Владислав Лепский
Ошибки всех 2: Грехи Голливуда
Глава 5: За успех платят горем
– Так получается тебя взяли за наличие хорошей внешности и грязной популярности в сети? – спросил меня Конан.
Шоу «Голливуд у Конана Бренкса». Наши дни. За 8 часов до пожара.
– Сначала да, но потом, я начал приобретать опыт актёрского мастерства. Со мной работали многие специалисты и дизайнеры. Ещё мне приходилось для некоторых ролей, очень усердно качаться.
Так странно говорить всё напрямую в прямом эфире. Люди в зале слушали меня крайне внимательно. Занимательная история одного актёра, который тут и не должен сидеть.
– Спасибо большое Джеффри Бруку, за помощь в этом всём деле! Я ему безгранично благодарен!
– Дрейк! Расскажи, какие ты ощутил эмоции в первые дни известности? – спросил Конан с улыбкой.
– Смешанные. В один момент думаешь: «Вау! Класс, ты известен! Толпа фанатов будет любить тебя». А в другой момент – страшно. Каждый знает твоё имя, каждый может посмотреть твоё фото, каждый может почитать твою биографию.
– А подробнее, можно?
– Хорошо!
***
После первой встречи с Джеффри и его предложения, я год потратил на сьёмки нового фильма. Просто всё было время убито на площадке.
Мелодрама, в которой я играл молодого студента из богатой семьи. Сюжет фильма мне не нравился, но это была моя возможность зарекомендовать себя, как актёра. Плюс я не мог перечить Бруку. Он сделал мне такое предложение. А я ещё буду условия ставить?
Лос-Анджелес. Отель. Недалеко от Голливудской Аллеи Славы. 2017 год.
– Пожалуйста, скажи, что всё будет хорошо! – раздался мой голос в трубку.
Я стоял у окна и смотрел на вид города. Держа возле уха свой новый телефон, я ждал плохих новостей от Кэролин.
Кэролин Ли Мэй – мой личный агент. Личный, как личная жизнь всех знаменитостей – нарасхват!
– Дрейк, ты вообще где? Сегодня вечером будет премьера твоего фильма! Ты должен присутствовать!
Её голос был в толпе людей. Гул немного заглушал её.
– Я боюсь, Кэролин! Тысячи глаз будут смотреть этот фильм. Боюсь, что опозорюсь хуже некуда!
– Джейк! Слушай, хватить сопли распускать! Ты – актёр! Ты теперь тут всем командуешь! Фильм выстрелит, и ты станешь очередным именем на Аллеи Славы! Где люди, грязными ботинками будут ходить по нему!
– Я Дрейк!
– Плевать, ты должен быть тут!
– Ты меня подбодрила или добила?
– Сам решай!
Она бросила трубку. Видимо мне придётся надеть свой дурацкий смокинг. Номер в отеле был двухместный, но я был один.
Плазменный телевизор на стене, рассказывал о новостях в стране. Я смотрел канал «Truthful Voice of America Channel». (Правдивый голос Америки)
Деньги, я получал достаточно хорошие, для начинающего актёра. Этого хватило, чтобы отдать все долги отцу и помочь матери. Ещё оплатить Сусанне за опеку над Чарли.
Джеффри говорит, что, если фильм окупиться, то меня ещё ждёт бонус к зарплате. Не преследую заработать огромных денег, но и бедным быть не хочу.
На дверях шкафа висел мой вечерний смокинг. Я очень переживаю. Популярность в сети и популярность в Голливуде – очень разные вещи. В первом варианте – ты можешь записывать прямой эфир в одних трусах и не париться; а во втором – тебе каждые пять минут нужно следить за своей внешностью, чтобы хорошо получиться на фотографиях папарацци.
– Бабочки, терпеть их не могу! Что ж, надо так надо. – сказал вслух себе.
Плазменный телевизор выкрикивал свои новости:
«Четыре месяца назад, в Нью-Йорке случилось убийство. На улице Моррис-Стрит. Митчелл Кристиан Норвуд – главный подозреваемый в убийстве Блейка Скотта. Полиция не может найти подозреваемого, если вы видели этого человека, пожалуйста! Сообщите правоохранительным органам и не приближайтесь к нему! Возможно он вооружён и очень опасен!»
Митчелл? Убийство? Охренеть! Я конечно ожидал от этого парня многое, но точно не убийство. И за что бедолага заплатил? Интересно, надеюсь – это не была очередная его ревнивая выходка. Этот парень тоже стал известен, только у него аудитория другая и фанатов нет.
Раздался звонок телефона. Это звонила мама. Как я рад этому звонку. За последний год – родителям я очень мало звонил.
– Мой сын теперь актёр! Сегодня можно будет тебя поздравить? – раздался радостный голос матери.
– Ты не хочешь с отцом приехать на премьеру? Я был бы рад вас видеть.
– Конечно сынок! Уже платье приготовила. Не знаю, касательно твоего отца, но я точно буду.
– Супер. Мне, если честно очень страшно.
– Ты просто волнуешься. Всё будет шикарно! – прозвучал спокойный голос матери.
– Спасибо! Это правда было необходимо.
***
– Сколько вы хотите за этот дом на колёсах?
– Пятнадцать штук!
В пустыне всегда горячий воздух, в полдень. Так хочется пить. Хорошо, что я на машине. Не представляю, как тут люди живут.
Дезерт-Хот-Спринкс. Трейлерный парк. Наши дни. За месяц до пожара.
– Пятнадцать штук? Точно? Почему так много? Хотя, плевать! У меня проблем с деньгами нет!
– Да, я не могу сбросить для вас цену и мне срочно нужны деньги.
– Да-да! Я уважаю старость! Я выпишу вам чек на двадцать.
– Только наличными!
– Ладно! Хорошо, только мне нужно найти банкомат!
– Вам далеко придётся ехать, мистер Дрейк!
– Понял! Разберусь. Спасибо!
Пришлось вернуться к машине, которая была припаркована далеко от парка. Для безопасности, спрятал машину за кустами.
Взял неприметный и старый транспорт, – то, что нужно для этих мест. Норвуд вылез из тачки, видимо не выдержал жару в салоне.
– У тебя наличные есть? Нужно двадцать тысяч!
– У меня есть пара сумок. Было больше, но что-то пришлось выкинуть, где-то заплатить.
– Я уже договорился, будет у тебя трейлер. Только надо тебя туда загнать, пока никто не видит!
– Хорошо! Дам тебе деньги!
Норвуд открыл багажник машины и там лежали две синие потрёпанные сумки. Расстегнул одну, достал двадцать пачек, по сотне.
– Откуда у тебя это? – озадаченно спросил я.
– Не твои, не бойся! Напоминание о Харрисе.
– Я покупаю тебе трейлер и на этом всё! Ты больше мне не угрожаешь и не появляешься в моей жизни! Ты понял?
– С чего бы это?
– С того, что ты теперь мне должен за эту услугу! Так что, верни долг сейчас и просто исчезни!
***
– Шикарный фильм Дрейк! Ты молодец! – прозвучала похвала от некоторых актёров.
Я делал шаги по красному ковру. Выходили из кинотеатра после показа нашего фильма. Чёрт, как жарко! Не успел выйти, как вспышка ослепила меня.
Лос-Анджелес. Кинотеатр «Эль Капитано». 2017 год.
Такое давление. Бабочка сжимала мне шею. Постоянно делал вид, что поправляю её, но я просто оттягивал её вперёд. Столько людей хочет сфотографироваться со мной. Столько актёров и зрителей пришло на закрытый показ. Столько глаз, так, надо выдохнуть и улыбнуться.
Поправил немного волосы. Кисти рук не переставали дрожать, хоть бы не подумали, что у меня кокаиновая зависимость. Рано ещё! Не стал великим! А стану? Но, кем? Одним из лучших актёров или больших провалов в киноиндустрии?
– Дрейк! Позволь тебя сфотографировать! – кричал кто-то из репортёров за заграждением.
Я молча махал рукой и приветливо улыбался. Ещё из кинотеатра вышла Кэролин. Одета была шикарно. Длинное тёмно-фиолетовое платье с блёстками. Странно, что не было мамы моей. Где она?
– Ну как ощущение, парень! Теперь, ты точно – настоящий актёр! – прозвучал голос Джеффри за моей спиной. – Так! Давай нас пусть снимут вместе! Хочу себе фотографию со своим творением!
– «Творением»?
– Да, ты мой проект, парень!
Промолчал, улыбка хотела сползти вниз, но я не мог этого позволить. Я прекрасно знаю, что Джеффри хотел поднять известность за счёт моего унижения Викторией.
Вспышки фотоаппаратов ещё не сказали мне: «Вольно!».
– Лимузин тебя уже ждёт. Можешь уехать или ещё попозировать. – сказала Кэролин.
– Я, пожалуй, поеду.
Мы сели в чёрный длинный лимузин. Салон внутри был очень просторным. Серые сидения в виде шикарных диванов. Шампанское со льдом. Мини-плазма возле окошка шофёра.
– Что-то ты раскис! – подчеркнула Кэролин.
– Да я что-то беспокоюсь. На премьере не было моей мамы.
Я начал звонить ей. Гудки шли долго и растянуто.
– Может не смогла прийти? Бывает, не волнуйся!
– Остановите возле супермаркета! – крикнул я водителю.
Шофёр вёз нас до ближайшего супермаркета. В моём старом районе, где я жил. Не так много мест для закупки продуктов. Водитель припарковался в переулках, видимо не хотел привлекать внимание.
Я открыл двери лимузина, но Кэролин резко дёрнула меня за руку, зацепив рукав пиджака.
– Ты чего? – озадаченно спросил я.
– Ты куда собрался, да ещё и в дорогом костюме?
– Купить продуктов, средств гигиены, а что?
Кэролин рассмеялась. Очень сильно. Даже немного протёрла глаз после смеха. Ничего не понимаю.
– Дрейк, очнись! Ты теперь – звезда Голливуда! Ты не можешь, просто выйти в магазин за туалетной бумагой!
– Что за бред?! – грубо спросил её.
– Бред? Бред – это когда тебя сфотографируют маленькие подростки, и будут на весь Интернет пускать мемы, как Дрейк Тулз сидит на белом троне!
– Но ведь, я – простой человек! Я тоже: ем, дышу, моюсь, хожу в сортир. Как же мне быть?
– Для этого у тебя есть я! Я найду кого-то, кто за тебя купит всё и постоит в очереди.
Мне нужно срочно к матери. Домой. Сказал шофёру адрес точный и куда подъехать, чтобы он смог развернуться.
***
– Виски! Двойной! – сказал я и кинул на прилавок полтинник.
– Тебе двадцать один есть?
– Есть!
Бармен скептично на меня посмотрел, но налил. Телевизор над барной стойкой показывал музыкальные клипы. В баре было пусто, совсем. Мне сильно хотелось залить своё чувство одиночества и боль. Боль, которая меня не хочет отпускать. Обида на Викторию и частичная обида на Мэри. Полюбил? Это значит – сразу летишь в яму тоски.
Лос-Анджелес. Бар в центре города. Недалеко от университета. 2016 год.
Фильм выматывал меня сильно. Я хотел отдохнуть в рождественскую ночь – один!
С Тоддом жить я не стал, слишком мне сложно жить с друзьями в одной квартире или доме. Есть большая вероятность поссорится и разойтись врагами, а я не хочу этого.
– Почему не празднуешь дома? – спросил меня бармен, протирая стаканы.
– Нет у меня дома! Ничего у меня нет! Ни девушки, ни жилья, единственная надежда на мой фильм!
Развесил сопли первому попавшемуся бармену.
– Фильм? Какой фильм?
Чёрт! Пьяный дурак! Молчать же нужно о таких вещах! Джеффри три шкуры спустит с меня.
– Никакой! Проехали. Почему ты не празднуешь?
– Скоро закроюсь. Пока ты не уйдёшь. Ты за рулём?
– Права забрали, на год! – прямо ответил я.
Мой язык ещё не заплетался, значит – ещё можно выпить.
Прозвучал звонок колокольчика над входными дверями. Кто-то зашёл тоже залить тоску или неприятный день?
– Парень! Я скоро закрываюсь. – сказал бармен.
– Мне только бутылочку сидра.
Знакомы голос. Деннис? Что он тут делает? Клише из фильма – пересеклись в большом городе, в одном баре из сотни других.
А он не изменился. Всё в образе Иисуса. Как странно, на нём надета куртка, как в том сне. Когда мне снилась Мэри на пляже.
– Дрейк? Это ты?
Узнал меня, решил подсесть ближе. Чёрт! Не хочу!
– Привет! Как ты? – спросил я.
Мне глубоко плевать, но и хамить не хочу. Глаза у него были подавленные. Я сменил гнев на милость.
– Что случилось? У тебя всё нормально?
– Помнишь мою девушку? Мэри.
– Нет. – соврал я.
Я еле сдерживал ухмылку, так как каждый вечер, большим пальцем глажу по щеке её фото через экран смартфона. Представляя, что она рядом.
– Ты ей ещё руку целовал, как дурачок. Забыл?
– А, вспомнил. Точно. У неё ещё фамилия необычная была. Так и что?
– Мы расстались!
– Соболезную, а почему?
Деннис не хотел отвечать, но, когда я заказал нам выпить ещё, он начал проявлять доверие.
– Она сказала, что я ещё ребёнок! Что я не могу себя сдерживать! Нужен ей кто-то, кто будет поддерживать, а я только это и делал. Постоянно рядом старался быть.
– Может ты был слишком часто рядом? Может надо было дать ей пространства.
– Так я ей и давал. Косплеи, фотоссесии, стримы – в такие моменты, я её не беспокою. – ответил мне Ден.
– Забавно.
– Что «забавно»?
Его история – почти отражение моей. Только Мэри не настолько влиятельная, чтобы опустить кого-то в Интернете.
– Давай выпьем! Чтобы всё было хорошо! С рождеством! – сказал я и приподнял стакан со спиртным.
– С рождеством!
Мы выпили, немного посмеялись. Бармен злился, что мы долго не уходим, но я не стал испытывать судьбу.
Вышли на улицу и просто шли прямо по улице в сторону моего уже бывшего Университета.
– Ты, кстати, где пропал? Я тебя не вижу в Университете.
– Слушай, я, что хотел спросить, – так сейчас Мэри получается свободная?
– К чему ты клонишь? Зачем ты меня это спрашиваешь?
«Ну, блондин будет с ней смотреться лучше», – подумал я. – Ты ничего такого не подумай. Я просто хочу с ней пообщаться. Ты же за общение с ней, не зарежешь меня ножом-бабочкой?
– Откуда ты знаешь про мой нож?
Вот этого я не ожидал. Мой сон – предостережение что ли? Предупреждение в стиле «Не лезь, а то – убьёт!»
Я просто попрощался с Деннисом и сел на свой автобус. Хорошо, что они ещё ездили в это время. Наверное, надо было его провести, но мне надо обратно в номер.
Пришла смс-ка на номер:
«С рождеством, сынок!»
Это была мама. Позвоню, обязательно позвоню. Обещаю!
***
Монтерей-Парк. Дом Тулзов. 2017 год. Вечер после премьеры фильма.
Двери нашего дома были закрыты. Ключи я оставил матери ещё когда переехал к Тодду. Попасть внутрь я не мог. Палец со звонка не сползал, руками стучал из-за всех сил.
Из-под двери начала течь вода. Что? Что-то не так! К чёрту! Ломаю двери! Двери были деревянные, так что несложно будет их выломать.
Ударил дверь с ноги – неудача! Потом ещё раз и только с третьего удара вынес дверь вовнутрь. А в кино это выходит с первого раза…
Моментально забежал в гостиную – никого! Дом затоплен, но по колена.
Проверил кухню – пусто!
Поднимаюсь на второй этаж. Ванная, нужно проверить там! Вода стремительно текла по лестнице. Мои туфли уже полностью промокли. Чуть пару раз не упал, пока поднимался. Двери ванной были открыты, в самой ванной была только вода, которая быстро перетекала через верх. Ванная была старого образца и не имела верхнего слива.
Я закрыл кран. Намочил рукав пока доставал затычку. Матери не было тут. Может она в моей комнате?
И я был прав, она лежала на полу. Упала на живот, я быстро перевернул её. Судя по тому, как она упала, она уже давно лежит в таком виде. Осознание того что возможно она уже давно мертва, не остановило меня от оказания первой помощи и массажа сердца.
Слезы невольно начали течь по моим глазам. Не могу поверить, сегодня должен был быть прекрасный день, – а не траур!
– Очнись! Очнись! Прошу мама! Нет-нет! – начал выкрикивал в страхе я.
Я продолжал делать искусственное дыхание. Безуспешно! Пульса давно нет…
Вызвал скорую, после позвонил отцу. После моей фразы: «Мама умерла!» Он с сумасшедшим голосом велел ждать его.
Я не мог на это смотреть, вышел на улицу и сел на мокрые ступеньки нашего главного входа.
Схватился за волосы, а слезы – продолжали литься. Если бы мои слезы были, как этот потоп, то в своей душе – пролил бы намного больше солёной воды…
Глава 6: Такие, как мы – умирают в одиночестве
– Это довольно болезненный рассказ! – сказал Кон с неловким взглядом.
Шоу «Голливуд у Конана Бренкса» Наши дни. За 5 часов до пожара.
– Таким делиться нельзя, но мне все равно. Я хочу выговориться! Плюс тут нет ничего странного. Это – жизнь!
– Для этого мы и тут, Дрейк! У вас довольно интересный рассказ, но мы прервёмся на рекламу!
Эфир прервался. Я вышел за кулисы и меня встретила Кэролин. Взгляд у неё был недовольный. А она изменила стиль вместо обычного рыжего цвета, она покрасила волосы в синий. Была в строгом костюме.
– Ты что творишь? Зачем ты всем рассказываешь о своей жизни?! – начала она и одновременно смотрела в «IPhone». – Ничего о себе не рассказывай! У людей будет к тебе отношение, как к «лучшему другу» или понимающему человеку.
– И что в этом плохого?
– А то, что это плохо скажется на восприятии людей во время просмотров твоих фильмов.
– Ты накручиваешь!
– Оххх! Я же уже обсуждала эту тему с тобой, много лет назад! Ты не можешь вести себя, как все люди!
– Я и есть простой человек! Хватить мне внушать, что я делаю что-то не так! И вообще, ты меня заебала! Ты уволена!
– Что? Ты не можешь меня уволить! Я твой агент и много лет тебе помогаю!
– Пошла на хуй! – сказал остро я, направив указательный палец к выходу.
Она ушла со злым лицом и со словами: ты ещё пожалеешь! Как она меня достала! Я больше не могу слышать её голос!
– Эфир через минуту! Мистер Дрейк!
– Да, спасибо!
Протёр своё лицо и глаза. Хочу домой, помирится с Мэри. Я был неправ, когда начал ревновать её. Может рассказать всё? Нет. Нельзя. Если захочу уйти домой быстрее, то надо сократить рассказ.
Вопросы за Норвуда начинают меня беспокоить. Вдруг кто-то видел меня с ним в пустыне. Нет, я надёжно его спрятал. Он же не полный идиот, чтобы гулять на улицах зная, что его разыскивают во всех штатах Америки. Зачем я ему помог?
– Тридцать секунд!
– Да, уже иду!
***
– Нам поступила информация, что вы знали мистера Норвуда! Это правда?
Полиция вызвала меня на допрос касательно моей матери, но вопросы почему-то были о постороннем человеке.
– Какой это имеет дело? Моя мама умерла, а вы меня спрашиваете о том, кого я знал пять минут, когда-то давно!
Центральный полицейский участок Лос-Анджелеса. 2017 год. Два дня спустя после смерти матери Дрейка.
– Вы знали о его каких-то незаконных намерениях?
– Я же вам говорю! Мы только учились вместе, и точка!
Двое полицейских смотрели на меня очень скептично. Недоверчиво. Кто им сказал вообще информацию, что я с ним был знаком?
– Сэр! Проявите энтузиазм в нашей помощи! Он убил человека и возможно не одного! – сказал полицейский поправляя стул под собой.
– Сержант! Я арестован?
– Нет! Мы просто беседуем!
– Тогда, я могу выйти и налить себе кофе?
– Не волнуйтесь! Вам принесут кофе, вы же – кинозвезда! – прозвучал стёб.
Знаю эти тонкости, когда полиция искренне говорит, а когда – нет. Отцу запретили меня допрашивать – это связано с «эмоциональным контактом». Нельзя чтобы родственник допрашивал из моральных побуждений.
Я всё рассказал, как на духу. Мне скрывать нечего. Мог бы позвонить Кену, но только в крайнем случае. Не хочу провоцировать их, плюс они достаточно культурно себя вели со мной. Видимо не хотят иметь проблем с известной личностью. Всё никак не привыкну, что меня теперь все знают ещё больше.
Через час они закончили слушать мой рассказ о Митчелле и матери.
Отпустили меня, но оставили свой номер. Зачем? Они знают, что тут мой отец. Видимо, просто привычка. Ладно, хочу выйти из этого пропитанного коррупцией и бумажной волокитой, места.
– О, ты Дрейк Тулз! Возможно это не к месту, но – можно с тобой сфотографироваться? – прозвучал голос девушки возле главного входа.
– Да, конечно! Только давай выйдем. – улыбнулся я.
Мы вышли на улицу и сделали совместное селфи. Девушка была довольна, радость в глазах блестела. Позже подбежало ещё пару человек. Я не против был их внимания. Разве не это приятный момент для актёра? Когда его любят и хотят совместное фото.
– Фильм конечно дерьмо, но ты классный актёр. – прозвучал комментарий самой первой девушки.
– Не знаю, что тут сказать. Спасибо, наверно! Лично я и сам не люблю мелодрамы. Надеюсь в дальнейшем сыграю в серьёзном кино. – говорил совершенно открыто.
Ребята разошлись. Странно, что никто из них не спросил: почему из всех мест прекрасного Лос-Анджелеса я нахожусь тут?
Через мгновение увидел отца. Хотел подбежать к нему, но он дал мне понять, чтобы я свернул за угол.
– Как всё прошло? – спросил он и закурил сигарету.
Забавно, раньше отец не курил. Как смерть любимого человека ломает нас, заставляет нас бить самих себя, бить тело и душу. Чтобы затопить эту боль мы обращаемся: к алкоголю, к сигаретам, к наркотикам. А потом к психологу, но после сеансов с ним – идёт всё по кругу.
– Дай мне сигарету тоже?
– Нет! – строго прозвучал отец.
И о чём я думал? Отец при любом поводе, не даст мне курить или пить. И неважно, что мне давно больше двадцати лет, и мне больно также, как ему.
– Как прошли похороны? – спросил я тихим голосом.
– Служба была прекрасной, долго конечно. Понимаю, почему ты не приехал. Только ты не ответил на вопрос: как прошло в участке всё?
– Прошло всё нормально, только я кое-что не пойму.
– Спрашивай. Я расскажу.
– Почему меня допрашивали касательно Норвуда? Митчелла Норвуда. Я слышал новости, он вроде убил какого-то парня. Но обычно за это не разыскивают во всех штатах.
– Всё куда серьёзнее, сын! – сделал затяжку отец и тяжело выдохнул. – Я отослал его личное дело в Нью-Йорк, в прошлом году, по запросу одного детектива. Его вроде поймали и посадили, но – нет. Его вытащили по связям и заменили каким-то бродягой.
– Жесть! – сказал удивлённо я.
– Далее оказалось, что он со своим другом расстрелял всех людей Эйдена Тревела, но нет никаких доказательств. Эйден – пропал, Норвуд – пропал, Харрис – мертв. Только, поймали Миллера, но он ничего не рассказывает. А сама история только со слов очевидцев, которые хоть что-то смогли увидеть.
– Никогда бы не подумал, что он на такое способен! Может Норвуд просто сбежал, а повесить хотят на него? – спросил я.
– Может и так, только у Харриса пропало практически всё состояние. А до этого какие-то ублюдки ограбили банк.
– Да, я читал статью в Интернете про это ограбление. У банка была хреновая система защиты. Грубо говоря им как-то повезло такое провернуть.
– Или кто-то хорошо знал, что нужно первым вырубить.
– Правду знают только они, отец. Тем более нам не до этого. – сказал я.
Отец потушил сигарету ногой. Резко обнял меня и сказал:
– Я так тебя и не поздравил с премьерой фильма. Прости!
– Это сейчас не так важно! Сейчас меня не радует вообще ничего! У меня сейчас состояние «мёртвого духа»! Я не могу поверить, что её теперь нет с нами! Это очень больно! Большую часть жизни заниматься спортом и вознаграждение – сердечная недостаточность!
– Я знаю, сын. Знаю! Но нам нельзя раскисать, будет только хуже. Будем на связи! Мне нужно ехать.
– Ты только осторожнее! Не хватало ещё и тебя потерять.
***
Беверли-Хиллз. Особняк Тулзов. Наши дни. За полгода до выступления на шоу.
Мэри сидела в своей комнате и читала книгу. Мы долго не говорили об «инциденте» с Валери. Не каждый день можно застукать свою жену с другой девушкой, которая когда-то давно была той самой полицейской, запрещавшая мне позвонить, когда я ударил её коллегу. Сколько лет прошло, а помню, как вчера.
Живём, как два сожителя в общаге, а не в дорогом особняке как пара. Выгнать я её не могу, я же не тварь какая-то. Сейчас сезон карантина, какая-то неизвестная болезнь начала ходить по миру. Хоть я и знаю заработок Мэри, я всё равно позволил остаться тут.
Сейчас небезопасно искать квартиры. Странно, что она ещё тут, учитывая её крепкий и гордый характер – она должна была уйти ещё в первый миг. Даже несмотря на карантин.
– Выпить хочешь? – спросил её я, постучав по дверному проёму.
– Нет! Там лежит моё вино, не трогай пожалуйста! – сказала она, не отрывая взгляд от книги.
Ей карантин особо не мешал. Сейчас она: сытая, одетая, с крышей над головой. А меня этот карантин хорошо ударил. Студии закрылись, предложения перестали поступать, а полиция силой загоняет людей в свои дома. Выходить нельзя совсем, а если без маски, выпишут штраф, который даже состоятельный не оплатит.
За окном гостиной пролетел легковой самолёт с воздушной рекламой: «Активно мойте руки и носите маски! “COVID-21” рядом».
Пошёл на кухню, окна выходили на панораму города. Как же тут красиво, не забуду первые дни, когда я выбирал этот участок.
Забавно, ещё вспоминается тот день, когда я «заново» познакомился с Мэри…
***
Лос-Анджелес. Голливуд-Боул. 2019 год.
– Стой-стой! Вот тут прелесть можно!
– Нет, там охранник ходит! – начал Тодд.
Последние пару лет я пропал в съёмках фильмов. Гулять я выходил ночью, чтобы меня не фотографировали каждое мгновение. Даже в носу поковыряться нельзя, сразу мемом стану.
С социальных сетей мне пришлось удалиться. Невозможно физически всем ответить на сообщения или на пожелания. Я конечно очень ценю каждого фаната, но это невыносимо. Нет смысла. Плюс мой агент говорит, что активности в соц. сетях очень хорошо могут покормить ненавистников. Поэтому всё так хорошо совпало.
Через некоторое время я вернулся в соц. сети, но вместо меня ведут активности только «Пиар-специалисты» – это люди, которые отвечают за актёров на сообщения или комментарии с очень нейтральной позиции. А учитывая какой я острый на язык, то пусть будет лучше так.
Мы с Тоддом решили пролезть в Голливуд-Боул. Тут ночью всегда спокойно и мало людей. В идеале, если никого не будет.
– Вот этот разрез! Тут ребята оставили метку. – сказал шёпотом Тодд.
– Отлично, лезем!
Как тут красиво и просторно, все ряды были свободны. Никого не было. Пока я не заметил силуэт девушки. Знакомый силуэт. Я узнаю эту спину где угодно и эту родинку на верхней части руки, с правой стороны, сзади. Мэри?
– Эй, ты куда? – шёпотом спросил Тодд.
– Тссс! Посиди тут! – шикнул я.
Я подкрался к ней. Она сидела от нас на десять рядов впереди. Одета была в какою-то белую кофту и джинсы. Когда я к ней приблизился, то услышал – плач. Тихий плач, такой, который пытаются скрыть, чтобы не показаться слабой. Она плакала, очень сильно, но при этом очень тихо.
Я ощутил чувство неловкости. Подойти или нет?
– Мэри? Это ты? – спросил мягким тоном я.
Она напугано посмотрела на меня. Вздрогнула даже.
– Откуда ты знаешь моё имя?
Пыталась стереть свои слёзы, но только размазала тушь. А без косметики и тонального крема – она выглядела не так эффектно. «Непрезентабельно» – сказала бы Кэролин.
Учитывая, что она занимается стримами, она тоже не хочет опозориться в мелочах. Интересно, а она меня помнит? Ну, до того, когда я стал значимым для Американской киноиндустрии.
– Спокойно-спокойно! Я ничего и никому не скажу. Минуты слабости проявляют все, особенно самые сильные! – пытался этими словами приободрить её.
– Дрейк? Дрейк Тулз? – заплаканный и неуверенный голос прозвучал вопросительно.
– А ты помнишь меня?
– Ну да, я слышала о тебе. Ты вроде – актёр.
– Да, всего лишь. – слегка съязвил я.
Тодд шиканьем подзывал меня. Я не хотел отходить от Мэри. Не могу бросить девушек в слёзные моменты. Слабость у меня их утешать, хоть и не всегда удачно выходило.
Мэри хотела убежать от меня, но я сказал ей шёпотом, что тут недалеко охранник и лучше остаться со мной. Так можно вместе избежать штрафа.
– Что случилось у тебя? – сказал я и протянул руку к ней.
Она оттолкнула мою ладонь. А я всего-то хотел протереть её слезы и тушь в районе щеки. Девушка уважала своё личное пространство и это даже хорошо – значит кого попало не подпускает. Достойно!
– Я не хотела, чтобы меня такой видели, поэтому я ушла сюда. Охрана обходы делает редко.
– Понимаю тебя, я тоже хочу от всех спрятаться. Чем ты увлекаешься? – спросил я, сделав вид, что я не знаю её.
– Я – стример, косплеер. Мне нравится фотографироваться в разных образах. Мои подруги по учёбе меня поддерживают. – ответила Мэри. – Так откуда ты меня знаешь?
– Мы учились вместе. Уилсон. Университет. Помнишь?
– Нет!
– А клуб помнишь? Наш танец?
– У меня память плохая. – с лёгким смехом сказала она.
И о чем я думал? Это же было очень давно. Конечно она не помнит. Улыбается – хороший признак.
– Вот, а Деннис Лунд? Помнишь его?
– О, нет! Зачем ты его упомянул? – она очень отвержено произнесла свой вопрос.
– Ну я перечисляю варианты, связанные со мной. А что не так с ним?
– Нет! Я не так тебя хорошо знаю, чтобы делиться чем-то.
Положил свою ладонь на неё.
– За это приличное количество времени в шоу-бизнесе, я понял самое главное правило!
– Какое? – спросила она и отодвинула свою руку к себе.
– Молчание – золото!
Она промолчала, я тоже. Мы молча смотрели на звезды. Было очень красиво.
– Ты тут один? – спросила она.
– Нет, я тут… – не закончил я. – Да, один!
Тодд ушёл, скорее всего обиделся на меня. Черт! Мы столько лет не виделись, и я променял его на красивую девушку. Ладно, завтра извинюсь перед ним.
Через какое-то время общения, я расположил к себе Мэри. Хоть это было и сложно, очень замкнутая особа для стримера.
Она рассказала, что рассматривает это как заработок. Настоящее её хобби – это фотографии. Она очень любит это. И судя по её рассказам – это очень увлекательно. Я бы слушал её часами, но надо уходить. Охрана скоро начнёт обход.
– Поехали в клуб? – предложил я.
– Я не знаю. – неловко произнесла она. – Мы незнакомы. Я плохо тебя знаю.
– Не волнуйся! Я же не насильник. Я просто хочу побыть с тобой в более «легальной» обстановке. А если изнасилую, то радуйся, что хоть известный это делал.
Мэри неловко засмеялась, прикрывая лицо.
Через некоторое время она согласилась. Мы перелезли через забор, пока охранник делал обход.
Я подсадил её. Как приятно было прикасаться к ней. Трогать за талию или просто слышать запах её парфюма. Благо, был повод – железный, старый забор.
Сели в мою машину. Чёрная Ауди последней модели этого года. Она похвалила машину и спросила:
– Можно я фото сделаю или историю?
– Нет! Ты же хочешь, чтобы это было строго между нами? Тогда воздержись!
Она не послушалась, начала снимать видео от стекла дверей. Потом перешла на лобовое, но меня при этом не захватывала. Умница, с пониманием отнеслась.
– Как ты смотришь на клуб «Galaxy»?
– Положительно. – уверенно ответила она.
Голос Мэри стал смелее. Пока мы ехали в клуб она успела привести себя в порядок. Больше не было размытой туши и слёз. Были только её старые добрые острые стрелочки на глазах.
Я припарковался недалеко от клуба, на том самом месте когда-то давно. Где недалеко валялся Дрейк из 2016-го года.
– Теперь нужно поднять тебе настроение. – с улыбкой сказал я.
Она смотрела на меня всё ещё недоверчиво. С посторонним всё же, – а то, сколько парней пытается залезть в трусы девушкам под дешёвыми предлогами и алкоголем?
Снял свою куртку и надел на неё. Она сначала противилась, но согласилась. Воздух стал прохладный, а для ночной прогулки она легко одета.
– Сэр! Вы в чёрном списке этого клуба! – сказал строго охранник и остановил меня ладонью. – Девушка может войти, а вы – нет!
– Друг, ты ослеп?! Ты не видишь с кем говоришь?! – начал грубо я.
Мэри молчала, её глаза бегали в разные стороны. Сначала на меня, потом на охранника.
– Зови управляющего или хозяина! – сказал я.
Хозяин клуба откликнулся быстро, он как будто стоял у главного входа и ждал чтобы выскочить.
– Мистер Тулз! Прошу входите-входите! Простите нашего друга, у него старая информация. – прозвучал лицемерно голос хозяина клуба.
