Илья Сергеевич Ермаков
Сага о Мрачных Водах. Призраки Перламутра
Глава 15. Те, кому не до сна
Он бежал в сторону Скальда и не останавливался. Выглядел Энтони крайне встревоженным и напуганным. Пустоту в его глазах заполнили страх и отчаяние.
«Что же с ним случилось?».
– Помедленней, парень! – крикнул ему Скальд.
Но тот не думал замедлять темп.
– Куда ты так спешишь?
И Скальду дали резкий ответ:
– Прочь!
Энтони Эрнандес махнул на Скальда рукой, словно хотел, чтобы он убрался с дороги.
– Не очень-то вежливо… ты так и думаешь бежать, пока не сорвешься с края земли?
– Уходите! Прочь! С дороги!
Он кричал и плевался.
– Не дождешься, парень.
Он приближался.
Скальд отслеживал траекторию движения Энтони Эрнандеса. Он успел заметить предпосылки к маневру, который тот хотел совершить. Энтони бросил взгляд вправо – хотел обогнуть Скальда. Но тот предвидел хитрый умысел. Вероятнее всего, Энтони знал, что его «ненамеренный» взгляд заметил. И свернул влево, в другую сторону. Скальд бросился туда же гораздо раньше, чем это сделал Энтони. И это позволило двоим людям столкнуться.
Скальд обхватил Энтони и не отпускал. Парень вырывался. Топтался ногами по песку. Стучал кулаками. И кричал:
– Отпустите! Черт с вами! Не трогайте меня! Отстаньте! Дайте мне убежать!
– Нет-нет, Энтони Эрнандес, от меня ты сегодня не убежишь.
Энтони замер, уставившись на доктора Серпентеса. Скальд перехватил правую руку Энтони, схватив ее за запястье, и потянул вверх.
Скальд осмотрел окровавленные разбитые костяшки пальцев.
– Это серьезные раны, Энтони. Я хочу тебе помочь.
– Отпустите!
Энтони все же вырвался из хватки Скальда, но не собирался убегать. Он просто сделал два шага назад, отряхивая смявшиеся футболку и шорты.
– Я вас видел в морге. Вы были там. Смотрели на меня. Там вы и узнали обо мне, верно?
Скальд кивнул.
– Я соболезную твоей потери, Энтони.
– Не надо!..
– Послушай.
Энтони резко отвернулся. Скальд, испугавшись, что тот опять задумает сбежать, схватил его за руку и остановил.
– Я знаю, какого это, Энтони.
Юноша повернул голову к Скальду и устало взглянул ему в глаза.
– Я тоже потерял ту, кого любил. И никого не смог полюбить также сильно после этого. Прошло семь лет, но не проходит и дня без воспоминания о ней. Я потерял жену, Энтони. И сына. И все в один день.
На удивление Скальда Энтони Эрнандес оказался более сообразительным, чем он думал.
– Алый Вопль? – спросил он.
Алый Вопль – тот самый случай, когда мужчина в Перламутр-Бич мог лишиться жены и ребенка в один день.
Частный случай подобной потери, но не редкий.
Скальд обреченно вздохнул.
– В этом мире нашлось много места страданиям и печалям, Энтони. И от этого не уйти. Нам остается лишь заботиться о своем будущем. О своей жизни. О жизни живых людей. Уверен, Миса Филиндерс была прекрасной девушкой…
– Лучшей! – перебили его. – Самой лучшей на свете!
– Не сомневаюсь. Так бывает, что… смерть забирает хороших людей, Энтони. По-настоящему хороших и замечательных людей.
– Это несправедливо. И жестоко.
– Знаю, да. Позволь… позволь мне помочь хотя бы залечить раны, пока к ним не присоединилась вторичная инфекция. Это очень серьезно, Энтони.
– Ладно. Куда мы идем?
Скальд удивленно выгнул бровь. Неужели ему так легко удалось убедить Энтони принять его помощь? Или этот парень готов идти куда угодно и даже нестись, лишь бы избавиться от мучительных мыслей о смерти своей возлюбленной?
– Подожди. Кто-нибудь знает, что ты здесь?
– Эм-м… а кто должен знать?
– Я слышал, что ты живешь с дядей. Альбедо, да? Вы держите магазинчик «Глубоководье».
– Все-то вам известно!
– Так он знает о том, что ты здесь, или нет?
Скальд уже знал ответ.
– У тебя есть телефон?
– Что вы хотите?
– Чтобы ты ему позвонил. Ты сбежал из дома, так?
Энтони не ответил.
«Проклятье. Он нагло сбежал из дома и ничего не сказал дяде».
– Так не пойдет, Энтони. Позвони своему дяде. Он за тебя сильно переживает, я в этом уверен. Скажи ему, что проведешь ночь в моей клинике. Скальд Серпентес. Он наверняка меня знает. Успокой его. Ты уже взрослый и должен все понимать. Я понимаю, что тебе тяжело, но эта боль не должна делать из тебя эгоиста. Подумай о тех, кто беспокоится за тебя. Думаешь, им легче? Уверен, что твой дядя делает все ради тебя, Энтони.
– Ладно-ладно! Перестаньте давить на совесть! Я понял. Сейчас позвоню и скажу, что буду с вами, а утром вернусь.
Энтони выхватил телефон из кармана и отошел в сторону, набирая номер.
Скальд какое-то время наблюдал за парнем, а потом отвлекся на Маяк, который его не отпускал.
«Если мы так с ним встретились, значит, кто-то этого хотел. Энтони Эрнандес стал жертвой кошмарных событий. Как и я. У него есть право узнать правду. Есть право отомстить. Есть право разобраться в том, что происходит в этом городе на самом деле. Стоит ли его привлекать к расследованию? Он мог бы оказаться полезен. Он еще молод, но уже достиг совершеннолетия. Если я предложу ему партнерство, согласится ли он? В нем есть огонь. Я это вижу. Есть желание сражаться. Как и я, он готов биться со злом, охватившем Перламутр-Бич. История повторяется… тьма вернулась в город. Но на этот раз мы не можем просто ждать, пока она уйдет в спячку еще на семь лет, чтобы набраться сил и нанести новый сокрушительный удар. Зло зашевелилось вновь. Что-то его пробудило. Что-то… что может скрываться на самом дне морском…».
Энтони расхаживал Пляжу, пиная песок. Он постоянно запрокидывал голову к небу, смотрел на две луны и пытался успокоить своего дядю.
«И этот проклятый Маяк… что в нем такого? Возможно, ответы могут крыться там. Или это просто мои глюки? Когда они начались? В ту ночь, когда ко мне залетела сова? Или раньше… после того самого дня… не помню. Похоже, моя память старательно вычищала воспоминания о днях отчаяния и горя. Психика защищает саму себя. И это правильно. Забвение – тоже защита. Но порой она может стать слабым местом – брешью в доспехах, которую можно пробить».
– Поговорил?
Энтони, убрав телефон в карман, вернулся к Скальду.
– Да, все в порядке.
– Точно? Что он сказал?
Энтони помялся. Пусть и не хотя, но все же ответил:
– Дядя был рад этому звонку. Он словно…
– Выдохнул?
– Да. С большим облегчением. Он отблагодарил меня за то, что я так поступил. Ничего, что я не сказал о том, что вы меня надоумили позвонить?
– Ни в коем случае. Напротив, пусть твой дядя гордится тобой. Запомни, со старшим поколением всегда нужно быть хитрее. Им не стоит волноваться попусту. А дать еще один повод для гордости никогда не будет лишним. И что еще он сказал?
– Он уже собрался меня искать, но я позвонил вовремя. Он уже набирал номер Людо Ксавьера.
– Видишь! Если бы вмешалась полиция, то все закончилось не так радостно.
– Верно, да… спасибо, что заставили меня это сделать. Дядя сказал, что знает о вас и о вашей клинике. Он спокоен. Он по-настоящему успокоился, узнав, что я проведу ночь у вас. Похоже, он переживал за мои раны на руках. Он хотел, чтобы мне кто-то помог. Он просил передать вам спасибо за то, что согласились так меня принять к себе.
– Это простая вежливость. Ничего особенного.
– Нет, особенно! Не каждый бы… согласился. Порой люди не хотят вмешиваться в проблемы других. Авось, сам справится. Лишь бы не впутываться, а то еще сам пострадаю. Людей всегда заботят только они сами. Они не помогут, если проблема не касается непосредственно их самих.
– Не стоит винить их в этом. Это просто самозащита, Энтони. Природный инстинкт. Не каждый воинственно рвется в бой за чужую незнакомую ему жизнь, это так. И это нормально. Пойдем, нужно заняться твоими ранами. И что ты делал руками? Колотил бетон?
Энтони залился неловкой краской, но не ответил. Скальд не стал вдаваться в такие подробности. Сейчас это уже не имело никакого значения.
Скальд заметил, что Энтони наконец расслабился в его присутствии.
«Это хороший знак».
Он уже не страшился чего-то неизведанного, не был охвачен гневом или отчаянием. Его движения стали плавными, а не резкими и размашистыми. Наступил миг успокоения, которого ему так не хватало, учитывая обстоятельства.
Скальд уверен, что именно к этому Энтони стремился – к спокойствию. Оно стало той его потребностью, которую он был не в силах удовлетворить. Энтони впал в состояние фрустрации – невозможность получить желаемое.
У Энтони не хватало внутренних ресурсов, чтобы прийти к спокойствию. Скальд же помог ему их обрести.
– И это ваша клиника?
– Точнее, частный кабинет. Да, он скромный, но мне большего и не требуется. Главное, чтобы мои пациенты получали то, что хотели и уходили довольными.
– Согласен. У нас с дядей тот же принцип. «Глубоководье» – маленький скромный магазинчик. Но у нас качественные товары, а потому все наши покупатели довольны. Никто не жалуется.
– Похоже, твой дядя хорошо в этом разбирается, не так ли?
– Еще бы! Он лучший в своем деле!
– Это превосходно. Я, пускай, точно не лучший в медицине, но считаю себя весьма способным. Впрочем, даже лучшим всегда есть к чему стремиться.
– Человеческие возможности безграничны. Вы об этом? Вперед и только вперед?
– Конечно же, Энтони. Стагнации не существует. Если ты не развиваешься, не идешь вперед, то тебя непременно тащит назад. Прогресс и только прогресс. И так во всем, а в своем любимом профессиональном деле – тем паче.
Скальд провел Энтони в медицинский кабинет. Ночной воздух полностью избавил это место от табачного дыма. Энтони сел на кушетку и осмотрелся. Скальд закрыл окна.
– А что с этим окном?
Скальд уставился на разбитое окно, заклеенное белым скотчем в несколько слоев.
– Кто-то… решил неудачно пошутить.
– Придурки!
Скальд был рад, что ему не пришлось рассказывать всю правду.
– С вами еще кто-то работает?
– Да, Лита. Моя медсестра. Хотя я отношусь к ней, как к напарнице. Она придет утром, и мы начнем работу.
– Вас только двое?
– И этого достаточно. Справляемся.
– И что именно вы лечите?
– У меня… широкий спектр. Помогаю всем, чем только могу. Как ты можешь догадаться, зачастую приходят с солнечными ожогами, укусами морских ежей или мурен, ядовитых змей. Самые разные травмы и переломы. Это касается и серфингистов, и дайверов. И по мелочи: ссадины, порезы. Забитые костяшки пальцев…
Скальд с укором взглянул на Энтони.
– Да будет вам! Я просто разозлился!
– Да, конечно, это я заметил, когда ты чуть не сбил меня с ног, словно носорог!
– Получается, вы чем-то похожи с мистером Мартинесом.
Скальд, доставая перекись и марлевые тампоны, любопытно выгнул бровь, взглянув на Энтони с интересом.
– Неужели?
– А разве нет? Он занимается спасением морских животных, а вы лечите людей. Хоакин же тоже врач по своей сути. И ученый. В одном лице.
– Профессор, насколько мне известно. Профессор Мартинес.
– Да, профессор. А мой дядя… он лечит потребности своих покупателей в хорошем морском оборудовании.
И Энтони заметно повеселел.
– Хм, похоже ты прав, – кивнул Скальд, – каждый из нас стремится помочь кому-то и сделать этот мир лучше.
– Это же замечательно!
Скальд не смог сдержать добрый смех. Ему не хватало такого позитива и юношеского оптимизма.
Он подвинул стул к кушетке, разложил бинты, пластыри, ватные шарики, перекись, спирт, пинцет и мазь на манипуляционном стеклянном столике.
– Давай сюда руку.
Энтони положил одну руку на столик. Скальд подставил под нее металлический почкообразный лоток и принялся обрабатывать рану перекисью, смачивая ею марлевые тампоны, держа их пинцетом.
– А ты чем хочешь заниматься, Энтони?
– Я?
– Да, будешь помогать дяде или…
– Я всегда хотел стать путешественником.
– Правда?
– Морским путешественником. Увидеть мир. Моря. Причалы. Океан, мистер Серпентес. Вот моя страсть. И то, что сейчас Сапфировое море закрывают, большой удар для меня.
– Но ты же понимаешь, что Людо Ксавьер не стал бы принимать подобные жесткие решения не будь на то веских причин? Ты сам видишь, что происходит. Нужно защитить людей любыми средствами.
– Но только в воде я чувствую себя свободным, понимаете? Только скользя на доске по волнам… и когда соленый ветер бьет в лицо, и когда погружаюсь, когда плаваю среди рифов. Это всегда захватывало мой дух. Я живу этим. Всю свою сознательную жизнь. Вода – моя стихия. Я просто не могу без нее!
Скальд обработал раны сначала перекисью, затем спиртом. Потом смазал лечебной мазью и наложил пластыри. Оставалось только забинтовать.
– Вот у вас есть такое, мистер Серпентес? Есть что-то, без чего вы жить не можете? Что вы скажете, если у вас отнимут медицину? Лишат этого кабинета? Отберут лицензию?
Скальд никогда об этом не задумывался всерьез. Зачем думать о том, чего никогда не случится? Он всегда был уверен в своих профессиональных способностях. Лишение лицензии ему никогда не грозило.
– Полагаю, я найду место, где мои способности пригодятся. Даже без лицензии. Навык останется со мной.
– Значит, вы станете нелегально лечить людей?
– Почему бы и нет?
– Выходит, вы – немного пират?
– Эй! Я такого не говорил! Я же не собираюсь никого грабить!
– Но вы же будете брать деньги за свою работу? Иначе, как тогда жить? Пираты плавают без лицензий и грабят порты и суда.
– Я не собираюсь становится пиратом, Энтони. Даже в том смысле, в котором ты себе представляешь. Чего ты от меня добиваешься?
Скальд принялся заниматься второй рукой.
– Я хочу, чтобы вы представили, как важен для меня океан. В нем моя жизнь. И я не представляю ее без него. Мы связаны. С самого детства. Всегда были связаны. А как вы пришли в медицину? Ваши родители были медиками?
– Нет, не были.
Скальд не нарочно покосился на свою забинтованную руку и тут же об этом пожалел.
– Дело в руках, да?
Скальд закатил глаза.
– Вы хотели узнать, как помочь себе.
Скальд насупился и принялся быстрее заканчивать обрабатывать руку.
– Ай! Вы чего! Жжется же!
– Ты слишком догадливый, Энтони Эрнандес. Я тебя недооценил.
– Мне так все говорят. И Хоакин, и дядя.
«Не сомневаюсь».
Скальд, приняв тот факт, что Энтони слишком любопытный в силу своего возраста (а кто не был в этом возрасте любопытен?!), успокоился и продолжил обрабатывать руки не спеша, размеренно.
– Я стал врачом, потому что мне это было интересно. Я всегда интересовался человеком и тем, как он устроен. Самое сложное создание во Вселенной. До сих пор всего мы не знаем о себе. Один только мозг, Энтони. Орган, который сам себя назвал, сам себя изучает и не может изучить до конца. Поразительно.
– И забавно!
– Да, забавно. И в человеке сложно не только его тело, но и психика. Ее нельзя увидеть, потрогать, изучить натурально. Нет никаких приборов и анализов. Лишь одно сознание изучает другое. И ошибки в лечении психики недопустимы не меньше, чем в лечении тела.
Скальд закончил перевязывать бинтом левую руку.
– Готово.
Энтони осмотрел свои забинтованные запястья.
– Спасибо, доктор Серпентес.
– Энтони, учитывая обстоятельства, ты можешь называть меня просто Скальд. Я не настолько стар. Не будь как Лита. Она меня этим частенько раздражает.
– Называет вас «мистер Серпентес»?
– И, кажется, я никогда не избавлю ее от этой привычки.
– Я тебя понял, Скальд. Спасибо за помощь.
«Так звучит гораздо лучше».
– Всегда пожалуйста, Энтони.
И раздался громкий стук в дверь.
– Кто это? – вздрогнул Энтони от неожиданности.
– Сиди здесь. Я открою.
Направляясь к двери, Скальд пожалел, что не прихватил ничего, что могло бы пригодиться в качестве оружия. Кто мог заявиться в столь поздний час к нему в клинику? В городе стало опасно, и враг может находиться рядом. Зная Перламутр-Бич, Скальд не удивится, если зло само постучится в дверь.
Стук повторился троекратно.
Скальду ничего не оставалось. Он решил, что стоит открыть дверь быстро, чем ждать дальше и слушать этот стук.
Скальд потянул за ручку, и на него упало нечто тяжелое.
Тело.
Человек.
Девушка.
Вся в крови.
– О, боже! Скальд! – вскочил Энтони с кушетки. – Я помогу!
Энтони подскочил к Скальду и взял девушку под руку.
– Куда ее нести?
– Давай на кушетку. Нужно уложить ее.
Вдвоем они поволокли ослабевшее тело на кушетку. Скальд взялся за корпус, а Энтони – за ноги. Вдвоем они уложили незнакомку.
– Энтони, там в нижнем ящике есть перекись и бинты. В правом шкафу найти ампулы с красной наклейкой. Это обезболивающие. И возьми шприцы на пять кубиков. Быстро.
– Да, хорошо!
Энтони поспешил выполнить команду доктора. Скальд тоже не собирался стоять без дела. Но прежде, чем начать приготовления, он поспешил осмотреть израненное тело новой пациентки и спросить:
– Как вас зовут?
– А…
Он наклонился ближе.
– Айс…
И девушка закрыла глаза, провалившись в обморок.
Глава 16. Друзья по несчастью
– Шон!
– Ты убила мою семью!
– Тебе не убежать! Ты поплатишься…
Что-то носилось надо мной. Я слышала звуки металла и стекла.
– Дик. Но друзья меня зовут Большой Дик. И всегда смеются над этим. Ты не догадываешься, почему?
– Шон! Нет! Оставьте его! Не трогайте! Не надо! Умоляю! Нет!
В ранах шипело. Острая боль, но после нее становилось легче. Намного. Намного легче.
– Режь! Режь! Режь! Режь! Режь!
– Вернись! Уродка! Вернись! Мерзавка! Этот лес… погубит тебя!
– Грешница должна умереть!
Что-то острое укололо в плечо. И боль ушла навсегда. Я растворилась во тьме.
– Во славу Верховной Матери!
– Ты… я нашла тебя… мразь…
– Я и сам попробовал одну. Дали на обед в дорогу. Так что я ничего не крал. Потрясающая рыбка! Нежная и почти без косточек!
Свет. Мерцающие лампы. И голоса, доносящиеся до меня тусклым эхом.
– Убийство решает многие проблемы. Оно дарует пропитание. И жизнь тем, кто по-настоящему ее заслуживает.
– Рыба начинает гнить с головы…
Голова кружится. Огонь. Я вижу горящую «Ракушку». На ступеньках у дома стоит Изабелла… с топором в руках.
– Кто такой Шон?
– Никто.
И топор пробивает черепушку монстра. И монстр убегает в лес.
А я иду… иду дальше, в самую тьму.
– Скальд! Посмотрите!
И я открываю глаза.
Вокруг меня – медицинский кабинет с белыми стенами. Я все-таки добралась до больницы.
Как я дошла?
И как еще жива?
Я сильно ослабла, но сейчас… жизнь и энергия возвращаются ко мне.
В комнате было двое: человек в халате и в очках и юноша в синей бандане с черными якорями.
– Она очнулась.
Я попыталась встать, и во всем теле начало ломить.
– Лежите, лежите! – ко мне подскочил врач. – Вам нужен отдых. Выпейте это и лежите.
Мне протянули чашку с теплым содержимым.
– Что это? – произнес мой измученный хриплый голос.
– Это сбавит жар.
– Я простыла? Летом?
– Просто температура. Надеюсь, ничего серьезного. Просто пейте.
Я взяла кружку в руки. Юноша помог мне приподнять корпус, чтобы было легче пить. Напиток напомнил теплую воду с лимонным соком. Не самое приятное питье, но сейчас это лучше, чем ничего.
Выпив лекарство, я снова опустила голову на кушетку.
– Отдыхайте.
Но я чувствовала, что могу говорить. Могу мыслить и принимать решения. Я просто… устала.
Пока я пила, мне удалось осмотреть себя: руки и ноги обвязаны бинтами в нескольких местах. На тело где-то наложили марлевые повязки и прикрепили широкими пластырями. Меня знатно подлатали.
– Как… вас зовут? – спросила я у двоих спасителей.
– Доктор Скальд Серпентес к вашим услугам, вы в моей частной клинике. Это значит, что вы в безопасности.
– А я – Энтони Эрнандес. Еще один пациент доктора Скальда на сегодняшнюю ночь.
Только сейчас я заметила бинты на руках… обоих. Что у доктора, что у юноши.
– А я… Айседора. Айседора Блейс…
И я ощутила, как сон наваливается на меня.
– Я не хочу… засыпать…
– Вы должны отдохнуть.
Снотворное?
Вот, что он мне туда подсыпал?
– Отдыхайте, Айседора. Скоро вам станет гораздо лучше.
– Нет, нет… не надо…
Но сон взял свое.
Тьма накрыла меня снова, и я уснула.
– Это просто чай, Айседора. На этот раз без снотворного.
Скальд вручил Айседоре чашку чая с бергамотом и сел напротив. Девушка не стала возражать. Она приняла кружку и только добавила:
– Зовите меня Айс.
Она сделала пару глотков.
Энтони сидел напротив кушетки и наблюдал за новой знакомой. Скальда и Энтони волновала ее история. С ней явно случилось что-то очень плохое.
– Вы расскажите нам все? – поинтересовался Скальд.
Айс заправила непослушный локон за ухо и кивнула:
– Иначе зачем я выжила?
Она улыбнулась каким-то своим мыслям.
– Тебе сделать чай, Энтони? – поинтересовался у него Скальд.
– Не откажусь. Эта ночь выдалась очень непростой.
– Тут ты прав, Энтони. Тут ты, определенно, прав.
Скальд сделал чай себе и Энтони. Вооружившись чашками, все трое сели рядом. Айседора начала свой рассказ.
Энтони слышал, как она бредила во сне. Девушка болтала что-то про Верховную Матерь, про рыбу, про Большого Дика и постоянно звала какого-то Шона.
И теперь, когда он слушал ее историю с самого начала, то весь этот бред уже не казался таким безумным. Хотя сама история была крайне безумной.
Когда в рассказе Айседоры появилась семейка Грейтс, Энтони понял, что дальше не будет ничего хорошего. Так и случилось. Айс оказалась в лапах монстров.
Чудовищ, связанных с морем.
Они убили Шона, ее жениха. И она убила их.
Всех. До последнего.
Сбежала из леса. И вот на сцене появился Большой Дик. Но в чем тут подвох?
Изабелла… ее тоже убили. Последней. А потом…
– Я добиралась до города в одиночку. На улицах совсем пусто. И так темно. Я знала, что должна попасть в ближайшую больницу. Увидела знак вашей клиники, я постучала в дверь. А дальше… вы знаете.
В кабинете повисло тяжелое молчание.
– Немыслимо, – первое, что произнес Скальд, когда Айс закончила историю.
Энтони пробрал холод. С каждым словом, произнесенным Айс, он все больше ей верил. Он и сам столкнулся с жуткой мистикой, в которою поверит не каждый. Жуткий дельфин, найденный мистером Мартинесом. Его видения. Смерть Мисы.
Все это напоминало один большой кошмарный сон.
И эта ночь… все, что случилось с Айс, случилось этой ночью! Пока он колотил кулаками стену, пока он бежал по Пляжу, спасаясь от призраков Мисы… пока он разговаривал со Скальдом… где-то там эта девушка отбивалась от водителя фуры, обернувшегося безумным монстром.
– Я выжила и пришла в этот город, чтобы предупредить об опасности. Рыба… они наелись рыбы, пойманной в Сапфировом море. И стали такими. Рыба та проклята, я так думаю. Но точно сказать не могу. Нельзя допустить, чтобы ее кто-то съел. Иначе появятся и другие. Большой Дик был хорошим человеком. Он спас меня. Но эта рыба… прикончила в нем все человеческое. Он обезумел и перестал быть собой. Уверена, что и Грейтсы не виноваты в своем горе. Их подставили. Всех. Что-то изменило их не только внешне, но и внутренне. Да, они не были полностью безрассудны. Они могли мыслить. Обманывать нас с Шоном. У них был свой культ… но голод, жажда человеческой плоти и крови… вот, что двигало ими на самом деле.
Айс замерла. Она сидела с чашкой в руках, уставившись на разбитое окно, замотанное скотчем, напротив.
– Они восславляли ее… Верховную Матерь… кто это может быть?
Айс с надеждой взглянула на Энтони и Скальда. Двое в растерянности переглянулись.
– Мы не знаем, – ответил за двоих Скальд, – но у нас с Энтони есть все основания верить вашей истории. Айс, мы сами столкнулись с чем-то ужасным в этом городе.
– Значит, я не одна попала в беду?
– Боюсь, что нет. Весь город, как вы сказали, в большой опасности. И у нас есть все основания полагать, что это, действительно, так.
– Что произошло у вас?
Скальд рассказал Айс о новых случаях Алого Вопля. Он объяснил, что эта болезнь царствовала в Перламутр-Бич семь лет назад, когда в городе происходили события, похожие на те, что происходят сейчас. Скальд поведал им про свои изыскания. Этой ночью он изучал статьи из газет семилетней давности. И те ужасные события в точности повторяли трагедии настоящего времени.
Потом пришел черед Энтони рассказать свою историю. Но он не смог. Он чувствовал, что еще не готов говорить о потере Мисы. А потому за него все рассказал Скальд. Он подробно описал процесс секции. Энтони сам этого не знал. Его чуть не затошнило, когда он услышал, что обнаружилось в морге. С трудом сдерживаясь, Энтони дослушал историю о Мисе до конца.
Но было еще кое-что… об этом Скальд не знал.
– Кошмары.
Айс и Скальд тревожно уставились на него.
– Они преследуют меня после смерти Мисы.
– О каких кошмарах ты говоришь, Энтони?
Энтони недолго метался в сомнениях. Поначалу он не хотел говорить об этом. Но после истории Айс почувствовал необходимость. Они должны узнать об этом.
– Призрак. Ее призрак, Скальд. Я слышал ее голос. Там, на Пляже. И еще женщина… незнакомка. Я встретил ее у моря. Она была слепой. И гладила сов.
Энтони заметил, что взгляд Скальда при упоминании сов заметно изменился.
Он точно что-то знал.
– И дельфин! Я про него забыл рассказать. Хоакин Мартинес, директор центра спасения морских животных «Первая Лагуна», поймал дельфина, но только… совсем необычного. Страшного такого. С острыми зубами и плавниками. Мы прозвали его дельфин-демон.
– Дельфин-демон? – выгнула бровь Айс. – Очень любопытно. Возможно, он наелся чего-то проклятого в море и стал монстром, как Грейтсы.
Энтони подобная теория происхождения злосчастной рыбы устроила. Слово взял Скальд:
– Раз уж Энтони признался в своих кошмарах, то и я должен рассказать о том, что видел. Когда я вышел на Пляж этой ночью, то увидел, как из Колодца вылетели совы. Белые совы. В этом Колодце вода. Я так и не смог разобраться, как они могли вылететь оттуда.
«Совы… Пир… или При… как ее там звали?!».
– И еще… я встретил у моря старуху. Ее я в лицо никогда не видел прежде. Старуха с палкой. Низкая такая. Горбатая. С бельмом на глазу. Она сказала, что нужно идти на Крапивный Утес. Там живет Оракул. Он что-то знает.
– Оракул? – переспросил Энтони. – А я думал, что там ведьма обитает!
– Я тоже так думал. Возможно, эта ведьма и есть Оракул. В любом случае в нашем деле важны любые зацепки.
Энтони пытался сложить вместе все, что знает теперь. История Айс. Рассказ Скальда. Его личная трагедия и странности, которые предшествовали ей и начались после.
Что это могло значит?
Люди, обезумевшие после того, как наелись рыбы из Сапфирового моря. Демон-дельфин. Смерть Мисы. Нападения на морских животных. Гибель туристов в море. Оракул на Крапивном Утесе. Кошмарные видения. Слепая незнакомка.
Он что-то упускает… Энтони это чувствовал. Ему казалось, что все ответы кроются у него под носом.
– Семь лет, – произнесла Айс.
– Что? – переспросил Скальд.
– Семь лет назад пропала моя мама. С отцом я так и не помирилась.
Айс поежилась от прохлады или от неприятных воспоминаний.
– Это все как-то связано, верно? Истории повторяются. Кошмар и не заканчивался. Он начался тогда. И сейчас наступил второй акт.
«Второй акт» – эти слова барабаном отозвались у Энтони в голове. Ему хотелось обо всем расспросить дядю Альбедо. Он должен знать… хоть что-то! Он знает о событиях семилетней давности. Энтони был слишком молод. Он тогда ничего не понимал.
«Семь лет назад… не стало мамы и папы».
Прошлое связалось с настоящим слишком тесно. Одно вытекает из другого. Ему нужно больше сведений, чтобы во всем разобраться.
– Раз уж мы друзья по несчастью, я предлагаю действовать вместе, – заявила Айс, – что скажите? Команда? Одна голова – хорошо, но втроем мы быстрее сможем разобраться в происходящем. Шон погиб. Я отомстила Грейтсам, но не они стали главной причиной его смерти. Их кто-то направлял. Верховная Матерь. И я не успокоюсь, пока не разберусь, в чем тут дело. Жизнь сама окунула меня в этот чан с дерьмом. И я выбралась живой. Этой ночью. Но это лишь начало. Я хочу узнать, что происходит с этим городом… и с нами. С людьми. И почему мы должны терять тех, кого любим.
Это объединяло их. Всех троих.
Потеря любимого человека.
Узы горя – самые крепкие узы. Они сплели их воедино.
И за всем этим стоит общий виновник – тот, кто управляет начавшимся кошмаром.
– Это мысль, Скальд, – взбодрился Энтони, – вместе мы сможем собрать больше сведений, чем по одиночке. А потом обменяться ими. Возможно, так мы распутаем это дело. Я тоже не могу оставить все в покое и уйти в сторонку. Миса погибла. Мои друзья. Дядя. Они тоже в опасности. И тот дельфин… все это заставляет меня действовать. Сейчас, Скальд. Отступать уже поздно. Ты с нами?
Скальд уже хотел ответить на призыв Энтони, но внезапно раздался звонок телефона.
А до рассвета еще несколько часов.
– Я отвечу.
Скальд отошел к стеллажу и взял трубку.
– Да?
Пауза.
– Мистер Ксавьер… радио… новости… да, сейчас…
И разговор закончился.
– Что случилось? – спросил Энтони.
– Сейчас и узнаем.
Скальд включил радио и настроил волну. Передавали срочные новости. Зазвучал женский голос диктора:
– …трое найдены мертвыми на остановке за несколько километров от Перламутр-Бич. Двое взрослых и один ребенок. Жестокое убийство случилось несколько часов назад. Полиции обо всем сообщил единственный выживший. Ему удалось сбежать от убийцы и дозвониться до города. Отряд полиции прибыл незамедлительно. Лес в округе Перламутр-Бич был тщательно осмотрен. Убийце скрыться не удалось. Им оказался однорукий мужчина крупного телосложения. По словам сотрудников правоохранительной службы, вел он себя крайне агрессивно. Как сообщает полиция, из черепа обезумевшего мужчины торчал топор. Это позволило сделать предположение о том, что убийца не являлся человеком по своей сути. Представляющее смертельную угрозу существо было ликвидировано на месте. На этом изыскания сотрудников полиции не закончились. Рядом с дорогой, в километре от города, нашли труп женщины с расколотым черепом. По предварительным заключениям следствия, она стала еще одной жертвой монстра. Рядом с телом обнаружили фуру с рыбой, которую везли в Перламутр-Бич. По документам, найденным в салоне, выяснилось, что водителем был Дик Гарольд Майлз. По данным следствиям, фото на паспорте сильно напоминало лицо монстра, устроившего нападения. Кроме того, в лесу замечен большой пожар. Сгорело поместье, принадлежавшее древнему роду Грейтс. Убитая женщина, труп которой нашли у дороги рядом с фурой, оказалась матерью семейства после опознания в соответствии с базой данных. Пожар уничтожил дом до основания. Среди обломков нашли сгоревшие трупы остальных членов семьи. Кроме четверых взрослых погибло двое детей. Мертвое тело девочки нашли на заднем дворе особняка. Вероятнее всего, она выпала из окна, когда хотела спастись от пожара.
«А Шон… похоже, его тело бесследно сгорело, потому что было почти полностью съедено. Его даже не нашли» – подумал Энтони.
– Я не убила его, и он убил еще троих людей, – сказала Айс, – это моя…
– Нет! – вырвалось у Скальда. – Это не твоя вина, Айс. Ты сделала больше, чем достаточно. Грейтсы могли похитить и убить еще многих, если бы ты их не остановила. Что касается водителя… ты спасала свою жизнь. Ты нанесла ему сильный удар, и он убежал. И ты отправилась в город. На твоем месте так бы поступил любой нормальный человек, а не стал бы гоняться за монстром по всему лесу. Теперь он мертв. Никто больше не умрет от его руки.
