Бадди Фазуллин
Икра заморская баклажанная. Эпизод Первый
17 октября, День Пятый
Занзибар, Amaan. Аперитивные зарисовки
17 октября, 8:00
Восемь утра, а солнце уже практически над головой. Сосед-англичанин извиняюще и глупо улыбается. Даже выдавливает из себя комплимент в адрес широты и песенности русской души. Тьфу ты, сраная европейская политкорректность в худшем её проявлении!
Фотосессия знатного паука размером с кулак. Только ленивый не сфотографировал местную достопримечательность. И этот самый ленивец – Джимми: фотоаппарат забыл на родине! Зато раздавал всем направо и налево команды: «Ты это «сфокай», а ты это… «посибле» [142].
Вид у Кирстен за завтраком… ну, вы понимаете – сказочная Птица-Перепил: крылышки смиренно сложила, и куда-то в горизонт с тоской смотрит. «Осенью все птицы летят на ЙУХ». За другим столиком одинокий мзунгу пьёт чай кружками, одну за другой. Но его вчера с нами не было. Этот-то «жопошник» где вчера на сушняк заработал?
Заметка натуралиста: фрукты на стол здесь подают, как и на Кубе, в начале трапезы. Потому что это не десерт и даже не закуска, а аперитив! Но та же «фрутобомба» [143], столь неполюбившаяся ещё с Кубы, в африканском исполнении не имеет того лежалого «шпального» привкуса. А если её ещё запить соком из пасьона, так и вовсе отличный аперитивчик выходит. А пасьон этот – это вам не кукумария какая-нибудь, а самая, что ни на есть, маракуя! Но по-нашему, по-французски она звучит несравненно лучше: «пасьон» – значит «плод СТРАСТИ».
К пасьону, маракуе и кукумарии [144] и тут подают уже привычный «омлет по-испански». «Завтрак интуриста» у нас, одним словом.
We can’t
Подходит гарсон:
– Can you pay now? [145]
А Марик ему так расслабленно, «по-танзанийски»:
– No, we can’t. [146]
Надо было видеть это вытянутое в фотошопе лицо. Диким хохотом незадачливого полового смело вглубь кухни. Минут через 15 тот же персонаж решительно подходит и выпаливает выверенную в кухонных кулуарах заготовку:
– Now, it’s time to pay! [147]
– А мы уже заплатили (по-русски, нахально и хором).
Немая сцена №2. С такими поворотами судьбы он, простой служка, поди, столкнулся впервые. И с такими наглыми русскими рожами тоже. Пришлось выводить человека из глубокого психологического пике и сказать, что счёт за него уже принял его коллега, «Гарсон №2» [148].
«Перчатки нашли. Но осадок остался» [149]
Добрый Мзунгу
17 октября, 11:00
Расслабленный абстинентный променад до деревни в поисках сувениров призван развеять подступающую хандру. Лёгкий «шмоткинг» и «сувениринг». Но похмелье от них только усилилось. Джимми-бой дал уличным детишкам какой-то мелочи. Те облупили его и наотрез отказывались отпускать. Насилу вырвался. Потом ещё долго вслед неслось что-то типа: «У-у, какой добрый Джамбо, какой хороший Джамбо!» [150]
Куда бы мы затем не приезжали, в Танзании ли, в Кении, картина повторялась, даже без предварительного финансово-гуманитарного вливания. Дети обступали Брата Джимми как доброго рыжего клоуна, и требовали: «Ещё, ещё фокусы! Джа-мбо! Шай-бу!» – легенда о добром белом Мзунгу быстро разнеслась по всему континенту! Брат Джимми, пойми: дети к тебе липнут!
Post Africum
Следуя всем канонам приключенческого жанра «детская тема» имела своё скорейшее разрешение: реакция на детей у Джимми настолько прогрессировала, что по возвращении домой к нему «прилипла» целая двойня своих! И что ещё удивительней – не чёрных.
Три одинокие фигурки на пляже
17 октября, 13:00
Зря что ли пёр маску с трубкой? Нетрудно переть их через моря и окияны [151] – трудно до них добраться после ленивых сельских загулов, когда остальные пошли промочить свои маски пивком. Но завтра уже улетать, потому дайвинг отпадает (перепады давления за сутки до полёта исключены). Хотя дайвинг, наряду с «килимандарингом», «сафарингом» и «деффкингом», также входил в вольную африканскую программу.
Не вглубь, так хоть вширь побултыхаться в прибрежных водах: уплыл далеко от берега, а дно всё рядышком. Но я то знаю, что морская вода на треть увеличивает. На всякий случай протянул руку проверить дно. Ни хрена не обман: воды по колено! В мутных известковых водах Индийского океана смог углядеть лишь пару морских «зпёзд». И в который раз с теплотой в сердце вспомнил Карибы. Мои сладкие, далёкие, райские Карибы…
Но на повестке дня уже МЕГА-РЫБАЛКА. Потому оставляем на берегу пролитую Пина-коладу и трёх девушек: двух датчанок и ещё одну, собственноручно вылепленную из песка. Так всегда: когда мужчины уходят в море, женщины остаются на берегу: ждать.
Индийский океан. Сбытчик Мечт
17 октября, 14:30
Судя по аппетитам этих акул от тур-бизнеса, в этот раз должно обойтись без «шаланд, полных кубинских жуликов» [152]. И точно: бот всем на зависть, нам на удивленье. Как лист перед травой [153]. НАСТОЯЩИЙ! Тот, что видели за завтраком, в дымке на горизонте. И тот самый, который виделся нам в сладких Карибских грёзах в Плайя Хирон – белоснежный трёхпалубный Сбытчик Рыбацких Мечт! То-то будет нам ЩАС-ТЬЕ: весь в спиннингах, лебёдках, баграх и дубинках. В холодильнике полно колы, чипсов и орешков. Даже мочалка на боте есть, типа кровь с палубы смывать. Осталось понять, чью…
На мостике Капитан «Кэптэн» Ричард (ЮАР), парнишка лет двадцати пяти, в вечно спущенных до задницы шортах. И старший (и единственный) помощник Лом (Занзибар) [154]. Имя помощнику дали, потому что абориген имел в арсенале лом, точнее, внушительную деревянную дубинку. Такую конкретную боевую палку, внушающую уважение куда больше, нежели те сувенирные псевдомасайские колотушки, что продаются здесь на каждом углу. Дубина, тряпка для смывания крови с палубы… как-то всё подозрительно. Но нас успокоили: все эти причиндалы нужны для добития гипотетической пойманной рыбятины путём прямого вламывания ломом по её рыбьим мозгам и последующего смывания следов убиения оной с палубы. Как-то так…
…однако, плывём уже полчаса, а рыбы всё не видно и не видно [155].
«Я пью, а мне всё хуже и хуже» [156]
Уже с опаской смотрим на «Кэптэн» Ричарда. Того и гляди, сейчас скажет: «Утром возил бригаду, они за 4 часа трёх рыб поймали. Видно, на сегодня это весь улов…» Отцы, с самого начала дружно подлечившиеся от морской болезни Таскером заклевали носами. Только Джимми ещё курсирует до холодильника и обратно с размышлениями на тему:
«Колы-инклюзив на корабле немерено, а открывашек нет. Рассчитано на глупых белых вазунгов, которые не знают трёхсот сравнительно безопасных способов вскрытия тары без спецприспособлений [157]. Но мы-то их знаем! Но нам до колы далеко, потому что мы пьём пиво! Потому что мы Банда!»
…уже около часа слышим лишь рокот мотора, а вместо бриза вдыхаем его дизельную гарь. А МЕГА-РЫБАЛКА всё не начинается. Даже трёхэтажные волны уже не так тревожат воображение в паху. Одна надежда – телевизор на рубке, который чертит наш курс до какой-то помеченной красным крестиком заводи…
И тут затрещало…
Первый из первых
17 октября, 15:30
За что я безмерно уважаю нашего Профессора Пестикова-в-Тычинского, так это за его патологическую тягу к жизни. Он цепляется за жизнь каждой клеточкой своего алеманского организма. И жизнь в результате отвечает ему тем же: она начинает цеплять его. Он и с жизнью умудрился закрутить роман. Представляете: у него даже с жизнью роман получился!
Казалось бы, ну полный рыга. Но: «Кто поможет насадить наживку своими кривыми ручошками?» – Профессор! – «А кто первым пойдёт беспримерно противоборствовать акуле?» – И снова наш Профессор!
Пойми, Саня, ты мой герой! Уважаю!
Первый пошёл, второй пошёл…
Боролся Профессор с рыбиной беззаветно и самоотверженно. И дня через три выудил какого-то хлорного цвета зверюгу под метр длиной. Килограмм на пять. А то и шесть! «Маи-Маи» называется (Mahi-Mahi). Позже в Сети нашёл, что это некая «Дорадо»… «Эль Дорадо» [158]. Хмель и сон как рукой сняло. Рыбина – пять килограмм за метр! Это вам не какой-нибудь задохлый подлещик с торчащими на безрыбьи рёбрами. Зверь-рыба! Тут и следующая удочка затрещала. «Кэптэн» Ричард с помощником забегали по двум палубам разом и запричитали:
«БИГ ФИШ! ГУД ФИШ!» [159]
(И чего засуетились? Подумаешь: ну 5, ну 6 кило? Что это для настоящих крейзи-рашен-рыбаков?)
Но когда у поверхности воды показался поблескивающий стальными боками проклёпанный корпус небольшой боевой субмарины, мы тоже присоединились к хору причитающих:
«Ай, б…, БИГ ФИШ! Сука, б…, ГУД ФИШ!» – и тоже забегали по палубе: адреналин по ляжкам так и хлещет!
Когда изрядно замаянный схваткой Марик вытащил эту морскую бестию, эмоции перешкалили у всех без исключения. «Туна» – тунец 20-ти килограммовый! Плотный, сбитый, выкованный из стали! Не рыба – Корабль Капитана Немо! Чувствуется дикая животная силища в этой твари. Даже когда ей перерезали глотку и старший помощник Лом вломил ей по башке специальным деревянным ломом, та ещё продолжала трепыхаться, покачивая нашу трёхэтажную посудину. ПЫЗДЭЭЭСЬ! Марик говорит, что так устал тащить – рука онемела. А Ричард со старшим помощником (включая лом) сказали, что Туна им УЖЕ-ТРИ-МЕСЯЦА-НЕ-ПОПАДАЛАСЬ. А всё потому, что мы Банда!
«Крэйзи Рашенс, Лаки Рашенс!» [160]
Ну вот, а мы всё думали-гадали, кто первый получит: Саша по гаджетам или мы с Боксой по тыковкам. А получила Туна! Да как получила: весь бот забрызган кровью, мы тоже все по локоть в крови. Сделали серию фотографий цикла «Битцевский шахматист» [161]. Особенно вжился в роль наш всамделишный, настоящий и без кавычек шахматный гросс-мастер Александр Алехинский: руки, ноги, майка с Дайслером, всё лицо… даже очки в ошмётках запёкшейся кровищи. Ну чистый шахматный МАНИАК!
«Пойми, Саня, теперь сквозь них тем более не видно НИХХХЯ!»
…и последующие…
И пошли тягать «фишу» одну за другой. Бокса выловил какую-то барракудину, в миру «Кинг-фиш» (или «Ваху» по версии Сети), из скубриёвых. Тоже под метр. Кстати, и Туна туда же – из Скумбриевичей [162]. И, кстати, мы эту кинг-фишу даже успели уже где-то отведать на пройденных африканских просторах. Но удовольствие от её ловли несравнимо.
– А почему всех рыб в один большой бак, а эту зелёную Маи-маи в отдельный маленький?
– Да потому что так себе рыбка-то (запомним это замечание), а Туна – «ГУД ФИШ, БИГ ФИШ»! За неё много тугриков отвалят: по 2,5 доллара за кэгэ.
Когда вслед за тремя счастливчиками и Джимми выловил очередную знатную 20-киллограммовую Туну, наши провожатые согласились:
– А вы, и впрямь, Crazy Lucky Russians!
Рыба-XYZ
Остались только мы с Лео без добычи. В тяжёлой и упорной борьбе за право следующего закидона Председатель обошёл меня на целый мой корпус (а это половина его могучего 64-го размера)… как ни старался увильнуть от ответственности. Вот и на его долю шанс выпал. И снова, судя по накалу страстей, «БИГ ФИШ, ГУД ФИШ». Только сорвалась, падла. Мы, зная как болезненно Лео может воспринять неудачу, молчим в тряпку, сопереживаем. Только Боксе не дают покоя лавры битой тыквенной головы:
– Наш Лео тоже поймал рыбу: рыба-XYZ называется!
Очередная поклёвка и снова у Председателя «Рыба-XYZ». Уже не смешно. «Кэптэн» Ричард с командирского мостика переживает не меньше нашего:
– Slowly-slowly up, smoother-smoother. And down spin quickly. And up slowly-slowly… [163]
– Отец, поле-поле вверх! Говорят же.
Пока Лео с очередной Туной боролся, я с другой удочки успел заработать в общую копилку очередную метровую хлористую мелюзгу. Солнце клонится, а Лео до сих пор без «Эль Улова». Уже дело принципа, все за Председателя горой: «Всё для Председателя! Всё во имя Председателя!»
– Поле-поле вверх, Отец! – кричим уже всем мужским хором. И только Бокса не унимается: – В третий раз закинул он невод…
Словно оживший персонаж «Старика и моря», с третьей своей рыбиной Лео бился 20 беспримерных минут. Пот, кровь и слёзы в три ручья [164]! Даже пришлось однажды переложить удило на вечно рвущегося в бой Алекса, чтобы рука Председателя отдохнула и забила таки в самом конце матча гол престижа. Фортуна, в смысле, Туна, в конце концов, увидела все старания и снизошла. И получилась под стать самому Председателю Грибову – САТАНИНСКОГО размера! Будто по спецзаказу – «Вери БИГ ФИШ, вери ГУД ФИШ» [165]. Для самого большого и сильного: Супермена, Спайдермена, Суперстара! И тащил он её тоже совершенно по-сатанински – за бочину. Ещё бы она так оголтело не билась: попробуйте достать из банки огурец, если тот поперёк встал, да ещё и в кулаке намертво зажат. И ещё сопротивляется. А Лео смог!
Итог такой: три Туны кило за 20, две Маи-Маи и одна Кинг-фиша. Вот это мы, знатные ристальщики океанских гладей, и называем «МЕГА-РЫБАЛКА»!
Усталые, с обгоревшими рожами, но непомерно довольные, легли на обратный курс. Мы с Мариком забрались на самую верхнюю палубу и скомандовали «Самый полный айда!» Тут и ощутили, что волны очень даже не хухры-мухры себе: если бы не вцепились мёртвой хваткой в поручни и не расставили широко ноги (только бубенцы под дугой «динь-динь»), разлетелись бы, как галки в разные стороны [166]: бот швыряло по волнам как спичечный коробок! Пойми это, Саня! По дороге любовались шикарным закатом и отмечали победу над природой остатками Таскера, оглашая бескрайние водные хляби воплями:
– А сколько у нас рыб?
– ШЕСТЬ!
– А сколько у нас XYZев?
– ШЕСТЬ!
– А сколько нас?
– Атос, Портос, Арамис… и три Д'Артаньяса! Эх, нам ещё бы Рыбу-мечь или Молот, или ещё какую Рыбу-Шанцевый-Инструмент. «Лаки» мы или не «Крейзи»?
– И так неплохо получилось.
– ДА-ПА-ТА-МУ-ШТА-МЫ-БАН-ДА! [167]
Amaan. Рыбный PR
Когда выволокли добычу на берег, устроили для праздно шатающихся вазунгов митинг с транспарантами «Рыбалка – не роскошь» [168] и «Эсо вам не эсо!» с демонстрацией экспонатов, однозначно подтверждающих самые высокие амбиции. Какая-то Ассоль, цветами встречавшая героев, вызвалась запечатлеть нас на пике славы. Но снабдила услугу запиской со смайликом: «Please, send some photos… Thanx» [169]. Типа, разместит их на сайте, то ли «занзирыб.ком», то ли «парусцветаалойкрови.ком» [170], то ли ещё как наоборот. Поскольку сама приморская дева оказалась из той самой ЮАР-овской конторы, что нам сию алеманскую радость с ботом подкатила. Нам не жалко, пусть попиарятся.
Какая лучше?
По правилам местной рыбалки одну рыбу из улова мы можем забрать даром. Любую! Какую лучше взять? И тут Ричард говорит (а мы пока вспоминаем его реплику из предыдущего акта): «Возьмите Маи-Маи, она вкусная, с нежным белым мясом».
Мнения как всегда разделились. Но в конце концов сошлись на рекомендованной зелёной Эль Дораде. Джимми, яростному стороннику тунца, пришлось подчиниться партийному большинству [171], потому что трезвые доводы на него уже не действовали. А доводы такие: всего тунца не съедим, даже не закусаем. И наварятся на нём совершенно чужие нам повара. Так пусть уж лучше Ричард с Ломом. Такая им будет благодарность за полученные нами и хлещущие за борт эмоции.
Быть по сему: рыба препровождена на кухню, а добытый в трудах праведных ужин намечен в летней резиденции на восемь-ноль-ноль. О чём выступили с официальной нотой к представителям датского дипкорпуса: «Форма одежды вечерняя, парадно-выходная, но лёгкая и быстросъемная».
Аргентина – Ямайка. 5:0 [172]
А я думаю, чего они «спрыснуть» МЕГА-РЫБАЛКУ в штаб-квартиру на песочек не идут, как договаривались. А они из ресторана спорт-бар устроили: по телеку наши с ненашими играют – с Англией. И к моему уже «шапошному» приходу, страсти у барной стойки кипят «нешутошные». Это Брат Джимми, «уставший» на рыбалке заметно больше остальных, сцепился с австралийцами, которые позволили себе лишнего в оценках российских спортсменов. (Откуда им было знать, что у них за спиной русские «секут поляну»?) А у этих самых сумчатых подкаблучников даже на флаге крест британский нарисован. А Джимми им так чопорно и строго, ну чисто по-английски: «Да мы вас в смоге видали и на Биг Бене вертели. Да мы сейчас вашей Англии козью рожу покажем и на британский флаг порвём!».
(Что в моё отсутствие произошло? И с какого такого перепоя Джимми по-английски свободно и без акцента стал изъясняться?)
После таких заявлений у барной стойки, нашим футболистам не оставалось ничего иного, как выиграть этот злополучный матч. Чтобы не уронить планку, высоко поднятую «крейзирашенсами» на Занзибаре. 2:1 в нашу!
Танцор Диско
17 октября, 20:30
За ужином Брат Джимми совсем распоясался. Сначала экзальтированно жестикулировал, изображая из себя пропеллер: это он про матч рассказывал и своими рыбацкими переживаниями делился. А в конце и вовсе забрал со стола едва початую литруху «Столичной» (привезённую с родины и бережно хранимую до особого случая) и переместился с ней за стол к австралийцам:
– Я им пообещал, что если МЫ выиграем, я пузырь ставлю.
– Джимми, Джимми. А мы? Она же у нас по-след-ня-яа-аа… ача-ача!
Теперь уже и нам, вслед за Профессором Беловежским, пришлось взбираться на Плато Трезвости. Пивом-то бо́шку не обманешь!
«Джимми-Джимми. Ача-ача!» [173]
Уводите Берлагу
…а Джимми несло. С ним случился натуральный языковой прорыв. Нам же оставалось лишь наблюдать, как тают последние капли надежды вызволить с соседского стола хотя бы остатки «Столичной». Поскольку вернуть Джимми в рамки протокольного ужина уже не было никаких надежд. Тот же что-то там громко вещал австралийцам («Сиберия – фрио!») [174], махал ветрилами («БИГ ФИШ, ГУД ФИШ!») и нещадно разливал в австралийские гло́тки последние глотки́ НАШЕЙ русской водки. За что и наткнулся на их безапелляционное, но столь близкое любому русскому пропойце: «Ты меня уважаешь?» – в смысле – «А самому слабо?»
И Джимми, дабы не уронить уже недосягаемый престиж Крэйзи Рашенс, выдохнул из себя последние остатки человеческого и выпил, запрокинув голову как пианист [175]. При этом чуть не вышвартовшись за перила кафе прямо в океан, где воды уже давно нет, ведь вечер у нас в Африке, и уже вовсю «Оливы на Занзике». Немного понаблюдав со стороны за театром одного Актёра, мы выслали карательный отряд в составе Марика со словами:
«Он только тебя послушает – не убежит. УВОДИТЕ БЕРЛАГУ!» [176]
Хорошо, что Джимми давно был готов к подобному раскладу и практически не сопротивлялся, успев лишь выкрикнуть последнее членораздельное: «Отпустите меня в Гималаи!» [177]
Конец Главы
– А как насчёт «шведского» варианта?
– А мы датчанки…
…кстати Маи-Маи и впрямь оказалась очень вкусной и нежной рыбой.
