Александр Викторович Безугляк
Кризис. Истоки возникновения и проблемы прогнозирования
* * *
Весной 2019 года корпоративные buyback'и поставили новый рекорд 286 миллиардов долларов. Также прошло заседание ФРС, на котором ставку оставили без изменений, на уровне 2,5%. Хотя ещё несколько месяцев назад заявляли про целых три повышения в 2019 году. В январе ФРС уже подкорректировало свои планы и заявило только про 2 повышения, но прошло пару месяцев и заявило уже только про одно повышение и то в 2020 году.
Несмотря на такую "мягкость" американского регулятора, рынок акций не отреагировал на это ростом. Эта мягкость регулятора явно указывала на признание слабости экономики. При этом ключевой спред между доходностью по 10-летним и 3-х месячным трежерис стал равен нулю. Произошла инверсия на важнейшем участке кривой доходности американских трежерис. А это вернейший признак того, что экономика США находится в конце бизнес цикла и в ближайшем будущем начнется рецессия. Кривая доходности американских облигаций стала отрицательной впервые с 2007 года.
Прибыль компаний промышленного сектора Китая упала на 14% в годовом выражении за первые 2 месяца 2019 года. Это рекордное падение с кризиса 2008 года.
После мартовского заседания ФРС, стало известно, что эксперимент по сокращению баланса закончится в сентябре 2019 года. И с мая 2019 года сумма изъятия будет снижена – будет изыматься уже не 50, а 35 миллиардов долларов ежемесячно. Таким образом к октябрю баланс ФРС будет составлять около 3,7 триллионов долларов, вместо 4,46 триллионов двумя годами ранее. Стоит отметить, что в начале этого пути ФРС хотела сократить баланс до 3-3,5 трлн. Но резкое падение рынков в конце 2018 года внесло свои коррективы.
За два месяца 2019 года на buyback'и было потрачено 173 миллиардов долларов. За год же будет потрачено около 900 миллиардов. В 2008 году было чуть больше 600 миллиардов и тогда это был рекорд.
В мае 2019 года авторы блога ФРС Сент-Луиса проанализировали связь между доходностью казначейских облигаций и рецессиями с 50-х годов 20 века и выявили отрицательную корреляцию – чем ниже доходность облигаций, тем глубже и длительнее рецессия. На тот момент доходность 10-ти летних казначейских облигаций составляла 2,42%, доходность 2-х летних облигаций – 2,24%. Это был практически предкризисный уровень 2008 года.
Исторически главным рычагом центрального банка по стимулированию экономического роста было изменение ключевой ставки. Центробанк обычно снижал ставку (достаточно резко) с одной целью – стимулировать рост экономики за счёт удешевления кредита.
Последние 10 лет эта стратегия работала очень плохо и практически изжила себя – по причине того, что ставки и так стали около нулевыми. Мировые Центробанки прибегли к другому, редко используемому механизму количественного смягчения или QE, выкупу активов с рынка, т.е. по сути, эмиссии (технически это выглядело как обмен государственных облигаций или трежериз, находящихся в резервах коммерческих банков, на «напечатанные» только что доллары).
По ряду причин и эта новая политика особых плодов не принесла – инфляция не увеличивалась до целевых уровней, и экономический рост оставался низким. Единственное, чему способствовало такое стимулирование – это надувание пузырей на рынках. После «печатания» денег в рамках программы количественного смягчения QE, ФРС объявило, что начинает обратный процесс – количественное ужесточение, QT, то есть продажу активов (гособлигаций) в рынок, изымая таким образом ликвидность из системы.
Политика QE и QT, используемая обычно только в условиях крайне низких процентных ставок, искажает не только цены активов, но и более фундаментальные показатели. В весеннем отчёте MS было решено скорректировать кривую доходности американских трежериз (доходности гособлигаций, в зависимости от срока их погашения, являются ключевым индикатором стоимости денег во времени) с учетом воздействия на неё программы изъятия денег из системы, то есть QT.
Корректировки «на QT» производились путем использования «скрытой (shadow)» ставки ФРС (модель, разработанная подразделением ФРС в Атланте, учитывающая нетрадиционные программы монетарного стимулирования). Было рассчитано, что каждые 200 миллиардов долларов, изъятые из системы, эквивалентны одному повышению ставки на 0,25%. Они сделали предположение, что инверсия кривой доходности (когда долгосрочные процентные ставки становятся ниже краткосрочных, что является весьма странным), ненормальная ситуация, исторически предвосхищающая начало рецессии, уже случилась, причём еще в декабре 2018. Но паники тогда не было – исторически американский рынок рос ещё год после активизации этого предвестника кризиса. При этом, согласно официальным данным, разница в доходности 10-ти летних и 2-х месячных гособлигаций только в 2019 году стала отрицательной – доходность 10-ти летних составила 2,26% при доходности 2-х месячных в 2,36%. Декларируемая ставка ФРС, к которой «привязаны» доходности краткосрочных трежериз, тогда была равна 2,5%. «Скрытая» же ставка ФРС была выше официальной из-за корректировок на изымаемую ликвидность. А соответственно и краткосрочная 3-х месячная ставка должна была быть выше тогдашних 2,26%.
В течении нескольких лет в Европе некоторые Центробанки держали ключевые ставки в отрицательной зоне для подкрепления экономического роста. Если ключевая ставка национального банка опускается к нулевым отметкам и ниже, это прямо влияет на стоимость денег в экономике и на ключевые индикаторы денежного рынка (например, основной индикатор межбанковского рынка кредитования в Европе – ставку LIBOR): депозитная ставка ЕЦБ – отрицательная, ставки по кредитам в евро на межбанковском рынке колеблются около нуля, а европейские гособлигации торгуются с отрицательной доходностью.
Первым отрицательные процентные ставки после мирового финансового кризиса ввел Центробанк Дании. В июле 2012 года он начал взымать с коммерческих банков 0,2% за хранение депозитов. Это было необходимо для сохранения привязки курса датской кроны к евро. Когда ЕЦБ опустил ставку по депозитам до минус 0,2% и объявил о программе денежного стимулирования – это заставило Центробанки соседних стран сильно увести процентные ставки на отрицательную территорию.
Первым немецким банком, который ввел сборы на вклады, превышающие определенную сумму, стал в 2016 году баварский Raiffeisenbank Gmund am Tegernsee. Тогда он ввел сбор в размере 0,4% на все вклады свыше €100 тыс. Позже такое решение приняли еще несколько немецких банков, в том числе Sparkasse KolnBonn и Hamburger Volksbank.
Введение отрицательной ставки – довольно радикальная мера, призванная стимулировать банкиров инвестировать больше средств в реальную экономику. Снижение процентных ставок направлено на то, чтобы побудить население и бизнес тратить деньги, сделав заимствования более привлекательными, а сбережения менее привлекательными. Но при отрицательных ставках деньги могут и не попадать в реальную экономику. Вкладчики вполне могут хранить свои средства в наличных деньгах, то есть с нулевой процентной ставкой. Поэтому банки опасаются сильно уходить в отрицательную зону значений процентных ставок. Так как это может спровоцировать массовый отток депозитов со счетов банков, а это неизбежно приведёт к краху банковской системы. Чтобы обойти эту проблему, ЕЦБ придумало различные типы операций РЕПО (от английского repurchase agreement, repo – сделка купли (продажи) ценной бумаги с обязательством обратной продажи (покупки) через определённый срок по заранее определённой в этом соглашении цене) с банками: LTRO – долгосрочные операции репо, VLTRO – «очень долгосрочные», TLTRO – целевые, и в последующем PELTRO.
TLTRO было запущено с целью стимулировать банки кредитовать экономику. Чем больше банк ссужает домашним хозяйствам и предприятиям, тем ниже ставка, по которой он может получить доступ к TLTRO. А если ставка отрицательная, то ЕЦБ платит банкам за предоставление кредитов экономики.
Весной 2019 года трёхмесячные казначейские векселя США давали доходность больше, чем 10-ти летние трежериз. То есть произошла инверсия доходностей, когда короткие бумаги платят больше, чем длинные. А спред между 5-ти летними и 30-ти летними увеличивался. В то время как короткий – средний участок кривой был инверсирован (вывернут) и предупреждал о надвигающейся рецессии, именно на увеличивающийся спред стоило обратить внимание. Относительный рост доходностей на длинном участке кривой это плохой знак для экономики – увеличение этого спреда говорит о начале разворота на рынке акций вниз.
Аналогично были инверсионные процессы и в Европе. Доходность по 10-ти летним гособлигациям Испании составляла тогда 0,29%, во Франции доходности по таким же бумагам стали отрицательными. А ведь ещё семь лет назад остро стоял вопрос о платёжеспособности Испании и доходность по 10-ти летним поднималась до 7%.
Понятно, что никто и никогда в здравом уме не дал был в долг Испании на 10 лет под 0,29%. Но отрицательные ставки ЕЦБ и понимание того, что будет «напечатана» еще куча миллиардов новых евро, делают своё дело. Экономика еврозоны была в критическом состоянии. Только в январе остановили «печатный станок», как уже вовсю пошли разговоры о том, что, скорее всего, ЕЦБ опять начнет программу количественного смягчения QE. И плюс ко всему регулятор пойдет на дальнейшее понижение ставки. Никак не получалось стимулировать экономику со ставкой минус 0,4% годовых. И курс был взят на дальнейшее снижение ставки.
Но до кризиса 2008 года ставка в Еврозоне была на уровне 5%, и при этом экономика росла. А в 2019 при минус 0,4% она скатывалась в дефляцию. Очевидно, что проблема была не только в процентной ставке. Но выбора у ЕЦБ по сути и не было. Так как не осталось никаких инструментов для борьбы с падением экономики. Всё уже было опробовано в течении 10 лет с момента кризиса 2008 года.
На 1 июля 2019 года баланс ФРС составил 3,8 триллиона долларов. За первое полугодие ФРС изъяло из системы 245 миллиардов долларов в рамках программы количественного ужесточения QT. В том же месяце ФРС официально закончило цикл ужесточения денежно-кредитной политики и перешло к её смягчению путём будущего понижения ставки. Первое понижение произошло на заседании 31 июля. Ставка снизилась на 0,25 базисных пунктов – это было первое снижение за 11 лет. Хотя ещё несколько месяцев назад, в марте того же года, глава ФРС обещал держать ставку неизменной и кроме того в следующем 2020 году даже один раз её повысить.
На тот момент доходность 3-х месячных превышала доходность 10-ти летних гособлигаций США. Такая аномалия всегда происходила перед рецессией в США. Но важно отметить, когда именно наступала рецессия. А наступала она, когда спред доходности между короткими и длинными бумагами возвращался в положительную зону и этот процесс уже наблюдался. Это происходило это из-за того, что ФРС начинало понижать ставку.
Поэтому снижение ставки уже не могло изменить сложившуюся ситуацию в США и мировой экономики. Мировая экономика сильно тормозилась не из-за дороговизны денег, а совсем по другим причинам. Поэтому традиционное «лечение» путём снижения и так низкой ставки ни могло изменить ситуацию.
Как я уже отметил – биржевые индексы США падали именно тогда, когда ФРС понижало ставку. Например, в 2007 году ФРС понизило впервые ставку 18 сентября, а 11 октября S&P500 показал свой исторический максимум на уровне 1572 пункта. Через год и три месяца ставка уже была опущена до нуля с 5,25% в сентябре 2007 года, а рынок всё это время падал.
Аналогичная ситуация была и в 2001-2003 году, тогда ФРС понижало ставку, а рынок всё падал и падал после краха доткомов. Тогда американский рынок акций закрывался в минусе три года подряд (2000, 2001, 2002).
После кризиса доткомов необходимо было как-то исправлять ситуацию и ФРС тогда решило понизить процентную ставку с 6% до 1%. Это привело к удешевлению кредитов и займов. И как следствие на рынке ипотечного кредитования пошло оживление. Начался рост выдаваемых ипотек и рост цен на саму недвижимость. Этим тут же воспользовались инвестфонды и стали продавать частным инвесторам выплаты по будущим процентным платежам, а затем и вовсе под ещё не существующие ипотеки. Рост цен на недвижимость привёл к росту инфляции и тогда ФРС подняло процентную ставку. Многие ипотеки были выданы с плавающей ставкой, что привело к увеличению проблемных кредитов и невыполнению обязательств. Последовали дефолты и банкротства. В ответ на это ФРС снова «запустил» печатный станок и снизил процентную ставку. Истории действий после тех кризисов схожи и вполне сопоставимы с действиями в 2019 году.
Поэтому снижение ставки летом 2019 года нельзя трактовать как панацею от сложившейся критической ситуации на рынках. Отличие от прошлых лет было в том, что появилась новая вводная, под названием количественное смягчение QE. И участники рынка понимали, что рано или поздно ФРС вновь вынуждено будет применить этот инструмент. Но запуск «печатного станка» лишь усугубит ситуацию и приведёт к гигантскому пузырю на фондовом рынке.
С 2009 года рынки росли практически без существенных коррекций, а процентные ставки были на минимальном уровне. И помимо низких процентных ставок работал «печатный станок». Результатом стало то, что если ранее пузыри были локальными: недвижимость, фондовый рынок, то к 2019 году пузыри были практически везде. В СМИ даже появилось понятие «Everything bubble» (пузырь всего).
Рост мировой экономики замедлялся, а отрицательные ставки сохранялись. Европа пребывала в отрицательных ставках. Меры ЕЦБ, анонсированные как временные, длились уже пять лет и выхода из них не просматривалось. Положение в европейской экономике было настолько критично, что несмотря на готовность ЕЦБ снижать ставку и запустить новый раунд QE, немецкий биржевой индекс DAX даже и близко не подобрался к максимуму прошлого года. Тогда значение индекса составляло 12250, а максимум 2018 года был на уровне 13500.
Когда я упоминаю про отрицательные доходности государственных европейских облигаций (а в будущем и американских), то может возникнуть вопрос – а кто же и зачем их тогда покупает? Некоторые приводят аргумент, что это якобы доказательство веры в непотопляемость европейской экономики. Но как это происходит в действительности продемонстрирую на примере.
К примеру, один управляющий европейским пенсионным фондом решит начать создавать крупные денежные позиции, то есть выходить в наличность. И некоторые управляющие тогда действительно пытались это сделать. Но затем он получит звонок пенсионного регулятора из центрального банка, который напомнит ему правило, согласно которому фонды не должны держать слишком много наличных денег. Потому что это рискованно, и вместо этого им следует покупать более долгосрочные облигации. В ответ управляющий может возразить, что большинство длинных облигаций еврозоны имеют отрицательную доходность, а поэтому его фонд наверняка потеряет деньги. Но на это последует ответ, что правило есть правило, и он должен его выполнять. Таким образом управляющий вынужден покупать активы, которые со стопроцентной долей вероятности потеряют деньги пенсионеров в будущем.
Отрицательные ставки в конечном итоге могут разрушить полностью отрасль долгосрочных сбережений, управляемую пенсионными фондами, банками и страховыми компаниями. Так, например, в 2020 году ведущим банком Ирландии принято официальное решение обложить пенсионные сбережения отрицательными ставками. Начиная с сентября каждые 10000 евро пенсионных сбережений теперь будут сокращаться на 65 евро каждый год (-0.65%). Голландские банки вводят отрицательные ставки на бизнес-счёта с октября 2020 года. Если компания имеет наличных на депозитах больше 250 000 евро, деньги со вклада будут изыматься банком при погашении процента.
Тенденция вырисовывается вполне очевидная, так что, возможно, читая эту книгу читателя уже не удивить отрицательными ставками по депозитам.
На начало 2019 года доходность по 25-ти летним гособлигациям Германии ушла в отрицательную зону. И таким образом осталась только 30-ти летняя, которая давала на тот момент положительную доходность в минимальном размере 0,04%. Но и это номинальная доходность. Реальная же доходность с учётом инфляции, естественно, была отрицательной.
ФРС понизило ставку 31 июля, а индекс S&P500 продолжил падение. В моменте снижение составляло более 7%.
Минфин США в третьем квартале 2019 года с июля по сентябрь подкорректировал свои планы и запланировал занять на 274 миллиардов долларов больше, чем это планировалось ранее. Всего объем заимствований составил 433 миллиарда долларов. Здесь просматривается параллель с тем, что ФРС закончило программу QT с 1 августа вместо ранее запланированного 1 октября. Увеличение заимствований со стороны Минфина и параллельное изъятие долларов в рамках количественного ужесточения, могли бы создать проблемы с долларовой ликвидностью на глобальном межбанковском рынке. А это сразу же приводит к резкому обвалу на всех рынках.
Аукционы по размещению новых гособлигаций США ожидаемо происходили успешно. Очевидно, что лучше это делать под более низкий процент и нестабильность на рынках только способствовала этому. Так как во время любого переполоха на рынке, US трежериз пользуются повышенным спросом. А высокий спрос на гособлигации США естественным образом поддерживает курс доллара и возможен даже его рост. Так как ликвидности на ближайшие месяцы на глобальном рынке будет гораздо меньше для покупки активов развивающихся стран. Также повышаются оттоки капитала с периферийных рынков и местные валюты при этом испытывают давление.
С августа эксперимент с количественным ужесточением QT прекратился. ФРС досрочно закончило программу. За неполных два года действия изъятия ликвидности QT, ФРС изъяло из системы около 700 миллиардов ранее напечатанных долларов в рамках 3-х раундов программы QE c 2009 по 2014 год. И стало очевидным, что в ближайшие годы мы не услышим о планах провести новый раунд количественного ужесточения со стороны ФРС, а также ЕЦБ и Банка Японии.
Досрочное завершение программы QT это свидетельство того, что мировая система при изъятии даже небольшого количества ранее напечатанных денег испытывает сильнейшее потрясение. Кроме того, сложившаяся система постоянно требует новых вливаний. И запуск новой программы количественного смягчения от ФРС становилось всё более прогнозируемым. Корпоративная задолженность к тому моменту составляла 2,5 триллиона долларов за последние десять лет.
В августе было уже 15 триллионов долларов государственных долговых бумаг с отрицательной доходностью. Исчезала одна из главных «тихих гаваней» для консервативных инвесторов. Их вынудили, в том числе пенсионные фонды, инвестировать в фондовый рынок США, в золото и ещё ряд более мелких активов. Или вообще держать активы в наличности, пережидая общемировой кризис госбумаг.
Всё более очевидным становилось приближение кризиса и 11 августа в Financial Times вышла статья о том, что глобальный экономический спад уже начался. На это указывали всевозможные индикаторы кризиса: от индексов PMI до инверсии кривых доходностей. Разница между доходностью по 2-х летним казначейским облигациям и доходностью по 10-ти летним сгладилась. Кривая инверсии на тот момент стала плоской – сгладилась до уровней, невиданных с момента предыдущего финансового кризиса.
Летом наступила инверсия кривой доходности по трежериз США на отрезке 2-10 лет (3 месяца и 10 лет были в инверсии уже с марта): 2 года давали доходность больше, чем 10 лет. Исторически это всегда значило, что рецессия неизбежна и последует в ближайшее время.
Следом за рынком США рынок Британии подал сигнал о грядущей рецессии. Кривые доходности британских госбумаг, также как и американских, инвертировались впервые с 2008 года. Доходности по гособлигациям Великобритании и США: 2-х летние давали больше доходность, чем 10-ти летние. Также кривая доходности 18 стран была перевёрнута. Наступила глобальная инверсия.
Во втором квартале прибыль компаний S&P 500 снизилась. Более 90% компаний, включённых в индекс, сообщили, что прибыль снижается второй квартал подряд. Такое явление называется рецессией доходов. И увеличивающийся разрыв к доходности 10-ти летних гособлигация показывал, что прибыль в акциях продолжит снижаться.
Немецкое статистическое агентство заявило, что экономика страны сокращалась второй квартал подряд, а это соответствует техническому определению рецессии. Экономические показатели Германии во втором квартале были худшими среди стран, использующих единую европейскую валюту, по данным статистического агентства Европейского союза.
Депозитная ставка ЕЦБ тогда равнялась минус 0,4%. И банки вовсю кредитовали друг друга, что на ночь, что на год под более низкую ставку. Все краткосрочные ставки в евро (Libor) на глобальном межбанковском рынке опустились ниже депозитной ставки ЕЦБ. И это было гарантированным сигналом, что ЕЦБ, скорее всего осенью 2019 года, будет снижать ставку. Основные игроки это прекрасно понимали, а потому фиксировали для себя более выгодные ставки.
Странно, конечно, звучит, когда речь идёт о выгоде при отрицательных ставках. Но по сути – лучше тогда было прокредитовать кого-нибудь под минус 0,43%, чем через два месяца под минус 0,6%.
Прошло менее восьми месяцев с момента окончания программы QE от ЕЦБ, как уже на рынке заговорили о запуске осенью нового раунда количественного смягчения. Экономика Еврозоны без сильных стимулов со стороны ЕЦБ почти сразу же начинала скатываться в рецессию. И даже ставка ЕЦБ на уровне минус 0,4% не помогала. А ведь ещё в конце предыдущего года подавляющее большинство экспертов и инвестдомов ждали повышения ставки от ЕЦБ и соответственно роста курса евро к доллару.
В августе Бюро экономического анализа США (ВЕА) опубликовало уточненную статистику за период 2014-2018 года, в которой говорилось, что вместо декларируемого роста на 20% за три года, прибыли корпораций падают и находятся ниже уровней 2014 года. По новой официальной оценке, статистической ошибкой был признан фактически весь рост прибылей американских корпораций за последние три года. В сумме за три года операционная прибыль бизнеса до налогов, учтённая при расчете ВВП, оказалась на 304,5 миллиарда долларов, или 14% меньше, чем BEA оценивало изначально. Вместо, как считалось ранее, роста на деле прибыли сокращались, а их текущее значение даже ниже, чем было в 2014 году.
Главной причиной пересмотра явились расходы на оплату труда и обслуживание долга, которые после уточнений оказались выше, чем статистика учитывала в первых оценках. Пересмотр означал, что резкий взлёт американского рынка акций (на 50% по индексу S&P 500 c 2014 года) на самом деле был «подкреплён» нулевым ростом прибыли корпоративного сектора.
Всё более очевидным становился вопрос – в какой степени Центробанки готовы пойти на смягчение, чтобы «напечатанными» деньгами попытаться перекрыть разгорающийся кризис. Но вливание ликвидности и снижение ставок уже не cможет исправить ситуацию. Американские компании просто продолжат выкуп собственных акций с рынка (buyback), ставшей главной движущей силой роста на биржах США. В 2019 году впервые корпорации потратили на дивиденды программы buyback больше, чем в реальности заработали: 104% от денежного потока против 82% годом ранее.
Вся кривая доходности гособлигаций Германии уже находилась на отрицательной территории. И в августе 2019 года Германия впервые продала 30-ти летние займы под отрицательные проценты. Швейцарский национальный банк с 2014 года поддерживал процентную ставку на отрицательном уровне. И она составляла -0,75%. В начале августа он объявил, что отныне будет взымать с крупных вкладчиков (на счету которых более 500 тысяч евро) по 0,6% в год. То есть их вклады будут ежемесячно не прирастать, а уменьшаться.
Облигаций с отрицательной доходностью было скуплено на тот момент более чем на 17 триллионов долларов. Объясняется это тем, что инвесторы выбирали гарантировано небольшой убыток неизвестному, но потенциально большому убытку. Облигации всегда считались одним из защитных активов, куда перетекал капитал в смутные времена.
В начале сентября ЕЦБ ожидаемо понизил ставку по депозитам до минус 0,5% и запустил новый раунд количественного смягчения («печатания» денег). В сентябре денежный рынок США, где банки привлекают долларовые кредиты под залог ценных бумаг, покрывая краткосрочную потребность в финансировании, пережил шок. Рынки столкнулись с острой нехваткой долларов.
Ставки по операциям РЕПО без видимых новостных поводов за два дня подскочили в трое. Если в пятницу занять доллары овернайт (то есть на день) стоило 2,25% годовых, то в понедельник их стоимость достигла 4,75%, а во вторник взлетела до 7%. Это было втрое выше ставки ФРС (2,25%) и рекордный уровень как минимум с начала 1990х – так дорого доллары на межбанке не стоили ни во время кризиса 2008 года, ни при схлопывании пузыря доткомов. Долларов в системе становилось меньше из-за операций Минфина США, который начиная с августа активно привлекал займы. Аукционы гособлигаций на сотни миллиардов долларов в неделю оттягивали ликвидность, провоцируя её дефицит. По итогам третьего квартала Казначейство США запланировало разместить бонды и векселя 433 миллиарда долларов – сумму, близкую к рекордам 2008-09 годов. Ситуацию усугубляло ФРС, которое хоть и свернуло программу сокращения баланса, но продолжало наращивать операции обратного РЕПО с Центробанками. С 2015 года, когда лимит на такие сделки был снят, их объём вырос втрое – со 100 до 300 миллиардов долларов.
В ситуации инвертированной кривой Центробанки предпочитали инвестировать в обратное РЕПО, а не в облигации США. Тем самым сокращая объём долларовой ликвидности. И даже при фиксированном размере баланса ФРС, эти операции приводили к фактическому ужесточению политики.
Стало очевидным, что в системе недостаточно ликвидности и в скором времени ФРС запустит «печатный станок», четвёртый раунд количественного смягчения QE.
При дефиците бюджета США в триллион долларов в 2019 году и 1,2 триллиона в 2020 году ликвидности просто не хватит, чтобы удовлетворить запросы американского казначейства по привлечению долга. Очередное QE становилось неизбежным: ФРС надо влить в систему 250 миллиардов долларов и продолжать печатать по 150 миллиардов долларов в год, чтобы создать банкам буфер резервов и вернуть хотя бы какой-то хоть и шаткий уровень ликвидности в норму. Но это будет лишь временная помощь и глобальных накопившихся проблем этим инструментом уже не решить.
На очередном заседании ФРС прозвучал тезис, что органический рост баланса ФРС потребуется раньше, чем об этом считали ранее. Под «органическим ростом» конечно же имелся ввиду запуск нового раунда QE. А ведь чуть более месяца назад только закончили программу по сокращению баланса. И стало очевидным, что любое изъятие ликвидности сразу же приводит к падению. Система требует новых вливаний и без этого уже никак не может нормально функционировать.
Аналогично и в Европе – в конце предыдущего года ЕЦБ выключил «печатный станок», а спустя 8 месяцев тут же его включил, объявив о новом раунде QE.
Баланс ФРС с 10 по 17 сентября увеличился на 75 миллиардов долларов. Хоть официально ещё и не было заявлена программа количественного смягчения, но по сути это она и была. Ведь даже во времена программы QE баланс увеличивался на такое значение за месяц, но никак не за неделю. И очевидно, что это было напрямую связано со случившимся тогда кризисом ликвидности на межбанковском рынке в США.
В начале октября вышли данные о дальнейшем замедлении американской экономики. И вопрос со ставкой на октябрьском заседании ФРС стал практически решённым. Ставка будет понижена третий раз. Прошло чуть больше шести месяцев с мартовского заседания, когда ФРС заявило, что ставку в 2019 году повышать не будут и лишь в 2020 году повысят её один раз. Но через полгода после того заявления ФРС уже дважды понизит ставку, а в октябре понизит третий раз.
Банк международных расчётов заявил, что QE полностью искалечило нормальное ценообразование и функционирование финансовых рынков. Bloomberg в 2019 году написал в своей статье: "Понятно, что наша модель роста, основанная на кредитовании и поддержке центрального банка, сломана, и исправление заключается не в печатании денег. Спасая нашу экономику от более глубокого кризиса, уколы ликвидности центрального банка задержали признание реальности.
Капитализм не может быть капитализмом без конкуренции. Низкие процентные ставки позволили выжить неэффективным фирмам, а крупным фирмам закрепиться в статусах монополий или олигополий. Инвестиции сократились, поскольку руководители компаний сосредоточились на оптимизации структуры капитала своих компаний."
В октябре руководство ФРС наконец-то объявило о новом раунде скупки активов. Но уточнило, что просит не считать это программой QE. Хотя по факту увеличение баланса началось ещё в сентябре. А ведь в начале года американский регулятор планировал завершить программу QT по сокращению своего баланса 1 октября. Затем в июле уже было принято решение о досрочном прекращении этой программы с 1 августа. Прошло менее двух месяцев и выяснилось, что баланс необходимо опять наращивать, так как ликвидности в системе не хватало.
Глава Банка Англии фактически признал, что главные центральные банки более не имеют инструментов по стимулированию экономики. И очевидно, что новые запуски QE со стороны ЕЦБ и ФРС не смогут исправить сложившуюся критическую ситуацию в мировой экономике.
Отчаянно пытаясь остановить начинающуюся рецессию в начале октября, вышла новость о том, что ФРС начнёт с 15 октября скупать краткосрочные гособлигации США на 60 миллиардов долларов в месяц. Фактически это новый раунд QE. Но ФРС тогда попросило не называть новый раунд скупки активов количественным смягчением. Видимо, не успели придумать и дать этому явлению новое красивое название. А по факту ФРС признало начало кризиса в 2019 году, так как предприняло абсолютно те же самые действия что и после кризиса 2008 года: стало экстренно увеличивать баланс на 60 миллиардов долларов, что полностью сопоставимо с полноценным раундом QE, которое проводилось с 2009 по 2014 год. Только обстоятельства стали уже гораздо хуже ситуации 2008 года. После мирового финансового кризиса 2008 года, мировая монетарная политика, и, как следствие, ведущие фондовые рынки продолжают работать в ненормальном, восстанавливающем режиме, но ситуация лишь усугубляется и мир находится в перманентном кризисе.