Владимир Михайлович Сушков
Делион. Огненная пляска
Клепий четко понимал, почему в его голове всплыло это сказание, которое он услышал много лет назад, когда еще состоял на послушании в Ордене Стражей. Сегодня он лишил жизни обычных людей, кого дома ждут дети и жены. Возможно, они были не столь невинными как казалось, однако, лишать жизни тех, кто поклоняется Тьме и извратили свою душу грязной природой эфира и обычных людей – совершенно разные вещи. Страж много раз сталкивался с жадной и отвратительной людской природой – насилие на войне, разграбление старых захоронений, изнасилование женщин в кабаках, однако дело обходилось в таких случаях малой кровью. Сейчас же погибло много людей. И страж непрестанно думал о том, стоили ли эти жертвы цели?
«Моя цель – отыскать печать. Старое сказание поучительно, но, когда на кону стоит жизнь всего Делиона, несколько трупов – это всего лишь преграда, которую преодолеть было необходимо».
Спустя мгновение мысли менялись. Он спорил со своими совестью и честью.
«Они были невинными, я убил их своим оружием. Кто они – агнцы, возложенные на алтарь ради благой цели или жертвы разбойника? Пусть боги рассудят».
Клепий решил после наступления заката помолиться в своей комнате в таверне. А пока, неотложные дела звали его в дальнейший путь, клубок из хитросплетений предстояло расплести, отделить зерна истины от плевел лжи.
После того, как он вышел из маяка, поднялся шквал различных слухов. То, что произошло, каким-то странным образом, заметили почти сразу. К тому моменту, как он зашел к цирюльнику, чтобы отстричь свои волосы и побрить бороду, в народе уже ходила разная молва, о происшествии на маяке.
– Культисты Фахтаче заживо спалили одного из смотрителей маяка, – говорил один из бедняков, которому отстригали вьющиеся вшивые волосы.
– Да ты дуралей, – отвечал ему другой. – Этот смотритель и был культистом, убили его либо свои же, либо прознали о нем стражи, да решили зажарить на огне маяка.
– То погиб Сентар, – вставил свое мнение цирюльник, который небрежно владел своими ножницами. – Этак, старый червь Ламос, как поговаривают дружки его, тесно общался с культистами.
– Вот поганцы! – раздался голос из другой стороны помещения. – Эти ублюдки хотят обратить весь в город пепел, во славу своей богини.
– А мне кажется, что Стосовет просто хочет снова обрести популярность в народных массах.
– Какой Стосовет? Это все агенты Куарья.
Клепий пытался выудить хоть капельку информации из нагромождения, которым полнились слухи. Он решил кардинально поменять свою внешность, потому как третий слуга Сентара успел бежать и мог донести властям Ноблоса о произошедшем на маяке. Поэтому Страж первым делом прикупил себе на местном базаре просторную прохладную одежду, а свои доспехи оставил в таверне Сорика. Хотя не было сомнений, что все обвинения падут на него, так как много людей видело стража, когда он выходил с маяка после гибели смотрителя.
Трактирщик, как и обещал, выделил ему хорошую комнату, взяв мзду в два раза ниже положенного, хотя имперец настаивал выплатить всю полную сумму. Оставив там доспехи, Клепий переоделся в новую белоснежную тогу с синей толстой бахромой, а на ноги нашел сандалии с причудливыми ремнями, которые наискось доходили прямо до колен. Взяв с собой под тогой только лишь кинжал, Клепий удалился в город, а точнее в одну из ближайших цирюлен. Здесь страж постригся почти наголо, таким образом опознать его было бы труднее.
Изменив свою внешность, Клепий незамедлительно отправился в Рыбный квартал, чтобы найти Ламоса – второго смотрителя маяка. Если верить словам Сентара, то именно Ламос был свидетелем того, как повесился Велисарий. Возможно, Ламос непосредственно сам принимал участие в повешении стража. В любом случае, второй смотритель, судя по рассказанному Сентаром, был замешан в этом деле. Еще одна остановка на пути Клепия, который хотел, как можно быстрее, добраться до горы. Однако, это место еще нужно было найти, и он был не первым, кто искал Шармат. Возможно, Велисария погубил именно интерес к этому месту, а значит он тоже искал вершину. Но зачем?
«Орден посылает на задание второго стража, только вот с какой целью? Возможно, Велисарий и есть тот предатель, о котором говорила ведьма, только вот кто и зачем его убил? Какую роль в этом играет смотритель маяка? Дело тут явно нечисто».
Рыбный квартал найти было совершенно несложно. От него несло рыбой за несколько стадий, с любой прилегающей улицы.
Квартал располагался чуть севернее центральной гавани Ноблоса, которую Клепий мог рассмотреть с высоты птичьего полета. Проходя мимо верфи, страж собственными глазами мог убедиться, чего стоит Ноблос – тут кипела работа по строительству различных кораблей – трирем, квинтирем, и торговых судов. Народа здесь было больше, чем в фикийских храмах на празднике богов и не удивительно, что враждующие коалиции хотели заполучить себе в союзники этот город. Ноблос не владел сухопутной армией, опираясь на свое золото, которое в свою очередь подогревало морсковосточных наемников, а вот на флоте служили горожане. Офицерский состав, в виде капитанов, адмиралов, боцманов и других, набирался в среде богачей. Точнее, купеческие дома, которые управляли городом в совете, создавали судна на свои собственные деньги.
Миновав самую большую гавань, которую когда-либо видел страж, он очутился чуть севернее, у залива, которые местные называли «Заливом грез». Залив грез омывал северо-западную часть города, где и находился Рыбный квартал. Рыбный квартал был по большей части промышленным отростком Ноблоса, но здешние рыбаки предпочитали проживать недалеко от залива, где водилась самая разная рыба – осетр, окунь, щука, треска, налим, креветки и другие морские обитатели. Немудрено, что они проживали рядом с местом крупной ловли рыбы. Все эти обстоятельства и создавали внешний вид этого квартала – дома были практически нагромождены друг на друга, узкие улочки проходили через каменные здания, стены которых пропахли мочой и отходами после чистки рыбы. Казалось, вонища здесь стояла намного хуже, чем та, что была на Зловонных болотах. Клепий петлял среди узких улочек, которые практически не видывали людей, стараясь держаться подальше от главных улиц. В скором времени, проходя мимо домов, где были развешаны плетенные сети с уловом, бочки, набитые требухой, коптильни, где готовили рыбу, страж вышел к центральному базару и поинтересовался у одного из торгашей, где можно было найти Ламоса.
– Ах тот, дурачок старый, то на маяке потопил «Небесный Цветок? Живет у самой пристани, где проходит Карпья улица, ну знаешь. Карпы там водятся у берега. Посему и назвали ее Карпьей. Да живет еще там Гер, кличка у него Карп. Может проплыть под водой больше двадцати минут. Поговаривают, что потонул он в детстве в заливе, да нашли его через час в водах Залива грез целёхоньким и невредимым.
Страж пропустил мимо ушей все то, что сказал торгаш после слов о потоплении корабля и поинтересовался об этом у нищего купца.
– Дак, все ж знают об этом, хотя сам Ламос клянется всеми богами, что ложь вся эта от языков грязных, – отвечал торгаш.
Купец был явно не из богатых. Конкуренция в здешних местах высока, а судя по тому, что на его улов часто усаживались целые рои мух, покупали у него рыбу только самые скупые и бедные.
– Ну-ка расскажи, – поинтересовался Клепий насчет Ламоса, прежде, чем наведаться к нему в гости.
«Интересно, а он уже осведомлен о том, что случилось на маяке? Боги помилуют, если нет, иначе он может скрыться из виду, а может и из города. Сразу же поймет, что ищут именно его».
– Да по безумию своему, потопил он один из кораблей, – пожал плечами беззубый торгаш с проплешиной на голове. – Хотя это только слухи. Ламос то наш, из старого торгового рода, да вот обанкротился папаша его. Заделал сынка, а сам изменял женушке своей. Спускал все состояние на любовниц. А Ламоса прежде этого сосватали за достойную девицу из купеческого рода Алгегосов. Мари, кажись звали ее. Сосватали, свадьбу то сыграли, а когда папаша умер, оставив за сыном долгов на несколько тысяч дукатов, то сынок за голову и схватился. Неизвестно как, но Ламос то выплатил эти долги, может кто подсобил, боги ведают. Но Алгегосы род горячий, клянусь своим стручком, Мари была невиданной красавицей. Видал я ее пару раз, бросил бы ради пары минут и женушку свою и улов весь свой, ради дамы этой. Таки вот, Мари развелась с Ламосом и вышла за богача Амфетра, что держит Ноблос. И по сей день жизнь их могла бы складываться по проторённому пути, но нашли богача того мертвым в поместье его. Случилось несчастье одно, что маяк потух в день праздничных календул и на маяке в тот день был тот самый Ламос. Корабль «Морская Длань», где на борту была Мари, наткнулся на здешние опасные рифы и затонул, да никого там не спаслось, кроме попугая капитана. Поговаривают, что специально смотритель маяк потушил. И опять боги мимо пронесли чашу наказания, а Ламос остался безнаказанным, несмотря на гневные тирады Амфетра. Но золото и влияния не помогли богачу, нашли мертвым его у своем собственном доме. Кто стоит за этим хреном с маяка, кто же знает?
Вот такую историю рассказал купец. Клепий не знал, доверять ли этим россказням базарным или нет. Но факт оставался фактом, о Ламосе ходили самые разные слухи, а значит, некоторые из них точно были не безосновательными.
Наконец-то страж добрел до набережной, где вовсю кипела жизнь купцов и рыбаков. Здесь было полным-полно рыбачьих сетей, удилищ, небольших весельных лодок, корзин с наловленной рыбой, столов, где сразу же счищали чешую со свежего улова, слышался говор не только с Морского Востока, гномов здесь было так же, как и имперцев, что немало удивило путника.
В конце концов, страж отыскал дом Ламоса, по тому, как описал его торгаш. На обычную халупу это мало походило, скорее дорогой и богатый дом с подворьем, все же с виду он казался ветхим – не залатанная крыша, хотя здесь дожди практически отсутствуют, это не помешало бы проживать в этом большом здании. Ограда уже изрядно покосилась и проржавела, старая железная дверь, на вершине которой виднелось око в пламени, была приоткрыта. Сад казался запустелым, повсюду росли сорняки. Клепий, без запинки угадав в этом здании жилище второго смотрителя маяка, отправился внутрь. Никто на него даже не обратил внимания, он мало чем отличался от здешних жителей, разве только кожа была более бледной.
Толкнув приоткрытую дверь, Клепию в нос ударил жуткий трупный запах – воняло разлагающимся телом, стоял железный привкус крови. В доме было темно, но неестественное зрение Клепия позволило ему разглядеть то, что творилось в помещении. Осторожно ступая по каменному полу, стараясь не наступить на разбросанные тут и там предметы – папирусы, разбитые чаши, скульптуру богини Фахтаче, Клепий пробрался вглубь и нашел там труп Ламоса. В доме был жуткий бардак, будто кто-то пытался найти свою украденную вещь. Стол из кипарисового дерева смотрителя был исцарапан чем-то тонким, но довольно острым. Рукописи и папирусы валялись на полу, листы были раскиданы по дому сквозняком, который судя по устоявшейся вони, был здесь таким же чужаком, как и сам страж. Клепий не стал осматривать весь дом, для начала он хотел изучить мертвеца.
Услышав какое-то копошение в углу, Клепий моментально схватился за рукоять меча, крепко сжав ее своей пятерней. Страж левой рукой закрыл свое лицо от жуткой вони, источник которой распластался в углу, когда глаза привыкли к темноте, он увидел мертвого смотрителя маяка. По всему телу виднелись какие-то серые отростки, и с мертвеца взирали пять пар светящихся в темноте глаз.
«Крысы, добрались до него быстрее, чем я», – подумал Клепий. – Но убийца все же опередил и меня, и крыс».
Огромные крысы пожирали мертвую плоть Ламоса. Бедный смотритель распластался у алтаря богини Фахтаче – где стояла статуэтка богини с одной обнаженной грудью. На стене был нарисован, как понял Клепий, молельный символ Фахтаче – едва приоткрытый глаз, в горящем пламени, на своеобразном домашнем алтаре лежал отросток того самого знаменитого неопалимого растения Мохира. Цветок Мохира больше походил на еловую ветвь с небольшими бутончиками, и возлежал прямо у ног миниатюрной богини. Видимо убийца застал его прямо во время молебна, однако видимых следов орудия на теле смотрителя не было видно.
Одна из крыс, чей волосатый хвост находился на подбородке смотрителя, жадно обгладывала пустые глазницы Ламоса, не обращая никакого внимания на стража. Вторая крыса довольствовалась шеей мертвеца, ее пухлая мордочка была вся в крови, аккуратно, кусок за кусочком, перегрызая шейные мышцы трупа. Третья сделала себе проход в желудок Ламоса, прогрызла смотрителя, оставив в животе зияющую дыру. Кусочки мяса были вокруг трупа на полу – отгрызенное ухо, пальцы, лужа крови еще была свежа и, ощупав ее, Клепий понял, что стража убили не так давно.
«Но кто его убил? На теле нет видимых повреждений от оружия. Может быть яд? Или удушение?»
Однако крысы поработали на славу, не оставив на мертвеце ни единой улики. Клепий не мог представить, насколько катакомбы полнятся крысами, что они в спешке прибегали на свежий труп, зато понимал, почему теперь Крысиного короля называют именно так. От старика мало что осталось полезного, поэтому Клепий начал осматривать остальной дом. Ничего примечательного, кроме атрибутики культа, он не нашел. Теперь страж не сомневался в том, что некоторые из слухов правдивы и старик действительно был культистом Фахтаче, однако каким образом он был связан с Велисарием? Почему страж, если он конечно был настоящим, не мог справиться с одним этим человеком? Даже если бы его слуги были вооружены, то Велисарий – обученный в Ордене владению эфиром, словом и мечом, должен был справиться с ними.
Ответов в доме смотрителя, Клепий не нашел. В папирусах, кроме записей о его доходах и расходах, ничего ценного не было. Хотя, было. Может быть страж и не был силен в подсчете денег, но он смог заметить, какими огромными состояниями оперировал Ламос, откуда же у обычного смотрителя маяка было столько денег:
Зато во дворе дома, взор Клепия остановился на одном месте, которое кое-чем отличалось. Двор Ламоса был неухоженным, повсюду росли сорняки, плющ начал окутывать здание, словно медленный питон добычу, чтобы поглотить её. Но одно место, неподалеку от покосившегося забора, было лишено всякого травяного покрова и, нелепым образом, сверху присыпано листвой и скошенным сорняком. Клепий хотел было найти лопату, чтобы раскопать то, что было сокрыто, но времени на поиски не было и страж принялся рыть землю руками.
Рыхлая земля хорошо поддалась рукам, тут же страж наткнулся на сундук. Клепий, хорошо владеющий всегда припрятанной отмычкой, смог его взломать.
«Интересно, – подумал про себя страж. – От чего он?»
Клепий держал в руках самый обычный ключ из чугуна. На нем не было никакой гравировки или отличительных знаков, этот ключ мог быть от чего угодно. В Ноблосе тысячи домов и не меньше нежилых помещений. Было ясно одно, что если ключ был так спрятан, то он таит в себе ответы на некоторые вопросы. За дверью, к которой подойдет этот ключ, хранится нечто важное.
Солнце не спеша клонилось к горизонту, последние лучи яростно поливали крыши Ноблосских домов. Клепий забрал с собой записи Ламоса и его ключ и побрел в сторону трактира. После столь долгого и непривычно жаркого дня, ему хотелось принять ванну и отдохнуть хотя бы несколько часов. Страж понимал, что промедление может стоить ему дорого, однако больше зацепок у него не оставалось. Все, что он узнал за сегодняшний день, так это то, что Шармат, которые местные называли горой Шаремат, действительно существует, но никто из ныне живущих не знает, где находится эта старая гора. После посвящения в Тайны Фахтаче, почитатели этой богини проводят паломничество к этой горе, чтобы почтить Богиню огня и стать полноценным членом секты.
Солнце заходило за крыши двухэтажных, плотно построенных домов Ноблоса. По пути к трактиру Сорика Клепий продолжил свои размышления о личности Велисария. Этот таинственный человек, который состоял с Клепием в Ордене Стражей, связался и с Крысиным Королем, и со смотрителем маяка Ламосом. Крысиный король – неведанная сила, спрятанная под городом и, возможно, это влиятельный человек, который мог бы помочь Велисарию. Однако, кем же являлся сам этот смотритель маяка, раз Велисарий беседовал с ним? Зачем стражу понадобился Ламос? Какую тайну узнал Велисарий, чтобы она отошла в мир иной вместе с тем, кто прознал про нее?
Вечерело и посему в трактире было полно народа. Сорик дружелюбно поприветствовал стража и сразу же угостил того хорошим финиковым пивом. Оно отличалось от вкуса дневного варианта, но тоже было неплохо.
– Ты переоделся, – обратился Сорик к стражу. – Это хорошо, ты стал меньше привлекать внимание.
– Мое оружие и атрибуты все еще в комнате?
– Да, – кивнул трактирщик. – Под ключом. В целости и сохранности.
– Проводи меня до комнаты.
Трактирщик выполнил просьбу Клепия. Надстроенный над прежним зданием второй этаж являлся гостевым вариантом для всех чужаков города. Если на первом этаже пили и веселились местные, пропивая сколоченное за день состояние, то на втором, находили приют приезжие.
– Вот твоя комната, – произнес трактирщик, открывая ключом закрытое помещение.
– Мир тебе, друг, – ответил уставший Клепий, входя в комнату.
Страж был удивлен, что в таком помещении останавливались богатые купцы. Небольшая каморка с каменными отштукатуренными стенами, небольшое оконце, в которое пробивался лунный свет, состряпанная из чурок кровать. Тем не менее этого хватило, чтобы Клепий быстро погрузился в сон, едва он коснулся мягкой перины из гусиного пуха.
***
Из-под только что открывшихся век виднелись зрачки, которые обшаривали всю комнату.
«Тут кто-то есть. Предчувствие, в отличии от людей, никогда меня не обманывало».
И только сейчас Клепий, пробудившийся благодаря своим инстинктам, вспомнил, что оставил свое оружие у прикроватной тумбы, под левой рукой. Имперец не был левшой и плохо владел левой рукой, однако другого шанса могло не быть. Доспехи с кольчугой лежали внутри тумбы, а остановить врага голым телом было проблематично.
Убийца не был профессионалом, либо страж обладал острым нечеловеческим слухом. Он слышал дыхание убийцы и его движение в сторону кровати. Клепий придумал, что можно сделать, хотя эта задумка могла стоить ему жизни.
Окунувшись в океан эфирной энергии, Клепий сконцентрировал вокруг себя сгустки, которые он преобразовал в Магус Зефирус. Магия ветра, так называлась эта способность, тут же неведомой силой оттолкнула убийцу, швырнув его о каменную стену. Обычного человека без доспехов Зефирус переломал бы на части, однако убийца был закован в доспехи. Клепий схватился левой рукой за меч и тут же перебросил его в правую. Убийца моментально поднялся на ноги и нацелился своим мечом прямо в живот Клепию. Страж вовремя перехватил своего «бастарда» в правую руку и отразил удар наемника, который был на голову выше Клепия и силой уж точно превосходил имперца. После металлического звона меча о меч, убийца толкнул Клепия и тот упал на спину. На этот раз отсутствие доспех сыграло положительную роль, Клепий оказался более проворным и смог нырнуть под высокую кровать, стоявшую на чурбанах. Меч наемника тут же ударил в пол.
Убийца оказался не менее шустрым и воткнул в мягкий матрас свой меч, продырявив его насквозь. Острие орудия угодило прямо в левое плечо Клепия и он, не сдержавшись, закричал от боли. Не растерявшись, страж размахнулся своим полуторным мечом по ногам наемника, подрезав тому поджилки. Настало время кричать от боли убийце, тот подкосился и рухнул на пол, оставив свое оружие. Меч застрял в древесине кровати, он прошел прямо через сучковатое место, иначе он проткнул бы Клепия насквозь, но сучок задержал острие.
Взявшись двумя руками за острие, Клепий пытался вытянуть меч наверх, чтобы освободить свое плечо от лезвия. Приложив много усилий, оставив на руках глубокие порезы, он освободил плечо от меча и выполз из-под кровати. Из ладоней сочилась кровь, на что Клепий сейчас не обращал никакого внимания.
– Кто тебя послал? – задал вопрос страж, приставив свое оружие к горлу наемника.
Тот смотрел на имперца звериным взглядом и ехидно ухмылялся. За стенами комнаты послышались другие звуки. Наемник был не один.
Клепий тут же выбежал из комнаты и понял, что попал в западню. Двое наемников направлялись прямо к его комнате, оба были в типичных доспехах морского востока – кожаный нагрудник, железные наручи и железная юбка до колен. Они держали наготове свои окровавленные мечи, один наемник был весь в крови и судя по всему не своей. Когда Клепий вышел из комнаты, они разговаривали между собой на восточном диалекте, и завидев его, улыбнулись.
– Вот он, – отреагировал один из убийц на восточном диалекте.
Наемники с мечами наперевес были из этих мест – золотистый загар, карие глаза и диалект выдавали в них ноблоссцев. Но кто их послал? Они крались словно кошка, перед тем, как прыгнуть на жирного голубя.
Тот, что был слева сделал ложный замах меча, но страж на это не купился. Второй наемник пытался ткнуть своим оружием прямо в печень стража, но Клепий, благодаря своим рефлексам, вовремя отскочил. Трое мечей закружились в красивом танце, и мелькали в воздухе, словно фрукты жонглера. Однако наемникам не хватило мастерства, чтобы биться со стражем. Сначала Клепий сделал ложный замах, а затем и подсечку одному из наемников, уронив того на пол. Страж специально повернулся спиной к другому и тот, не раздумывая, побежал на него острием меча вперед. Резким движением Клепий пустил меч по инерции и его зачарованное оружие прошлось прямо по животу убийцы, выпустив тому кишки. Наемник упал на пол уже бездыханным.
– Кто вас послал? – страж надавил своей коленкой на шею наемника. – Говори! Иначе присоединишься к своим друзьям.
Наемник не шелохнулся и смотрел только лишь в спокойные глаза стража.
– Хорошо, – ответил страж и встал на ноги.
Один удар и его наточенный меч отсек ступню наемника.
– Ааааа, – закричал убийца от жуткой боли и начал материться на восточном диалекте.
Ступня с брызгами крови, словно ошметок нарезанного мяса, упала на пол, фонтан крови обдал стену трактира и второго наемника, который еще не успел остыть от последнего удара Клепия.
– Вторая нога будет следующей! – пригрозил страж.
– Это был тот урод! Не делай этого, прошу! Не делай этого.
Наемник прибывал в шоковом состоянии и осматривал отрубленную по щиколотку ногу, откуда свисали ломти мяса. Кровь стекала с ноги, будто из окорока только что заколотой свиньи.
– Кто вас нанял, говори! – страж поднял наемника за нагрудник и начал его трясти.
– Я не знаю его имя, – ответил на это наемник. – Клянусь. Два брата-близнеца, работают слугами у смотрителя маяка. Ламос постоянно нанимал нас на работу, на этот раз нас наняли двое этих здоровяков.
«Слуги-близнецы. Сентар говорил о них. Оказывается, они тоже замешаны во всем этом деле».
Самые разные мысли будоражили голову Клепия, однако он решил уходить из таверны.
– Не оставляй меня, прошу, – наемник плакал то ли от боли, то ли от осознания того, что в скором времени умрет. – С меня же кровь течет ручьем.
Клепий, прихватив из комнаты свои доспехи, кое-как уложил их в свой походный ветхий мешок и, спустившись вниз, увидел, что натворили здесь наемники. Видимо, они не хотели оставлять свидетелей.
«Уроды. Отнимать жизни за золотые монеты – вот, чем довольствуются мерзавцы в этом мире».
Сорик лежал в луже собственной крови, прямо у стойки. Он успел схватиться за арбалет, но не успел зарядить его. Ему филигранно перерезали горло, он так и остался лежать с открытыми глазами, глядевшими в потолок. Трактир в одно мгновение превратился в склеп и Клепий поспешил удалиться отсюда, аккуратно перешагивая трупы на полу. Многие из тел были горячими, в сидячих позах находились те, кому не повезло первыми оказаться на пути наемников.
«Братья-близнецы. Зачем им нужна моя голова? Откуда они вообще могли узнать обо мне»
Выйдя из таверны с окровавленным оружием, он понял, что привлек к себе лишнее внимания. Ноблосские копейщики уже поджидали у таверны, а арбалетчики держали его на прицеле. Кто-то решил подстраховаться и натравил городскую стражу на недавно прибывшего гостя из Империи.
– Двинешься с места, получишь болт в голову, – произнес на ломанном восточном один из копейщиков.
Но Клепий решил испытать судьбу. Заранее, ощупав ментально эфирную материю, он сохранил сгустки этого нематериального вещества. Как только он двинулся с места в первый попавшийся переулок, арбалетные болты полетели в его сторону. Страж использовал Магию Ветра и болты сломались напополам прямо в воздухе, подняв пыль по всей песчаной дороге.
Страж нырнул в узкий переулок и побежал, что есть силы, спасаясь от наемной армии. Теперь за ним охотились не только неизвестные убийцы, но и вся армия города. Он оказался в оппозиции ко всем, кто есть в городе и уже успел наследить по всему Ноблосу.
Двигался он быстро и проворно, миновав один из Проспектионов, он не отважился выходить на широкую улицу, а побежал в еще один узкий переулок. Лунный диск освещал тропу, однако в закоулках, из-за высоты плотно стоявших друг к другу домов, света не было и приходилось бегать чуть ли не наощупь. Судя по крикам, а также по стуку воинских сапог, от него не отставали. Но, даже самым удачливым, госпожа фортуна не прощает ошибок. Клепий попал в тупик – небольшой двор, окруженный сразу тремя домами с портиками и темным каменным колодцем. Вот-вот нагрянут воины и вряд ли он сможет устоять против целой армии хорошо вооруженных бойцов.
«Может мне сдаться? И объяснить, кто я такой и зачем пожаловал в Ноблос?»
Хотя вряд ли, кто его будет слушать. За бойню в таверне кто-то должен болтаться на виселице центральной площади. Всегда должен быть козел отпущения.
– Эй, – послышался девичий глухой голос. – Страж.
Клепий, стоявший к домам спиной оглянулся, но никого не увидел. Хоть окна были открыты, нигде не горели свечи, там судя по всему все спали.
– Иди сюда, – теперь Клепий понял, что голос раздавался из каменного колодца.
Он подошел к колодцу и увидел там ребенка. Это был не женский голос. А голос ребенка. Мальчишка показался до боли знакомым, но он не стал утруждать себя, вспоминая, где они встречались.
– Ныряй в колодец, – сказал мальчик. – Иначе тебя поймают.
Страж оглянулся и понял по звукам, воины приближались сюда.
– Давай же, – сказал мальчик, который был внутри колодца и держался за кирпичные выступы.
– Я же разобьюсь, – ответил страж
– Неужто вера твоя не крепка? Прыгай, с тобой хотят встретиться.
Клепий понимал, что у него нет выбора. Сражаться с десятком хорошо обученных наемных солдат не самый верный выбор.
– Кто хочет встретиться со мной?
– Крысиный король.
И Клепий прыгнул.
Глава пятая. Мрачные катакомбы.
– Дадур тебя побери! – выругался Клепий, выходя из сточных вод на каменный бордюр.
По началу, ему пришлось искать на дне канализации свой мешок со снаряжением. Тяжелые доспехи сразу же утянули его под сточные воды, и среди городского мусора, животного и человеческого кала, он пытался отыскать свое снаряжение. Выругавшись на всех известных ему языках, он выкарабкался из зловонной жидкости.
– Прости алвай, но другого выхода не было, – пожал плечами мальчуган.
Страж плевался и морщился от жижи, которая случайным образом попала ему в рот. Он обтер свое лицо тыльной стороной ладони и почувствовал, как дико от него воняет помоями. Нырнуть в канализацию полную отходами не то, что он ожидал испытать при вступлении в Орден.
– Откуда ты знал, что я появлюсь именно в этом тупике? – задал вопрос Клепий, уже спокойным тоном.
Он присел на корточки и открыл свой завязанный узлом мешок. Не стесняясь мальчишки, он снял с себя восточную тунику, мысленно проклиная ее за невозможную вонь и выкинул в отходные воды.
– Мне указывали путь, – ответил парень.
Первым из мешка Клепий достал свой поддоспешник. К сожалению, у него ничего не было под рукой, чем можно вытереться, и пришлось надевать его на мокрое и грязное тело.
– Указывали путь? – поинтересовался Клепий. – И кто же?
– Они, – указал пальцем мальчишка на мелкую живность, которая копошилась в углу.
Яркие красные зрачки на несколько секунд пристально всмотрелись в Клепия, после продолжили заниматься поеданием остатков, выброшенных в канализацию.
– Ты умеешь с ними разговаривать? – в голосе Клепия послышались нотки сарказма.
Клепий почувствовал усталость, потому как ночью, из-за непредвиденных обстоятельств, поспать не удалось. Он надел свою кольчугу и понял насколько тяжелой она ему показалась. Затем Клепий развернул свой плащ и посмотрел на изображение Колеса. Двенадцатиконечное колесо белого цвета на черном фоне – было отличительным изображением ордена Стражей, такие плащи могли использовать только те, кто прошел свое обучение в Обители. Клепий попросил мальчишку застегнуть плащ и начал натягивать сапоги.
– Я не умею, а вот он, да, – ответил мальчик.
– Он? – поинтересовался Клепий, поправляя застегнутый плащ.
– Крысиный Король, – спокойным тоном ответил мальчик.
Клепия с каждым разом удивлял этот человек.
«Человек. Может быть, он и вовсе не человек. По крайней мере, никто не видел его в живую. О нем ходит много слухов, но никто на самом деле не представляет, кто он такой».
Поправив ножны на своем поясе, Клепий вынул из них свой зачарованный меч. Крысы остро отреагировали на металлический звук и уставились своими красными глазками на стража. Меч был идеальным. Ни единой царапины, ни одной отметины, лишь только выбитое ближе к гарде клеймо оружейника Бармиса из Обители. В голове Клепия промелькнули воспоминания о том, как в первый раз он удостоился подержать этот меч. Прошло тридцать лет, а он до сих пор служит ему верой и правдой.
«Я помню, как Гроссмейстер зачаровывал этот меч. Тогда он сказал, что это оружие, будет нещадно разить всякое чудовище Тьмы. Но он не знал, что когда-то этот меч будет срубать с плеч и головы людей».
Моральный выбор сильно тяготил Клепия. Он много раз уже думал о том, правильно ли поступил тогда на маяке? Сейчас этим вопросом он хотел задаваться меньше всего и решил присмотреться к мальчишке. Глаза его были настолько голубыми, что при свете отдавали больше синевой, грязная потасканная одежда и порванные башмаки. Нос, скорее всего, был сломан несколько раз, у одного уха была оттянута мочка.