Илья Алексеевич Видманов
На последний шанс меньше
Не успел Никита справиться с дрожащими пальцами, как враг уже скрылся. Где-то в темноте шуршали кусты и бухали шаги, но вскоре стихли и они.
Перестрелка у дома угасла и на округу опустилась нехорошая, мёртвая тишина… очень быстро сменившаяся истошным, заходящимся лаем множества местных собак.
Никита лежал и смотрел в звёздное небо, безразличный ко всему, наконец-то выпустивший оружие… Но воля вернулась. Заставила браниться, корчиться от боли, но подниматься, идти. Уносить ноги.
И Никита пошёл, поплёлся по заранее приготовленному лично для себя отходному пути, о котором не рассказал ни Виктору, ни ребятам из засады. Кое-кому придётся ответить за то, что случилось сегодня. Ох как придётся…
Ночь выдалась бессонная, потная. Анна ворочалась с бока на бок, поглядывала на часы и думала о том, как тяжело ей будет днём не выспавшейся. Ближе к двум с беспокойным выражением на лице она всё же уснула, но в половине третьего прозвенел телефонный звонок.
– Ало?! – Анна схватила трубку мгновенно, словно и не спала. Сердце её взволнованно заколотилось.
– Это я…
– Я уже поняла! Ну! Говори! Что там?! Как?! – голос Анны дрожал, она даже не старалась сдерживаться, так её затрясло.
– Плохие новости… – голос звонящего прозвучал, как у побитой собаки. – Это была засада. Некоторые агаяновские убиты, но за всех не скажу. За кутузовских тоже не знаю, кто там был… А японца не было точно. Это оказалась ловушка и мы в неё попались…
– Стерва! – Анна взмахнула ладонью, словно хотела кого-то ударить, от чего чуть не выронила трубку. Сделав несколько глубоких вдохов, она перехватила телефон удобнее. Тонкие её пальцы ощутили слабость и слушались вяло. – Ладно, отдыхай. Если будут какие движения – сразу обо всём мне! И не спались, смотри! Отбой!
Отключившись, Анна уронила голову на ладони, закрыла глаза и с минуту сидела так в тупом безмыслии.
ОН не обрадуется таким вестям… Так-так-так… Ладно! Когда она пойдёт в отделение, то там все и выяснит. Может быть даже удастся порасспросить людей из патруля. Вдруг кто чего заметил, увидел. Авось кого арестовали, а тогда совсем хорошо – в закутке с людьми работать намного проще, чем на воле. Ещё не вечер!
Настроившись на положительный лад, Анна направилась в душ. Заснуть сегодня она уже не сможет.
Глава 12
Головокружение от успехов
Шёл уже третий час ночи, но никаких вестей пока не пришло. Никому из отправившихся на захват японца Левон звонить не желал – слишком рискованно, всё-таки схватить могут любого, даже самого проворного. Лишние звонки – лишние ниточки.
У «правой руки» Агаяна начинали звенеть нервы.
Допив кофе, Левон растёр слипающиеся глаза и один звонок всё-таки решил пробить.
– Ну как там наш клиент? Как ведёт себя? Никуда не намыливается?..
– Нет, Левон Амаякович. Сидит спокойно, пьёт. Мне что-то сделать?
Левон наморщил лоб, подумал.
– Нет, Саргис, нет. Просто следи за ним и держи людей в тонусе, чтобы если что… Ну ты понял. За Толей этим глаз да глаз!
– Конечно, Левон Амаякович…
Левон отбросил телефон и в бессилии откинулся на кресло. По ночам раненные нога и рука болят особенно остро, не дают забыться. Откупоренная с вечера бутылка коньяка опустела уже на четверть. Время от времени Левон опрокидывал рюмку, стремясь приглушить болезненный зуд, и вот сейчас потянулся налить ещё…
Дверь распахнулась и в кабинет ввалился настоящий бомж! В каких-то кустах валявшийся, поцарапанный, грязный, с прилипшими к штанине листьями и большой лиловой шишкой на лбу, словно беднягу лягнул конь.
– Левон!.. – прохрипел он сипло. – Левон! Дай выпить!
Левон молчал, старался понять, кто перед ним вообще… и ахнул!
– Гарик?! Что с тобой?!
Гарик позабыл о всякой скромности, подошёл к вожаку, вырвал у него из рук бутылку и запрокинул, присосался к горлу, с пусканием пузырьков выдул пять-семь глубоких глотков.
– Кошмар какой-то! – выдал он, оторвавшись. В лицо Левону ударил сильный запах коньяка. – Мы в засаду попали! Все мои убиты!
– Чего?! Что ты такое лепишь?! – Левон схватил Гарика за шиворот и затряс, как ветер камыш. – Что ты несёшь?!
Гарика трясло, но бутылку он не выпустил и в глаза главному смотрел без страха.
– Говорю в засаду мы попали. – Лицо парня стало жёстким и тёмным, как уголь. – В засаду. Понимаешь, Левон?.. Те, кто пошёл со мной – все мертвы. Убиты. За остальных не знаю, я сам только чудом спасся…
– Как это не знаешь?! – Левон тряс Гарика, рвал здоровой рукой его воротник. – Как это не знаешь?! Рассказывай!
Гарик грубо высвободился и воззрился на вожака со смесью усталости и злости. Бутылка снова припала к его губам. Жадно отхлебнув, он отошёл и ляпнулся на диван, не беспокоясь, что запачкает.
– Сначала всё шло хорошо… – Гарик помолчал. Пальцы его не знали, куда деться и тёрли горлышко бутылки. – Мы приехали, рассредоточились. К дому подошли… А потом началась стрельба. Нас ждали! Это стало ясно сразу. Мы с Расулом и ещё двумя пацанами сидели в засаде, и там по нам открыли огонь.
Голос его хрипел, в конце совсем сорвался, словно у простуженного. Гарик отпил ещё, шумно вздохнул.
– Всех, кто был со мной, положили. Только я и выжил.
Левон застыл, как громом поражённый. Чуть дышал, не шевелился, следил за рассказчиком, как за идолом, боясь пропустить хоть слово.
– А ты почему выжил?.. – В его голосе сыграла нотка подозрительности. – Тебя почему не тронули?..
– Тронули! – Гарик резко дотронулся до шишки на лбу, но тут же болезненно охнул и отдёрнул пальцы, как от огня. – Ещё как тронули, Левон! Схватился я с одним из них. Светленький такой, чуть постарше меня, думаю. Или около того… Но ловкий, зараза! И в темноте я был, как слепой, не заметил его…
– Что там было?.. – Левон будто опомнился, попятился к креслу. – Говори…
– Да нечего рассказывать. Поборол он меня и с приклада по башке зарядил. Шишка, наверное, большая, да?.. Я очнулся когда, вокруг уже никого не было, и тишина стояла, как в морге. – Гарик выпил, вздохнул. – Решил я валить, так как неизвестно было, чего так тихо. Попёр пешком, а когда добрался до места, где мы оставили машины, то увидел, что все они стоят нетронутые…
Гарик прикончил остатки коньяка, отставил бутылку и принялся с ожесточением растирать виски. Левон следил за ним из-под чёрных бровей, хмурился, соображал, что спросить дальше.
– Это что же получается?.. – вымолвил он, с неудовольствием замечая, каким растерянным стал его собственный голос. – Получается, что никто кроме тебя…
Из коридора донеслась ругань, звуки борьбы. Дверь распахнулась и в кабинет с повисшим на руке охранником ввалился Алекс.
– Левон! Скажи этому балбесу, чтоб отцепился от меня, а не то я ему бошку сверну! Честное слово!
У Левона чуть челюсть не отвисла, но он собрался, сделал лицо суровым.
– Виген, успокойся. Этому сюда можно…
Мужчина лет тридцати, с чёрными короткими волосами, худым лицом и хищными глазами Алекса отпустил, с деланным достоинством выпрямил спину и поклонится.
– Извините, Левон Амаякович, я не знал. Прошу прошения…
– Ничего, Виген, ничего. Ты молодец. Иди.
Охранник закрыл дверь и удалился, а Алекс подошёл и плюхнулся рядом с Гариком. Видок у него не лучше, только заметно, что скорее били не его, а он.
– Обалдеть можно! – огрызнулся белобрысый после паузы. – Я просто шоке! Левон! Все мои люди убиты! И браткам твоим, Мурзаевым, тоже кирдык пришёл!.. А этот что здесь?..
Будто бы только теперь он заметил возле себя Гарика, устало уронившего затылок на спинку дивана.
– А что такое? – удивился Гарик немного отупело. Видимо, коньяк уже начинал действовать. – Не ожидал меня здесь увидеть?
Алекс хмыкнул, воззрился на Левона:
– Левон! Чего ты молчишь?! Говорю – в засаду мы попали! Все убиты… кроме нас двоих, похоже. Скажи хоть слово!
Левон выглядел, как манекен – не живой не мёртвый. Бледный, сгорбившийся, с опущенными плечами. О том, чтобы всё-таки сесть, он и думать забыл. Жалко на него смотреть. Никакое кино, никакой актёр так не покажет. Только человек, которого поразили в самое сердце.
– Значит, вот как обернулось… Все мертвы… – Он говорил туманно, будто обращался к кому-то четвёртому, невидимому. – Все мертвы… Ага, понятно…
Рука его потянулась к телефону. Набрав номер, Левон приставил трубку к уху и после паузы произнёс:
– Ало, Саргис… Да, да, ага… Саргис, слушай меня внимательно… – Пальцы Левона дрогнули, а голос прервался и затих… чтобы потом выстрелить, как из ружья! – Саргис! А ну-ка хватай этого Толю и вези в наше любимое место для разговоров! Да, именно туда! Да, я буду там вас ждать. Торопись!
Отключившись, Левон взглянул на Гарика и Алекса. В его лице не стало ничего человеческого.
– Собирайтесь… – произнёс он сквозь сжатые зубы. Глаза его заполыхали, как угольки. – Поедем, потолкуем с наши главным информатором…
Всё катится под откос – именно так это выглядит со стороны. Другой человек мог бы даже впасть в уныние, но не Алекс. Алекс к таким ситуациям привычен. Как кашлянуть или высморкаться. Каждый день его жизни, как он любил размышлять – это хождение по краю. От этого даже получаешь удовольствие, если его понимаешь, конечно…
Машина резко повернула, чем заставила Алекса выпасть из раздумий. Чёрный внедорожник, за рулём которого сидит тот самый Виген, на переднем пассажирском Левон, а на заднем Гарик с Алексом несётся по ночной Самаре. Пользуясь безлюдьем он проезжает на красный, пересекает двойную, прёт против односторонки и всё это для того, чтобы поскорее успеть на место линчевания.
– Левон Амаякович… – обратился Виген осторожно после очередного проезда на красный. – Тут же ведь камеры везде понатыканы. Штраф большой будет…
– Плевать! Гони!
Левон не знает спокойствия. Он кусает губы, хмурится, стискивает кулаки. Полный лютой злобы и волнения, взгляд его летит над городом, как птица.
Гарик, кажется, вообще спит. От него несёт коньяком и он не двигается. Глаза закрыл, голову уронил на плечо и лежит, как кукла, ко всему безразличный.
Внедорожник вырулил на Московское шоссе и помчался за город, мимо высоких домов, дальше мимо мелких магазинчиков и закусочных, всё ещё работающих в это позднее время. Спустя полчаса езды под колёса прыгнула узкая боковая дорожка, ведущая будто бы в никуда. Прячась под деревьями, она убежала в лесок и запетляла, словно пьяная.
– Почти приехали. – Левон обернулся к Алексу. – Сейчас, если наши этого гада уже привезли, я буду с ним разговаривать. Ты не встревай, просто смотри.
– Да я не против. – Алекс пожал плечами. – Не люблю мучить животных.
Дорога вильнула вправо, влево, выбежала на поляну, красиво открытую под утренним небом, а потому сейчас, в начале пятого, уже хорошо освещённую. У края поляны уже стоит припаркованным знакомый чёрный внедорожник, рядом с ним переговариваются трое. Они что-то горячо обсуждали, но кода подъехал Левон, туту же умолкли.
Машина остановилась. Виген заглушил двигатель, но наружу почему-то не полез, остался внутри.
– Гарик, проснись! – гаркнул Левон, открывая дверь. – Давай выходи!
Гарика точно ледяной водой окатили. Открыв глаза, он встрепенулся, с натужной бодростью раскрыл дверь и выпрыгнул, не забыв при этом споткнуться и чуть не упасть. Алекс выбрался спокойно, без спешки. Так же не торопясь осмотрел ждущую троицу: молодые, ка и он, парни, не старше тридцати – тридцати пяти. Армяне. Одеты так, будто только что из ночного клуба.
– Привезли? – Левон без промедлений направился к другой машине, на ребят не посмотрел. – Он здесь?
– Да, здесь. – Один из троицы мигом подбежал к авто и отворил заднюю дверь. – Привезли, как вы и приказали.
В салоне видно плохо и Левон скомандовал:
– Вынимайте!
К первому подошли оставшиеся двое и все они полезли в машину. Гарик следил за этим вяло, он вообще еле на ногах стоит, опирается на капот, а вот Алекс с интересом наблюдал, как связанное трепыхающееся тело вынули и бросили у ног вожака, после чего почтительно отступили.
– Ну что?! – Левон наклонился к покрасневшему от натуги, с заткнутым тряпкой ртом пленнику. – Есть у тебя какие-нибудь оправдания?!
Он кивнул троице – один тут же подошёл и кляп вынул.
– Тьфу на вас! – прорычал Толя, отплёвываясь. – Вы чего творите, шакалы?! Вы чего себе позволяете?!
– Значит, такой у Кутуза был план, да?.. – Левон стал говорить вроде бы спокойней, но даже глухой услышал бы в его голосе свою гибель. – Значит, такой был план?.. А как же ты?..
– Какой ещё план?! – Толя Луковица вылупился на Левона, как баран на новые ворота. – Чего ты мелешь?! Какой такой план?! И я что?! Я тебя не понимаю!
– Не понимаешь… – Левон мрачно закивал. – План, говорю, такой у вас был, да?.. Заманить моих людей в засаду, перебить их… Хороший план. Хитрый до определённого момента… До этого момента.
Левон сунул руку в карман – в его ладони щёлкнул раскладной нож. Лезвие блеснуло в свете зари, от чего показалось зеркальным. Опустившись на колено, Левон приставил острие под глаз пленного, чуть надавил – сразу же выступила капелька крови.
– Эй! Ты чего?! – Толя забрыкался с новой силой, но верёвки свободы не дают. Связанный и извивающийся со стороны он стал похож на червяка. – До какого ещё момента?! Ты чего, Левон?! Обалдел?! Ты чего?!
– До этого момента. – Левон повёл лезвие ниже – кожа рассеклась, выступили красные края. – Не продумали вы, собаки, как же ты выбираться будешь, а?.. Не продумали…
Толя орал, пытался увернуться, но Левон резал неостановимо, терпеливо. Алекс вдруг подумал, что этот человек мог бы быть палачом, если бы родился лет на триста раньше.
– Как уходить будешь?! Не продумали вы это, подлая ты свинья! – Левон описал лезвием полукруг от одного глаза Луковицы до другого. – Как убить наших людей – продумали! А как тебе спастись – нет! Мразь!
Толя орал истошно, мерзко, душераздирающе. Отвернись – и не подумаешь, что это кричит взрослый мужчина. Гарик побледнел, прикрыл ладонью рот и отошёл в сторону, согнулся. Привёзшая Луковицу троица, как один, смотрят спокойно, по-деловому. Алекс не испытал ни капли жалости.
– Говори! Такой был план?! – Левон ухватился за свежий красный край и потянул кожу вверх – мучимый взвыл ещё громче, забился, как под разрядами тока. – Такой, да?! Но что-же тебя свои-то не спасли?! Чего же они тебя не забрали-то?!
Толя, прозванный Луковицей за то, что заставлял людей плакать, теперь зарыдал сам. Несколько часов он страдал страшно, а отмучился только к восьми, когда его палачам стало мерзко и холодно. Уставшие и душевно вымотанные, они закопали тело и, в состоянии ещё более подавленном, чем до приезда, отправились по домам.
В полуторалитровый чайник постоянно приходится доливать – так быстро кончается вода. Виктор хлестал кофе кружка за кружкой. Вместе с кипятком прикусывал пирожные и торт, неделю назад оставшиеся с каких-то посиделок. Телефон помалкивает и по началу это было хорошо… Но во втором часу ночи стало напряжно. Кто знает, когда агаяновские пойдут на дело? И пойдут ли вообще?
«Да пойдут! Пойдут! К гадалке не ходи!» – подумал Виктор, прожёвывая. – «Уж больно этот япончик им нужен! Конечно пойдут! Но вот вопрос – когда? Я бы пошёл либо под самое утро, либо с двенадцати до двух – самое лучшее время. Лишь бы ребята сдюжили…»
Прозвенел звонок – Виктор от неожиданности чуть не поперхнулся. Выключив звук на бессмысленно трендящим телевизоре, он посмотрел на телефон: звонит Никита.
– Ало? – Виктор старался говорить как можно более спокойно. – Да?
– Вить, это я. Всё кончено. – Голос парня оказался неожиданно лёгок, словно тот отчитывается, что сдал какие-то школьные экзамены. – Слушай, Вить, тут такое дело… Мне нужно срочно встретиться с тобой, обсудить один важный момент.
Виктор замер – таких слов он уж точно не ждал. Что-то в тоне Никиты ему не понравилось, но, может быть, это просто от нервов?.. Кстати, если всё кончено, то где же тогда звонок от старшего группы?..
– Как ребята?.. – спросил Виктор осторожно, стараясь не выдать волнения.
– Ребята справились хорошо, они молодцы. – Никита прервался. Стало слышно, как он прочищает горло и звучно сплёвывает. – Витя, давай встретимся. У меня к тебе не телефонный разговор. До утра откладывать нельзя, надо сейчас тебе об этом узнать. Понимаешь?.. Приезжай-ка ты в то место, где мы недавно встречались. Там сейчас закрыто, но мы на улице поговорим, возле гаражей. Я буду тебя там ждать. Давай, до встречи!
Не дожидаясь ответа Никита отключился, а Виктор задумался, так и застыл, держа телефон у уха и уставившись в одну точку.
Чего он хочет? Что-то тут явно не так… Опомнившись, Виктор набрал номер Пети, старшего из троицы – долгие гудки и никакого ответа… Позвонил второму, третьему – то же самое…
Ладно, перед ментами можно оправдаться, если вдруг спросят про звонки – скажет, всех троих хотел в баню с девками позвать, как раз самое время… Но что случилось на самом деле? Пахнет недобрым.
Крякнув, Виктор отставил блюдце с пирожным и пошёл одеваться. В две минуты он уже был собран, не забыл захватить и кобуру с пистолетом.
…Забегаловка и вправду закрыта. Стараясь не шуметь, Виктор вырулил к гаражам, где показалась фигура человека. Чёрный силуэт повернулся к авто и медленно пошёл навстречу.
– Давай, Никит… – прошептал Виктор, барабаня пальцами по рулю. – Давай… Принеси мне хорошие вести…
Фигура подошла вплотную, в свете фар мелькнуло знакомое лицо. Замок на двери щёлкнул, она открылась и рядом с Виктором приземлился человек потрёпанный так, как если бы его в тёмной подворотне ограбили хулиганы.
– Доброй ночи, Вить… – Никита показал лицо, густо усеянное синяками. – Как доехал?..
Глубоко ошарашенный, Виктор вылупился на него во все глаза. Ну прямо беженец какой-то! Лишенец-погорелец! Весь испачкан, потрёпан. Под глазами фингалы, кожа в порезах, в разводах травы и земли. Никита словно Брест от фашистов защищал!
– Добрая… – протянул Виктор рассеянно. – Какие-то ты, Никит, странные встречи назначаешь. Что случилось?..
– Волнуешься?.. – спросил Никита будто бы бесстрастно.
– Волнуюсь, – признался Виктор честно. – Повод имею, знаешь ли… Никит, не тени кота за яйца. Что стряслось? Где остальные? Выкладывай…
– Хорошо. – Никита загадочно кивнул. – Сейчас выложу…
Виктор не понял, как это так быстро дуло пистолета возникло перед его лицом. Нос учуял запах оружейной смазки, кожа ощутила холод металла.
– Не догнал… – Виктор застыл, боясь и вздохнуть. – Что за дела?..
Никита прижал пистолет прямо к его щеке, под скулу. Резко, как кобра, он поднёс губы к уху Виктора и прокричал, хрипя от ярости:
– Не догнал, Витя?! Не догнал?! Ты чего натворил?! От всех нас разом избавиться вздумал?! Ну ладно я, чужак!.. Может быть лично я тебе не нравлюсь… Но пацанов-то своих за что?.. За что, а?! – Никита выждал паузу, глубоко вздохнул. – За что, спрашиваю?.. Лучше, Вить, отвечай мне, не молчи, не то придётся тебя бить, а я бы хотел обойтись без этого.
Во рту у Виктора пересохло, его парализовало. Он перестал моргать. В глазах его прочлось неподдельное изумление.
– Будешь ты отвечать?! – выкрикнул Никита, страшно тараща глаза. – Или нет?!
– Что случилось?.. – прошептал Виктор тихо, словно его собеседник вовсе и не кричит. – Что произошло?..
Несколько мгновений Никита сверлил его взглядом острее бритвы, потом издевательски спросил:
– А ты не знаешь?!.
– Говори! – Виктор будто забыл о пистолете у лица. – Рассказывай всё!
У Никиты затрепыхались крылья носа, а желваки сжались так, что послышался зубовный скрежет. Пистолет он не опустил, но на самую малость хватка его ослабла. Тяжко выдохнув, Никита помотал головой, его взгляд остыл всего лишь на один градус.
– Засада наша провалилась. Их было больше, чем четверо. Не решусь судить, но на прикидку – около десятка… Я убил нескольких, одного оглушил, но он потом сумел как-то скрыться. Ребята твои попали под разгром и, скорее всего, все полегли.
Он рассказывал неторопливо, прерывался на паузы, но Виктор слушал, не моргая, с раскрытым ртом. Под конец он не выдержал:
– Что?! Неужели все?!
Его глаза вспыхнули, как бенгальские огни.
– Думаю, что все. – Никита пожал плечами. Пистолет он продолжал держать наготове. – Там такая заваруха была, что… Но вот вопрос мой к тебе, Вить, никуда от этого не девается… Кто к нам патруль ментовской отправил?! А?!
Виктор побледнел и будто даже покрылся пятнами.
– Какой ещё патруль?! – Глаза его стали круглыми, как яблоки. – Там такое захолустье! Любой патруль по звонку приедет через полчаса, не раньше!
– А такой! – Никита не сдавался. – Подъехали к нам уже через минуту после начала заварушки! Агаяновские где-то в половине первого нагрянули, и сразу за ними менты прискакали! Три машины, Витя! Это не совпадение, и я не такой дурак, чтобы в это верить!
Виктор выглядел, как ребёнок, которого ругают: губы его дрожали, он задыхался, глотал воздух, старался успокоиться.
– Это не я… – выдавил он через силу. – Клянусь! Это не я!
– Тогда кто?! – Никита картинно изумился. – О засаде знал только ты!
– Не правда, не только я. – Виктора затрясло, он вспотел, его пальцы стиснули руль. – Как мог знать только я?.. А ваша четвёрка? А люди Агаяна? Ты пойми! – Виктор бесстрашно наклонился к Никите, чем вынудил того пистолет отодвинуть. – Если бы я и решил провернуть такое, то, тут ты прав, не стал бы я подставлять своих людей, которых у меня и так уже с гулькин хрен! А теперь и того меньше…
Никита смолчал. Он заколебался, стал что-то напряжённо обдумывать. Его взгляд пронзил собеседника насквозь.
– Если тебе такого рассуждения мало, – добавил Виктор после паузы, – то я клянусь памятью брата, что патруль послал не я. А больше сказать мне пока нечего…
Никита глядел коршуном. Брови его то взволнованно взлетали, как птицы, то грозно опускались, как тучи.
– Ладно. – Он отставил пистолет, под его пальцем щёлкнул предохранитель. – Ладно, я тебе верю…
Но оружие он всё-таки убирал медленно, всё ещё настороженный и колючий, как ёж.
Посидели, помолчали.
– Так что же… – Виктор говорил вяло, подавленно. – Все ребята и вправду мертвы?..
– Девять к одному. – Никита подумал, пожал плечами. – Хотя быть может завтра утром кого-нибудь и откачают. Кома, все дела. Как в фильмах бывает… Но я бы на это не рассчитывал.
Виктор зажмурился, сжал кулаки. Лицо его покраснело, губы обнажили звериный оскал.
– Вот же суки агаяновские! – Он с силой бахнул по баранке – раздался громкий гудок. – Твари! Надеюсь, они-то хоть своё получили?!
– Говорю же – нескольких завалил. – Никита устало почесал макушку. – Ребята твои тоже кого-нибудь, да положили. Да и менты там такую дискотеку устроили… Им, кстати, тоже крепко досталось. Уверен, без двухсотых не уехали. Завтра утром, точнее уже сегодня узнаешь у своих в ментуре, чего да как. Мне расскажешь…
Виктор поглядел на Никиту как-то странно, но промолчал.
Есть у меня ещё одна новость… – Никита нервно закусил губу. – Не знаю, как такое объяснить, но… Кстати, как я выгляжу?..
Виктор от удивления чуть не кашлянул, но сдержался, закрылся кулаком.
– Как выглядишь? Ну… Как будто по тебе стадо быков пробежалось. Чай ты, наверное, и сам догадываешься.
Никита потрогал челюсть – тут же болезненно поморщился, с шумом втянул воздух. Его пальцы прошлись по опухшим щекам, коснулись синяков под глазами. Остановились они у запачканных высохшей кровью губ.
– Угадай, кто меня этим всем наградил… – Никита взглянул на Виктора многозначительно, с намёком.
– Никит… – Виктор недовольно скривил губы и наклонил голову вбок. – Мне кажется, сейчас не время для юмора…
– Алекс. – Никита следил за Виктором пристально, с прищуром. – Алекс мне всё это оставил. Он был среди агаяновских. Да-да, Вить… Столкнулись мы с ним не на шутку – еле-еле я живым остался. Смекаешь?..
– Чего?! – У Виктора отвисла челюсть. – Чего-чего?! Среди агаяновских был ЭТОТ?! Ты не шутишь?!
– Как ты только что сказал – нам не до шуток. – Никита ещё раз потрогал челюсть, снова поморщился и руку убрал. – Я сам растерялся, если честно… Не знаю, как так получилось. Разве что ваш гордый горный товарищ поручкался с новосибирскими.
– Никит! А ты ничего не путаешь?! – Виктор неожиданно схватил парня за плечо. – Ты точно уверен?!
– Да точно, точно! – Никита недовольно сбросил чужую ладонь. – Я видел его, как тебя сейчас!
Виктор шокировано отстранился, откинулся на сиденье, закинул руки на руль и уронил голову.
– Твою мать… Этого только нам не хватало… – Он шептал, глядя в темноту, туда, где находятся педали. – Только этого ещё не хватало, чтоб их всех… Ммм…
Никита отвернулся, сам тяжко вздохнул. Тело болезненно ноет, каждое движение даётся с болью, особенно дыхание. Бока превратились в колючий корсет и каждый вдох колит, как нож.
– Вот ещё… – Никита потянулся и достал из кармана ключи. – Возьми их, это от твоей тачки. Поедем, я покажу, где оставил её. Как мне её продать-то?.. Даш мне взамен тысяч пять, на том и сочтёмся.
Виктор словно бы не расслышал, сидел ссутулившийся и разбитый, как сгоревшая спичка. Никита подождал немного, уже хотел повторить, но начальник кутузовской СБ резко, как перед нырянием в ледяной прорубь, вдохнул-выдохнул. Движения его стали энергичными, щёки налились румянцем.
– Ладно! Разрулим как-нибудь! – отрезал он решительно. Ключи он принял и спрятал в бардачок. – А с тачкой, Никит… Постараюсь её одному знакомому загнать, но не знаю, получится ли. А налички у меня сейчас нет.
– Значит опять придётся мне тебе довериться. – Никита простецки пожал плечами. – Поехали, заберём твою красотку. Подкинешь меня потом. Я ужасно устал и хочу спать.
– Ну поехали…
Мотор старенькой «Нивы Шевроле» зарычал, как разбуженный лев. Стартуя, машина выкинула из-под колёс кубометр земли и уже через минуту бежала по широкой асфальтовой полосе.
Улицы ночной Самары пустеют. Горят одинокие светофоры и фонари, редко проезжает мимо попутка. Однажды совсем рядом один за другим промчались два скоростных мотобайка.
Никита указывал дорогу, Виктор рулил. Спокойно, словно ничего и не произошло, они разговаривали.
– Пригодились что ли гранаты-то?.. – управляя, Виктор на мгновение оглянулся на пассажира. – Или, надеюсь, нет?..
С выдохом сожаления Никита ответил:
– Нет, не пригодились. Даже больше скажу: где-то посеял одну противопехотную. Ума не приложу – куда она могла деться?.. Эх, ладно. Лишь бы её первыми менты нашли. Как подумаю, что её могут дети отыскать – мне аж плохо становится…
Эти слова навеяли хмурую мрачность. Оба пождали губы, помолчали.
– А как же ты агаяновских выманил? Да ещё так много? – Никиту давно съедало любопытство, так как в детали его не посветили. – Что им такое надо, чтобы вот такие силы кидать?..
– Ну а что всем нам надо? – ответил Виктор вопросом на вопрос. – Деньги, конечно. А если конкретно, то нужен им человек, которого мы у них отжали. Японец один. Варщик.
– Варщик? – Никита нахмурился. – Повар что ли? То есть, я имею ввиду – наркоту готовит который?
– Ну да, наркоту. – Виктор говорил с бесстрастной, подчёркнуто деловой интонацией. – Варщики готовят товар, следят за его качеством, а мы с Алексеичем продаём. Бизнес у нас такой – лекарствами торгуем…
– Ну, про это я уже догадался, – Никита почесал затылок, – да то не моё дело… Но что такого особенного в этом, как ты сказал, варщике?
– Сам не знаю, если честно. – Виктор скривил губы. Его лысая голова склонилась набок. – Известно это только Алексеичу, но он со мной подробностями не поделился.
– С тобой и не поделился?! – В голосе Никиты прозвенело искреннее удивление. – Со своим главным помощником?!
– А что тебя удивляет? – Виктор хмыкнул, невесело улыбнулся. – Какой-то полководец однажды сказал, что если бы подушка узнала о его планах, он бы её сжёг. Даже своим людям доверять можно только в определённых пределах. Ты вроде парень не глупый, должен такое понимать…
Ещё одну часть дороги одолели в молчании, слышно было только рычание мотора да шорох асфальта под колёсами.
– Ну а как же ты всё-таки этих-то подманил? – Никита не унимался, любопытство жгло его. – Письмо им послал по почте?..
Виктор сжал губы, нахмурился, покосился на Никиту неодобрительно… Но вздохнул и помотал головой.
– Ладно, расскажу! Но всё на самом деле просто. Знаешь, Никит, в людях надёжнее рассчитывать на плохое, нежели на хорошее – ошибаться будешь реже…
– Это ты о чём?..
– Да всё о том же. – Виктор невесело вздохнул. – Есть у нас один товарищ – тебе его имя ничего не скажет да и знать его тебе не надо. Работает он у нас долгое время… И крыса ну просто редкостная! С делом своим, правда, хорошо справляется, Алексеич его потому и держит, хотя я бы давно уже избавился от гада…
Никита слушал внимательно, смотрел на Виктора неотрывно.
– Человек этот – падаль, гнида. Предать, я всегда считал, может в любой момент. А потому… Потому я недавно устроил для него небольшое представленьице. Из наших всем известно, что за японца, если к Агаяну пойти, можно хороших бабок отхватить… Ну я и закинул удочку, так сказать. Дал ему поручение отвести ребятам на той самой хате продуктов, а ребята должны были изобразить, что кого-то важного стерегут, и вроде как этот кто-то некий ускоглазый… Я не был до конца уверен, что сработает, но, как ты уже убедился…
Виктор затих, дальше так и вёл молча. Никите хотелось задать ещё несколько одолевающих его вопросов, но он не решился. Как-нибудь в другой раз, за рюмкой. Если к тому времени сам не передумает эти вопросы задавать.
Анна нервничала, кусала губы. Выруливая на главную, она даже забыла пропустить машину и чуть не попала в аварию, настолько путались её мысли.
ОН ужасно недоволен! Анна почувствовала это по его тону, когда он позвонил и велел приезжать в автосервис на Молодогвардейской. Говорил он вроде бы мягко, сдержанно, просил приехать вежливо… но Анна прямо-таки почувствовала его руки на своей шее, ощутила, как жизнь покидает её! Остаётся только надеется, что она ему нужнее живой, нежели мёртвой…
Спустя минуту её машина припарковалась рядом с нужным местом. В окно неожиданно постучали. Анна вздрогнула, взгляд её устремился на молодого человека в синей спецовке. Его щека и нос оказались испачканы мелкими тёмными разводами.
– Здравствуйте! – Когда Анна опустила стекло, он дружелюбно улыбнулся. – Вам чем-то помочь? Может, загнать вашу красавицу на мойку?
– Нет, спасибо. – Анна постаралась незаметно перевести дух. – Я была на мойке совсем недавно.
– Но, может быть, у вас есть какие-то проблемы в моторе?.. Может быть какие-то шумы?..
Анна хотела отказать уже грубо, но только взглянула парню в глаза – и сразу прочла в них смысл, которого от волнения сразу не углядела.
– Да, вы правы… – Она неуверенно кивнула. – Какие-то шумы в моторе… Надо посмотреть.
