Александр Календо
Формула Смолянинова. Берег Афины
У меня тут амперметр из шкалы выпрыгивает вместе с градусником, без шуток.
***
Когда ты мне снишься, тогда я свободен, тогда ухожу я отсюда. За грань горизонтную в белом просторе, где прячется детское чудо. Там – помнишь? – двоих новогодняя сказка прельстила сиянием снега. Она никогда не пребудет напрасной и сердце хранит неизменно.
Когда ты мне снишься, я всё понимаю, до первого лучика солнца. Событья в сознаньи вздымаются стаей – от них кто угодно проснётся. Стараюсь тебя удержать на ладони, на взгляде, на облачном вздохе – но вижу, как образ слабеет и тонет в мгновеньях реала – по крохам.
Мир этот храним, вопреки ожиданьям, он странноприимен и вечен. И нам никогда неизвестно заране о Небом назначенной встрече. Всё кончится, канет в февральском закате, подёрнется мглой и туманом. Но ангела уст заклинаньем трёхкратным, как феникс из пепла, восстанет.
Ты знаешь ли, как это было мне нужно – в той жизни, где чувства немеют… Открой мне по старой и подлинной дружбе: ты договорилась с Морфеем?
***
Всё то, что ты есть – это яростный космос, ведущий к Сансарному кругу. Влечение тел слишком мелко и просто, чтоб чувству явиться порукой. Мне суть объяснять тебе – слово за словом, ломая барьеры привычек. И не говори, что признанья условны, что слог их и стиль закавычен.
А ты вопрошаешь: "Так это всё – мне ли? Фантазии – якобы – мне?" Как вежды людей, отверзаю я двери: из внутренних комнат – вовне. Весенние вечности, вечные вёсна – у них ведь один скрытый корень.
Земной путь с Небесным в судьбе перекрёстны, ты выбрать единственный волен.
Я просто живу – воскрешением страсти, объявшей далёкие дали. Невообразимо слиянье прекрасно, а чем – объяснимо едва ли. Возможным открытьем – иных измерений, глубинами, взлётами смыслов. Любить – это значит надеяться смеешь, что в мире Творца ты не лишний.
Надеяться, что Высшим со-изволеньем мы вхожи – как пара – в Чертоги. В нас то, что обещано, то, что нетленно и что не позволено трогать.
***
