Виктор Хурбатов
Сознание – это новый космос
Рука нащупывает карабин. Осматривает. Заряжен. Напрягает память, словно пытается пробить стену внутри сознания, но ничего не выходит. С трудом поднимается, пошатываясь под ударами воздушных потоков.
Ветер на секунду стихает и сквозь тишину слышится резкий шорох. Поворачивается и видит крадущегося волка. Животное скалит зубы и рычит, готовясь к прыжку. Человек вскидывает карабин и целит твари в переносицу. Секунда на принятие решения, он опускает оружие и стреляет в землю. Волк пугается, человек пинает его по морде.
– Пошел! Прочь! – наблюдает, как дикая псина убегает, и слушает свои чувства, пытаясь понять, почему внутри нет ни грамма страха, и почему он был так уверен в своих действиях. Ты еще не помнишь себя, но уже нащупываешь контуры своей личности.
Осматривает местность. Череда занесенных снегом скал под серым небом. Пихты парочками торчат из сугробов то тут, то там. Ветер. Очередной его порыв ловит человека во время приступа головокружения и роняет с ног. Тот катится вниз по склону, роняя карабин, но безуспешно пытаясь схватиться за рыхлый снег. Наконец, получается затормозить, но тут же ноги оказываются в воздухе, а руки едва успевают схватиться за каменистый выступ. В спину бьет ветер. Человек слегка поворачивается и понимает, что он висит над пропастью. Тихо, спокойно, ты держишь себя под контролем. По пальцам бьет только сейчас съехавший карабин, и ты разжимаешь левую руку, но тут же возвращаешь ее, подтянувшись на замерзших пальцах правой.
Ты висишь посреди холода, едва удерживая себя коченеющими пальцами на краю скалы. Что ты будешь делать дальше? Где-то внутри ты понимаешь, что справишься и что-то придумаешь. Может быть, ты не знаешь, кто ты такой, но ты ощущаешь себя самим собой. Ты нашел себя».
– Босс, опытный охотник Илья Шитов распознал молодого и пугливого волка и не стал его убивать, а потом опытный турист Иль Шитов сохранил спокойствие в крайне опасной ситуации.
– Да, Тайл, мы были правы. Его чувство Я работает изнутри, даже без связи с реальными воспоминаниями, – последние слова Данилин договаривал, уже закрывая дверь своего кабинета.
– Какого тогда дьявола вы называетесь инженерным отделом? – капитан громко ругался с кем-то по видеосвязи, когда Данилин вошел в его кабинет. Зам по науке разглядывал таблицы на планшете.
– Сергей Михайлович, какие новости?
– Плохие новости, Саша. Все дроны вышли из строя. Все. В том числе боевые. Они изучали этот черный валун, и в один момент мы потеряли связь со всеми. У тебя какие новости?
– Не может такого быть! – капитан продолжал орать на инженеров. – Должна! Должна была быть радиоэлектронная волна, не могли дроны просто погаснуть.
– По Шитову и Саматовой всё прояснилось. Как раз ложная слепота, о которой мы говорили, плюс ложная глухота, и даже ложное ощущение отсутствия Я. Это существо просто подключилось к мозгам и изменило работу нейронных путей, – Непонятно, как этому противостоять и как это лечить. Мы должны отменить операцию.
– Так может вам признать, что вы просто туристы, а не инженеры? – капитан бросил гарнитуру на пол.
– Знаешь что? Напиши это в виде рапорта, я подпишу? – Сергей Михайлович с опаской поглядел на разгневанного командира.
– Товарищ психолог, что-то выяснили? – Данилин уже разворачивался, чтобы выйти из кабинета, когда услышал голос капитана.
– Да, капитан. У них псевдослепота, псевдоглухота и псевдотсутсвие агентивности.
– Нет, мне не нужны твои диагнозы, – Маркитесов подошел ближе. – Почему оно их не убило? Могло? Могло убить?
– Да, конечно. Если Существо сумело перенастроить нейронные пути, оно могло и полностью весь мозг выключить.
– Тогда почему дроны уничтожены, а живые – нет?
– Не могу знать, товарищ капитан.
Маркитесов разочаровано взглянул на психолога.
– И ты не можешь знать? Да что это такое – целый корабль лучших специалистов, и никто не может ничего знать!
Капитан подошел слишком близко, Данилин видел испарину на его лбу и лопнувший сосуд в правом глазу.
– Полчаса! Полчаса на сборы, – прошипел он. – Через 30 минут ты летишь с нами на Энцелад, может быть, ты хоть там что-то узнаешь.
– Нельзя туда лететь, – выдохнув, сказал психолог, – Это слишком опасно, и возможные выгоды не перевешивают возможные потери.
– Знаешь что? Надо было раньше думать, когда ты подписывал договор с «Соляром». А сейчас…Как ты там сказал, Сергей Михалыч, когда мы стартовали с Земли? Нельзя быть космопессимистом на пороге Великих космических открытий. Вот, Саня, слова мудрого человека.
– Мы не понимаем, чего хотело добиться Существо. Прошу дать больше времени на работу с потерпевшими для выяснения…
– У тебя будет отличный шанс выяснить. Пообщаешься… обсудите с глазу на глаз «псевдоагентивность». Полчаса тебе!
Пациент Александр Лунин, запись 2467_1/2086_12_3
– Тайлер, времени совсем нет, надо быстро разобрать Лунина.
– Что ты рассчитываешь найти?
– То, что остановит операцию. Или сделает ее необходимой.
– Не будем просматривать всю историю?
– Камеры всё засняли же: он затащил манипуляторами четыре тела в батискаф, почувствовал себя неважно, включил автопилот, а вот дальше…
«Ты трясешь головой, но гул не проходит. Пытаешься бить себя по щекам, стряхивая наваливающуюся слабость, но движения рук вызывают только странные цветные разводы перед глазами и электрическую боль по всему телу. Скрипишь зубами, чтобы не застонать, произносишь: «Автоматическое управление, цель – 01. Подтверждаю». А потом ты понимаешь, что появилось новое чувство, чувство присутствия Иного. Оно заставляет тебя пробиться сквозь гул и боль и возвращает твоим ощущениям резкость.
И ты не знаешь, что это – милость или пытка.
Тебя продолжает буравить изнутри гул в голове, пока ты стараешься не двигаться, чтобы не вызвать цветовую боль, и в этот момент в сознание врывается новое ощущение. Кажется, что ты чувствуешь едкий металлический запах, хотя датчик на экране шлема показывает, что дыхательная смесь полностью соответствует стандартам. Страх удушья заставляет нервничать, ты инстинктивно поднимаешь руку в горлу, что вызывает резкую боль в правой половине тела и фиолетовые блики в левой части поля зрения.
