Александр Николаевич Дьячков
Индийский разлом

Тот кивнул и, не говоря ни слова, не спеша стал подниматься по лестнице, оставив жену в окружении индусов. Супруга недоуменно посмотрела ему вслед. В зале послышался женский смех, это Эндрю и Мэри, наконец, появились в гостиной. Мэри была в белом платье, светлые локоны волос спадали на плечи, они о чем-то оживленно беседовали. Девушка сильно изменилась с тех пор, как впервые вступила на землю Индии. Из скромной тихой вечной смущающейся девочки, она превратилась в веселый колокольчик, отдавая окружающим всю теплоту своей души, делясь нерастраченной любовью к жизни. Это разительная перемена очень нравилась Бертранту и, по всей видимости, не только ему, так как в зале все разом улыбнулись, и настроение гостей заметно улучшилось.

Лоренс поднялся в свой кабинет по пути, кивнув своему другу махараджи, давая понять, что ждет его у себя. Сел в кресло, налил себе виски и стал ждать, когда же Нараян доберется до его апартаментов. Время тянулось медленно. Минут через десять раздался стук и, не дожидаясь разрешения войти, дверь распахнулась, и на пороге появился индус. Он был слегка пьян, но держался вполне уверенно, улыбка не сходила с его лица.

– Извини друг, сразу не смог явиться, столько красивых женщин, и такое потрясающее вино. Надо будет купить у тебя ящик!

– Ты как всегда в своем репертуаре, – с улыбкой заметил Бертрант, – не пропустишь ни одной юбки.

– А что еще остается делать бедному холостому индусу, которому скоро придется жениться по воле родителей, – он подсел на ручку кресла рядом с Лоренсом.

– Ну не такой уж ты и бедный, да и врятли твоя мать найдет на тебя управу, – с теплотой в голосе парировал хозяин Клуба.

– Давай не будем о грустном. Что за проблемы, которые ты не можешь решить сам, если позвал меня?

– Одним словом не расскажешь.

– Ну, мы не торопимся, плесни мне виски и начни с чего-нибудь, – махараджи слез с подлокотника и пересел в кресло напротив.

Бертрант налил себе и другу и задумался, разглядывая коричневую жидкость в бокале. Раздался стук в двери.

– Кого это черти несут?– проговорил Нараян.

– Войдите! – крикнул Лоренс и нахмурился.

На пороге появился Эргюсон и пристально оглядел кабинет.

– Ну вот, три мушкетера в сборе, – усмехнулся махараджи.

– Почему без меня собрались? – тихо спросил Эндрю, – или мое присутствие здесь лишнее?

– Ты же знаешь, твое присутствие никогда не может быть лишним, просто не хотелось вас разлучать с Мэри, разговор наш может затянуться, а вы так мило с ней ворковали, – Бертрант жестом пригласил друга войти.

– У нас вся жизнь впереди, да и желающих поболтать с ней нашлось не мало, – с улыбкой ответил Эндрю.

– Я бы тоже не отказался! И что она нашла в таком зануде, как ты? – фыркнул махараджи. – С тобой и поболтать то не о чем. О своей работе ты говорить не можешь, запер ее в этом дворце и никуда не выпускаешь.

– Ну, ну, Нараян, полегче, а то молодой муж вызовет тебя на дуэль, – со смехом проговорил Бертрант, – а уж стрелять он умеет, можешь мне поверить.

– Да ну вас! Бездельники! – лучше скажите, что вы тут шепчетесь без меня, – Эндрю совсем не обиделся, поскольку такая пикировка между ними была делом привычным.

– Ну, раз пришел, садись, – Лоренс кивнул на свободное кресло. Он выпивки Эргюсон отказался.

– Сегодня, как видите, собралось много гостей. И причин тому несколько. Первое – это доклад Шеффера об экспедиции в Тибет. Точнее ему надо убедить колониальное правительство Индии, да и не только его, в мирных и научных целях этого мероприятия и получить разрешение на прохождение по территории страны. Второе – это переговоры между вице-королем лордом Линлитгоу и этим фанатиком Чандра Босом. По всей видимости, мэр будет шантажировать лорда усилением национально-освободительного движения внутри страны, и требовать для себя больше полномочий. В личной беседе вице-король поделился информацией, что Бос недавно вернулся из Берлина, где имел беседу с высшим руководством Третьего Рейха. Получил там политическую и финансовую поддержку и в случае ухода Великобритании из Индии станет ее единоличным «нетаджи», уважаемым лидером, как он сам себя величает. Ну и активизация агентуры Абвера у нас под носом. Розенберг уже не скрывает своей деятельности и готов к более радикальным шагам. Близится война и нам надо быть к ней готовыми.

– Я бизнесмен, а не политик и немцев не люблю так же, как и вас англичан, ну за исключением некоторых, – отозвался махараджа, глядя на друзей,– и, тем не менее, деятельность Боса мне тоже не нравится. Он вернулся в Индию через Афганистан, где у него была встреча с лидерами пуштунов, а они мусульмане и хотят властвовать в моей стране. Бос обещал им посты в правительстве, если они помогут ему свергнуть владычество Великобритании.

– Так ты же сам работаешь с Афганистаном! – не удержался Эргюсон.

– Одно дело таскать опиум через границу в интересах обеих сторон, а другое иметь в руководстве страны мусульман, которые, не задумываясь, дадут команду своим сторонникам вырезать нас индусов. Так что из трех зол я выбираю вас, – и Нараян улыбнулся.

– А что еще интересного сообщили твои друзья-пуштуны? – спросил Бертрант

– Не передергивай, Лори, мы говорим о серьезных вещах, – хотел было обидеться махараджи, но передумал. – Они действительно готовы помочь Босу захватить власть, взамен участия в формировании будущего правительства Индии. А это кровь и десятки-сотни тысяч отнятых жизней. Много немецких эмиссаров в племенах, которые подогревают интересы Афганистана к захвату власти у нас в стране. Но те хоть не мешают вести мне бизнес. Даже влюбляются в местных девушек, не смотря на разное вероисповедание. Любви нет преград! Я всегда так говорил. Был случай, когда такой якобы немецкий торговый представитель, или кем он там был, увлекся юной девушкой, а ее хотели выдать замуж за одного из местных головорезов, как это часто бывает. Они хотели сбежать в Европу, но куда ты сбежишь из Афганистана, кто же тебя отпустит. Пару, конечно, поймали, девушку забили камнями насмерть, а его в тюрьму, чтобы на следующий день казнить. Тут и немецкое влияние не помогло. Но парень сбежал, перебив охрану, видимо хорошая подготовка у этого торгового агенты была, – махараджи усмехнулся, сделал паузу и продолжил, – так беглеца так и не нашли. Объявили награду за его голову, причем не малую, вот только все без толку. Прошел слух, что этот агент обосновался где-то в Индии в Бомбее или Калькутте.

– Ты думаешь, он был среди сегодняшних гостей? – спросил Эндрю.

– Я ничего не думаю, думать это ваша с Лори забота. Но если он обосновался в Индии, то непременно будет искать контакты со своими соотечественниками. Ему же надо что-то кушать и где-то жить.

– Да, ты прав, – задумчиво прокомментировал Бертрант. – Одним словом у Великобритании назревают здесь большие проблемы.

– И все равно мне не понятно, какой может быть интерес у Германии к этой части света? – искренне удивился Эргюсон.

– Напасть на Британские острова из-за мощного военно-морского флота и системы береговых укреплений задача в настоящее время для Гитлера практически не реальная, а вот захват колоний с их ресурсами вполне возможен. Тем более с Востока в тыл британским войскам может ударить Япония – союзник Германии, – пояснил Бертрант, – так что все и идет к этому. И экспедиция имеет не только научные цели, а должна составить карты местности, проходы для тяжелой боевой техники, определить настроение населения, а лучше настроить его против нас.

Все трое замолчали, каждый думал о своем.

– Друзья, нам уже пора через несколько минут должна начаться лекция или доклад Шеффера. Интересно послушать, что он все же скажет, – Лоренс нехотя поднялся с кресла, остальные последовали его примеру.

В зале было довольно шумно, гости уже поели и разбрелись по дворцу, образовав островки по интересам. Многие прохаживались по дворцу с бокалом вина в ожидании дальнейших событий. Все с нетерпением посматривали на часы. Бертрант понял, что пора начинать и спустился вниз к немецкой делегации.

– Господа, готовы ли вы сделать доклад? – обратился хозяин Клуба в основном к Розенбергу.

– Да, конечно, господин Шеффер уже ждет команду, говорить он будет по-немецки, а переводчик переведет на английский и хинди – немец не заставил себя долго ждать с ответом.

– Тогда начнем. Господа! – громко обратился Бертрант ко всем присутствующим. – Как я и обещал, у нас сегодня в качестве почетного гостя известный специалист из Германии Эрнст Шеффер. Напоминаю, он является руководителем экспедиции, которая планирует добраться до Тибета. Господин Шеффер подробно расскажет, какие задачи стоят перед исследователями, и какие цели ученые преследуют, – Лоренс сделал акцент на слове «ученые», и часть зала понимающе заулыбалась.

Шеффер вышел на заранее подготовленную сцену, на которой обычно выступали артисты и музыканты, рядом пристроился странный переводчик, и немец начал.

Его речь была насыщена хвалебными высказываниями в адрес Британской короны, описанием мест, которые планировалось посетить, и где будут производиться раскопки. Переводчик не успевал за столь быстрым и пламенным рассказом и более того добавлял что-то от себя. Поскольку Бертрант владел, в том числе и немецким языком, будучи участником переговоров с руководством Германии, то прекрасно понимал, что говорит Шеффер и что переводит на английский язык его коллега. А перевод был довольно странным. Помимо конкретных целей, которые озвучил Шеффер, переводчик Иоганнес Эпплер упомянул о связи ариев – древних народов Индии с нынешней немецкой расой. Именно эти две нации являются главенствующими на Земле и что одна из задач, которые поставлены перед учеными – это найти доказательства этой связи.

– Что он несет? Выходит что мы родственники с немцами! – не смог сдержать эмоции махараджа.– Да, он спятил! Как можно организовать экспедицию с такими целями? – не унимался Нараян.

После Шеффера выступил Карл Хаусхофер – специалист по изучению Тибета. Тот говорил на английском и переводчик не стал переводить его выступление на хинди. Ученый упомянул затерянный город Лхасу, Далай-ламу и загадочное место силы Шамбалу.

Зал то одобрительно гудел, то слышалось недовольное перешёптывание. В целом речь произвела впечатление и после ее окончания часть гостей окружила Шеффера, чтобы более подробно расспросить о деталях. К Бертранту подошел Джонатан Голд.

– Как вам выступление этого специалиста-зоолога? – без обиняков спросил он, – на мой взгляд, очень не плохо! Неизведанные дали, новые земли, открытия – все это так романтично. Почему Англия не давала им разрешения пройти по территории Индии? Я немедленно вышлю телефонограмму в Лондон с рекомендациями.

– Да, действительно не плохо, – согласился Лоренс, а про себя подумал, что, к огромному сожалению именно так думало большинство присутствующих здесь гостей.

Вечер подходил к концу, первыми покинули дворец немцы. Произошла небольшая заминка у выхода, официант случайно задел одного из членов немецкой делегации и пролил на него бокал шампанского. Бертрант с досадой вздохнул и направился в сторону происшествия. Сотрудник был новеньким, всего лишь несколько дней работающий во дворце в качестве подмены приболевшему опытному работнику.

– Я приношу извинения за этот инцидент, – с улыбкой проговорил Лоренс, обращаясь к Розенбергу, – прикажу отнести ящик шампанского к вам домой.

– Не стоит беспокоиться из-за такой мелочи, мой секретарь вовсе не в претензии. Он уже подгоняет машину к выходу. Было очень приятно провести сегодняшний вечер у вас в гостях, – немец кивнул и проследовал на улицу.

Бертрант развернулся к официанту и вопросительно на него взглянул. Как ни странно, тот не смутился, в глазах светился огонек ненависти.

– Что произошло? – спросил он.

Индус стоял, выпрямившись, не проронив ни слова.

– Господин, господин, на два слова, – раздался шепот Амина.

– Чего тебе? – раздраженно повернулся к нему Лоренс.

– Карим не виноват, белый сахиб сам неловко повернулся и ударился о поднос. Уж не знаю, почему так получилось, но Карим стоял за его спиной и не мог предугадать, что тот развернется. Он по вашему приказу стоял с подносом и предлагал гостям выпить «на ход ноги».

Бертрант ничего не ответил, но когда повернулся к официанту, того уже не было в зале. Последние гости, а это были промышленники и чайные плантаторы, не хотели расходиться и продолжали громко обсуждать доклад Шеффера, стоя уже у выхода. В зале оставался только Лорд Линлитгоу и его секретарь, Эргюсон с Мэри, махараджи и Лаура.

– Сегодня был чудесный вечер, господин Бертрант. – ради вежливости произнес вице-король.

– Мы оба думаем, что это не так, лорд Линлитгоу, – с улыбкой ответил хозяин Клуба.

– Да, вы, пожалуй, правы, – произнес тот, кивнул секретарю следовать за собой и направился к выходу.

Официанты собирали посуду, администратор вполголоса отдавал распоряжения, все шло своим чередом, но что-то точно уже поменялось. Бертрант покачал головой и направился в свой кабинет. За ним последовали его друзья.

– Налей ка мне виски, Лори, – попросил махараджи.

– А тебе не хватит? – с неудовольствием отреагировал Лоренс.

– После такого доклада в пору напиться, чтобы не сойти с ума! Они и вправду думают, что истинные арийцы – это немцы? Большего бреда я не слышал.

– Как видишь, даже экспедицию по этому поводу организовали, чтобы убедить весь мир – в разговор вмешался Эндрю.

– Это самые мерзкие люди! – в гневе проговорила Лаура, – от них можно ожидать чего угодно. Готовы уничтожить весь мир, чтобы доказать свое превосходство. Лоренс надо что-то делать!

– Врятли у нас получится, но попробовать стоит, – Бертрант сел в кресло и задумался. – Эндрю свяжись с Лондоном и доложи о том, что здесь происходит. Конечно, Джонатан Голд опишет ситуацию в другом цвете, но альтернативный взгляд, возможно, заставит кого-то задуматься. Лорд Линлитгоу хоть и на нашей стороне, но он выполняет приказы Парламента, а там уже приняли решение. Его мнение, безусловно, спросят, и как он ответит, это вопрос.

Эргюсон кивнул в знак согласия, а Мэри тихо сидела в стороне и молча во все глаза наблюдала за происходящим. Она не понимала, почему все такие озабоченные и тревожные. Эти немцы такие милые, рассказали столько всего интересного, Тибет, загадочный город Лхаса, приключения, встреча с новым и неизведанным. Экспедиция, раскопки, открытия, что может быть прекрасней безобидней и интересней!

– К тебе Нараян, просьба. Узнай у своих компаньонов в Афганистане, насколько все серьезно, много ли немецких эмиссаров у них в племенах, планируют ли диверсии или провокации на границе. Поинтересуйся обстановкой в Калькутте, возможно мы что-то проглядели, – продолжил Бертрант

– Я же махараджи и бизнесмен, а не сотрудник МИ 6, как этот зануда, – Нараян кивнул на Эргюсона, – что обо мне подумают мои партнеры?

– Ничего не подумают! Если начнется война, или будут диверсии и провокации со стороны Афганистана, к власти придут немцы или такие, как Бос, ты просто все потеряешь. Так что твои вопросы мало кого удивят или насторожат.

– Ладно, – согласился махараджи, немного подумав, – поспрашиваю у своих людей и здесь в Калькутте и на границе. А ты приглядись к участникам экспедиции Шеффера и людям Розенберга.

Мужчины еще выпили по глотку виски и махараджи заторопился.

– Все мне пора, я тут у вас на вечеринке договорился встретиться на нейтральной территории с одной дамой, полагаю, она меня заждалась.

– Надеюсь, это не жена Чандра Боса, ты на нее целый вечер смотрел? – съязвил Эргюсон.

– А почему бы нет! – с улыбкой отозвался Нараян и направился к выходу.

Через пять минут раздался рев заведенного двигателя, визг тормозов и все затихло.

– Он не исправим, – с улыбкой произнесла Лаура, – машины, женщины, опиум, или немного в другом порядке. Все, давайте заканчивать и надо поспать! Время уже позднее, я проверю, все ли в порядке внизу и тоже пойду к себе.

Все, кроме Бертранта поднялись и вышли из кабинета. Лоренс написал несколько писем, сделал пометки на завтра и отправился спать.

Глава 3

Розенберг и Штайберг направились к машине. За рулем их ожидал Витцель. Он был мрачный и не разговорчивый.

– Как вам вечер в Клубе Лоренса Бертранта? – первый нарушил тишину Генрих Розенберг, как только машина тронулась.

– Несмотря на мою особенную нелюбовь к этому англичанину, надо отдать ему должное, он знаток своего дела! – Штайберг изрядно выпил и был словоохотлив. – Помимо того, что он опытный разведчик, Бертрант еще и прекрасный ресторатор. Изысканная еда, отличный выбор вин, изящный интерьер. Если бы мы не были врагами, то я бы частенько к нему наведывался пропустить стаканчик и отведать деликатесов.

– Да, полностью с тобой согласен! – Розенберг и сам находился в прекрасном расположении духа, после такого приема, – а что скажите о докладе Шеффера?

– Полный бред! Еще в Берлине мне ни как не удавалось понять, ради чего планируется эта экспедиция, и кто дал на нее столько денег, – у Штайберга слегка заплетался язык, но соображать он еще мог. – Единственное объяснение – это доминирование Абвера во всех сферах деятельности колониальной Индии. Близится война, передел мира и наши интересы в этой части планеты надо защищать уже сейчас. Тащиться в Тибет, чтобы доказать преимущество арийской расы, что может быть безумней.

– Ганс, полегче на поворотах! За такие слова тебе в Германии вырвут язык, а затем повесят! – предупредил разведчика Генрих.

– А мы в Индии, а тут другие правила.

– Правила везде одинаковые. Предлагаю тебе заткнуться.

Ганс Штайберг обиженно засопел, но умолк.

– Господин Витцель, а вы что молчите? Какой-то вы сам не свой. Воды в рот набрали? – Розенберга тоже слегка развезло при такой жаре и обильной выпивке.

– Нет желания в машине обсуждать такие вопросы, да и мы в разных весовых категориях. Я же на приеме не пил вовсе. Надо было провести разведку боем. Узнать у кого какое настроение, кто считает экспедицию полезной и безопасной, на чьей стороне вице-король, что думает мэр Калькутты, ну и чем живет сам Лоренс Бертрант.

– И как прошла разведка боем, – спросил Розенберг с сарказмом.

– Давайте у вас дома поговорим, тем более, что мы уже почти подъехали.

Машина скрипнула тормозами и остановилась. Мужчины медленно выходили, обильное возлияние и чрезмерная еда, сделала их неповоротливыми. Витцель выбрался первым из автомобиля и своим ключом открыл двери особняка.

– Вы пока найдите выпивку, а я что-нибудь поищу на кухне, – Дитрих направился внутрь дома.

Розенберг и Штайберг, пошатываясь, добрались до гостиной, и расселись в кресла.

– Где у тебя виски, Генрих? – Штайберг порывался встать, но сил на это не хватило, и он рухнул на место.

– Ганс, тебе точно хватит! – Розенберг с трудом выбрался из своего кресла и, пошатываясь, направился к бару.

– Я в порядке, еще немного выпивки мне не помешает.

– Ну, смотри! Шнапс или виски?

– Ты же знаешь, что виски!

– А как же национальные интересы и патриотизм? Шнапс традиционный напиток Германии, а виски пьют наши враги, – не удержался от едкого замечания хозяин дома.

– Но если немножечко, то это не предательство, а разведка боем, как сказал Витцель.

– Тебе сразу стакан, чтобы не повторять?

– Ну да. Предполагаю, что разговор будет долгий, – Штайберг закрыл глаза и затих.

Через несколько минут в гостиной появился Витцель с подносом.

– Не так много на кухне еды оказалось, – он поставил добычу на стол, – а наш друг успел поднабраться, и теперь спит?

– Я все слышу, – заплетающимся голосом пробормотал пьяный немец.

– Как он еще остается на службе Абвера, да еще вхож к самому Канарису, – Витцель пожал плечами.

– Меня тоже это всегда удивляло. Но больше всего меня поражает его потенциальная везучесть. При таком отношении к работе, склонностью к алкоголизму его должны были убить раз десять и посадить в тюрьму за шпионаж в чужой стране сразу по прибытию. Однако он жив и даже здоров, выбрался со всех передряг, а теперь является посланником самого Канариса в Индии.

Дитрих с пренебрежением посмотрел на спящего Штайберга, изо рта которого капала слюна и поморщился.

– Да, тут и сказать нечего. Вы же с ним были в хороших отношениях в Испании? Почти друзья.

– Обстоятельства так сложились, пришлось вместе работать, – Розенберг склонил голову на бок, рассматривая на свет стакан с виски.

– Выпить мне не помешает, – глядя на хозяина произнес Витцель и взял полный бокал виски, который предназначался для Штайберга.

– И что же вы скажите про сегодняшний вечер?

– Очень любопытный, надо сказать, был этот вечер, – Дитрих подвинул свое кресло к столу, за которым сидел Розенберг. – Много приглашенных, конечно со всеми поговорить не удалось, но с некоторыми гостями познакомился и перемолвился парой слов.

– И к какому выводу пришли?

– Выводы делать рано, но кое-что уже становиться ясно. Губернатор Калькутты Чандра Бос ненавидит англичан. Он точно воинственный фанатик, самая худшая ее версия. Поддерживает идеи фюрера и готов оказать поддержку экспедиции и любому начинанию, направленному против Великобритании. Достаточно умен и надеется, что после свержения колониального правительства с нашей помощью, он возглавит руководство независимой Индии. Также считает, что война не за горами.

– Это вы все поняли из разговора с ним? – удивился Розенберг, потягивая виски.

– В основном, да. Он не скрывал своих настроений и высказывался довольно откровенно. Но я бы не делал на него ставку, поскольку он бредит только безраздельной властью и продаст все и всех ради достижения этой цели. Но на каком-то этапе сможет быть нам полезен. Вице-король колониальной Индии лорд Линлитгоу крепкий орешек. Поговорить с ним не удалось, он просто не захотел со мной общаться, сослался на занятость. Он в основном думает о поддержании порядка и относительного мира в Индии. Сейчас не самое лучшее для него время, восстания индусов проходят в разных частях страны, этнические столкновения, повальная бедность и колоссальная смертность населения, все это ложиться тяжким бременем на его правление. Он не слишком доверяет Германии и точно не на стороне Гитлера.

– Вы узнали столько всего о нем, не общаясь с вице-королем? – Генрих не скрывал сарказма.

– Простите, господин Розенберг. Я профессионал, и меня учили в Абвере собирать информацию по крохам, анализировать ее и делать соответствующие выводы. Это мне помогало и порой спасало жизнь, – Дитрих слегка повысил голос.

Хозяин, не смотря на опьянение, почувствовал укор совести. Это был намек на его бездарность и никчёмность, на его непригодность в качестве резидента Абвера. Надо было как-то реабилитироваться в глазах Витцеля.

– У меня состоялся разговор с Джонатаном Голдом, – немного хвастливым тоном заговорил Розенберг, – этот сноб хвастался своим близким знакомством с Уинстоном Черчиллем, демонстрировал свои дорогие часы. Он не скрывает своего восхищения политикой фюрера и готов оказывать нам всяческую поддержку.

– Это хорошая новость, у нас уже два влиятельных покровителя, – с улыбкой согласился Витцель, сделав большой глоток виски и слегка поморщился.

– Что с вами, Дитрих? Виски весьма хорош! Лучший напиток, что можно купить здесь за деньги.

– Виски действительно не плох, но меня смущает не это. Мне не понятна позиция Лоренса Бертранта. На первый взгляд он не представляет опасности, совершенно нейтрален в политике, ровно относится к немцам, русским, японцам и прочим будущим участникам передела мира. Но это не так. К его мнению прислушивается вице-король, с ним считается губернатор, английские аристократы в один голос восхищаются его Клубом и смотрят ему в рот. Он решает, какому бизнесу быть в Индии, а кто пойдет на дно. Это уже мнение местных богачей. Все стремятся заполучить его поддержку и одобрение, – Витцель немного задумался, а потом продолжил. – Мне совершенно непонятно откуда у него такая уверенность в своих силах, откуда у него деньги?

– Ходят разные слухи. Никто толком не знает, на какие средства он купил этот дворец. Является ли он секретным агентом какой-либо разведки. Однако он сильно насолил Абверу в Лондоне, и наши люди вынуждены были срочно уносить ноги, так и не выполнив задания. Бертрант являлся одним из главных участников переговоров между членами правительств наших стран. Его мнение не поддерживать Гитлера и Германию хорошо знакомо немецкой делегации, – Розенберг довольно твердо произносил каждое предложение. Было видно, что владелец Клуба как кость в горле у немецких спецслужб.

– Нам стоило огромного труда добиться его отстранения от участия в переговорах, и после завершения дипломатической карьеры Бертрант перебрался в Калькутту. У него есть связи в преступном мире Индии. Опять же это не проверенная информация. Только ни одна криминальная структура страны ни разу не вмешалась в его дела. Это о многом говорит, – закончил свой монолог немец.

– Да, весьма странный малый, – согласился Витцель, – с ним надо дружить или убить.

– Не впадайте в крайности! Нам здесь точно сейчас не нужны проблемы! – голос Розенберга звучал отчетливо.

– Если мы его не устраним, он доставит нам массу проблем. Это ясно, как день, – в Дитрихе заговорил профессиональный разведчик и убийца.

– Надо найти другой способ его нейтрализовать.

– И какой же?

– Найти его слабое место, – Розенберг еще отпил из стакана и потянулся за добавкой.

– На первый взгляд, у его нет слабых мест. Деньги его не интересуют, властью он и так обладает, живет во дворце, бизнес, по всей видимости, процветает, – Витцель пожал плечами.

– Лаура, – раздался тихий голос.

– Что значит, Лаура? – оба немца с удивлением уставились на Штайберга.

– Его слабое место Лаура, – повторил он.

– Эта черноволосая женщина, которая появилась в Клубе не так давно? Да они почти не общаются. Это было видно на приеме. Перемолвились парой фраз по делу, не более того, – Витцель был крайне удивлен.

– И, тем не менее, это так. Они знакомы давно, еще с начала тридцатых годов. Все считали, что они поженятся. Их часто видели вместе. Она была прима-балерина в русском балете Дягилева. Потом что-то произошло, и они расстались, она продолжала гастролировать по Германии, а он покинул континент и перебрался в Англию, – Штайберг уныло посмотрел на уже почти пустую бутылку виски.

– А мы думали, что вы спали, – Витцель, проследил за его взглядом и наполнил чистый стакан остатками виски.

– Я и сам так думал, – усмехнулся Штайберг, кивком поблагодарил Дитриха и отхлебнул живительной влаги.

– А как она оказалась в Калькутте? – спросил Розенберг.

– Гастроли труппы. Среди музыкантов и балетных были евреи. Все бы закончилось печально, лагеря, тюрьма или расстрел. Но кто-то повлиял на события и большей части оркестра и танцоров, все же удалось покинуть Германию, а затем и континент.

– А как же они смогли встретиться вновь? – Генрих не мог поверить в случайность

– У меня нет об этом информации, но полагаю, что помог его величество Случай! Бертрант большой любитель русской оперы и балета мог просто посетить театра и там встретить эту женщину. Других версий у меня нет.

– Так вы говорите, что она для него много значит? – Витцель заметно оживился.

– Все! – коротко подтвердил Штайберг.

– Ну что же, это уже кое-что! – Дитрих сделал еще глоток обжигающего напитка.

– Еще вариант повлиять на Бертранта – это его дружба с агентом МИ 6 господином Эргюсоном. А у того есть жена Мэри. Судя по поведению на вечере – молодая наивная и застенчивая девушка. Если напугать ее, заставить сотрудничать, то возможно, она окажется нам полезной, – высказал предположение Розенберг.

– Тут только одно решение! Чтобы вывести хозяина Клуба из игры, надо похитить хозяйку. Для начала попробовать напугать, ну а если не выйдет, то крайние меры. Это сделает его более сговорчивым.

– Не люблю я эти крайние меры, особенно с такими, как Лоренс Бертрант, – Генрих Розенберг помрачнел, – как бы не пришлось пожалеть об этом.

– А я согласен с господином Витцелем, – Штайберг немного оживился после выпитого стакана виски. Сон прошел, настроение стало подниматься. – С ним нельзя по-другому. И чем бы ни закончилась экспедиция Шеффера, разрешат ли ей пройти через территорию Индии или нет, нам надо покончить с этим ресторатором раз и навсегда. У адмирала Канариса грандиозные планы на эту страну. Уже ни для кого не секрет, что близится большая война и только здесь еще не ощущается ее приближение. Болото, застойное болото!

– Предлагаю это обсудить на трезвую голову, – нотки сомнения ощущались в голосе Розенберга. Такого жесткого решения он явно не ожидал.

Генрих жил спокойной жизнью, раздавал редкие задания мелким агентам, встречался с администрацией города на различных торжественных вечеринках, писал секретные отчеты, в которых не было ни слова правды. И это всех устраивало. Но сначала появился Дитрих Витцель, который вошел в его жизнь, казалось случайно, потом вместе с этим бывшим разведчиком нагрянул посланник Канариса, и все покатилось в чертовой матери. Хотелось вернуть прежний образ жизни, но он понимал, что это уже невозможно. Наступил новый этап и что он принесет, никто не знает. Ничего хорошего резидент Абвера в Индии не ждал.

– Есть еще одна проблема, – Дитрих помрачнел, – похоже, меня узнал один из афганских бандитов, родственник тех наркоманов, которых я убил при побеге. Это он пролил на меня шампанское. Его имени я не помню, но внешность очень похожа.

– И что теперь делать? – Розенберг сморщился, как от зубной боли, – может вы обознались?

– Возможно и так, но он смотрел на меня с такой ненавистью и, вытирая костюм, произнес: «сдохни, проклятый сахиб».

– Если это так, то нас ждут большие неприятности, – Генрих уныло обвел кабинет глазами.

– Я позабочусь о безопасности и решу эту проблему, – глаза Витцеля сверкнули сталью, – не беспокойтесь, господа. Все будет хорошо.

– Очень хочется вам верить, – Ганс Штайберг без всякого энтузиазма с кислой миной на лице опрокинул остатки виски себе в рот.

Глава 4

Наутро в дверь спальни постучали. Было довольно рано, солнце только осветило Калькутту своими первыми лучами. Бертрант приподнялся с кровати. Он спал всего лишь часа четыре, может пять.

– Кого это черти несут? – громко спросил Лоренс.

– Это я Амин, господин, – послышался знакомый голос из-за двери.

– Что еще случилось?

– Надо поговорить, господин!

– Заходи! – Бертрант нехотя встал с кровати и накинул халат.

Дверь открылась, и сикх прошел в комнату.

– Беда, господин!

– Так говори, в чем дело! – Лоренс начал злиться.

– Помните вчерашнего официанта, который пролил шампанское на белого сахиба? Карим, его звали.