Ам Аль Гамма
Очень живучая тварь
Глава 18
Ошибка
…
Ловкость: +12 (временно)
Ловкость: +2 (постоянно)
…
Ошибка
…
Сила: +12 (временно)
Сила: +2 (постоянно)
…
Откуда эти кривые бурые дорожки, что струятся по моим рукам? Солоноватый привкус во рту?
…
Ошибка
…
Дух: (параметр усваивается)
Интеллект: (параметр усваивается).
…
Ошибка
…
Живучесть: +80 (временно)
Живучесть: +2 (постоянно)
…
Ошибка.
…
***
– Крюк, Крюк, что происходит?
– Парень, ты тут загнуться решил? Что ты вытворяешь?
– Крюк, Крюк, ты глянь на него!! Ты глянь! Обалдеть, мы тут все утонем в крови этого чудика!
***
Как же хочется есть. В животе словно дыра образовалась, пытается сожрать меня изнутри. Как прокормить эту бездну?! Слюна заполняет рот, смешивается с кровью, льется на землю.
…
Ошибка.
…
Добавлено: Рукоделие, 1 ур. (необычное)
Рукоделие – умение создавать примитивные поделки своими руками.
…
Рукоделие? Зачем оно мне, особенно сейчас.
– Буэ—э…
Что это такое выливается из меня?!
***
– Обалдеть, Крюк, обалдеть!! Ты глянь на него, Крюк, ты гл…
– Да тише ты! Парень, ты меня слышишь? Парень?!
– Крюк, зачем ты его трогал? Мне страшно, Крюк! Что это за тварь такая?!
– Заткнись! Не говори ничего! Может… оно нас не заметит.
***
Добавлено: Тупое пугало (временно).
Тупое пугало – созданный из костей, плоти и крови мрачный двойник. Ваша голодная копия, что стремится заполнить пустоту внутри себя. Пожранный материал будет использован для очеловечивания.
Осталось:
9:59
9:58
9:57
…
***
Я хочу снова попробовать эти сладкие блинчики. Такие вкусные, мягкие. Где их искать? Где они, у кого? Там, наверху? Да… там, наверху. Я чувствую аромат, чувствую запах сладких кругляшей. Сейчас я приду к вам, двуногие! Приду, приду!
– Я УЖЕ ИДУ!
***
– Крюк, оно ушло?
– Тише!
– Лучше бы в кикимору! Ты зачем ему на груди вырезал ту фиговину? Оно вернется за нами, Крюк!! Ты слышишь этот хохот?! Ты слышишь, как оно хохочет?!
– Да тише ты! Молчи!
– Крюк, нам конец!!
– Заткнись!!
***
– ВА—ХАХ!
Муг доволен железкой безрукого. Ножик светится, Мугу нравится. Он станет здесь главным! Никаких пернатых, никаких светлых, только Муг и его клан! Но сперва к тайнику, нужно подготовиться. Разрыв уже близко.
Бородавочник поднял голову, наблюдая, как высоко в небе формируется мутная спираль.
– Муг и братья должны быть готовы!
Шаман знал свое дело, правильно говорил. Теперь они с братом здесь. Здесь лучше, чем в прошлой жизни! Там были правила, был вождь племени. Столько запретов, столько проблем. Женщины – вождю, лучшая еда – вождю, чистить хлев – Мугу и Вугу!
– Теперь чистить хлев будут другие! ГЫГ! – бородавочник утробно рыкнул, огибая кривую хибару.
Пернатый думает, что он здесь главный, думает, у него всё под контролем.
– У Муга все под контролем!
Ещё один поворот, хибара, узкая улочка.
Муг не пойдет к яме смотреть, как арбитр проводит свои «экспериментусы».
– Насмотрелся уже! – бородавочник на ходу оглянулся, проверяя, не услышал ли кто.
Все-таки жуткая магия у этого хлюпика. Жуткая, но сильная! Владей Муг такими способностями в прошлой жизни и вождь ползал бы у его ног, как ящерица!
– ВА—ХАХ! Как ящерица!
Но пути назад нет. Шаман правду говорил – умрешь и больше не воскреснешь, природный дар не сработает. Ну и не надо! Здесь отлично! Брестус и хлюпик не проблема. Опасные, но не проблема. Братья на его стороне.
Бородавочник внезапно остановился, замер у входа в городские стоки. Что-то было не так. Муг обернулся, настороженно рассматривая улочки и кривые домики. Гу'оз'гу отлично видят в темноте. Но вокруг никого нет. Улица пуста. Тогда почему так тревожно?
– Медальон? – Муг ощутил дрожь собственного медальона.
Почему дрожит жетон? И светится. Светится и тихо гудит. Жабья морда, изображенная на медальоне, ожила. Вращает глазами, шевелит губами, боится!
– Буэ—э… – хриплый булькающий голос.
Сплевывая себе под ноги собственные внутренности, из темноты вышло непонятное существо. Муг попятился к ступеням канализации. Оплывающая кусками мяса тварь шагнула следом, требовательно вытянула руку.
– Буэ—э, – двуногий изверг под себя неприглядные ошметки.
Странное существо вызывает отвращение и холодок в животе, но у Муга есть магия, тесак и уровень. Муга не напугать! Он узнал это существо! Узнал!
– ВА—ХАХ! Десятка! Как ты выбрался?
В ответ на слова, из хлюпика заструилась черная субстанция. Безрукий что-то булькнул, дрожа всем телом, продолжил ронять на землю собственные органы. Плоть однорукого медленно стекает ему под ноги, перемешивается с жижей. У жуткого калеки видны ребра, кости на ногах, виден облезлый череп. Те самые хвосты за его спиной заляпаны в черной грязи, вьются над головой. Строчка текста над безруким изменилась.
Вс-с… Тупое пугало, 12 ур.
Не до конца понимая, что все-таки происходит, бородавочник быстро сбежал по ступеням.
– Муга не напугать!
Он видел в прошлой жизни и не таких страшилищ. Калека выглядит жутко, но у него всего лишь двенадцатый уровень. Против Муга и его пятьдесят четвертого это ничто. Сейчас он просто побежит в канализацию, а затем этот безрукий станет первым, на ком Муг опробует свои блестяшки. Спираль разлома окрашивает ночное небо в белый свет. Нужно начинать готовиться к переходу.
– ВА—ХАХ! Десятка, да ты подыхаешь! – Муг резко отпрыгнул, хватаясь за массивный поручень, захлопнул дверь.
Отлично, он внутри!
Бородавочник рванул в соседнее помещение. Грязный мешок, заполненный ворохом артефактов, валяется в углу. Никуда не делся, лежит на своем месте. Пора надеть то, что Муг так тщательно и планомерно собирал с «экспериментусов».
– Брестус думал, что самый умный? Муг умнее!
Сейчас он проверит, на что способны светящиеся безделушки.
– Время Муга пришло!
***
Смена должна была закончиться обыденно. Но вместо этого разведчик семьдесят восьмого уровня сейчас валялся за границей призрачного барьера, в последний момент сумев прыгнуть на ту сторону. Странная тварь, человек, что оплывает кусками плоти, сейчас долбит своей костяной головой по защитному контуру, выбивая снопы искр. Ма'шутцу дрожащими руками выудил из-под доспеха гудящий медальон.
– Что за ересь? – нервно пробормотал опоссум, наблюдая за ожившим изображением.
Подвеска вибрирует в руках, ярко светится, усатая морда в центре жетона шевелит губами. Словно живая, она беззвучно нашептывает, дрожит в его руках. Разведчик облизнул пересохшие губы, поднял глаза на беснующийся скелет у границы защитной сферы. Он узнал его. Узнал не по строчке текста над костяной головой, а по тентаклям. Мясистые бичи скрутили огромного бородавочника, сдавливают, как губку. Жаба ещё жива. Пучит глаза, хрипит, таращится в его сторону отчаянным, полным ужаса взглядом. Серый колючий питон заживо вгрызается бородавочнику в брюхо, перекачивает из жабы внутренности в ходячего скелета. На глазах ма'шутцу калека обрастает новой плотью и тут же вновь теряет её.
Вс-с… Тупое пугало, 12 ур.
– Двенадцатый? – разведчик инстинктивно сжал свою подвеску.
Медальон окончательно взбесился, норовит вырваться из рук. Тварь неотрывно пялится в его сторону. Этот взгляд пробирает до дрожи. Калека, кажется, что-то говорит, щелкает челюстью, ворочает языком. Красные бичи за его спиной продолжают сдавливать усыхающего бородавочника.
– Что это? Что это за тварь? – к разведчику подлетел сменщик.
– Он появился из ниоткуда. Не знаю…
– Арбитр со своими экспериментами окончательно свихнулся, мать его!! Это его рук дело, эта тварь его!
– Не уверен… – пытаясь побороть страх, ма'шутцу поднялся на ноги. – Я, кажется, раньше его уже видел.
– Видел? Вот это?! Говорю тебе, арбитр окончательно сбрендил! Только блондин мог создать такое… – сменщик выглядит обескураженным, с испугом рассматривает мерзкое создание.
Гниющее заживо, существо продолжает буравить костяной мордой призрачную пленку, выбивет снопы искр о защитный купол.
– Убьём его! Из невидимости, – сменщик потянулся к обоюдоострому кинжалу у пояса. – Я и ты, атакуем одновременно! Двенадцатый уровень, Мик! У него даже щита нет. Ну!
– Стой, – Мик схватил за руку патрульного. – Оно вырубает навыки.
– Что? – опешил напарник, оборачиваясь. – Ты рехнулся! Нет таких способностей.
– Не знаю, может артефакт какой, – окончательно пришел в себя разведчик, быстро заговорил. – Я еле ноги унес. Почувствовал, как жетон взбесился, умения перестали работать.
– НАЗАД! – Мик дернул напарника, заваливаясь на спину.
Лужа мерзкой жижи разлилась от арки входа до караульных.
– Это ещё что такое? – пятясь от черной субстанции, севшим голосом пробормотал напарник усатого.
Ма'шутцу поднял глаза на притихшую тварь. Существо перестало елозить голым черепом о защитный барьер, переводит внимательный взгляд с Мика на его сменщика. Тентакли за спиной гниющего скелета уже избавились от жабы, прилипли тупыми мордами к барьеру, ощупывают, ищут брешь в защитном периметре. Одна из конечностей сжимает здоровенный мясницкий тесак, извивается радостной змеюкой.
– Я за главным, – сменщик вскочил на ноги.
– Стой! – Мик дернул на себя патрульного. – Оно уходит.
Лужа черной субстанции заструилась обратно. Ма'шутцу молча наблюдали, как жидкость по ту сторону барьера собирается в копию неподвижной твари. Вот из-за спины жидкого человека появились тентакли. Даже тесак, что сжимает оригинал, материализовался в щупальце двойника. Теперь за мерцающей пленкой стоят две молчаливых фигуры, отличающихся лишь цветом.
– Нахрен это! – опомнившись, сменщик рванул к центру города.
Побег напарника вырвал Мика из прострации. Происходящее по ту сторону барьера до сих пор кажется чем-то нереальным. Пытаясь собрать мысли в кучу, сжимая в руке взбесившийся жетон, разведчик нервно дернул усами. Молчаливые, пугающие фигуры по ту сторону внезапно развернулись. Секунда, и у входа в город никого нет.
– Гребаный арбитр, – потной рукой провел по волосам ма'шутцу.
***
– Брестус!
Сестра в который раз уже зовет его. Брестус смахнул лезущую на глаза челку, перекинул ногу за ногу. Сейчас они в единственном, хоть немного подобающем их статусу месте. Двухэтажное, приспособленное для жизни здание в мерзком городишке, где волею судьбы оказались бывшие королевские особы. А все почему? А потому, что не повезло оказаться в этой части Земель отчаяния. Брестус взял со стола кружку мутной жидкости, покрутил в руках, вспоминая путь, который пришлось им проделать:
– Как они это пьют вообще?
Всё шло не по плану с самого начала. Каких только сил им стоило убедить божественного пердуна. Сияющему маразматику, видите ли, требовались убедительные доказательства решимости и силы. Божественный хрыч что-то бормотал про резервы, риск, конкуренцию. Да ему, Брестусу, какое до этого дело? Доказательства, значит. О—о, они с сестрой предоставили этому божку доказательства! Вырезали на корню главную ветвь рода. Вырезали ночью, вместе с детьми. Убили всех! А дальше ритуальная смерть и пески. Потусторонний мир встретил безжизненной пустыней. На краткий миг показалось, что все зря. Но явился Анубис. Человек—волк отправил их через мутную стену. А потом магия, новые убийства, чудовища. И вот теперь этот городишко. Городишко, где со дня на день случится разлом, искажение пространства. А следом новый, солнечный мир. От Могильной плиты уже тошнит.
Но они предупреждены, подготовлены. Уровень высок, навыки отточены. Разлом станет легкой прогулкой. Светлые, гвардия безмозглых жаб, арбитр. Мальцу осталось совсем немного. Божественная подпитка реально творит чудеса. Несмотря на свой невысокий уровень белобрысый практически сотворил измененного. Брестус дернул щекой. Возможно, стоило действовать ещё в прошлый раз. Пустить на мясо тупорылых жаб, самим войти в разлом. Брестус сжал кулак, сотворил сферу палящего огня. О да, его способностей хватит. Система не поскупилась на таланты. Жаль, чего-то подобного не было в прошлой жизни. Но, что сделано, то сделано. Чуть меньше, чем через сутки мерзкий городишко останется позади.
– Там это! ЭТО! – в помещение неожиданно ворвался бородавочник, хватая ртом воздух и пытаясь унять дрожь в коленях.
– Что?!– хором спросили Брестус с сестрой.
– Оно жрет наших, Босс!
***
Как же мне плохо. Что это сейчас было? Память разодрана в клочья, события последних минут отрывочны, затуманены. Болит всё тело, во рту странный привкус. Тошнит.
Получен уровень: +27
Кровавый язык: +2 (всего 5)
Получено характеристик: 16.
Получено…
С трудом ковыляя на дрожащих ногах, я прогнал строчки текста перед глазами. Тело исхудало до неузнаваемости. Чувствую, как собственные кости стучат при ходьбе. Я хренов скелет, что пытается вспомнить откуда пришел. Долбанный дедок! Мог бы предупредить, что произойдет нечто подобное. За спиной что-то гремит и позвякивает. На ходу обернулся. Обескуражено наблюдаю, как языки сжимают мерцающие в темноте побрякушки. Когда уже успели, а главное – откуда? Я почти ничего не помню!
– Куда тут… – обвел мутным взглядом перекресток. – Направо, кажется.
Хибара, вторая, разбитый сарай, высушенный труп жабы, рядом ещё один. Жаль, что мертвые. Мне бы не помешала подзарядка.
«Жаль, что мертвые…» – вот как я теперь мыслю, да? Дожили. Хотя этих не жалко. Где этот чертов колодец? У меня связка ключей от клеток. Где нарыл – без понятия. Вообще не уверен, что это я нарыл. Закрадываются подозрения, что тентакли за моей спиной те ещё крахоборы. Пока я был в отключке грудная жаба взяла контроль над языками, зуб даю.
– Буэ—э, – скрутил очередной спазм, вынуждая извергнуть какое-то бурое месиво на свои «адидасы».
Ещё день—два и я буду ходить босиком. На кроссовки больно смотреть.
– Кажется, дошел, – облегченно пробормотал.
Просто скину ключи в колодец и свалю отсюда. Пусть выбираются сами, не хочу попутчиков. Этот мир мне доходчиво успел объяснить, что лучше быть одному.
– Эй, – я рухнул у кромки колодца, свесил голову вниз, приглядываясь.
Тишина.
– Эй, синий. Ты тут?
Не понял. Почему никто не отвечает?
– Тут они, – знакомый женский голос.
Лопоухая отозвалась.
– Тебя не спрашивали! – рыкнул в темноту.
Достала лезть, куда не просят. Устроила мне две подставы. Ну ладно, может и не две. Во вторую я сам вляпался. Но за гопников я ей не простил.
– Крюк! – вот, вспомнил. – Я нормальный уже. Эй! Вы слышите, нет?
– Парень, ты так больше не пугай, – тихий голос синекожего раздался со дна колодца.
Ага, значит, все-таки тут.
– Не буду, – странно, что тарахтелка молчит. – У меня тут ключи, не знаю, где нашел. Не помню ни черта.
– О, ключи. Крюк, у него ключи! Ну всё, поедатель, ты прощен! Я так испугалась, когда ты начал тут всё своей кровищей заливать, просто капе…
– Кидай сюда. Что-то мне подсказывает, что подойдут, – а это белоглазый.
– Куда «сюда»?
Я плохо вижу. Единственный глаз и тот запорошен пеленой. Если и его потеряю, то можно сразу кидаться с обрыва. Слепому, мне в этом мире ловить нечего.
– Сюда иди, левее. Через шесть клеток, – прогудело со дна колодца.
С трудом поднявшись на ноги, проковылял вдоль ямы. Кинул ключи вниз.
– Всё, дальше сами, – я развернулся, пытаясь сориентироваться в какой стороне выход.
– Ты куда? – хором спросили из темноты.
Отвечать или нет?
– В туман. За город и в туман.
– Ты рехнулся, парень. Из тумана никто не возвращается.
– Я пришел оттуда. Вон, у грудастой козы спроси.
– Сам козел!
Вот же, кобыла неблагодарная! Всё, валить отсюда. И как можно скорее. Жабы, если я там всех не покрошил, сейчас должны искать меня. Ещё остается Брестус со своей сестрой. Не помню ничего на их счет, но прогоревшая до кости левая рука о чем-то мне да говорит. Валить отсюда, валить в туман. Это хреновый план, но он, черт побери, мой! Где тут долбанный выход?
– Буэ—э…
Глава 19
Стоит мне зыркнуть на тентакли, как те замирают, посильней хватаются за свои трофеи. Но только я отвернусь – вновь веселый перестук над головой. Долбанный мир, в котором собственные конечности меня же и не слушаются. Точно вам говорю, грудная жаба сидит за невидимым штурвалом и управляет языками. Иначе как объяснить, что красные ленты упорно не отпускают наворованное?
Получено: Тупое пугало (требуется активатор)
Получено…
Перед глазами вновь бегут строчки текста. Устал смахивать эту писанину в своей голове. Потом, всё потом. Уйду в туман, а затем спокойно прилягу и буду разбираться. Не присяду, не постою, а прилягу. Я уже на пределе. Очень хочу отдохнуть, забыться на несколько часов, ни о чем не думать. Нервная система скоро не выдержит. Я ходячий труп. Поднял к глазам свою единственную руку. Худая, белая, как мел.
– Мерзость, – убрал подальше хлипкую конечность.
Грудь болит, чешется вырезанный на груди жетон. Синекожий постарался на славу. Теперь у меня точная копия медальона. Может, не стоило его таким огромным делать? Да ещё и так глубоко. Вон, какие борозды. Странно, что нет следов запекшейся крови. Кожа на теле какая-то гладкая, нежная.
– Как новая, – тихо пробубнел.
Что со мной происходило эти полчаса? Я почти ничего не помню. В голове обрывки мутных образов: перекошенные морды жаб, кровища, странная черная херовина на меня похожая. Брестуса не помню, но помню… вкус его сестры.
– Мне просто мерещится, – я ускорил шаг, прогоняя жуткие мысли.
Туман уже близко, надо поторапливаться.
***
Нагнали меня у того самого пенька. Я сижу и судорожно хватаю ртом воздух не в состоянии сделать пары шагов. Эти ленты за моей спиной высасывают все силы.
– Парень, мы идем с тобой, – тихо и лаконично меня поставили перед фактом.
Я обернулся. Над городом разворачивается непонятная молочная спираль. Кто-то незримый закручивает облака огромной ложкой, подсвечивая себе фонариком. Здесь такой рассвет? Или это аномалия? Или что это, блин?
– Красиво, – непроизвольно вырвалось.
Парочка синхронно задрала головы.
– Скоро разрыв, – сообщил белоглазый.
Разрыв? Ай, нафиг. Даже спрашивать не буду, я слишком устал. Хочу спать и есть. И погреться. Но сперва в туман.
– Капец у тебя морда, поедатель. Скелетная!
Ну всё, началось. Я пристально уставился на жмущуюся к синекожему девушку. Сейчас, когда они оба стоят передо мной, можно поподробней рассмотреть эту парочку. Синекожий – коя'коя, как подсказывают мне кривые черви букв над его лысой головой. Не те ли это кояʼкоя, которые «совсем охренели»?
Что касается тарахтелки: ботфорты на высоком каблуке, юбка и легкий топик. Одежда замызганная, местами в дырах. На правом ботинке каблук в сторону вывернут, скоро отвалится. У коротышки глаза на лбу. Буквально, три в ряд. Бровей нет. Ушей, кажется, тоже. Или они настолько крошечные, что я их просто не вижу. Кожа у этой пигалицы покрыта каким-то ворсом. И вообще, есть в её внешнем виде что-то паучье. Коротышка безостановочно тарахтит своим тоненьким голоском про моё лицо.
– Капец у него рожа, Крюк! Я таких ещё не видела! А как он стал кровищей своей всё вокруг заливать! Я думала умру от страха! Крюк ты чего молч…
Морда, рожа. Нахалка обзывается и хоть бы хны. Ладно синий, тот молчит. Но эта. Приперлась сюда и сразу «морда», «рожа». Ещё одна неблагодарная на мою голову. Чего это она пятится?
– Ну, ладно, не «рожа», – испуганно пробормотала трехглазая.
До неё дошло, что палку перегибает или она мысли читать умеет? Как-то это всё подозрительно.
– Чего ты на меня так подозрительно смотришь? – пискнула мелюзга, прячась за здоровяка.
Так она читает мысли или нет?! Надо валить от них подальше! Я с трудом поднялся, заковылял к туману. Троица двинулась следом. Не понял… Какая «троица». Резко обернулся. Брюнетка. Стоит неподалеку. Задрала нос, руки скрещены на груди, косится на меня. Спокойно, Максим. Ещё десяток шагов и всё закончится. Нырнуть в туман и прощай дебильный городишко с его жабами, ядовитым туманом, грязью и сомнительными попутчиками. На ходу обернулся. Троица бодро чешет следом. Заметили мой взгляд, остановились. Я сделал шаг к туману. Эти трое – два шага вперед. Брюнетка тянет руку к одному из моих языков, собирается схватить. Хрен тебе! Я поджал тентакли. Грудастая мымра злобно зыркнула. Ага, хрен тебе!!
– Ты куда прешь, кобыла?! – заголосила мелюзга, прожигая взглядом брюнетку. – Тебя не приглашали! Крюк, ты зачем её выпустил?
Вот—вот, у меня тот же вопрос. Да только…
– Валите отсюда! Вы, все, – я махнул рукой, оборачиваясь. – Валите!
Хватит с меня попутчиков. Толку ноль, одни проблемы от них.
– Что?! Ну, уж нет, я обратно в город не вернусь! – топнула ножкой подруга белоглазого. – Крюк, скажи ему! Спас, а теперь «валите»? Хренушки, понял?!
– Нет не понял! Что значит, хренушки?!
Я начинаю закипать. Дебильная парочка. Эта мелюзга мне вообще не нравится. Да и синий, если честно, пугает. Амбал стероидный. Нафиг мне такое счастье. Двумя пальцами шею скрутит и не заметит.
– А то и значит! Понял?! – малолетка вообще страх потеряла.
– Ты мне за вурка должен, неудачник, – фыркнула лопоухая.
– ЧТО—О?! – я эту краснокожую сейчас придушу на месте.
Тентакли разом потянулись в сторону нахалки. Особенно негодует вон та, с тесаком. Костяная спираль на руке с хрустом завелась.
Ненасытное нутро:
305/2000 (ядовитый дурман)
Активировать? Да/Нет
Брюнетка замерла. Стоит, не шевелится. Дрожит, но зыркает в мою сторону, задрав нос. Кровавые языки вьются перед её лицом, спираль на руке зловеще гудит.
– Привел нас сюда, а теперь бежит. Сестру мне верни! – продолжает гнуть свою линию лопоухая.
– Сама иди и верни! – полезла в разговор мелюзга, получила в ответ пренебрежительный взгляд лопоухой.
У меня начинает свербеть в затылке – верный признак приближающихся проблем.
– Парень, без амулетов нам теперь не выжить, – белоглазый заговорил.
Оно может быть и так. А может и нет. Я все ещё ни черта не знаю про этот мир. Да, все трое передо мной сейчас без способностей и без уровней над головой. Но что если кругляши как-нибудь там, не знаю, снова появятся? Найдутся, прилетят? А потом этот вон синий тихоня первым же мне голову и открутит. Нельзя им верить, Максим, нельзя.
– Прошу меня простить, – хрипловатый голосок за моей спиной заставил вздрогнуть.
Да что опять?! Я обернулся, уставился на хомяка и миловидную особу.
– Уважаемый, – мохнатый отвесил поклон. – Приятно с вами познакомиться.
Я покрутил головой. С кем он разговаривает? Синекожий с трехглазой замерли на месте. Стоят, молчат. Мне почему-то кажется, что они сильно озадачены появлением этих двух. Брюнетка медленно приближается ко мне. Косится то на странную парочку, невесть как здесь очутившуюся, то на меня. Пытается боком зайти мне за спину. Она что, думает, я не вижу этой её попытки подобраться? Надо отойти подальше от лопоухой. А лучше к туману. Я медленно попятился в сторону молочной пелены за своей спиной.
– Кхм, – хомяк, кажется, смутился.
– Вот, я же тебе говорила! – скривилась его спутница.
Голосок у этой дамочки грудной такой. Мурашки по коже.
– Уважаемый. Прошу, всего пару минут! – отчаянно замахал ручками хомяк.
Надо прояснить ситуацию:
– Вы с кем говорите?
– Гхм, – хомяк ещё больше смутился, растерянно глянул на меня. – С вами…
Со мной? Его мой внешний вид не смущает? Полуголый оборванец, без руки, без лица. Щупальца за спиной и вырезанное во всю грудь изображение пятиугольника.
– А вы э—э…
– О, я объясню! – забеспокоился хомяк. – Мы пришли к вам по делу!
Я, может и послушал бы, но надо срочно уносить ноги. Не до разговоров сейчас.
– Простите, времени нет. До свидания! – неловко махнул рукой.
Не знаю зачем, прощальный взмах что ли. Троица за моей спиной синхронно сгруппировалась, прижалась поближе. Когда они там успели оказаться?!
– Ха! Я же говорила, – укоризненно глянула сверху вниз на хомяка его спутница. – Ты переоцениваешь этого хлюпика.
– Ция, будь повежливей… – недобро пробормотал мохнатый.
В самом деле, могла бы и не обзываться. Но в чем-то она права, на хлюпика я похож.
– Прошу её простить, – вернулся к нейтральному тону мохнатый.
– Да ладно, – буркнул я. – Но… нам надо идти.
Я вновь попятился. Троица за спиной синхронно ухватилась за мои тентакли. Говорить «нам» было ошибкой. Вот же хрень. И что теперь?
– О, несомненно, – степенно кивнул мохнатый. – Но прошу, выслушайте!
– Мрак, пошли отсюда! – бабенка нервно крутанулась на месте, сделала пасс рукой.
Возле парочки раскрылась зияющая дыра. Руку даю на отсечение – это портал.
– Тридцать седьмой уровень, Мрак! Тридцать седьмой! – нависла над хомяком его компаньонка.
– Я вижу, что тридцать седьмой, – с трудом себя контролируя, процедил мохнатый. – Веди себя… НОРМАЛЬНО!
Хомяк неожиданно рявкнул на свою спутницу, заставив вздрогнуть всех присутствующих. На мгновение я уголек алого пламени в его глазах, а два ряда острых, крючковатых зубов, думаю, успели заметить вообще все присутствующие. Ничего себе, хомяк. Я перевел взгляд на его побледневшую спутницу. Девушка вытянулась по стойке смирно и не решается глянуть на мохнатого. В голубых глазах читается неприкрытый испуг.
Черный провал с тихим «фьють» свернулся. Пока хомяк буравит взглядом свою … подопечную, есть время её рассмотреть. Затянутая в корсет и узкие кожаные штаны девица своим внешним видом может побороться с лопоухой. Модельная внешность, стройная фигура. Выбивается из общего вида разве что металлическая, хищного вида перчатка на правой руке. Мелкая вязь кольчуги тянется от полированных пластин до самого плеча. У пояса висит шпага. Шапку бы соответствующую, плащ и получится вылитый мушкетер. Вот только мушкетеры не владеют магией и не открывают воронки порталов. Левая рука этой дамочки увенчана хищного вида маникюром. Я глянул на какие-то уж слишком длинные ногти. Или, быть может, правильным будет называть их когти? Ладно, оставим. Я поднял глаза. Над роскошной копной кучерявых волос черви успели собраться в одно единственное слово – Ция. Ни класса, ни уровня. Странно это всё.
– Кхм, – тем временем, хомяк успокоился, вновь заговорил. – Дело в том, что мы подобным образом не поступаем. Я сейчас говорю о нашем внезапном визите. Но уж простите, второго шанса могло и не быть. Редко, знаете ли, кто-то уходит в туман по собственной воле.
Я перевел взгляд на мохнатого. Над его головой такая же скупая строчка – Мрак. Одет этот товарищ в жилетку темно-бордового цвета. Контрастно смотрится на фоне его черной шерсти. Жилетка на три пуговицы – вот и весь прикид.
– Выбора нет, – признался я.
– О, что вы, что вы! Можете не объяснять, – замахал он ручками. – Мы лишь хотим поговорить о том месте, в которое, смею надеяться, вы придете. Вот, возьмите!
Мрак полез в кармашек жилетки, вытащил на свет маленькую фотографию.
– Это вам, – протянул он мне пожелтевшую, немного помятую фотографию рыжего паренька.
– Что это? – я поднес к глазу старое фото.
Ничего примечательного. Паренек улыбается тебе с тонкой картонки.
– Это фотография одного из наших работников. Дело в том, что он кое-что взял, – хомяк неуверенно улыбнулся, – и не вернулся. Вот уже как несколько месяцев этот путник ушел в туман.
И что? Попросит его найти, спасти, вернуть? Это не ко мне, здесь он не угадал.
– Я спасать его не буду, – обозначил я свою позицию. – Мне и своих проблем хватает.
Мушкетер почему-то фыркнула на мои слова.
– Этого не требуется, – враз посуровел хомяк.
Взгляд его маленьких глаз изменился, похолодел.
– Убейте его. Мы заплатим.
Хм, неожиданно. Я понимаю, конечно, что успел натворить бед и допускаю, что эти мутные личности наверняка в курсе. Вот только я целенаправленно никого не убиваю. А этого рыжего – ещё раз глянул на фото – я вообще не знаю.
– О, не волнуйтесь о последствиях! – видимо, Мрак истолковал мою неуверенность по-своему. – Организация всё возьмет на себя. Уверяю, к вам претензий не будет.
Честно, мне нравится этот мохнатый. Хотя бы за то, что не грубит. Но вот его предложение. Ладно, просто промолчим. Пусть думают себе, что хотят. Хомяк протянул мне наполненный синим светом, гудящий полированный камушек.
– Когда голова будет у вас, воспользуйтесь этим
– Как… воспользоваться? – я покрутил странный камешек в руках.
Мрак улыбнулся:
– Сожмите, произнесите мое имя. Если хотите, можете и Цию позвать, – подмигнул мне мохнатый.
Его спутница смерила меня презрительным взглядом. Ой, не больно-то и хотелось!
– И.. что? Ну, потом что? – я перевел взгляд на мохнатого.
– Я ведь правильно понял, вы собирались в разлом? – хомяк кивнул себе за спину.
Вся наша компашка синхронно задрала головы, наблюдая огромную небесную спираль над городом.
– Допустим, – кивнул я на всякий случай.
Не знаю надо ли мне туда, но судя по тому, как глянула на меня троица попутчиков, оставим пока эту версию за рабочую. В города я идти зарекся, хватит мне проблем, не хочу больше. Куда податься после тумана тоже неизвестно. А раз так, пусть следующим пунктом будет разлом.
– Вы приносите нам голову, а мы помогаем вам попасть на ту сторону, – улыбнулся мне мохнатый. – Думаю, это выгодная сделка для всех. Как считаете?
Как считаю? Да без понятия! Ладно, держим морду кирпичом. Не хочу терять лицо. Эта его Ция. Прям, кожей чувствую, как с каждым своим вопросом падаю в её глазах всё ниже и ниже. Но про девчонку надо спросить:
– Как я её найду вообще?
– Просто идите на запах! – хомяк загадочно мне подмигнул. – Если вы понимаете, о чем я.
– Кстати, – Мрак заинтересованно глянул на мои тентакли. – Не хотите облегчить себе ношу?
– Зачем нам хлам этого хлюпика? – поморщилась Д'артаньян недоделанный.
Хомяк скривился, косо глянул на свою спутницу, продолжил:
– Меня интересует тесак и вон та сухая ветка.
Я выгнул языки дугой. Что вообще за барахло у них собралось? Тесак. Ну, это понятно. Странная сухая ветка, кривая и изогнутая, светится фиолетовым. Какая-то кочерга, покрыта налетом золы и сажи. Согнута буквой «Г», отсвечивает белым. Один из языков держит связку жетонов. Около пяти. В желудке тут же пробило черную дыру, рот наполнился слюной. Чувство голода захлестнуло рассудок. С трудом себя контролируя, отвел конечность подальше за спину. Шумно вздохнул пару раз, прогоняя помутнение. Не хватало ещё слететь с катушек и начать разносить всё направо и налево. Помню я, что случилось в предыдущий раз.
– Почему я не вижу название этих вещей? – тяжело дыша, задал Мраку вопрос.
Хомяк улыбнулся, словно ожидал чего-то подобного:
– В ваших… э—э конечностях артефакты. Узнать имя и свойства подобных вещей можно после расшифровки. Сейчас они не представляют никакой ценности. Но вот эта ветка, – хомяк взглядом указал на крючковатую непонятную штуку, – мне вполне знакома. Можно обойтись и без помощи мастера.
Я перевел взгляд на тентакли.
– Тесак не отдам, – жадно втягивая воздух, глухо проговорил. – А остальное…
Я сунул хомяку под нос странного вида кочергу и кривую ветку. Меня и так напрягали эти побрякушки, назначение которых я не знаю. А выкидывать – грудная жаба не позволит.
