тратил на войны, чем на другие задачи, в Ниневию он провел акведук, и жители наконец получили в достатке питьевую воду, Синаххериб перестроил и обновил храмы, возвел для себя и многочисленных служащих новый дворец[42].
Как бы ни пытался молодой царь быть непохожим на Саргона II, он все равно использовал градостроительные решения своего отца и, значительно увеличивая территорию города, застраивал его по принципу регулярной планировки – с прямоугольной сеткой кварталов и улиц, появившейся намного раньше римских военных гарнизонных городков. Столицу обнесли новыми мощными крепостными стенами длиной 12 километров и высотой более 20 метров (почти как в ненавистном отцовском Дур-Шаррукине), с пятнадцатью сторожевыми башнями. Но внутри стен пространство не казалось тесным – главная улица для религиозных процессий имела ширину 26 метров, кварталы были строго отмерены, а правила застройки – едиными для всех, и нарушать их не позволялось никому.
Именно в Ниневии позже построили знаменитую библиотеку царя Ашшурбанапала, сохранившую до наших дней более 30 тысяч ассирийских глиняных табличек – главный источник информации об эпосе, истории, религии, повседневности тысячелетней давности.
По иронии судьбы эту столицу, с такой любовью взращенную Синаххерибом, в 612 году до н. э. разрушили войска военного союза нескольких государств во главе с вавилонянами. Можно сказать, это стало местью за то, что владыка в свое время не только унизил жителей Вавилона, отказавшись здесь короноваться, но и спровоцировал таким политически недальновидным решением разрастание внутренних и внешних конфликтов, поскольку формально оставил трон в Вавилоне «свободным». Претендентов на него оказалось немало, и Синаххерибу пришлось дважды восстанавливать здесь свою власть с помощью армии. Третьим походом в 689 году до н. э. Вавилон был полностью разрушен, мятежное население переселили в другие земли империи или продали в рабство, а остатки города затопили водами реки, чтобы он исчез с лица земли в прямом и переносном смысле. Перед этим, разумеется, казну и сокровища храмов вместе со статуей Мардука перевезли в любимую Ниневию. Конечно, это было воспринято как страшное святотатство и всколыхнуло весь Ближний Восток – неслыханно было забрать богов, оторвав их от родной земли, лишить своих Домов, специально для них возведенных в городе. Поэтому закономерным итогом стало то, что всего через 77 лет после трагедии Вавилона новая столица, два года выдерживавшая осаду, была уничтожена вавилонянами, что запустило процесс распада всего обширного царства.
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:
Перед тем как стереть с лица земли мятежный Вавилон, статую Мардука перевезли в любимую Ниневию. Это было воспринято как страшное святотатство, что всколыхнуло весь Ближний Восток, – неслыханно было забрать богов, оторвав их от родной земли, лишить своих Домов, специально для них возведенных в городе.
Хотя сын Синаххериба, став государем после смерти отца, вложил все силы в возрождение Вавилона и его главного храма, вернул статую Мардука на законное место, а в качестве своеобразного покаяния возвел знаменитый грандиозный зиккурат, который вошел в Библию под именем «Вавилонская башня» (именно тогда она появилась, но замысел был так грандиозен, что заканчивали стройку два последующих царя!), восстановил и даже расширил привилегии городов Вавилонии и Ассирии, – жители Вавилона не простили ассирийским царям надругательства над своим городом и богами[43]. После падения ассиро-вавилонской империи менее чем за 200 лет Ниневия исчезла как город и постепенно была забыта, оставшись только в текстах древних табличек. Середина XIX века оказалась временем открытия остатков столицы и ее библиотеки рядом с иракским городом Мосул и одновременно появления новой науки ассириологии.
В отличие от забытой Ниневии, Вавилон ждала еще одна эпоха ярчайшего взлета, когда царь Навуходоносор своими почти всегда успешными войнами расширил границы империи, а ресурсы завоеванных земель позволили вкладывать деньги не только в армию, но и в строительство (к тому же тысячи пленников работали на новых хозяев за еду). За 43 года правления Навуходоносор вложил в Вавилон колоссальные средства, намного больше предшественников, восстанавливая разрушенное в прошедших войнах и воздвигая новое. Царь поставил перед собой грандиозную цель – сделать этот город столицей мира, а не просто важным религиозным центром, где люди собирались на праздник бога Мардука, чтобы отметить начало Нового года[44].
Конечно, еще отец Навуходоносора старался расчистить засыпанные каналы, укрепить разрушенные городские стены, восстановить главную улицу для религиозных процессий, отреставрировать храмы. Он достроил почти до 90 м в высоту знаменитый зиккурат с храмом Мардука, называвшийся «Дом основания неба и земли». Помните, с шумерских времен земля и храм на ней считались именно обиталищами богов? Поэтому совершенно естественно, что шумеры, аккадцы и ассирийцы называли храмы именно домами.
Однако только Навуходоносор, «вычертив» новые границы своей империи и заставив воинственных соседей затихнуть, сумел превратить Вавилон в то самое «чудо света», восхищавшее и пугавшее древних историков и путешественников.
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:
Навуходоносор поставил перед собой грандиозную цель сделать Вавилон столицей мира и сумел превратить город в то самое «чудо света», восхищавшее и пугавшее древних историков и путешественников.
Царь, прежде всего, имел для воплощения своих планов деньги (благодаря поборам с жителей покоренных территорий) и рабочие руки (на власть трудились пленники и насильно переселенные народы). Главный город хоть и подчинялся правителю и его чиновничьей системе, но имел собственное управление – городской совет с самыми высокими по статусу жрецами. По тому же принципу строились и другие крупные города, тем более храмовые, и это было понятно, ведь именно жрецы задавали порядок повседневной жизни – управляли календарем, временем и ритуалами.
Свою миссию по превращению Вавилона в мировую столицу с международными торговыми связями Навуходоносор начал с восстановления и украшения главных храмов – святилищ Мардука («Дом поднятой головы») и Набу (еще один семиступенчатый зиккурат «Дом вечности» для бога мудрости, покровителя письма и каллиграфии). Набу в ассирийской мифологии – сын Мардука, тот самый вершитель человеческих судеб, который пишет таблички жизни. Его имя присутствует в имени самого Навуходоносора, поэтому появление такого храма легко объяснить. Кроме того, в честь Шамаша – бога солнца, правосудия и предзнаменований, одного из двенадцати знаковых богов, – назывался храм «Дом судьи земли».
Навуходоносор расширил и границы города, сначала воздвигнув один ряд оборонительных стен с обязательными мощными воротами за новой грандиозной царской резиденцией с дворцом, а потом и второй ряд толстых стен, выложенный кирпичом и укрепленный асфальтом («земляной смолой») в восточной части. Таким образом, Вавилон превратился в настоящую крепость. Вавилон стал разрастаться быстрее, чем царь предполагал, – одних только рабочих прибывали тысячи, и нужно было их где-то размещать. Да и амбиции государя постоянно увеличивались. Так, рядом с дворцом появился «дачный дворец» на высокой платформе с террасами, засаженными растениями, – те самые знаменитые сады Семирамиды для любимой жены Навуходоносора[45].
Правитель, возродивший несколько городов, восстановивший и выстроивший около сорока храмов, расширивший главные улицы в городах и проложивший хорошие дороги, в текстах больше писал именно об этом, а не о военных победах, но… завоевание Иерусалима и разрушение главного храма в наказание за бесконечное «беспокойство» со стороны Израиля сделало его в глазах потомков тираном и деспотом, одержимым войной. Таким Навуходоносора, к сожалению, описали в иудейских книгах, оттуда негативный образ царя перекочевал на страницы христианской версии Ветхого Завета, вычеркнув многие добрые дела, а что написано пером, как говорит русская пословица, очень трудно исправить, тем более в истории.
Древнейшие города Месопотамии стали открываться археологам только в первой половине XIX века – можно сказать, совсем недавно, – поразив удивительными находками. Исследования Древнего Востока продолжались все эти годы, пока в 2015 году ИГИЛ (запрещенная в России террористическая организация) не начала уничтожать памятники всемирного наследия по религиозным мотивам. Были разграблены или разрушены Дур-Шаррукин, Нимруд, Хатра и другие города, а крепость Ашшур – древнюю столицу и первый ассирийский город, возникший 4–5 тысяч лет назад, – взорвали. В 2016 году пострадала и Ниневия – тяжелой техникой уничтожили памятники архитектуры, сумевшие простоять тысячи лет…