Илья Игоревич Савич
Боги спустились с небес
Примерно с таким же требованием к нему после пары заявились и Артём с Максом.
– Саша, сегодня никаких физических перегрузок, так что вечерние спарринги отменяются. Отдыхай! – заявил Артём.
– Давай, друже, мы в тебя верим! – сжал кулак в жесте Макс.
– Спасибо, ребят, а то я сегодня не совсем в… тонусе.
– Это ничего, бывает, – успокоил его Артём. – Выйдешь на арену, как рукой снимет!
– Надеюсь.
– Ну, давай. Завтра посмотрим, чего ты достиг.
– Я ведь правильно понимаю, что один на один нас не оставят? – не спешил прощаться Саша.
– Совершенно правильно. Более того, твой друг опять устроил тотализатор. Я уже поставил на твою победу, так что не подведи, – Артём вдруг скинул улыбку и принял серьёзный вид. – Или пожалеешь!
Саша поджал губы.
– И какой на меня коэффициент?
– Огромный! – Артём снова расплылся в улыбке. – Так что одолеешь её – с меня победный ужин в ближайшем фасте.
– Оу, это уже интересно. Мотивация, как она есть!
– А то! Ну, всё, пока. Нам уже пора бежать.
– Счастливо, ребят.
Подошли Пашка с Денисом. Пашка давил лыбу до ушей. Вероятно, предчувствовал предстоящую прибыль.
– Ну, как ты? – спросил он.
– Так себе. Когда ты собирался рассказать мне об очередном тотализаторе?
Лыба Пашки не угасла, однако он слегка подавился. Денис с удивлением и осуждением взглянул на друга.
– Ты опять? – воскликнул он. – В прошлый раз нас чуть не прижали!
– Да успокойся ты! – парировал Пашка. – Не прижали же! Тем более – опыт получен и усвоен. Грех его не использовать, вот что я тебе скажу.
– Вас прижали? – спросил Саша. Он ни о чём таком и не догадывался. – Почему мне не сказали?
– По той же причине, по которой не говорили и про новый тотализатор. Кто-то пронюхал о твоей вовлечённости в ставки и растрепал нехорошим людям. Некоторые индивидуумы, которые поставили против тебя, решили вернуть свои сбережения, аргументируя это тем, что ты повлиял на справедливость коэффициентов.
– И как ты выкрутился?
– Харизма, умение убеждать…
– И мы с Машей и Даней, – закончил за друга Денис. – А также Влад и Колян. Даже не стали друг с другом снова препираться.
– Так что дело благое! – заявил Пашка. – Они ещё хотели к подполковнику пойти, – добавил он. – Но тот сам поставил на тебя и вышвырнул их.
– Короче, – заключил Саша, – мне теперь победа нужна в первую очередь, чтобы выжить после дуэли.
– Я в тебя верю! – Пашка потрепал Сашу по плечу. – И уверяю, мы с тобой озолотимся! Не волнуйся, ты в доле.
– Не это меня волнует.
– И всё же, за кошелёк не волнуйся, несмотря на исход, – заверил его юный финансовый гений. Потом осёкся. – Ну, то есть… это не в том смысле, что я в тебя не верю, и всё такое… – замялся Пашка.
– Успокойся. Я умею трезво оценивать ситуацию.
– Но шансы у тебя действительно есть, – сказал Денис с присущей ему серьёзностью.
– Шансы есть всегда, – подтвердил Пашка.
– Это несомненно, но я о другом. Не знаю, как это у тебя получилось, но твой уровень способностей действительно впечатляет. Может, это Игорь Павлович тебя так натаскал, может ты и сам дошёл до такого…
– Или это связано с теми ребятами-старшекурсниками, с которыми ты, кстати, нас так не познакомил, – прервал Пашка.
– Да, – продолжил Денис. – Может и они. Но к чему я веду – разница между вами заметно уменьшилась. Я знаю, о чём говорю, поверь мне. Можно сопоставить то, как маг выполняет относительно простые задачи, сколько тратит усилий на это, и дать примерную оценку его максимума.
– Спасибо, Денис, – искренне поблагодарил его Саша. – Это реально мне поможет. Спасибо.
Они стояли у зала телепортации
– Удачи, Саш. До завтра. И тебе пока, Паш.
– Ага, давай, – откликнулся тот. – Ну-с, бывай, Сань, – он протянул руку. – Ни пуха!
– Да, ребят, до завтра. К чёрту, – Саша остановился перед воротами.
– Ты не собираешься домой?
– Нет, хочу ещё кое-что сделать.
– А… ну, только не переусердствуй.
– Лады.
Друзья растворились в пространстве, а Саша направился к кабинету Фёдора Остаповича. Желание возвращаться в общагу напрочь отсутствовало, потому как лицезрение раздолбая Обломова и его противоположности, Феди, на бой не настраивает. Саша решил отвлечься от одних тяжких дум на другие.
Кабинет пустовал. Пустовала и каморка Остапыча, благо ключи он раздал всем своим студентам из факультатива. Даже Саше.
Стол в каморке был заставлен кучей литературы, но его не интересовала ни одна из книг на этом столе. В уголке личной библиотеки профессора, рядом с окном, подоконник которого Саша часто использовал в качестве сиденья, для него специально отвели несколько полок.
Саша всё это время не переставал искать источники по теории магии. Некоторые книги оказывались совершенно бесполезными, некоторые вполне окупали потраченное на них время, но наибольший интерес всё ещё вызывала «Автобиография В.И. Штоцкого», которую ему посоветовал Анатолий Анатольевич в самом начале поисков. Саша уже не раз перечитывал её, вроде бы не находя ничего полезного, но чтиво на уровне интуиции манило его. Где-то в задворках сознания он понимал, что история великого мага написана не просто так и скрывает нечто невероятное. Но вот что?
Саша продолжил свои поиски, усевшись на подушки подоконника.
****
Деревянный молоток три раза ударил по деревянной же подставке, эхом раздавшись вокруг.
– Тишина!
Зал умолк, а на высокой кафедре, где расположились члены Совета Тверского Сообщества Магов, и без того царило молчание. Сегодняшнее заседание грозится изменить взгляд на магию, а это означает, что положение каждого из них окажется не столь прочным, как когда-то. А от этого человека можно ожидать чего угодно.
– Настоящее заседание Совета собрано для рассмотрения заявления Владимира Ильича Штоцкого о том, что он овладел магической специальностью, никоим образом не относящейся к его врождённым способностям…
Зал снова загудел. Часть возгласов была в поддержку, но основная публика принялась возмущаться.
– Тихо! – вновь успокоил их председатель Сообщества. – Владимир Ильич, прошу на подиум.
С левого от возвышающихся скамеек прохода появился силуэт. Скоро на свету оказалась строгих очертаний гладковыбритое лицо. Взгляд молодого человека выдавал азарт. Лёгкая улыбка, еле заметные морщины – он был совершенно уверен в себе и даже насмехался над неверующими.
Сменив статную аристократическую походку на проворность кошки, он запрыгнул на подиум, встал в его центре и слегка поклонился Совету. Меньше, чем следовало это делать. Потом на одних стопах развернулся к залу и опять сделал лёгкий поклон.
– Владимир Ильич, просим вас продемонстрировать магию электричества. Вам что-нибудь требуется для этого?
– Нет, Олег Алексеевич, благодарю. Всё, что мне требуется – это ваше внимание.
– Прошу вас отнестись к этому со всей серьёзностью, – предупредил его председатель. – Ваши способности использовать гравитацию и магнетизм уже нам известны, но эти дисциплины имеют непосредственную схожесть с телекинезом – вашей врождённой способностью. Однако электричество – совсем другое дело. Мы не потерпим никаких махинаций!
– Да он лжец! Лжец и обманщик! – послышался крик из зала.
– Это сговор! Род Штоцких – мошенники!
– Молчи, дуралей! Не тебе судить о таких вещах.
– Ах ты…
На скамьях начались потасовки, но их тут же прервал председатель.
– Тихо! – Стук молотка снова разлетелся по аудитории, а голос Олега Алексеевича звучал, словно гром. – Всем молчать! Ещё одно предупреждение, и на совете останется только комиссия!
Люди смолкли.
– Господин председатель, я отношусь к своей магии, как и к магии в целом, с огромной серьёзностью и ответственностью. Уверяю вас, никаких махинаций я не приготовил – только лишь мои собственные способности. Я могу начинать?
– Раз вам не требуется ничего более, то прошу.
– Благодарю, – кивнул Владимир Ильич.
Он поднял в локте правую руку так, чтобы её все видели, сжал средний и указательный пальцы, щёлкнул. Появилась мимолётная искра. Кто-то не сдержал смех, но тут же его прервал, потому что он щёлкнул ещё раз, и теперь появилась яркая электрическая дуга, поспешив исчезнуть через пару мгновений. На этот раз никто не проронил ни звука. Третий щелчок, и рука Владимира осветилась тысячами искр – между пальцами гудели разряды.
Левая рука залезла во внутренний карман пиджака и достала оттуда небольшой деревянный диск, после чего запустила этот диск в зал – в сторону того, кто особо рьяно кричал о мошенничестве Штоцкого. Диск обещал вот-вот врезаться в лицо ошарашенному наглецу, но прямо перед его носом в него ударила молния, оставив от цели только пепел на лице и белом воротничке шёлковой рубашки.
– Достаточно! – заключил Олег Алексеевич. – Владимир Ильич, прошу впредь воздержаться от подобных выходок, или Совет будет вынужден отправить вас в комнату ожидания. Вам предлагали предоставить сподручные средства – могли бы попросить манекен.
– Ох, прошу прощения, господин председатель, – Штоцкий лисьими глазами взглянул на кафедру. – Я, совершенно случайно, на миг потерял контроль. К сожалению, электричество для меня ещё не столь привычно, нежели телекинез.
– Оправдания не имеют значения, Владимир Ильич. Вам вынесено первое и последнее предупреждение.
Олег Алексеевич обратился к членам Совета:
– Господа, прошу вас вынести свои вердикты. Павел Владимирович, – обратился он к хмурому и необычайно худощавому для аристократа пожилому мужчине, – начнём с вас.
Павел Владимирович, мастер магии электричества первой степени и командующий основных вооружённых сил Тверского Сообщества, встал со своего кресла и направил свой леденящий взор на Штоцкого.
– По итогу мною увиденного, господин председатель, я должен признать, что нахожусь в замешательстве. Это, бесспорно, была магия молнии, но у меня есть некоторые сомнения, которые я должен обдумать.
Владимир еле заметно улыбнулся, будто и ожидал подобной реакции от этого человека. В зале было опять начали галдёж, но тут же осеклись, вспомнив слова председателя.
– Благодарю, – продолжил тот. – Степан Викторович, прошу.
Этот член Совета был наименее известен окружающим, так как очень редко появлялся на светских мероприятиях или подобных сегодняшнему Совету делах. Он казался бы очень загадочным, если бы не его столь заурядная и обыкновенная внешность. Такая, что лицо с трудом откладывалось в голове. Однако наблюдавшие Степана Викторовича во время исследований или в ходе работы над каким-нибудь научным новшеством запоминали его навсегда. Оказавшись в своей стихии, Степан Викторович, глава научного отдела Тверского Сообщества (или же кратко – НОТС), превращался в настоящего фанатика, глаза его горели нездоровым энтузиазмом, а мозг работал за десяток других учёных.
Он протёр салфеткой лысину, поправил очки и встал.
– Мне кажет… – он осёкся на полуслове. – Я почувствовал импульс магии молнии и не увидел никаких попыток мошенничества. Мой вердикт – Владимир Ильич Штоцкий овладел дисциплиной молнии.
Он снова сел на своё кресло, и Олег Алексеевич вызвал следующего члена Совета – князя Александра Юрьевича Любомирского, самого молодого члена среди них.
– Я тоже подтверждаю – Владимир Ильич освоил дисциплину молнии.
Итак, осталось мнение последнего члена Совета. Над кафедрой возвысился полноватый мужчина лет пятидесяти с уродливым крючковатым носом. В принципе, Владимир уже знал его вердикт и не надеялся ни на что другое.
– Я не согласен с вами, господа. Никаких следов магии молнии я не увидел, а потому предлагаю провести дополнительные слушанья на предмет выявления мошенничества.
– Благодарю вас, господин Старицкий, я услышал ваше мнение, – приступил к окончательному вердикту Олег Алексеевич. – Итак, ввиду того, что мнения Совета разделились, свой голос я считаю решающим. Владимир Ильич, – он взглянул тому в глаза, – ваше освоение дисциплины молнии впредь утверждаю настоящим протоколом заседания Совета Тверского Сообщества Магов. Зал Совета, господа, – он обратился к зрителям, – до полуночи открыт для вас всех. Однако прошу держать себя в руках и следовать порядку. Засим, разрешите откланяться.
Как и ожидалось, стоило ему покинуть помещение, как стены затрещали от гула. Споры между сторонниками и противниками Штоцкого вылились в несколько дуэлей, которые должны будут пройти на рассвете. Это был ещё неплохое развитие событий – могли и прямо на месте устроить драку.
Старицкий с озлобленным видом удалился.
Сам Штоцкий поспешил покинуть помещение. Вступать в «ораторские» дискуссии он не умел и не любил, а нажить себе ещё больше врагов совершенно не имелось желания. В почти пустом коридоре, ведущем к выходу, его настиг Пётр Павлович.
– Штоцкий, экая ты паскуда! – Пётр Павлович с ходу налетел на друга, крепко того обняв. – Чертяга, я же тебе говорил, что всё получится!
Он выглядел возбуждённым и полным энергии.
– Уделал этих прохиндеев и решил сбежать на самом интересном месте?
– Хах, это твоя стихия, Петь, не моя. А потому я задаюсь вопросом: «Почему же ты здесь, а не там?»
– Отвечу: поставленная задача достигнута, завтра у меня дуэль со Старицким.
Владимир остановился.
– С кем?!
– Успокойся. Не с Аркадием Дмитриевичем. Я не дурак – он мне не по зубам… пока что. А вот его племянник – другое дело. Он давно мне не по нраву.
– В принципе, как и ты для него.
– Не спорю, – согласился Пётр. – Будешь секундантом?
– А у меня есть выбор? – задал риторический вопрос Владимир.
– Нет, совершенно нет. Ибо каждый, кто мог бы им стать, за исключением тебя, завтра утром сам будет биться.
– Таким темпом спор вокруг моей скромной персоны рассосётся сам собой, – пожал плечами Владимир. – Просто не останется никого, кто мог бы спорить.
– Сплюнь! Не хочу, чтобы подобное веселье прекращалось.
– Ты кровожаден до неприличия, должен тебе сказать.
– А-а, пустое! Мне не дано быть гением, как тебе, а посему приходится искать смысл жизни в битвах, женщинах и исследованиях. Да и наши с тобою спарринги потяжелее будут, чем дуэль с любым из этих невежд. Сколько их не бей, а каждый считает телепата лёгкой добычей, – Пётр усмехнулся с хитрецой.
Они ступили на аллею. Темноту позднего вечера освещали тусклые фонарные столбы. Ветер носил опавшие листья по воздуху, грозя попасть в лицо. Людей поблизости не было.
– Не такие они уж и невежды. Во всяком случае, сегодня, – заявил Владимир.
– Ой-ей! Что я слышу! Вы смухлевали, господин Штоцкий?
– И да, и нет. Я не могу это объяснить в полной мере.
– Ну ты даёшь! Как?! Ты должен выложить мне способ обвести вокруг пальца самого Тихненко!
– Успокойся, я же сказал – это не совсем ложь. Точнее, правда, которую никто не смог бы понять. Я и сам ещё не до конца это осознал.
Владимир взглянул на звёздное небо. Это напомнило ему о том необыкновенном ощущении, поглощавшем его иногда во время использования телекинеза, и которое позволило ему заарканить электричество.
– О чём задумался? – через пару минут прервал молчание остывший Пётр. Когда дело не касалось хорошей потасовки, он вёл себя совершенно спокойно.
– Да так… о возможных перспективах.
– О которых ты, конечно, не расскажешь?
– Извини, я не могу. Не то, чтобы не хочу, но я ещё сам не до конца всё понимаю, так что…
– Успокойся, – остановил его Пётр. – Когда настанет время, ты меня посвятишь в свои великие думы, а пока пошли отсюда. Я знаю одно весёленькое место с выпивкой, вкусной едой и заграничными дамами.
– Заинтересовал! – воспрял Владимир. – Веди!
****
Саша перечитал главу о заседании Совета. Это был один из самых неоднозначных отрывков биографии. Во-первых, как ведущие маги того времени не смогли сойтись во мнении? Магия либо есть, либо нет – всё просто. Во-вторых, что такое провернул Штоцкий, чтобы пустить пыль в глаза и своим, и чужим? И эти слова: «Он поделился со мной тем, что презентация не была «чистой». Что-то такое он провернул, что запутало Совет и всех наблюдавших за ходом дела. Я же тогда был уверен, что мне не хватило сил распознать тот след дисциплины молнии, который заметили далеко не все, потому что глаза видели то, что видели – яркие электрические вспышки».
Что это значит? Сам автор «Биографии» не смог уловить тот магический импульс, но он по ходу повествования не единожды, и в предыдущих главах, и в следующих, уверяет: Штоцкий освоил эту дисциплину. Дальше шла глава, в которой разбирались гипотезы противников Штоцкого о возможных махинациях с заклинаниями, с помощью магов молнии со стороны и прочие домыслы, довольно убедительно опровергнутые самим автором.
И ещё не покидало Сашу ощущение, что Пётр Павлович, когда писал эти строки, уже знал разгадку тайны, но не хотел или не мог выдать её. Будто он подталкивал читателя к ответу таким образом, чтобы тот сам дошёл до истины. Как похоже на Академию! Не хватит таланта – не освоишь. Никаких прямых ответов!
Саша решил дать глазам передохнуть. За окном уже показались звёзды. В городе небо не бывает усыпано звёздами – их не видно из такого огромного человеческого муравейника, поэтому Саша любил приезжать в деревню. Контрастная городу тишина и глушь, природа, а ночью – небо. Иногда он просто ложился на что-нибудь и глядел наверх, ловил падающие звёзды и загадывал желания, заранее зная, что их придётся исполнять самому. Но иллюзия надежды на чудо грела душу, а этого, по мнению Саши, хватало для того, чтобы продолжать верить в само чудо.
Сегодня небо напоминало о деревне – такое же оно было затягивающее. Вдруг в голове промелькнули воспоминания о прошлых провалах в некие абстрактные глубины сознания, про связь их со строением материалов и строки: «Он глядел на небо. Обычное небо – я такое наблюдал не единожды. Но он видел в нём нечто, чего не узрел ни я, ни кто-либо другой».
Вдруг Сашу будто окатило холодной водой. Мысли, домыслы, гипотезы летали по разуму, мотаясь без остановки, пересекаясь и разбиваясь друг о друга, пока наконец не приняли единый ритм и порядок.
Саша ринулся к своей полке, резким движением достал несколько книг и, торопясь, принялся искать нужные страницы, пока некая единая идея не разрушилась и не улетучилась. Нет-нет, снова приходилось возвращаться то к «Биографии», то к «Величайшим умам Севера», то к другим источникам. Не найдя времени на осторожность, он сгрёб несколько отсортированных кучек книг на столе в одну большую и хаотичную, чтобы освободить себе место, и принялся штурмовать свой мозг. Он пытался найти тропу в своём сознании к одной единственной идее: «Электричество, гравитация, вода, земля, огонь, все способности магов – это лишь разновидности телекинеза».
Глава 30. Дуэль
Несмотря на выходной день, сегодня Академия была набита битком. Отдельные группы студентов носились по проходам, скандируя кричалки за Сашу или Зарину, или, наоборот, унизительные куплеты в адрес одного из них. Было довольно неловко проходить мимо одной такой колонны с плакатом «Сашу в кашу! Бей, Зарина, мы с тобой!» и нарисованной карикатурой. К счастью, большинство беснующихся болельщиков были заняты разборками с такими же противоположными группами, поэтому Саше удавалось оставаться незамеченным. Правда, недолго – Влад с Коляном его всё же заметили и затащили в одну из колонн, которой руководили.
– Эй! Вот он – наш сегодняшний герой! – закричал, что есть мочи, Влад. Толпа разразилась гулкими криками, оглушая Сашу ещё больше. По плечам постоянно хлопали, Влад взял его за руку и поднял её, рыча нечто победно-боевое. Некоторые из ребят устроили огненное представление, выдувая вверх столбы огня. Становилось жарко и тесно, по спине пробежала струйка пота.
– Давай, Саня, мы с тобой! – крикнул ему в ухо Колян, стоявший рядом с Владом.
Кое-как удалось вырваться. По пути его, бывало, снова узнавали, но теперь Саша умеючи увёртывался от слишком настырных поклонников и ненавистников. Сложнее всего было уворачиваться от толчков знати, скандирующей угрожающие лозунги в его сторону. Однако дальше насмешек и как бы нечаянных задеваний его плечами, дело не дошло – все они сияли уверенностью лёгкой расправы воительницы благородного и древнего рода над выскочкой-простолюдином.
Наконец Саша вышел в практически пустой коридор, ведущий к полигону. В ушах звенело от приглушённого шума, ноги стали ватными, а мысли разрывались между необходимостью сосредоточиться на деле и желанием послать весь этот балаган к чёрту и заняться уже проверкой своей гипотезы. Гипотезу он сформулировал довольно простую: телекинез – это способность воздействовать на физические объекты, однако это не обязательно должны быть предметы – молекулы и частицы тоже можно принять за объекты, а значит, можно выйти на уровень воздействия на само вещество и его свойства. Саша предположил, что именно таким образом Штоцкий овладел электричеством – с помощью телекинеза взял под контроль частицы воздуха и, управляя положительными и отрицательными зарядами, заставил их образовывать разряды. Конечно, это грубое и упрощённое описание процесса, несомненно трудоёмкого и невероятно сложного, но суть оставалась прежней. И Саша пошёл дальше. Электричество – лишь одно из явлений, которыми он мог бы управлять и, что важнее, которые он мог бы самостоятельно создавать. Огонь, вода, ветер – всё это также не пределы. Созидание – вот истинный предел телекинеза. Разбирать окружающий мир на мельчайшие частицы и собирать его снова по своему разумению, делать из камня золото и прочие чудеса, которые невероятны даже для мира магов. Этого Саша и хотел достичь.
Однако всё это были лишь догадки, которые ещё предстояло проверить. Он уже успел выстроить общий план. Весь вечер провёл, размышляя над тем, с чего лучше начать, что стоит подучить, что вообще требуется для максимально быстрого прогресса… Но пока всё упиралось в сегодняшний поединок.
Вдруг его перехватили. Саша с удивлением вырвался из собственных размышлений и обнаружил перед собой ясные глазки Светы, заклинающе уставившиеся на него.
– Привет, Саш, ты как?
– В порядке. Почти.
Света была неспокойна. Она то отводила взгляд, будто бы прячась от него, то с яростной уверенностью снова возвращала, заставляя сердце содрогаться.
– Ты сама в порядке? Что-то не так?
– Я… это… – она сжала его предплечья. Хватка у такой хрупкой девушки оказалась неслабой.
– Что такое?
Фантазии насчёт причины такого поведения Светы в голову лезли разные, но Саша старался придерживаться самых желанных. Он, легко коснувшись её подбородка, вернул взгляд на себя, отчего грудь снова залило теплом.
– Я получила сегодня приказ. Ты должен проиграть дуэль, – словно скороговоркой пролепетала Света.
Надежды рухнули, теплота в груди сменилась тяжестью, к горлу подкатил комок.
– Что? – спросил он после паузы, во время которой пытался переварить сказанное.
– Ты не видишь, что вокруг творится? Теперь ваш поединок – не просто разборки между тобой и Зариной. Это – противостояние знати и простолюдинов. Вся Академия сходит с ума ещё после тех соревнований, а если ты выстоишь, начнётся настоящий аврал.
– Он уже начался. Ты видела, что происходит за дверьми? – впервые Саша прошипел слова, обращаясь к ней. Ну почему именно она должна была принести эту весть?
Злость закипала, а желание победить сегодня возрастало с невиданной скоростью. Саша отодвинул от себя Свету и направился к полигону.
– Это только начало, – не отставала от него Света. – Ты должен не просто проиграть, но и быть разгромлен, чтобы сломить волю бунтующих. Быстро и показательно.
Девушка чуть ли не бежала, стараясь поспевать за ним. Её голос то и дело срывался – ей приходилось выдавливать из себя эти слова.
– Послушай! – схватила она его за рукав. – Триглав начал действовать, и ты лишь сыграешь им на руку, если покажешь достойный бой. А если тебе удастся одолеть Зарину, то ситуация и вовсе выйдет из-под контроля.
– О, я уверен, что наше начальство справится, – огрызнулся Саша. – Это же всего лишь мелкая группировка, ничего особенного.
– Ты серьёзно?! Это приказ, Саша! Если дело дошло до прямых приказов, то это уже не шутки.
Они дошли до раздевалок.
– Я тебя услышал. Свой приказ ты выполнила, не беспокойся, – Саша не смотрел на неё. Он просто вошёл через дверь.
Наконец весь шум остался позади, остались только шарканье подошвы по деревянному полу и голос собственных мыслей.
Саша подошёл к своему шкафчику, в котором, как и всегда до этого, нашёл свежую форму. Стараясь отвлечься от тяжких дум, он принялся играться с ножиком, пока надевал защитную форму. Это не особо помогало. Ему отдали приказ, и он, вроде бы, обязан подчиниться, но такой расклад невероятно бесил. Подставлять своё доброе имя, манипулировать, по сути, предать всех этих ребят, что увидели в нём символ борьбы против угнетения «обычных» магов. Предать друзей!
Это было слишком…
Не он создал эту систему, не он допустил подобные волнения и не ему исправлять ошибки недальновидных управленцев. Тем более что он этого попросту не хотел. Более того, возможность заставить аристократов заткнуться, возможность поднять дух простых ребят, которые составляли абсолютное большинство студентов Академии, манила Сашу. Манила его и жажда признания и славы, что он старался отодвинуть на второй план. Победить знатную воительницу – разве это не показатель его прогресса, его силы? И отказаться от даже самой малой вероятности подобного исхода в угоду безликих кукловодов? Нет. Если он проиграет, то проиграет, борясь до конца. Если он победит, то это станет небывалым триумфом, началом его пути к величию. Ведь по сравнению с тем, чего он хочет достичь, эта Зарина – лишь небольшая баррикада, ничтожная преграда, достойная упоминания лишь потому, что будет первым серьёзным испытанием для него.
«Саша, ты готов?» – неожиданно, как бы вскользь пронеслось в голове.
Что это было? Ему показалось? Встряхнув головой, Саша взглянул на часы – оставалось ещё пять минут до выхода.
«Ты же меня слышал, – снова прозвучал далёкий, словно еле ловивший связь голос. – Нехорошо игнорировать начальство».
– Кто здесь? – окликнул Саша, мотая головой в поисках источника голоса. Слишком известного ему голоса, чтобы это было правдой.
Никого.
Мысль о том, что сам голос проник не через уши, но с помощью телепатии упорно отвергалась. Этого же не может быть!
«Может, может. И да, ты угадал – это я, Николай. Ну, так я повторю свой вопрос: ты готов?»
«Какого лешего ты делаешь в моей голове?!» – возмутился Саша, приняв наконец свершившийся факт.
«Я – телепат. Неужели ты забыл?»
«Как ты пробрался в Академию?»
«Никак. Я сейчас довольно далеко».
Саша прям почувствовал, как собеседник улыбается одной из этих его самодовольных улыбок.
«Но как тебе удалось залезть мне в голову?»
«Я не раскрываю свои секреты, Саша. Тем более что ты не поймёшь и трети – для этого хотя бы нужно быть телепатом. Итак, я спрашиваю в последний раз: ты готов?»
«Да, я готов. Но если ты задумал ещё какой перформанс, лучше расскажи мне о нём сейчас. Я таких сюрпризов ой как не люблю».
«Боюсь, не могу ничего прогнозировать с достаточной точностью. Я лишь запустил процесс, и теперь он живёт своей жизнью».
«И давно ты запланировал всё это?»
«Что?»
«Я, соревнования, смута среди учащихся, дуэль…»
«Нет, что ты. Удачная импровизация и ничего более».
Саша этому нисколько не поверил. А вот страх перед мощью Николая заставил содрогнуться. Если он смог провернуть такое в Академии, не значит ли это, что защита от телепатов уже давно не имеет смысла? Даже если он каким-то образом пробрался внутрь, такие возможности слишком поражают.
«Но суть ты уловил, – продолжал Николай. – Дуэль станет катализатором волнений. Ты обязан победить, Саша. Ради всех тех, кого эта система загнала в рамки прислуги и чернорабочих, ради своих товарищей… но, прежде всего, ради самого себя. У тебя огромный потенциал, и я верю, что история запомнит твоё имя. Так пусть первая глава твоей биографии начнётся с этого момента. Сражайся достойно, сражайся яростно и бескомпромиссно, и ты победишь. Удача всегда сопутствовала тебе, и сегодня она не оставит тебя».
«Она мне ой как понадобится».
Ножик, совершив последний трюк, упал в руку и отправился в карман. Саша встал, размялся и пошагал к выходу.
«Запомни, Саша, – снова заговорил Николай. – У тебя есть все мотивы сражаться. Я знаю, что ты до сих пор не доверяешь ни мне, ни нашей организации, что у тебя есть своё видение. Да, я это знаю и принимаю. И не требую от тебя следовать нашей идеологии или относить себя к нам в полной мере. Просто наши с тобой цели близки и иногда пересекаются, как случилось это сегодня. Следуй своему пути, каким бы он ни был, а я сделаю всё, чтобы следовать своему».
На этом Николай исчез. Саша это понял, хотя не был уверен, каким образом. Несмотря на все тренировки со Светой, телепатия для него оставалась неизведанной и совершенно непонятной областью. Тем страшнее становился для него Николай. По самому поведению, по речи Саша сделал вывод о несравненной хитрости этого человека, а теперь он убедился в его могуществе. Теперь стало абсолютно непонятно, чего можно ожидать от такого мага, и что он уже успел провернуть. Но сейчас это станет неважным.
Когда воин выходит на поединок, в его голове существуют только он сам и его противник. Ни политические интриги, ни причинно-следственные связи и последствия не захламляют рассудок. Только он, противник и поле боя.
Дверь открылась. Непривычно яркий свет ударил в глаза, слух снова уловил шум толпы. Да, они снова сделали из происходящего настоящее представление, даже не подозревая, что стали марионетками в руках кукловодов. Задаваться вопросом, не марионетка ли он сам, Саша не стал. Всё потом.
Она уже ждала его на другом конце полигона, который походил на настоящий Колизей во время гладиаторского боя. Трибуны взорвались, когда он вышел. Радостные возгласы смешивались с приевшимися уже недовольными «Уууу», однако всего этого для Саши теперь не существовало. Гул и гам еле просачивались сквозь сознание, будто заблокированные шумоподавлением.
В центре повисли четыре направленных во все стороны больших экрана, на которых отображались таймеры.
«Десять, девять, восемь, семь…»
Трибуны принялись отсчитывать последние секунды.
Он смотрел на Зарину, а она смотрела на него. Несмотря на приличное расстояние, он чувствовал её взгляд.
«…шесть, пять, четыре…»
Он вспомнил всё её высокомерие и все взгляды свысока от неё и ей подобных. Вспомнил приказ о поражении. Холодная ярость окутала его. Та ярость, которой он научился управлять, а не подчиняться.
«…три, два…»
Кулаки сжались, всё тело наполнилось энергией, разум заполнила уверенность. Он победит.
«…один, СТАРТ!»
Они оба рванули вперёд под взрыв толпы. Не теряя времени, оба взяли под свой контроль нужные объекты. Саша ограничился пятью шарами, самый большой из которых был метров пять в диаметре, а самый маленький – размером с баскетбольный мяч. Весь арсенал начал бешено вращаться вокруг него, образуя защитную позицию.
