Арыстан Алангожин
Когда таинственно светит Луна
VI Рандеву
Без пяти восемь он уже сидел за столиком в ресторане «Дионис» и раздумывал что бы заказать. Его новая знакомая пока еще не пришла; наверное почти все представительницы прекрасного пола считают за правило немного опоздать, это стало как бы частью этикета. Он мог бы пригласить ее на дискотеку, но, во-первых, из фильмов Сергей знал, что ресторан выглядит более выгодно с романтической позиции, во-вторых, в клубе нормально не пообщаешься, в-третьих, он еще никогда никого не приглашал в ресторан (кафе не счет).
Несмотря на греческое название, заведение принадлежало лицам армянской национальности, естественно и кухня здесь была соответствующая, что, впрочем, не мешало сочетанию избытка экзотических блюд и превосходных вкусовых качеств. Выбор Сергея остановился на одном из видов плова и местном фирменном вине с десятилетней выдержкой.
– Вам принести зубочистки? – с самым невинным видом поинтересовалась официантка, заметив, что Сергей задумчиво ковыряется спичкой в зубах.
– Нет, спасибо, спичкой удобнее, хотите попробовать? – растянув губы в натянутой улыбке, ответил парень.
Дурацкая привычка! Сколько раз отец ругал за нее. Официантка тоже могла промолчать, пожаловаться на нее что ли? За то, что лезет, куда не надо, в частности в рот к Сергею. «Да буду ковыряться чем хочу, и где хочу».
Наконец подошла и Алина:
– Привет, ой извини, долго ждал?
– Кто ждет – тот всегда дождется! За это с тебя сегодня штрафной бокал.
– Это как? – Ну, то есть, сколько бы я сегодня не выпил, ты выпьешь на бокал больше.
– Я вообще удивляюсь, как ты пить собрался – ты же вчера у нас почти все «хеннесси» выдул…
– Говорят, человеческие возможности безграничны, и тебе предстоит нам сегодня это доказать…
Вечер удался на славу. Опорожнив две бутылки вина, они долго потом бродили по сверкающим от неонового света улицам, целовались, смеялись и наслаждались обществом друг друга. Сергею было легко с ней общаться, он как-будто заранее знал, что она скажет или сделает в следующий момент, но от этого она не становилась менее привлекательной в его глазах; скорее наоборот, ее простота и наивность в некоторых вещах была умилительной. Он узнал, что живет она вдвоем с матерью (отец бросил их, когда ей было шесть лет), что в ней перемешано четыре «крови» – русская, ингушская, молдавская и украинская, что она мечтает стать моделью, а работа в казино конечно же не ее призвание, и еще много разного.
Уже дома, лежа на своем диване, он раздумывал о том, что если есть на свете любовь, то выглядит она примерно так. Размышлял и о том, что делать с деньгами. Надо будет погасить отцовский кредит в 50 тысяч долларов, из-за которого он попал в больницу, купить маме небольшую машину, типа гольфа, о которой она давно мечтала, вложить большую часть в какое-нибудь дело, только вот в какое? Или положу их в банк, или… Постепенно мысли его становились все туманнее и расплывчатее, и, в конце концов, его сморил сон.
VII И вновь этот странный сон…
На этот раз повелитель снов избавил его от длительной прогулки и перенес сразу в дом: «и все повторилось… Уже чувствуя какой-то подвох, он тем не менее снова ломает пол, достает чемодан. Проклятый ребенок вновь тянет к нему свои худые ручонки; Сергей испытывает к ней смешанные чувства – одновременно сосущую в груди жалость и дикий леденящий ужас, от которого хочется бессмысленно вопить; он сковал все его члены, а самое главное мозг, и постепенно начал сковывать дыхание… Синхронно с девочкой он начинает открывать и закрывать рот… Воздуха! Легкие как будто разорвутся сейчас от нехватки кислорода, в глазах темнеет, и они тоже вот-вот лопнут. Воздуха! Воздуха!!.
В шоке он сел на постель – она была мокра от пота. Кто-то не переставал настойчиво звонить в дверь. Сергей помчался к двери, по пути мизинцем больно зацепив шкаф, и открыл ее, одновременно крикнув «кто там?».
На пороге стояла цыганка с ватагой ребятишек и протянутой ладонью…
– Пошли ВО-О-ОН! – заорал он и захлопнул дверь. Но немного поостыв, он схватил первую попавшуюся купюру (это оказались 100$) и буханку хлеба, на ходу натянув штаны, и побежал вниз по лестнице с криком «подождите!».
Сергей настиг их на выходе из подъезда, однако увидев орущего полуодетого парня, который к тому же только что прогнал их, цыганка ринулась прочь, увлекая за собой свой выводок. Соревноваться с ними в скорости, к тому же в тапочках, оказалось неблагодарным делом, и он остановился, переводя дыхание. Всю эту картину, раскрыв рот наблюдала выглянувшая на шум соседка.
«Здрасте!» – поздоровался с ней Сергей и побрел наверх.
Нет, так больше нельзя, что это за девка терроризирует меня по ночам? Одолела совсем. Это явно как-то связано с деньгами. Блин она как живая, точнее как мертвая и живая одновременно. Чего же ей надо? Надо найти того мужика, а то так можно и не проснуться совсем, если в следующий раз никто не разбудит, только где? Я даже не спросил, как его звать.
VIII Все проясняется
Погода была пасмурная и холодная, небо одело привычный для осени строгий серый наряд, и собиралось в который раз лить слезы о несовершенных человеческих судьбах. Но люди этого как всегда не замечали, наверное потому, что были слишком заняты собой, своими проблемами, заботами. Несмотря на неприветливое настроение природы, народу в парке было немало. На скамейках сидели разбившиеся по парочкам молодые люди, кто-то в обнимку, кто-то слившись в едином поцелуе, а кто-то был пока еще на устном этапе экзамена Купидона. Около мемориала маленькие пацаны пинали друг другу потрепанный в футбольных баталиях мяч. А на развилке дорожек стоял наш герой. Он курил и улыбался. Дело в том, что сегодня утром он уже был здесь в тщетных поисках того, из-за кого развернулись последние события в его жизни, и естественно никого не нашел. Тогда он вернулся домой, схватил спортивную сумку, перекинул ее содержимое обратно в чемодан, и поехал в сторону бывшего кладбища.
Уже издалека, подходя к нужному дому, он заметил высокую худощавую фигуру в черном потрепанном пальто…
– Как хорошо, что я вас нашел!
– Я знал, что ты придешь, я не сомневался в тебе, ты принес их?
– Да, я оставил только на учебу и… раскид экзаменов.
– Эх, парень-парень, почему же ты сразу не послушал меня? Могло случиться непоправимое, они ведь наказывают каждого, кто прикоснется к ним…
– Но я привез их, и теперь расскажите мне все, что это за чадо вылезает из чемодана и сводит меня с ума?
– Так она к тебе приходила? Значит предупреждала… Бедный ребенок, – человек неожиданно расплакался.
– Так вам она тоже снится?
– Она приходит ко мне каждый день и утешает…
– Что-то меня она совсем не утешает, так кто она?
Старик поведал свою грустную историю.
– Несколько лет назад, в начале 90-х, я работал телохранителем у одного человека – бизнесмена. Это было такое время, что кто-то разорялся, а кто-то наоборот наживался на чужих потерях. Телохранитель – конечно громко сказано, тогда это только входило в моду, и честно говоря мы были в основном больше для понту. Ну, нет-нет ездили на разборки (я тогда боксом занимался), но все они обходились без лишней крови. И вот, этот человек был владельцем сети магазинов, был у него и свой ресторан. Среди нас был один парень – чечен, кажется его дальний родственник. Он уговорил нас пойти на черное дело – похитить маленькую дочку нашего шефа, убедив, что все обойдется без кровопролития – запросим полтора лимона, по половине на каждого, и шеф даст – дескать дочку он свою любит, по этой же причине он не должен был писать заяву, по-крайней мере сразу же; а мы возьмем деньги и в бега ударимся, засухаримся на некоторое время и будем жить нормально, и никто не пострадает. Однако так бывает только в фильмах…
Первая часть плана так и прошла – мы как обычно забрали дочку из садика, только повезли ее не домой, а в этот дом… Мне выпало сидеть с ней – из нас она засыпала на руках почему-то только у меня. За это время я сильно привязался к малышу, и очень надеялся, что все обойдется. Шеф, хоть и не был, мягко говоря хорошим человеком, дочку свою действительно сильно любил, и ментам звонить не стал. Мы дали ему три дня, да он и сам хотел побыстрее вернуть девочку; за это время он нашел только миллион триста тысяч зеленых, ну мы согласились. Не учли только одного момента – у девочки была астма… – человек сделал красноречивый жест, и Сергей подкурил сигарету и вложил ему в руку; человек глубоко затянулся, и закашлялся, – месяца три не курил наверное; и вот ее отец постоянно то умолял нас смотреть за этим, то угрожал нам, и мы смотрели, но в день обмена этот долбанный аппарат не помог. На обмен, как мы и договаривались, он приехал один, с ним была только его жена, когда она увидела своего задыхающегося ребенка, она начала кричать, плакать, и прокляла и нас всех, и эти деньги… Он гнал по трассе под 150, а был февраль, гололед, его машину подкинуло и выкинуло в кювет; они погибли всей семьей. Нам была уготована другая судьба – во время дележа этот «чех» начал бузить и требовать себе большую часть, между ним и третьим нашим подельником завязалась драка, «чех» воткнул ему в живот нож, а тот успел схватить автомат и выстрелить ему в ногу…
По понятным причинам я не мог вызвать скорую, и они оба скончались в страшных мучениях, видимо от кровопотери, и я похоронил их во дворе. Я остался один на один с деньгами и всем этим кошмаром; на тот момент я не нашел ничего лучшего, как спрятать их в погребе. Я начал безбожно пить и стремительно терять зрение… Но водка не могла помочь, она делала память о тех событиях и чувство вины еще более острыми, и просто глубже вгоняла их внутрь. Постепенно я завязал, и начал ходить в церковь каждый день, молиться и просить прощения у нее…Она говорит, что простила меня, и что Он тоже простил.
– Кто он – отец девочки?
– Какой отец, я говорю о Боге, не христианском, исламском или там буддийском, я говорю о Едином Боге, который бесконечно великодушен к нам всем, и каждому дает возможность раскаяться и прийти к Нему, и каждый идет своим путем. А еще она говорит, что недолго мне осталось мучиться…
– Почему же вы меня не предупреждали?
– Я предупреждал.
– Почему не рассказали сразу все?
– А ты тогда разве меня послушал бы?
– Наверное…не знаю. – Вот видишь.
IX Будьте осторожны с желаниями – они сбываются
Избавившись от этих денег, Сергей почувствовал себя необыкновенно свободным, легким. У него было много планов: теперь у него есть девушка, которая понимает его во всем, он наладит дела с учебой, в том что ему это удастся он ничуть не сомневался. И вообще его не покидало чувство, что он сможет все, если только захочет, если по НАСТОЯЩЕМУ захочет… Недавно звонила мама, и сказала, что отец уже два дня как выписался из больницы, дела наладились, и он почти полностью рассчитался за кредит. Сергей понял, что счастье не в деньгах, что они нужны только для того чтобы жить, а жизнь прекрасна! Также прекрасна как эти отнюдь не белые облака, этот чистый холодный воздух, прозрачные капли дождя. Он был уверен, что теперь все будет хорошо.
Наблюдая за мальчишками, продолжавшими играть с мячом, несмотря на дождь и ветер, Сергей как на замедленной съемке увидел, что мяч подпрыгивая выкатывается на проезжую часть, а за ним летит глупый мальчонка; рассказ слепого прокрутился у него в голове со скоростью света. Он бросился к дороге, и толкнул пацана на противоположную сторону, успев только повернуть голову, и увидеть массивную кабину Камаза прямо перед собой, услышать скрип тормозов, глухой удар, почувствовать острую боль, и… все.
Яркие огни вспыхнули у него в глазах, и тут же потухли. Дальше он увидел скопление машин и людей, они охали, что-то кричали, увидел опять и злосчастный камаз со вмятиной на крышке радиатора, и… себя, распростертого на дороге в луже крови. Его синяя джинсовка, которую мама подарила ему на 7 мая приобрела бурый оттенок, от впитавшейся в нее крови. «Да что же это такое, неужели я…».
– Пойдем мальчик мой, тебе пора, – голос принадлежал невесть откуда взявшемуся белобородому старику.
– Вы кто?
– Я – проводник.
– Так я уже… все?
– Ты выполнил свою земную миссию в этой жизни.
– Это была моя миссия? Но это же случайность…
– Нет в жизни случайностей, все закономерно. Помнишь ты хотел много денег? И они появились, когда ты уже потерял надежду. Ты хотел уйти из жизни тогда, но ушел сейчас, когда захотел жить. Вселенная принимает все заказы, но исполняются они не сразу, и только тогда, когда исченет привязанность к результату.
– Но это же несправедливо, почему нельзя исполнить их сразу, пока человек этого хочет?
– Все справедливо. Понимаешь, если человеку дать сразу то, чего он хочет, он может натворить много ненужного своей горячностью. Ведь желания людей мимолетны, вы хотите то одного, то другого, одно желание сменяется другим; но ничего в жизни не происходит зря. Перечисленные выше твои желания носили внешний характер, а истинным было узнать цель своей жизни…
– Но вы говорите, что я погиб неслучайно?
– Да, тот мальчик, которого ты спас ценой своей жизни, должен еще многое успеть. Пока он живет один с матерью, но скоро у него появится сестренка, а мать умрет от рака желудка, и он должен будет о ней заботится. Она в свою очередь вырастет и будет целительницей, и многие люди примут от нее помощь. Поэтому его пора еще не пришла, ты же духовно поднялся на уровень выше.
– Почему?
– Потому что ты добровольно расстался с жизнью тогда, когда только понял ее цену, во имя спасения чужой. И после небольшого отдыха, тебе предстоит возродиться вновь, но уже на более высоком уровне, с более богатым багажом жизненных знаний…
– А когда настанет черед слепого? Он же мучается!
– Он отмучается столько, сколько ему положено, и его цепочка перерождений прекратится – он станет одним из нас.
Так, разговаривая, они все дальше удалялись от грешной земли, все ближе к Свету. А где-то в центре города, в новой уютной квартирке, в момент столкновения Сергея с Камазом, окончательно засох маленький колючий кактус, он тоже выполнил предназначенную ему миссию, и в тот же момент в далекой солнечной Индии расцвел прекрасный цветок лотоса. Таков круговорот жизненных перевоплощений и духовной эволюции нашей с вами драгоценной Земли…
Дух заброшенного дома
Хлюп-хлюп, хлюп-хлюп. Эти звуки издавали высокие кирзовые сапоги, шлепая по грязи. Сапоги принадлежали парню 20 лет, которого звали Гани. Он знал, что если взглянет на часы (которых, у него к слову пока не было), то увидит, что стрелка циферблата остановилась примерно между цифрами "4" и "5". Об этом наш герой мог судить по количеству времени, прошедшего с момента его выхода со стройпоселения, что в километрах 15 села Сатай. По его расчетам прошло не менее часа, а тогда маленькая стрелка на стареньком будильнике перевалила за цифру 3. Впрочем, определенно нужно было делать скидку на погодные условия – август в том году выдался на редкость дождливым, промозглым и холодным. Сегодня и вовсе складывалось впечатление, что небеса, вдоволь насмотревшись на людское несовершенство, решили выместить свое недовольство на тех путниках, которым по каким-то обстоятельствам не посчастливилось оказаться в пути. Именно таковым выпало быть Гани.
Вокруг непроглядной стеной стоял дождь, крупные и ледяные капли превратили красную, глинистую землю в натуральное болото, с той лишь разницей, что глубина была не большой. Но это пока. В тот момент так казалось, потому что каждый шаг давался титаническими усилиями – обутые в кирзовые сапоги ноги приходилось буквально выдирать обратно из месива, в которую обратилась бывшая дотоле на протяжении недели сухой земля. А идти нужно было еще несколько часов – в село, потому что только там можно было найти лекарства в виде пачки таблеток аспирина и еду – хлеб, немного мясо, рожки, кирпичный чай и консервы.
К слову, невзирая на то, что на протяжении последних недель рацион студентов-строителей далеко не отличался разнообразием, обильностью и питательностью, есть именно в эти минуты не хотелось. Хотелось одного – найти какое-нибудь относительно сухое место (по крайней мере, навес над головой и стены от резко усилившегося в степи ветра) и хотя бы на время спрятаться от беспощадной водной лавины, исторгавшейся темными облаками. Окружавший его ландшафт, напоминавший поначалу черно-белое кино, очень быстро сменился размытой картиной художника-авангардиста. Идти приходилось практически на ощупь и при помощи маленького компаса, на который время от времени путнику приходилось посматривать, дабы в довершение к своим невзгодам не сбиться еще и с пути. Ведь, если верить местным жителям (а им поневоле поверишь, посидев с ними вечерами за чашкой красного кирпичного чая), здесь водились волки, да еще и в избытке. Мд-а… о чае лучше сейчас не думать, ведь в лучшем случае он мог служить наградой лишь в конце этого непростого пути. А он сейчас бы, ой как не помешал, чтобы согреться, утолить жажду и передохнуть. Сильная жажда и озноб изначально были причинами сильнейшей дизентерии – парня лихорадило, но не пойти за продуктами и лекарствами было равносильно тому, чтобы смириться с самыми неблагополучными обстоятельствами. Ведь в небольшом строительном поселении, членами которого были его родной брат с супругой да близкий друг, слечь с сильнейшим расстройством кишечника умудрились все. Причем, одномоментно. Причем, настолько сильно, что никто не мог толком подняться с постели уже третий день, даже ради готовки еды. Вставали лишь по нужде и то с большим трудом. Непрекращающиеся побеги в туалет быстро привели к обезвоживанию организма. Каждый думал лишь о том, чтобы успеть добежать до нужного места. Недостатка в таковом, здесь, в принципе не было – кругом степь.
Молодые люди приехали сюда не от хорошей жизни – будучи студентами, они решили подзаработать, выполняя строительные работы на летних каникулах. Здесь они возводили… Их работодателя звали Габбас, поначалу он обещал, что трактор с едой и всем необходимым для ребят будет приезжать каждые три дня. Однако, минула уже неделя, из съестных запасов остались только немного муки грубого помола и последняя пачка рожек, а трактор все не ехал. Складывалось ощущение, что их просто бросили в степи. Единственным выходом из ситуации было добираться до поселка пешком. Но перспектива топать 15 километров пешком по грязи никому не представлялась заманчивой. А потому, очень скоро среди поселенцев начались ссоры, которые порой едва не доходили до драк. Однообразная еда, болезни и раздражительность не способствовали хорошему настроению. А потому, Гани, собрав волю в кулак, решился таки выйти в путь.
С каждым увязающим в грязном месиве шагом, надежда найти какое-то укрытие таяла, как мираж. Мираж… Кажется, он действительно увидел мираж – настолько нереальным показались ему очертания дома посреди голой степи. Гани закрыл глаза, помотал головой из стороны в сторону, и вновь открыл их. Здание не исчезло. Со всех ног парень помчался к спасительному, в чем он был уверен на тот момент, дому.
Конечно, «со всех ног» – сказано громко. Кирзовые толком негнущиеся сапоги, как будто хотели слететь с ног и навсегда остаться в булькающей от капель дождя глине. Тем не менее, желание посушиться и согреться было настолько велико, что он преодолел расстояние в сотню метров за считанные минуты. К слову, даже согреться и посушиться на тот момент было не самым его насущным желанием – стрессовые условия последних дней разбудили в парне давнюю болезнь, называемую в народе «медвежьей», и теперь он сильно хотел в туалет. Да простит читатель, хотел по большому, и хотел очень сильно. Гани был уверен, что кто бы не жил в том доме, он пожалеет и приютит его хотя бы на время, потому что, как говорят, хороший хозяин даже собаку не выгонит в такую погоду. Тем более, радушие уставшему путнику считалось негласным законом у всех степных народов. Радостно шлепая по слякоти, молодой человек уже предвкушал горячий чай, баурсаки с домашней сметаной, и прочие прелести гостепреиства (в этом он почему-то не сомневался ни секунды) неведомого пока ему хозяина. А быть может, его даже ждал и бешбармак – великолепное национальное блюдо казахов, состоящее из свежего вареного мяса, жаймы (отваренного в жирном бульоне теста) и лука. Он уже догадался, что спасительным домом в степи оказалась кибитка – здесь живут чабаны в определенное время года, когда пригоняют свой табун или отару.
Вот только, подойдя поближе, парень понял, что полакомиться яствами ему здесь уже никак не светит – окна дома были заколочены, по всей видимости, здесь никто не жил довольно длительное время. Однако, так как парень изрядно промерз и промок, такие обстоятельства его нисколько не смутили, он смело толкнул дверь и вошел внутрь – сейчас жизненно необходимо было хоть немного посушить одежду и опорожнить содержимое уставшего от тяжелой ноши кишечника. Кромешная тьма не отпугнула Гани от его затеи; более того – он тщательно прикрыл за собой дверь, чтобы никто не мог помешать в такой интимный момент. Окликнув на всякий случай возможных обитателей дома, он начал на ощупь пробираться вдоль стен. Вот он нашел дверь комнаты, но почему-то решил дойти до конца и осмотреть дом. Найдя другую комнату, парень прошел вглубь ее, предварительно закрыв дверь, снял штаны и приступил к делу. Страха в тот момент он не испытывал, как и особого чувства стыда – молодость убеждала его, что у него не было иного выхода. И вдруг… Ему показалась, что скрипнула дверь – похоже, дверь той комнаты, которой он пренебрег в начале своего беглого знакомства с домом. Тут ему стало очень стыдно – он уже живо представил гнев и возмущение хозяина кибитки от того, что с его пусть и временным жилищем так обошлись. Парень стал спешно придумывать у себя в голове слова извинения за непрошенный визит и непристойное деяние, и вовремя – вскоре послышались чьи-то неспешные, тяжелые шаги. Об этом говорил скрип половиц под незнакомцем. Шаги приближались и дошли до комнаты, которую наш герой избрал в качестве решения самых насущных проблем. Сомнений быть не могло – кто-то аккуратно подошел к самой двери комнаты, где сидел наш герой. Здесь, почему-то, шаги остановились. Молодой человек инстинктивно замер – момент для знакомства, конечно, был не из лучших. Но почему этот кто-то не входит, чего же он медлит? «Ассалам уагалейкум!», – крикнул Гани. Однако, в ответ никто не отозвался. Надо отметить, парень был молод и уверен в себе – в школьные годы он занимался боксом и борьбой, кроме того, регулярно следил за своей формой, подтягиваясь на турнике и отжимаясь. Поэтому, в целом он был готов к любой встрече. Почти, к любой… Он еще раз громко поздоровался, хотя уже почему-то знал, что не услышит ответа. Разозлившись и на незнакомца за его странное поведение, и на себя, за то, что ухитрился попасть в такое дурацкое положение, он собрал волю в кулак и закончил свое нехитрое дело. После чего, не сводя взгляд с двери, медленно оделся и встал. Он понимал, что эту дверь ему придется открыть самому, как и тот факт, что вечно он здесь пережидать не сможет. Что ждало его за дверью? Стараясь передвигаться бесшумно, он аккуратно подошел к двери. Что же теперь делать дальше? Вдруг ему пришла в голову безумная идея – раз незнакомец за спиной не откликается на приветствие, он решил постучать по двери. Сам не зная зачем – наверное, таким нестандартным ходом он хотел застать врасплох неводомого ему визави за дверью и заставить его таки откликнуться. И тут он услышал негромкий стук в ответ с обратной стороны, от чего резко участилось сердцебиение. Или показалось? Глубоко вздохнув, он взялся за ручку двери и толкнул его. Кромешная темнота – посидев несколько минут в абсолютно темной комнате, его глаза вроде привыкли к темноте. Но как это часто бывает, при переходе в другое помещение, глазам вновь нужно время, чтобы привыкнуть к темноте. За доли секунды он все же успел оценить то, что за дверью никого не было! Точнее, не было видно… А это большая разница. Потому что чье-то незримое присутствие он ощущал, можно сказать, своей кожей. На всякий случай, наш незваный гость вытянул руки вперед и очень медленно двинулся вперед. Он почти не дышал, хотя понимал, что его невидимый визави за ним пристально наблюдает. Версий в голове крутилось тысяча и одна – быть может, это какой-то сумасшедший человек с недобрыми намерениями, быть может это волк или рысь наблюдают за ним где-то из темноты, быть может это какой-то другой неведомый ему пока зверь, а быть может… Вот этого последнего «быть может» он сейчас боялся больше всего на свете. Именно от него веяло ужасом потустороннего мира. Неведомое всегда страшит, а в таких обстоятельствах и подавно. Наш герой, несмотря на охвативший его мистический страх, все же взял себя в руки. И вновь осмотрел нехитрое жилище. Много времени на это не потребовалось – вот коридор, вот вторая комната. Никого… Но шаги ведь не послышались? И тут, за спиной он услышал явный человеческий вздох, и его затылок обдало ледяным дыханием. Поняв, что поворачиваться нет смысла – если он все же увидит кого-то или что-то позади себя, на том месте, где секунду назад никто не стоял, он точно не выдержит такого потрясения. Он рванулся вперед, но что-то его схватило, не давая двигаться вперед. Парень заорал благим матом и изо всех сил бросился бежать, надеясь вырваться из чьей-то очень крепкой хватки. Раздался хруст разрываемой одежды, он на полном ходу выбил дверь и выбежал наружу. А после бежал и бежал по склизкой земле, падая и поднимаясь. А потом шел и шел несколько сотен метров без остановки. И в те моменты, ему натурально казалось, что он слышит не только свои шаги. Но потрясенный путник и не думал, останавливаться либо оборачиваться. Он был уверен, что ничего хорошего это ему не сулит. Льющий без устали дождь, хлюпающая под ногами грязь ржавого цвета и холод больше не казались ему такими уж отвратительными. Что его схватило? Чья-то крепкая рука или он просто зацепился за гвоздь и порвал куртку? Уже неважно. Что или кто это был? Тоже уже неважно. Только удалившись от таинственного дома на приличное расстояние, парень почувствовал, что нечто от него отстало. Решив, что хватит с него приключений, он решил больше нигде не останавливаться. Добравшись за несколько часов до нужного ему поселка, парень встретился с работодателем Габбасом, который сразу же дал все необходимое и трактор с трактористом в придачу. А потому обратный путь прошел без приключений. Тем не менее, проезжая мимо заброшенной пастушьей времянки, у молодого человека тело покрылось мурашками. Он решил поинтересоваться у тракториста по поводу мрачного строения.
– Вот эта? – уточнил водитель трактора. – Так здесь уже несколько лет никто не живет. Раньше здесь жил чабан Серикпай, нелюдимый человек, надо сказать. Да только нет его уже, убили.
– Кто убил?
– Конокрады. Лопатой забили, да лошадей увели. Тело закопали где-то в степи, так его и не нашли. Только следы крови оставили да лопату. Впопыхах наверное. Говорят, душа его так и не нашла покой. А еще говорят, что он так и бродит где-то неподалеку от дома. Наши даже видели силуэт Серикпая пару раз. А однажды в доме даже горел свет. Только не совсем обычный, мерцающий и призрачный какой-то. Не заходи туда лучше без надобности…
Гани. Он очень устал и сейчас думал лишь о том, чтобы добраться до теплой сухой постели. Его прибытие в поселение было встречено всеобщим ликованием. Наконец здесь снова запахло свежезаваренным чаем и едой. То ли из-за непогоды, то ли от пережитого стресса и усталости, к вечеру у него резко поднялась температура. Его лихорадило несколько дней, в бреду ему мерещилась заброшенная пастушья времянка, из окна которой на него смотрело суровое лицо с глубоко посаженными, недобрыми глазами… Уже придя в себя и набравшись сил, наш герой вспомнил лаконичный рассказ тракториста, и в нем проснулось любопытство. Он вознамерился было поначалу вновь посетить нечистое место, когда ярко светит солнце и с друзьями. Но потом передумал. Не стоит тревожить заблудшей души. Поэтому, он мысленно извинился перед хозяином заброшенной хижины за непрошенный визит и постарался больше никогда не вспоминать об этом.