Виталий Радченко
Авессалом-4. Сын тьмы

Оставшиеся на сцене «неудачники» времени не теряли. Они сноровисто раскатали на сцене круглую кожаную арену с невысокими бортиками и, плеснув внутрь несколько кувшинов масла, устроили весьма натуралистичную групповую оргию, предварительно избавившись от остатков одежды. В свете масляных ламп скользкие, блестящие тела извивались словно многорукий и многоногий организм, украшенный торчащими членами, пышными грудями и ягодицами. Гостям, до сих пор не определившимся с выбором, затея явно пришлась по вкусу. Кирилл с трудом оторвал взгляд от копошащегося клубка тел. Тель выглядел, как ни странно, каким-то расстроенным. Он рассеянно цедил вино, глядя как бы сквозь барахтающихся в масле людей. Другое дело Кастет. Казалось, его выпученные глаза вот-вот выпадут из орбит. Тощий прерывисто дышал, не сводя глаз со сцены. Тель, очнувшись, оглянулся на Кирилла, перехватил его взгляд, взглянул на Кастета. Потом усмехнулся и сделал знак Сиабаду. Тот немедленно приблизился.

– Полагаю, мой слуга недооценил собственное хладнокровие. Ваше изысканное представление, почтенный хозяин, похоже, воспламенило его не на шутку.

Сиабад, низко поклонился, не особенно скрывая довольную улыбку.

– Пожалуй, я оплачу ему кого-то из ваших актрис. Без всяких скидок для слуг – мой человек так же достоин самого лучшего.

– Прошу, выбирайте, добрый господин! – Сиабад щёлкнул пальцами и клубок тел на сцене завертелся с удвоенной страстью. – Которую?

– Выбирай, – обернулся к Кастету Тель. – Я в долгу за тот мешок.

Тот метнул на него дикий взгляд.

– Правда?

– Разумеется, – усмехнулся фокусник, потом обернулся к Кириллу. – Тебе, разумеется, не предлагаю.

– Эту! – хрипло выдохнул Кастет, указывая на небольшого роста пухлую девушку, немного напоминавшую Илону.

Кирилл сдержал смешок, на всякий случай сделав вид, что поправляет одежду.

– Эту, – кивнул Тель.

Сиабад стрельнул глазами. Девушка вынырнула из скользкой массовки, быстро обтёрлась куском ткани, приблизилась.

– А как же господин Кейри? – поинтересовался хозяин.

– О, мой добрый господин Сиабад! Я так заинтригован вашей таинственной поющей дикаркой, что готов ещё немного подождать.

– Понимаю, понимаю, – расплылся в улыбке Сиабад. – А второй ваш спутник?

– Останется со мной, – Тель хлопнул Кирилл по колену. – Этот парень слишком суров.

Хозяин понимающе закивал, хотя в глазах его явно читалось некоторое настороженное недоверие к человеку, не интересующемуся чувственными наслаждениями.

– Ступай, – фокусник указал Кастету на его выбор. – Дама ждёт. Или тебе надо выпить для храбрости?

– Не надо, – прорычал тощий, вставая с подушек.

Девушка, приветливо улыбаясь, увлекла его за занавески, откуда уже потянулись обратно в общий зал некоторые, на вид вполне удовлетворённые гости. Сиабад хлопнул в ладоши. Масляная куча-мала вскочила на ноги и скрылась, уволочив за собой «поле боя». Приближался главный номер вечерней программы.

На сцене установили некое подобие занавеса из прозрачной ткани. Гурии потушили несколько ламп, создав полумрак. Удовлетворённые гости бордель-шатра, расслабленно развалившиеся на подушках, на приготовления реагировали вяло, о чём-то болтая друг с другом, заказывая у прислужниц ещё вино или ниб. Кирилл застыл на подушках, превратившись в напряжённый комок нервов. Где-то за занавесками кто-то невидимый взял звонкий аккорд на лютне. Звук струн, казалось, повис в воздухе, тяжёлом от наполнивших него ароматов масла, наркотиков и секса. Невидимый музыкант сыграл резонирующее трезвучие, потом стал перебирать струны, плетя одновременно простой и замысловато-чередующийся трёхнотный музыкальный рисунок. Мягко вступил тамбурин. Внезапно за занавесом материализовалась странная рогатая тень. Гости притихли. Лютня продолжала зачаровывать магическим трезвучием. Тень стала плавно извиваться, покачиваясь. А потом раздался волшебный голос:

 
– Ты видел в небе высоко
Как догорали города
И ты уходишь так легко
Туда, где всё так непросто…
 

Голос парил над завораживающим ритмом тамбурина, переплетаясь с чарующими вибрациями трезвучий лютни.

 
– Но ты уходишь далеко
И параллельно проводам
Летят ненужные слова,
Вопросы… Поздно…
 

Занавес внезапно упал, открывая скрывавшуюся за ней фигуру. Гости ахнули. На «сцене» стояла…

– Господи, что с ней! – выдохнул Кирилл.

… Вероника.

Тонкая фигура девушки была закутана в невообразимый кокон из какой-то пакли, натянутой на невидимые обручи, закреплённые на ней в хаотичном порядке. Волосы, взбитые в пышную, безумную причёску были небрежно обмотаны цветастым тюрбаном, из которого во все стороны торчали ветки, напоминающие рога совершенно фантастического существа. Нижняя половина лица была выкрашена в чёрный цвет, верхняя покрыта золотой краской. Девушка подняла ладони вверх:

 
– Ведь даже солнце
Светит не поровну
И мы как две стороны луны
С тобой. Белое-чёрное
Летим в разные стороны…
 

Кирилл изумлённо выдохнул: голос Вероники раздвоился. В воздухе шатра, ставшем неподвижно-хрустальным, отчётливо звучали низкий, бархатный и высокий, звенящий голос. И оба эти голоса, соединённые в гармонический интервал, принадлежали Веронике. Тамбурин заходился от ударов, дробил ритм, струны лютни звенели. Глаза девушки сверкнули в полутьме шатра, и огни ламп вдруг ярко вспыхнули.

 
– Не поднимая глаз.
Не отпуская рук
Сердце летит сейчас
На звук! Но всё так непросто…
Небо накроет нас
И оборвётся вдруг.
Горечь прощальных фраз —
Напрасно! Поздно…
 

Голос Вероники разделился на три, потом добавились ещё несколько новых голосов. Казалось – невидимый хор наполнил шатёр до краёв волшебной гармонией. Исчезло всё: шумы, запахи, растворились в сумраке гости, шлюхи, сонные вышибалы, прислужницы, Сиабад и даже Тель. Голоса переплетались, сливаясь в унисон, разделялись в невообразимые интервалы, звеня и вибрируя, шептали и убаюкивали, чаруя и вводя в транс, обволакивали сладкими волнами, заставляя кожу дрожать, а сердце биться в исступлении…

А следующее мгновение всё стихло. Голоса смолкли. Вероника закрыла глаза – и лампы тут же практически погасли. В сумраке зала растворились прощальные звуки лютни и тамбурина. Гости замерли, не в силах вздохнуть. Рядом что-то звякнуло – это Кейри Тель упустил из рук бокал и тот упал на столик, задев блюдо со сладостями. Тель, казалось, совершено этого не заметил. Он восхищённо смотрел на девушку, бормоча что-то неразборчивое. А в следующий миг весь зал взревел от восторга. Посетители, гурии, сбежавшиеся из-за занавесок полуголые любовники, прервавшие свои игры.

Впрочем, Кирилл этого не слышал – так сильно колотилось сердце. Вероника, открыв глаза, смотрела прямо на него. Парень чувствовал, что не в силах вздохнуть от волнения. Вдруг губы девушки дрогнули. Вероника улыбнулась Кириллу и плавно ускользнула за занавески. Парень дёрнулся, пытаясь вскочить, но чья-то рука удержала его. Кирилл обернулся. Тель покачал головой, призывая не делать глупостей.

– Ну? Что скажете, добрый господин Тель? – почтенный Сиабад, светясь от удовольствия, с трудом перекрикивал гостей, шумно требующих повторения программы, ещё вина, ниба и удовольствий.

– Я и мой спутник в восторге, господин Сиабад! Право, эта ваша дикарка сумела поразить даже таких искушённых в искусстве людей. Откуда она у вас?

Старик, хитро ухмыляясь, пошевелил в воздухе пальцами, показывая, что не намерен открывать даже столь уважаемым гостям коммерческие секреты.

– Ну конечно, конечно, – рассмеялся фокусник. – Я понимаю. Но признайтесь сгорающему от зависти торговому агенту, как вы собираетесь использовать это сокровище. Вы же не собираетесь просто показывать её тут каждую ночь горстке любителей сладенького.

– Э-э-э… – озадаченно протянул Сиабад, очевидно планировавший делать именно это.

– Нет, ну можете не рассказывать, – замахал руками Кейри. – Ну, разумеется, вы давно уже установили связи со столичными антрепренёрами.

– Анпре… бретёрами? – пробормотал старикан.

– Великие небеса! Быть того не может! – воскликнул Тель вскакивая. – Почтенный Сиабад, вы, похоже, ещё сами не поняли, каким богатством обладаете!

– Богатством?.. – эхом отозвался хозяин бордель-шатра.

– Именно!

– Но дикарка не продаётся…

– А кто говорит о продаже, почтенный Сиабад?!

Тель вдруг понизил голос до шёпота, опасливо оглянувшись по сторонам. Впрочем, гости уже вовсю веселились, не обращая на них внимания, а любовники поспешили возобновить прерванное занятие, о чём красноречиво свидетельствовали стоны, доносящиеся из-за занавесок. Фокусник увлёк хозяина к себе на подушки.

– Признайтесь, сколько вы выручаете за ночь? Впрочем, можете не говорить! Лунарий, самое большее полтора мелочью. И при этом вам приходится кормить, одевать и защищать всю это ораву.

– Но таково моё ремесло, – отвечал сбитый с толку Сиабад. – Этим занимался мой отец, а до этого…

– Ну разумеется, разумеется, – перебил его Тель. – А до этого ваш дед, и его дед.

А что сказал бы ваш достойный дед, когда узнал бы, что его предприимчивый внук сможет зарабатывать за ночь десять, – фокусник вглядывался прямо в глаза ошарашенному старику, – двадцать. А то и все тридцать лунариев!

– Тридцать… – выдохнул бордель-мастер. Его губы шевелились, словно подсчитывая будущие барыши. – Но как?

– Выступления в столице, – Кейри развёл руками, словно говоря о чём-то само собой разумеющемся. – А ещё в Нихаме. И не на каких-то грязных рынках. Ваша сибурка достойна того, чтобы выступать в главных театрах государства. А возможно, – он придвинулся к самому уху старика, – и во дворце самого Наместника.

Глаза Сиабада широко распахнулись.

– Разумеется, при наличии определённых связей в тех кругах.

– И эти связи есть… – Сиабад не договорил, пристально всматриваясь в лицо собеседника.

– У меня! – ослепительно усмехнулся фокусник. – Великие небеса! Как же славно, что я зашел сегодня к вам, мастер Сиабад!

В глазах старого бордель-мастера вспыхнули огоньки алчности. Горы лунариев, переезд в столицу, подальше от ужасного Сим-Сама, Каллиниоры и её проклятых шпионов. Сытая старость в покое и достатке, собственный дом на берегу Зелёного моря, слуги и невольники, место в высшем обществе…

– Как вы собираетесь провернуть дело, дорогой друг Кейри? – хрипло прошептал он, дыша Телю в лицо.

– Во-первых, я должен пообщаться с вашей сибуркой.

– Зачем? Девка сделает всё, что я велю.

– Не сомневаюсь, дорогой мой друг Сиабад. Но ставки будут несоизмеримо велики. Одно дело ваше почтенное заведение, а другое – театры столицы! Мне нужно оценить степень её… – Тель поискал подходящее слово, –  … адекватности.

– Адевак… Аде… чего?

– Ну, понять насколько она дикая. Этот, знаете ли, её наряд… Она вообще понимает, что делает?

– Этот наряд придумал ей я сам, – насупился Сиабад.

– Да? – встрепенулся Тель. – Очень… впечатляюще!

Старик расслабился.

– Мне нужно пообщаться с ней.

– Я сейчас же прикажу привести её сюда! – Сиабад оглянулся, ища глазами вышибалу.

– Ни в коем случае! – зашипел Тель. – Ни в коем случае, друг Сиабад! Вы что, хотите, чтобы кто-то прознал о наших планах?! – фокусник тревожно огляделся по сторонам. Посетители весело лапали «актрис», те повизгивали, не обращая на него никакого внимания. – Вы можете привести её в мой шатёр?

– В ваш? – глаза старика превратились в подозрительные щёлочки. – Я возьму с собой охранников!

– Ну разумеется, дорогой друг! – всплеснул руками Тель. – Разумеется! Мало того, я буду на этом категорически настаивать! Мы должны сберечь нашу жемчужину от каких-то неожиданных неприятностей!

– И ещё один момент, дорогой друг Кейри…

– Да?

– Ваша доля в будущем предприятии?

– А, – фокусник беспечно махнул рукой, – сущий пустяк! Половина от выручки.

Глаза Сиабада сжались ещё сильнее.

– Четверть, – прошипел старик.

– Треть!

Несколько мгновений оба сверлили друг друга пристальными взглядами. Наконец губы бордель-мастера изогнулись в ухмылку.

– Треть, – он плюнул в ладонь и протянул Телю.

– По рукам! – Кейри плюнул в свою ладонь и крепко пожал руку хозяину шатра.

Старик просиял.

– Я велю девке… кхм… то есть жемчужине собираться.

– Не будем терять ни мгновения!

Почтенный Сиабад вскочил на ноги и с неожиданной прытью бросился за занавески.

– Что тут происходит? – прошептал Кирилл, проводив глазами хозяина шатра.

– Этот олух сейчас сам приведёт твою Веронику к нам.

– Что-о-о-о??? – Кирилл едва не свалился с подушек.

– Тихо ты! – прошипел Тель. – Вместе со стариканом будут охранники. Скорее всего – вон те два лба, – он кивнул в сторону тех самых вышибал, которые давеча отлупили пьяного бородача. – Их я возьму на себя. Вы с Кастетом оглушите старикана. И если всё пройдёт гладко, к утру мы будет далеко от этого славного табора, именуемого торговым городом Хиронишадом.

Занавески раздвинулись, появился Сиабад. За ним следовала Вероника. Кирилл почувствовал, что вспотел. Девушка успела переодеться и смыть краску с лица. Гости борделя бросали на неё равнодушные взгляды, похоже, не узнавая в этой стройной девушке поразившую всех пением дикарку. Сиабад, сладко улыбаясь, махнул рукой Телю.

– Так, а где же, – Тель вытянул шею, глядя в сторону занавесей, за которыми скрылся Кастет со своей копией Илоны, – наш спутник?

Дикий девичий визг полоснул по ушам. Вероника, вздрогнув, пригнулась. Тель прищурился. Сиабад насупился. Вышибалы, моментально сорвавшись с мест, бросились на крик. Занавеси разлетелись в стороны, и в общий зал влетела голая девушка с выпученными от ужаса глазами. Струи крови, брызжущие из носа заливали ей грудь и живот, глаз заплыл, на макушке горела кровавая плешь – кто-то выдрал пук волос у неё из головы прямо с корнями. Девушка оттолкнула Веронику в сторону и, оглушительно визжа, спряталась за Сиабадом. Вышибалы бросились за занавески. Донёсся шум ударов, сдавленные крики и рычание. Через мгновение громилы втащили в зал за ноги голого, извивающегося как змея Кастета.

– Су-у-у-ука!!! – орал тот. – Су-у-у-у-ука, убью!!!

Посетители вскочили с подушек, предвкушая забаву.

– В чём дело?! – глаза Сиабада метал молнии.

– Он не может, господин! – заголосила девчонка, растирая кровь и сопли по лицу. – Просто не может, я всё делала как надо, а он не может!

Тель вскочил с места.

– Почтенный Сиабад, я…

– Так вот что вы за люди! – грозно закричал бордель-мастер. – Проходимцы! Импотенты! – он подскочил к лежащему Кастету и пнул его в живот. – Никто не смеет так обходиться с товаром Сиабада! Эй, зовите стражу!

– Но друг Сиабад!.. – Тель шагнул навстречу старику.

– Друг?! Ты задурманил мне разум, проклятый болтун! И я едва не поверил тебе, презренный сын шакала! Едва не променял дело шести поколений моих предков на каких-то антербертёров!

– Антрепренёров, – машинально поправил его фокусник. – Но…

– Чего стоите, дармоеды?! – бордель-мастер обернулся к вышибалам. – Выбросите их вон отсюда! А ты, – он схватил Веронику за волосы, – пошла к себе!

Вероника взвизгнула, Кирилл вскочил на ноги. Кожаные жилетки, пнув на прощание Кастета по рёбрам так, что тот скрючился на коврах, воя от боли, бросились вперёд. Кирилл выхватил кошель с мелочью, махнул, целясь ближнему вышибале в висок. Тот оказался опытным бойцом и нырнул под удар. Кошель обрушился на голову второго вышибалы, угодив тому в ухо. Верзила взвыл, шатнулся в сторону, налетел на Теля, выбив у того из рук шарик, который фокусник собирался бросить в рот. Шарик покатился по коврам, Тель бросился за ним. Первый вышибала махнул дубинкой, обрушив её на плечо Кирилла. Раздался хруст. Вышибала на мгновение замер, изумлённо глядя на обломок толстой дубинки у себя в руке.

– Э… – пробормотал он, раскрыв рот.

И это была фатальная ошибка, так как в следующий момент тяжёлый кошелёк обрушился на его отвисшую челюсть, сломав и вывернув её набок. Верзила с воем бросился в сторону, споткнулся о Теля, шарящего по коврам руками, рухнул наземь. Второй кожаный жилет, выкатив ошалевшие глаза, бросился на Кирилла, замахнулся дубинкой, целясь в голову.

В этот раз парень не стал подставлять плечо под удар. Он прыгнул вперёд, и всадил колено в живот вышибалы. Тот снопом повалился на ковры, не в силах вдохнуть. Шлюхи заголосили, гости отпрянули в стороны.

– Стража!!! – завизжал Сиабад. – Именем Сим-Сама!

Тель, вскочив на ноги, схватил Кирилла за плечо, пытаясь удержать, но тут же отдёрнул руку, вскрикнув от боли. Кирилл встряхнул рукой, до сих пор горевшей от удара дубинки и синие искры, ужалившие Теля, с шипением упали на ковры. Он шагнул вперёд к Веронике.

– Всем стоять на местах! – в этот момент в шатёр ввалилось двухголовое чудовище. – Кто тут полощет имя Сим-Сама?!

Вслед за чудовищем появилась вооружённая мечами стража.

– Господин! – Сиабад, бросив Веронику, колобком подкатился к чудовищу, оказавшемуся двумя сросшимися здоровенными сиамскими близнецами. – Господин, прошу справедливости!

– Можешь на неё рассчитывать, – прорычала левая голова, украшенная многократно переломанным носом. – Только потом не жалуйся. Какого хрена тут происходит?

– Эти трое избили мою девку и двоих вышибал! Велите казнить их, господин Сим-Сам!

– Казнить? – удивилась правая голова. – Это ещё почему?

– Но…

– Заткнись! – рявкнула левая голова. – Теперь вы! – близнецы повернулись к Телю. – Говорите!

– Мое имя Кейри Тель, почтенный Сим-Сам! Я торговый агент, – поклонился Кейри. – Дело в том, что произошло ужасное недоразумение.

– Недоразумение? – хмыкнула правая голова, глядя на двух вышибал и Кастета, до сих пор валяющихся на коврах.

– Именно так, – развёл руками фокусник. – У моего человека получился… досадный прокол во время общения с одной из девушек почтенного Сиабада. Вот он слегка и вспылил.

– Слегка вспылил?! – взвизгнул бордель-мастер, скривившись от злобы. – Да он испортил девку. Она ещё четырёхлуний двадцать работать не сможет!!!

– Пять! – парировал Тель.

– Десять! То есть тьфу на тебя, проклятый, – опомнился Сиабад. – Он ещё будет торговаться!

– Ну вот, – Тель развёл руками, глядя на близнецов.

Похоже, правую, более симпатичную голову это позабавило, Сим даже ухмыльнулся краем рта.

– Господин Сим-Сам, прошу вас наказать этих негодяев. Прикажите драть их плетьми! – старик уцепился за рукав близнецов, но Сам мрачно оттолкнул его.

– Казнить? Драть плетьми? С каких пор ты, старый засранец подрядился обвинителем? – зарычал Сам. – Драка в борделе? Побитая шлюха? Проклятое дерьмо проклятого Ашаи! Ради такого в былые времена даже стражу не звали, а ты гнусный сухарь ещё и осмелился что-то кричать именем Сим-Сама!

– Простите, господин! – Сиабад кинулся в ноги близнецам.

– Однако, он просил справедливости, братец, – усмехнулся Сим.

– За какой хрен? – Сам оглянулся. – Тут что кто-то кого-то обокрал? Нет. Убил? Изнасиловал? Нет, чёртово семя Ашаи-проклятого, хоть дело и в борделе! Может этот мудак обгадился? – он подошёл к голому Кастету, который скрючившись сидел на ковре. – И снова нет!

Близнецы подбоченились, мрачно осмотрелись по сторонам. Моментально протрезвевшие гости прятали глаза. Прислужницы и актрисы как-то сразу сникли, умудрившись практически целомудренно закутаться в свои далёкие от целомудрия одежды.

– Так вот вам справедливость! – Сам кашлянул, сплюнул на ковёр. – Пятнадцать лунариев! Ты, – он указал толстым пальцем на Кейри, – уплатишь прямо сейчас. Один шлюхе, три старому засранцу и десять мне!

– Одиннадцать, – шепнул ухмыляющийся Сим.

– Одиннадцать! – прорычал Сам.

– А за них? – взмолился Сиабад, показывая на вышибал.

– За них? – Сам посмотрел на кожаные жилеты, один из которых мычал, заливая соплями вывернутую челюсть, а другой блевал на блюдо с фруктами. – За них ты не получишь ни хрена! Ибо вышибалам, которых могут так отмудохать какие-то тощие засранцы – грош цена! Или ты хочешь, чтобы я дал тебе этот грош, а Сиабад?

Бордель-мастер предпочёл на риторический вопрос не отвечать. Он подтолкнул Веронику к занавескам. Кирилл дёрнулся, но Тель вцепился ему в плечо.

– Не сейчас! – прошипел он.

– Твой парень чем-то недоволен, а, агент? – усмехнулся Сим. – А может быть ты сам считаешь моего братца недостаточно справедливым?

– Что вы, господин Сим-Сам! – Кейри почтительно склонился, прижав руки к сердцу. Я поражён и впечатлён, как быстро и точно вы вникли в ситуацию.

Левая голова сердито засопела переломанным носом, пытаясь высмотреть на лице фокусника малейший след иронии. Однако фокусник всем своим видом выражал самую почтительную из всех почтительностей.

– Расплачивайся, агент, и кончим с этим. Кстати, а где та девка, – Сам посмотрел на Сима, – о которой толковала Каллиниора?

– Похоже, это та, что только что удалилась, – пожал своим плечом Сим.

– Жирные ляжки мамаши Ашаи-проклятого, – скривился Сам. – И столько болтовни из-за какой-то тощей дикарки? Тьфу, – он снова сплюнул на ковры. А ты, поганец, – Сам посмотрел на Кастета. – Так и будешь светить тут своим бесполезным стручком? А ну одевайся и вали к чертям собачьим отсюда! Где его одежда?

Одна из прислужниц молнией метнулась за занавески, тут же вернулась обратно, положив к ногам Сим-Сама одежду Кастета и его сумку.

– Не мне, дура! – прорычал Сам. – Ему!

Близнецы с силой пнули кучу одежды. Сумка в полёте раскрылась и из неё выпал…

– Дерьмо… – прошептал Кирилл.

Тель застонал, сжимая в кулаках приготовленные золотые.

– Так вот зачем он возвращался…

… деревянный цилиндр, закрытый притёртой крышкой – туесок с нибом.

– Это они! – разом заорали обе головы Сим-Сама. Близнецы бросились вперёд и подхватили с пола туесок. – Те уроды, что ограбили факторию!!!

В руке Теля словно из ниоткуда возник шарик, который он недавно подобрал со ковра. Стражники бросились к ним. Кирилл схватился за свой кошель. Кастет кошкой прыгнул на Сим-Сама и вцепился в деревянный цилиндр. Близнецы, опешив от такой наглости, раскрыли рты.

– Бей его, Сам! – заорал Сим.

– Сам бей, Сим, я держу! – рычал Сам. – У-у-у, гнида!

Несовершенная согласованность их общего организма подвела – близнецы оба отпустили туесок, чтобы ударить наглого ублюдка, и тот рухнул наземь вместе со своей добычей, схватил цилиндр, повернулся на живот.

– Живьём! Живьём брать!!! – заорали головы стражникам, облепившим Кастета.

Те принялись колотить того сапогами и навершиями мечей.

– А где агент и второй ублюдок??? – близнецы обернулись, глядя бешеными глазами прямо на Кирилла.

– Молчи… – Тель обхвативший Кирилла обеими руками дышал ему в лицо каким-то смолистым запахом.

– Где эти гниды??? – ревели головы.

Стражники лихорадочно оглядывались по сторонам, не видя Кирилла и Кейри. Фокусник толкнул парня в сторону выхода. Тот замотал головой, показывая на занавески.

– Пожалуйста! – взмолились глаза Кейри.

– Нет! – ответил упрямый взгляд Кирилла.

Тель сдался. Пятясь бочком, они двинулись за занавески. В этот момент стражники подняли с земли Кастета, клещом вцепившегося в туесок.

– Дерьмо… – снова выдохнул Кирилл.

Каким-то образом тощий умудрился сорвать крышку и сейчас, запрокинув голову, всыпал в себя содержимое цилиндра, не обращая внимания на удары, сыплющиеся на него со всех сторон.

Близнецы наклонились, выдрали у тощего туесок, и, заглянув внутрь, с проклятием отбросили в сторону.

– Больной ублюдок, – прошептал Кейри, толкая Кирилла за занавески.

– Какого… – на мгновение Кириллу показалось, что чёрная масса во рту Кастета шевелится.

Тощий, скривив сумасшедшую гримасу, проглотил то, что было у него во рту. Сим-Сам с рёвом обрушил на него сразу два своих кулачища. Тель рванул Кирилла в проход за занавесками. Тонкая тень метнулась прямо на них, Кирилл рванулся, обхватил её за талию, прижал к себе. Вероника, распахнула глаза, увидев прямо перед собой появившегося из ниоткуда Кирилла, её рот приоткрылся, и парень, чьи руки были заняты, смог сдержать крик, готовый сорваться с губ девушки единственным доступным способом – впившись ей в губы поцелуем.

Голая девчонка, только что размазывавшая по лицу кровь, замерла, отвесив челюсть – певичка-дикарка на её глазах растворилась в воздухе. Мимо промчался отчаянно ругающийся Сиабад. Девчонка нерешительно протянула руку, пытаясь позвать бордель-мастера.

– Тихо! – прошептал голос из ниоткуда.

Девчонка испуганно заморгала, закрыв рот ладошками.

– Умница, – шепнул голос. – А теперь закрой глаза и дай руку.

Дрожа всем телом, она зажмурилась и послушно протянула руку вперёд. Что-то коснулось её ладошки.

– Держи.

Девушка сжала ладонь в кулачок.

Крики и ругань стихли – гости, стражники и страшный Сим-Сам выскочили на улицу. Девчонка осторожно приоткрыла один глаз – никого. Открыла второй, оглянулась, медленно разжала пальцы. И тут же сжала кулачок снова, пряча в нём блестящий золотой лунарий.