Анна Фрэй
Камерон
Реймон и Камерон
Мы сидели на траве возле домика лесной ведьмы.
– Боже, я, наконец, вижу тебя… – Я смотрел на ее юное дорогое лицо двадцатилетней девушки.
Ведь она не старела, моя единственная любовь, моя вечная любовь. Время не властно над ней. Камерон оставалась такой же юной и прекрасной, какой я ее запомнил навсегда. Она подняла на меня синие как небо глаза. На ее лице блуждала задумчивая мечтательная улыбка.
– Я так жду тебя. – Она смотрела на меня синим лучистым взглядом.
– Ты же знаешь, я бы отдал все на свете, чтобы быть с тобой. – Я взял ее руку и прижался к ней губами. – Я должен был умереть в ту же секунду, когда тебя не стало на этом свете.
– Нет, не должен был. – Она с улыбкой разглядывала меня. – Ты все такой же, Реймон. Молодой и красивый.
– Я так скучаю… – прошептал я, задыхаясь от восторга и нежности. – Никто и ничто не заменит тебя.
Я безотрывно смотрел на нее, и моя душа уже сжималась в предвкушении тоски и отчаяния, при мысли, что это может прекратиться в любую секунду.
– Я пытался жить без тебя, но у меня это не очень хорошо получается. Почему… почему ты никогда не снишься мне?
Камерон молчала. Я не мог оторвать взгляда от нее. Знакомая, до боли любимая улыбка. Как я мечтал все это время только об одном: ее просто видеть. Я обнимал ее, гладил ее волосы, пропуская длинные локоны сквозь пальцы, проводил рукой по ее щекам, глазам, губам, не в силах оторваться.
– Ты оставила меня в жизни, в которой тебя нет. Так нечестно, Камерон. – Я поцеловал ее ладонь. – Хочу быть просто с тобой! С тобой. Хоть в аду.
Камерон тихо рассмеялась.
– В аду? О, тогда мы будем опять втроем.
– Молчи! – Меньше всего мне хотелось говорить сейчас о Джэде. – Иди ко мне.
Я резко притянул ее к себе, запустив руки в длинные черные волосы. С какой-то мучительной яростью я жадно впился в ее губы, боясь упустить хоть секунду, в щемящем ноющем страхе, не оставляющем меня ни на миг, что она вновь исчезнет, растает как дым в моих объятиях.
С ответной зовущей страстью она отвечала на мои поцелуи. Я прижимал ее к себе. Волна наслаждения, граничащая с болью, разливалась по телу. Казалось, душа поет, хотелось взлететь. Я чувствовал такое упоительное счастье, которое, думал, уже никогда не испытаю. Больше не было этой изнурительной тоски, которая стала неотъемлемой частью моей жизни, не было этого странного преследующего чувства, что постоянно чего-то не хватает. Душа не металась в гнетущей муке, в поисках потерянного счастья, в поисках похожих чьих-то глаз, улыбки. Мне было непривычно спокойно и хорошо. Я прижимал ее к себе, с обожанием покрывая поцелуями ее лицо, шею, плечи.
– Тебе не надо было возвращаться, – прошептала она между поцелуями, – потому что больше я не отпущу тебя. – Она обвила руками мою шею и потянула на себя.
Мы упали на траву. Я сжимал ее в объятиях, моя рука скользнула по ее ноге вверх, задирая подол сиреневого платья. Господи, я почти забыл, как желанно и восхитительно ее тело. С ее губ сорвался тихий стон.
– Преследуй меня. Не отпускай меня… – задыхаясь, повторял я в каком-то иступленном бреду.
– Ты здесь… со мной, – шептала она. – Мы обрели друг друга снова. – Ее руки зарылись в мои волосы, притягивая ближе, ее пальцы ласково перебирали их.
Бездонное желание сжигало изнутри. Как пьяный, с затуманенным в сладкой муке взором, я смотрел на нее, пожирая взглядом каждую ее черту, любуясь малейшим изменением лица. Я ВИЖУ ЕЕ. И это по-настоящему! Я еле сдерживал себя, чтобы не сорвать с нее это сиреневое платье. Платье… в котором она умерла…
Внезапно заиграла музыка, распространяясь по всему лесу, лишая нас блаженной лесной тишины. Знакомая мелодия. Камерон приподнялась с травы и мягко отстранилась от меня.
– Пора. – Улыбка сошла с ее лица. – Время пришло, Реймон.
Мелодия все громче разлеталась по лесу. Откуда она?
Я открыл глаза. Мобильный разрывался. Она была сном. Знакомая волна отчаянной тоски захлестнула, разрывая душу на части. Сон? Жестоко. «Я больше не отпущу тебя», – все еще шептал ее чарующий голос.
Я взял мобильный, чувствуя себя немного не в себе.
– Реймон!
– Да, Лорен, – выдохнул я.
– Как дела? Когда тебя ждать?
– Сегодня.
– Ты занят?
– Ты меня разбудила.
– Мне просто неспокойно как-то. Неожиданно так захотелось тебе позвонить.
– Все в порядке. Выпью кофе и сразу выезжаю.
– Я соскучилась, а Камерон особенно. Она хочет с тобой поговорить, вырывает трубку.
На сердце потеплело.
– Папочка, ты когда приедешь? – раздался ее детский мелодичный голосок.
– Скоро, дорогая, скоро.
– Я скучаю.
– Я тоже, солнышко.
– Ты закончил свои дела?
– Да, и спешу к тебе.
– Чем ты там занимался?
– Путешествовал в прошлом.
– И как там?
– И хорошо, и плохо.
Я назвал свою единственную дочь Камерон. Сейчас ей уже шесть лет. Честно говоря, я думал, у меня никогда не будет детей. Раз не от нее, так пусть ни от кого. Я менял много женщин в своей жизни. Бывало, влюблялся, но ни одну не любил.
Когда мы стали жить с Лорен, я думал, это, как всегда, ненадолго. Лорен была очень эффектной стройной голубоглазой блондинкой. Для меня она оказалась просто идеальна. Прекрасная жена и хозяйка, чувственная любовница, умная и интересная женщина, если я смог с ней ужиться, значит, она была поистине особенна. Ее мягкость и ненавязчивость позволяли мне чувствовать себя с ней комфортно и легко. Я был привязан к ней и испытывал определенную нежность. Когда она неожиданно забеременела, мы решили узаконить отношения. К своему удивлению, я был рад, я ждал этого ребенка в смутной надежде, что он заполнит зияющую пустоту в моей жизни. Говорят, дочь похожа на меня. Жена удивилась моему безоговорочному желанию назвать ее Камерон: «Что за имя? Шотландское, что ли? Откуда ты его взял?» Я души не чаял в дочери, мы просто обожали друг друга. Моя жизнь приобрела какой-то смысл, но ничто не могло заполнить ту пустоту, излечить душевную муку по моей утраченной несбывшейся любви. Дочь была бальзамом, который пытался залечить мои глубокие незаживающие раны.
Говорят, время лечит. Нет, не лечит. А может, это только у меня?
Я заварил кофе. Последний раз я его пью на этой уютной кухне. Прости, бабушка, но я продал этот дом, где живут тени и призраки воспоминаний, которые сводят меня с ума. Надо уезжать. Из головы не шел сон. Камерон… любимая… Я пытался сконцентрироваться и думать о семье, о Лорен, о дочери, что меня где-то ждут…
Камерон мне очень редко снилась, хотя я молил Бога, чтобы видеть ее хотя бы во сне. И вот, этот сон… такой настоящий! Мне казалось, я до сих пор чувствую вкус ее губ, прижимаю ее к себе, мои руки еще помнили тепло ее тела, мои пальцы путались в ее черных волосах… Это невыносимо! Залпом выпив кофе, я собрал вещи и направился к выходу. Последний раз я спускаюсь по ступенькам этого дома, дома моего детства и юности… Я оглянулся и еще раз взглянул на родовой особняк Даллесов… в последний раз.
Я сел в машину и рванул прочь из моего любимого когда-то Колчестера, который я раньше и не думал покидать.
Мелькнула мысль заехать к Сабрине, но нет, пожалуй, не стоит. Мы вчера уже попрощались.
***
Вчера у ресторана, прощаясь, Сабрина с какой-то тоской и ожиданием смотрела на меня.
– Я очень благодарна тебе, – вдруг произнесла она.
– За что?
– После всего случившегося ты почти сразу уехал в Лондон, но ты все равно писал мне, Реймон, не забывал меня, – с признательностью сказала Сабрина. – В первый год моего тяжелого восстановления твои открытки и короткие письма со словами поддержки для меня много значили. Они мне очень помогли во всех смыслах.
– Да, я писал тебе, пока ты не вышла замуж, – улыбнулся я. – А вышла замуж ты быстро.
– Да, потом мы потеряли связь, – с грустью произнесла она. – Чуть не забыла, я хотела тебе кое-что показать, захватила с собой. Мой сын когда-то, играя на чердаке, нашел в коробках несколько фотографий моей юности. Я их отсканировала, – Сабрина из сумочки достала планшет. – Такая ностальгия. Взгляни.
Я взял из ее рук планшет и пролистал их. Сердце забилось быстрыми болезненными ударами. На черно-белых фотографиях были запечатлены все мы на каких-то вечеринках. Вот Джэд стоит вместе со мной, его рука лежит у меня на плече, нам лет по девятнадцать, у меня в руке полупустая бутылка виски, по нашим довольным улыбкам видно, что этот вечер удался.
А вот мы у кого-то в гостях, Камерон сидит у меня на коленях, мои руки обнимают ее, Джэд усиленно пытается открыть бутылку вина, Сабрина в обнимку с Клодом и Ройли расположились возле нас.
На следующем фото Камерон и Сабрина, в своих неизменно коротких юбках, сидят на скамейке где-то в парке. Камерон, прищурившись, с улыбкой смотрит в камеру, а Сабрина, закинув ногу на ногу, с сигаретой в руке, ей что-то увлеченно рассказывает. Дальше… вот мы втроем, стоим в обнимку, я, Джэд и Камерон. Мои руки ненавязчиво обнимают ее за талию, рука Джэда обнимает ее за плечи. Мы все смотрим в камеру и беззаботно над чем-то смеемся. Я даже вспомнил, над чем.
На следующем снимке мы стоим компанией, Десмонд целует Камерон в губы, сжимая в своих объятиях, Сабрина с беспечной улыбкой стоит между мной и Джэдом, чуть прижавшись ко мне.
А вот и Камерон с Джэдом, ей тут лет семнадцать. Джэд нежно держит ее за руку, с нескрываемым желанием привлечь к себе, и что-то настойчиво говорит. Камерон стоит в профиль, откинув волосы назад, и с насмешливой улыбкой слушает его. Глядя на их черно-белую фотографию, даже сквозь время, возникало ощущение, какое-то странное чувство об их неразрывной смертной связи. Помню, этот снимок сделал я.
– Не верится, что это когда-то было, – сдержанно улыбнулся я, возвращая Сабрине планшет.
У меня почти не осталось фотографий с юности. Было слишком больно на них смотреть. Уехав в Лондон, я взял только несколько фотографий с Камерон.
– Мы все были так юны, глупы и прекрасны… – с ностальгической улыбкой сказала Сабрина.
Я предложил ее подвезти, но Сабрина отказалась, сказав, что прогуляется до дома пешком. Я нежно провел рукой по ее лицу, прикоснулся губами к ее щеке. Пара слов на прощание, и я направился к машине.
– Реймон… – Сабрина окликнула меня.
Я обернулся. Она хотела что-то сказать, на ее лице читалось откровенное неприкрытое желание, на ее чувственных губах лежали невысказанные слова.
– Я… нет, ничего. – Она улыбнулась мне, слезы стояли в ее глазах, готовые скатиться по щекам, – я была просто счастлива тебя увидеть. Очень.
Я улыбнулся ей и сел машину. Сабрина провожала меня глазами. Я чувствовал ее горящий взгляд на своей спине. Мелькнула мысль: «А может… нет, не стоит. В конце концов, она замужем». Ей и так досталось от меня в свое время, ведь косвенно я виноват в том, что она оказалась в той машине с ними.
И я уехал. Больше я никогда не видел ее… мою милую прелестную Сабрину.
***
Я ехал на довольно высокой скорости. Включил радио, играл The Rasmus «Living in the world without you», я врубил музыку на всю громкость. Когда я проезжал мимо дома Лейдонов, сердце сжалось. Не думать! Я ехал мимо знакомых старинных мощеных улочек, баров, мимо университета, зеленых парков, мимо прекрасного Колчестерского замка. С ностальгией и грустью я смотрел на пробегающие мимо любимые места когда-то моего города, которые казались такими чужими и родными одновременно.
Прощай! Я больше не вернусь сюда. Я наконец выехал из Колчестера и, прибавив скорость, стремительно рванул по свободной трассе. Ветер теплой волной бил в лицо. Я увеличил скорость.
– Реймон, не уходи! Не снова.
Ее мелодичный голос звучал обволакивающе нежно. Я вздрогнул, будто меня пронзило током. Я хотел затормозить, но почему-то этого не сделал. Я почувствовал объятия мягких нежных рук, чувственные горячие губы на своих губах. Камерон! Я закрыл глаза, с наслаждением погружаясь в иную реальность, отвечая со страстью на ее жадный губительный поцелуй.
– Это опять сон. Потом ты исчезнешь? – переводя дыхание, прошептал я, заглядывая в ее смеющиеся любимые глаза.
– Нет, не в этот раз.
Ее прекрасное чарующее лицо было так близко, синие глаза сверкали, обещая неземное блаженство. Ее губы снова потянулись к моим, заставляя повиноваться самозабвенно, руки плавным движением обвили мою шею, необратимо подчиняя и затягивая в сладкий дурман. Моя душа навсегда улетала, исчезая в манящей синей тьме ее глаз. Моя Камерон…
Эпилог
Сводки ДТП, Колчестер:
14 августа 2010 года на территории Колчестера зарегистрировано дорожно-транспортное происшествие, один человек погиб. В 10:15 Реймон Даллес, 42 года, превысил скорость движения, съехал на правую обочину, не справился с управлением и допустил опрокидывание автомобиля в кювет по ходу движения. В результате происшествия водитель был госпитализирован в больницу, где впоследствии скончался.