Юрий Валерьевич Мороз
Кошмары Менделеева
Жёлтые ступеньки или секрет Менделеева
Менделеев сидел и красил ступеньки в подъезде жёлтым цветом.
– Дмитрий Иванович, ты чо? – спросил подошедший Куинджи с характерным округлением буквы «ё», отчего всегда казалось, что у него дефект речи.
– Да вот, Архип Иванович, приснилось мне нынешней ночью, что ступеньки все должны быть все жёлтые.
Куинджи вздохнул, взял ещё одну кисточку и стал помогать Менделееву. Во-первых, потому что уважал его как учёного. Во-вторых, знал, что если Менделееву что-то приснилось, то так тому и быть. И в третьих – секрет!
День рождения Чехова
Как-то раз у Чехова был то ли День Рождения, то ли юбилей творческой деятельности. Сидит Антон Палыч на диванчике, гостей ждёт, книжку читает. Как известно, у Чехова была очень плохая память. Поэтому, читая свою собственную книгу, он всякий раз говорил вслух «гениально» или «вот тут это здорово», а потом громко звал слугу Петра, чтобы уточнить, кто это написал.
– Вы бы хоть на обложке читали, – злился Пётр, каждый раз закрывая книжку и тыча в фамилию и инициалы самого Чехова жёлтым от папирос ногтём указательного пальца.
Польщенный своей гениальностью Чехов обычно дарил Петру мундштук со словами:
– Держи, брат…– потому что никак не мог запомнить имя слуги.
Вот и сейчас Антон Палыч перечитывал какого-то Антошу Чехонтэ и бубнил «великолепно». В дверь громко постучали пяткой и на лестничной площадке послышался лай. Чехов сам открыл дверь. На площадке стоял Павлов, явно выпимши.
– Антоша, с праздничком тебя! – сказал Павлов заплетающимся языком, держась за дверь, чтоб не шатало.
Потом он достал из-за спины собаку, вручил её Чехову и молча, в обуви пошёл в зал за стол.
Не успел Чехов закрыть дверь, как на площадке уже стоял Менделеев с бутылкой абсента в одной руке и чемоданом в другой.
– Что ж это вы, Дмитрий Иваныч, с чемоданом? – спрашивает Чехов, не сводя глаз с ярко-зелёной жидкости в литровой бутылке, – Али собрались куда?
– Да я вообще с ним не расстаюсь, мало ли что? У меня там бельишко и зубная щётка, – зачем-то соврал Менделеев и покраснел, но под бородой это было незаметно.
В чемодане у него лежала дешёвая репродукция картины Куинджи, фото самого Куинджи в полный рост без одежды, бутылка водки и две рюмки, на всякий пожарный.
Менделеев вручил абсент, и тоже молча и почему-то в обуви пошёл к столу.
– Свинство, – подумал Чехов, пряча абсент на антресолях в коридоре.
Снова раздался звонок. Антон Павлович посмотрел в глазок и увидел лунную ночь на Днепре.
– Здравствуйте, Архип Иванович,– сказал он входящему Куинджи.
– И тебе здорова! На, подарок.
С этими словами Куинджи протянул Чехову завёрнутый в бумагу прямоугольник.
«А этот, как всегда, с картиной» – подумал Чехов – «Задолбал, блин. Закуски хоть бы раз принёс».
Все знали, что Куинджи, когда пишет, делает очень много ошибок. Поэтому он часто писал картины и очень редко просто писал.
Чехов открыл подарок и сделал восхищенно-удивлённое лицо.
– Это удивительно! Это восхитительно! Я удивлён и восхищён! – произнёс великий классик давно заученные фразы, так как сам выдумывать что-то новое не любил. На картине была изображена река, отражающая в себе луну. Надпись гласила «Дом с мизаниной».
– Ну ладно, дом-то я нашёл, – обратился Чехов и Куинджи после двадцати минут рассматривания картины, – А мезонин где?
– Вот чёрт! Забыл. Ну и ладно, всяко лучше, чем дворняг блохастых дарить.
– Её хоть продать можно, не то, что мазню твою бездарную, – прокричал Павлов, – Лучше б пожрать чё купил, художник!
Менделеев попытался заступиться за Куинджи, но у него в бороде застрял укроп и его никто не воспринимал всерьёз.
Все кричали, Чехов звонил в колокольчик, Павлов орал, что Малевич – гений, а Куинджи – посредственность. Куинджи обзывал Павлова живодёром и забулдыгой и дело уже вот-вот грозило перерасти в драку. Но пришёл Сталин, как всегда весёлый, с ящиком грузинского вина, все стали пить и помирились. Даже Куинджи с Павловым поцеловались в знак взаимного уважения и вечной дружбы. Один только Менделеев сидел расстроенный и спрашивал Чехова:
– А чаво это он с кем попало целуется? – и по-детски дул пухлые губы.
