Ирина Грин
Легко ли быть горожанином? Как Античность и Средневековье заложили правила жизни в городах

Особенностью следующего периода II династии стало то, что позднее возникли города нового типа, сильно отличающиеся от царской деспотической монополии. Однако, помимо мощной царской власти, существовала и должность городского старейшины (сегодня мы бы назвали его председателем городского собрания). Конечно, он не относился к системе царской администрации, зато являлся главой общинного самоуправления, представителем населения на судебных заседаниях и даже участвовал в решении важных для горожан вопросов – когда его приглашала власть, разумеется. И все-таки это означает, что даже в третьем тысячелетии до н. э., несмотря на жесткий контроль царских чиновников и всей государственной системы, действовали элементы городского общинного самоуправления.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Война привела к тому, что стоимость хлеба в городе Ур взлетела в 60 раз! И хотя город в целом выстоял, никто не попытался восстановить его государственную структуру. Потеряв столичный статус, Ур постепенно затухал.

Самым важным местом в древнем городе, конечно, являлся культовый участок с храмом, посвященным самому почитаемому здесь божеству – хранителю этого поселения. Он располагался в самой высокой части города и дополнительно обносился стеной с башнями и воротами. Храмовый комплекс становился хорошо охраняемой цитаделью, и это было оправданно, потому что именно там не только «жил» бог, но под его покровительство собиралось все самое ценное: важные документы на глиняных табличках, налоги и расписки, исторические и ритуальные записи, городская казна – своеобразный банк с администрацией, архивом, судом и налоговой в одном лице. Кроме того, в подвалах хранился запас зерна и других продуктов, державшихся на случай войны, неурожая, осады. Священный участок был немаленьким и занимал около четверти всего города-государства – внутри находились главная площадь, где жители отмечали праздники, садово-огородные посадки, ритуальные службы, готовившие жертвоприношения, и, конечно, колодец с ценнейшим ресурсом – питьевой водой.

Самым крупным объектом, стоявшим за главным храмом, был зиккурат – ступенчатая пирамида, подчиняющая себе все пространство города и ставшая символом Древней Месопотамии. Слово «зиккурат» пришло из аккадского языка и переводится как «вершина», но такие сооружения создавали и шумеры, и ассирийцы, и вавилоняне. Никаких внутренних помещений в зиккуратах не было, там никогда не хоронили великих правителей, под ними не проходили коридоры к саркофагам умерших царей, как у египтян. Зиккурат представлял собой ритуальную гору – рукотворную вершину, к которой нужно было не символически, а действительно подняться по специальным ступеням, чтобы подойти к святилищу на самом верху. Возможно, когда-то, в глубокой древности, на священном участке возводилась платформа из кирпича-сырца в один уровень, а затем шумеры начали строить зиккураты с тремя ступенями и облицовывали их обожженными кирпичами. Вавилония позднее превзошла всех со своими семиступенчатыми зиккуратами, посвященными богу Мардуку, войдя в библейскую историю благодаря преданию о Вавилонской башне.

Семь ступеней зиккурата символически соответствовали семи планетам звездного неба, видимым невооруженным глазом и хорошо известным шумеро-аккадским жрецам. Каждая планета была представлена своим божеством и особым цветом. Поэтому многие исследователи уверены, что ступени зиккуратов тоже были выкрашены в соответствующие цвета. Например, черный принадлежал Мардуку-Юпитеру.

Вообще, привычная нам сейчас привязка семи дней недели к планетам была введена в античную культуру Александром Македонским. Он побывал здесь в IV веке до н. э., захватывая новые земли и создавая свою империю, и многое перенял из опыта Древнего Востока. Александру Великому очень понравился Вавилон, и не только потому, что город встретил его с великими почестями как освободителя, назвав «царем четырех сторон света». Александр объявил Вавилон столицей новой империи, но не отметал сложившиеся традиции и верования, а, наоборот, внимательно вникал и нашел массу полезного. Так, именно благодаря Александру в империю, в том числе и в Грецию, пришли новая (то есть вавилонская) система летосчисления, структура календаря и дни недели, соответствующие богам-планетам (некоторые исследователи считают, что самого понятия семидневной недели у шумеро-аккадцев не было, но была связь между днями и богами-покровителями).

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Именно с Александром Македонским пришли в его империю, в том числе и в Грецию, вавилонская система летосчисления, структура календаря и дни недели, соответствующие богам-планетам.

Конечно, греки, а затем и римляне назвали богов и планеты другими именами, и Мардук стал Юпитером (символически связан с четвергом), богиня Иштар – Венерой (день недели – пятница), воскресенье в романо-германских языках до сих пор сохраняет в названии «день солнца» в память о боге Солнца Шамаше, как и понедельник – «день бога Луны». Вот так уже несколько тысяч лет человечество пользуется системой, заложенной в глубокой древности месопотамскими городами. Зиккураты сохранились до наших дней не только в Вавилоне, но и на территории современных Ирана и Ирака, например в Борсиппе, Дур-Шаруккине, Уре и других древних городах.

Рядом с храмовой оградой селились священники и другие многочисленные служители. Высшие жрецы и жрицы с их недосягаемо высоким статусом жили внутри стены при тех храмах, чьих богов они представляли и которым служили.

Вся цивилизация Месопотамии построена на глине и создана из глины как главного материала. Из нее делали все – от клинописных табличек до грандиозных городских сооружений. Священные участки со святилищами и площадями перед ними, царские дворцы с садами и полями имели другие размеры, разумеется. Дома простых горожан строились в соответствии с размерами участка и кошелька, некоторые имели несколько просторных комнат для хозяев, слуг и рабов, гостей. Улицы были очень узкими – иногда по ним едва могла проехать повозка. Мостовые тоже формировали из утрамбованной глины, и в сезон дождей или разлива рек улицы превращались в скользкое месиво. Вдобавок городская «канализация» представляла собой узкие каналы вдоль дорог, куда из домов просто сливались нечистоты, а в плохую погоду, сами понимаете, вместе с городским мусором это превращалось в огромную проблему. Неслучайно строения старались возводить выше уровня улицы и обязательно с высокими порогами, чтобы оградить жилище от потоков грязи. Археологи обнаружили, что у некоторых сохранившихся построек такие пороги регулярно повышались, а иногда настолько, что возникало новое неудобство – приходилось достраивать несколько ступенек изнутри дома, чтобы можно было с такого порога спуститься в комнаты^[17]. Таковы были повседневные хлопоты обычного горожанина.

Города Шумера и Аккада кардинально изменились с тех пор, как столицей империи стал Вавилон, задав новый статус и повысив планку понятия «достойного» города. По-вавилонски вырастали вверх зиккураты и Дома-храмы, толще и массивней становились оборонительные стены и башни, появлялись парадные ворота и широкие главные улицы – «дороги процессий» для больших религиозных шествий, в которых участвовали не только знать и духовенство, но и многочисленные горожане. Даже в далеких провинциальных городах захоронения стали делать на вавилонский манер, затронув самую консервативную область человеческой жизни. Такова была сила великого Вавилона, но и, разумеется, экономические возможности…

1.2. Привилегии шумеро-аккадских городов: методы экономических санкций и религиозного шантажа

Города без тюрем; Кодекс Хаммурапи; река и законы «оправдания водой»; военнообязанный и его оплата; госчиновники и их контролеры; женщины-жрицы и их статус; законный брак как контракт; защита женщины и ее недвижимости; сила печати – древнего паспорта; городские профессии: зарплата или гонорар; когда опасно быть врачом; экономические санкции и религиозный шантаж против правителей; храмовые города и их привилегии; грамоты неприкосновенности; царские короны и имперские столицы; месть «нелюбимого» Вавилона; Навуходоносор – воитель и строитель.

Древние законы строились прежде всего не на этических, а на религиозных нормах, поэтому самым страшным проступком было нарушение ритуальных правил, несоблюдение установленных запретов. Потому что нарушение порядка означало возвращение к первозданному хаосу, а ведь именно с ним боролись боги практически во всех мифологических сюжетах.

Вот почему строгое следование ритуалам и религиозным обрядам считалось залогом сохранения равновесия, достигнутого в мире, и нарушать его не дозволялось никому. Если раньше «все отвечали за всех» – сообщество (или община) несло коллективную ответственность и коллективное наказание, – то теперь, когда появился городской суд, человек стал персонально отвечать за собственную вину. Сегодня подобный подход кажется нам вполне естественным, а оказывается, что это новое отношение к личности сформировалось только с развитием городского образа жизни, который значительно повлиял и на религиозные нормы и табу, постепенно впитывавшие и этические нормы, накладывающие на человека индивидуальную ответственность.

Шумерские города не имели тюрем, во всяком случае, до сих пор о таких постройках археологам неизвестно, также нет сведений о принудительных работах в качестве наказания за уголовные преступления. Храмовый суд вообще не делил человеческие провинности на уголовные и гражданские, рассматривал их «по порядку» поданных заявлений^[18]. Признанный виновным обязан был возместить нанесенный ущерб, и объем компенсации устанавливал суд. Телесные наказания для свободных сограждан были запрещены – это считалось позором, допустимым только для рабов или военнопленных, но все вопросы, касающиеся войны, решались уже не городским судом, а особыми чиновниками, назначенными царем.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Шумерские города не имели тюрем, во всяком случае, до сих пор о таких постройках археологам неизвестно, также нет сведений о принудительных работах в качестве наказания за уголовные преступления.

Аккадский царь Хаммурапи, талантливый политик и успешный завоеватель, объединил в 1755 году до н. э. в единое государство несколько городов-царств Месопотамии, а столицей сделал Вавилон. В древности его название звучало как «Баб-илу» – «Врата бога». Именно Законы Хаммурапи, поначалу действовавшие только в царских границах, в старовавилонский период утвердились на всей обширной территории страны и изменили взаимоотношения между людьми. Об этих кардинальных трансформациях в обществе историки узнали только в начале ХХ века (всего сто лет назад!), когда в древнем городе Сузы обнаружили черную каменную стелу из диорита с клинописным текстом.

С одной стороны, эти нормы, прежде всего городские, закрепили правила жизни, многие из которых использовались ранее многими поколениями, но никогда не записывались, потому что люди того времени знали и придерживались их, передавали потомкам как незыблемые. С другой стороны, они стали образцовыми не только для Вавилонии, но и всего Древнего Востока на несколько столетий. Кроме того, царь Хаммурапи ввел общую для всех городов и поселений систему летосчисления, и теперь не только бог Мардук считался главным в пантеоне, но и время начала Нового года по всей стране стало единым и отсчитывалось от праздника в честь Мардука. Городам приходилось приспосабливаться к новым правилам – надо было и своих богов-покровителей не обидеть, и государственный порядок не нарушить, а это во все времена непростая задачка.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Царь Хаммурапи ввел общую для всех городов и поселений систему летосчисления, и теперь не только бог Мардук считался главным в пантеоне, но и время начала Нового года по всей стране стало единым и отсчитывалось от праздника в честь Мардука.

Законы Хаммурапи (их еще называют Кодекс Хаммурапи) подробно описывали все вопросы повседневной жизни – от семейных до личных, от преступлений до наказаний, от свободы до несвободы, от аграрных до торговых отношений, от общественной до частной жизни. Сейчас многие из них покажутся нам слишком жестокими, но они представляли собой первую проработанную правовую систему, и превзойти ее смогли только древние римляне более чем через тысячу лет.

Древняя Месопотамия, объединившая в одном государстве разные племена и обычаи, задолго до появления многонациональной Римской империи утвердила в Кодексе правило, гласящее, что люди, оказавшиеся на общей территории, должны жить в «едином правовом поле», как мы бы сказали. Единые, действующие абсолютно для всех, независимо от народа и языка, законы выглядели неслыханным новшеством. Конечно, разделение на знатные семьи и простых свободных граждан никто не отменял, но даже рабы и пленные оберегались законом^[19]. Да, рабы клеймились, как скот, их можно было продавать или отдавать в залог, но при этом сами рабы тоже могли иметь собственность, а казнить их разрешалось только при наличии судебного вердикта.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Кодексы Хаммурапи действовали абсолютно для всех, даже рабы и пленные оберегались законом, казнить их разрешалось только при наличии судебного вердикта.

Особенно актуальными правила становились в многотысячных городах. Поэтому неудивительно, что, помимо внимания к качеству старых и новых дорог и каналов, Хаммурапи позаботился и о едином календаре, и о законодательстве. Юридические нормы требовали обязательного подтверждения личного присутствия, если совершалась сделка или любое другое действие. Например, когда человек что-то у кого-то покупал – неважно, раба, овцу или серебро, – он должен был сделать это при свидетелях, иначе мог быть объявлен вором^[20]. Если же кто-то кого-то обвинил в убийстве, но не смог привести доказательства, то сам должен быть убит^[21]. Иногда, если обвинение в тяжком проступке было объявлено, но доказательства не представлены, закон требовал пойти «к божеству Реки», и тогда, как правило, обвинение снималось, не доходя до «оправдания водой». Это правило требовало от обвиненного «погрузиться в Реку», и если он не выживал, то обвинение считалось принятым, а обвинитель мог забрать дом того, кого «схватила Река», – то есть боги тем самым подтвердили истинность его вины. Но в противном случае, когда обвиняемый не погиб, а выжил в этом испытании, тогда должен быть убит клеветник, и теперь уже его дом мог забрать пострадавший^[22].

Помните, в шумерских городах не было казней для провинившихся, все можно было решить хорошей компенсацией за нанесенный ущерб? В Вавилонии царь Хаммурапи уже не видел иного способа наказать виновных, кроме смертной казни тех, кто совершал тяжкие преступления – убийство, воровство «имущества бога» в храме или в царском доме (в том числе раба, особенно если укравший «вывел его за городские ворота»), грабеж или прелюбодеяние, кража ребенка^[23]. Вор, похитивший в храме или во дворце животное или другое имущество (лодку, например), должен был возместить его стоимость в тридцатикратном размере, иначе – смерть^[24]. Казнь совершалась тут же, на суде, на глазах у горожан. Мужчин убивали боевым топориком, женщин чаще всего топили в воде. А вот казней с повешением не было просто потому, что дерево считалось такой редкостью и ценностью, что его жалко было тратить на виселицы. Надо отметить, что в Вавилоне никогда не применяли к преступникам пытки, потому что понимали уже тогда, что такой способ дознания не позволяет установить истину^[25].

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

В Вавилоне никогда не применяли к преступникам пытки, потому что понимали уже тогда, что такой способ дознания не позволяет установить истину.

Каждый свободный мужчина (то есть не раб) обязан был нести воинскую службу, а город в качестве платы за службу выдавал ему землю и сад, чтобы он мог кормить себя и семью. Если же человек попадал в плен или погибал, его воинскую обязанность брал на себя его сын, приняв в пользование земельные участки отца – не в наследство, а как уплату за должность. Если же сын был еще слишком мал, то город давал одну треть «отцовской доли» земли матери, чтобы она вырастила мальчика^[26]. Человек, служивший городу, не мог завещать этот земельный надел жене или дочери, такая ценность могла переходить только к сыну, который потом вместо отца будет исполнять воинский долг.

На воротах города вывешивалась глиняная «табличка-расписание», где указывалось время начала и окончания сезонных работ в поле – что необходимо делать в определенный период и чего нельзя. Эти правила были важны не только для пахарей, но и для пастухов – оговаривалось, когда загонять овец на чужие поля уже не позволялось, запрещалось под угрозой большого штрафа^[27].

Государственные чиновники тамкары, которые собирали налоги, осуществляли торговые сделки, давали в аренду участок земли или сада, дом, а также хлеб или серебро в долг, – отвечали перед судом, если превышали свои полномочия, и теряли по закону больше, чем пытались получить на нечестной сделке. За чиновниками следила целая служба государственных контролеров. Представляете, какие вопросы поднимались пять тысяч лет назад! Надо отметить, что при Хаммурапи цены на основные товары – зерно, серебро и пр. – устанавливались государством, оно же управляло установленными пределами, не позволяя никому превысить стоимость.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

При Хаммурапи цены на основные товары – зерно, серебро и пр. – устанавливались государством, оно же управляло установленными пределами, не позволяя никому превысить стоимость.

Совершенно особое положение в городе занимали женщины-жрицы. Они делились на несколько категорий: высшие жрицы жили при храмах на границе священного участка, у них была своя свита и слуги. Жрицы рангом попроще селились в городе вместе с обычными жителями. Все они получали зарплату, выполняя свой долг перед богами и городом. Поэтому если какая-то из них пыталась открыть свое питейное заведение или даже просто купить здесь пива, это грозило ей смертной казнью^[28]. Тех, кто уже получал плату по своей должности, но пытался заработать больше, жестко наказывали. Если же кто-то обвинял жрицу или другую женщину в прелюбодеянии, но не мог доказать, то клеветнику наполовину обривали голову, что считалось страшным позором^[29].

Более того, жрицы, живущие в городе, получали землю для возделывания. Конечно, сами они не пахали, зато могли сдавать участок в аренду и жить с дохода. Продавать такой надел жрицам не разрешалось, но они имели право завещать землю близкому родственнику. Жрицы особой категории – надитум – даже могли выйти замуж, однако детей нельзя было заводить никому из них, таковы были условия «контракта» с храмом и городом. Казалось бы, какой смысл в брачных связях, если женщина не могла родить ребенка? На самом деле выгода прослеживалась для обоих – и у мужчины, и у женщины повышался статус в обществе, кроме того, с женой-жрицей, имевшей свой кусок земли, можно было объединить земельные участки. А вопрос с детьми чаще всего решался так: жрица приходила в дом мужа со своей рабыней, и та рожала наследников, которые считались законными. Тем не менее их мать оставалась рабыней. Да, ее значимость возрастала, но никогда не позволяла встать вровень с хозяйкой дома. И хотя по закону продать такую рабыню уже было нельзя, в качестве наказания за какую-то большую провинность ее разрешалось отметить особым клеймом^[30].

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Особая категория жриц – надитум – даже могла выйти замуж, однако детей нельзя было заводить никому из них, таковы были условия «контракта» с храмом и городом.

Жрицы – это особые городские жительницы, их социальное положение было высоким, но и ограничений накладывало много. Жрицей могла стать только невинная девушка – отец в ходе ритуала посвящал ее главному богу или богине города. Такие жрицы – иеродулы – защищались законом и получали свою долю наследства от отца, но продать ее не могли – только завещать кому-то из семьи. Даже храмы не имели права распоряжаться их землей, и уж тем более отнимать в свою пользу, здесь правила строго стояли на страже интересов семьи. У храмовых жриц, конечно, могли рождаться дети в результате ритуалов (разумеется, строго отслеживалось, чтобы зачатие происходило только на территории храма), но растить своих детей самостоятельно этим женщинам запрещалось, и отпрыски передавались на усыновление в другие семьи, где эти дети были такими же полноправными по закону. Позже в Кодексе Хаммурапи установили строгие наказания для тех, кто, повзрослев, пытался найти своих настоящих родителей, – настолько строго соблюдался «договор» между городом, жрицей и богами.

В вавилонских законах впервые подробно прописывался обязательный контракт при вступлении в брак. Более того, брак без письменного контракта считался незаконным^[31]. Все, что касалось семьи и детей, фиксировалось в Кодексе и прописывалось подробно. Притом что женщины в целом имели в шумеро-ассирийском обществе низкий статус и, соответственно, ущемлялись в правах (за исключением жриц и храмовых проституток – в отношении них устанавливались особые права – регламент ритуальных действий), все-таки они были гораздо свободнее по сравнению с гречанками и римлянками – могли распоряжаться своим наследством и возвращать приданое при необходимости, иметь недвижимость, сдавать ее в аренду и зарабатывать на этом, кормить себя и детей, держать собственный бизнес и торговать, занимать высшие должности в культовой иерархии. Жена, при всей зависимости от мужа, тем не менее имела возможность пожаловаться суду на мужа, изменяющего ей (но только если имела доказательства), и даже потребовать развода. В Законах Хаммурапи оговаривается, что для составления брачного договора обязательно согласие обоих родителей, и если мать возражает, чтобы отдавать дочь замуж за какого-то человека, то такой брак мог и не состояться. Если же отец невесты по каким-то причинам отказывал жениху, то обязан был вернуть его семье подарки и подношения в двойном размере^[32].

Нюансов было много, особенно при рождении детей от рабыни при бездетной супруге. Если хозяин-отец признавал этих детей полноправными наследниками, то их мать-рабыню уже нельзя было продать. Конечно, такая женщина не становилась полноценной частью семьи, но у нее появлялась законная защита. Более того, разрешались смешанные браки, и тогда рабыня получала статус свободной женщины, а дети считались свободными от рождения – довольно смелые решения для Древнего Востока. Видимо, раньше любые сложности решались «по обычаю предков», а позже потребовалось сделать эти законы не только общими для всех, но и незыблемыми – скрепленными печатями.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Если хозяин-отец признавал этих детей полноправными наследниками, то их мать-рабыню уже нельзя было продать.

Да, можно много говорить о женском неравенстве, резко усилившемся, когда территории шумеров были поглощены аккадцами, – положение женщин кардинально изменилось, исчезли некоторые профессии, которые в шумерском обществе могли выполняться и женщинами, и мужчинами, то есть кормить семью в равной степени. В шумеро-аккадском государстве полноправными членами сообщества стали считаться только мужчины, а женщины рассматривались как часть домашнего хозяйства, практически наравне с домашними животными, и полностью зависели от отца или мужа. Несмотря на это, нельзя забывать и о таких правилах древних городов: если жена сильно заболела, то мужчина может жениться снова, но обязан содержать больную супругу в своем доме до самой ее смерти. Если эта женщина сама хочет вернуться к отцу, то муж должен вернуть все приданое, с которым она пришла в его дом.

Документ с печатью, а тем более дарственная, имел огромное значение для женщины в любую эпоху, а представьте, что было несколько тысяч лет назад! Жена не имела права получить недвижимость по завещанию после смерти мужа, потому что по закону имущество наследовали сыновья или другие родственники-мужчины. Однако если муж правильно оформил дарственную, то после его смерти женщина не оставалась без средств к существованию и никто не смел оспорить такой подарок или претендовать на него, зато она сама могла потом передать сыну (но не брату!) то, что получила, – дом, сад, землю и прочее^[33]. То есть после смерти отца все дети делили наследство поровну, кроме дочерей, если они уже вышли замуж и получили свою долю в виде приданого, а мама свой «подарок» отдавала одному из сыновей. Огромное значение имели печати – те самые знаменитые круглые цилиндры с многозначными рисунками по всей длине, оставлявшие оттиски на глиняных дощечках. Такие печати были своего рода паспортом для тех, кто их имел, – не только для царей, но и высших служащих и жрецов. Потерять печать для чиновника означало попасть в черный список и понести серьезное наказание, а чтобы получить новую, приходилось долго ждать, то есть, по сути, это означало отстранение человека от работы и лишение «зарплаты». Конечно, если печать истиралась со временем и не давала оттискам нужной четкости, то ее заменяли новой, и это, разумеется, не наказывалось. Именно месопотамские документы с личными печатями стали образцами для расписок, законов и грамот разных стран.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Потерять печать для чиновника означало попасть в черный список и понести серьезное наказание, а чтобы получить новую, приходилось долго ждать, то есть, по сути, это означало отстранение человека от работы и лишение «зарплаты».

Сила печати позволяла сохранять имущество и не платить по чужим счетам. Например, если люди вступили в брак, а у кого-то из супругов были долги и кредиты (увы, системе долгов и кредитов уже более четырех тысяч лет!), то другой не обязан был расплачиваться за них, только за те, что появились уже в ходе совместной жизни. Если же долги семьи оказывались слишком большими и оплатить их не представлялось возможным, должник попадал в рабство к своему кредитору, но только на три года, и суд строго следил, чтобы с должником хорошо обращались. В долговое рабство могли вместо себя отдать жену и детей, но через три года их тоже обязаны были отпустить^[34]. Надо сказать, что закон учитывал и то, по какой причине долг не был выплачен вовремя, и если главной проблемой становились не личная вина человека и его нерадивость, а природные явления – неурожай, затопление, прорыв плотины и др., – то снижались и долги, и проценты.

Все законы и правила основывались исключительно на практике повседневной жизни, условиях материальной среды и не привязывали мотивы, проступки и наказания за них к религии, то есть не искали виноватых перед богами или обычаями далеких предков. Именно это кардинально отличало их от правил жизни других государств. Просто удивительно, как внимательно относились на Древнем Востоке к документам, которые достались нам в наследство от месопотамской цивилизации, а не прописаны современными юристами!

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Если долги семьи оказывались слишком большими и оплатить их не представлялось возможным, должник попадал в рабство к своему кредитору, но только на три года, и суд строго следил, чтобы с должником хорошо обращались. В долговое рабство могли вместо себя отдать жену и детей, но через три года их тоже обязаны были отпустить.

Шумеро-аккадские города уже три тысячи лет назад наполнялись представителями самых разнообразных профессий, рынок труда тоже находился под городским управлением – должности и обязанности строго прописывались. Но в эпоху Хаммурапи не только законы утверждались государем, но и объем вознаграждения за работу. У ряда профессий уровень заработной платы фиксировался законом, например у врача, ветеринара, ремесленника, наемного рабочего – все эти категории жителей принадлежали к низшему сословию, хотя многие их представители хорошо зарабатывали.

Услуги врача, безусловно, были высокооплачиваемы, причем серебром, но стоимость одной и той же процедуры могла сильно различаться, поскольку напрямую зависела от статуса пациента. Например, полноправный собственник земли или царский служащий (то есть не имеющий участка земли) платили за себя одну цену, а за своего сына или раба – в два раза меньше. Для сравнения: если врач сделал сложную операцию и она прошла удачно, то состоятельный человек обязан был заплатить 10 сиклей серебра. За такую же операцию, проведенную для его сына, доктор получал 5 сиклей, а для раба – всего 2 сикля. За лечение перелома госслужащему назначалось 5 сиклей серебра, а за сращивание кости его сыну – 2 сикля. Разница, как видите, очень велика – в 2, а то и в 5 раз. Но в любом случае речь идет о крупных суммах, потому что, к примеру, годовая оплата аренды дома выходила около 5 сиклей, а зарплата простого работяги составляла примерно 0,3 сикля серебра^[35]. Разумеется, при рождении мальчика гонорар врача значительно превосходил плату, получаемую им при появлении на свет девочки.

Тем не менее профессия лекаря в Вавилонии считалась хоть и почетной, но небезопасной, потому что в некоторых случаях наказание за врачебную ошибку было очень жестоким. Если врач рискнул сделать сложную операцию полноправному горожанину или царскому чиновнику, но это привело к смерти пациента, то по Закону Хаммурапи врач лишался кисти руки. Если же в ходе лечения умирал раб, то врач обязан был возместить это хозяину – отдать собственного слугу. Таковы были вавилонские понятия справедливости. Ветеринар, конечно, не так рисковал в случае, если провел операцию животному, но не смог спасти его, – просто возмещал владельцу четверть рыночной цены погибшего вола или осла^[36].

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ:

Профессия лекаря в Вавилонии считалась хоть и почетной, но небезопасной, потому что в некоторых случаях наказание за врачебную ошибку было очень жестоким. Если врач рискнул сделать сложную операцию полноправному горожанину или царскому чиновнику, но это привело к смерти пациента, то по Закону Хаммурапи врач лишался кисти руки.

Именно эти жестокие законы в итоге привели к тому, что медицина в Месопотамии пришла в упадок, и к I тысячелетию до н. э. то шумерское наследие врачевателей, которое получили Ассирия и Вавилон, было вытеснено магией, ритуалами и заклинаниями. Врачи-асу (или асуту), соглашавшиеся проводить хирургические операции, с их медицинскими приемами и знаниями, несли слишком большую ответственность и зачастую могли поплатиться и профессией, и жизнью. Разумеется, гораздо безопаснее было работать ашипу – врачевателем-магом, заклинателем, гадателем, трактователем судьбы по внутренностям животных, – и ничем не рисковать, ведь всегда можно было сослаться на волю богов и на то, что пациент получил наказание в виде болезни за свои проступки, ошибки или неправедность, поэтому и выздоровление целиком находится в руках провидения – простят или не простят боги человека. Главной частью лечения ашипу являлись ритуалы и заклинания, лечебные травы использовались лишь как подспорье. Поэтому, несмотря на большие достижения, медицина в Месопотамии не только не получила дальнейшего развития на протяжении столетий, но и оказалась заменена строго прописанными ритуалами. Врачи-асу исчезли с рынка востребованных и уважаемых городских профессий.