Виктор Хурбатов
Сознание – это новый космос
– Сердцебиение это ритм, который мы слышим или ощущаем осязанием. Это не то, что воспринимает сердце. Сергей Михайлович, вы наверняка знаете, что такое ложная слепота – человек смотрит на мяч, но говорит, что не видит ничего, а потом в точности описывает, как этот мяч выглядит. Органы зрения работают, но ум об этом не догадывается. Так и тут, но по отношению к сердцу – оно чувствует что-то на своем канале ощущений, но мы уверены, что там ничего нет! Селихова воспринимала квалиа сердца как ритмичный гул внутри головы без внешнего источника звука.
– Александр, но глаза специально созданы как органы чувств, они сконструированы эволюцией для считывания визуальной информации. Никакие чувства у сердца не предусмотрены.
– В конце концов, и глаза, и сердце просто выполняют свою работу и передают по нервной системе пакеты информации в мозг, а тот уже решает, что нам нужно знать, а что – нет. Именно мозг создает из этих битов информации движущиеся картинки или вкус еды. Но в этот раз он не знал, как это перевести в понятный сознанию вид.
Оба начальника на несколько секунд задумались.
– Но зачем существо это сделало?
– Неизвестно, но это удивительно – мы не могли подумать, что наше можно произвольно менять число органов чувств…
– Это потом ты обсудишь с Сергеем Михайловичем, а с ребятами-то что случилось?
– Их психика не была готова, мозг предпочел вырубиться, чтобы не оказаться посреди этого океана новых чувств. К ним на помощь приплыли Шитов и Саматова, и тоже пострадали, но…
– Но как-то по-другому?
– Очевидно, да, я ими сейчас займусь. Вы по-прежнему готовите вторую операцию?
– Вот, смотри, – капитан протянул психологу планшет. – Дроны обследовали этот валун и выяснили, что это что-то вроде кабины для превращения геотермальной энергии Энцелада в химическую для выживания этого существа. Мы имеем дело с тварью, превосходящей нас в развитии, и от тебя зависит, сможем ли мы с ней договориться. Возвращайся к себе и займись остальными потерпевшими.
– Товарищ капитан, боевая операция в такой ситуации крайне нежелательна!
– Товарищ Данилин! У нас тут, возможно, Контакт. С большой буквы «К» и с английским артиклем «зе»! И мы должны выяснить, действительно ли это живое существо, каковы его цели и можно ли начать с ним диалог. Вы сообщили крайне важную информацию о том, что энцеладец обладает технологией дистанционного поражения нервной системы, прошу продолжить исследования. Всё остальное – не в вашей компетенции. Задача ясна?
– Так точно.
– Жду через час доклад по Шитову и Саматовой.
Пациент Илья Шитов, запись 2467_1/2086_12_2
«Вы с Саматовой погружаетесь к воды Энцелада и плывете к месту, где два геотрекера отчаянно сигнализируют о тяжелом психическом состоянии ваших коллег. Ты активируешь бластер, Елена смотрит на тебя и включает свой. Вот, наконец, свет фонаря на скафандре выхватывает два тела, дрейфующие в трех метрах над черным валуном.
– Борт-02, вижу Селихову и Цыняку. Похоже, оба без сознания.
– Понял вас, действуйте по протоколу. Что-то еще странное наблюдаете?
– Никак нет.
– Как и я. Никаких биологических форм жизни или выбросов отравляющих веществ или радиации. Сейчас подплыву поближе к вам.
Какой-то блик на краю поля зрения. Показалось. Фиксируешь магнитным зажимом руку Цыняки, Саматова ловит подругу. Поворачиваешься и плывешь в сторону капсулы. Снова блик. Нет, не показалось. Смотришь назад, Елена в паре метров от тебя.
– Приготовься стрелять влево на 90 градусов по моей команде.
– Слушаюсь, – она перехватывает Селихову и берет бластер в другую руку. – Илья, что-то мне нехорошо. Ты как?
– Нормально вроде, – ты пытаешься подавить нарастающий гул в голове. – Огонь!»
– Тайлер, я потерял его.
– Да, его нет.
– Подсознание блокирует воспоминание? Нам переключиться на Саматову? Времени совсем нет.
– Предлагаю еще у Шитова поискать: если у Саматовой такая же проблема, мы только потеряем время.
– Хорошо. Давай подумаем. Если Цыняка и Селихова лежат в отключке, то эти двое просто не демонстрируют признаки сознания, хотя их глаза открыты.
– Они не реагируют на источники света и звука, на прикосновения и запахи.
– Тайл, я не смогу провести исследование с МРТ-жидкостью, у меня сорок минут до доклада.
– Я хотел сказать, что Существо почему-то вывело их строя не так, как первых двух.
– Погоди. Они же начали стрелять, так что оно решило не прибегать к пытке гулом сердца или цветовой болью от спинного мозга.
– Босс, это значит, что оно почувствовало опасность и решило быстро вывести их из строя? Ты вроде что-то говорил про ложную слепоту в кабинете капитана?
– Нет, при ложной слепоте или глухоте мы бы не потеряли Илью при квалипогружении. Он там внутри бы рассказал нам, как оно всё случилось…
– А если это ложная слепота-глухота и что-то еще ложное?
– Например? … Тайлер! Чёрт! Ты премию от меня получишь!
– В виде чего? Я просто модуль ИИ у тебя в брейннете. А за что, кстати?
– Полагаю, что у этих двоих ложное чувство отсутствия Я. Они потеряли ощущение своего Я, как и ощущение зрения. Так, быстро загружаемся, еще пороемся в его голове!
«Тебя нет. Ничего, что могло бы собрать болтающиеся то тут, то там остатки воспоминаний в одну историю жизни, в одну личность. Быть Ильей Шитовым сейчас это значит не быть вообще. Твой психолог недоволен, что я опять чересчур поэтичен, но что мне еще делать, пока он ищет в твоей голове подтверждение нашей теории?»
– Босс, ничего нет, просто рагу из ощущений. Надо менять тактику.
– Да.
– Может сюжетотерапию?
– Опять творческие вечера бота Тайлера? Что ж, давай попробуем.
– Формирую … Готово.
«Он просыпается в снегу на заснеженной скале возле потухшего костра. В лицо бьет ветер, кажется, что он рассекает кожу на миллионы лоскутов. Не понимает, что случилось. Не помнит, кто он. Старается, но ничего из прошлого не приходит на ум. Кто он, этот человек?
Он пытается встать, но головокружение мешает обрести равновесие в движении вверх. Не справляется и остается стоять на коленях. Мысль о том, что он ничего не помнит, возвращается, заставляя застыть в неудобной позе. Холодная пустота внутри пугает, затягивая в себя все его мысли. Кто он и что он делает тут?
