Владимир Велесов
Начало Новой Мировой
Помимо вертолёта и солдат, по несчастному участку леса вели огонь и танки. Каждые несколько секунд в симфонию автоматных и пулемётных очередей вклинивались громкие и короткие аккорды выстрелов танковых пушек. Стреляли они редко, так как моментов, когда выстрел будет по-настоящему результативным, было мало. Артиллерия пришельцев опомнилась уже через пару минут после начала боя.
От знакомого свиста Дима машинально опустился за стенку бруствера, укреплённую тонкими брёвнами молодых деревьев, и принялся менять магазин. Как только приготовился высунуться, за спиной раздался взрыв. После него начал набирать силу возобновившийся гул лопастей, чей источник располагался ближе. По привычке вжался в стену чуть сильнее, когда отдалившийся в правую сторону «Ночной охотник» возобновил огонь из своего орудия.
Подняв голову, увидел пробирающегося к нему Стаса со стороны АГСа. Пригнувшись, тот бежал к нему вдоль края их укрытия. Когда почти добежал, неожиданно остановился от навалившегося на него тела солдата. Инстинктивно сержант подхватил солдата, вопящего от боли, усадил на дно, уже присыпанное слоем утрамбованного снегом.
– Тихо-тихо-тихо, – принялся приговаривать Стас, перетягивая жгутом руку, на которую пришлось попадание противника, – Жить будешь, плёвая рана. – потом уже кричал в сторону. – Санитар! Тут раненный!
Солдат в форме, с медицинской сумкой и повязкой с белым крестом на плече появился уже скоро. Оставив раненного рядового на попечение медику, сержант перешагнул через ноги сидевшего и продолжил перебираться к Диме.
– Нужно к вертолёту пробраться. – сказал Стас, когда был уже рядом.
– К упавшему? – переспросил Дима и выглянул из-за края.
Первая сбитая машина всё-таки упала за позициями, на что и надеялся пилот. Серая металлическая конструкция с обломанными лопастями и повреждённым хвостом упала в речку, ближе к противоположному берегу. Подробности мешало разглядеть и расположение реки в углублении, в сравнении со всей долиной.
– Да, к нему. – ответил Стас. – Пилоты могли уцелеть.
– Можно попробовать… – с появляющимся азартом проговорил Дима. – Здесь край реки к нам ближе. Если добежим до него, то по низине доползём.
– Нужно прикрытие.
– Серёга с Ваней обеспечат. Костю можно с нами дёрнуть.
– Он с Пашей у «Костра», прикрывает.
– Значит сами как-нибудь пролезем.
– Не пролезем, огонь плотный.
Дима высунулся и выпустил несколько очередей. Вертолёты уже успели пропасть. Позиция осталась полностью на солдатах.
– А Серёга где? – спросил Дима, опустившись в бруствер.
– В окопе, в котором первый танк подбили.
– Можно попробовать до него, а потом к реке, под прикрытием. Ваня заодно поможет.
Трое санитаров появились одновременно с первыми попаданиями союзной артиллерии. Первым из пришедших заговорил мужчина в звании сержанта, в маске до половины лица и с повязкой Красного Креста на плече:
– Мои ребята готовы. Кто с нами?
– Я и этот чудик с автоматом. – отозвался Стас, кивнув на Диму. – Ещё прикроет «Утёс» и пулемёт чуть впереди. Нас двоих хватит?
– Вполне. – кивнул санитар. – Нас ещё снайпер прикроет. Когда выдвигаемся?
Все снова пригнулись от короткого свиста и последовавшего за ним взрыва чуть позади. Снаряды вражеской артиллерии сыпались не реже, чем союзной. Не заставили себя ждать и крики тех, кто не вовремя покинул укрытия.
– Лучше сейчас. – отозвался Стас и подтащил к себе Диму, взяв за плечо. – Беги к Ване и Серёге, договорись, чтобы прикрыли. Потом жди нас у танкового.
– Понял.
Пригнувшись подобно Стасу ранее, рванул в сторону крупнокалиберного пулемёта нового друга. Двенадцатимиллиметровое орудие, несмотря на обстрел и отсутствие защиты от осколков, продолжало плеваться по врагу короткими очередями зажигательных боеприпасов. Когда Дима наконец добрался до края бруствера, на несколько секунд замер. Возникло мимолётное облегчение: Ваня был на своём месте и занимался привычным делом. Очередной взрыв протрезвил солдата и он, после короткой перебежки, через несколько секунд оказался у пулемётной точки.
– Ты чего по позиции носишься? – спросил Ваня, не отрываясь от прицела.
– Нужно будет… – у самого уха гремит очередь пулемёта, от которой Дима прикрывает ухо и ждёт, когда она закончится. – Нужно будет нас прикрыть. К вертолёту ведём санитаров.
– Устроим! – воскликнул Ваня, помогая помощнику заряжать новую ленту. – Только осторожнее будьте, под наши пули не киньтесь!
Следующий короткий рывок состоялся после пары неприцельных очередей в сторону пришельцев, которых будто не становилось меньше. До окопа, ранее занятого танком, добрался довольно быстро. От неожиданного взрыва позади и пары пуль в землю у самых ног Дима упал, будто на подбитых ногах, однако быстро опомнился и заполз в укрытие очередной группы солдат.
– Ты ещё что тут забыл!? – возмутился чей-то голос перед Димой.
После пропажи отсюда повреждённого танка позицию первоначально отдали небольшому отделению, которое состояло из пулемётчика, пары стрелков, гранатомётчика с РПГ-7 и огнемётчиков. От последних здесь прибавились ящики с незнакомыми продолговатыми трубами. С началом боёв выносить раненных с окопов поблизости стало трудно из-за концентрации огня на санитарах. Этому способствовало как расстояние, так и рельеф: полностью открытый для стрельбы с противоположной стороны. Поэтому свободная часть траншеи наполнилась раненными, а среди обитателей появился санитарный инструктор. Он-то и окликнул нежданного гостя. Отвлекаться на него Дима не стал и сразу направился к противоположному краю, где продолжал растрачивать боезапас старый советский пулемёт.
– Серёга! – на подходе к краю бросил Дима и тут же опустился за насыпь, загнанный очередью в свою сторону.
– Ты-то что тут забыл!?– поинтересовался пулемётчик, узнавший друга.
– Мы сейчас санитаров поведём к вертушке. Нужно будет твоё прикрытие.
– Сделаю. – кивнул Сергей и выпустил ещё пару очередей.
После пары попыток поддержать перестрелку и смены магазина Дима глянул за спину. Как раз к ним спустились долгожданные санитары и Стас. Выбираться вперёд они не спешили, ожидая напарника.
– Всё, Серёга! – воскликнул Дима и хлопнул того по плечу. – Мы пошли!
– Давай, удачи!
Их окоп и выступ реки, который здесь был ближе, чем на остальных участках, разделяли тридцать метров усыпанного снегом пустого пространства. Скрыться здесь было негде и ближайшим укрытием окажется берег речки, образующий низину с обледеневшим водоёмом.
– Все готовы? – спросил Стас, когда к их группе присоединился Дима.
Услышав от всех утвердительный ответ, он высунулся из окопа слегка сильнее и скомандовал, указывая на нужный участок берега:
– Тогда по очереди выползаем отсюда и ползком к тому берегу! Ни в коем случае не останавливаемся, друг за другом не движемся!
– Я первый! – неожиданно для самого себя бросил Дима и принялся выползать.
Он даже не успел сообразить, как оказался посреди открытого со всех сторон поля. Передумывать было поздно: вместо страха им двигала мысль, что пилоты в вертолёте ещё могут быть живы, что им обязательно нужно рискнуть, чтобы их спасти! А чтобы рисковать было проще, нужен был пример, которым Дима и решил стать. Над головой продолжали свистеть пули, чьи отправители находились с обеих сторон. Вместе с осознанием полного отсутствия укрытий это отлично подгоняло участников группы.
В себя Дима пришёл только лёжа на берегу реки. Вместе с ясным сознанием вернулось и дыхание, ставшее прерывистым и частым, будто последний вдох он сделал в танковой траншее. Сердце продолжало колотиться с бешеной частотой, от чего солдата бросало в жар.
Дожидаться остальных не стал. Как только дыхание более-менее успокоилось, продолжил ползти вдоль берега в сторону упавшего вертолёта. По песку он старался не двигаться: боялся подставиться; в центр реки тоже старался не лезть: лёд только-только покрыл реку, а провалиться в воду и стать ещё одной обузой для напарников не хотелось, да и переохлаждение на пользу не пойдёт. Старался двигаться на маленьком удалении от берега.
Вскоре из-за изгиба берега показалась сбитая машина. Нос был погружён в воду, кабина едва погружалась в воду, остальное было выше и то и дело ловило пули с обоих сторон. Лопасти уже не двигались. Одна из, на первый взгляд, узких пластин, поднимавшая в воздух многотонную машину, красовалась огрызком и отсутствием почти половины полотна. Двигаться к вертолёту было страшно: и без того тонкий лёд мог сильно ослабнуть от упавшей машины, да и она упала не особо близко к берегу. Из-за этого Дима двигался с большей осторожностью, подзабыв про скорость.
Ускориться решил, когда в корпус, чуть ниже основания несущего винта, врезался неизвестный снаряд, слабо взорвавшийся при попадании. Тут же место основание винта, часть обшивки с вражеской стороны и верхнюю часть купола охватило пламя. Казалось, что горел сам материал, или на нём прочно закрепили тонкий слой сверхгорючего материала.
Пока Дима приближался к намеченной цели, дверца в верхней части купола открылась и из неё показался мужчина в комбинезоне ВКС и шлеме. Плечо пробито пулей, на шлеме красовался след от рикошета, а стекло с противоположной стороны было покрыто сплошной сетью от попаданий, виднелось и одно отверстие. Раненный сначала намеревался вылезти, однако передумал, взглянув, что тогда ему придётся спускаться прямиком в воду. Когда Дима добрался, осторожно поднялся и помог пилоту выбраться. Оказавшись в безопасности, слегка оттянул раненного от машины и оглянулся: остальные уже подходили.
– Второй жив? – спросил у пилота солдат, пытаясь найти у того аптечку.
– Не з-з-знаю… – с запозданием выдал спасённый и скривился от боли. – Голова рас-скалывается…
– Ничего, медики уже идут.
Санитары не заставили себя долго ждать и уже меньше, чем через минуту, санинструктор вместе с подчинёнными руководил спасением жизни пилота. Дима успел лишь боковым зрением заметить, как молодой санитар пытался остановить кровотечение.
– Уже достал… – заметил Стас, когда подполз к Диме.
– Второй остался.
Уже вдвоём вернулись к сбитой машине. Предстояла вторая часть: вытащить пилота, который, судя по всему, без сознания. Первым добрался и дёрнул за ручку с наружной части кабины Стас. Следом приблизился Дима, тут же потянулся к телу пилота. Тот никак не отреагировал на открытие двери и чужие прикосновения, свободно поддаваясь усилиям спасателей. Подхватив под руки, Дима вытащил тело и уложил на лёд. Казалось, что этого они спасти не смогли. Сорвал перчатку, приложил руку к артерии на шее. Сквозь окутавший руку холод почувствовал, как под пальцами слабо пульсирует тёплая кожа пилота.
– Живой. – сообщил Дима, обустраивая голову так, чтобы освободить дыхательные пути.
Из наружных повреждений у пилота – более молодого, чем первый – была только основательная ссадина почти на всю ширину нижней части лба. Руки и ноги со стороны казались целыми, однако Стас не исключал возможность переломов.
– Значит спасли. Пошли. – скомандовал он, подхватывая тело под ноги.
Стараясь держать голову в нужном положении, Дима тоже подхватил тело под плечи и потащил к санитарам.
– Этот без сознания. Может, сотрясение. – на подходе к санитарам сообщил Стас.
К этому времени медики уже разобрались с первым спасённым и тот лежал в стороне, укутанный в подобие плаща. Взгляд метался по окружающим объектам, иногда задерживался на санитарах.
– Отлично… – отозвался на слова сержанта санинструктор, мимолётно осмотрел поступившего. – Пока прикройте, постараемся быстрее.
Отдав приказы подчинённым, достал из кармана бронежилета индивидуальную рацию и проговорил в динамик:
– Я «Зелень-двадцать первый», вынули последнего. Не помешает снайперская помощь.
– Понял, «Зелень»… – коротко отозвался гортанный голос. – Поспеши.
Как только Дима и Стас выбрались на песчаную часть берега, сержант затих.
– Стой… – скомандовал он и притих, вслушиваясь в окружение.
– Что!? – с долей возмущения спросил Дима и взглянул на друга.
– Слышишь?…
– «Слышишь» что? – не понял тот и тоже попытался вслушаться, однако из-за грохота и треска догорающего пламени с вертолёта это было проблематично.
– Взрывы отдалились… – ответил Стас. – Теперь артиллерия друг с другом воюет.
– Осталось отдалить стрельбу… – ухмыльнулся Дима и пополз дальше.
Для стрельбы из-за возвышения, которым кончался берег, мест было мало. Вернее, высунуться могли где угодно, однако удобно стрелять получалось не из каждой точки. Более-менее подходящую Дима нашёл у корней поваленного дерева, на которые он опирал цевьё автомата.
Когда магазин подошёл к концу, спустился чуть ниже по склону берега и принялся перезаряжаться. За время перестрелки сложилось ощущение, что их попросту не замечают. Бросил взгляд на Стаса. Тот продолжал поливать противоположный край долины короткими очередями, прикрываясь от ответного огня краем холмика. Однако в ответ по ним никто не стрелял.
– Телятся наши медики! – крикнул Дима, оттягивая затвор АК-74М.
– А!? – переспросил Стас, посылая ещё одну очередь в сторону противника.
– Санитары долго возятся! – как можно чётче крикнул Дима и обернулся на объекты недовольства.
Те продолжали проводить какие-то манипуляции над вторым спасённым. Дима отчётливо разглядел, как один из санитаров устраивает под ногой пилота что-то похожее на длинную пластмассовую пластину, однако через чур пластичную и податливую, так как санитар спокойно сгибал её усилием одних лишь рук.
– Стреляй, пока есть возможность! – крикнул Стас и тоже отполз вниз на время перезарядки.
Повинуясь приказу и азарту, Дима высунулся и продолжил вести огонь.
Пришельцев стало заметно меньше. Танки перестали стрелять из основных орудий и теперь от них можно было добиться только огня из зенитных пулемётов. Из всех стрелявших орудий самый большой калибр имели пушки БМД, чуть меньше – ЗУ-23 с высот. Артиллерийский огонь по позициям обеих сторон прекратился. У артиллерийских батарей началась своя война, из-за которой помочь с боем своим солдатам она уже не могла.
Когда Дима вновь готовился прятаться для перезарядки, успел заметить на стороне пришельцев две небольшие вспышки. От их источников к позициям полетели две ракеты, стремительно набиравшие скорость. Через несколько мгновений они уже скрылись за пределы поля зрения.
– Мы всё! – раздался крик позади.
Дима обернулся на голос. Санинструктор стоял уже ближе к своему берегу, его подчинённые готовились перетаскивать раненных на носилках, которые Дима раньше не замечал.
– Пошли! – крикнул Дима, отползая от усыпанной гильзами позиции.
В этот раз движение осложняло наличие двух раненных. Носилки с ними пришлось тащить санитарам с инструктором. Подниматься из лежачего положения нельзя: может не выдержать лёд. Носильщикам пришлось ползти по бокам от носилок и подтягивать за собой по мере продвижения. Стас с другом избежали такой участи и просто следили за двигавшимися санитарами.
Постепенно перестрелка начала терять интенсивность. Пришельцы уже не рвались перебить как можно больше противников, лениво отстреливаясь с позиций, будто бы в ожидании помощи.
Хотя возвращение и получилось не сильно дольше пути к вертолёту, Диме оно показалось вечностью. То и дело приходилось останавливаться, чтобы щуплые парни-санитары могли подтянуть носилки. Когда они оказались на участке, где нужно было подниматься, солдат вовсе чуть не вскрикнул от радости.
Её быстро согнал знакомый гул… Задрав голову и повернувшись в сторону противника, увидели, как к ним движутся три знакомых летательных аппарата, по форме напоминающей бумеранги с реактивными двигателями в середине задней части. Угадать направление было нетрудно…
– Стоп! – скомандовал Стас. – Переждём.
Через минуту один из трёх летательных аппаратов вырвался вперёд других, взяв курс точно на холм со штабом.
Навстречу чёрному дугообразному аппарату устремились две ракеты ПЗРК, что заметил и пилот неизвестной машины. По непонятной причине ракеты повело в сторону уже на подлёте: одна самоликвидировалась ниже, вторая врезалась в другую цель при смене курса. Крайний штурмовик снизил скорость и пошёл на разворот, однако на середине манёвра был поражён ещё одной ракетой. По оставшемуся аппарату открыли огонь ЗУ-23-2. Длинные яркие очереди расчерчивали небо, однако неизвестным пилотам легко удавалось избегать поражения двадцатитрёхмиллиметровыми снарядами.
Последнему штурмовику удалось приблизиться на расстояние в три сотни метров, когда со стороны тыла появилась союзная авиация: пара истребителей Су-27СМ и столько же Су-24 с четырьмя кассетными РБК-250. Первыми открыли огонь истребители. Каждый выпустил по одной ракете, благо захват цели прошёл быстро и хорошо держался за сильный радио-локационный сигнал. Поняв, что он взят на прицел, штурмовик пошёл на разворот. Поражение пришлось как раз на момент разворота в "брюхо", лишив возможности маневрировать и заставив на полной скорости врезаться в землю.
Когда истребители уже не были нужны, две машины ушли в сторону и принялись разворачиваться. Су-24 вырвались вперёд и пошли на цели, всё ещё видимые на краю вражеской части долины. После пролёта самолётов над лесом позиции пришельцев озарили сотни маленьких взрывов, рассекающих осколками каждый метр территории. Вернуться спокойно им не дали: на развороте один штурмовик поразила пущенные откуда-то из леса ракеты. Первое попадание воспламенило двигатель, второе оторвало правое крыло, от чего машину повело вниз. Через пару минут она окончательно скрылась среди деревьев вражеского леса.
Потом все люди будто испарились… Стихли выстрелы автоматов, крупнокалиберные пулемёты и прочие орудия. До окопов долетал лишь отдалённый грохот артиллерийских снарядов, которые, к счастью, рвались где-то в тылах обеих сторон.
– Кажется, всё… – констатировал Стас и посмотрел на санинструктора. – Пошли, пока тихо.
Тот посмотрел на ошалевших подчинённых, наблюдавших развернувшийся над головами бой, приказал проверить состояние раненых. Оба были в сознании, только первый пилот заторможёно реагировал на окружающие изменения, а второй и вовсе казался едва живым и сообщал об этом поворотами головы по сторонам да движениями глаз.
– Хорошо, – отозвался медик на сообщения подчинённых. – а теперь оторвали задницы, носилки в руки и пошли.
Парни охотно поднялись с промёрзшей земли и принялись пристраиваться у носилок с нужной стороны. Когда все четверо рванули с раненными в сторону госпиталя, их командир поправил ремень медицинской сумки и посмотрел на сидящего рядом Стаса, который всё ещё не спешил выходить.
– Спасибо за помощь, сержант. – поблагодарил санитар и протянул руку Стасу.
– Не мне одному. – отозвался Стас, пожимая протянутую пятерню, и кивнул на Диму.
– Ему тоже. – кивнул санитар и принялся подниматься. – Ещё увидимся.
– Надеюсь, не в санчасти. – улыбнулся уже в спину убегающего санинструктора сержант и обернулся на друга. – Готов?
– Давно уже.
Вместе с навалившимся спокойствием навалилась и усталость. К телу будто прибавился невесть откуда взявшийся вес, движения начали даваться с большим трудом. Мотивировало двигаться желание вернуться в куда более безопасные траншеи.
Из их небольшой компании последними, кто оказался у пулемётной точки Вани, как раз оказались Стас и Дима. Среди собравшихся не было только Златы, у которой ещё хватало работы в тылу.
– Во, вернулись! – воскликнул Костя, глядя на прибежавших.
– Ну вы и везучие черти… – беззлобно усмехнулся Паша, продолжая играть на зубах какой-то небольшой щепкой.
– Чего это мы «черти»? – сквозь одышку спросил Дима.
– Да засели там, на берегу, – начал негромко и наигранно возмущаться Паша. – лежите, постреливаете, а по вам – ни единой пули! Зато по нам с Костей только и лупили…
– Ну так кто из вас двоих из расчёта «Пламени»? – напомнил Сергей, опуская пятерню в карман.
– Так Костя-то тоже не из расчёта. – парировал Паша.
– Могу в следующий раз к Серёге в окоп побежать, если хочешь. – с ехидной улыбкой отозвался Костя, принимая протянутую Сергеем сигарету.
– Тогда моя смерть на твоей совести будет! – заявил Павел.
– Это почему же? – изобразив крайнюю степень удивления, ответил Костя.
– А вот начнётся ещё один бой, начну я стрелять и стану одной из главных целей. Моя позиция от вас далеко, вы помочь не сможете, а там все в окопах только свои задницы прикрывают. А если ты тут останешься, то я вообще без прикрытия буду!
– Ну так у тебя целый АГС есть, и ты не без языка. – напомнил Павел. – Я, например, с «Утёсом» воюю и всем доволен… Не считая ёмкости ленты.
– А что с ней не так? – поинтересовался Дима, чьё дыхание наконец пришло в норму.
– У нас она на пятьдесят патронов. – принялся пояснять Ваня, легонько, будто любя, постучав по крышке приёмника пулемёта. – Бывает, пристреляешься по какой-то цели или уже войдёшь в раш и-и-и… как на зло, кончается лента. Такие ещё на некоторых танках стоят, у них лента в три раза больше.
– Ну так спросил бы пару пустых и забили бы своими патронами. – предложил Паша. – В чём проблема?
– Им самим нужны, просто так явно не отдадут. – с грустным осознанием ответил Ваня. – Да и другие, наверно, уже растащили…
– Мне бы сказал, я могу попробовать спросить. – впервые за разговор подал голос Стас. – На подбитых танках остались.
– Мне уже интересно, откуда ты это узнал. – усмехнулся Сергей и выпустил белёсый дым через ноздри.
– С солдатом из ремонтно-эвакуационной разговаривал вчера. – принялся объясняться Стас. – Он рассказывал, что подбитые машины никого вообще не интересуют. Разве что, время от времени вытягивают пулемётные патроны да фугасные снаряды. Кстати, Серёже на заметку.
– Думаешь, с зенитных пулемётов ещё не растащили? – оживился Ваня.
– Конкретно про зенитные не спрашивал, но говорят, что из пулемётных хватают только к спаренным и именно патроны, а не ленты.
– Может, спросим?
– Можно прогуляться. – согласился Стас. – Кто с нами?
В итоге из всех, кто собрался у «Утёса», идти со Стасом и Ваней решили Дима и Костя. Таким составом направились в сторону «кладбища техники» – так успели прозвать небольшую лужайку, куда стягивали, а потом и пытались привести в пригодное состояние повреждённую технику.
– Часто там бываешь? – шагая по обочине дороги, поинтересовался у сержанта Дима.
– Не очень. – отмахнулся тот. – Если время находится, то захожу, разговариваем. С одним механиком там сговорились, время от времени общаемся.
Интерес в этом вопросе возник только сейчас, ибо Стас частенько пропадал в тыловых частях или на соседних позициях. Засчёт этого частенько удавалось узнавать какие-то новости или слухи, миновавшие выносную позицию.
– А много там техники? – продолжил расспрашивать Дима.
– Вообще я особо не заострял внимание, придём – посмотришь. – отмахнулся Стас. – Знаю точно, туда наш БТР подожжённый оттащили и танк, на месте которого Серёга обосновался.
– Такое ощущение складывается, что это – всё, что мы за неделю потеряли. – хмыкнул Ваня.
– Как будто вы не видели, как их эвакуируют. – усмехнулся Костя.
Тёмные монструозные фигуры повреждённой бронетехники стали проглядываться между стволов деревьев уже через минуту ходьбы. Съезд к «кладбищу», до прибытия войск, был привычного вида лесом, однако, чтобы не мешать проезду, он так же был упразднён: теперь о том, что когда-то здесь были деревья, напоминали лишь присыпанные углубления от выкорчеванных пней.
У съезда на дорогу гостей встречала тройка БРЭМ-1, которые Костя узнал тут же, и чем-то похожая на них МТ-ЛБ. Пулемёт Калашникова в маленькой башенке тягача выглядел не так грозно, как орудия БМП или БТР, однако всё равно был направлен в сторону позиций. Позади ремонтно-эвакуационных машин расположился маленький палаточный лагерь, в котором копошились экипажи.
– Угрожающая машина. – улыбнулся Ваня при виде артиллерийского тягача и его вооружения.
– Если у вооружения калибр меньше двенадцати миллиметров, то это не значит, что от него нет толку. – скептически отозвался Стас и прошёл мимо импровизированной стоянки.
– Ну, поспорил бы. – пожал плечами Ваня.
Непосредственно на лужайке за входом собралась вся техника, которую успели потерять обороняющиеся. На ней Дима заострил особенное внимание. Машины стояли как попало, что не мешало некоторым солдатам ходить между корпусами и предпринимать попытки как-то наладить их работоспособность. По их удалению от въезда Дима решил судить о том, в какое время они были повреждены.
Всего насчитал пятнадцать: одиннадцать БМД разных моделей, один хорошо знакомый БТР и три танка. В одном из них узнал Т-90, в оставшихся – Т-72. Чуть правее от скопища техники расположился склад всего необходимого для ремонтных работ, так же стояли накрытые тентом три грузовика-бензовоза, за ними виднелась крупного размера цистерна.
Долго ждать неведомого друга Стаса не пришлось: почти сразу после их появления на территории импровизированной ремонтной базы от крайней БМД навстречу побежал невысокий мужичок в форме и с перемазанным в машинном масле лицом.
– А ты – увлечённая натура! – с улыбкой бросил сержант, заметив перемазанное лицо.
– Есть такой момент. – бросил в ответ незнакомец. – Говорить некогда: работа появилась, если ты за этим.
– Наконец-то я по делу. – хмыкнул Стас и кивнул на Ваню. – Товарищу нашему, пулемётчику «Утёса», стандартной ленты мало, танковую захотел.
– Для НСВ значит… – задумчиво почесал щетинистый подбородок механик и обернулся на технику позади.
– Разобрали?
– Не-е-е-ет… – всё ещё задумчиво протянул новоявленный друг. – Пытаюсь вспомнить, в каком остались.
– Много растащили?
– Не только же твой стрелок так увлекается! – усмехнулся собеседник и, щёлкнув пальцами, указал на подбитый Т-72 ближе к середине «кладбища». – Вот в том оставались. Ай-да за мной!
Вместе с сопровождающим добрались до танка с открытым люком, затем Ваня немного покопался в его кабине и вернулся уже увешанный двумя длинными лентами, повязанными на манер морских пехотинцев времён Великой Отечественной.
– Столько хватит? – поинтересовался механик, пока Ваня выбирался из люка.
– Вполне. – отозвался тот, уже по пояс показавшись из кабины.
Пока причина их вылазки пыталась покинуть боевую машину, Дима вспомнил про сбитый самолёт.
– Парни, – начал тот, – помните, там самолёт наш сбили?
– Да, штурмовик. – кивнул Костя. – Фронтовой бомбардировщик, если по-правильному. Су-24.
– Там ведь могли пилоты остаться.
– Тебя ещё с вылазки от вертолёта не отпустило? – улыбнулся Стас.
– Нет, просто вспомнил. Вдруг правда помощь им нужна была.
– Я видел, как в ту сторону небольшая группа двигалась… – вспомнил Костя.
– Вспомни вертолёты, которые к нам прилетали. – неожиданно начал Стас.
– Это ты к чему? – недоумённо нахмурился Дима.
– Со мной взводный поделился, что к нам обещали группу спецназа прислать. Роту, от ГРУ. Как раз на вертолётах.
– Значит, пришельцы обломали нам переброску подкреплений. – подвёл итог Дима.
– Возможно, как раз ГРУшники за пилотами и отправились. – предположил Костя.
Когда Ваня наконец выбрался, Стас распрощался со своим другом – как выяснилось, звали того Антоном – и повёл групп обратно к пулемётной точке. На обратном пути Дима обратил внимание, что на поляне за высотой появился новый элемент декора – повреждённый снарядом артиллерии Ми-8. Пассажиры, видимо, покидали приземлившийся вертолёт, когда в него угодил снаряд. В итоге представитель транспортной авиации лишился несущего винта и половины крыши транспортного отсека. Приметил и тёмные участки на корпусе, оставленные возникшим пожаром.
– Видимо, от наших гостей остался. – указал на вертолёт Дима.
– От них. – кивнул Стас.
Ваня, сияющий от радости, лишь бросил довольный взгляд на подбитый вертолёт и тут же вернул на позицию его «Утёса».
Вскоре вся компания вновь была в сборе. Всё ещё довольный Ваня сразу по прибытии занялся зарядкой новых лент вместе с помощником, а остальные присоединились к обеду. Как оказалось, на наручных часах Стаса был уже час дня. У полевой кухни повара только начинали возиться с едой, поэтому пара человек от их роты сбегали до кухни, одолжили на время пару котелков и всего необходимого для небольшого обеда.
Когда основная часть обеда подходила к концу, в их чудом уцелевшей палатке появился ещё один гость.
– Привет, ребята. – устало проговорила Злата и устроилась на привычном месте.
– Привет, солнышко. – со слабой улыбкой бросил Костя и отставил в сторону пустую жестяную тарелку.
За прошедшее время девушка успела привыкнуть к каждодневным обстрелам, боям и раненным, с которыми ей приходилось работать. Несмотря на общий бодрый вид, усталость всё же проглядывалась: чуть прикрытые глаза, лёгкие покачивания из стороны в сторону.
– Как там в госпитале дела? – попытался оживить её Костя.
– Не очень… – грустно отозвалась она. – Медикаментов ещё хватает, а нас – уже с трудом…
– Вы там хоть спите? – обеспокоенный её видом, поинтересовался Дима.
– Когда как… – пожала плечами Злата. – Сейчас, например, со вчерашнего вечера не спали. Часика два только поспала и всё, опять стрельба.
– Хотя бы артиллерия умолкла… – со слабой улыбкой заметил Стас.
Наконец-то наступила долгожданная тишина, прерываемая только завыванием ветра за пределами палатки. Снегопад прошёл давно и теперь оставалось только ждать момента, когда снова понадобится обороняться. Сами по себе начались разговоры о прошлой жизни. Находиться на передовой было уже невыносимо, поэтому старались хоть как-то отвлечься и покинуть эту проклятую высоту хотя бы мысленно.
Никто тогда ещё не знал, что их желание исполниться очень скоро…