Евгения Мишина
Времена года. В преддверии конца
Весна набирает обороты. Зелёная листва уже повсюду. Дни стали длиннее. Птицы щебечут вовсю. Они вьют гнезда в ветвях дикого абрикоса, наполняя лес вольной жизнью, подчиняющейся лишь законам природы. Весенние грозы создают такое сильное напряжение в воздухе, что я почти ощущаю себя физически. Однако, когда проливается дождь, и тучи рассеиваются, меня вновь наполняет приятная, прозрачная, чистая пустота.
Дожди осложняют жизнь моим родным. Во время ливней вода попадает в пещеру, где они живут. Из-за постоянной сырости дети мои постоянно болеют. Вроде бы ничего страшного, лёгкий насморк, но моя душа болит за них.
И всё же глаза их наполняются восторгом и радостью, когда они наблюдают за оживлением природы. Зацветают деревья и кустарники. Зеленеет трава. Начитают распускаться нежные молодые сочные листочки. В воздухе пахнет чистотой и надеждой.
Движение сопротивления тем временем растёт. У них уже почти готов план. Они выдвигаются на центр управления «Нового мира». Грядут перемены.
Я не могу наблюдать за ними. Лишь слышу отголоски мыслей других душ.
В момент, когда свободные люди добрались до «Нового мира», в информационном эфире повисла тишина. Стонущие, страдающие души, которым выдалось наблюдать за живыми родными, подвергшимися порабощению, враз умолкли, наполнив атмосферу земли ледяным ужасом.
Если у сопротивления не получится выключить центр управления, то большинство из оставшихся свободных людей будут порабощены или убиты.
Но что же случится, если они преуспеют? Что будет, если отключить людей от единой сети и вернуть им возможность самостоятельно мыслить и чувствовать?
Всё остается на правах предположений и догадок. А неизвестность всегда пугает.
Моим родным пока ничего не грозит. Для них ничего особо не изменится, если бунт подавят или несвободные люди не справятся с вернувшейся к ним свободой.
Другое дело – если весь мир очнётся ото сна и вернётся в своё обычное состояние. Тогда все свободные смогут смело вернуться домой, воссоединиться с родными, оплакать погибших и жить дальше.
Я не знаю, что будет. Мой муж твердит самому себе, что если бы я была жива, то знала бы, что делать, как поступить, что будет дальше. Но он ошибается. Я не знаю. Я всего лишь люблю его и наших детей.
Прохладной весенней ночью я прижимаюсь своей душой к душам моих любимых. Они спят, а я мечтаю присниться им.
По информационному эфиру пронеслась волна. Восставшие добрались…
Вдруг что-то изменилось. Раньше душа моя была привязана к цветущему дикому абрикосу, корни которого хранили моё тело. Я чувствовала эту связь очень отчётливо. А сейчас она исчезла. Меня потянуло вверх, к звёздам, в темную бесконечность. Я смотрела на милые лица моих спящих детей и все ещё мечтала им присниться.
Купол, удерживающий миллионы душ, пал. Тоскливый, печальный, безнадёжный вой стих.
Прощайте, мои родные…
Здравствуй, мама! Ну как ты? Я скучала.
Летняя история
Все началось с идеи. Гениальный ученый, как это обычно бывает у гениальных ученых, занимался своими делами и вдруг решил, что он мог бы изобрести систему, снимающую показатели всех систем человеческого организма и отправлять их на особый узел диагностики, который будет контролировать уровень здоровья. Если в организме человека произойдет сбой, подразумевающий медицинскую или психологическую помощь, то ему поступит об этом сигнал, который в свою очередь будет дублироваться в ближайший пункт медицинской помощи. Диагностика всех симптомов будет идти непрерывно в организмах всех людей, обеспечивая самую раннюю выявляемость заболеваний и оперативное принятие решения о лечении.
Хорошая, благая идея, согласитесь.
Он ею поделился в своих кругах. И все согласились, что идея хороша. Но многие назвали ее утопией. Некоторые посмеялись над сумасшедшим мечтателем. Кто-то снисходительно похлопал по плечу. Нашлась и парочка единомышленников, которые пытались совместно развить идею в нечто большее.
Как часто бывает: идея хороша, есть гениальные люди, которые готовые над ней работать, и есть множество препятствий, что сводят все усилия на нет.
В нашей ситуации удача оказалась на стороне ученого. Про его работу прознал один очень богатый и амбициозный предприниматель. Его изощренный ум просчитал в идеи ученого собственные выгоды. И тогда он взял троих безумцев под свое крыло. Бюджет исследований был неограничен. Была собрана команда из специалистов разных сфер, необходимых для реализации проекта, получившего рабочее название «Новос». Команда специалистов составляла четырнадцать человек. Для них на берегу Атлантического океана был построен городок, развернуты лаборатории самых разных мастей, под любую потребность в исследованиях. Команду поделили на три части, каждая из которых реализовывала свою часть общего проекта. Сюда же были привезены дополнительные помощники – лаборанты, в число которых вошел и я.
Для меня это было честью, хотя я имею ученую степень в нейробиологии, я согласился на должность старшего лаборанта. Через три года, кстати, я занял место заведующего лабораторией.
Мы экспериментировали на животных, полностью откинув в сторону ограничения и нормы. Нам было велено мыслить так смело, как только возможно. А если этого было не достаточно для решения поставленной задачи, значит, нужно выйти за пределы возможного и делать невозможное.
Зверства, что мы творили, оправдывали благостью конечной цели – здоровье и счастье для всего населения планеты.
Мы были так поглощены работой, что не замечали, как город наш растет. Там стали появляться новые жители, занимающиеся тем, о чем нам знать было не положено.
Также мы упускали из внимания внезапные исчезновения коллег. Нам говорили, что они перетрудились и были возвращены домой для получения психологической помощи. Тогда мы только смеялись над ними, не понимая, как можно сойти сума от любимой интереснейшей работы.
Мы работали там годами, позабыв об окружающем мире. Нас развлекали, мы купались в море и загорали на пляже. У нас были яхты, бесплатный бар, музыканты, кинотеатр. А еще было очень много работы.
Не знаю, сколько было сгублено животных в наших многочисленных экспериментах. Только в моей лаборатории за девять лет умерли тысячи мышей, свиней, обезьян, овец. Нам привозили их морем и грузовиками.
И вот спустя девять лет к нам приехал автобус с первыми испытуемыми – людьми.
Совесть наша проснулась, мы все начали задаваться вопросом о целесообразности таких действий в тот момент, когда пришлось смотреть в глаза прибывшим людям, объясняя им какую они получат пользу от нового устройства.
Но азарт, амбиции, эгоизм тут же заглушили голос совести. А помог им в этом голос нашего предводителя, того самого ученого, которому принадлежала идея «Новоса», у которого теперь были власть и деньги, чтобы распоряжаться не только своими работниками-коллегами, но и людскими судьбами.
Никто тогда не знал, к чему все идет. Даже наш предводитель. Потому как его покровитель имел на весь наш проект совсем другие планы. И всю картину видел только он – злой гений, надувший всех, позволивший себе встать наравне с Богом.
Раскаиваюсь ли я в том, что изобрел, что совершил, в том, что отдал за это? Нет.
Я жалею лишь, что был слеп и позволил использовать мою работу в угоду чьим-то безумным идеям.
Если учесть, что погибла половина человечества, можно ли назвать наш проект успешным? Остальная половина ведь приняла нашу систему хорошо и теперь процветает в здравии, порядке и достатке. Преступность сошла на нет. Полиция и армии во всех странах мира были распущены за ненадобностью.
Мы смогли полностью подчинить человеческий разум, эмоции, ход мыслей, воспоминания. Люди превратились в послушных роботов.
Наш чудо-городок стал центром управления «Новым миром», который многие из нас не собирались создавать. Мы стремились лишь помочь человечеству, но не порабощать его. Звучит как жалкая отговорка, оправдание. Наверно, так и есть.
Нас оставили свободомыслящими, потому что, чтобы управлять и обслуживать всю эту сложную паутину, нужна фантазия, предприимчивость, смекалка, что не возможно при полном подавлении воли.
Однако к фантазии и смекалке прилагается еще и совесть, самокопание, депрессия, раскаяние, страх, ненависть. Мы невольно стали изгоями в созданном нами «новом мире», изолированными в приевшемся и ненавистном городке на берегу океана.
В воздухе повисла смерть. Что-то давило со всех сторон. Приборы коллег фиксировали странные показатели в атмосфере. На некоторых частотах шли постоянные помехи в эфире. Это очень трудно объяснить.
Лето – прекрасная пора. Хотя в нашем городке оно мало отличается от зимы. И все же, летом даже воздух пахнет по-другому.
Раздался сигнал тревоги. Нарушение периметра.
Никогда раньше я не слышал этого сигнала. И уж точно не ожидал услышать его теперь, когда никому и в голову не могло прийти нарушать закон и вторгаться на запрещенную территорию.
