Омар Хайям Самые мудрые притчи и афоризмы Омара Хайяма
Отводи и дари – всякой твари земной!
* * *
Нищетой и нуждой окружил Ты меня, И с разлукой и с болью сдружил Ты меня. Это вечный удел всех подвижников веры! Так за что же в него превратил Ты меня?
* * *
Бережешь Ты меня от случайных невзгод, От недобрых вестей и житейских забот, И чем больше моих лицезреешь пороков, Тем я больше Твоих удостоен щедрот!
* * *
То престол Соломона даришь подлецу, То пророка венец – сироте иль слепцу. О, Господь, может быть, из садов всепрощенья Ветерок к моему прикоснется лицу!
* * *
Всех бродяг, бедняков и больных знаешь Ты, Всех беспомощных с горестью их знаешь Ты, Если я позову Тебя, стоны услышишь, А смолчу – и наречье немых знаешь Ты.
* * *
Удручен я и нищ, и о том знаешь Ты, О лекарстве для сердца земном знаешь Ты, Так зачем говорить мне о боли сердечной? — Без признаний моих обо всем знаешь Ты.
* * *
Ты, чья милость – мерзавцу одна из опор, Чье прощенье порой прикрывает позор, Ты помилуй раба, кто в пути бесприютный, На порог Твой возводит с надеждою взор!
* * *
Раз Ты – тот, кто нам блага для жизни дает, Раз Ты – тот, кто нас судит и нам воздает, Так зачем моя исповедь в тайнах сердечных? — Раз Ты – тот, кто их знает наперечет?!
* * *
Ты, кто дарит живым красоту из красот Иль сердечную боль или скорбь раздает, Хоть не дал ты нам радость, но мы благодарны, Ведь стократ ты щедрей при раздаче невзгод!
* * *
Коль не пью я вина – значит, я не созрел, Если пью я всегда, то позор – мой удел. Можно пить мудрецу, также шаху, бродяге, Так не пей, раз одним из них стать не сумел!
* * *
Здесь толпа лишь дымит, а горения нет, Все мне чужды, надежд на спасение нет. Из-под гнета судьбы поднимаю я руку — Нет ответа, и пользы в молении нет.
* * *
Не толкуй, что не щедр к нам на милости Бог; Что ты знаешь – ничто, и молчи про зарок. Столько юных существ, коих губы как сахар!.. Дать зарок?! Или нам мусульманство не в прок?
* * *
Мой позор далеко по земле прошагал, Я тридцатый уже одолел перевал. Нет отрады! Сто чаш осушу – был бы случай, Ибо свадебный пир уж давно миновал!
* * *
Принесу ради честных себя в жертву злу, Подлецы же пусть сгинут, воздам им хулу! Беден я – вот и дружит со мной только горе, — И за верность ему и воздам я хвалу.
* * *
Когда тяжесть грехов станет спину сгибать, Милость Бога по-прежнему будет нас ждать. Почему час расплаты на завтра отложен? Чтоб до дня Воздаяния путь скоротать!
* * *
До того, как из тела мой дух не взлетел, Я приверженец страстный приятнейших дел. Сто шипов пошлю в бороду я за упреки, Ведь последствия дел – лишь блудницы удел!
* * *
Будет столь же смятенным весь мир после нас, В сотни тайн не проник проницательный глаз. Жаль, что свет тысяч мыслей, глубоких и тонких, В безрассудстве людском, не родившись, погас.
* * *
Груз грехов моих веру крушит без труда, Заставляет святош убегать от стыда. Если груз этот тяжкий попробуют взвесить, Без сомненья, сломают весы в день Суда!
* * *
Ты, для коего грех – повседневный удел, О котором достойный и думать не смел! Ведь нацеливать грех в сердце вечной науки Для разумных – невежества крайний предел!
* * *
Не спешите неверье мое осуждать — Веры крепче моей в мире всем не сыскать. И такой я один! Еретик ли я, Боже? Так кого ж мусульманином можно назвать?
* * *
Пока друг мне вина в пиалу не нальет, Целовать меня, право, судьба не придет. Мне твердят: «Для раскаянья время настало!» Не могу! Бог раскаянья мне не дает!
* * *
Я был должен безбожному сердцу сказать: «Смерть придет, и пора бы уж разум призвать!» И, смятенному, мне мое сердце сказало: «Я мертво от рожденья, живым мне не стать!»
* * *
Не питаю надежды на верность пути, От ошибок и сердце не может спасти. Спать не буду я впредь, буду пить лишь вино, Ибо долгий мне сон предстоит обрести.
* * *
Рвется связей людских изначальная нить, Привязаться – к кому? Что – любить? С кем дружить? Человечности нет. Лучше всех сторониться И, души не раскрыв, пустяки говорить.
* * *
Мне казалось в какой-то восторженный миг, Что наукой и мудростью тайны постиг. Но поверие – мудрость и ширма – наука, И презрел я тогда их обманчивый лик.
* * *
Стану твердым, как камень – шлифовкой доймут, Стану мягким, как воск – сразу плавить начнут. Коль согнусь, то, как лук, тетивой буду стянут, Распрямлюсь я – стрелой в стан враждебный пошлют!.
* * *
Вроде б нету меня – бытие все ясней, И стою высоко – вниз качусь все сильней. От вина бытия, мне казалось, я трезвый, Становлюсь же на деле пьяней и пьяней.
* * *
Винопитье меня в этой жизни хранит, Гнет небес опьянение мне облегчит. Раз корабль моей жизни уж близок к крушенью, Значит, надо заранее выбросить щит.
* * *
Понял я: одиночество лучше друзей, Чтоб не видеть добра или зла у людей, Чтобы строго в своей же душе разобраться, — Лишь затем для людей быть меж строгих судей.
* * *
Мы в наперсниках были у чаши вина — И в свиданиях тайна была нам нужна — Как боялись в поступках себя опозорить! Опозорены ныне – молва не страшна!
* * *
Мы беспечны в заботах о жизни земной, Не заботимся утром о пище дневной. И из Кухни небесной мы ждем сокровенья, На земле не питая надежды иной.
* * *
Почему не даю я зарока не пить? Пить вино мне не может никто запретить. Есть, конечно, запрет пития лицемерам, А за грех мудрецов дайте мне заплатить!
* * *
Зарекался и вновь нарушал я обет, И обет уж давно от меня вопиет. Я разбил вчера чашу во имя обета, А сегодня в честь чаши нарушил запрет!
* * *
Кирпичи уложив, я по ним не пойду, Впредь у нивы с вином жизни миг проведу Из-за малости всякой пылать я не буду, Не найдется красотки – дурнушку найду.
* * *
Нам с красавицей юной лишь флейта нужна, В уголке мы укрылись с кувшином вина. Чуть согреет вино наши нервы и жилы, Не приму чьей-то милости даже зерна!
* * *
Пусть весь мир перед шахом покорный лежит, Ад – плохим, рай же праведным принадлежит. Четки – ангелам, свежесть – заоблачным кущам, Нам – любимых и души их дать надлежит!
* * *
Ты, кто высь небосвода не раз исходил И чьим вестником храма предстал Джебраил, Бытия ты и разума вечный посредник, Чем свободу у Бога свою заслужил.
* * *
Медресе выпускает развратников рать, Присвоенье вакуфа – жестокости мать. Жить в трущобном углу на довольствии нищем — Значит в царстве свободы всегда пребывать.
* * *
Кто безропотно к старой подстилке привык, Чей привержен к гашишу и ум, и язык, Говорят: «Мы лишь львята в игре безобидной!» Да, потерян у них человеческий лик!