Алексей Наумов
Счастливчик
– Может он из зоопарка убежал? – высказала свою догадку Варя.
– Ха, откуда здесь зоопарк? – сказал Серёжа.
– Может там, откуда он приплыл, есть зоопарк, – сказала Варя.
– Говорю же тебе, эта река течёт из самой чащи леса, – сказал мальчик. – Там ничего нет и кругом одни болота.
– Тогда кто же это?
В этот момент отдышавшийся малыш громко замяукал и испуганно заморгал своими большими глазами, вокруг которых, к восторгу Вари, были видны длинные реснички.
– Совсем как котёнок мяукает! – умилилась девочка. – Мы же возьмём его, да?
Мальчик не успел ответить, как Варя уже взяла малыша в руки, и спрятала себе под куртку.
– Осторожно, он может укусить, – предупредил её брат.
– Да нет же, – сказала Варя, любовно прижимая кроху к груди, – Он ещё маленький.
Переговариваясь на ходу и делясь своими догадками, ребята направились к дому, не забыв всячески приласкать и похвалить Степашку, который, к слову сказать, совершенно не загордился и вёл себя очень достойно, как и подобает настоящим героям.
"Ничего особенного… – думал отважный скотч-терьер. – Я всегда готов помочь маленьким… Мне вот только интересно, а у Вари осталось немного печенья? Кажется, я заслужил ещё один кусочек или нет?.."
Глава 3
Когда они приблизились к дому, Серёжа замедлил шаг, а потом совсем остановился.
– Идём скорее! – сказала Варя. – Его нужно покормить!
– А нам разрешат его оставить у себя? – спросил он.
От этого простого вопроса Варя погрустнела.
– Я не знаю…
– Помнишь, – сказал он, – мы принесли больного голубя, и нам не разрешили держать его дома.
– Но он жил на балконе, в коробке, пока не выздоровел, а потом мы его отпустили.
– Но это не голубь… – сказал мальчик. – Нам даже котёнка не разрешают взять, потому что у нас уже есть Степашка, а тут он…
– Как же нам быть? – спросила Варя. – Он же такой маленький!
– Мы должны его спрятать!
– Спрятать? – оживилась девочка. Она обожала играть в прятки. – А где? Может у меня под кроватью?
– Нет, мама найдёт, и к тому же ночью он может запищать…
– А где же тогда? – спросила Варя.
– Мы спрячем его под домом, – придумал мальчик.
– Ой, там темно и страшно, – сказала Варя.
– Ты, что, трусиха?
– Нет, – подумав, сказала Варя. – Просто там страшно.
– У папы есть фонарик в сарае, мы возьмём его, и там будет светло, – сказал Серёжа.
– А ему не будет там скучно? – спросила Варя. – Он же совсем крошка?
Она посмотрела на малыша, который сладко спал у неё под курткой, свернувшись калачиком и снова на брата.
– Мы будем его часто навешать днём, и брать с собой на прогулку, – сказал Серёжа, – а ночью… Ночью он будет спать.
– Здорово! – обрадовалась Варя. – А он не замёрзнет там?
– Я всё продумал, – ответил мальчик. – Мы сделаем ему домик!
– Ой, как хорошо! А из чего?
– Из картонной коробки, а в неё положим старую Степашкину подстилку. Ему будет тепло и уютно, как в норке.
– Ты думаешь, он живёт в норке? – спросила Варя.
– Наверняка, – уверенно сказал Серёжа, хотя и не знал, чем вызвана эта его уверенность, потому что ни в книгах, ни по телевизору он таких зверей никогда не видел.
– А можно я Гале расскажу, – с надеждой поинтересовалась Варя. – По секрету!
– Ни в коем случае! – сказал Серёжа. – Никому!
– Даже по секрету? – уточнила Варя.
– Особенно по секрету, – сказал мальчик. – И вообще, давай поклянёмся, что ничего никому не скажем.
– Давай, – охотно согласилась Варя. – А как?
– Просто, скажем – Клянёмся! – и всё.
– А этого достаточно?
– Думаю да, – сказал Серёжа, – мы же брат и сестра.
– Верно, – сказала Варя. – Хорошо, что ты всё знаешь.
– Ну, давай.
– КЛЯНЁМСЯ! – сказали они хором.
– Отлично. А теперь, жди меня здесь, за кустами, а я пойду и посмотрю, где папа и мама. Когда я махну рукой вот так, беги ко мне и сразу под дом, дверцу я открою. А если я вот так замашу, то прячься. Поняла?
Варя кивнула головой.
– Всё, я пошёл.
Серёжа, в сопровождении Степашки, крадучись побежал вдоль изгородей к своему участку и исчез за калиткой, а Варя осталась сидеть одна под кустом вербы. Малыш мирно спал и иногда сладко зевал, показывая крохотный язычок. Он и вправду немного походил на бобрёнка, но зубки у него были как у щенка, а нос, розоватый, точь в точь как у котёнка, которого Варя недавно видела у своей подруги. Иногда он открывал свои огромные глаза и сонно смотрел на Варю, и она гладила его по мохнатой, шелковистой мордочке и он снова засыпал, стараясь теснее к ней прижаться. Она так увлеклась крохой, что не видела отчаянных взмахов рук своего брата, который уже отчаялся привлечь её внимание и, рискуя быть замеченным, даже свистнул, заложив два пальца в рот. Но Варя не выходила. Потеряв терпение, он побежал обратно, но вдруг остановился и снова замахал руками.
– Ой, – опомнилась Варя. – Серёжа мне машет.
Вскочив на ноги, она выскочила из кустов на переулок и практически врезалась в большой живот дяди Бори, их соседа по переулку, который вышел из чьей-то калитки.
– Варвара! – пробасил он, потирая своё огромное брюхо обтянутое старой клетчатой рубахой. – Ты куда так спешишь? Пожар? Чуть с ног меня не сбила.
– Здравствуйте, дядя Боря, – испуганно пролепетала Варя. – Извините, пожалуйста, я больше так не буду…
– Здравствуй, здравствуй, – сказал дядя Боря. – Ты домой бежишь?
– Да.
– Вот и отлично, я как раз хотел твоего папу повидать. Пойдём вместе.
Варя похолодела и крепко сжала малыша под своей курткой.
– Да что с тобой, ты какая-то бледная? – участливо поинтересовался дядя Боря. – Что-то случилось?
– Нет! – испуганно замотала головой Варя, ещё больше бледнея и не зная, что говорить.
– А что это у тебя там? – спросил дядя Боря, кивая на топорщащуюся Варину куртку.
– Ничего! – с вызовом сказала Варя.
– Ничего, – повторил дядя Боря и его глаза заискрились смехом.
Большая, косматая борода закрывала большую часть его лица, и никогда нельзя было понять, шутит он или говорит серьёзно, поэтому Варя немного опасалась его.
– Это секрет, – добавила она. – Вот!
– Ах, ну так это совсем другое дело, – произнёс дядя Боря и его глаза уже откровенно лучились смехом.
– Ну, так, что, Варвара, пойдём домой?
– Нет, мне не надо домой, – выпалила Варя и, даже не попрощавшись, повернулась к дяде Боре спиной и стремглав кинулась в лес.
– Стой, Варвара, стой, ты куда?! – гремел за её спиной раскатистый бас, но Варя бежала, как летела и остановилась, только когда совсем уже совсем запыхалась. От тряски малыш проснулся и начал пищать и мяукать. Варя гладила его по головке и даже поцеловала в прохладный нос, но он не хотел успокаиваться, и жаловался всё сильней и сильней, и Варя не знал, что делать. От растерянности она сама начала всхлипывать и озираться вокруг, но кругом никого не было. Лес был залит солнцем и пах молодыми почками и нагретой на солнце землёй. Птички беззаботно щебетали над её головой, но ей было совершенно не до веселья и вдобавок ко всему, Варя поняла, что забыла по какой тропинке бежала и в какую сторону ей нужно теперь идти обратно. От страха она совсем уже было заплакала, но сдержалась, вспомнив слова папы, что если ты заблудился в лесу, то плакать нельзя ни в коем случае. Он не помнила, почему именно нельзя, но точно знала, что это плохо. Поэтому она вытерла глаза и внимательно огляделась. Всё тропинки казались одинаковыми, и лес вокруг был незнакомым, но Варя была храброй и умной девочкой.
– Так, – сказала она вслух, поглаживая малыша, – я бежала совсем чуть-чуть и я где-то рядом. Я пройдусь немного по вот этой большой тропинке и, если не приду домой, то вернусь обратно и пойду по ней в другую сторону.
От такого простого и понятного плана, ей сразу стало легче, и она пошла по самой большой тропинке, стараясь никуда не сворачивать и, через пять минут, увидела сквозь кусты крыши домов. Обрадовавшись, она ускорила шаг и вышла на дорогу, которая оказалась соседним с её переулком. Боясь снова наткнуться на дядю Борю, она осторожно прошла по самой кромке зелени до своего переулка и увидела запыхавшегося брата, который уже успел облазить все кусты в округе в её поисках.
– Уф, – устало отдувался он, согнувшись и оперев руки на колени. – Ты где была? Я всю рощу обегал?
– Я пряталась от дяди Бори, а потом немножко заблудилась.
– Я же тебе махал, что бы ты ни высовывалась!
– А я думала, ты меня зовешь…
– Неважно. Идём скорее, папа с мамой в магазине.
Они быстро добежали до своего участка. Заперли калитку и нырнули в маленькую дверцу под домом, которая вела в подпол.
– Ой, тут темно! И паутина! – сказала девочка, оглядывая.
– Не бойся, я сейчас включу свет.
Мальчик зажёг небольшой фонарик и посветил по сторонам. Под ногами у детей лежал крупный прохладный песок, на котором кое-где валялись доски, стояли какие-то канистры и баки, а в дальнем углу виднелись рулоны полиэтиленовой плёнки и разный старый хлам.
– Туда, – сказал Серёжа и посветил фонариком на фундамент печки. – За ним спрячем его. Там сухо и не видно, даже если кто-нибудь под дом заглянет. Только осторожно, тут низко совсем.
Согнувшись в три погибели, они обогнули бетонное основание печки и оказались на небольшом сухом пяточке земли.
– Сиди тут, – сказал Серёжа, – я принесу коробку и плёнку, что бы подстелить на землю.
– Я боюсь! – призналась Варя.
– Вот, держи фонарь. Я мигом.
Мальчик отдал фонарь сестре в руки и исчез в темноте. Варя села на корточки и посветила на плачущего малыша.
– Потерпи, маленький, потерпи. Сейчас мы тебя в домик положим и покормим.
Но малыш не хотел больше терпеть и мяукал непрерывно, дергая своими маленькими лапками и широко открывая розовый ротик. Вскоре вернулся Серёжа, таща за собой шелестящий целован, картонную коробку от пылесоса и старую подстилку. Ребята быстро соорудили нечто вроде гнезда на полу и положили туда малыша. Тот потыкался своим розовым носов во все стороны и снова заплакал, ещё громче, чем прежде. Степашка, сидевший рядом, не выдержал и принялся лизать малыша, но он только начал скулить ещё жалобней и пытался схватить Степашку своими лапками за бороду. Стёпа отошёл и тоже заскулил, взволнованно глядя на ребят.
– Он кушать хочет, – сказала Варя.
– Хорошо, я сейчас принесу из кухни холодных котлет и сыр, – сказал мальчик.
– Ты, что! – сказала Варя. – Он же маленький!
– И что? Котлеты совсем мягкие. Я их разломаю на кусочки.
– Всё равно нельзя, – категорически сказала маленькая девочка и в её голосе прозвучала спокойная непреклонность их мамы. – Ему нужно молоко.
– Ты уверена? – спросил Серёжа. – Смотри, какие у него зубы?
– Абсолютно! – сказала Варя, немного гордая тем, что знает такое слово.
– Ну ладно… сказал мальчик. – А какое?
– Что какое? – не поняла сестра.
– Какое молоко ему нужно?
– Обыкновенное, – сказала Варя, стараясь ничем не выдать своего незнания вопроса. – Которое мы вечером пьём.
– Хорошо, – согласился мальчик. – А как мы ему его дадим?
– Из блюдечка, – сказала Варя.
Но в этот раз был не согласен Серёжа.
– Если он совсем маленький, то он не сможет из блюдечка пить, – сказал он.
– Всё равно надо попробовать, – сказала девочка. -Только скорее, а то он бедненький совсем проголодался.
Мальчик снова уполз в темноту и вернулся с молоком и блюдцем. Они налили немного тёплого молока в блюдце и поставили малыша перед ним, но, как и предполагал Серёжа, он только несколько раз ткнулся в него своей мордочкой, и снова жалобно заплакал. Его маленькие лапки дрожали и глаза смотрели так печально, что у Вари защемило сердце.
– Может ему нос намазать молоком, а он пусть слизывает? – предложил мальчик.
Они попробовали сделать так, и малыш несколько раз действительно слизал молоко со своего носа и даже немного успокоился, но затем, принялся сильно чихать, и им пришлось оставить эту затею.
– Что же нам делать? – растерянно спросил Серёжа.
– Я знаю, – вдруг сказала Варя, и её лицо озарила улыбка.
Она передала малыша Серёже в руки и стала пробираться к выходу.
– Ты куда? – удивился мальчик.
– Я быстро! – сказала она. – Погладь его пока.
Через несколько минут, она вновь появилась, держа в руке маленькую бутылочку с соской из кукольного набора.
– Она же игрушечная, – сказал Серёжа.
– А вот и нет! Смотри.
Она быстро налила молоко в бутылочку, положила малыша на спину к себе на колени и поднесла соску к его рту. Он жадно схватил её и принялся сосать молоко.
– Ест! Ура! – обрадовался Серёжа.
– Кушай, маленький, кушай, – говорила Варя, поглаживая голенькое брюшко малыша. – Не плачь.
– Какая ты молодец, – восхитился сестрой Серёжа и, несмотря на полумрак, было видно, как сильно она покраснела от его слов. Малыш быстро выпил бутылочку, а затем и вторую. Его брюшко округлилось, и он уже не мяукал, а сонно бурчал, и его глаза слипались.
– Пока хватит, – строго сказала Варя и вытерла ротик малыша своим носовым платочком.
– Мне кажется, он ещё может съесть, – сказал мальчик.
– Нет, – так же строго сказала Варя, – а то ему будет плохо с животиком. Я знаю.
Она аккуратно уложила сытно рыгающего карапуза в его норку, и он мгновенно уснул, обняв своими лапками её руку.
– Пойдём, – через несколько минут сказал Серёжа, – Слышишь, папа и мама вернулись.
Варя осторожно высвободила свою руку и плотнее укутала малыша подстилкой. Он спал мёртвым сном и тихонько сопел.
– Пока, малыш, – сказала она и полезла к выходу вслед за братом. Замыкал процессию Степашка, который, пока ребята занимались странным зверьком, успел выпить молоко из блюдца, полностью в нём измазаться и был очень доволен. У самого выхода, Серёжа обернулся к Варе.
– Ни слова, помнишь?
Варя сделала серьёзное лицо и закивала головой.
– Хорошо. Ты первая со Степашкой вылезай, а потом я выйду и закрою дверь. Встретимся на кухне.
– Ладно.
Варя потопталась у выхода.
– Ну, что ещё?
– А как мы его назовём?
– О, господи! Вылезай, потом решим!
– Но это же важно!
– Вечно с вами девчонками одни хлопоты.
Варя немного обиделась.
– Это я придумала его кормить из бутылочки, я!
– Ладно, ладно, только вылезай. Придумаем. Есть у меня одна идея…
«Какая?» хотела спросить девочка, но брат уже выпихнул её и Степашку на свет и закрыл за ней дверцу. Варя встала, отряхнула платье и колени от песка и побежала на кухню, где уже звенела посуда.
Глава 4
Обед прошёл весело. Папа много шутил и постоянно разыгрывал маму, которая постоянно попадалась на его розыгрыши. Но ребята сидели как на иголках, им всё время казалось, что они слышат мяуканье проснувшегося малыша и им не терпелось сбегать и проверить его.
– Итак, – сказал папа, когда со стола было убрано, и он помог маме вымыть посуду, – кто-то хотел красить скворечник, не так ли?
– Скворечник…. – уныло протянули ребята. – А может завтра?
– Да что с вами, – удивился папа. – Всё утро только о нём и говорили, а теперь заскучали. Вы не простудились?
– Вам надо одеваться теплее, – беспокойно сказала мама. – Вы слишком легко одеты для мая. Земля ещё холодная.
– Ну, мам, ну пожалуйста, нам тепло, очень тепло! – сказали дети, – просто мы немного устали.
– Странно, странно, – заметил папа, – впервые вижу, что бы вы устали в первый день приезда на дачу, обычно вас не остановить.
– Мы очень много прошли с Варей, – сказал Серёжа.
– Я вижу, – сказала мама, критически разглядывая его испачканные штаны и куртку. – Вы что, на коленях где-то ползали?
– Нет! – хором ответили дети.
Родители переглянулись.
– Да что с вами такое?
– Всё хорошо, – сказала Варя.
– Да, – сказал Серёжа. – Мы пойдём, поиграем… в прятки!
– Хорошо, – сказал папа. – Но учтите, скворцы ждать не будут! А впрочем, я сам покрашу скворечник.
Мама сделала большие глаза и молча стала вытирать посуду.
– Что? – удивился папа, видя, что все с трудом сдерживаются, чтобы не засмеяться. – Думаете, я не справлюсь?
– Справиться то ты справишься, – сдержанно сказала мама, продолжая вытирать посуду, – но кроме скворечника ты покрасишь весь сарай и себя самого.
– Я буду очень педантичен, – сказал папа, нахохлившись, как воробей на морозе. – Подумаешь, большое дело, покрасить скворечник. Я всё аккуратно расставлю, надену старую рубашку и бумажную шляпу. Вы ещё удивитесь, как я всё быстро и замечательно сделал.
Папа встал и сделал несколько быстрых шагов по комнате. Его глаза горели.
– Так, решено – сказал он, – я иду красить скворечник! Дорогая, где мои старые рубахи?
– В шкафу на веранде.
– Варя, принеси краски в сарай… Нет, я сам принесу краски и выберу самые яркие. Я всё сделаю сам, вот увидите!
Мама с улыбкой покачала головой, но ничего не ответила.
– Все, я пошёл, – сказал папа, чмокая в щёчку маму и Варю. – Это будет лучший скворечник в мире! Я полон идей! Полон!
Насвистывая триумфальный марш, он бодро вышел из кухни, но через минуту вбежал обратно, и немного сконфуженно взял со стола забытые очки.
– Рассеянность гения, – сказал он, закрепляя сломанную оправу на носу. – Но теперь, всё пойдёт как по маслу!
Когда он окончательно ушёл, мама обняла Варю и Серёжу.
– У вас точно всё хорошо?
– Да.
– И вы точно хорошо себя чувствуете?
– Отлично себя чувствуем!
– Ну, тогда бегите и, пожалуйста, не мешайте папе, пусть он всё сделает сам… Хорошо?
– Хорошо.
Ребята выбежали с кухни и, обогнув дом, притаились за сосной. Вход в подпол находился совсем рядом, но папа стоял вполоборота у сарая, колдуя с красками, и они ждали, когда он отойдёт или отвернётся, что бы незаметно пробраться к малышу. Степашка, чувствуя, что идёт игра, стоял рядом, поглядывая по сторонам и весело поблёскивая своими хитрыми глазами. Он помнил про молоко, которое ему досталось, и рассчитывал поживиться ещё раз. К тому же, ему было весело красться по участку вместе с ребятами, и он внимательно следил за каждым их движением, готовый присоединиться. Папа, одетый в старую синюю рубаху и шляпу, сложенную из газеты, неторопливо разложил краски, кисти и придирчиво повертел в руках скворечник. Потом отложил его и открыл дверь сарая.
– Приготовься! – сказал Серёжа.
Как только папа исчез внутри, ребята подбежали к дверце, быстро открыли её, и едва успели её затворить, как папа вышел обратно, держа в руках банку с лаком.
– Успели, – радостно зашептала Варя.
– Да, – сказал Серёжа. – Слышишь?
Тоненький писк донёсся до них.
– Проснулся, – сказала Варя. – Пойдём скорее.
Они подползли к домику малыша и откинули покрывало. Кроха лежал внизу и беспокойно тыкался носом в стенки своего домика и тихонько скулил. Его шерстка высохла и стала ещё ярче и гуще. Варя снова наполнила бутылочку молоком, но малыш, пососав немного, снова закапризничал. Девочка взяла его на руки, и он сразу же прижался к ней и уснул.
– Он не голодный, – сказал Серёжа, а почему же он плакал?
– Ну, как ты не понимаешь? – сказала Варя, – Он искал маму! Малыш мой хороший, спи, спи. Мамочка тебя не бросит.
– Но ты не его мама! – сказал мальчик.
– Ну и что! Я буду о нём заботиться, и любить и он меня полюбит!
– Я не об этом, – смутился Серёжа. – Просто, ты же не можешь постоянно быть с ним рядом. Ночью он будет спать один.
– Надо что-то придумать, – сказала Варя, укачивая малыша как младенца.
Мальчик насупился. Потом его лицо просияло.
– Кажется, я знаю… Точно! Ему нужна грелка.
– Грелка?
– Да, я вспомнил. Так делают с малышами в зоопарке, если у них нет мамы. Им кладут грелку на ночь.
– Хорошо, – заулыбалась Варя. – А у нас есть грелка?
– Не уверен, но я знаю, как её сделать, – гордо сообщил Серёжа. – Но нам нужен будет твой шарф.
– Ладно, – легко согласилась Варя, готовая на любую жертву для малыша.
– И ещё, – сказал мальчик, чувствуя себя немного не в своей тарелке. – Я придумал ему имя…
– Ой, какое?
– Давай назовём его – Счастливчик, а? Как тебе?
Варя подумала немного и улыбнулась.
– Мне нравиться. Счастливчик. Счастливчик, а тебе нравиться?
Но Счастливчик спокойно спал и только немного морщился, когда Степашка, не нашедший в этот раз молоко, и подошедший посмотреть, чем заняты ребята, несколько раз лизнул его в мордочку.
– Ой, как здорово у нас всё получается, – сказала Варя.
– Да, – сказал Серёжа. – Мы молодцы.
Но тут ребята услышали, как чьи-то шаги приближаются к дверце подпола. Серёжа быстро выключил фонарь, и всё вокруг погрузилось в темноту. Дверь открылась, и папин голос с раздражением произнёс:
– Ну, и как же я тут буду искать в темноте скипидар?
Ребята почти не дышали, стараясь не выдать своего присутствия. Варя крепко прижимала к себе Счастливчика, а Серёжа держал Стёпу, который рвался к папе.
– Дорогая, – услышали они, – ты не видела мой фонарь? Он был в сарае, а сейчас его там нет.
Они не разобрали, что ответила мама, но догадались по звуку, что папа, несмотря на темноту, принялся ползать под домом в нескольких метрах от них, натыкаясь на всякий хлам и шурша полиэтиленом. В какой-то момент, он был так близко, что если бы не фундамент, они могли бы дотронуться до него. Варя даже прекратила дышать на время, и сердце гулко стучало у неё в груди. Наконец, папа издал довольный возглас и пополз к выходу. Ребята вздохнули с облегчением, и Серёжа немного освободил свою хватку. В туже секунду, Степашка, которому наскучила эта странная игра, когда нужно долго и неподвижно сидеть в темноте, вырвался из его рук и кинулся к папе. От неожиданности папа вскрикнул, и что-то упало и забренчало, словно ударили по пустому ведру.
– Степашка, ты меня напугал! – засмеялся папа. – Ты как здесь оказался, а, разбойник? Тебя здесь ребята закрыли, да? Вот сорванцы! Ну, пойдём, пойдём мой хороший, я тебе брошу твой мячик, пойдём.
Папа выбрался на свет, выпустил радостно прыгающего Степашку, который обожал играть с мячиком и притворил за собой дверь.
– Чуть не попались, – сказал мальчик. – У меня аж сердце в пятки ушло!
– И у меня, – призналась Варя.
– Как он, спит?
– Спит, – сказала Варя, поглаживая сопящего малыша.
– Хорошо. Пойдём наружу, а то нас искать будут.
– Пока, Счастливчик, – сказала Варя, с неохотой укладывая малыша обратно в коробку. – Не скучай. Я скоро вернусь!
– Будем приходить по очереди, – сказал мальчик, – а то нас быстро сцапают. И Степашка, ух, поросёнок! Не будем его брать больше.
– Но ему же интересно, он же его тоже спасал, – заступилась за Степашку Варя.
– Это неважно, – сказал Серёжа, – нужно уметь себя вести.
– Но он же маленький совсем, – сказала сестра, ползя на четвереньках вслед за братом, – ему же только два годика.
– У собак всё по-другому, – сказал Серёжа. – В два года они уже взрослые, мне папа сказал.
– Не взрослый, не взрослый! – расстроилась Варя.
– А вот пойдём, у папы ещё спросим?
– Пойдём! Только он всё равно маленький, вот!
Серёжа вздохнул и попробовал открыть дверь, но она не поддавалась.
– Вот дела! – сказал он.
– Что случилось? – забеспокоилась Варя.
– Кажется, папа закрыл за собой дверь на крючок.
– Он что нас запер?! – испугалась Варя.
– Похоже на то… – ответил мальчик.
– А если подёргать, не откроется? – предложила Варя.
– Нет, не откроется, – сказала мальчик. – И слышно будет по всему участку. Вот мы влипли!
– Как же мы выберемся? Тут пыльно и темно… Я не хочу тут сидеть.
Серёжа подвигал немного дверь и посмотрел в щель.
– Поищи кусок проволоки, – сказал он. – Там, в углу должна быть.
Варя послушно пошла в угол и, пошарив руками среди разного хлама, нашла кусок медной проволоки и принесла его брату.
– Вот, держи. А зачем это?
– Сейчас увидишь!
Серёжа смастерил на конце проволоки нечто вроде крюка и просунул его в щель. После третьей попытки, ему удалось подцепить крюк, который закрывал дверь, приподнять его и откинуть его в сторону. Путь был свободен.
– Это меня папа научил, – похвастался он.
– Здорово! – обрадовалась девочка.
– А теперь, когда я скажу, быстро вылезай и беги в дом, и найди свой шарф, – сказал Серёжа.
– А ты?
– А я пойду на кухню, за бутылкой.
– А зачем тебе бутылка? – спросила Варя.
– Что бы грелку сделать.
– Понятно, – сказала Варя, хотя ей и не было понятно. Просто она не хотела казаться маленькой.
– Хорошо, – сказал мальчик. – Приготовься!
Он приоткрыл дверь и, дождавшись, когда папа зайдёт в сарай, скомандовал:
– Давай!
Варя прошмыгнула наружу, а через минуту, вылез Серёжа и, как ни в чём не бывало, пошёл на кухню. Там, пока мама крутилась с пирогом, он взял маленькую бутылку из-под минеральной воды и сунул её под куртку. Теперь, оставалось наполнить её горячей водой, обернуть в Варин шарф и грелка была бы готова. Взяв из корзины большое яблоко, мальчик вышел на улицу и пошёл в дом, к Варе.
