Владимир Велесов
Начало Новой Мировой
Глава 3. «На передовой»
Всё утро остатки роты готовились уезжать. В этот раз они понадобились на высоте на краю леса, как рассказал Кельев. Таскать ящики обратно в кабину бронетранспортёров и грузовиков, так ещё и спросонья, было не самым приятным занятием. Как и полагалось во взводе, сержанты работали не хуже рядовых.
Когда последний ящик был загружен в кузов «Урала», появилась возможность отдохнуть. Дима облокотился на край открытого кузова и обтёр взмокший лоб. Вместе с холодом и утренней слабостью работа окончательно добивала организм, однако он, как и многие, не жаловался. Радовала только погода: холод более сносный, чем вчера, без ветра, с ярким осенним солнцем в небе. За ночь успел нападать небольшой слой сыпучего снега, хрустящего под массивными подошвами.
Через какое-то время подошла ещё одна пара солдат с крупным ящиком. В несущих Дима узнал Костю и Кошкина. От помощи им Дима не удержался и через пару секунд в кузове появился ещё один ящик.
– Ну и тяжеленный, гадина… – проговорил Кошкин, задвигая ящик вглубь.
– Это что вы в нём тащили? – удивился Дима.
– Помнишь, к чему мы бегали под обстрелом? – хмыкнул Костя.
– АГС?
– Он самый. – кивнул Костя, вынул из кармана пачку сигарет и протянул уже открытую стоящим рядом. – Будет кто-нибудь?
От табака не отказался Кошкин и сам Костя. Дима же табак не употреблял в принципе. Убеждения и страх за собственное здоровье здесь было не при чём, хотя последнее и имело место. Что-то курительное его просто не интересовало.
– Ничего, скоро начнёшь. – хмыкнул Костя и собирался потянуться за зажигалкой.
Спокойствие нарушил громкий крик «Воздух!» из уст наблюдателя со стороны позиций. В небе над деревней промелькнула чёрная конструкция, походившая на наконечник стрелы, но с закруглённым носом. Рассмотреть конструкции отчётливо успели единицы. Следом на позиции обрушились несколько взрывов. Вызвавшие их объекты ни Дима, ни кто-то из его товарищей не видел. Костя первый понял, что они принадлежат пришельцам, и тут же скомандовал:
– На землю!
С первым взрывом Дима отпрыгнул с дороги и свалился на сухую траву. С каждым последующим тело вжималось в промёрзший грунт всё сильнее, сознание принималось биться в истерике и пытаться придумать, куда можно схорониться. Но всё решал сковавший тело страх, а сознание стало простым наблюдателем. Всего было девять взрывов. Сначала две бомбы рванули у въезда, потом – у медпункта, следом – у берега пруда и несколько совсем рядом, в паре сотен метров дальше по улице.
Кончилось всё так же неожиданно, как и началось. Неизвестные летательные аппараты мгновенно исчезли, оставив солдат наедине с появившимся ветром. Сначала страх вернул дыхание, следом – возможность соображать и двигаться. Подниматься во весь рост Дима не спешил. С опаской приподнялся на локтях и принялся осматриваться в поисках… он даже не знал, чего. Из стороны в сторону носились солдаты, которым повезло не попасть под авиаудар. Вместе с ними носились санитары, хотя их можно было даже перепутать, ведь и те, и другие пытались помогать раненным.
Убедившись, что опасности нет, поднялся в полный рост и принялся осматриваться чуть смелее. Первым делом на глаза бросилась их готовившаяся к выезду автоколонна. Ей тоже досталось, о чём говорили несколько БТРов и грузовиков ближе к выезду. Металлические конструкции охватило пламя взорвавшегося боекомплекта и топливного бака, рядом с одним из грузовиков догорал неудачливый член экипажа.
Костя и Кошкин далеко не ушли: с другой стороны обочины уже стоял Костя, из под края кузова поднимался дрожащий от нервного возбуждения Кошкин.
– Все целы? – спросил Костя, на которого атака, как казалось, не произвела особого впечатления.
– Пор-рядок. – заикаясь и тараторя, ответил Кошкин. – Них-хера себе событие…
– Куда зенитчики, уроды, смотрели… – зло процедил сквозь зубы Дима.
Посмотрев по сторонам, заметил бегущего навстречу Стаса. В первые мгновенья обрадовался, что его командир здоров и даже в состоянии бегать. Следом появились многочисленные вопросы, ведь перед всем этим сержант уходил на собрание командиров роты.
Спотыкаясь о неровности местности и трупы, ошалелый Стас добежал до уцелевших товарищей.
– Все целы? – сквозь одышку спросил он.
– Серёгу с Волковым не видели. – сразу же ответил Костя.
– Серёгу искать нужно. Волкова… – сержант поморщился и отмахнулся, будто от назойливых мыслей. – ногу оторвало ему.
Пулемётчик объявился сам, со стороны плотины. Бежал не хуже санитаров, которым было, куда торопиться. Только подбежав к товарищам и едва набрав воздуха, спросил:
– Отправление не откладывается?
– Нет, сейчас нам транспорт будут искать. – ответил сержант.
– Офиц-церы там как? – поинтересовался Кошкин.
– Херово… – признался Стас и облокотился спиной на кузов грузовика. – Ротного убило сразу, Шушева и ещё пару сержантов тамошних тоже, помучились немного… Вроде, в батальоне кого-то убило.
– И куда этим зенитчикам глаза повтыкали… – злобно продолжал твердить Дима.
– Так у них машины не готовые стоят. – грустно усмехнулся Стас. – Хоть раз экипажи «Тунгусок» на посту видел?
– Ни разу.
– Вот и я нет. А эти сволочи у нас есть, соляру с едой жрут… Я слышал, там взрывом одну такую зацепило. Ствол не работает и гусеницу сорвало…
– Ладно, что уж их материть… – подвёл итог Серёга и потянулся за флягой. – Как будто это что-то изменит.
– Тоже верно… – поддержал Стас и глянул на содержимое грузовика. – То ли «Урал» счастливый, то ли АГС в нём заговорённый.
– Всё ср-разу. – улыбнулся Кошкин.
– Так, Паша, это не дело! – с ноткой строгости проговорил Сергей и протянул заикающемуся солдату открытую флягу. – Выпей хоть, в порядок придёшь.
– Наши-то сержанты как? – поинтересовался Дима.
– Почти в порядке. Один со мной рядом был, испугом только и отделался, а Топин… Контуженый теперь наш Топин.
– Это тот, что нам еду возил? – уточнил Дима.
– Да-да, он. Сейчас в медпункте, потом, может, увезут. Контузия – дело серьёзное.
После пары глотков Кошкин вернул флягу владельцу. Сделал пару вдохов, подождал, пока жжение в горле стихнет, и сказал пулемётчику уже без заикания:
– И откуда ты эту гадость берёшь…
Сергей с усмешкой сам сделал глоток, затем завинтил крышку и ответил:
– Ты на спиртное не гони! Самому же помогло.
– Так берёшь-то откуда? – с хитрой улыбкой спросил Стас.
– Да там шушевские ребята в подвале запас хороший нашли. Самогон и немного вина домашнего. Вино себе заграбастали, а самогон раздают. Я как раз за этим и бегал.
– Хорошее нашей замене место досталось. – хмыкнул Костя. – Позиции, практически, готовые, подвалы с запасами. Даже с бухлом…
– В моей фляге последнее из того запаса. – грустно усмехнулся Сергей. – Подвал тот был в домах на другом берегу. Я как раз оттуда убегал в начале налёта. Перебежал через плотину, от взрыва позади падаю, потом оборачиваюсь, а на месте домов уже кратер. Бомбу туда скинули, всё разворотило к чёртовой матери… Подал наверняка засыпало.
Пока отделение Стаса разговаривало у уцелевшего грузовика, остальные солдаты их взвода вновь готовились к переброске. Из говоривших это заметил только Дима, когда на глаза бросился солдат, отбегающий от леса к бронетранспортёру, облепленному сослуживцами.
– Наши к отъезду готовятся. – сообщил мужчина и обернулся на товарищей.
– А нам не на чем… – вздохнув, констатировал Стас. – Грузовик полный, в остальных мест нет…
После осмотра местности в поисках возможного средства передвижения, Стас заметил «Тигр», двигающийся к ним со стороны плотины. Когда до него оставались полсотни метров, на сидении штурмана разглядел их взводного. Заметил и его удивление. В паре метров от группы машина остановилась, из открывшейся двери высунулся Кельев и возмущёно спросил:
– И что же мы стоим, девицы-красавицы!? Какого лешего не готовы!?
– Мест свободных нет. – ответил сержант.
– Следом побежим! – не сдержался Паша.
– Не угонитесь! – подобрев, ответил лейтенант и махнул рукой в призывном жесте. – Залезайте быстрее! Со мной поедите!
Солдаты быстро устроились в десантном отделении бронемашины, которая тронулась с места, стоило только закрыть двери.
– Надо же было так не вовремя… – проговорил Кельев, когда машина принялась объезжать колонну. – Хоть колонна сильно не пострадала.
– А что мы потеряли-то? – поинтересовался Стас.
– Два БТРа с экипажами и грузовик с вещами солдатскими… Ещё человек десять или контуженные, или раненные…
– И мы таким составом будем позицию держать? – возмущённо поинтересовался Дима.
– Не так уж всё и плохо… – грустно улыбнулся командир взвода, – С десантниками будем. Их батальон и ещё танковая рота, артиллерия… – офицер вздохнул. – Хотя, не факт, что нам всё это сильно поможет.
– Ничего, продержимся. – отмахнулся Стас. – Не думаю, что ВДВшники дураками окажутся.
– Я вот тоже… – согласился Кельев.
Уже скоро остатки роты влились в состав другой колонны. В окна Дима не смотрел. Неожиданно вспомнил про уничтоженный грузовик с вещами. Вместе со многими и он потерял и свои. Свою горящую сумку узнал, когда машина проезжала мимо охваченного слабым пламенем «Камаза», в кузове которого виднелась догорающая сумка, которую узнал по оплавленному логотипу. А ведь в ней было всё, что могло напомнить о прошлой жизни, в которой всё же были положительные воспоминания.
Из воспоминаний и мыслей Дима вернулся от слабого толчка в плечо.
– Приехали. – сообщил Стас.
Машина уже остановилась, с улицы доносилась какофония из шумов разных двигателей, шагов, звона снаряжения и голосов разных тонов. Оживившись, Дима выскочил из десантного отделения и вместе с остальными направился к лейтенанту.
Пока Кельев ждал подчинённых, осмотрелся, чуть дольше смотрел на возвышенность. Холм уже облюбовала рота десантников, а в зарослях леса на самой высокой точке успели сделать что-то вроде штаба. На позициях уже были обустроены брустверы и окопы, имелись даже хорошо подготовленные пулемётные точки. Будто позиции заранее подготовили к приезду.
Когда все из его машины были рядом, лейтенант скомандовал:
– Пока идите за мной. Узнаю, куда нас вообще деть планируют.
По пути к командному пункту к отделению присоединились оставшаяся чать мотострелковой роты. После налёта, как выяснилось, солдат стало ещё меньше: чуть больше пятидесяти…
Тропа до импровизированного штаба тоже была протоптана, что сильно облегчало перемещение. По пути ловили на себе взгляды десантников. Мотострелки в грязной форме – сменной у них нет, а сидеть в мокрой или вовсе без неё бесполезно – вызвали разные эмоции. Кто-то смотрел с усмешкой, кто-то удивлялся такому виду солдат, кто-то вовсе рассматривал их с любопытством, а некоторых нежданные гости не интересовали вовсе.
Ещё около получаса рота провела в ожидании дальнейших указаний на обратном склоне возвышенности. Холм с их стороны более пологий, что позволяло ожидающим разместиться так, чтобы не мешать остальным.
За это время Дима успел заметить, как неподалёку от них разворачивали свои позиции небоевые подразделения. При помощи бинокля Стаса удалось подробнее рассмотреть, что происходило на опушке леса в сотне метров от высоты. Около взвода людей в форме разворачивали палаточный лагерь, который должен был служить полевым госпиталем. На это намекали крупные красные кресты в белых кругах на тёмно-зелёных боковых стенах палаток.
Ближе к дороге обустраивались ремонтные подразделения, как сказал Костя. Под навесами маскировочной ленты расположились непонятные гусеничные грузовики и незнакомые машины, которые оказались бронированными ремонтно-эвакуационными. Рядом с ними ютились более привычные взгляду грузовики с цистернами.
– Нужно будет как-нибудь к ним наведаться… – после осмотра тыловых позиций проговорил Костя.
– У нас тут война, а ты о бабах думаешь… – хмыкнул Стас, устраивая на плечах ремень возвращённого бинокля.
– Это ты, может, о бабах думаешь, – беззлобно огрызнулся Костя. – а у меня там, между прочим, сестра служит. Виделись последний раз прошлым летом, а тут вон какая возможность.
– В бинокль что ли увидел? – спросил Дима.
– Я её, конечно, видел давно, но не настолько, чтобы забыть.
– Это когда нашего командира дождёмся. – напомнил Стас. – Заодно нас познакомишь.
– Само собой! – воскликнул Костя с довольной улыбкой.
За пару минут до выхода Кельева из импровизированного КП тучи на небе начали сгущаться. Небо всё больше и больше скрывалось за светло-серой, с тёмными пятнами, пеленой. От накрывшей всё вокруг сплошной тени облаков становилось не по себе. Когда лейтенант показался из-за завешенного тентом входа, из набежавших туч медленно, играя на слабом ветру, посыпались мелкие белые хлопья. Некоторые, будто зачарованные, смотрели на начинающийся снегопад. Провожали снежинки взглядом до земли, иногда пытались подстроить их падение на форму.
С появлением командира пропало воцарившееся было спокойствие.
– Так, парни! – объявил Кельев, привлекая внимание. – Наши позиции – выносная, ниже по склону! Сейчас покажу!
За этим последовало ещё одно небольшое путешествие. В этот раз целью стали пустые позиции на небольшом холме, в полусотне метров от основной возвышенности. Длинный бруствер на дальнем краю позиций дугообразной формы, выдающейся изгибом к противнику, две оборудованные пулемётные точки, мелкие окопы чуть впереди, накрытые тентом ПТРК в разных местах, пара окопов под технику и две позиции для зенитных установок… В ширину позиции занимали около пятидесяти метров, чего было достаточно для их роты.
Взводный немного постоял с задумчивым взглядом, рассматривая окопы, затем повернулся на ожидающих приказы и скомандовал:
– Подгоните наш «Урал»! Своё разместим. Те, кто сейчас не занят – в окопы! Офицеры – в штаб! Я позже буду, если спросят.
Из общей толпы назад ушли только трое: заместитель Шушева, лейтенант Петренко и один из солдат на должности водителя. Основная масса народа двинулась к пустым окопам. Места не занимало только отделение Стаса и ещё один мрачный солдат с винтовкой СВД на груди.
– Похоже, здесь на нашу бронетехнику рассчитывали… – ухмыльнулся Стас, стоя рядом с Кельевым. – БМП сюда ставить думаешь?
– Ты идиот? – незамедлительно спросил взводный и посмотрел на сержанта. – У БМП брони толком нет, а я их так открыто ставить буду… Выстрел из гранатомёта, который у них точно есть, и у нас на один экипаж и на одну машину меньше… Это под танки места, только вот у нас их нет.
– Обещали, вроде, что они позже будут.
– Надеюсь, не сильно позже…
– Я слышал, что с ними ещё новые приедут. Т-14 эти, «Армата». Одна точно.
– Вот и посмотрим, какой от него толк.
Дорога, к счастью, примыкала к их позициям, что позволило подъехать грузовику и ещё двум бронетранспортёрам с боеприпасами почти к самым окопам. Прошёл ещё час и вот в одном красуется АГС-17, а у стен на дне бруствера появились ящики с боеприпасами и реактивными гранатами. Во время разгрузки подтащили «подарок» от десантников – два «Утёса» на низких треногах, которым тут же нашли применение на подготовленных как раз под них пулемётных точках.
Время до вечера провели на позициях. Кто-то обустраивал свои окопы, кто-то добавлял нужные к позициям, а кто-то сидел на местах и ждал неизвестно чего, коротая время за разговорами. Дима за это время успел вдоволь насмотреться на окружающие пейзажи и узнать про свои новые позиции.
Их холмик сильно выдавался вперёд от остальных, к тому же был сильно ниже. Перед холмом открывался вид на речную долину. Река находилась от позиций метрах в пятидесяти и на их участке образовывала полукруг, как бы огибая выносную, на холме. Мост через неё был ещё цел.
Позади выносной находилась возвышенность, которую между собой солдаты называли «высотой». На ней брустверы располагались на более пологих склонах. На вершинах, охваченных лесом, были небольшие позиции с парой низких стенок из мешков с песком и установками ЗУ-23-2.
Левее возвышенности земля резко опускалась вниз, образовывая крутой спуск к реке. Та здесь ещё и заворачивала влево, что прибавляло сложностей в обустройстве. Устраиваться пришлось среди пустых деревьев леса, который обрывался вместе с ровной поверхностью. Брустверы уходили в сторону ещё на пару десятков метров, затем обрывались пулемётной точкой.
Справа от дороги основные позиции тоже располагались на краю возвышенности. Только у неё пологий спуск оставался свободным от чуждых природе окопов и многотонных машин. Половина бруствера находилась на открытой местности и смотрела на дорогу всеми стволами. Это позволило расположить здесь ещё пару БМД так, чтобы они не занимали окопы для танков и одновременно могли оказать поддержку. Вторая часть уходила в лес, вдоль берега реки и заканчивалась так же, как и левая.
Ближе к семи часам вечера прибыла танковая поддержка. Тяжёлый гул двигателей со стороны дороги быстро привлёк всеобщее внимание к прибывшим боевым машинам. Больше всех на них глазел Дима с желанием узнать технику, которая должна им помогать.
В приехавших танках старых знакомых Т-72Б он не увидел. Вместо них три позиции справа заняли танки с аккуратными треугольными конструкциями на передней части башни, в лесу по проделанным для них инженерными подразделениями дорогам скрылись ещё две такие же. В правом от дороги, на подобии КПП, устроился танк со странными листами на башне и передней нижней части лобовой детали, в левом – странный танк с большой аккуратной башней. Ещё три танка, похожих на предыдущие, заняли позиции на склоне высоты. Один танк уехал в сторону левой позиции, а два заняли окопы на выносной.
– Костя, – обратился к сидящему рядом Дима. – это что за танки к нам приехали?
Костя немного задумчиво помолчал и так же неуверенно начал, глядя на технику:
– Насколько я знаю, у дороги по правую сторону стоит… Т-80У. Может быть, командирский, Т-80УК, раз единственный. По левую – новый, Т-14 «Армата». Самые современные, насколько я помню. Только сейчас на вооружение поступают. На правые позиции уехали Т-72Б3… Возможно, шестнадцатого года, точно не уверен. На высоту – Т-90. У нас тоже Б3 стоят.
– Рота… – выпуская дым, сказал Сергей.
Спокойно покуривающего солдата встретили вопросительные взгляды товарищей.
– Что «рота»? – переспросил Кошкин.
– Танковая рота к нам приехала. – пояснил тот. – Взвод справа на открытом пространстве, часть взвода там же, в лесу, и оставшийся половина – в лесу на другой стороне, потом ещё взвод на склоне, часть взвода у нас, «Армата» из него – на дороге. Командирский там же.
– Браво, Шерлок! – шуточно усмехнулся Стас. – Видимо, так они всё и устроили.
Из люка в башне Т-80 вылез человеческий силуэт в чёрном комбинезоне и с сильно коротким автоматом Калашникова за спиной, отряхнулся, что-то скомандовал экипажу и бегом направился к штабу на возвышенности. Когда он уже был у подъёма, по радиостанции вызвали Кельева. После короткого разговора он уже готовился покинуть позиции роты. Вместе с ним собирался уйти Петренко – молодой белокурый старлей невысокого роста, вставший на должность как пару месяцев. Стоило Артёму подняться с импровизированного стула, в качестве которого выступили сложенные палена, назвать дозорных и развернуться к высоте, его остановил голос одного из подчинённых.
Стас отбежал от костра, развёрнутого на краю линии бруствера, приблизился к командиру и сразу же спросил:
– А нам с позиций уходить разрешено? Ну, тем, кто не в дозоре.
– В тыл? – не понял офицер.
– В лазарет, к ремонтникам. – пояснил Стас. – Поговорить,… за чем-нибудь таким....
Как на зло, все заготовленные слова вылетели из головы и вспомнить примеры не получалось. Командиру взвода хватило и этого, чтобы понять суть вопроса.
– Можете. – не дожидаясь полного варианта вопроса, ответил Кельев и строго прибавил. – Только в случае заварушки вы должны быть здесь в кратчайшие сроки!
– Само собой! – кивнул сержант.
– И ещё кое-что: будете беспределить – арестуют к едрени матери.
– Наша полиция приехала что ли?
– Они самые. Даже за нами смотрят. Так что спирт, если что, на виду не держите, драться даже не думайте. Иначе и мне достанется, и вас определят.
– В штрафбат? – с усмешкой спросил Стас.
– Ты, Кощей, зря зубоскалишь. – отозвался его командир. – «Губа» или «дизель» тебе уже не светят. У нас здесь непосредственная угроза Родине, а ты, вместо того, чтобы сражаться, будешь там жировать. Вот и будешь работать на благо нашей обороны. Как, конечно, – не знаю, но будешь.
– Говоришь прям как политрук какой-то. – хохотнул Стас. – Понял, своим передам.
Лейтенанты направились в сторону холма, а Стас направился обратно. Свой костёр они устроили немного в стороне от других. На левом краю выносной позиции, чуть позади пулемётной точки, было подходящее для костра место. По заветам противопожарной безопасности, под очаг выкопали небольшое углубление, что стоило немалых усилий и почти сточенной сапёрной лопатки; края присыпали получившейся землёй и принесёнными с ближайшего берега камнями. Недостатка дров не было: за время работ на позиции прекратилась жизнь почти десятка деревьев, которым и предстояло сгореть в печках и кострах.
Остатки отделения Стаса собрались вокруг невысокого пламени, вырывающегося из маленькой ямки. Под вечер снова стало нестерпимо холодно, поэтому огонь выполнял задачу обогревателя. Лунную ночь омрачила сильная облачность, из-за чего огонь ещё и выполнял роль светильника.
– Хорошие новости! – объявил на подходе к костру сержант. – В тыл нам ходить можно, только осторожно. Военная полиция приехала, проблемы может создать.
– «Военная»? – удивился Дима.
– Почти то же самое, что и обычная, только под военных рассчитана. – пояснил Костя. – Следят, чтобы устав не нарушали или не беспределили. Хотя, это почти одно и то же.
– И да, если заметят нарушение – определят в штрафбат. – прибавил Стас.
– Вот это изменения! – удивлённо воскликнул Кошкин. – Натуральная Вторая Мировая начинается!
– Я, кстати, слышал, – начал Сергей, – что то же самое, что и у нас, происходит за рубежом. В Чехии сели, в Африке два таких случая, в Индии один, на границе Америки и Канады, в Бразилии и Ираке тоже по случаю. Так что у нас тут Третья Мировая получается уже…
– Хрена себе новости! – удивился Костя. – Выходит, киношники были правы. Со своими фильмами про вторжения пришельцев-то.
– Только осталось понять, какие из них к нам наведались. – улыбнулся Кошкин. – Тогда нам победа точно обеспечена.
– Так, – Костя поднялся с насиженного места. – пойду проверю, не обознался ли я с сестрой. Кто-нибудь компанию составит?
– Давай, развеюсь заодно. – отозвался Дима.
– Нам потом тогда расскажите, что получилось. – сказал Стас и занял свободное место.
– Обязательно. – ответил Костя и посмотрел на Диму. – Пошли быстрее.
Помимо себя с другом, Дима заметил ещё несколько человек, уходящих с позиций в сторону тыла. Из их роты больше никому что-то из тыла не требовалось, поэтому от выносной позиции отходили только двое.
По пути не стеснялся осматриваться. В сгущающейся темноте отдельные огоньки костров среди окопов и техники смотрелись атмосферно и даже, в какой-то мере, эстетично. Вот маленький расчёт греется у крупнокалиберного пулемёта в неглубоком окопе с невысоким заграждением из мешков. Вот экипаж танка сидит позади своей боевой машины вокруг костра и обсуждает произошедшее. Казалось, теперь у каждого костра образовалась локальная, отдельная от общей, жизнь.
Лазарет почти полностью находился в лесу. Только одна небольшая палатка располагалась за линией деревьев. Остальные как-то уместили под пустыми кронами деревьев. Это было немного проще и полезнее: палатки между стволов стоят устойчивее, скрывались деревьями от внешних воздействий. Из каких-то палаток выглядывали трубы маленьких чугунных печек, из которых лениво поднимался белёсый дым…
На подходе к крайней палатке на нежданных гостей обратил внимание дозорный. Мужчина лет тридцати в той же форме, что и всё подразделение десантников, в бронежилете и с автоматом через плечо.
– Вы к кому? – спросил он, когда двое приблизились до расстояния в пару шагов.
– Ты из медиков здешних никого не знаешь? – тут же поинтересовался у него Костя.
– Я их вообще впервые вижу. – усмехнулся дозорный.
– Хреново… – посмотрев в сторону леса, подытожил Костя.
– Так ты к кому? – с усмешкой снова поинтересовался дозорный. Взыграл интерес.
– Сестра с ними, вроде как, приехала. – отмахнулся Костя и направился к палаткам между деревьев. Следом за ним зашагал Дима.
– Они все в дальней должны быть! – бросил им в спину солдат и принялся дальше исполнять свои обязанности.
Пока в лагере было тихо. Из длинных широких палаток с красными крестами по бокам не доносилось ни звука. Только из одной слышались тихие разговоры. У стенки, из-за которой они доносились, Костя задержался и прислушался. Голоса принадлежали мужчинам, что его не обрадовало.
– Она у тебя вообще кто? – спросил Дима. – Ну, хирург, там…
– Да, хирург… – ответил Костя, на секунду остановился и задумался.
– Может, у них там палатка отдельная. Для операций или ещё чего-то такого.
– Я что-то сразу не подумал. – признался Костя. – Молодец, напомнил.
Решение этой проблемы нашлось быстро. Ближайший дозорный подсказал, где расположилась палатка для операций, у него же узнали, что все хирурги должны быть там. Пока Костя расспрашивал очередного дозорного недалеко от операционной, Дима удивлялся. Вот этот человек, который быстро сообразил про укрытие под обстрелом, вполне спокойно чувствовал себя в бою и вообще соображал достаточно быстро, сейчас не сразу додумался до очевидного решения.
– Вроде, не выходил никто. – ответил Косте молодой дозорный, больше походивший на срочника. – Как поставили в три часа, так никто не выходил. Разве что, за ужином сходили.
У входа в санитарную палатку их снова остановили. Дозорный, как только гости приблизились достаточно, поправил автомат и грозно сообщил:
– Сказали никого не впускать.
Костя остановился тут же, бросил взгляд сначала на крупного телосложения рядового с автоматом, затем на завешивающий вход тент.
– Можешь спросить, у них девка по фамилии Дóшкина есть?
– Сейчас спрошу.
Пока солдат что-то говорил, сунув голову в палатку, Дима отметил, что теперь знает фамилию Кости.
– Теперь и твою фамилию знаю… – улыбнулся Дима.
– Да, сам уже отвык. – хмыкнул в ответ тот и принялся ждать дальше.
Наконец дозорный высунулся обратно и буркнул:
– Сейчас выйдет.
По улыбке и, вообще, выражению лица Кости было видно самое настоящее ликование. Казалось, дай ему волю – пританцовывать начнёт.
– Вы с ней так давно не виделись что ли? – хохотнул с него друг.
– Говорил же, прошлым летом виделись последний раз. – с улыбкой ответил Костя.
– Вас оставить? – решил поинтересоваться Дима.
– Да ладно, оставайся! – отмахнулся Костя. – Может, познакомишься, успокоишься.
Завешивающая вход ткань слегка сдвинулась в сторону, из-за края показалось миловидное лицо девушки с едва заметным в темноте макияжем. Недовольное лицо при взгляде на ухмыляющегося Костю сменилось на удивлённое. Пока девушка пыталась приглядеться к лицу, Костя взял инициативу на себя и проговорил с едва заметным укором:
– Уже брата родного не узнаёшь…
Когда окончательно убедилась, что перед ней стоит её брат, по ушам ударил радостный короткий взвизг. От неожиданности и громкости дозорный и Дима поморщились, первый вовсе схватился за ухо. Заметив реакцию остальных присутствующих, девушка с тем же радостным лицом виновато прикрыла рот рукой и посмотрела поочерёдно на остальных.
– Извините. – хохотнула она и посмотрела на Костю. – Подожди немного, я сейчас выйду.
Закрывающая вход материя вернулась в прежнее положение, а внутри началась непонятная возня, сопровождаемая разговорами.
– Громкая у тебя сестрёнка… – проговорил Дима, потирая ухо.
– Да, есть такое. – хохотнул Костя. – Я уже привыкнуть успел. Вместе с ней росли как-никак.
– Она у тебя младшая? А то сильно моложе тебя выглядит.
– Да, почти на девять лет. – ответил Костя и хохотнул. – Всё время доставала. Ты бы знал, как я на неё тогда злился…
– Представляю. – улыбнулся Дима. – Часто с ней ругались?
– Редко. И она добрая сама по себе, и я мелкую обижать лишний раз не хотел. Так что у нас с ней отношения хорошие.
– По-моему, то, что она тебя «доставала», и «добрая» не очень вяжутся. Не находишь?
– Да она тогда озорницей той ещё была! – с улыбкой отмахнулся Костя. – Да и я терпел. Понимал, что просто младший член семьи, делать нечего, вот и достаёт. Помню, она даже как-то ко мне подошла и извинялась, что нервировала.
– Повезло тебе… – с грустью проговорил Дима и вздохнул.
– У тебя братьев-сестёр нет что ли? – спросил Дима, заметив реакцию друга.
– Давай об этом как-нибудь потом. – резко заявил Дима и посмотрел на вход в палатку. – Она там красится что ли?
– Почти угадал! – раздался довольный возглас из-за входа.
Следом за возгласом из-за куска тента вышла и издавшая его. Взгляд встретила невысокая девушка в чистой зелёной форме, ладно сидевшей на теле, чистых берцах и улыбающимся лицом. Тонкие, казалось, через чур хрупкие руки и маленькая голова на тонкой шее намекали, что фигура у неё намного худее, чем её делает форма. На худом улыбающемся лице ярко выделялся яркий искусственный румянец и накрашенные брови. Короткие коричневые волосы до плеч напоминали цветом волосы Кости. Большие голубые глаза тут же встретились со взглядом родственника, через секунду они, уже обнявшись, стояли в паре метров от входа.
– Ты бы знал, как ты меня удивил! – хихикнула девушка, когда они наконец отстранились. – Давно вы здесь?
– В «карантине» – уже третий день, здесь – день от силы. – улыбнулся Костя. – Только утром приехали.
От упоминания приезда Дима мысленно вернулся в деревню, в момент авиаудара. Вспомнил и чей-то горящий труп, выглядывающий из люка охваченного огнём бронетранспортёра. Заметив пустое лицо напарника, сверлящего отстранённым взглядом присыпанный снегом пень, Костя резко вспомнил и про его существование.
– Подожди, хочу тебя кое с кем познакомить. – проговорил мужчина, взял за руку сестру и подвёл к другу.
Тот моментально пришёл в себя, когда ощутил касание плеча чужой рукой. Первым делом прояснившийся взгляд встретил улыбающееся лицо симпатичной девушки, в котором без труда читалось и нетерпение. Заразительная улыбка заставила и его губы растянуться, больше от смущения, будто школьник.
– Злата, знакомься, – с улыбкой заговорил Костя. – Дима, мой друг и хороший боевой товарищ. Дима, это Злата, моя сестра и хороший хирург. Что-нибудь оторвёт – может быть, пришьёт на место.