Андрей Николаевич Басов
Сказки старого дома
– Давай, Билл, расставим всё по местам. Друзьями мы с тобой никогда не были. И ты по существу предлагаешь мне заложить поставщика. Кто после этого будет со мной работать? Ты забыл правило: сам потерял – сам и возвращай. А не можешь – забудь.
– Значит, нет?
– Значит, нет. Ты ведь ко мне не первому обращаешься. Что получил?
– Не боишься потерять крупного поставщика?
– Какой ты теперь поставщик! Тебе бы теперь самому лишь бы ноги унести.
– С чего бы это?
– Ты упомянул, что твоё судно пропало в сезон отсутствия бурь.
– И что?
– А мне также известно, что в этот же сезон пропало английское судно с Ямайки, груженное сахаром и другими мелочами. Тебя подвела жадность. Не надо было тебе продавать сахар, когда его больше ниоткуда не поступало. Утопил бы вместе с англичанином – и концы в воду.
– Я же тебе его и продал.
– Очень плохо. Косвенно втянул и меня в свою аферу. Свидетелей, что ты его продавал, куча. Рано или поздно концы с концами свяжут – и тогда что будешь делать? У Лондона руки длинные и петлю тебе на шею быстро накинут. Допускаю, что от королевского льва ещё можно увернуться. Но ты ведь подставил здесь всех. На английской территории английские подопечные уничтожили английский корабль с английскими подданными и деньгами английского казначейства. Адмиралтейство мигом снарядит карательную экспедицию и сотрёт с лица земли Румпель и Тринидад. Хотя для этого хватило бы и тех двух фрегатов, которые стоят в гавани Порт-Альберта. Вот такую свинью ты всем нам подложил. Думаешь, от своих удастся скрыться? Сомневаюсь.
Даже под бородой и загаром было видно, как Ржавый Билл малость побелел, но сразу не сдался.
– Фрегаты из Альберта никуда не тронутся.
– Вот даже как? И губернатор замешан в твоей афере? Тогда вас повесят рядом. Дам тебе совет не как другу, а как бывшему клиенту. Я даже и знать не хочу, что вас связывает с губернатором и что ты там добыл такое привлекательное на потопленном англичанине. Забудь всё. И своё пропавшее судно, и товар, и губернатора, и ваши планы. Снимайся с якоря и драпай куда-нибудь на Мадагаскар. Там тебя не знают, места много и далеко. Может, ещё уцелеешь.
Ржавый поднялся.
– Виктор, а ты ничего не слышал о красном корабле с тысячей пушек?
– Не только слышал, но и видел, и даже топтал палубы кораблей самых разных цветов, но с тысячей пушек не встречал. Всё?
Ржавый молча вышел. Капитан выглянул за дверь.
– Люк, ты далеко?
– Не очень.
– Пошли за Ржавым кого-нибудь последить, что он будет делать. Отдай Сержу мешочек и организуй поужинать.
Я принял от Люка мешочек с пиастрами и дублонами. Сидор заметно потяжелел. Капитан уже сидел за столом и с интересом наблюдал, как замеченная мной троица зверского вида разбирается между собой с сервировкой, горячо споря по поводу каждой ложки и вилки. Все ещё до сих пор трезвые. Хотя бутылки на столе стоят. Спор кончился тем, что, оглянувшись с опаской по сторонам, они разделались со стоящей перед ними жареной рыбой руками.
– Ваш ужин, – оповестил голосок Марианны.
– Обе посудины Ржавого снялись с якоря, – вполголоса сообщил Люк.
– Вот, теперь самим придётся расхлёбывать ситуацию, – посетовал Капитан. – Правда, я так до конца и не знаю, в чём она состоит.
В доме Капитана мне была выделена небольшая комната с диванчиком. Вроде даже по росту. В шкафчике аккуратно сложены мои вещички. Отлично! Когда шли из «Рака» домой, Капитан сказал, что нас ждёт ночная работа и нужно хотя бы слегка отдохнуть. Я улёгся на диванчик и постарался вздремнуть. Вроде как ничего и не вышло с этой затеей.
– Вставай, соня, – прервал мои намерения голос Капитана. Смотри-ка, он даже переоделся во что-то походное.
– Я только лёг.
– Тогда осталось только встать. Уже три. Ты пять часов проспал. Собирайся и не забудь мешок.
Идти легко. Полнолуние. Только редкие облачка иногда закрывают светило – и тогда ни зги не видно. Темные как ночь матросы уже ждут нас на берегу. Грузимся в яхту и отплываем без всякой капитанской команды. Огибаем восточный берег острова и направляемся в открытое море.
– Можешь вздремнуть, если хочешь, – разрешает Капитан, – плыть долго.
– Вряд ли. Сон перебился. А куда мы направляемся, если не секрет?
– На остров сокровищ.
– Как в кино?
– Вроде. Помолчи немножко. Мне надо подумать. Ржавый никогда не делает ничего просто так. Почему он именно меня спросил про красный корабль?
Я стал смотреть на звёзды. Никогда не устаю на них смотреть. Даже с закрытыми глазами. Когда я их открыл, то мы подплывали к какому-то зелёному и слегка скалистому островку. Солнце уже приподнялось над горизонтом.
Яхта медленно наползла носом на отмель. Спрыгиваем на берег. Какая же тут благодать! Шёлковый жёлтый песок, яркое солнце, синева бескрайнего моря, голубизна почти безоблачного неба, зелень склонившихся над узким пляжем пальм. И тишина, нарушаемая лишь шелестом набегающих на берег волн. Божественный уголок!
– Замечтался? – разрушил голос Капитана все райское волшебство. – Надо идти. Мешок не забыл? Квали, ждите нас в бухте на той стороне острова.
И мы через несколько шагов вступили в райские кущи. Что-то они не совсем райские изнутри. Переплетения корней, какие-то уж очень густые и цепкие кустарники и всё больше и больше камней под ногами. И всё крупнее и крупнее становятся камни. Их уже приходится обходить, а не переступать.
Минут через десять нет уже ни пальм, ни мелких камней. Пошли скалы с извилистыми проходами между ними. Очень смахивает на природный лабиринт, поросший мелкими кустиками и густой порослью вьющихся растений. Словно сплетённые из канатов занавеси с листьями и цветами спускаются с вершин скал. Капитан уверенно лавирует в этой путанице проходов и ответвлений. Если он меня бросит, то не скоро найду выход к берегу. Правда, по солнцу трудно было бы ошибиться в выборе общего направления. Наконец останавливаемся.
– Здесь.
Капитан раздвигает путаницу лиан и втискивается в какую-то щель. Я за ним. Вовсе и не щель, а довольно свободный проход. Просто «занавеска» густая и тяжёлая. Отпускаешь стебли, и они смыкаются, не оставляя никаких просветов. Короткий коридор и в конце естественный грот глубиной метра четыре-пять с дырами в потолке, словно предназначенными для освещения.
– Вываливай багаж, – следует команда Капитана.
У дальней стены – груда мешочков, подобных тем, что я достаю из сидора. Видно, что их сюда давно складывают. Ибо поднакопилось немало. Если оценить размер кучи с поправками на вес золота и серебра, то, вероятно, получится, что здесь пиастров и дублонов, а также луидоров и соверенов где-то тонны полторы-две. Есть ещё пара больших, кованых сундуков, а у правой стены свалено изрядное количество старинного огнестрельного и холодного оружия. Надо же! В самом деле, остров сокровищ и клад налицо.
– Сначала я их сортировал на серебряные и золотые и складывал в сундуки, – откидывая крышки, произнёс Капитан. – Потом плюнул на это и сваливаю прямо как есть.
Сундуки доверху набиты золотыми и серебряными монетами. Завораживает. Вопросительно взглядываю на Капитана. Он кивает. Запускаю руки в золото, поднимаю и выпускаю поток монет между пальцами. Они со звоном текут обратно. Круто! Ну-ка ещё разок! Ведь это не киношная бутафория.
– Как понимаю – это честные трудовые накопления на тернистом поприще скупщика краденого. И что вы с ними намерены делать?
– Ничего.
– Понимаю. В свой мир не заберёшь, а здесь при эпизодических наездах тратить не на что и нет смысла, даже если бы и было на что потратить.
– Вот именно.
– А если раздать?
– Даровые деньги портят людей.
– Тоже трудно, что возразить. Тогда, может быть, радость обладания богатством? Вы в себе, сэр Виктор, тяги к скопидомству не ощущаете?
– А что, есть заметные признаки?
– Нет. Это я так, для поддержания разговора. А если и эта тема исчерпана, то остаётся только покинуть хранилище вашего банка. Очередной вклад сделан, а созерцание такого громадного, но бесполезного богатства путает мысли. Боюсь рехнуться.
Продолжаем путь в ту же сторону, куда и шли. Видимо, Капитан решил пересечь остров поперёк. И действительно, скалы сменились валунами, валуны камнями, а кустики деревьями. Уже не только вверху, над кронами, но и в просветах между стволами уже кое-где мелькает голубизна неба. Последние шаги – и мы выбираемся на такой же песчаный пляж, с какого и начинали свой поход. Квали с яхтой уже тут.
Перед нами узкая бухта шириной метров двести-двести пятьдесят, отделённая от моря очень высокой, полукилометровой в длину, параллельной берегу скальной грядой, за окончанием которой видится расширяющийся выход в море. В такой уникальной заводи и в ураган, наверное, волны не выше, чем в уличной луже. В середине бухты носом к выходу из неё стоит на якоре красный трёхмачтовый корабль.
Почему-то я не очень и поражён. Хотя и не ожидал ничего подобного. Столько сюрпризов в этом мире, что начинаешь их воспринимать как нечто само собой разумеющееся. Вообще-то он не совсем красный, как мы понимаем, говоря обычно про этот цвет. Борта сочного вишнёвого цвета с чёрной продольной полосой от носа до кормы и узкой чёрной окантовкой двух десятков пушечных портов в два ряда. В необычно длинном, я бы сказал, стремительном корпусе и остром наклоне носа ощущается что-то хищное, как в клюве орла. Красив, красив, стервец, ничего не скажешь, но никакой тысячи пушек нет и в помине.
– Хорош? – скорее как утверждение, чем вопрос прозвучал голос Капитана. – Я на него наткнулся на верфи в Глазго, где он строился, как чайный клипер[8]. Заказчик разорился, и я выкупил у него судно ещё на стапелях недостроенным. Переделали в каперский[9] корабль.
Прыгаем в свою посудину и подходим к правому борту корабля со стороны кормы. На корме надпись: ""Морской ветер" – Глазго". Опля, сложновато без привычки карабкаться по верёвочному трапу! Наверное, со стороны моя эквилибристика выглядит потешно. Тем не менее, благополучно переваливаюсь через борт. Капитан, разумеется, давно там и жмёт руку рослому мужчине лет сорока с норвежской бородкой. Знакомит нас.
– Капитан Грегори, – представляется тот и жмёт руку сильно, но не больно.
– Серж.
– Сэр Виктор, как насчёт того, чтобы позавтракать?
– Спасибо, Грегори, с удовольствием, но немного погодя. Сначала покажу своему помощнику ваш корабль. Есть на что посмотреть.
Команда выстроилась по левому борту. Без напряга, как это бывает при команде «смирно». Человек семьдесят-восемьдесят в одинаковой, чистой, холщовой матросской робе. По-разному, но прилично пострижены, а не бородатые побриты. Чувствуется военная дисциплина и аккуратность. Но вот по возрасту подбор не характерный для военного корабля. От двадцати и лет до шестидесяти, если не больше. Причём боцманы вовсе не из стариков.
Оба капитана обходят строй. Сэр Виктор многих называет по имени и пожимает руки.
– Можно разойтись, – командует Грегори и сам исчезает где-то в недрах корабля.
– Казалось бы, странная команда, – замечает Капитан, когда мы остаёмся одни, – но все поголовно, включая и капитана Грегори, когда-то пострадали от пиратов. Некоторые из них потеряли вообще всё, а сами чудом остались живы. Попали сюда самыми разными путями. Некоторых я сам извлекал из воды, где пираты оставили их умирать.
– Я правильно понял, что это тот самый красный корабль о тысяче пушек, о котором на смертном одре твердил пират с судна Ржавого Билла? Покажите, где тут прячут тысячу пушек.
– У страха глаза велики, – усмехнулся Капитан, – а между «есть» и «показалось» большая разница. Пойдём, я тебе кое-что покажу. Дело в том, что клипер – это очень лёгкий по сравнению с другими корабль. Его делают таким для скорости. Его борта слишком тонки для использования судна в боевых действиях. Пушечное ядро с лёгкостью пробьёт его насквозь через оба борта. Единственное спасение – держаться за пределами дальнобойности пушек противника.
– Но тогда и свои пушки того не достанут, – сообразил я.
– Верно. Потому для этого корабля они и сделаны по специальному заказу.
Мы подошли к одной из пушек верхней палубы.
– Они стальные, а не чугунные или бронзовые, и соответственно – легче обычных. Ствол длиннее традиционных морских пушек почти на три фута. Это даёт увеличение дальнобойности больше, чем в полтора раза. Держись на нужной дистанции и расстреливай противника совершенно безответно. А если он всё-таки опасно приблизился, то удирай. Преимущество быстрого хода есть всегда. Клипер всё-таки.
Пушки действительно необычно длинные и тонкие. Да они, похоже, и заряжаются не с дула, а с казённой части. И установлены не на колёсах, а на зафиксированном, поворотном лафете с сектором обстрела градусов сто, если не больше. Рядом не видно кучек ядер. Вместо них деревянные, решетчатые рамы, из которых торчат ряды заткнутых чем-то артиллерийских гильз диаметром сантиметров десять-двенадцать.
– Заряжание с казённой части позволяет отказаться от откатки орудия для прочистки и зарядки ствола, – продолжал Капитан, – а скорострельность возрастает в шесть-семь, а то и в десять раз при хорошем навыке. Вот такая скорая пальба и показалась покойному пирату стрельбой из тысячи пушек. Правда, всё равно используются ядра, но большего и не требуется.
Капитан полязгал откидным затвором пушки.
– Боек примитивный. Трахни по нему молотком или чем-то ещё – пушка и выстрелит. Вот такой здесь технический прогресс. Ладно, нас с завтраком уже, наверное, заждались. Пойдём.
Капитанская каюта на корме с окном от борта до борта просторна и комфортна. Отделка и мебель красного дерева. Большой стол посредине уже аккуратно накрыт на три персоны. Похоже, на завтрак у нас рыба. Ну, рыба так рыба. Мы в море всё-таки. Рассаживаемся, и капитан Грегори начинает светскую беседу.
– Как дела у старины Люка? С тех пор как он списался с "Морского ветра", я его очень редко вижу.
– У нашего Люка всё благополучно. Даже более того. Собирается «Рака» превратить либо в заведение высшего класса на манер парижских ресторанов, либо в дом воспитания благородных манер для пиратов.
– Вы шутите, Вик.
– Нисколько. Вот Серж может подтвердить.
– Истинная правда, – вставляю и я словечко, – обслуга уже дамская со знанием этикета.
– Вот – слышали, до чего уже дошло, Грегори?
– Трудно поверить, учитывая, мягко говоря, враждебность Люка к пиратам.
– Ну, он эту враждебность не демонстрирует. Должность обязывает к сдержанности. Но, я думаю, что здесь он что-то скрывает даже от меня. Какую-то хитрость затеял.
– Вот уж на что, а на хитрости он мастер.
– У меня возникло такое подозрение, что Люк приманивает к себе наиболее живых умом пиратов. А это обычно мореходы – штурманы, лоцманы, судоводители и их помощники. Выделив их ещё и по, так скажем, необычным интересам, потребностям из всей массы, он вобьёт между ними и прочими пиратами клин неприязни друг к другу. А при вспыльчивости и безнаказанности в пиратской среде, понятно, неизбежна будет поножовщина. А при своём массовом преимуществе чёрная сила сильно уменьшит численность командного, мореходного состава. Это в любом случае поведёт к некоторому упадку пиратства.
– Если ваша, Вик, догадка верна, то Люк затеял великое дело.
– Для вас-то двоих, может быть, и великое. Однако вы подрываете мою торговлю. Грегори уничтожает моих поставщиков, а Люк сеет между ними раздор. Этак мне скоро придётся идти в матросы наниматься.
– Так что за беда! Приходите на "Морской ветер". Я с удовольствием приму вас на ваше же судно и даже не матросом, а боцманом, – и оба весело рассмеялись.
– Кофе, пожалуйста, Вик, Серж, – предложил Грегори. – А вы, Серж, не хотите послужить на "Морском ветре"?
– Упаси Бог! Я даже подумываю, как бы мне живым унести ноги со службы у сэра Виктора. Уж очень он коварный тип. С одной стороны, водит прибыльные дела с пиратами, а с другой, как я понял из вашей беседы, всё время старается подложить им какую-нибудь свинью и при этом с вашей помощью, Грегори, – тут уж мы все вместе расхохотались.
– М-м-да-а, – задумчиво произнёс Грегори, – если продолжить о свиньях, то наш общий друг Ржавый Билл подложил мне одну из них в последнем рейде "Морского ветра".
– Да слышал я уже об этом недобитом пирате с пропавшего судна Ржавого, которого вы не заметили, – откликнулся Капитан, – ничего ужасного. Так, предсмертный бред. Все уже забыли. Да и Ржавый, наверное, уже далеко отсюда.
– О каком это недобитом пирате? – вскинулся Грегори. – Впервые слышу.
– Да так, выловили одного с пропавшей "Чёрной звезды" Ржавого Билла. Он почти сразу умер. Как говорят, только всё нёс бред перед смертью о каком-то красном корабле с тысячью пушек. И больше ничего.
– Неприятно это, но я совсем о другом. О том, что нам удалось извлечь из обломков "Чёрной звезды" перед тем, как она пошла на дно. Пойдёмте со мной, – сказал Грегори вставая.
Мы спустились на палубу под капитанской каютой. Вероятно, пассажирскую, задуманную строителем судна. В коридорчике четыре двери. Грегори осторожно постучал в ближайшую по левому борту. Дверь чуть-чуть приоткрылась.
– Марта, нам нужно поговорить с вашей хозяйкой.
Дверь медленно растворилась.
– Прошу вас, капитан. Вы не один?
– Со мной человек, о котором я говорил вашей хозяйке, и его помощник.
Грегори пропустил нас с Капитаном вперёд и вошёл следом, притворив дверь. Каюта в четверть капитанской, но вполне приличная. Стол, стулья, кровать, диванчик, шкаф вполне комфортно помещаются в ней. И даже остаётся немного свободного места. Две женщины. Вернее, девушки и при этом очень миленькие, и очень печальные и задумчивые. Их платья, как и сами особы, явно пережили не самые приятные приключения. Одна, открывшая дверь, – несомненно, служанка. Другая, сидящая на диванчике, – похоже, её хозяйка, госпожа. К ней и обратился Грегори.
– Мисс, вот сэр Виктор, о котором я вам говорил, и его помощник Серж. Я намеренно не пересказывал сэру Виктору вашу историю, чтобы он мог услышать её из ваших уст. Осведомьте, пожалуйста, его о том, что с вами произошло. Конечно же, коротко, избегая тягостных для вас подробностей.
Девушка немного помолчала, перебегая глазами с капитана на Капитана, а с Капитана на меня. Видимо, осмотр не внушил ей беспокойства.
– Присаживайтесь, господа. Меня зовут Анабель Чарльстон. Я дочь лорда Чарльстона – губернатора Ямайки. В Лондоне меня ждёт жених Джозеф – старший из сыновей лорда Гамильтона. Скоро наша свадьба. Мы со служанкой отплыли с Ямайки около двух недель назад. Но на наше судно напали пираты. Из всех только нас с Мартой оставили в живых, узнав моё имя. Потом капитан пиратов всё допытывался, насколько богаты мой отец, жених и лорд Гамильтон. Затем он исчез, а нас держали на пиратском корабле до тех пор, пока сэр Грегори не потопил его. Сэр Грегори обещал доставить нас в ближайший английский порт. Но оговорил, что должен с кем-то, наверное, с вами, посоветоваться, как это лучше сделать. Ибо его судну по каким-то причинам нельзя входить в порты.
А она не глупа. Так лаконично и исчерпывающе описать бездну пережитых событий не каждый сможет. Совсем не похожа эта юная особа на избалованных и капризных титулованных барышень из романов и светских сплетен. Самообладание неплохое. Может, это будущая леди Гамильтон? Я невольно даже стал симпатизировать ей. Впрочем, у известной леди Гамильтон было, кажется, другое имя.
Сэр Виктор, смотрю, задумался. Это ж надо, какая задача возникла! Но я уверен на сто процентов, что он выкрутится. Если нет, то я как помощник подскажу ему самый верный способ решения. Бросить их обеих за борт – и конец всем проблемам! Так не согласится же – джентльмен. Или капитан Грегори воспротивится. Вон он как пожирает глазами лордовскую дочку! Бог с ними, не буду ничего предлагать. Пусть мучаются.
– Мисс Анабель, – начал сэр Виктор, – капитан Грегори совершенно прав. Его судну запрещено входить в какие-либо порты. Таков приказ. "Морской ветер" оснащён для борьбы с пиратством, и успех этой борьбы зависит от того, насколько скрытно корабль будет действовать. Иными словами, никто за исключением очень немногих лиц не должен знать не только о местонахождении "Морского ветра", но и о его существовании вообще. Ваше спасение из пиратского плена – лучшее подтверждение действенности такой тактики. Вы понимаете? – Мисс Анабель кивнула головой.
– Вот поэтому мы не можем доставить вас в какой-либо порт прямо на этом судне. Оно будет раскрыто, и дальнейшие успехи затруднены. Но можем организовать вашу дорогу домой другим судном, однако это потребует некоторого времени. Проблема в ином. Вы и ваша служанка знаете теперь о существовании "Морского ветра" и о признаках его местонахождения. Мы не можем допустить, чтобы эти сведения были разглашены. Равно как не имеем права принуждать вас брать на себя обязательства сохранения тайны.
Поэтому, как ни прискорбно, но мы вынуждены подчиняться обстоятельствам. А обстоятельства диктуют лишь два выхода из ситуации. Вы, мисс Анабель, и ваша служанка добровольно принимаете на себя обязательство сохранения тайны вашего спасения. Мы же доставим вас, куда требуется, и предоставим вам правдоподобную легенду, которую можно рассказывать кому угодно.
– Это разумное условие с вашей стороны, – заметила Анабель, – а какое другое?
– Вы не берете на себя никаких обязательств и будете нашей гостьей на "Морском ветре" до тех пор, пока капитан Грегори не завершит свою миссию. Тогда он доставит вас на своём судне хоть в самый Лондон. Об опасностях и трудностях такого варианта, вы, конечно, догадываетесь.
– И сколь долго будет длиться миссия капитана Грегори, – сэр Виктор?
– Год, возможно, два.
– Сэр Виктор, вы можете положиться на наше с Мартой благоразумие. Я ручаюсь за неё. Мы примем обязательство сохранения тайны и также примем легенду, которую вы нам предоставите.
– Очень хорошо, мисс Анабель. Составьте список необходимого вам, и мы отправим за ним посыльного. Нужно время, пока мы всё организуем для вашего перемещения в ближайший английский порт.
На этом мы откланялись и поднялись в капитанскую каюту.
– Я поражён, сэр Виктор, – начал я, – вашим красноречием и вдохновением, с каким вы обрабатывали несчастную и доверчивую девушку. И просто изумлён вашей изворотливостью, с помощью которой вы ей ни слова не соврали и вместе с тем не сказали и доли правды. Бедное дитя теперь всю жизнь будет считать, что повстречала людей, находящихся на государственной службе.
– Клянусь Богом, Серж, у тебя необыкновенная способность разрядить любую психологически проблемную ситуацию, доведя её до гротеска, абсурда, комизма. Без тебя было бы скучно.
– Спасибо. Мне как-то раз уже говорили, что со мной интересно.
– Я даже готов поспорить, – продолжил Капитан, – что у тебя есть свой простой рецепт решения проблемы. И даже догадываюсь, какой. Выбросить Анабель и Марту за борт.
Капитан Грегори отвернулся к окну и заложил руки за спину.
– Я сокрушён и пристыжен вашей прозорливостью, сэр Виктор. Да, это третий вариант решения проблемы. И какой изящный! Однако есть и четвёртый. И ничем не хуже ваших двух. Может быть, даже и лучше, честнее. Ибо не предусматривает запугивания и так несчастных девушек двухлетним заточением на этом корабле.
– Да? И что это за вариант?
– Выдать Анабель замуж за капитана Грегори. Она забудет о своём происхождении, титулованных родственниках и поселится на архипелаге под фамилией мужа. А дальше – уж как судьба распорядится.
Похоже, сэр Виктор слегка опешил, но быстро справился с собой, скосив глаза на спину капитана.
– А, Грег? Каков поворот!
– Не смешно, – ответствовал тот, – хотя как вариант имеет право на жизнь. Но будем придерживаться того, которого добились.
Сэр Виктор недоверчиво повертел головой. Явно в адрес Грегори. Словно сомневаясь в его откровенности.
– Ладно, обсудим ситуацию. Понятно, что Ржавый Билл участвовал в захвате английского судна. Понятно и то, что расспросы о состоятельности отца Анабель и отца жениха велись не просто так, а с целью определить возможный размер выкупа. Затем Ржавый покинул "Чёрную звезду", оставив её болтаться в море, чтобы никто не увидел пленниц, а команда не проболталась. Однако Ржавый – не та фигура, у которой могли быть связи и на Ямайке, и в Лондоне. Ему нужен посредник, с которым там и там будут говорить и через которого можно будет совершить обмен.
– Губернатор, – подсказал я.
– Верно. Ржавый ведь косвенно проговорился о каких-то отношениях с губернатором. А сэр Хаксли – как раз нужная Ржавому фигура. Хитёр, жаден, беспринципен. Пойдёт на любую аферу, если будет убеждён в своей безнаказанности. Вопрос в том, что произойдёт, когда мы доставим Анабель в Порт-Альберт? Мы не знаем, на какой стадии и сути находится вопрос выкупа.
Если Хаксли ещё ничего не делал, то это одно. А если уже разослал письма, то это другое. Всё дело в содержании писем. В зависимости от этого содержания внезапное появление Анабель может просто сорвать сделку без угрозы для Хаксли. Но с другой стороны, может и подвести его под виселицу. Если Хаксли в письмах выступает просто посредником, то ему ничто не грозит. А если, сговорившись с Ржавым, спасителем Анабель, с уже в каких-то шагах осуществлённым планом, то внезапное появление жертвы разоблачает его как участника сговора.
– Когда вчера Ржавый снялся с якоря, у него не было времени встретиться с губернатором, – напомнил я.
– Если он, следуя моему совету, отправился прямо на Мадагаскар, то его отсутствие заставит губернатора засуетиться. Если письма разосланы. Как-то это проявится. Нужно подождать и понаблюдать.
– А может просто отправить Анабель через другой порт? – вступил в разговор Грегори.
– И на чём мы её туда доставим? – возразил сэр Виктор. – До Кубы почти две тысячи миль. На "Морском ветре"? И время угробим, и корабль раскроем. Да ещё придётся объяснять испанским властям, зачем частному лицу корабль военного типа без флага. Вернуть на Ямайку ничем не лучше. Объясняйся тогда с английскими властями. Проще всего высадить Анабель с легендой в Порт-Альберте. Препятствие – только неизвестность с губернатором. Подождём, – и добавил с ехидцей: – Если, конечно, вы, Грегори, ради общего дела не решитесь на четвёртый вариант решения проблемы.
– Вам бы только шутить, Вик, – отпарировал, улыбаясь, Грегори, – я бы пошёл на такой шаг, принеся себя в жертву, но исключительно ради общего дела. И уговаривать мисс Анабель тогда будете вы, Вик. У меня нет вашего делового красноречия, чтобы убедить Анабель в необходимости для неё такого шага.
В дверь каюты постучали. Вошла Марта с какой-то бумажкой.
– Вот, сэр Виктор, список вещей, которые мисс Анабель хотела бы иметь. Если возможно, конечно.
– Хорошо, постараемся достать.
– Марта, – добавил Грегори, – передайте вашей хозяйке, что вы можете выходить гулять на капитанский мостик в любое время, когда пожелаете. Пушечные же палубы – не место для прогулок.
– Спасибо, сэр Грегори, – и Марта вышла.
– Теперь наша охота откладывается, – с досадой произнёс Капитан, разглядывая записку, принесённую Мартой. – Нужно отослать Квали в Порт-Альберт за вещами, а потом ждать, когда он вернётся. Раньше завтрашнего дня не выйти. Куда думаете, направиться, Грег?
– Вместе с этой парой на борту?
– Не вижу, почему бы они мешали вам заниматься своей работой. Тем более что они уже осведомлены о её характере. Ладно, нужно дать инструкции Квали и отправить его, – и Капитан выскользнул из каюты.
– Пожалуй, и мы выберемся наружу. Жарковато тут. Не возражаете, Серж?
– Какие могут быть возражения. Вы тут капитан, – и мы поднялись на мостик.
Благодатный ветерок действительно освежает, и не только нас. Анабель и Марта уже здесь, воспользовавшись благосклонностью капитана. Сэр Виктор стоит внизу у борта и что-то втолковывает Квали. Тот согласно кивает, спускается в яхту, и они с напарником споро поднимают парус. Лёгкая посудинка быстро побежала к выходу из бухты.
От нечего делать спрашиваю:
– Сэр Грегори, можно воспользоваться подзорной трубой? – я уже приметил, где она.
– Пожалуйста.
Отличная вещь, наверное. Растягиваю её и начинаю наводить на резкость, направив объектив на выходящую из бухты яхту. Вдруг метрах в двадцати от носа яхты взметнулся столб воды, а через мгновение донёсся звук пушечного выстрела. Ещё через несколько секунд на месте яхты вознеслось облако обломков и донёсся звук пушечного залпа.
Забил корабельный колокол.
– Все по местам! Якоря поднять! Шлюпки правого борта на воду! Абордажная команда по шлюпкам! Подать носовые концы! Развернуть судно бортом! Открыть пушечные порты! Зарядить орудия! Женщины вниз!
У Грегори и команды мгновенная реакция. Ещё якоря не вышли из воды, а шлюпки, подхватив канаты, уже тянут нос корабля, разворачивая его бортом к выходу из бухты. Не прошло пяти минут – и судно в боевом положении. Матросы замерли у пушек.
Ничего не происходит. Никто не рвётся в бухту. В подзорную трубу чётко видно, что среди обломков яхты ни Квали, ни второго матроса нет. Поймав взгляд Грегори, отдаю ему подзорную трубу. Он тоже разглядывает обломки.
– Наблюдатели, на марс!
Вверх по вантам полезли два матроса. Сэр Виктор уже здесь. Все молчат. Вскоре один из наблюдателей спускается с мачты и взбегает на мостик.
– Сэр, что там за грядой, и сверху не видно. Скалы слишком высоки. Видны только верхушки мачт двух кораблей у выхода из бухты кабельтовых в двух-трёх от берега. Есть ли ещё суда ближе к берегу за скалой не видно.
– Хорошо. Пусть второй тоже спустится, и идите сюда. Дам задание.
– В отличную ловушку мы попали, – прокомментировал ситуацию Капитан, – Кто же это и как нас выследил? Да ещё и напасть рискнул. Если их там только два судна, то известными мне парами ходят только фрегаты из Порт-Альберта. Правда, у Ржавого теперь тоже пара, но он должен быть на пути к Мадагаскару.
– Должен – это неопределённость, – заметил Грегори.
– Тоже верно. Думаю, нападающие в бухту не полезут. Они дали нам знать, что мы в ловушке. Постараются вынудить нас самих выйти, взять измором или атакуют ещё и с берега. Из этого вытекает, что так или иначе нам нужно выходить.
– Перед выходом нужно убрать чужие глаза со скалы.
– Думаете, они там, Грег?
– Больше негде. Только по сигналу можно было поймать на прицел быстро идущую яхту прямо на линии выхода из бухты. Даже если пушки и заряжены заранее. Они не дали вашему Квали ни малейшей возможности развернуться и уйти обратно в бухту. Как только засада появилась в видимости у Квали, то тут и последовал залп. А видеть бухту и подавать сигнал в море одновременно можно только с гряды.
На мостик поднялись оба наблюдателя. Грегори им объяснил:
